Константин Чуриков: Следующая тема должна заинтересовать, мне кажется, как автомобилистов, так и пешеходов. У последних все меньше шансов сесть за руль нового автомобиля, а у первых все больше шансов стать последними – то есть пешеходами. Все призрачно и очень непонятно с нашим автопарком, тут есть разные новости. Вот хорошие, например: «АвтоВАЗ» возобновляет производство после трех недель простоя. Плохие есть новости: производство возобновляется на пять дней, до 29 апреля. На несколько дней выходят. Если я правильно понял сообщение ТАСС, связано это с нехваткой деталей. При этом еще одна хорошая новость. Сейчас все обсуждают эти упрощенные требования к автомобилям, судя по всему, отечественным. Хотя, в общем, куда уж проще? И лучшая новость на сегодня: гендиректор крупной нидерландской компании ASML сообщил, что некоторые производители электроники (читай – автомобилей) стали скупать старые стиральные машины, чтобы извлечь из них микросхемы. Так что не переживайте, не будет обычных машин – поедем на стиральных. У нас в студии сегодня Ян Хайцеэр, вице-президент Национального автомобильного союза. Ян, здравствуйте. Ян Хайцеэр: Добрый вечер. Константин Чуриков: Ну, в целом на что это похоже? Или это ни на что не похоже? У нас такое было? У нас такого не было? Расскажите нам, всем интересно. Ян Хайцеэр:Ну, скорее всего, у нас в последние годы, конечно, такого не было. Да, были времена СССР, когда машины были в дефиците, и на шикарные машины мы рассчитывать не могли, как и большинство людей в принципе, на автомобили. Но за последние 20 с лишним лет мы, конечно, привыкли, что мы приобретаем такие достаточно комфортные, современные автомобили, приобретаем их в кредит, меняем каждые 3–5 лет. В глубинке, конечно, пореже, но тем не менее в каждой семье, в каждом доме появился как минимум один автомобиль. Ну, не в каждой, а в большинстве семей появился как минимум автомобиль. Может быть, не новый, но, по крайней мере, он есть, в отличие от времен СССР. Сегодня ситуация несколько усложняется, ибо автомобиль просто становится чуть недоступнее. Ну, не «чуть», а, возможно, больше. Хотя в центральных городах России активно развивается общественный транспорт в альтернативу сокращающемуся количеству автопарка. Константин Чуриков: Сейчас смеется пол-Торжка, пол-Углича. Ян Хайцеэр: Да, да, да. В крупных городах, в очень крупных городах, да, не так плохо с общественным транспортом. На самом деле, конечно, и общественного транспорта это коснется, поскольку комплектующих и на автобусы не будет хватать. Ну, как-то будем привыкать к этому… Константин Чуриков: Нет, стоп! Автобусы-то наши, вот эти автобусы, где-то электробусы. Это же все наше, отечественное. Ян Хайцеэр: Ну конечно, да, автобусы и электробусы наши, но все-таки некоторое количество иностранных комплектующих, конечно, там присутствует. И все-таки надеюсь, что внутренние потребности будут удовлетворены, с точки зрения общественного транспорта. С автомобилями все чуть сложнее. Нам придется либо раскошелиться на достаточно приличные суммы на скромные автомобили, даже на те, которые будут выпускаться «АвтоВАЗом» в упрощенных, мягко говоря, упрощенных комплектациях; либо нам придется потерпеть со старыми автомобилями – что, скорее всего, перспектива большинства; или просто расстаться с автомобилем, чтобы не иметь достаточно серьезных затрат, и пересесть на тот самый общественный транспорт, о котором я говорил, развит он или не развит. Константин Чуриков: Ну, все-таки проблема же наша, понятно, она сейчас усугубилась, потому что мы отрезаны. Вот эти «кольца блокады», о которых рассказывал Андрей Рэмович Белоусов несколько недель назад. Это – да. Но, вообще-то, все началось с ковида, и проблема вообще общемировая. То есть тех самых чипов, электроники не хватает много где и много у кого. Ян Хайцеэр: Да. За последние два года очень серьезным образом были