Ольга Арсланова: Куда уходит детство в современном мире и почему так быстро? – вот вопросы, которыми мы будем задаваться до конца этого часа. Дело в том, что юные украинские блогеры стали самыми обсуждаемыми детьми в соцсетях СНГ, вызвали скандал. Вот эти блогеры изображают романтическую пару, девочке, правда, при этом 8 лет, а мальчику 13. Вместе они ходят на вечеринки, модно одеваются, ведут себя как вполне взрослая пара. И кстати говоря, родители такая жизнь детей, да еще и напоказ, совсем не смущает. Александр Денисов: Да. Алла Пугачева задавалась вопросом в 1980-е гг., куда уходит детство, – уходит оно, сейчас мы знаем, в TikTok, Instagram, на конкурсы красоты для малолеток. Тут же логичный вопрос, когда оно уходит, – когда ребенок получает смартфон и регистрируется в соцсетях, так сказать, ставит галочку, подписывает пользовательское соглашение с условиями недетского мира. И у нас на связи первый собеседник, первый эксперт – Артур Хачуян, специалист по анализу данных. Ольга Арсланова: Добрый вечер, Артур. Александр Денисов: Артур, добрый вечер, да. Артур, расскажите, вы как-то проанализировали, что выкладывают в социальных сетях российские школьники, российские подростки. По-моему, 700 тысяч школьников выкладывают невероятную ересь, зачастую противозаконную, и вы каким-то образом, уж не знаю, расскажете, разослали родителям предупреждения. Артур Хачуян: Ну, мы использовали реестр Минюста запрещенных материалов просто для того, чтобы примерно прикинуть, какой объем россиян в принципе публикует контент, который де-юре является запрещенным в нашей стране. Да, получилось, что где-то 700 тысяч несовершеннолетних так или иначе публикуют какие-то карикатуры, материалы, которые попадают в реестр запрещенных материалов, и это только то, что находится в реестре Минюста. Но на самом деле нужно понимать, что мир, к сожалению, изменился слишком быстро, многие не успели поменять свое мировоззрение, и сейчас мы вот находимся в таких реалиях, что без телефона, к сожалению, существовать невозможно. Александр Денисов: Артур, это понятно, да. А вы недорассказали историю, вы же потом с их родителями как-то, каким-то образом разослали информацию, предупредили их. Как родители отреагировали? Артур Хачуян: Вот у нас в компании существовал продукт, который анализировал активность несовершеннолетних в социальных сетях и, соответственно, рассылал родителям, которые были подписаны на этот сервис, уведомление. И вот интересно было то, что большинство родителей, которые получили подобное уведомление, восприняли это крайне негативно: мол, публикуют и публикуют, что мне этот интернет? Как-то так. Ольга Арсланова: Артур, я вот сегодня вспомнила «О дивный новый мир» Олдоса Хаксли, там государство, вот эта вот машина антиутопичная с младенчества учит детей безудержно потреблять, низшим кастам прививается нелюбовь к природе, потому что любовь к природе не загружает фабрики заказами, ну, в общем, формирует вот такое общество идеальных потребителей с самого юного возраста. Вот если поговорить о сегодняшних соцсетях, мы понимаем, что дети, юные блогеры, они подражают взрослым, они подражают тем ценностям, которые сейчас насаждаются в современном мире. Вот какой дивный новый мир этим детям предлагают социальные сети сегодня, как вам кажется? Какие модели для поведения? Артур Хачуян: Ну, сложно сказать, какие модели, потому что все-таки ленту новостей в социальных сетях формируют алгоритмы, никто до конца не знает, какие именно данные там приходят на вход. Но фактически эти алгоритмы отражают наше вот цифровое общество. По сути дела, задача подобных систем находить то, что нам интересно, и продолжать нас кормить вот подобным контентом, исключая у нас возможность посмотреть на какую-то проблему под другим углом. Сложно сказать, какие именно там ценности, такими