Марианна Ожерельева: Теперь о событиях в России. Правительство поддержит организации среднего профессионального образования. Стране необходимы специалисты рабочих профессий. Планируется уменьшить налог на прибыль для компаний, которые безвозмездно помогают таким вот образовательным организациям, в частности колледжам. Поможет ли такая мера поддержки и почему сформировался дефицит рабочих профессий, давайте обсуждать. Присоединяйтесь тоже к нашему эфиру, пишите, звоните, всегда рады вас слышать. На связи с нашей студией Айрат Сатдыков, заместитель руководителя Научно-исследовательского центра профессионального образования и систем квалификаций ФИРО РАНХиГС. Здравствуйте. Айрат Сатдыков: Здравствуйте. Марианна Ожерельева: Это такая очень общая фраза «профессии рабочих направлений». А кого нам сегодня действительно в России не хватает, каких рабочих дефицит? Айрат Сатдыков: Ну, это не такой простой вопрос. Тут надо обращаться все-таки к статистике Министерства труда и к другим источникам. Но, конечно, большой дефицит, если говорить о, допустим, том, что артикулирует постоянно Российский союз промышленников и предпринимателей, – это прежде всего рабочие специальности, это операторы, это люди, которые могут работать, собственно, с различными станками. Марианна Ожерельева: Хорошо. Вот этот дефицит, он сложился с тем, что не востребованы эти профессии на рынке, или перестали учить, нет самих учебных заведений? Айрат Сатдыков: Да нет, учебные заведения есть и учат. Дело в том, что система среднего профессионального образования ведь готовит рабочие профессии, т. е. рабочих, то, что в Советском Союзе называлось профтехобразованием, ну или ПТУ. И вот эта когорта, всего в системе среднего профессионального образования учится чуть больше 3 миллионов человек, из них рабочих – это где-то 500 с чем-то тысяч человек, и постоянно их количество уменьшается. То есть со стороны населения эти профессии просто не пользуются спросом ввиду низких заработных плат. Мы не говорим про отдельных, допустим, сварщиков, где действительно хорошо и много платят, но в массе своей, если посмотреть вот статистику, то рабочие профессии, они не столь высокооплачиваемые, как, скажем, сервисные специальности и другие, притом что условия труда там все-таки довольно серьезные, и подготовка серьезная, и время обучения, и, так сказать, достижение уровня квалифицированного такого работника также больше, чем если мы говорим, скажем, о сервисных каких-то специальностях. Марианна Ожерельева: Ну вот нам пишут, в частности, из Нижегородской области, что да, в ряде регионов в принципе низкие зарплаты, готовы бы люди пойти, но непрестижно. А вот для современных молодых людей действительно вот это «непрестижно», «я б в рабочие пошел, но вот что-то мешает», т. е. непрестижно быть токарем, пойду в айтишники, все знакомые айтишники, непрестижно скоро так будет учителем быть, тоже не хочу, потому что зарплаты низкие по стране. Это вот действительно работает, что непрестижно? Или все-таки потому, что мало потом платят? Но ведь, наверное, сложно на сегодня обозначить профессию, где ты пришел и сразу получаешь много. Айрат Сатдыков: Это такой, знаете, многофакторный процесс, вообще престижность не престижность. Если судить, допустим, о потоке людей, которые вот идут учиться на среднее профессиональное образование, то он постоянно возрастает последние годы, и в этом сыграло роль... Марианна Ожерельева: А почему? Айрат Сатдыков: Во-первых, внимание государства. Если оно в девяностые и нулевые занималось другими вещами, то в десятые значительное количество инициатив было направлено именно на увеличение финансирования, на популяризацию среднего профессионального образования. Вот те же, например, конкурсы WorldSkills, о которых, я думаю, все слышали, конкурсы профессионального мастерства, которые в Казани проходили, конкурсы для людей с ограниченными возможностями «Абилимпикс» именно в рабочих специальностях – это все сыграло свою роль именно в увеличении популярности собственно рабочих профессий. Если говорить вот именно об аспектах рынка, в т. ч. и рынка труда, зарплат, карьерного роста, то это, знаете, такой довольно многофакторный вообще процесс. Конечно, допустим, для тех же айтишников, это не самая простая профессия, но она обладает рядом преимуществ и довольно привлекательна в том плане, что небольшие затраты, т. е. ноутбук, и собственно высокая мобильность затем, поэтому она действительно популярна. Что касается профессий