нарушены все логистические цепочки во всем мировом пространстве. Потому что автомобиль – это не прерогатива отдельно взятой страны. Да, Mercedes производит как бы в Германии и так далее, но комплектующие к этой машине производятся в разных странах мира. Не говоря уже о том, что, в принципе, машины не только в Германии производятся, а, например, в ЮАР, в Мексике и так далее. Поэтому это такая история общая. Было и есть большое количество сложностей. И на самом деле за последнее время, за последние два года автомобили подорожали более чем на 20%. Ожидания автомобилей даже привыкших к роскоши европейцев удлинились очень серьезно, на разные марки до года. Поэтому… Константин Чуриков: Серьезно? Ян Хайцеэр: Серьезно, да. До сих пор еще логистика не отлажена. Мало того, кризис сегодняшнего дня повлиял не только на нас, но и на Европейский союз, потому что без газа тоже несколько сложновато. И там существуют проблемы. Константин Чуриков: Кстати, да. Это, между прочим, снижает темпы производства. Ян Хайцеэр: Да, конечно. Поэтому… Ну, я не знаю, радостно это или не радостно, но не одним нам плохо. Нам, может быть, хуже, но во всем остальном мире тоже непростая история, которая влечет за собой и подорожание, и удлинение ожидания. Константин Чуриков: Я пешеход. И я с удивлением для себя узнал, что, оказывается, Volvo – это китайская компания, китайский автоконцерн… Ян Хайцеэр: Да. Константин Чуриков: …аJaguar Land Rover – это индийцы. То есть наши, в принципе, такие… Ну, индийцы – такие нейтральные друзья, а китайцы – в полный рост друзья. То есть, может быть, как-то надавить? Они сейчас уходят из России якобы. Может, надавить как-то? Ян Хайцеэр: Ну, насчет дружеских отношений – все очень относительно. «Ничего личного, только деньги», – как говорят в народе. Поэтому то, что касается… Константин Чуриков: Ну, не надавить, а договориться. Ян Хайцеэр: Да. То, что говорит Land Rover: он действительно ушел из России, и никаким образом… Он производится по-прежнему в Англии. И деньги не влияют на место производства, все-таки санкции действуют английские, а не желание Индии заработать еще больше. К сожалению, это так. То, что касается Китая. Да, Volvo – китайский автомобиль. Несколько лет назад Volvo было приобретено Китаем. И глобально Volvo по-прежнему поддерживает гарантии. Даже ожидаются какие-то поставки легковых автомобилей. Но автомобили крупногабаритные, то есть грузовики, как в народе называют, «дальнобой» – он, к сожалению, уходит. Это не очень хорошо, но надо смириться с этим. Факт есть факт. Константин Чуриков: У нас же альтернативы тоже есть? «КамАЗ», наверное, да? Ян Хайцеэр: Альтернатива – «КамАЗ». Но дело в том, что… Проблемы с «КамАЗом» какие? К сожалению, мы утратили некоторое количество знаний, опыта и комплектующих, соответственно, в создании нашего отечественного автомобиля. И «КамАЗ» некоторым образом возвращается назад, он упрощается. Появляется машина для внутреннего перемещения, которая, к сожалению, не совсем похожа на то, что делалось вместе с Mercedes. Это будет уже не такой комфортный автомобиль. Ну, впрочем, «КамАЗ», к которому мы привыкли. К большому сожалению, это уже «Евро-2», а не «Евро-4» или «Евро-5», как бы нам хотелось, но тем не менее, да, что-то будет ездить, что-то будет возить песок, гравий и какие-то грузы. В общем, без машины мы не останемся, но – для внутреннего потребления. Но надо смириться с тем, что дышать нам придется все-таки несколько сложнее, ибо выхлопные газы станут не такие фильтрованные, как бы нам хотелось и к чему уже начали привыкать. Константин Чуриков: Ну, как-то мы же дышали в 90-х, в 80-х. И хорошо дышали! Ян Хайцеэр: Нет, я бы сказал, в этих годах… Ну, не то чтобы хорошо, мы немного задыхались. И плотность автомобилей была другая. Константин Чуриков: Ну да. Ян Хайцеэр: И сегодня, выходя на Садовое кольцо, мы получаем результат, что мы