Петр Кузнецов: Кого и к чему может допускать наше государство? Именно этим вопросом задалось Минэкономики, которое начало пересмотр этого перечня. Ведомство разработало проект рамочного закона об основах разрешительной деятельности. Ольга Арсланова: Если коротко, этот документ устанавливает общие правила от самого понятия такой деятельности до сроков предоставления разрешения, причин отказа и порядка его обжалования. Основанием для разработки документа стало поручение Владимира Путина провести инвентаризацию действующих разрешительных режимов. По сути, речь идет о том, что разрешено, а что запрещено, что можно получать, и на что можно претендовать без разрешения в уведомительном порядке, а для чего разрешение необходимо. Касается это абсолютно разных сфер. Сейчас готовится перечень более чем из 400 видов деятельности. О них мы подробнее, хотя бы о некоторых самых важных, поговорим в ближайшее время. Петр Кузнецов: Вместе с гостями в студии. Юрий Савелов, член президиума "Опоры России". Здравствуйте. Ольга Арсланова: Здравствуйте. Юрий Савелов: Добрый вечер. Петр Кузнецов: Михаил Веллер, писатель, философ. Михаил Иосифович, добрый вечер. Ольга Арсланова: Добрый вечер. Михаил Веллер: Добрый вечер. Ольга Арсланова: Давайте для начала разберемся с документом, потому что, с одной стороны, он вызвал очень много обсуждений в бизнес-кругах, ведь речь идет о том, в какие сферы допустить. Юрий Савелов: Вообще документ затрагивает не только бизнес. Ольга Арсланова: Да. При этом, смотрите, важный момент, на который тоже обращают внимание наши коллеги – это порядок проведения публичных акций и митингов. Там перечень огромен. Юрий Савелов: Там все, все разрешения. Провели исследование Минэкономразвития, РСПП там участвовал, Высшая школа экономики. На сегодняшний день мы имеем всех разрешений 541 вид, как они просчитали. Этим предложением они хотят сократить, во-первых, на 100. Допустим, убрать те разрешения, которые выдают. Некоторые разрешения дублируют друг друга, и они пытаются их как-то совместить. Из 541 останется 438. Ольга Арсланова: То есть бюрократии станет меньше? Юрий Савелов: Да, что большой плюс. Соответственно, придется меньше тратить времени и средств для того, чтобы получить то или иное разрешение. Давайте все эти вещи, лицензии, все будем называть разрешениями, потому что, действительно, государство разрешает, позволяет делать какую-то работу. Они хотят все это объединить, упорядочить, чтобы это было одним федеральным законом. Например, будет ФЗ № 1538 как раз в разрешительной системе, где будет расписано и указано все, что можно и что нельзя. Ольга Арсланова: Простите, а сферы? В прессе сообщается от ядерной энергетики до работы частного охранника. Это действительно диапазон огромный? Юрий Савелов: Да, все сферы. Будут исключения. Любой закон, который мы сейчас возьмем, имеет исключения, дополнения и всевозможные изменения. Это будет обязательно. А так он должен хотя бы на первом этапе учитывать 80-85% от всех разрешений, которые дает государство. И разобраться в законе или не в законе даже, а в комментариях к закону, и будет понятно, что, допустим, если вы хотите заняться какой-то деятельностью, какое вам нужно разрешение, вы открываете его и читаете: чтобы получить это разрешение, нужно три документа – заявление, паспорт и какую-то справку. Что они хотят? Допустим, в регионах с вас не имеют право потребовать пять каких-то документов: заявление, справку, эту справку и эту справку. Что интересно, в законе есть (это инициатива Минэкономразвития) – это будет распространяться на всю страну. Там есть пять интересных пунктов, к чему они стремятся, весь закон. Про первый я сказал – они хотят все объединить, уменьшить на 100 видов разрешений, и чтобы это работало на всю страну, чтобы, допустим, в закон… Если хотите вы создать какое-то разрешение в своем регионе, а его в законе нет, то вам это сделать будет нельзя, потому что это будет уже незаконно. Все разрешения будут указаны в этом законе. Можно только опять сделать дополнение к закону. Ни регион, ни муниципалитет. Ольга Арсланова: Это первый пункт? Юрий Савелов: Да. Это они хотят сделать, все понятно, прозрачно, видно. Второй пункт – они хотят, чтобы распространялось на всю территорию Российской Федерации. Смотрите, какая получается казуистика. Таксист, получивший патент в городе Санкт-Петербург (или Москва), обслуживает клиентов, их возит, и один из клиентов попросил его вывезти за МКАД за Садовое кольцо на километр. Он с лицензией едет, пересекает МКАД, его останавливают, и здесь уже другая юрисдикция, и его лицензия здесь не работает на сегодняшний день. Вплоть до того, что у него конфискуют автомобиль. Такие случаи уже есть, уже прецеденты, с этим борются. Представляете? Человек получил лицензию. Если он выезжает в Московскую область, то правоохранительные органы имеют право конфисковать его автомобиль как средство для незаконного ведения бизнеса. Вот как это называется. Петр Кузнецов: Это из-за несостоятельности Закона "О лицензировании"? Юрий Савелов: Там разрешения. Он же получил лицензию, называем ее разрешением на перевозку. Ольга Арсланова: Хорошо. Эта реформа, как ее сейчас смело называют, встанет на сторону этого таксиста? Юрий Савелов: Конечно, она распространится. Вы получили в Москве, хотите преподавать или хотите уехать на две недели в Ульяновск. Можете предъявить патент или эту лицензию, что вам разрешено заниматься репетиторством, и можете там этим заниматься. Что они еще хотят? Что