педагогических, то они очень популярны и очень много людей идут и на среднее профессиональное образование, и на высшее именно на педагогические специальности. Другой вопрос, что редко кто из них потом идет, небольшая совсем когорта из них идет работать в школы либо в образовательные организации, еще меньше закрепляется там, но это уже, так сказать, другой вопрос. Марианна Ожерельева: Нам пишут: в дефиците швея, повар, дворник, сторож. Вот почему такой перекос случился? Потому что сообщения, что вот в советское время, значит, все это было и было престижно подметать двор, это было нормально, никто тебе не мог сказать что-то оскорбительное и не считал тебя, что ты вот какой-то там третий слой, а сегодня вот такое есть неуважение. И еще пишут, что когда тебе уже за 40 или за 50, то очень тяжело именно физически работать в рамках подобных профессий. Это тоже с этим связано, что молодежь не идет, а когда ты уже взрослый, то уже как бы физически тяжело действительно этот двор мести? Айрат Сатдыков: Нет, безусловно, конечно, эти все факторы играют роль, и фактор престижности, и во многом, конечно, оплаты труда вот по тем специальностям, по тем профессиям, которые вы перечислили. Ну и не совсем очевидный карьерный рост. И конечно, то, что вы говорите, то, что вы сейчас озвучили про Советский Союз, – это тоже большой вопрос, насколько эти профессии были действительно престижны. Все-таки советская система – это была советская система, там свои были инструменты регулирования, инструменты регулирования рынка труда, инструменты доступа к тому же высшему образованию, допустим, поэтому там складывалась своя система. Но и дворникам... Это всегда вообще-то в России говорили, что, если не будешь учиться, пойдешь в дворники, а в Москве так все дворники были из лимитчиков т. н., поэтому тут большой вопрос, насколько это было престижно. Но государство действительно в советские времена поддерживало эти профессии. Марианна Ожерельева: Про лимитчиков можно? Айрат Сатдыков: Давайте. Марианна Ожерельева: Не только их вспоминают, но еще и из соседних республик граждан, что вот именно из-за того, что они в большом количестве приехали, фактически отобрали работу у русского населения. С этим можно соглашаться, или только наполовину это правда? Вот прямо была очередь из условного гастарбайтера и ста граждан с паспортами России, они стояли на то, чтобы вот этот конкретный двор мести? Или все-таки это перекос? Айрат Сатдыков: Тут, понимаете, вопрос же... Во-первых, очереди не стояло двор мести из жителей крупных городов, из жителей российских регионов, во-первых, поэтому, собственно, эти ниши и были заняты. Во-вторых, эти люди, тоже надо понимать, что они во многом бесправны, где-то можно недоплатить, где-то обмануть и т. д. То есть сам работодатель, я говорю не только о сфере ЖКХ, о сфере строительства, самому работодателю, в том же строительстве в основном, выгоднее нанять неквалифицированных работников, которые что-то сделают, чем, собственно, держать квалифицированные бригады, которым, во-первых, нужно соблюдать нормы трудового законодательства и различные другие нормы, нормы безопасности на производстве. С гастарбайтерами можно, собственно, это все делать... Марианна Ожерельева: ...как угодно. Айрат Сатдыков: ...соблюдать в меньшей степени, да, поэтому, собственно, они для работодателя выгодны. Марианна Ожерельева: У нас звонок есть, из Челябинской области Виталий. Здравствуйте, слушаем вас. Зритель: Здравствуйте. Все дело, вся проблема с рабочими специальностями, чтобы поднять их престиж. Сейчас у нас кто престиж? Блогеры, вот. А надо делать как? Вот я сам токарь, у меня сын учился на токаря. Он когда учился, им сказали: «Иди ищи себе практику». Он не смог устроиться на практику, его нигде не брали. А чтобы это изменить, я считаю, что надо поддержку государства какую-то. Вот знаете, как типа квоты на инвалидов, должны быть квоты на учеников и пр. Еще один случай из этой же области. Молодой человек отучился в профессиональном училище, он ходил на практику на автозавод. Он себя там нормально проявил, все. А когда закончил училище, его на автозавод не взяли почему-то. Марианна Ожерельева: Вот как, видите. Виталий, а можно вопрос вам по сыну? Не пытались устроить на место работы, где вы все-таки трудились? И частным образом подрабатывать, может, какая-то доска объявлений, что вот токарь, мог бы сделать такую-то и такую-то работу? Не пробовали так? Зритель: Ну, во-первых, это у нас работа у частников – это не