Тамара Шорникова: Работодателям нужно заплатить, чтобы взяли новых сотрудников. В Совете Федерации рассказали, что поможет победить безработицу. Давайте посмотрим, что конкретно предлагается. О выплатах для работодателей за расширение штата. Предлагается ежемесячно выплачивать шефу, который взял на работу к себе нового сотрудника, по 18 245 рублей за каждого нового сотрудника – ну, естественно, если начальник выполнит все условия. А что это за условия? Не менее года должен быть срок трудоустройства. И зарплата должна быть тоже определенной. Минимум – 30 тысяч рублей. За взятого на работу выпускника вуза возьмут… вернее, дадут один МРОТ. Срок таких выплат у нас – уже полгода. И если возьмут кого-то по договору временного найма, то это 12 130 рублей, тоже МРОТ. И срок таких выплат – уже два месяца. Еще предлагается субсидировать программы переподготовки граждан, потерявших работу или находящихся на грани увольнения, из расчета – по 20 тысяч рублей на человека. Увеличить минимальное пособие по безработице до уровня прожиточного минимума тоже предлагается. Ну, правда, странно как-то: вот этот скачок, увеличение только до 30 июня предлагают ввести, то есть фактически на месяц. Все это поможет или нет? Будем обсуждать. Иван Князев: Ну а вообще в сумме такие меры обойдутся бюджету примерно в 150–500 миллиардов рублей. Это посчитали эксперты. Разброс большой. Сколько придется потратить – будет зависеть вообще в принципе от ситуации на рынке труда. И хотим спросить вас: как вы думаете, помогут ли такие меры нашим работодателям? Станут ли вообще владельцы компаний нанимать сотрудников за такую доплату? Ждем ваших звонков. Ну а сейчас поговорим с экспертами. Тамара Шорникова: Да. С нами на связь выходит Алисен Алисенов, доцент кафедры экономики и финансов факультета экономических и социальных наук РАНХиГС. Иван Князев: Здравствуйте, Алисен. Алисен Алисенов: Здравствуйте. Иван Князев: Алисен Сакинович, ну достаточно такая спорная, на мой взгляд, инициатива. И спорная она вот в чем. Во-первых, нужно понять, каким работодателям будут такие меры поддержки оказаны. Как вы считаете – здесь всем поголовно будут деньги давать или как-то выборочно? Алисен Алисенов: Ну смотрите. На самом деле, если мы смотрим те меры, которые уже озвучены, то это три пакета мер поддержки. Наиболее существенный, конечно, третий. Я так бы отметил, что каждая последующая мера господдержки охватывает больше отраслей и предусматривает более существенную помощь. Но следует отметить, что меры господдержки несколько запаздывают и не охватывают все отрасли, поэтому мы видим столь существенные потери в бизнесе, мы видим массовое закрытие предприятий малого и среднего бизнеса. Я такую цифру просто озвучу. На 1 апреля еще… ну, на начало года было безработных 640 тысяч человек. Только за апрель их количество увеличилось до 1,4 миллиона, а на сегодня – 1,7. И если май будет таким же длительным, а с 1 июня начинать потихоньку выводить, то может быть, что и до 3–3,5, и до 4 миллионов человек могут оказаться безработными. И конечно, нужны реальные меры поддержки. Дело в том, что они не только запаздывают, но и не охватывают все отрасли, поэтому мы и видим такие потери. А что касается… Вот давайте посмотрим на постановление, которое включает в себя наиболее пострадавшие отрасли. Уже четвертое постановление мы имеем по счету: были от 3, 10, 18 апреля и от 12 мая. То есть они не охватывают все отрасли, поэтому на сегодня нужны реальные меры поддержки. Я думаю, что эта помощь будет оказана предприятиям из наиболее пострадавших отраслей. Иван Князев: То есть – не всем. А как вообще эта схема будет выглядеть? Какая здесь логика? А если работодателю, например, нет необходимости нанимать новых сотрудников? Или все-таки речь о тех предприятиях, которые были вынуждены сократить свой персонал? Алисен Алисенов: Ну конечно, речь идет о тех действующих предприятиях, которые находятся сейчас в трудной ситуации и занимают такую выжидательную позицию. То есть они смотрят на дальнейшие меры господдержки. То есть для них сейчас настал «час икс», когда они уже определяют – закрывать им свой бизнес или продолжать действовать. Естественно, они смотрят на меры дальнейшей поддержки, потому что те меры действующему бизнесу, которые озвучены, недостаточные. Конечно, эти меры существенные, но они, скажем так, нацелены на перспективы деятельности компаний. Смотрите – отсрочка. Понятно, что сегодня это вас не спасет. Вы не платите налоги, но в следующем году эта же налоговая нагрузка ложится на ту налоговую нагрузку, которая возникнет у вас в следующем году. Иван Князев: Ну конечно. Платить все равно придется. Алисен Алисенов: Что касается существенных мер поддержки, то это каникулы, это списание налоговой задолженности. Но опять-таки вас освободили от налоговой задолженности, есть возможность предоставления отсрочки по аренде, но определенные обязательства бизнес несет: расходы на оплату труда, на оплату коммунальных услуг, на оплату процентов по кредитам, которые были взяты до пандемии. Мы видим льготную программу кредитования. Это и субсидирование процентных ставок, и по нулевой процентной ставке, и на зарплату, и на пополнение оборотных средств. Все это, конечно, поддерживает. Но сейчас мы говорим, что бизнесу, чтобы сохраниться и законсервироваться на какое-то непродолжительное время, потому что выход будет постепенным, нужна реальная поддержка, реальные деньги, реальные выплаты. Иван Князев: А хватит этих денег? Вот 18 тысяч. Ну, наверное, это надо смотреть в зависимости от региона. В Москве, например, это совершенно несущественная поддержка, учитывая уровень зарплат. В регионах, может быть, побольше. Как вы считаете – 18 тысяч, и год сотрудник должен работать – этого достаточно будет? И не менее 30 тысяч зарплата. Алисен Алисенов: Ну, вы верно отметили – действительно, для Москвы не такая большая сумма. Но потери бизнеса в Москве и в области будут более существенными. Почему? Потому что карантинные меры более продолжительные по времени. Ну а для регионов, конечно, эта сумма достаточно существенная. И, в принципе, есть все возможности у государства поддержать бизнес в столь непростое время. То есть, когда мы наблюдаем существенное падение темпов, снижение деловой и инвестиционной активности, надо искать новые методы стимулирования бизнеса, поддержки бизнеса. И конечно, 500 миллиардов – как бы верхняя сумма этих денежных средств, которые нужно будет потратить на выплату, на оказание реальной помощи, – это немного с учетом того, сколько средств у нас на сегодня имеется в Фонде национального благосостояния. Если мы потеряем эти предприятия, то мы нанесем существенный урон МСП – субъектам малого и среднего предпринимательства. У нас и так их немного. В лучшие годы до 20% от ВВП, да? И естественно, потеря субъектов МСП приведет к еще большим потерям для государства. Это недополученные налоги. Это возросший уровень безработицы. И это, конечно, вызовет и социальную нагрузку на бюджет, обусловит социальную нагрузку, возросшую на бюджет. И социальное расслоение еще больше будет. Иван Князев: Ну и в целом для экономики это плохо. Алисен Алисенов: Негативные последствия будут весьма существенные, чем те деньги, о которых идет речь. Иван Князев: Понятно. Тамара Шорникова: Да. Давайте вместе послушаем Нину, это наша телезрительница. Здравствуйте. Иван Князев: Здравствуйте, Нина. Тамара Шорникова: Алло. Слушаем вас. Зритель: Так, это, наверное, ко мне. Я хотела бы получить информацию по 65+, по работающим пенсионерам. Осталось два дня, сейчас в изоляции находимся. А то получится, как 12 мая. Нам работодатель говорит: «Идите за свой счет и берите отпуск очередной». Как бы узнать? Иван Князев: Я не очень понял, о чем речь, честно говоря. Тамара Шорникова: Нина еще с нами? Иван Князев: Нина, я просто хочу уточнить. Вы работаете? Вам 65 лет? И вы хотите что узнать? Зритель: Хочу узнать, дальше будет ли у нас карантин или нет. Иван Князев: А, будет ли продлеваться карантин? Тамара Шорникова: Все, понятно. Иван Князев: Хорошо, спасибо. Тамара Шорникова: Здесь, наверное, сейчас трудно подсказать, что будет. Иван Князев: Ну конечно. Как минимум, если говорить про Москву, то здесь до 31 мая у нас ограничения. А дальше будет видно. Алисен Алисенов: Субъекты принимают свои решения. Где-то раньше, где-то позже. Где-то уже мы видим более существенные послабления. Поэтому, конечно, этот вопрос на уровне регионов решается. Тамара Шорникова: Возвращаюсь все-таки к зарплате, которую нужно будет выплачивать новому сотруднику. 