они хотят привести в электронный вид, на электронные носители, чтобы не было бумажных носителей, до водительских прав? Ольга Арсланова: Наконец-то, XXI век. Петр Кузнецов: Условно говоря, будет только бумажный паспорт, а все остальное будет в каком-то едином реестре? Юрий Савелов: Я думаю, что это в большой перспективе, потому что в этой инициативе они говорят, что если человек захочет иметь бумажный носитель, то он может его потребовать, а так они хотят основную массу привести, которую возможно, в электронном виде. Если кому-то надо из проверяющих проверить это, то он просто входит туда, набирает компанию, человека, и он все видит, есть у него разрешение торговать на обочине помидорами или нет, что тоже очень правильно, и экономит очень много времени предпринимателей. Это третье. Их не так много. Вы не думайте, что сразу мы проснемся, когда будет принят этот закон, или когда он заработает, нам будет очень легко и просторно. Ольга Арсланова: Вы можете запомнить два последних? Мы к ним вернемся буквально через несколько минут, потому что возникло очень много вопросов к Михаилу Иосифовичу философского характера от наших зрителей. В любом случае, даже при некоторых послаблениях государство продолжает контролировать и разрешать очень многие вещи, даже на которые, казалось бы, достаточно уведомительного характера. И зрители спрашивают, насколько опасно то, что государство пытается абсолютно все контролировать. Ведь это способствует всегда росту бюрократии – раз, коррупции – два. Михаил Веллер: Да. Во-первых, как понятно, государство сейчас хочет как раз немного упростить, немного рационализировать, немного сократить в объеме и правах разрешительную систему. Но если говорить вообще, то представьте себе, что вы сидите на пляже, перед вами песчаная горка, и по пляжу дует легкий ветерок. Вы берете и подбрасываете. И под ветерком эта горка постепенно смещается в сторону. Что это означает? Одно, если второй закон термодинамики: любое колебание неустойчивой системы повышает ее энтропию. Перевожу с русского на русский. Ежели есть какая-то тенденция, то любые попытки реформирования чего угодно в рамках этой тенденции все равно работают на усугубление той самой тенденции, о чем сказал бессмертный Виктор Степанович Черномырдин: "Хотели как лучше, а вышло как всегда" – золотая фраза постсоветской эпохи. Потому что все люди стремятся к своей значительности, все хотят кушать. Я не говорю, что все карьеристы, но все нормальные. И показатель его работы – вот как он хорошо работает, он вникает в это и в то, – существует закон, по которому любая система, не только бюрократическая, но и любая социальная, любая биологическая система организма решает свои вопросы методом надстраивания своих органов. Этот закон известен давно. Он прекрасно описан в законах Питерса, когда англичане в Первую Мировую войну занялись увеличением аппарата адмиралтейства, потому что флот бешено строился. Война кончилась, флот сократили в восемь раз, а количество сотрудников адмиралтейства росло и росло. Это относится абсолютно ко всему, потому что начнут принимать разные примечания, разные дополнения. Это делается только с другого конца. Кстати, об истории с философией – всем привет от царя Македонии Александра Македонского. Гордиевы узлы рубят. Убрать все к черту. "Значит так, ребята, по нулям – строим все сначала". Разумеется, первое – закон не занимается мелочами. Почему заполнили все тротуары, улицы, ларьки повырастали вначале 1990-х? Выжить людям надо было – и выжили. Все, что им сделали – убрали запреты. Что всегда был индивидуалистом, мне всегда нужно было от государства, от управителя, от начальников только одно – чтобы они все провалились. Существует Уголовный кодекс и Конституция. Если я нарушу – прихватите, заставьте отвечать, судите. Если я не нарушил – не смейте меня трогать. Раз в год я буду платить налоги. Все. А иначе начинают расти системы. Человек хочет продавать помидоры. Он стоит там, где он никому не мешает. Пойдите все к чертовой матери! Если окажется, что он спекулянт, кого-то ограбил на дороге и отобрал – тогда конфискуйте и дайте ему 15 лет Колымы. А пока нет – пусть он торгует. В Москве сейчас убраны все ларьки, все киоски, весь мелкий бизнес уничтожен, потому что он весь что-то нарушил. Они говорят, простите, пожалуйста, о литературе (кто о чем – у каждого свое болит): "Мы должны сделать страну опять самой читающей". Они уничтожили все книжные ларьки, все лотки – все на свете! У меня рядом есть кафе. Это кафе каждое лето в средине мая месяца делало себе такую открытую эспланаду. Там на газоне пространство, которое они давно арендуют. Все было чисто, аккуратно, соответственно. Последние два года этого нет. Это не соответствует каким-то инструкциям. Какое ваше собачье дело? У них все в порядке, им не нужно никаких разрешений. Так вот все, что нужно. Это все нужно уменьшить, поставить себе за основу, раз в 10. Не мешайте людям работать. Когда говорят: "Как нам выйти из кризиса, какие принять меры?". Не мешайте людям работать, люди все сделают. И еще одну вещь я хочу сказать, это очень важно. Тут недавно зашла речь, на одном ток-шоу 1,5 недели назад говорили о том, что русский народ слабо способен к самоорганизации, с чем я категорически не согласен, но только на 50%. Мне доводилось с разными людьми в разных участках Советского Союза, когда-то огромного и великого, работать самые разные работы. Все это делалось, условно говоря, артельным методом. Вот было иногда 8 человек, а иногда 