критериями у нас любят только депутаты рассуждать. Но по сути дела ничего страшного в этом, конечно, нет в глобальном масштабе, но есть многие нехорошие тренды. Например, у нас несовершеннолетние очень любят загружать свои какие-то фотографии в анонимные паблики, делиться какими-то историями, абсолютно не, как сказать, осознавая масштаб того, что вот то, что в интернете и находится в открытом доступе, действительно находится в открытом доступе и в любой момент любой человек может получить к этому доступ. Александр Денисов: Артур, а я вот вернусь к вашему эксперименту, вот предупредили вы родителей, они ответили вполне конкретно, что им начхать. Сравниваю с опросами ВЦИОМ, да у нас прямо родители такие заботливые, они и смотрят за своими детьми, что они делают в соцсетях, сидят рядом, если что, то блокируют всплывающие окна и так далее. Нам чему верить, вашему заявлению абсолютно наплевательскому, что творится с детьми в соцсетях, или вот этим опросам самоутешающим? Артур Хачуян: Нужно понимать, что мы оценивали одну и ту же аудиторию с разных сторон. Одно дело – это телефонный опрос, другое дело – это фактическое взаимодействие. Разные условия, разные эксперименты... Ольга Арсланова: ...возможно, разные родители, скорее всего, которые участвовали в опросе. Артур Хачуян: Да-да-да. Ольга Арсланова: Артур, вопрос все-таки о социальных сетях. Разные мнения, кто-то говорит, что вот эта вот армия кидалтов, таких взрослых детей, которые долго-долго не взрослеют, как раз пополняется из-за того, что технологии нашу жизнь пронизывают. А кто-то говорит, что дети очень рано взрослеют, именно подражая взрослым, именно считывая какие-то модели, а родители это поощряют, потому что это легко монетизировать. Да, ну вот наверняка эти юные блогеры, правда, я ничего про них не знаю, но не исключено, что они зарабатывают уже хорошие деньги на вот таком эпатажном поведении, родителей это вполне устраивает. Вот этот новый мир детей делает взрослее или инфантильнее, или и то и другое одновременно как-то сочетается? Артур Хачуян: Это очень интересная история, это так называемая позитивная обратная связь. Дети делаются взрослее и за счет этого они выращивают вокруг себя вот эту экосистему, которая заставляет других детей быть еще более взрослыми. Но мы живем, к счастью, в более-менее положительном обществе, у нас нет каких-то глобальных проблем типа войн, голода, поэтому подсознательно все решают свои текущие поколенческие проблемы, которые, собственно, у нас находятся внутри интернета, внутри социальных сетей и так далее. Александр Денисов: Артур, а я все-таки не отстану от вас с вашим экспериментом, опять пристану, да. Вот это наплевательское отношение родителей вас не испугало? Есть выражение: хочешь победить врага – воспитай его детей. Если родители таким образом относятся к происходящему с их чадами в социальных сетях, не получается ли, что западные социальные сети... Это все западные социальные сети, почему-то китайцев беспокоит, кто их будет развлекать в социальных сетях, они свои создают, а нас не беспокоит. Отдаем ли мы своих детей на воспитание вот этим западным соцсетям? Артур Хачуян: Смотрите, проблема в том, что мы живем в уникальном времени, еще никогда на нашей планете не существовали люди, у которых рождались дети в таких условиях, в которых они рождаются сейчас. Я имею в виду, что каждый среднестатистический россиянин может купить четыре телефона в семью, раздать детям, себе, бабушке. Невозможно сказать, как правильно воспитывать ребенка в текущих реалиях, потому что нет никакого жизненного опыта ни у кого. Вот поколение, которое появилось сейчас, оно вот только-только появилось. Что касается Китая, к сожалению, у них менталитет совершенно другой, у них жители более ориентированы на государственные сервисы не потому, что они