Александр Денисов: «Всероссийская реновация». Вице-премьер Марат Хуснуллин, который раньше отвечал за программу реновации в Москве, ответил на вот тот давний запрос у всего остального населения России: не расширить ли программу на всю страну? Мол: «Если москвичи капризничают, никак им не угодишь, то вот мы-то точно «за». По мнению Хуснуллина, начать реновацию следует с крупных городов. Об этом поговорим сегодня вместе с вами. Подключайтесь, звоните. Может быть, вы хотите, чтобы с вашего города начали. И в студии… Анастасия Сорокина: А мы хотим задать вопросы нашим экспертам. Сегодня в студии у нас – Юрий Брониславович Эхин, эксперт по жилищной политике, член Союза архитекторов России. Юрий Брониславович, добрый вечер. Юрий Эхин: Добрый вечер. Александр Денисов: Юрий Брониславович, добрый вечер. Анастасия Сорокина: Можно ли сказать, что программа реновации в Москве проходит успешно и теперь есть с кого брать пример для всей России? Юрий Эхин: Даже странно это слышать. Я был бы готов разделить этот оптимизм, но профессионализм, опыт и изрядная доля мудрости, извините за нескромность… Александр Денисов: И здорового цинизма, да? Юрий Эхин: …не позволяют этого делать. Потому что нет никаких признаков, которые бы говорили о том, что реновация идет успешно, на мой взгляд профессиональный, конечно. Больше того, все те предостережения, о которых мы с коллегами говорили еще три или два года назад, они стали явными. И протесты, и сложности, что называется, восприятия жителями этой программы или ее реализации, они у всех на слуху, по крайней мере в Москве. Александр Денисов: А что вот вас не устраивает Юрий Брониславович? Раскройте сразу тогда все карты. Анастасия Сорокина: Опасения были. Александр Денисов: Вот вы говорите, что это не дает нам право сказать, что можно брать пример. Юрий Эхин: Ну, с самого начала, с самой трактовки слова «реновация». Реновация – это обновление и реконструкция, без уничтожения исходного материала. А в Москве пошли по такому пути, что сносят все дома, крепкие пятиэтажки, которые не являются ни аварийными, ни ветхими, и строят на их месте 25-, 50- и даже 72-этажные дома. Александр Денисов: 72-этажные?! Юрий Эхин: 72-этажные дома. Александр Денисов: Это где же у нас такие будут? Юрий Эхин: Покровское-Стрешнево, по-моему, был скандальный случай. И это не единственный, к сожалению. И, скорее всего, это будет, что называется, нормой для московской реновации – такого рода высотная застройка. Жить в таких домах некомфортно, небезопасно, с точки зрения пожарной безопасности. Ну и далее очень много негативных разных отзывов о высотной застройке, которые известны всем специалистам. В мире еще с 70-х годов не принято строить многоэтажные жилые дома. Это, в общем, скорее исключение из правил, что называется, для «белого мира». В Азии – да. Сингапур, Япония – там мало территории, там много солнечного света и продуваемость высокая. Там – да. Александр Денисов: Юрий Брониславович, безусловно, соглашусь с вами, что 72 этажа – это, конечно, адский размер. Ну смотрите. Московское Правительство как аргументирует? Мол, там морально устаревшее, с маленькими кухнями, «хрущобы» и так далее, а тут будут побольше. Анастасия Сорокина: А будут ли побольше? Или будут получать ровно столько же, сколько имели? Юрий Эхин: Я сразу скажу: те обещания мэрии, которые звучали в период обсуждения программы реновации, что будет плюс 30 метров, конечно, они не реализованы. Александр Денисов: Но все-таки они больше, скажем прямо? Юрий Эхин: Они больше. Александр Денисов: Не 30 метров, но больше. Юрий Эхин: Ну, один, два, три квадратных метра – за счет площади коридора и так далее, подсобных помещений. Вообще говоря, типовые квартиры, которые были нормой для послевоенной России, для послевоенного Советского Союза, они сейчас, по сути, повторяются в реновации уже в XXI веке. И вообще одно это вызывает у нас шок как у специалистов, потому что ну не бывает так. В мире обеспеченность считается нормальной – 40 квадратных метров общей площади на одного человека. А у нас, в том числе в программе реновации, есть квартиры, которые составляют 11,3 квадратных метра. И тенденция эта, к сожалению, устойчивая. И то, что хрущевки, по сути дела, повторяют в новых зданиях – вообще говоря, это здравого смысла не имеет. Там есть какая-то другая подоплека – она финансовая, она экономическая и так далее. Александр Денисов: То есть вы намекаете и на интересы застройщиков? Юрий Эхин: Ну я не то что намекаю, а… Александр Денисов: …прямым текстом говорите. Анастасия Сорокина: Так реновация же, по-моему, как раз за счет застройщиков, за счет инвесторов и происходит. Юрий Эхин: Нет, реновация изначально происходит за счет бюджета города Москвы. Бюджет города Москвы – это 3,5 триллиона рублей. Перечисляется в Фонд реновации. Фонд реновации строит в три или четыре раза больше жилья, чем было в пятиэтажках. Одна треть уходит жителям пятиэтажек с учетом небольшого увеличения, а