30 человек, и мужики сами решали, кто чего делает, кто за что отвечает, у кого что лучше получается. Мы делали по 300-400-800% плана, и никто не отлынивал, и каждый выкладывался, и работали вот так вот! Но если только приезжал кто-то сверху подавать начальственные советы, его хотелось закопать, заровнять это место, и сказать, что нигде никого не было. Что касается организации по вертикали, что касается властной государственной вертикали, в России с этим ужасно, и нужно делать все, чтобы ее не было. Потому что существует атомная энергетика – это должно контролировать государство. Существует все, относящееся к оборонной области – это должно контролировать государство. Существует выращивание фруктов, овощей – чтобы ни один негодяй, у которого удостоверение санитарного, такого, сякого, пожарного, электрического, близко не смел подходить. Пускай берет и выращивает. Это единственное, что можно сделать. Ольга Арсланова: Но нашей современной вертикали и системе, которая существует сегодня, выгодно, чтобы у людей было больше частной инициативы? Понятно, что это поднимет экономику, но такие ли принципы? Михаил Веллер: Нет, невыгодно. Я ехал к вам на вашей машине – спасибо за доставку, – и мы разговаривали с водителем. Представьте себе, что есть четыре кандидата на пост мэра Москвы, и каждый из них предлагает свою программу, говоря: "Дорогие избиратели, это же, в общем, на ваше бабло все делается, это вы платите налоги в бюджет. И я вам говорю, что я буду использовать бюджет так. У нас столько не хватает врачей в поликлиниках, столько не хватает аппаратуры. Первым делом мы это поднимем хотя бы до уровня 90% с нынешних 40%. Потом что касается школ, и чтобы питание было качественное, а не эта мерзость на пальмовом масле и так далее". А второй говорит: "А вот пенсионеры квартиры вообще не получают, а молодые семьи не имеют где жить. Первым делом я их обеспечу". А третий говорит: "А я замощу все плиткой и расширю все тротуары". И третьему говорят: "А ты, наш дорогой, поди лесом и гуляй дальше. Тебе мы не дадим ни копейки". Вот что требуется. Самое последнее. Недавно был очередной случай, как контроллер женщина в электричке высадила девочку 12 лет (13 еще не исполнилось), которая проспала свою остановку, и дальше у нее было билета. Она ее высадила на станции, где останавливается электричка раз в два часа, вместе с 40-летним поддатым мужиком. Ей уже сказали, что объявят выговор и так далее. Формально она права. Ну, как это? Без билета – надо высаживать. Неформально ее нельзя допускать вообще к работе с людьми, вообще нельзя, потому что необходимо людям внушить одну вещь: никогда нельзя отрегулировать все отношения. Если лучшие специалисты с лучшими намерениями все распишут – невозможно, все ситуации ты не учтешь, начиная с судебной системы. И нужно внушить на уровне Верховного суда, что людей судят не по закону, потому что это не роботы судят роботов. Людей судят по совести в рамках закона. И контроллер относится к зайцу по совести в рамках инструкций. Это относится ко всему абсолютно. Любой исполнитель, стоящий на какой-то чиновничьей административной должности, он имеет какой-то люфт в отправлении своих обязанностей: может так, а может сяк. Он должен делать только хорошо, и при этом он должен знать. Он будет делать только то, в чем он необходим. А где нет в нем необходимости – пускай он идет и приносит людям пользу. Я боюсь, что с этим подходом в регулировании, к нашему величайшему сожалению, что есть, то и будет. Ольга Арсланова: Давайте послушаем Валентину из Санкт-Петербурга, и продолжим наш разговор. Валентина, здравствуйте. - Я согласна с Михаилом Веллером, честно. Единственное, хочу добавить, как обычный человек: все, что делается – в моем понимании, это делается только для супербогатых людей. Суды, больницы, поликлиники. У нашей власти все есть свое. У них свои поликлиники, свои магазины. Но человеку обычному уже ничего нельзя. За нас все решают. Где действительно купить фрукты? Убрали эти ларьки на остановке. Кому они мешали? Ну, не торгуйте вы там мясом, дайте человеку купить бутылку воды и стакан печенья. Нет. Зачем? У нас есть "Пятерочка". Беги туда, отстой в очереди. А еще можно пропустить человека, который пиво бесплатно попросил или сигаретки. Для чего это сделано? Почему человек не может сам решить, где ему купить? Не мешает ли ему это? Ольга Арсланова: Вот, очень важный момент. Спасибо, Валентина. Юрий Савелов: Потому что мы с вами живем в обществе, в государстве. Понимаете? Ольга Арсланова: Человеку не доверяет эта вертикаль. Она говорит ему: "Ты ничего не понимаешь". Юрий Савелов: Конечно. Потому что много очень примеров, когда человек, допустим, ведет себя неадекватно по отношению к обществу, такие примеры есть. Конечно, у нас идет перегиб сейчас в стране по всем отношениям: по тем же ларькам, по тем же "Пятерочкам". Допустим, я уже говорил в этой студии, что сети все заполонили, малый бизнес ушел, люди не могут ни торговать, ни продавать. Маленькие магазинчики, все это позакрывалось. В провинциях, в районных городах стоит пять сетевых больших супермаркетов – все ушло из шаговой доступности. Кто это позволил, кто это разрешил? Сейчас я телезрительницу поддерживаю этим вопросом. Конечно. А про малый бизнес, про человека мы забыли. Да, делается все для олигархов, большого бизнеса, людей с большими деньгами. С другой стороны, хочется сказать: давайте становиться олигархами, давайте становиться людьми с большими деньгами. Давайте пытаться это делать, не