каждый вообще пойдет. Я хотел идти, там этот, как его, станки очень старые, некоторые даже довоенные есть. Ну а кто будет из молодых работать на таком оборудовании? Марианна Ожерельева: Понятно, да, спасибо большое. Вот наш телезритель сказал важную вещь – престиж, и государство должно как-то работать. Вы ранее отметили, что государство сделало немало. А что еще необходимо сегодня делать? Мы сказали о налоговых льготах для компаний, предприятий, которые помогают таким образовательным учреждениям, а что еще? И как поднять престиж токаря? Ну что, тоже тиктоки делать, как он занимается своей профессией? Как это можно сегодня реализовать в нынешних условиях? Айрат Сатдыков: Вы знаете, я бы хотел немножко уточнить. Я именно говорил о том, что государство много сделало для популяризации, поэтому люди пошли действительно учиться на рабочие профессии, специальности. Но что касается именно целенаправленной промышленной такой политики, то здесь большой вопрос, насколько она была реализована. И для того, чтобы... Вот Виталий говорил о поднятии престижности, о том, что вот человек ходил на практику, его не взяли, – здесь, понимаете, должна быть, с моей точки зрения целенаправленная именно политика по созданию новых рабочих мест, по расширению производственной базы, по закреплению этих специальностей. Но их закрепление, это понятное дело, что, когда человек приходит на работу, через какое-то время у него появляется семья, соответственно, должна быть возможность взять ипотеку, т. е. его заработная плата должна это позволять. Затем в той местности, где он живет, у него должна быть возможность отправить детей в детский сад, в нормальную школу, оплатить их учебу. Ну то есть это все такие тривиальные вещи, которые, собственно, такое территориальное размещение предприятий и заработная плата должны покрывать, там не бог весть какие вещи. Но в текущих сложных экономических ситуациях, мне кажется, это будет, конечно, в дальнейшем затруднительно. А если говорить о том, что озвучивал господин Мишустин, то действительно это хорошая мера, согласен, но, когда я ее прочитал, она мне напомнила, знаете, некую такую вещь, что хорошо быть добрым за чужой счет. Потому что ведь там говорится о том, что, если регион примет соответствующий законодательный акт о том, что расходы будет возможно включить в налог на прибыль, и это регион должен принять. Но мы должны помнить, что огромное количество регионов России дотационные... Марианна Ожерельева: Да. Айрат Сатдыков: ...и что налог на прибыль, составляющий 20%, состоит из двух частей: 2% идет в федеральный бюджет, а 18% идет в региональный бюджет. И регионы и так небогатые, грубо говоря, уменьшать вот эту вот налогооблагаемую базу... Марианна Ожерельева: Да, из чего потом развивать медицину и т. д. Айрат Сатдыков: Конечно-конечно, из чего потом платить тем же учителям и т. д. Поэтому вопрос очень такой сложный. Марианна Ожерельева: Спасибо вам большое! На связи со студией сейчас был Айрат Сатдыков, заместитель руководителя Научно-исследовательского центра профессионального образования и систем квалификаций ФИРО РАНХиГС. Продолжаем эту тему обсуждать. Сейчас к беседе присоединяется Лев Соколов, эксперт в управлении персоналом, доктор экономических наук, профессор. Лев Александрович, здравствуйте. Лев Соколов: Здравствуйте. Марианна Ожерельева: Очень бурная реакция на SMS-портале, пишут, что вообще представителям рабочих профессий необходимо платить не менее 150 тысяч. Если платить высокие зарплаты, можно не условно, а действительно номинально поднять престиж этих рабочих профессий, чтобы действительно ты не опасался всякий раз вызвать к себе токаря, слесаря и при этом токарь и слесарь тоже имели стабильную зарплату и стабильное рабочее место? Лев Соколов: Вы знаете, я бы, наверное, пошел, что называется, сначала. Ведь зарплата, денежки, они же ведь на дереве-то не растут. Конечно, безусловно, я только за то, чтобы у нас рабочие получали более высокие зарплаты, но возникает вопрос, откуда это можно взять. Для того чтобы это произошло, что называется, естественным образом, наши предприятия должны быть такими, чтобы они производили продукцию с высокой добавленной ценностью, чтобы эта продукция стоила... Марианна Ожерельева: Например? Лев Соколов: Например, те же самые компьютеры, те же самые телефоны, планшеты и прочие вещи, я просто вот то, что любому человеку понятно; электроника, автомобили те же самые. Ведь смотрите, мы с 2014 года, когда вот это все началось, говорим