лучше или хуже, а потому, что они превалируют на рынке и имеют внутри себя более актуальный контент для них. Александр Денисов: Артур, так не только Китай, Турция тоже свой мессенджер создала, почему-то их тоже это беспокоит. Артур Хачуян: Ну смотрите, это все с каких сторон посмотреть. С одной стороны, да, действительно, в Турции, Иране, подобных странах есть собственные мессенджеры. С другой стороны, это страны, в которых наименьший индекс свободы слова и, например, наивысшая аудитория, скажем, пользования мессенджером Telegram. Ольга Арсланова: Ну и потом, Артур, я не знаю, по моим наблюдениям, все-таки довольно строго соблюдаются законодательства по нарушениям закона и несовершеннолетние могут более безопасно присутствовать в Instagram, в Facebook. А вот то, что творится в российском «ВКонтакте», честно говоря, похоже на помойку. То есть всегда ли это зависит от того, где расположен сервис? Артур Хачуян: Это, конечно, не зависит от того, где расположен сервис, потому что в условном Facebook точно так же есть и порнографический контент... Ольга Арсланова: Серьезно? Боже мой. Артур Хачуян: ...и все-все-все, что можно найти в дебрях ВК, главное, как говорится, знать где искать. Проблема в том, что социальные сети не могут достоверно идентифицировать несовершеннолетних... Ольга Арсланова: Ага. Артур Хачуян: ...так как при регистрации профиля мы выбираем наш возраст и можем выбрать его любой. С этой стороны наше государство, конечно, хочет ввести регистрацию пользователей социальных сетей по паспортам, что является очень спорной инициативой, потому что в любом случае это не получение государственной услуги, любой желающий может выставить любой возраст и, соответственно, зарегистрироваться как угодно. Таким образом, социальная сеть не идентифицирует его как несовершеннолетнего и подсказывает ему, соответственно, любой контент без ограничений. Александр Денисов: Артур, а вы говорите, вот живем в сложное время, раздать четыре смартфона можем позволить, непонятно, как себя вести, – почему же тогда Стивен Джобс, есть знаменитое интервью, вы не могли об этом не слышать, когда его спросили, какой моделью планшета, iPad и iPhone пользуются его дети, он ответил лаконично, что никакой. То есть этот человек... И вообще я слышал про людей из Кремниевой долины, что они как-то очень настороженно... Они знают всех бесов, которые водятся в этом темном омуте, и почему-то своих детей оттуда уводят. Артур Хачуян: Слушайте, все зависит от ребенка. Все эти случаи уникальны. Я сам не родитель и еще пока мне далеко до воспитания детей, но что касается анализа данных, есть успешные кейсы, когда ребенка абсолютно не контролировали и он вырос абсолютно хорошим, и есть кейсы, когда его контролировали, запрещали все-все-все, ребенок вырос как хорошим членом общества, так и плохим членом общества. Поэтому, к сожалению, такое исследование провести в рамках всего мира очень сложно. Мы видим уникальные примеры людей, обладающих большой аудиторией. Если завтра условный Павел Дуров скажет, что он своим детям смартфон не дает, так как он обладает огромной аудиторией, многие за ним последуют. Ольга Арсланова: Ха-ха. Артур Хачуян: Но, к сожалению, оценить достоверно такой отложенный социальный эффект практически невозможно. Александр Денисов: А можем ли мы позволить себе легкомысленно относиться, я еще раз про эти соцсети вас спрошу... Все знают, мама чуть только забеременела, она уже с пузом фотографируется в том же Instagram и прочее. Ведь они своих детей продают еще на данном этапе, о них уже все известно, по поводу них у сети есть свой план: они начнут товары подкидывать... Артур Хачуян: Вот это очень хороший вопрос. Александр Денисов: Товары подкидывать, и дальше они все это будущее просчитают. Вот это опасно? Или вы опять скажете, что на это можно