просто сидеть. Давайте учиться, давайте получать высшее образование, к чему-то стремиться. Ведь у нас тоже народ немножко с ленцой. Привыкли еще с Советского Союза, допустим: "Сделайте то-то, сделайте это". Кстати, допустим, когда вы платили квартплату, к примеру, приходила какая-то сумма, и вы ее оплачивали, даже не смотрели туда, что там написано, нас приучили за 70 лет. А сейчас получается, что какой платеж ни придет, нам по телевизору объясняют: "Посмотрите на эту строчку, она может быть завышена, посмотрите на это". Людей заставляют думать. Я немножко пытаюсь понять – чтобы люди действительно начинали не завидовать, а думать. Ольга Арсланова: То есть, делегируя свою ответственность и какие-то решения государству, поддерживая собственный патернализм, как вам кажется, мы и не имеем права многого требовать в итоге от властей? Юрий Савелов: Почему? У нас много общественных организаций. Ольга Арсланова: Очень много говорится о том, что у нас в стране очень много людей, которые зависят от бюджета, бюджетной системы. А частная инициатива… Юрий Савелов: От бюджетных денег, вы хотите сказать. Ольга Арсланова: Да. Юрий Савелов: Конечно. У нас очень много чиновников, огромная армия. Ольга Арсланова: А частной инициативы у нас недостаточно, поэтому, возможно, гражданское общество медленно формируется. Но, с другой стороны… Юрий Савелов: Почему? Инициативы есть, они просто не поддержаны государством. У тех же малых, средних бизнесменов есть инициативы, у них есть желание, у них нет средств, разрешений, которые можно быстро добиться. Много чего не хватает. Ольга Арсланова: Вот. Им не хватает поддержки или не хватает?.. Юрий Савелов: Им не хватает внимательности со стороны государства, потому что предприниматель – такой же человек, который едет в электричке, смотря какого уровня, пусть даже на своей дорогой машине, но такой же человек. И если у него нет прямого контакта с государством, то ему очень тяжело в нашей стране создавать и развивать свой бизнес. Есть негласный закон, когда компания имеет оборот 1,5-2 млрд руб., она дальше не может вырасти, только если это не супер что-то изобретенное. У нас такие вещи тоже в стране происходят. На текстильном рынке, на мебельном рынке, на каких-то общечеловеческих. Почему? Да потому что без поддержки государства, без связей с государством эту цифру очень тяжело перешагнуть, ресурса не хватает. Михаил Веллер: Билл Гейтс создал здоровенную компанию, у которой оборот больше, чем в России, и это не государство поддерживает его, это он поддерживает государство. Ольга Арсланова: То есть ему помощь государства не нужна. Михаил Веллер: Отнюдь, это он содержит. Когда кончилась в 1989-1990-м году, в перестроечные годы, еще до распада Советского Союза, жесточайшая монополия на издательскую деятельность, издателям, да и вообще всем сказали, что "Ребята, мы отменяем запрет даже в кооперативную издательскую деятельность, мы больше не вмешиваемся. Идите на фиг. Денег у нас нет ни на что, даже на продукты для народа, а вы что хотите, то и делайте". Через год в стране издавалось всё! Через три года забивались все ниши любой литературы. А уж если взять год 2000-2010, то никогда с тех пор, как Иоганн Гутенберг изобрел печатный станок, книги не издавались настолько качественно, настолько доступно, настолько разнообразно, как в России в первое десятилетие XXI века. От государства нужно было только чтобы оно не трогало, чтобы оно не мешало. Это относится очень много к чему, потому что человек едет на книжный оптовый рынок на Олимпийский, он там закупается, жена с мужем вместе. Вот у них два рюкзака, вот они арендуют это место, столик у них, допустим, у метро на Цветном бульваре, и они что продадут, с того они живут, и с этого они должны платить налог. Все. А когда сейчас создают комиссию и пишут законы о том, что в государственных учреждениях должны выделять места для книжных магазинов, чтобы там продавали книги… Вы налогами-то перестаньте душить. У нас количество книжных магазинов с 1992 года сократилось в восемь раз. Все, что нужно – отстаньте, перестаньте перекрывать кислород. А то они одной рукой перекроют кислород, а другой говорят: "А давайте мы будем теперь регулировать краник подачи". Уйдите в сторону! Вот все, что нужно. Юрий Савелов: Вы говорите, что когда был бум издательства – это 1989-1990-е года, да? Михаил Веллер: Нет, бум – 2000-2010-е. Юрий Савелов: Когда государство разрешило заниматься?.. Михаил Веллер: Нет, государство… Ольга Арсланова: Перестало помогать. Михаил Веллер: …разрешило кооперационную деятельность в конце 1988, был запрет на книгоиздательскую, я был в числе первых 13 в Советском Союзе, кто придумали, ребята, как обходить. Ты заключал с госиздательством подряд на розницу дополнительных работ, и туда вписывал все. А уже при новой власти в постсоветской России… В 1990-е у людей было очень мало денег, все это гораздо труднее поднималось, а когда после 1998 после дефолта издатели зависли со своими тиражами, которые нужно было продать хоть за какие-то деньги, стало крутиться это могучее колесо. После 1998 государство никого не могло поддержать. Вы лучше меня как бизнесмен знаете, что там произошло. И большое за это ему спасибо. Юрий Савелов: А государство у нас кто или что? Ольга Арсланова: Это же мы, мы все. Юрий Савелов: Хочется понять. Это же мы, допустим. Михаил Веллер: Нет, ни в коем случае. Юрий Савелов: А кто это? Михаил Веллер: Когда вы говорили о том, что нужно стараться быть деловитее, не завидовать