две трети или даже три четверти будут продаваться по коммерческим ценам. И что важно? Деньги остаются в Фонде реновации. Фонд реновации – это, по сути дела, частная организация. И почему из бюджета 7,5 или 7,2 триллиона рублей уйдет в Фонд реновации? Вот мне не понятно. И никто на эти вопросы ответа не дает. Александр Денисов: Интересный момент! Прицеплюсь к словам, Юрий Брониславович. Вы сказали, что архитекторы в шоке. Вы знаете, ну не секрет для вас, а все остальные люди по всей стране в шоке от того, где они живут, поэтому для них будет приятным шоком, если у них пойдет реновация. Это ведь очевидно же. Анастасия Сорокина: Саша, можно дополнить твои слова? По поводу того, что… К 2045 году будет признана аварийной треть вообще всего жилья в стране. Александр Денисов: Да. Реновация в Москве – это страшно, а во всех остальных городах… Ну хорошо, пока про крупные. Но и мелким-то тоже хочется жить. Для них это будет приятным шоком. Они изумятся, если у них это тоже начнется. Юрий Эхин: Ну, смотря что иметь в виду. Таких денег в регионах нет, какие есть в бюджете города Москвы. Значит, по такому принципу там точно реновация быть не может. Она может быть на каких-то коммерческих началах, а это несколько другая история. Там тоже есть подводные камни. Но все равно точного повторения московского опыта быть не может. Единственное, что может повториться – это, извините, нахрап, с которым власти (я уж буду называть вещи своими именами) берутся за так называемую реновацию – то есть снос и строительство огромного количества высотных домов – для того, чтобы (опять же вопрос) привлечь население из окружающих городов и сел. Таким образом, стягивается население в крупные города. Марат Хуснуллин, кстати, выступая в Минстрое на следующий день после собственного назначения, он прямо сказал (и, по-моему, в эфире позавчера повторил), что главное – сейчас речь идет о крупных городах. Не о малых городах, которых 3 тысячи в России, не о сельских населенных пунктах, а о крупных городах. Александр Денисов: Объясните – почему? Юрий Эхин: Ну почему? Это нужно спросить его. Хотя, я думаю, он просто повторяет все тезисы, которые заложены в нацпроекте «Жилье и городская среда» и которые подтверждены так называемой Стратегией пространственного развития территории России, которая предусматривает в основном или в первую очередь развитие крупных и крупнейших городов, создание так называемых агломераций, вне зависимости от проблем развития промышленности в них. Больше того – благодаря или из-за этого массового жилищного строительства будет уничтожаться, добиваться, что называется, промышленность в городах, будут застраиваться все территории промышленности, как сейчас происходит, к сожалению, в том же Краснодаре. Есть и другие примеры. И в Москве, кстати говоря. И власти прямо об этом говорят. Таким образом, огромное количество людей, которые приедут из сельских населенных мест (у нас не будет сельского хозяйства и не будет освоена территория вся), они приедут в город, где работать им будет негде. Александр Денисов: Юрий Брониславович, вопрос. Может быть, про крупные города речь потому идет, что туда-то хоть как-то можно инвесторов притянуть, а в города помельче уже это сложно сделать? А с крупными понятно. Вопрос логичен, как и с Москвой. Почему бы не застроить площадку в крупном городе, если треть себе город заберет, а остальное мы будем продавать? Это же прекрасный подход! Юрий Эхин: Александр, я вам скажу, может быть, какую-то слишком смелую вещь, но в бюджете России огромное количество «лишних» денег – 3 триллиона рублей просто по состоянию на сегодняшний день. За эти 3 триллиона рублей можно уже сегодня (даже с запасом) строить 120 миллионов квадратных метров, только за счет бюджета. Александр Денисов: Безо всяких инвесторов? Юрий Эхин: Безо всяких инвесторов. Больше того, на мой взгляд, Правительство делает титанические усилия для того, чтобы не пустить деньги, которые есть в бюджете, на развитие, в том числе городов и сел, на развитие промышленности. Ну, если мы все проанализируем, большой массив данных, то мы придем к этому выводу однозначно совершенно. Поэтому то, что вы говорите, что инвестора невозможно привлечь… Ну конечно, невозможно. А с другой стороны, зачем это делать, когда есть «лишние» деньги? Ответьте на этот вопрос. У меня ответа нет. Анастасия Сорокина: Давайте зададим еще этот вопрос. С нами на связи есть эксперт – Елена Леонидовна Николаева, председатель Комиссии по градостроительству, государственной собственности и землепользованию Мосгордумы. Елена Леонидовна, здравствуйте. Елена Николаева: Здравствуйте. Анастасия Сорокина: Как вы оцениваете программу реновации? Есть у вас ответы на вопросы? Елена Николаева: Вы знаете, частично у меня, конечно, есть ответы на вопросы, но для начала я прокомментирую выступление вашего эксперта. Вы знаете, вот если есть специалисты по fake news, то он, наверное, номер один в строительстве. Дело в