30 тысяч для многих регионов – это действительно очень много, потому что мы часто видим, что средняя – и 15, и 20. Смогут ли «потянуть» работодатели? Многие экономисты говорят, что единственным стимулом было бы, если бы выплачивали субсидию в размере хотя бы 80% от зарплаты сотрудника – тогда, возможно, это как-то простимулировало бы работодателей нанимать новых. Алисен Алисенов: Ну конечно. Дело в том, что для большинства регионов, особенно дотационных регионов, речь идет о достаточно существенной сумме. И они могут не «потянуть» – даже учитывая то, что какая-то часть этих расходов будет компенсирована из федерального центра. Поэтому, конечно, в этих непростых условиях, когда сужается потребительский спрос, когда падают реальные доходы населения, предприниматели понимают, что этот бизнес будет сохранить крайне сложно. Поэтому, конечно, думаю, что в регионах не смогут «потянуть». Поэтому, как мне кажется, вот эти условия надо несколько смягчать, несколько упрощать. И действительно, более целесообразным является, конечно, компенсация расходов на оплату труда в размере до 80% от среднего заработка, как это делают в большинстве экономически и промышленно развитых стран Запада. Конечно, надо смотреть по регионам не средний уровень заработной платы и… Иван Князев: Ну, отталкиваться уже от этого. Давайте еще один телефонный звонок выслушаем. У нас на связи Татарстан, если я не ошибаюсь. Зритель: Да. Иван Князев: Как вас зовут? Здравствуйте. Зритель: Меня зовут Халида, я из города Набережные Челны. Иван Князев: Слушаем вас. Зритель: Мою дочь незаконно уволили по статье. Она была на самоизоляции, но так решил работодатель и уволил по статье. Она одна воспитывает ребенка. Она осталась сейчас без права на какую-то работу, потому что кто ее возьмет? И, как говорится, без права встать… Тамара Шорникова: …на биржу труда. Халида, а что за статья? Зритель: Вот я хотела спросить. «С работой помогут?» А кто ей сейчас с работой поможет? И как нам поступить в этом случае? Тамара Шорникова: На каком основании ее уволили? Иван Князев: Да, нужно с этим определиться. Почему уволили? Что значит «уволили по статье»? Зритель: На каком основании ее уволили? Она попала в больницу, где была вспышка COVID. Сказали, что за прогул. Она была на самоизоляции. Сказали, что 12-го числа должна была выйти на работу. Хотя ее не уведомили, что на работу надо выйти. И ее уволили за прогул. Она не подписала задним числом за полтора месяца – с 1 апреля по 15 мая. Ей говорили: «Подпишите заявление». Она говорит: «Задним числом подписывать я не буду, это незаконно». – «Не подпишешь? Значит, мы тебя уволим по статье. Мы найдем на тебя управу». Все, уволили. Она одна сейчас воспитывает ребенка, осталась без содержания. Иван Князев: Да, понятно. Халида, еще такой вопрос. Вот вы говорите, что самоизоляция. Или все-таки у нее больничный был? Это разные вещи просто. Зритель: У нее был больничный по 2 мая. Она подписала после больницы документ. Она на самоизоляции должна была две недели сидеть. Иван Князев: А, карантин? Да, хорошо, спасибо. Тамара Шорникова: Спасибо. Иван Князев: Теперь понятная ситуация. Сейчас попросим эксперта прокомментировать это. Тамара Шорникова: Что тут можно сделать? Оспорить? Подать жалобу? Какую-то компенсацию получить? Алисен Алисенов: Ну, действительно, такая негативная статистика отмечается: где-то порядка 33% работодателей вынуждают работников писать заявления по уходу в отпуск без сохранения содержания либо, скажем так, отправляют на удаленную работу с существенным понижением суммы заработных плат. А некоторые предлагают, скажем так (конечно, это незаконно), написать заявление на увольнение. И в случае отказа, как было отмечено в этом сообщении… Иван Князев: Ну, мне кажется, в данном случае