олигархам, учиться. Юрий Савелов: Учиться, стремиться. Михаил Веллер: Согласен на 50%. Каждый должен стараться работать как можно лучше, быть как можно умнее и инициативнее. Да. Но структура государства и общества такова, что только 1% может быть около олигархов, только 5% могут быть около среднего класса, а 50% неизбежно будут бедные наёмные работники, как бы они ни лезли. Структура такова. Когда олигарх-миллиардер переезжает в Англию и покупает себе 150-метровую яхту, и говорит: "Конечно, у меня работяги получают не столько, сколько в Европе, потому что производительность труда". А почему же ты, подлец, денег себе набил в карманы больше, чем любой олигарх в Европе и в Америке? Юрий Савелов: На этот вопрос я не отвечу. Михаил Веллер: О! У тебя работяги в заполярных рудниках получают 30 тыс. руб. в месяц, а ты себе покупаешь особняки по 100 млн фунтов. А я думаю, что его место примерно там, где думали товарищ Ленин и Дзержинский. Юрий Савелов: А я с вами тоже соглашусь 50 на 50, потому что любое сильное государство как раз и сильно средним классом. Вы выделили к среднему классу всего 5%. Михаил Веллер: Это не я, это жизнь. Юрий Савелов: Пусть жизнь, да. Всего 5% от всего количества населения. Ольга Арсланова: Это в России. Юрий Савелов: Допустим, от 140 млн. Михаил Веллер: А хорошо было бы, чтобы 70%. Юрий Савелов: 70%, конечно, не будет. Если взять любое государство, средний класс является движителем экономики, движителем прогресса, движителем всего. На сегодняшний день 5% – я соглашусь. Но должно быть больше, к этому нужно стремиться. Михаил Веллер: Да. Юрий Савелов: Чем больше будет у нас среднего класса, чем больше у нас будет научных сотрудников, имею в виду бизнесменов, людей, которые… Михаил Веллер: Согласен. Ольга Арсланова: Научные сотрудники у нас на 10 тыс. руб., как правило. Юрий Савелов: …будут зарабатывать много, это и будет составлять средний класс. Михаил Веллер: Конечно. Так все, что нужно – не надо их душить. Потому что как только чиновник начинает рулить, у него свои представления. Вот к вам в бизнес приходит человек, который ничего в нем не понимает. Он по паркетным связям двинут со стороны, и он начинает раздавать указания. Это относится к культуре, это относится к науке, это относится к технике. Эта каста профессиональных руководителей, чтобы близко ею не пахло – пускай работают. Ольга Арсланова: Смотрите, как раз реагируют зрители: "Давайте станем олигархами. Врачи и учителя уже идут в бизнес (они вспоминают предложение Медведева), остальные держатся. Если власть отправляет население на заработки, тогда создайте среду для развития малого бизнеса, а не наоборот". Юрий Савелов: Совершенно верно. Среды нет никакой. Только ленивый сейчас не говорит о том, что мы поддерживаем малый и средний бизнес. К сожалению, это не так. Да, поддержка какая-то идет, но настолько незначительная, что о ней больше говорят, чем она на самом деле из себя представляет. Потому что есть тот же пример Китая, как там поддерживают малый и средний бизнес. Вы приходите, пишете заявление: "Я хочу цех открыть по пошиву спецодежды (или просто одежды, каких-то зимних курток, у вас 1000 человек должно быть рабочих)", и вы три года можете вообще никакие налоги не платить. Просто пишете заявление, и говорит: "И мы не платим". Говорю: "А дальше как?" – "А дальше я посмотрю. Если я приобрету рынки сбыта и у меня будет все хорошо, а если до конца не приобрету, то мне еще на два года просто дадут, даже рассматривать не будут. Моя главная задача – заплатить людям заработную плату. И еще электроэнергию муниципалитет будет оплачивать 50%". Петр Кузнецов: По администрированию – это же масштабная все-таки реформа, которая предлагается? Юрий Савелов: А ничего не произойдет, не изменится. Просто 100 уберется, и какие-то дополнения, на которых я закончил… Петр Кузнецов: Переход на все эти новые формы. Юрий Савелов: Электронные, конечно, до 2020 года. Петр Кузнецов: Деньги-то есть на это? Оля вспомнила про научных сотрудников, которые получают 10 тыс. Не получится так, что они 8 тыс. будут получать, просто чтобы где-то деньги взять, чтобы была эта реформа, которая нам должна упростить жизнь, а она усложнит? Юрий Савелов: На этот вопрос нигде ответа нет. Инициатива была президента, ее исполнили. Может быть, сейчас… Петр Кузнецов: Исполняют. Юрий Савелов: Исполнили, уже есть какие-то результаты, что они хотят сделать. Я имею в виду, исполнили. Сколько это будет стоить? Министерство финансов или казначейство назовет эту цифру, она будет очень большой. Петр Кузнецов: Давайте звонки. Послушаем Александра сначала из Московской области. Александр, здравствуйте. Ольга Арсланова: Здравствуйте. - Добрый вечер. Я очень согласен с Веллером. Вопрос стоит сейчас: смотрите, сколько миллиардеров. Прогрессивный налог они не платят, от слова "прогресс". Не будет прогресса, если застой, 13% плоская шкала. Это о чем говорит? Управление растет. Почему не закрутить гайки тем же судьям, которые играют свадьбы на 2 млн долл., и прочее? Их можно на пальцах перечесть. И каждый год подводить к детектору лжи, что он натворил, и после этого оставить на этой должности или нет. Спасибо. Ольга Арсланова: Вам спасибо. Я так понимаю, что цель этой реформы в том числе – подстегнуть экономическое развитие страны. По крайней мере так декларируется. Упростить нашу жизнь и подстегнуть. Но есть теория, что лучше всего экономически развиваются те страны, в которых демократические режимы, и которые гибко реагируют на все