про импортозамещение, и все это время, значит, мы что-то импортозамещали-импортозамещали, сейчас оказывается, что у нас в картах «Тройка» стоят голландские чипы, что у нас в наших автомобилях импортные комплектующие и т. д. и т. п. Вот этим надо было заниматься. Когда мы перестанем наконец сидеть... Все-таки, я говорю, уже не один раз я говорил, я не знаю, что еще должно произойти, какой еще должен гром грянуть, чтобы наш мужик перекрестился, чтобы вместо того, чтобы гнать сырье, ту же самую нефть, газ, лес и всякие прочие природные ресурсы на экспорт, сами бы стали создавать у себя мебель хотя бы как в IKEA... Марианна Ожерельева: Хотя бы. Лев Соколов: Вот тогда эти предприятия будут зарабатывать деньги, зарабатывать прибыль, вот тогда они смогут платить достойную зарплату своим работникам. Сейчас пока мы свои, скажем так, российские деньги, вот до того момента, пока не начались вот эти жесткие санкции, мы их платили, условно говоря, шведскому рабочему, финскому рабочему, американскому рабочему. Пора наконец сделать так, чтобы наш рабочий эти деньги получал. А для этого, еще раз повторюсь, нужно, чтобы у нас развивались соответствующие производства, вот тогда все будет нормально. Марианна Ожерельева: Лев Александрович, пишут, что вот в 1970-е гг. молодежь из села ехала в города на заводы, а теперь где они, какие токари, о чем мы говорим. То есть об этом надо вообще забыть, что надо привлекать как-то молодежь к тому, чтобы они интересовались рабочими профессиями, более того, шли в те самые токари, или популяризация нужна? Я о том, что в это же тоже вкладываются средства, т. е. либо вы уж завод постройте... Как, помните, история с той же электричкой: покуда нет этого электропоезда, и пассажир не появится, так же и здесь. Тогда постройте. Может быть, и говорить об этом не надо? Сделайте в конкретном регионе. Вот у нас был звонок, Челябинская область, не берут на работу – создайте это завод, постройте, придут, закончат, отучатся. Может быть, с этого начинать уже, а не говорить... ? Лев Соколов: Собственно, я про это и говорил, что для того, чтобы рабочая профессия была престижной, нужно, чтобы престижными были те компании, те заводы, те фабрики, в которых эти люди работают, это как бы первый момент. Второй момент. Мы много говорим здесь о зарплате, но на самом деле мы проводили уже не одно исследование, например, в регионах, почему из регионов уезжает молодежь. На самом деле, да, зарплаты, безусловно, находятся на одном из первых мест, понятно, но в то же время это не единственная вещь. Вот здесь уже поднималась эта тема – инфраструктура, условия для жизни: родились дети, куда их отправить, в какой детский садик, система образования, доступный досуг, доступное жилье. Ведь, в конце концов, если у человека высокая зарплата, тут тоже возникает вопрос, я могу эти деньги отнести, не знаю, в частную школу для обучения своего ребенка, а я могу своего ребенка учить в хорошей школе бесплатно. Создание инфраструктуры – это очень мощный фактор, который должны именно создавать регионы, да, совместно с компаниями, да, совместно с федеральным центром. Но, если у тебя будет высокая зарплата, при этом тебе некуда пойти, тебе некуда отдать своего ребенка, тебе в этом городе жить неинтересно, тебе нечего там делать, там нет никаких возможностей для досуга, тогда получится, знаете, как вот на этих Северах вахтовым методом: приехал, поработал, а потом бежать оттуда деньги тратить в каком-то другом месте. То есть зарплата – это не единственное, это не панацея, есть и другие факторы, на которые важно обращать внимание. И еще один важный момент: нужно, чтобы... Ведь товарищ Сталин, когда проводил индустриализацию, он же создал систему профессионально-технического образования. Ведь когда мы смотрим сейчас фотографии военных лет, когда дети стоят на заводах, на снарядном ящике стоит точит какую-то болванку, ведь надо же понимать, что у этих детей у многих уже была вот эта вот первичная профессионально-техническая подготовка, а для этого нужны были фабрично-заводские училища, как тогда они назывались, ФЗУ, профессионально-технические... Марианна Ожерельева: Лев Александрович, а ведь возрождали. В частности, в Подмосковье, помню, ПТУ, колледжи, все это поднимали. И даже потом было исследование, что очень многие ребята после 9-го класса, мальчики уходили вот в эти ПТУ и колледжи. Это пример региона. И сколько таких регионов в России, которые могут похвастаться вот такими реальными примерами, что