можем вдыхать воздух. И, в общем, нас не напрягает ничего, только шум мешает. Но при этом, да, придется с этим смириться, ничего. Главное, чтобы автомобили были, чтобы они развозили, что-то делали – в общем, помогали стройкам народного хозяйства. Константин Чуриков: К упрощенным стандартам еще вернемся. Валентин из Рязани. Здравствуйте, добрый вечер. Зритель: Здравствуйте. Меня интересует такой вопрос: как в дальнейшем вы видите себестоимость запчастей на легковой транспорт, автомобили бизнес-класса и представительского сегмента вообще в целом? Константин Чуриков: Так, а у вас автомобиль какого класса? Зритель: Бизнес-класса. Константин Чуриков: О, здорово! А какой, если не секрет, Валентин? Зритель:Volkswagen Touareg. Константин Чуриков: Хорошо, спасибо. Ян Хайцеэр: Давайте историю разделим на две части. Запчасти существуют оригинальные и так называемый автомаркет, неоригинальные. Они могут быть поставщиками на конвейер, они могут быть самостоятельным производством. Константин Чуриков: Они коробочками, упаковками? Ян Хайцеэр: Они коробочками, в упаковке производителя. Ну, вы знаете, что завод сам запчасти не производит, он получает комплектующие из разных стран – там, где ему выгодно это делать. Это, возможно, из Поднебесной, возможно, из Мексики, Индии, Польши – я не знаю, откуда угодно. Так вот, мне кажется, что на наиболее популярные модели наибольшее количество запчастей будет появляться в виде автомаркета. Со сложными деталями, которые брендированные (ну, например, в данном случае Volkswagen), будут, конечно, некоторые сложности. Но я полагаю, что вода камень точит, и они тем или иным образом будут поступать. Очень надеюсь на то, что правительство примет правильные решения, расширит список так называемого параллельного импорта и даст возможность привозить любыми путями разные запчасти, для того чтобы мы удовлетворяли свои потребности в «лечении» собственного автотранспорта. Volkswagen – достаточно популярная модель, и немалое количество производится в третьих странах, то есть не только в Германии, но и в Турции, и в Китае, поэтому какое-то количество запчастей мы сможем приобрести. Они, конечно, подорожают. Константин Чуриков: Производятся в недружественной газозависимой стране. Ян Хайцеэр: Совершенно верно. Скорее всего, они подорожают. И это не столько привязано к курсу валюты, а сколько… Вернее, они уже подорожали. А сколько это в первую очередь привязано к усложнившейся логистике, к сложным решениям в области платежных систем, потому что приходится пользоваться посредниками, потому что, к сожалению большому, российские платежи напрямую не принимают, приходится платить через третьи страны – что удорожает процесс. И точно так же приходят к нам запчасти оригинальные через третьи страны, некоторые другие страны. В общем, прямой зависимости от валюты нет. Зависимость есть от сложности. Константин Чуриков: Но с учетом того, что все-таки растет статистика и угонов, видимо, все-таки на запчасти… Давайте сейчас посмотрим официальные данные МВД за январь, февраль, март. Сейчас перед уважаемыми зрителями все это будет на экране. С учетом роста вот этого, так сказать, безобразия как быть автовладельцам, ну, например, в ситуации, когда у автомобиля скручивают, я не знаю, зеркало, еще что-то? Знаете, вот мелкая пакость. То есть автомобиль не угнали, слава богу. Это где искать? Это искать у официального дилера? Это куда-то на рынок? Или как? Ян Хайцеэр: Вы знаете, история, к сожалению, возникла не только сейчас со скручиванием разных деталей с машины и в целом угона автомобиля, а она, конечно, была. И сейчас ввиду повышенного спроса… А виновниками происходящего являемся мы с вами, потому что мы с вами являемся заказчиками этого угона. То есть надо понимать, что здесь лежит на нас социальная какая-то ответственность. Если мы хотим купить запчасти подешевле, на разборочке, то они появляются