изменения. То, что сейчас предпринимается, можно назвать гибкостью, следованию времени, это полезно? Михаил Веллер: Вы позвольте, 60 секунд, очень кратко, старая китайская притча о благих начинаниях, которые спускаются сверху. Добрый император, который очень любил свой народ, гулял как-то в дождь (думается лучше) по стенам двора, и увидел бедняка, который бежит под дождем куда-то укрыться, у которого даже не было шляпы. И сердце его опечалилось, он позвал первого министра и сказал: "Я увидел бедняка в моем царстве, у которого не было даже шляпы под дождем. Сделай так, чтобы люди жили лучше". Первый министр вызвал начальника полиции и сказал: "Сын неба выразил мне неудовольствие и горе, что увидел человека без шляпы со стены дворца. Сделай так, чтобы люди без шляп не ходили по столице". Начальник полиции вызвал околоточных и сказал: "Я сейчас получил втык от первого. Если еще кто-нибудь увидит человека без шляпы!". Околоточные собрали полицейских, сказали: "Значит так, чтобы я вообще высеченный возвращался от начальства? Увидишь кого без шляпы – руби голову на месте!". Вот так по вертикали власти спускаются начинания, когда эта вертикаль отстроена на исполнение распоряжения, плюя совершенно на суть. Мы видим это 25 лет. Нужно не по вертикали спускать, а говорить: "Ребята, перестаньте их доставать". Все, что нужно из помощи – следующее. Люди умеют работать, хотят работать – отвалите в сторону. Это так, как в свое время уничтожили знаменитую золотопромышленную артель Вадима Туманова "Печора". Они работали 24 часа в сутки теплый сезон, они работали в 15 раз больше, чем выдавали госпредприятия, они получали 30% цены на госрасценок, и на эти 30% были богатые люди. Пока не задушили – не успокоились, потому что надо руководить, потому что никогда никакая структура власть из рук не выпустит. По ручонкам нужно дать, чтобы они перестали так загребуще хватать все, что можно. Не надо регулировать – уйдите вон. Юрий Савелов: Дают. Сейчас, конечно, не так, может быть, яро, как бы хотелось, но дают, и люди несут ответственность. В госзакупках, допустим, какой-то порядок находится. Я не скажу, что там изменились правила игры, но хоть что-то, хоть на поверхности все больше и больше появляется, я имею в виду айсберга, чем под водой. Не так быстро, как бы хотелось, но чуть-чуть поднимается. Есть, порядок наводят, жалобы. Но хотя все равно я как на вашей волне прямо подключился – бардак существует. Вот Новая Москва, обсуждение было, где я участвовал и знаю – застройка вокруг дачного поселка, большие дома. Землю купили, начинают строить. Долго спорили, долго бились. Подписали все со всех сторон. Дома должны быть там 8-этажные. Сейчас они строят там 16-этажные, и они не останавливаются. И ничего не происходит. Задействовано 1000 человек в округе. Вместо 8 этажей они строят 16. Люди пишут – никакой реакции. Как быть в этой ситуации? Хотя порядок наводится вроде, хотя что-то происходит, были открытые обсуждения, у главы района все это обсуждалось, утвердилось на самом высоком уровне Москвы, я имею в виду в Главархитектуре, а этажность в два раза. Заставят их, интересно, снизить до 8 этажей или нет? Вопрос. Михаил Веллер: Независимый суд. За взятку 10 лет с конфискацией, и никаких свадеб за 2 млн, когда судят с поддельными дипломами неизвестных университетов. Все просто. Нужно исполнять закон. Не нужно писать новые законы, нужно добиваться исполнения основных существующих, очень немногочисленных. Все. Юрий Савелов: За последние 8-10 лет в малом и среднем бизнесе было издано указов, законов, подзаконных актов, всевозможных распоряжений от 12 до 15 тыс. Это значит, на год приходилось по 1,5 тыс. Представляете, предприниматель, пусть даже вместе с юристом, пусть имея юридическое образование, насколько должен владеть ситуацией, потому что постоянно все это менялось, что-то усовершенствовалось, что-то возвращалось назад, что-то усложнялось, что-то упрощалось, и в такой системе бизнес работает до сих пор. Хотя хочу вам сказать, есть маленькое окошечко, где многие сейчас работают. Основная доля малого бизнеса – это на упрощенной системе налогообложения. 120 млн, 6%, и люди все больше и больше к этому привыкают, все больше и больше стараются в этом бизнесе. Развитие не получается в этих 120 млн. Ольга Арсланова: А бизнес сейчас может существовать честно без коррупции, без того, чтобы где-то куда-то что-то занести? Юрий Савелов: Я вам начал разговор, когда 1,5-2 млрд есть у предпринимателя, он без поддержки и контроля государства не может дальше развивается. Он не сможет сам развить, потому что ему нужна поддержка на областном уровне, федеральном, московском, еще на каком-то, чтобы пойти дальше, чтобы было 3-5-10 млрд. Обязательно участвует государство на сегодняшний день. Михаил Веллер: А почему? Юрий Савелов: Так устроено. Вы становитесь интересны уже. На вас начинают обращать внимание. Вы появляетесь на рынке. Михаил Веллер: И что? Юрий Савелов: Прокуратура посмотрит на вас, полиция, криминальные элементы. Михаил Веллер: А какое им дело? Пусть они стоят за своим забором и помогают. Юрий Савелов: И получают заработную плату в 150 тыс. руб.? Ольга Арсланова: Это максимум. Михаил Веллер: Пускай не получают вообще. Юрий Савелов: Так не бывает. Михаил Веллер: Это означает, что налетают паразиты с государственными удостоверениями, и говорят: "А теперь, товарищ успешный бизнесмен, отстегивай нам за то, что мы тебя не задушим, а, наоборот, поддержим". Юрий Савелов: Могут помочь. Михаил Веллер: Грубо