плюнуть, бог с ним? Артур Хачуян: Ха-ха-ха! Ну смотрите, с точки зрения социальной сети это, конечно же, хорошо. Главный заработок социальной сети – это показ контекстной рекламы, любого вида рекламы. Для того чтобы его показывать, нужно понимать, кто, что за человек перед ним. Вот попробуйте сейчас показать рекламу какому-то реально богатому человеку или, например, человеку, не знаю, из списка Forbes – вы не сможете, потому что у социальной сети нет информации об этих людях. Поэтому все сейчас так активно создают приложения для детей несовершеннолетних, для того чтобы вести их с самого рождения и потом прийти к тому, что модель будет предсказывать поведение. Так что с точки зрения социальных сетей это хорошо, с точки зрения усредненного россиянина сложно сказать, что этого прямо стоит бояться, потому что кроме как получения суперточной рекламы никаких ужасов не будет. С другой стороны, злоумышленники могут получить доступ к этим данным и сделать с ними все, что считают нужным. Ольга Арсланова: Ну то есть да, вот этот ребенок уже на ладони по большому счету. Артур Хачуян: Да. Ольга Арсланова: Ему нужно учиться, ему и его родителям, в этом мире как-то безопасно существовать. Артур Хачуян: Да. Но это, к сожалению, наш мир, мы не можем отказаться от телефонов и от всех благ, которые нам предоставляет интернет, нам лишь нужно понять, как правильно с этим жить. Ольга Арсланова: Спасибо. Александр Денисов: Хорошо. Но вы своего ребенка, Артур, чтобы уж тему закрыть, будете выкладывать в соцсетях, супругу свою беременную? Ну пусть сеть посчитает, подкинет вам памперсы по дешевке? Артур Хачуян: Мне еще о-о-очень далеко до этого, но объективно я был тем советским ребенком, которому если что-то запрещали, он делал наоборот, поэтому я не думаю, что я буду прямо ребенка очень сильно ограничивать. Потому что, если бы мне в детстве что-то запретили, я бы вот специально сделал назло. Ольга Арсланова: Ха-ха. Спасибо вам. Артур Хачуян, специалист по анализу данных. А мы продолжаем нашу беседу. У нас на связи кандидат социологических наук, доцент Высшей школы экономики Ольга Савинская. Ольга Борисовна, здравствуйте. Ольга Савинская: Здравствуйте. Ольга Арсланова: Ну да, мы говорили как раз о том, что мир изменился, социальные сети очень меняют поведение детей, есть разные примеры, дети подражают взрослым, глядя на них в социальных сетях, родители тоже к этому как-то адаптируются, многим даже это выгодно, потому что дети становятся еще одним источником дохода. И все-таки вот этот вопрос меня волнует, действительно ли дети психологически взрослее становятся, или они становятся более инфантильными под вот этим прессингом? Ольга Савинская: Они просто становятся другими. То есть это поколение можно сравнивать с предыдущим, ну и, соответственно, эти сравнения говорят о том, что дети сейчас по-другому социализируются. То есть, соответственно, такой психологический профиль у ребенка формируется, что в чем-то он становится взрослее, чем предыдущее поколение, то есть он лучше обрабатывает информацию, может быть, даже лучше чувствует, где фейк, а где не фейк, потому что они сейчас уже в этом мире живут, может быть, взрослым даже больше кажется, что от интернета так много опасности. И с другой стороны, в чем-то они оказываются инфантильны, потому что эти практики у них реже присутствуют в их социализации. Предыдущее поколение, есть, скажем, поколение предыдущее до предыдущего, чаще проводило время на улице, там были разные уличные элементы социализации, сейчас этого у детей меньше, хотя нельзя сказать, что их совсем не стало на улице. Ольга Арсланова: Но, Ольга Борисовна... Александр Денисов: Ольга Борисовна, вы знаете, а меня вот смущает ваше заявление. Вы говорите, что они отличают, где фейк, где не фейк, я вот в этом сильно сомневаюсь. Абсолютно нарушенное