не совсем праведным способом. Константин Чуриков: Это как борьба с коррупцией, да? Ян Хайцеэр: Конечно, да. Мы же ее провоцируем. И надо это признать. Если мы не хотим, чтобы это так было, то надо начинать с себя. То, что касается некой защиты. Конечно, сегодня защищать надо себя еще больше, то есть свой автомобиль, поэтому на улице его лучше не оставлять. К сожалению, наступили такие времена, где человеческие слабости проявляются наиболее ярко. И надо бороться с собой и со своими соседями, у которых возникают эти человеческие слабости, дабы не потворствовать вот этому неприятному рынку возникающих ворованных запчастей (назовем вещи своими именами). Константин Чуриков: Я подумал: вот обидно! Сейчас только бензин подешевел, а теперь с машинами какая-то напряженка. Вот почему у нас дом не может быть полной чашей? Ладно, риторический вопрос. Давайте про упрощенные версии автомобилей. Понятно, что делается для поддержания работы автопредприятий, крупных автопредприятий, наших автогигантов. С другой стороны, вот наш, не знаю, автолюбитель среднероссийский, он к этому готов? Он в состоянии сегодня уже не «автоматом»… Грубо говоря, не знаю, в городе какая-нибудь женщина за рулем, может быть, она эту коробку передач вообще отродясь и не видела. Вообще мы сможем так? Ян Хайцеэр: Ну конечно, какое-то количество людей уже отвыкло от ручной коробки и даже не представляет, как ее водить. Например, у меня дочь получала права, так я ее заставил учиться на ручной коробке. Ну, думаю, что моторика развивается лучше, и она будет лучше потом водить с «автоматом», учась на ручной коробке. Но, к сожалению, какое-то количество граждан отвыкло, да. Ну, ко всему можно привыкнуть. И к упрощенным автомобилям, как бы это ни было неприятно, мы привыкнем. Вопрос же в другом. Вопрос в том, что мы стремимся к безопасности на дорогах, мы стремимся к экологии. И это мы делаем не в угоду каким-то нашим западным партнерам, а мы это делаем прежде всего для себя. И безопасные дороги – это для нас. Поэтому, к сожалению большому, отсутствие ABS, отсутствие подушки безопасности, отсутствие трекшн-контроля – это такая не очень приятная история, но если другого варианта нет, то хорошо, что какие-то машины останутся. Константин Чуриков: Для непосвященных: ABS – это усилитель руля, нет? Ян Хайцеэр: Нет. ABS – это тогда, когда вы тормозите, машину не заносит, а она едет ровно. Усилитель руля мы, слава богу, делаем сами. Он у нас может быть гидро… Ну, в том числе и делаем сами, и берем некоторое чужое. В общем, без ABS легче… в смысле, без гидроусилителя тоже непросто, но тоже можно пережить. Знаете, без всего можно пережить. Константин Чуриков:Но вопрос: вот это будет без всего совсем или без чего-то отдельного? Давайте сейчас послушаем Анатолия из Ростовской области. Анатолий, здравствуйте. Зритель: Алло. Константин Чуриков: Добрый вечер. Зритель: Здравствуйте, уважаемый ведущий. У меня такой вопрос. Корейский автопром, конечно, у нас очень хорошо поддерживает, да? Но такой вопрос. Вот у меня KIA Sportage. Как будет обстоять вопрос с запчастями на корейские автомобили, ну и вообще на техобслуживание корейских автомобилей? Что у нас будет нового, что изменится? Константин Чуриков: Анатолий, ну первое, что можно посоветовать. Значит, открываете… Где-то, по-моему, на ТАСС «висит» или на «РИА Новости» карта дружественных и недружественных государств. Надо определиться, откуда машина. Дальше смотреть, работают или не работают дилеры. Нет? Ян Хайцеэр: Я думаю, что с корейскими автомобилями будет гораздо лучше, чем с иными автомобилями, ибо корейцы не «захлопнули дверь», они не ушли.