говоря, это система государственного рэкета. Юрий Савелов: Да. Михаил Веллер: Это означает, что "Мы обеспечиваем тебе административный ресурс за то, что ты учтешь наши интересы". Вот за это должны судить и сажать. Юрий Савелов: У нас за многое что должны судить и сажать, но, к сожалению, как сказал не помню кто: "Нельзя же расстрелять всех". Также и у нас: нельзя же посадить всех. Ольга Арсланова: Независимый суд сейчас только абстрактно выгоден. А получается, что и бизнесу он… Михаил Веллер: Берется несколько самых отъявленных для примера, а остальные живут по закону. Юрий Савелов: Кто руководил страной в 1990-е годы, в 2000-е, они и сейчас руководят, ничего особо не поменялось. За этими людьми, которые находятся сейчас у власти, за ними ли тянется. Михаил Веллер: Мы с вами согласны, что какие законы ни пиши, пока сидят те же пацаны, то будет тот же пирог. Юрий Савелов: Законы надо писать. Ольга Арсланова: Виктор, добрый вечер. Волгоградская область с нами на связи. - Добрый вечер. У меня вопрос: как людям хорошо становится жить с электронными версиями. Раньше был техпаспорт у гражданина. Строит он дом, приходит и сдает на бумажном носителе, у него принимают. Сейчас сделали версию такую. Я должен взять у кадастрового инженера техплан вместо техпаспорта. Это первая лазейка сейчас. Вроде как упростили, но я несу этот носитель на диске или на флешке (почему-то на диске, хотя их давно уже нет), сдаю, а мне приходит приостановка в действиях моих, потому что он не в том формате. Это уже повторяется в четвертый раз. Я простой человек, который хочет платить за строящийся дом налоги, а у меня просто его не принимают. Я не могу понять, в чем проблема. Юрий Савелов: Смотрите, какая ситуация. Как раз в этом законе они хотят ввести форму, что когда вы сдаете документы, если вам в течение определенного срока времени (он будет прописан в законе) нет ответа, то де-юре вы уже должны иметь это разрешение. Как это будет работать, я еще пока не понимаю. Вот вы сдали свой диск, и если вам вернули с отказом, вы можете его оспорить в суде тут же. Если вы понимаете, что отказ формальный и незаконный, то сразу идете в суд. Там тоже они пытаются это сделать, в проекте это есть. А если вам вообще не ответили, то де-юре вы становитесь получателем разрешения и можете действовать и строиться. У вас на это есть документ и основание – вы заплатили пошлину и подали электронно все документы. Как раз они хотят учесть это в законе. Ольга Арсланова: Мы спрашивали у жителей разных городов, какие сферы деятельности нужно контролировать государству, а какие нет. Давайте посмотрим, что люди отвечали. (ОПРОС.) Ольга Арсланова: Михаил Иосифович, как вам кажется, из каких сфер государство должно если не полностью уйти, то хотя бы ослабить хватку, а где обязательно должно остаться? Михаил Веллер: Одна фраза о том, что мы сейчас увидели с пожеланиями – то, что социалка на государстве в основном, там все понятно. Что касается остального, то вы спросите у толпы подряд, что вокруг чего вращается: Земля или Солнце? И кто такой был Владимир Ильич Ленин. И вы увидите, что каждый второй затруднится с ответом. Ну, что ж, понимаете, бедные люди, они что по телевизору услышали где-то краем уха, то они и представляют. Что касается государства, кратко повторю то, что я сказал. Безусловно, это все, связанное со сферой оборонного комплекса, с ядерной энергетикой, и это какая-то часть социалки. Совершенно безусловно. Потому что здесь что будут делать частные фонды, как средства, которые честно жертвуются на благотворительность, будут вычитаться из сумм, облагаемых налогов – об этом разговоры идут давным-давно. О том, что мы никогда не ратифицируем 20-ю статью Конвенции насчет борьбы с коррупцией: "Откуда у тебя, милый, деньги на эту свадьбу?", и так далее. Но все это регулярно глушат. Что касается туризма, сферы обслуживания, рестораны и так далее… Легкая промышленность. Забыли калоши "Красный скороход", забыли "Московшвея" и Ленинградскую фабрику Володарского, забыли, во что одевались, заходя в магазины. Государственное регулирование. Они же, бедные, немного подзабыли. Так что государство должно заниматься тем, чем оно занималось изначально – это оборона, это обеспечение безопасности свои граждан, это надзор, и если нужно, то репрессивные меры применительно к соблюдению законов, внутри каковых законов и работает свободный рынок. Свободный рынок без жесткого государственного соблюдения за законом невозможен, потому что иначе придет братва, подомнет под себя и воткнет свои понятия. Что касается всего остального, как строить дома и так далее: он нарушает ГОСТ – он садится в тюрьму. Но если это существует, комиссией утверждено – не трогайте. В общем виде люди же все понимают. Ольга Арсланова: А как быть с недропользованием и с продажей наших богатств? Михаил Веллер: Очень просто. Богатства и недра принадлежат народу. Этот вопрос обсуждению даже не должен подлежать. Юрий Савелов: Государству. Михаил Веллер: Не. Юрий Савелов: Но государство – это люди, это мы с вами. Михаил Веллер: Нет, государство – это не люди, государство – это надличностная структура, которая начинает действовать в своих собственных интересах, которые очень часто с интересами людей не совпадают. Это распространенное заблуждение политологов вообще исторически. Юрий Савелов: С основной массой не совпадают. Это понятно. Михаил Веллер: Все должны получать свою долю, и никак иначе. Тот, кто работает конкретно, безусловно, получает свое за работу, и он