логическое мышление, люди, которые сидят в интернете, они воспринимают информацию мгновенно, не критически, не перепроверяя, поэтому столько ереси и ходит в социальных сетях. Подростки, думаете, осознают, когда примыкают к какой-нибудь группе АУЕ или когда речь заходит о членовредительстве самому себе, где тут логика? Где тут отличие лжи от правды, объясните мне. Ольга Савинская: Давайте, постараюсь объяснить. Просто сейчас разных молодежных культур становится больше, и действительно, если они попадают вот в такие не очень-то приятные субкультуры, то они перенимают эти ценности, соответственно, начинают с этими ценностями жить, и с этим надо действительно работать, почему и... Ольга Арсланова: Ольга Борисовна, а раньше что, было по-другому? Разве не было таких деструктивных групп без интернета? Ольга Савинская: Да, и раньше были такие же уличные группы, банды и все такое, этому посвящена масса социологических исследований. Даже в России социология молодежи начиналась с изучения того, как формировались молодежные такие бандгруппы, гопнические группы, соответственно я знаю социологов, кто этим занимался, с этого начиналась наша социология, потому что об этом не говорилось в советское время, а вот как бы в постсоветское мы стали все-таки разбираться, что это такое. И масштабы были серьезные, то есть сейчас если посмотреть по городам, то такого молодежного бандитизма, который был в конце, его нет, то есть часть ушла в цифровые какие-то практики, но то, что было прямо поголовно на улицах, сейчас мы все-таки этого не видим, и это замечательно. Ольга Арсланова: Ольга Борисовна, все-таки поведение детей, которое мы видим в социальных сетях, мы видим, много читаем о конкурсах красоты, например, для дошкольниц, где девочки в бикини, им ботокс уже колют, мамы это все поощряют, или телевизионные шоу, где действительно спекулируют на детях, все это есть, и дети выглядят очень взрослыми, они подражают взрослому миру. Но тут вопрос, а что мы действительно, с социологической точки зрения, хочу вас спросить как специалиста, считаем взрослым поведением? Понятно, что это имитация взрослости, но по-настоящему взрослый человек – это какой человек? По каким критериям мы судим, взрослый ли этот человек уже сейчас? Ольга Савинская: Ну конечно же, моменты взросления мы опознаем: это и первое трудоустройство, это действительно и сексуальный дебют, и различные другие отношения, даже как ребенок увидел впервые какую-то драку среди ровесников, ну такую серьезную, тоже какой-то момент, который делает его более взрослым, серьезное психологическое переживание. Ну то есть это разные элементы, в которые человек так или иначе включается. Или, например, первая грамота – это тоже элемент некоторого взросления... Ольга Арсланова: То есть это некий психологический опыт, психологическая зрелость? Ольга Савинская: Процесс, да, и опыт в самых разных каких-то ужасных или, наоборот, прекрасных событий, которые случаются у человека. Соответственно, вот эта последовательность этого опыта сейчас, конечно же, другая. Вот мои коллеги-социологи говорят, что действительно кроме... Или даже то, что вы назвали, участие вот в этих конкурсах, в том числе в конкурсах красоты, – это настроенность на успех. То есть сейчас вот исследования показывают, что и родители настраивают детей на то, чтобы иметь успех, и иногда этот успех вот такой специфический, участие в конкурсах красоты. Но вот если говорить о конкурсах красоты, то мы имеем две каких-то вот противоположных историй. С одной стороны, у нас совершенно нет никакого образования по поводу своей сексуальности, то есть это закрытая тема для детей. С другой стороны, вот есть такие оголтелые мамы, которые тянут девочек в конкурсы красоты, то есть у них нет понимания, осознания, вот такого на уровне своих ровесников разговора