Знаете, у нас так сейчас. У нас некоторые ушли совсем. Некоторые ушли, но «дверь не захлопнули», и мы их ждем обратно. Видимо, поэтому Минпромторг не расширяет список (наивно). И некоторые ушли совсем. Так вот, сегодня KIA и Hyundai остались на рынке. Соответственно, каким-то образом будут поставляться запчасти. Все равно возможно удорожание, потому что, возможно, нет прямых каких-то линий, логистика все-таки нарушена, платежи нарушена. Тем не менее, я думаю, что меньше всего хлопот будет у нас с корейскими и китайскими автомобилями. Константин Чуриков: Так, а может быть, сейчас… Конечно, сейчас, может быть, кто-то утюгом в телевизор кинет. А может быть, сейчас пришло время заняться нашим отечественным автомобилем? Довести наконец LADA просто, ну я не знаю, до совершенства. Понимаете? Мы можем это сделать? Ян Хайцеэр: Не хочу вас расстраивать, но мне кажется, что нет. В один момент это сделать невозможно. На это требуются годы, на это требуется финансирование, на это требуется серьезное количество хорошо подготовленного инженерно-технического состава. И надо понимать, что, еще раз, автомобиль не существует в одном отдельно взятом государстве. Это такая история, интегрированная в разные головы, находящиеся в разных странах, не привязанная к какой-то стране, а именно к голове, которая находится в той или иной стране, или, возможно, к какому-то производству. Константин Чуриков: Подождите. Ну когда, например, не знаю, Ford делали, выпускали на «Заре»… Ян Хайцеэр: На «Заре», да. Но то, что сделано на «Заре», мы уже выпускаем. У нас машины уровня 70-х годов готовы. Они готовы бороздить просторы России и даже бездорожье. Вы помните, что «Нива» – это был один из самых уникальных отечественных автомобилей, который произвел фурор на мировом рынке. Это был первый внедорожник на независимой подвеске, без рамы. К сожалению, это первенство мы не удержали, но это действительно самобытный наш отечественный автомобиль. Иные автомобили были не совсем сделаны нами. Мы их неплохо компилировали. «Жигули», как вы помните, мы приобрели у Fiat. Остальные… Константин Чуриков: И город назвали Тольятти. Ян Хайцеэр: Да, Тольятти. И первая модель была неплохая. И долгие годы она сохранялась, вплоть до середины 90-х годов. Но в один миг качественный и хороший автомобиль не произведешь, поэтому надо долго и настойчиво трудиться. Константин Чуриков: Так, нам долго и настойчиво звонит (спасибо ему за это) Виктор из Уфы. Здравствуйте, добрый вечер. Зритель: Здравствуйте, добрый вечер. У меня один вопрос к вам. Вот вы все рассуждаете насчет импортозамещения. У нас были отличные и хорошие машины. Я начал ездить в 74-м году, а свою машину приобрел в 83-м году. И сейчас до сих пор жалею, что я ее отдал. Константин Чуриков: А что за машина? Зритель: У меня машин была «Москвич-21406». Хотя мне предлагали «шестерку», но я взял «Москвича». И она у меня сейчас как заноза в душе. Я на этой машине мог куда угодно заехать, откуда угодно. Я ездил по рыбалкам, по охоте, по всей Башкирии нашей – и нигде не боялся застрять. Это машина, которая именно для нашего населения. То есть на ней можно было куда угодно заехать, где угодно ее отремонтировать, как я всегда говорил, «на коленке». Константин Чуриков: Где угодно бросить – никто не угонит, ничего не открутит. Зритель: Нет, ничего подобного! Константин Чуриков: Я шучу. Зритель: Никогда и нигде я ее не бросал. У меня она глохла. Я карбюратор, всю электронику проверил – и поехал дальше! Дело все в том, что машины для России нужны ремонтопригодные. На селе нет сервисов тех, которые есть в городе. И вот кто у меня забрал «Москвича», категорически сказал: «Я ее менять не буду». С 83-го года, до сих пор ходит машина. Константин Чуриков: Да что вы говорите. Машина под наши дороги, машина под нашу огромную страну. Зритель: Да. И под наши объемы и наши расстояния. Потому что нельзя в село привезти дорогостоящий сервис, там никто не будет это делать. Константин Чуриков: Виктор, спасибо за ваше рационализаторское предложение. Ян, перспективы «Москвича» на современном рынке? Ян Хайцеэр: Ну, «Москвич» мы уже потеряли, поэтому перспектив у «Москвича» нет никаких. У нас есть из легковых автомобилей автомобили LADA, у них есть перспектива вернуться к моделям середины 90-х годов, которые мы можем эксплуатировать. В общем, к сожалению большому, это не будут самые современные автомобили, но это будут те самые надежные автомобили с примитивной конструкцией, которые будет легко отремонтировать. И в большинстве своем комплектующие, которые производятся у нас в стране. Константин Чуриков: Понимаете, вот этими словами «примитивные» мы их и припечатываем, мы себя припечатываем опять, понимаете, к этому импорту себя примагничиваем. Мы не можем поверить в то, что… Ну, способна же страна сконцентрироваться, собраться и сделать что-то приличное на колесах, напоминающее автомобиль, являющееся автомобилем. Ян Хайцеэр: Возможно, и может, но, к сожалению, в последнее время нам удалось сделать автомобиль более или менее… нет, вполне себе приличный… Константин Чуриков: Такси LADA даже ездят. Ян Хайцеэр:…но в сотрудничестве с Renault. И Vesta – это, я считаю, неплохой автомобиль и по качеству, и по дизайну. И граждане нашей страны по достоинству оценили этот автомобиль. Но все-таки это было сотрудничество с иностранной, недружественной теперь нам, компанией, которая хочет захлопнуть ту самую дверь, о которой я говорил. Тем не менее, мы сейчас находимся перед дилеммой: на чем-то ездить или о чем-то мечтать. И все-таки выбор стоит на стороне того, что на чем-то ездить, да? Но, конечно, дело в том, что прогресс не стоит на месте. Константин Чуриков: А вызовы серьезные. Надо делать сейчас и то, и другое, да. Ян Хайцеэр: Да. Прогресс не стоит на месте. И то, что было для нас раньше нормально – сегодня это уже потерялось. И нам хочется ездить на более современных, еще более надежных автомобилях. И у меня были отечественные автомобили, и я забирал дворники, аккумулятор наверх, ибо я знал, что мой «ИЖ-Комби» в мороз не заведется, если я не выкручу свечи, а утром не вставлю их обратно, и аккумулятор не поставляют обратно. И я боролся то ли с ранним зажиганием, то ли с поздним; то ли пальцы у меня стучали, то ли не стучали. Я был восхищен тем, что на этом автомобиле можно было построить дачу. Но все познается в сравнении. Для меня это был тогда замечательный автомобиль, потому что ничего слаще редьки я еще не пробовал. И, сев после него в «Жигули» шестилетние, после нового «ИЖ-Комби», мне казалось, что это предел мечтаний. А сегодня мне кажется, что появились несколько современнее автомобили. И мы – советские люди, русские люди, россияне – достойны ездить на том, чтобы было лучше. И когда говорят, что «автомат» придуман для девочек, а кондиционер нам нужен раз в году, – я готов поспорить, потому что… Прошлое лето, например, было очень жаркое, и тем, у кого было кондиционер, было неплохо. Константин Чуриков: Или когда нам говорят (тут одну статью прочел), что есть какие-то работы по созданию облегченной модификации Granta на «АвтоВАЗе»: в первую очередь убрали штатный медиакомплекс, убрали USB-порт, поддержку Bluetooth. В общем, там что-то как-то упростилось. Я уж подумал: может, тогда эти самые магнитолы, обычные кассеты будем вставлять? Знаете, я готов на квадратных колесах даже ездить, понимаете, но звук должен быть в машине. Ян Хайцеэр: Ну, здесь, я думаю, ситуация не просто с упрощением, а с удешевлением. Эта история как бы решаемая. Решили удешевить для того, чтобы LADA Granta стоила не 1 миллион 100, а 1 миллион 95. Кстати, замечу, что машины, к сожалению большому, очень серьезно подорожали – практически вдвое. И это касается наших отечественных машин, комплектующих которых производятся на территории России. Константин Чуриков: Сергей из Москвы у нас на связи. Добрый вечер, Сергей. Зритель: Алло. Добрый вечер. Константин Чуриков: Пожалуйста. Зритель: Алло. У меня такой вопрос. Все микросхемы, микрочипы, о которых сейчас идет речь, производятся