наличие больничного должно играть свою существенную роль. Если у человека есть больничный и ему потом положены еще какие-то дни карантинного пребывания дома, то здесь законом все обосновано. И работодатель здесь был неправ, по-моему. Тамара Шорникова: Куда можно обратиться? Алисен Алисенов: Работодатель неправ. Естественно, работник может обратиться в суд с жалобой. И есть все основания полагать, что в судебном порядке дело будет выиграно. Но, понимаете, когда суды приступят к рассмотрению подобных споров? Это вопрос времени. А человек уже страдает, то есть лишается какой-то части заработной платы. Это, конечно, недопустимо. И это неправильно, конечно. И такие случаи, к сожалению, имеют место быть на практике. Иван Князев: Ну да. К сожалению, это так. Спасибо вам. Алисен Алисенов: Бизнес как-то выкручивается, в том числе и такими не очень законными методами. Иван Князев: Спасибо вам, Алисен Сакинович. Алисен Алисенов был с нами на связи, доцент кафедры экономики и финансов факультета экономических и социальных наук РАНХиГС. Ну а нашей телезрительнице – как минимум нужно писать в прокуратуру и в суд обращаться. Тамара Шорникова: Давайте подключим к разговору еще одного эксперта – Антон Любич, замглавы Ассоциации защиты бизнеса. Здравствуйте. Иван Князев: Здравствуйте. Антон Любич: Здравствуйте. Тамара Шорникова: Антон Андреевич, хотелось бы теперь другую часть этих мер рассмотреть – что касается тех, кто хочет открыть свое дело. Вот предлагают 100 тысяч выдавать самозанятым, например. Сразу зачитаю эсэмэску, прислал телезритель, Красноярский край: «На 100 тысяч рублей можно корову купить или уличный туалет построить». Если действительно серьезно говорить, то что можно в регионе на 100 тысяч рублей сделать? На какой бизнес может рассчитывать человек? Что можно открыть на эти деньги, по вашим предположениям? Антон Любич: Ну, собственно говоря, речь ведь идет о самозанятых. Это люди, которые в основном оказывают услуги. Поэтому 100 тысяч рублей – это те деньги, которые призваны поддержать их в тот период времени, когда… Иван Князев: …в тот период времени, когда нет работы, когда нет клиентов. Антон Любич: Да. То есть это репетиторы, это парикмахеры, да даже юристы. Речь ведь идет об очень большом количестве людей, которые работают именно сами на себя. Тамара Шорникова: Ну, здесь просто прописано… Антон Любич: И не нужны материальные ценности для выполнения работ в значительном объеме. Тамара Шорникова: Извини, Ваня, просто хочется уточнить. Здесь конкретно прописано, что это деньги не просто на «поддержать штаны», а на развитие дела. То есть какие условия должен будет выполнить самозанятый? Как будут проверять – развивает ли он свое дело или нет, куда деньги пошли? Антон Любич: Ну, на мой скромный взгляд… Я не знаю, какие условия прописаны в документе, потому что он в публичном доступе не появился, но по логике нужно посмотреть, что действительно зарегистрировался и выплачивает регулярно налог на профессиональный доход, который платят, соответственно, самозанятые. Это должно быть единственным критерием. Иван Князев: Антон Андреевич, тут еще важно понимать, с какого момента ты являешься самозанятым. А то сейчас анонсировали, грубо говоря, вот такие меры поддержки… Тамара Шорникова: У нас сейчас все самозанятыми станут, да? Иван Князев: Да, сейчас все зарегистрируются самозанятыми, получат по 100 тысяч – и все. Здесь ясности нет, наверное, пока еще, да? Антон Любич: Вопрос ведь тоже в дискриминации. Потому что если человек зарегистрировался самозанятым в январе (а у нас с января большинство регионов подключилось к данному налоговому режиму), то получается, что он не должен получать меры поддержки, хотя у него так же нет сейчас возможности для поддержания своего дела. А тот, кто зарегистрируется в июне, получит 100 тысяч. Ну, на мой взгляд, так нельзя дискриминировать и ставить в разное положение. Поэтому со своей стороны мы готовили предложение о том, чтобы всем самозанятым, которые обратятся за такой поддержкой, выплачивать сумму – может быть, не 100 тысяч, а меньше, но всем, кому это действительно