о том, как устроено мое тело, как это предопределяет мои человеческие взаимоотношения. С другой стороны, вот такое желание как бы успеха, вот такого, может быть, быстрого, короткого успеха, и вот, соответственно, появление и участие в конкурсах красоты. То есть здесь скорее наша не вот такая выравненность в политике в отношении того, как мы воспитываем детей: где-то мы ханжески закрываем глаза, а где-то вот у нас оказываются вот такие конкурсы. Просто нет ровного понимания, как на каждом этапе взросления мы должны работать с детьми, чтобы ребенок, если уж даже он и участвует в каком-то конкурсе красоты, то он это делал осознанно. Но поскольку не хватает вот этого воспитания, то чаще всего это как бы человек идет вслед за взрослым, не совсем осознавая либо просто ощущая, что за этим будет как будто бы какой-то успех, может быть, даже краткосрочный, и это признается в обществе. Александр Денисов: Да, спасибо. Ольга Арсланова: Спасибо. Александр Денисов: Ольга Савинская была у нас на связи. Конечно, сложно утешаться тем, что и раньше были какие-то банды, мол, всегда это бывает. Поговорим с Альбиной из Тюмени. Альбина, добрый вечер. Ольга Арсланова: Добрый вечер. Зритель: Добрый вечер, здравствуйте. Меня зовут Альбина Горгоц, я преподаватель английского языка из Тюмени. У меня своя школа, методика, запатентованные книги, я работаю 28 лет с детьми в основном. С Ольгой Савинской я согласна во многом, но она такой дипломат просто великолепный, нужно работать в МИД точно. То, что касается образования в нашей стране, могу сказать одно – все очень печально, только не обижайтесь, пожалуйста, на меня. Ваша чудная программа «ОТРажения», я звоню уже 48 раз, первый раз дозвонилась, хотела вам сказать не просто огромное спасибо, я преклоняюсь перед вами, потому что вы поднимаете такие вопросы и такие работы, которые не поднимаются нигде. Что касается детей, работаю с подростками и с детьми с 6 до 60 лет. Решение вопроса по воспитанию детей и особенно по подростковому возрасту, могу сказать, что я очень благодарна Путина, сильно, потому что если я буду смотреть то, что у меня было с детьми в 2000-х гг. и в конце 1990-х гг. и то, что сейчас, дети очень сильно направлены на здоровый образ жизни. Они не курят, они не пьют, это немодно, они ходят занимаются спортом, это великолепно. Но дети не приспособлены в большей своей степени к зарабатыванию денег и оцениванию того, что делают родители. Родители идут на работу, на работе работают, у кого есть возможность, нанимают репетиторов, те с ними занимаются, а дети пытаются отлынивать, это вот примерно так 70–75%. Ольга Арсланова: Да, понятно. Зритель: Те люди, которые... Александр Денисов: Альбина, спасибо большое. Ольга Арсланова: Спасибо, мало времени. Александр Денисов: Да, спасибо, рассказали за свой опыт воспитания детей. И у нас еще один собеседник на связи – Юлия Диалектова, психолог. Ольга Арсланова: Добрый вечер. Александр Денисов: Юлия, добрый вечер. Юлия Диалектова: Добрый вечер. Александр Денисов: Да, добрый вечер. Вы слышали, сейчас разговор у нас был и с Артуром Хачуяном, и с Ольгой Савинской. Вы знаете, меня все время смущает, когда речь заходит о социальных сетях, начинают сравнивать и говорят: «Ну вот да, были какие-то банды, сейчас вот то же самое, на улице можно встретить, здесь», – как будто нас уговаривают с этим смириться. Ну давайте тогда скажем: да, это здорово, когда 8-летние, уж не знаю, я не смотрел этот блог и не собираюсь смотреть, ведут себя непотребно. Давайте скажем, что это здорово, когда они кучкуются в АУЕ, трясут там деньги, чтобы «подогревать зоны», как они там выражаются на своем. Давайте тогда скажем прямо, мы всегда почему-то обходим вот эту тему какой-то сторонкой. Когда мы говорим, что нужно брать паспорт при регистрации в соцсетях, опять же говорят: «Нет, ну они что-то там друг с другом общаются, давайте не будем». Мы чего боимся? Почему мы не хотим четко себе дать ответ, плохо это или хорошо? Давайте скажем, что хорошо тогда, классно, пусть все целуются в 8 лет. Юлия Диалектова: Нет, конечно, во все времена существовали определенные нормы морали, понятий, есть общество, традиции. Конечно, банды сравнивать с соцсетями, проблема здесь совершенно разная, аспекты этих проблем, мы давайте не будем. Давайте рассмотрим какие-то более конкретные ситуации. Например, если молодежь, то есть дети, позиционируют себя как взрослые, конечно, здесь в первую очередь вопрос к родителям. Все-таки дети – это личности незрелые в определенных аспектах, и мы не можем им задавать эти вопросы, для них это может быть игрой. Но почему родители эту игру поддерживают и в некоторых отношениях даже навязывают эту игру своим детям, да, спокойно относятся к тому, что дети становятся взрослыми в 8 и 13 лет? Это, конечно, я считаю, большой проблемой... Александр Денисов: Да бог с ним, они своим детям позволяют вести как угодно, другие смотрят, они берут с этого пример, вы сами начали, сказали про норму, разрушается норма. Это опасно для других детей? Юлия Диалектова: Конечно, есть опасность, потому что особенно... У нас, как мы уже сейчас говорили, нет определенных ограничений для пользования контентом в соцсетях, и другие дети в том же TikTok и так далее просто могут позавидовать этому примеру, да, как замечательно, у них много фолловеров и так далее. Просто естественно, что это может оказаться очень заразительным. Александр Денисов: И к чему придет такое общество? Вот в Штатах, например, у них повальное, как это называется, социальное заражение, вот эти девочки в трансгендеров переделываются, в ребят, и у них целая индустрия выросла на этом, медклиники, которые таким образом транслируют модель поведения в соцсетях и влияют на... И у них законодательно это принимают, что да, если там 8-летняя почувствовала себя парнем, а парень 8-летней себя почувствовал, то пожалуйста, и дадим деньги, и все. Юлия Диалектова: Да, вы знаете, у толерантности должны быть пределы, я надеюсь, до такого, конечно, в России не дойдет. Но даже вот эти ситуации уже такие тревожные звоночки для нас, все-таки мы как взрослые люди должны оградить своих детей от таких влияний. Ольга Арсланова: Юлия, а у меня вопрос, как это сделать, если ребенок видит, что определенное поведение, какие-то быстрые деньги, например, заработанные теми же блогерами, – это то, что в обществе награждается успехом? Он видит, что его мама работает врачом, а папа учителем за три копейки, и у них не такая красивая жизнь, как у его любимых блогеров. То есть на каких идеалах вы тогда предлагаете детей воспитывать? Какую альтернативу им предоставить, если жизнь такова сейчас? Юлия Диалектова: Нет, вот смотрите, здесь принципиальный момент, не все блогеры такое транслируют поведение. То, что дети стремятся к успеху, то, что наше общество трансформировалось, сейчас действительно модно и важно зарабатывать, так скажем, термин употреблю «прокачивать» себя, какие-то свои навыки, это одно. Но мы должны все-таки держаться в нормах морали, то есть опять же не все блогеры какое-то аморальное поведение выставляют. И конечно, я хочу отметить и сказать, что самый важный все-таки контроль за ребенком, за то, чем он занимается, что он просматривает в сетях, – это семья, потом школа, да? То есть должно быть определенное доверие между родителями и ребенком. Александр Денисов: Юлия, спасибо большое. И давайте еще раз напомним, что все-таки социальное заражение существует и рассадник его социальные сети, все-таки это тоже важный момент, нужно об этом помнить. Ольга Арсланова: Мы беседовали с Юлией Диалектовой, психологом. Александр Денисов: Да, спасибо. Ольга Арсланова: Спасибо.