в Китае, в Гонконге, на Тайване. Почему Россия для российского автопрома исключительно закупает их в Европе? Константин Чуриков: Хороший вопрос, спасибо. Ян Хайцеэр: Ну почему? Мы не закупаем их в Европе, мы закупаем их в том числе напрямую. Просто то, что касается сборки автомобилей – здесь командовали производители. И где им надо было закупать, там они и закупали. И то, что касается, например, российских заводов, то они тоже закупали там, где удобно. Поэтому говорить о том, что мы через каких-то посредников или еще каким-то образом закупали – это неправильно. А вот сегодня нам придется это приобретать… либо лишиться этого, либо приобретать через посредников, либо (что необходимо было сделать ранее) наладить собственное производство микросхем, микрочипов – и таким образом обезопасить себя и иметь возможность производить современные автомобили, отвечающие всем нормам безопасности. А это самый главный момент, за который я хотел бы проголосовать. Потому что звонящие нам говорят: «Нам здорово на старом автомобиле». А я говорю сегодня: нам надо современный автомобиль для того, чтобы мы, россияне, ездили безопасно, дышали свежим воздухом. Мы достойны этого. И нам не надо, извините, подтираться лопушком, нам нужна туалетная бумага. Константин Чуриков: Ну, мы сначала полетели в космос, а потом изобрели туалетную бумагу. Ян Хайцеэр: Сейчас прогресс ускоряется, и мы должны ездить на качественных и хороших автомобилях. И мы этого достойны. Константин Чуриков: Делать и то, и другое одновременно: в одной руке ракета, а в другой – вот то, о чем вы сказали, но не лопушок. Так, хорошо. А сколько лет у нас есть на то, чтобы сделать классный, лучший, я не знаю, нестыдный автомобиль, за которым еще, знаете, и очередь выстроится? Ян Хайцеэр: Вы знаете, на этот вопрос я вам прямо не отвечу, потому что у нас есть много научно-исследовательских институтов. У нас есть главные институты – НАМИ, МАДИ. У нас есть институты, которые выпускают студентов. Есть институты лучше, есть институты похуже. Вы знаете, я проводил в свое время собеседование с соискателями на должность технических работников, и я совершенно четко оценивал, где готовят реально специалистов, которые могут сказать, как работает амортизатор или пружина, а где готовят специалистов, которые прикупают свои курсовые и дипломы. Так вот, если мы будем выпускать качественных ребят с хорошим инженерным образованием, если мы будем давать… Константин Чуриков: Выпускать, но не выпускать. Имеется в виду – выпускать, но не выпускать из страны. Ян Хайцеэр: Ну, не надо не выпускать. Если мы им дадим достойное место с достойной зарплатой и работой, они будут трудиться в нашем автопроме, то и при достойном финансировании, при помощи государства мы можем создать современный автомобиль. Возможно, нам понадобится интеграция. Ибо в последнее время нам, к сожалению, не хватило усилий для того, чтобы создать современный автомобиль. Мы видим, что Китай, к сожалению, нас опередил. Константин Чуриков: А интеграция, простите, с кем? То есть с самими собой, с разными регионами? Или с Белоруссией, с Арменией? Ян Хайцеэр: Интеграция, я думаю, с теми, кто нам остался дружественным и кто преуспел гораздо больше в создании автомобиля, нежели чем мы. И я думаю, что при определенных условиях, подтянув специалистов, мы сможем тогда создать свой замечательный хороший автомобиль, который нас будет радовать. Но на это потребуется не один год. Константин Чуриков: Подождем. А куда деваться? У нас выбора нет. Спасибо большое, Ян. Ян Хайцеэр, вице-президент Национального автомобильного союза, был у нас в эфире. На самом деле это такая была, знаете, подводка к следующей теме. Собственно, тоже будем говорить об импортозамещении, но в таком разрезе: почему нам все время нужно дождаться каких-то трудностей, сложностей, и только тогда мы начинаем соображать? Об этом – через пару минут.