заинтересован в том, чтобы свой процент получать, чтобы получать бо́льший процент от большей прибыли. Это все также очень просто. А что касается этого, у кого миллиарды, а у кого большая фига – нет, большое спасибо, не за это мы провали нашу кровь. Юрий Савелов: Сейчас государство от регулирования во многих сферах не должно уходить. Я вам сейчас приведу пример. У нас сегодня санкции и антисанкции, много об этом говорим и понимаем, о чем разговор. Мы сейчас собираем, допустим, урожай. Мы в прошлом году собрали 100 с лишним миллионов тонн пшеницы, а хлеб дорожал и дорожал от 7% до 12%. Об этом тоже говорили: что произошло? Да потому что сколько сейчас фермер ни предлагает на рынок сумму, то через ритейлера проходит в 10 раз дороже. Цены регулируют сами магазины, захватив 75%. И если государство не вмешается, то кто вмешается? Никто не вмешается. От фермерского стола до магазина эта цепочка – огромнейшая наценка. И все это мы с вами будем оплачивать, и в карман олигархов, кто владеет этими сетевыми магазинами. Должно государство вмешиваться, без этого сейчас нельзя, потому что такое было… Ольга Арсланова: Для этого есть Федеральная антимонопольная служба, которая смотрит на это из города. Юрий Савелов: Пусть антимонопольная – неважно. Просто говорят, что в сфере торговли не надо следить. Нет, у нас очень много мест, которые на сегодняшний день наслоились друг на друга, и цены уже контролируются большим бизнесом. Если это огромный бизнес, то кроме государства кто может вмешаться? Общественная организация выйти на улицы? Нет, конечно. Конечно, государство должно здесь регулировать. Михаил Веллер: Возможны два подхода. Один – регулирует государство. Второй – то, что называется свободная конкуренция. Как только приходят неизвестные пацаны и говорят: "Значит так, опустишь цену – ты сам понимаешь, кто и во что тебя закатает". Юрий Савелов: То будет, да. Михаил Веллер: Вот это все как раз карается железной рукой, ибо государство должно следить за соблюдением закона. Если за этим следится, то когда рынок поднимается, свободные конкуренты начинают играть на понижение, чтобы захватить свой сектор. А у нас их начиная от административных мер и кончая примитивными отстреливаниями, которые через 1990-е… Юрий Савелов: Нет конкуренции, правильно вы говорите. Михаил Веллер: Государство за этим и должно следить. Не цены регулировать, а руки-ноги обрывать тем, кто уничтожает свободную конкуренцию. Все. Юрий Савелов: Это примерно то же самое. Михаил Веллер: Нет. Юрий Савелов: Но на сегодняшний день что делать? Михаил Веллер: Нет. Бить лошадь кнутом или кормить ее сеном, и то, и другое, чтобы она работала – это разные методы. Юрий Савелов: Когда сейчас в гипермаркетах продаются 75%, а то и больше, всей сельскохозяйственной продукции – конкуренции нет. Они договариваются. Есть "Ашан", "Пятерочка" и еще какой-то магазин в 100-тысячном городке (их по несколько магазинов). Цены держат и держат. Как сними бороться? Михаил Веллер: Монополисты душат конкурентов, не подпуская никуда. Юрий Савелов: Никого. Ольга Арсланова: Монополизм – это продолжение вертикали, получается? Михаил Веллер: Это следствие той самой вертикали, потому что невозможно, как абсолютно правильно вы сказали, вести большой бизнес, не крышуясь административным ресурсом. Юрий Савелов: Конечно. Все взаимосвязано. Михаил Веллер: Так вот государство должно уничтожать административный ресурс, а не совершенствовать его. Это принципиальная разница в подходах. Ольга Арсланова: Пчелы против меда? Юрий Савелов: У нас действительно в государстве этот переходный период от 1990-х до 2017 года – порядок какой-то наводится. Понятно, горит свет, асфальт, мы ездим, по сравнению с 1990-ми годами, ходим по улице, строим какие-то планы, все это происходит. Конечно, нам хотелось, и людям бы хотелось, чтобы все это происходило все быстрее. Жизнь продолжается, не стоит на месте. Уже смотришь, 30 лет, 40 лет, уже за 50 лет, а вроде все то же самое, не меняется. Нет, ну, лучше становится. Я так не скажу. И во многих сферах становится лучше. Еще, конечно, нужно поработать, еще нужно какими-то… Михаил Веллер: Есть еще одно мнение. Начиная с 2008 года стало становиться хуже. С кризиса 2008 года начали конкретно давить малый бизнес. Мы не говорим сейчас об уничтожении тех целых городков из ларьков, которые стояли у метро Белорусская, у Белорусского вокзала и так далее, но когда стоят, допустим, через каждые 400-500 метров стеклянные цветочные киоски, где цветы – это украшение города, это не наоборот, – и то же самое, что уже упоминали наши зрители – это там, где можно купить воды, купить хлеба, в конце концов, купить сигареты и пива, и ничего страшного в этом нет. Не хотите пива – делайте отдельный закон. Там, где есть фрукты и овощи, потому что люди же работают, это Москва. Вот она идет с работы. Чтобы она это купила прям по дороге от метро, от автобуса до дома. Все позакрывали! Все закатали! Юрий Савелов: Да, этого ничего нет. Михаил Веллер: Никакого мороженого, никаких обувщиков, шнурков, сапожных щеток. Голое все абсолютно! И после этого говорят: "Давайте заботиться о бизнесе". Этот анекдот, когда я учился в школе, назывался "сверхлицемерие". Это выбросить свою тещу за окно и закричать ей вслед: "Куда же вы, мамо?!". Так мы заботимся о малом бизнесе. Ольга Арсланова: На этом предлагаю закончить. Час пролетел незаметно. Спасибо нашим гостям. Юрий Савелов, член президиума "Опоры России". Михаил Веллер, писатель и философ, были у нас в гостях.