возродили профессиональное образование, более того, затянули туда эту молодежь и еще и дали рабочие места? Это вот один, два, пять, или все-таки есть у нас такие? Лев Соколов: Я бы, наверное, сказал, что, может... Не хочется думать, что уж совсем один, два, пять, но вряд ли, знаете, счет здесь идет на десятки. Более того, ведь очень многие компании вынуждены по сути были создавать у себя учебные центры, собственные корпоративные университеты, причем я имею в виду учебные центры для рабочих... Марианна Ожерельева: Даже у аэрокосмической отрасли свое все, свои центры. Лев Соколов: Конечно, потому что была развалена вот эта вот государственная система и профтехобразования, и инженерного образования на самом деле. Вот этим бы нашему уважаемому Министерству образования заняться давно пора, а не клепать очередные федеральные образовательные стандарты и очередные бюрократические бумажки. Но, видимо, руки не доходят. Марианна Ожерельева: Давайте звонок послушаем, из Владимира Эльвира. Здравствуйте, мы вас слушаем. Зритель: Здравствуйте. Я хотела бы сказать, что надо начинать с того, что у нас среднее профессиональное есть образование, это как раз колледжи, а ПТУ – это начальное профессиональное образование. В колледжах и техникумах упор делается именно на среднее профессиональное образование, выходят техники, а не рабочие. Рабочие специальности есть далеко не во всех техникумах и колледжах. И более того, дети, которые троечники, как пишут сейчас многие мамочки, дети слабые, им некуда пойти, они вынуждены идти на самые, что называется, непрестижные специальности техников в колледже, и их мы просто за уши потом тащим. Я знаю это не понаслышке, я сама работаю в этой сфере. Поэтому надо возрождать именно училища, профессиональные училища для создания когорты профессиональных рабочих. Марианна Ожерельева: Эльвира, вы сказали, вы из этой области. Вот смотрите, значит, рабочие, мы же говорим о том, что рабочих мест потом нет. Даже пусть он троечник, да, отучился, пришел, по остаточному принципу поступил в колледж, получил вот это среднее, потом пошел дальше в ПТУ на начальное образование. А где он будет потом работать? Вот по рабочим местам есть вопрос, или он закрыт? Зритель: Вы знаете, что хочу сказать? У нас заканчивают, получают профессию техника и идут в итоге, ищут рабочие места. И к нам приходит ярмарка вакансий, к нам приходят работодатели, просят именно рабочих. Так что... Вот я в строительном колледже работаю – у нас есть именно вакансии рабочих. А вот для техников трудоустройство очень проблематично. Марианна Ожерельева: Спасибо вам. Какой интересный, да, сейчас нюанс. Получается, чем ты образованнее, тем тебе сложнее, т. е. уже там другая ступень, получше, а уже сложно найти рабочее место. Лев Соколов: Ну конечно. Тем более сейчас, если события продолжат развиваться так, как они развиваются, у нас действительно все больше будет создаваться именно рабочих мест. Но техникам тоже не надо здесь особо унывать, потому что, строго говоря, у нас большой дефицит и инженерных, и технических кадров, и чем дальше будет (я надеюсь, мне очень хочется верить, что хотя бы сейчас у нас наконец начнет все-таки достойным образом развиваться наша российская, собственно отечественная промышленность и, кстати сказать, сельское хозяйство, потому что рабочие руки нужны не только на заводе), тогда будут востребованы и технические специалисты, ИТР, инженерные кадры, технологи и т. д. Но просто понятно, что это не происходит по щелчку, за две недели этого сделать нельзя. Марианна Ожерельева: Безусловно, очень много сообщений, что все развалили, а сейчас пытаемся определенное место почесать и вспомнить, как это было. Например, Оренбургская область нам пишет, что «в советских школах ранее учили в селах всему, швея, плотники, весной шли на посевную, причем все поголовно, всех звали». Как вы считаете, а вот надо так всем поголовно опять возрождать то, что было? Ведь были там и негативные примеры все-таки в прошлом. Вот что хорошее можно было бы перенять и вообще привить вот это позитивное отношение к труду? Потому что нередко по молодежи один из таких критериев, что она сегодня ленива достаточно, она хочет вот этих легких денег, работать не хочет. Лев Соколов: Трудовое воспитание – это на самом деле классная штука. Я учился в элитном физико-математическом классе в свое время и мы пилили напильниками гаечные ключи. И я при этом страшно завидовал своим сверстникам из обычного класса, вот мы были... Я не