необходимо. Иван Князев: Ну, потихонечку раздать деньги. Давайте вместе звонок послушаем. Алло. Краснодарский край у нас на связи, Наталья. Здравствуйте, Наталья. Зритель: Добрый день. Я, конечно, понимаю, что я немножко сейчас не в вашу тему. Вот смотрите. Мой муж работал, во время коронавируса он работал полностью. Они работают с восьми до семи, шестидневка у них. Пришел коронавирус – им увеличили на один час рабочий день и вполовину срезали зарплату. Иван Князев: О как! Зритель: Ему 59 лет. То бишь ему остается еще, извините, три года до пенсии, включая то, что подняли пенсионный возраст. Я даже не знаю, как человек может работать. Тамара Шорникова: А что за сфера? Что за предприятие? Это частное предприятие? Иван Князев: Где муж работает у вас? Зритель: Нет, очень большое предприятие, одно из самых больших предприятий в Краснодарском крае. И они вот так «режут». Вы просто сидите у себя в Питере, в Москве, и у вас там свой мир. А то, что творится дальше, никто не видит. Вот вы смотрите с точки зрения закона. Как по закону – я и без вас знаю. Но на месте как мне этот закон применить? Да мне руки отобьют и мужа с работы выгонят! Иван Князев: Это хороший вопрос. Поэтому мы и выслушиваем наших телезрителей. Поэтому мы в данный момент и слушаем вас. Зритель: Вот как людям выживать сейчас? Тамара Шорникова: Да, спасибо, Наталья. Иван Князев: Спасибо вам, Наталья, за вопрос. Тамара Шорникова: Вот по закону, говорят, не получается в регионах. Что делать? Есть ли какая-то управа на таких работодателей? Или имеют право, потому что «сложное финансовое положение»? Иван Князев: Сокращают в два раза зарплату. Антон Любич: Давайте реально на вещи посмотрим. У нас сейчас падение спроса в экономике до 25%. Это чудовищно большая сумма. Поддержки спроса не оказывается никакой. Это те пресловутые выплаты гражданам. Я обращу внимание, что мы сейчас обсуждаем с вами предложение, которое сенатор Кутепов сделал. Но это ведь не то предложение, с которым обращались к нему предприниматели. Это некая его собственная инициатива. Предприниматели просят поддержать спрос – выплатить людям, которые оказались в тяжелых материальных ситуациях, деньги напрямую, чтобы им было на что ходить в магазины, в парикмахерские, куда там еще необходимо. Иван Князев: Но это нам всем так хотелось бы. Антон Андреевич, понимаете, здесь такой вопрос достаточно сложный. Антон Любич: Уважаемая слушательница говорила ровно об этом. Потому что если у этого предприятия будет спрос, то оно сможет выплачивать полную зарплату ее мужу. Ниоткуда из другого места деньги не возьмутся, если мы говорим о реальности, а не о том, как по закону. По закону она может пойти в суд. Тамара Шорникова: Антон Андреевич, если а говорить о таких прямых выплатах? Ну, допустим, если размышлять – по 5 тысяч, по 10 тысяч. Ну, вряд ли… Я не знаю, чем занимается конкретное предприятие нашей телезрительницы, на каком предприятии муж работает. Ну, допустим, какие-то промтовары выпускает. Не все люди, даже получив прямые выплаты, пойдут за этими товарами. Иван Князев: Не пойдут покупать эти товары, конечно. Тамара Шорникова: Они заплатят за долги по коммуналке, например, еще что-то. То есть сколько нужно раздать сейчас каждому человеку, чтобы он пошел в магазин и поддержал тот самый упавший спрос? Антон Любич: Вы ведь понимаете, что, заплатив за коммуналку, эти деньги в коммунальной организации не сожгут в печи. Коммунальная организация расплатится с производителем тех самых промтоваров… Тамара Шорникова: Связь пропала. Антон Любич: …водоснабжение, канализация… Тамара Шорникова: Просто что-то мне подсказывает, что коммунальные компании в любом случае выживут. А те, кто производят товары – не факт. Антон Любич: Потому что у них кассовый разрыв. Им сейчас необходимы деньги, для того чтобы сохранить коллектив, для того чтобы не останавливать производство. Иван Князев: Понятно. Тамара Шорникова: Спасибо. Иван Князев: Спасибо, спасибо большое. Антон Любич, заместитель главы Ассоциации защиты бизнеса, был с нами на связи. А мы переходим к следующей теме, времени остается достаточно мало.