знаю, может быть, какая-то логика в этом была, что вот поскольку мы физмат, то вот нас специально на такую самую тяжелую, что называется, неинтересную работу... Марианна Ожерельева: Непрестижную. Лев Соколов: Про престиж мы тогда не думали, скорее неинтересно. А вот мои сверстники, ребята из параллельных классов, они работали на станках, на токарных, фрезерных, все вот это прочее, прямо по соседству в мастерских, и, еще раз повторюсь, я страшно этому завидовал. И ведь действительно, моя жена получила в свое время вот в таком учебно-производственном комбинате тоже квалификацию соответствующую, секретарскую, библиотекарскую, она девочкой была, и поэтому это, безусловно, очень хорошая вещь. И опять-таки надо понимать, что с учетом современных реалий рабочие специальности – это вовсе не обязательно такой, знаете, мужик с кувалдой в промасленной спецовке... Марианна Ожерельева: А какой он сегодня? Вот его образ, этого специалиста рабочих профессий – он каков? Лев Соколов: Он очень разный. Если это, допустим, микроэлектроника, то это человек в белом халате, работающий в чистых комнатах, практически в стерильных условиях. В принципе никуда не делись и традиционные специальности типа металлургов, тех же самых токарей, слесарей. Но опять-таки, очень... И это тоже проблема. Вот только что, да, у вас же был сюжет, когда звонил человек, он, по-моему, токарем был... Марианна Ожерельева: Да, Челябинская область. Лев Соколов: ...где он сказал, что вот оборудование старое, чуть ли не довоенных времен. И опять вот я вернусь к тому, с чего начал: нам необходимо инвестировать в создание высокотехнологичных производств, высокотехнологичных предприятий, и тогда туда потребуются вот эти самые высококвалифицированные люди профессий рабочих, инженерных и технических. Само по себе вот так вот, действительно, если мы давайте сейчас даже построим какие-нибудь там прекрасные ПТУ, что на самом деле хорошо, но куда им деваться, если на них нет спроса. Так что здесь вот это проблема, которую нужно решать действительно на государственном уровне. Еще раз повторюсь, хочется верить, что сейчас кто-то этим вообще у нас озабочен. Марианна Ожерельева: Ну вот вы ранее бросили камушек в огород Министерства образования, тоже мы с экспертом чуть ранее проговорили, что вроде бы все хорошо по предложенной мере, вот это снижение налога на прибыль, но опять же это все за счет региона, а регионы в России в большинстве своем дотационные. Как в этом случае быть? Какие меры поддержки должны быть сегодня реально от государства помимо создания рабочих мест, помимо постройки тех самых заводов? На заводах же обучают этих ребят, которые потом будут там работать. Но все-таки как в реальности можно было бы сегодня помочь, учитывая некоторые ограничения? Лев Соколов: Вы знаете, вот если говорить о государственном управлении, то вот с регионами как раз очень часто большой вопрос. Потому что вот смотришь, два региона, ну я не беру крайности, не знаю, Магадан какой-нибудь и Калининград, а вот средняя часть, средняя полоса России, что называется. Вот два региона, и там, и там березки растут, и там, и там речка течет, бывает, что одна и та же вообще, условия совершенно одинаковые. Тем не менее один регион развивается, там промышленность процветает, там дороги, там все, а в другом регионе... Марианна Ожерельева: Ну а почему? От кого зависит? От руководства, от власти? Одна граница, все похоже... Лев Соколов: Безусловно, от губернаторов, от их команды. Нам приходится работать много с губернаторскими командами, и мы просто видим, что вот в тех регионах... Я не буду сейчас заниматься здесь какими-то рекламными вещами, но мы видим, что в тех регионах, которые развиваются, там работает сильная команда, там губернатор эту команду собирает, развивает по несколько лет, потому что само по себе ничего ниоткуда не берется. Поэтому, безусловно, сильные управленческие команды в регионах – это очень мощный ресурс. И наоборот, еще раз повторюсь, есть регионы, в которых была и промышленность, и природные ресурсы, и лес, и что-то вот все куда-то распродали и теперь... Марианна Ожерельева: Спасибо, Лев Александрович! Лев Соколов был с нами на связи, эксперт в управлении персоналом, доктор экономических наук, профессор. Мы говорили сейчас о рабочих профессиях. Напоследок одна SMS: «Престижно или нет – какая разница? Работать надо». Действительно, очень важный вопрос, хотим ли мы сегодня работать. Спасибо, что смотрели. Увидимся буквально через несколько минут.