том, что назвать Фонд реновации частной конторой, как минимум нелепо. На самом деле это фонд, который учрежден Правительством Москвы с соответствующим инструментарием и законом города Москвы, прописанным очень четко, как и в интересах кого он действует. Александр Денисов: Елена Леонидовна, а кто прибыль получит от реновации, если одна третья жилья отойдет городу, а две трети будут продавать? Вот кто получит прибыль, если это не частная лавочка? Елена Николаева: Все средства, которые будут получены от реновации, будут направлены на продолжение этой программы, а полученная прибыль уйдет на возмещение тех инвестиционных затрат, которые затрачивают коммерческие инвесторы, компенсирующие эту программу. То есть нет такого, что все деньги из бюджета. Наоборот – сейчас авансово эти деньги туда направлены для того, чтобы потом вернуться в бюджет на решение социальных проблем. Александр Денисов: Так Юрий Брониславович не наврал. Он сказал, что деньги вкладываются Правительством Москвы, а прибыль получают частные инвесторы, застройщики. Елена Николаева: Нет. Александр Денисов: Ну вы же подтвердили. Елена Николаева: Нет. Средства будут возвращены в бюджет для того, чтобы в дальнейшем решать социальные проблемы. Александр Денисов: Только что вы сказали, что получат за инвестиции свой возврат частные застройщики. Вы же сказали это только что. Елена Николаева: Я еще раз говорю: полностью бюджет получит возврат тех средств, которые направлены сейчас на реновацию. Это так. То есть никаких средств граждан на реновацию – всех нас с вами – не предусмотрено. Это лишь первый этап, когда стартует процесс реновации. Вместе с тем опять-таки вот этот фейк, что будут только высотные дома. Средняя этажность запланированной застройки в проектах планировочных решений – двенадцать с половиной этажей. Александр Денисов: А 72 – нет такого? Елена Николаева: Есть, но их менее 3%. Давайте не будем всем пугать. Я нахожусь сейчас в Люблино. Средняя этажность домов, которые строятся по реновации – от 14 до 17 этажей. И здесь нет более высоких зданий на сегодняшний момент. И не предполагается. Я видела все документы. Поэтому давайте не будем пугать всех страшилками, о которых любят рассказывать некоторые общественные и политические деятели, которые хотят набрать дополнительных очков каких-то или стать ньюсмейкерами. Вместе с тем все, что касается реновации в Москве – она действительно возможна здесь в силу очень серьезно сконцентрированных ресурсов по транспортной инфраструктуре, социальной инфраструктуре, возможности авансировать ряд работ, в том числе которые отправлены на проектирование, на создание планировочных решений. Например, в прошлом году было потрачено порядка 100 миллиардов рублей. Если мы сравним с федеральными ценами и с федеральными возможностями, то вся программа жилища за прошлый год составляла чуть больше 300 миллиардов рублей. Это говорит о том, что так легко распространить программу реновации на всю Россию будет, скорее всего, не так очевидно. Но вместе с тем, действительно, определенное выбытие жилого фонда и ситуация, при которой на самом деле у нас с вами огромное количество аварийного жилья и ветхого жилья. И решить эту проблему только программами капитального ремонта невозможно. Я вхожу, например, в наблюдательный совет Фонда ЖКХ, который занимается переселением из аварийного жилья. И я знаю, как в ручном режиме решается вопрос по каждому аварийному дому. Поверьте мне, в малых городах, в регионах, в субъектах Российской Федерации это колоссальная проблема, колоссальная. Возможно, новый подход по реновации крупных городов – это одна из возможностей по решению проблем аварийного жилья и ветхого жилья в Российской Федерации. Александр Денисов: Елена Леонидовна, бюджет Москвы «жирный», безусловно, спору нет. А остальные крупные города потянут такие траты на реновацию? Елена Николаева: Я пока не видела расчетов, поэтому не могу комментировать. В отличие от вашего эксперта, я всегда основываюсь на конкретных цифрах. Я не видела пока расчетов по Российской Федерации. Но то, что использование коммерческой застройки и возможность привлечения инвесторов будет существенно ниже, чем в Москве… Я могу объяснить. Дело в том, что стоимость квадратного метра в Москве выше, чем, допустим, в любом городе. Давайте возьмем, не знаю, Нижний Новгород, Оренбург, Орск – там цена квадратного метра кратно ниже. И покупательная способность у людей кратно ниже. Поэтому сказать, что опыт Москвы можно будет легко тиражировать – ну, я бы не была столь оптимистичной. Анастасия Сорокина: Если вы говорите про цифры, то вот такая статистика попалась мне на глаза. Если она не совсем верна, то поправьте меня, пожалуйста. Сейчас в Москве порядка 7 миллионов квадратных метров непроданной жилой площади. И как раз это говорит о том, что… чтобы продвигать эту программу, чтобы инвестировать в строительство, необходимо обладать как минимум 3 миллионами богатых семей, готовыми купить квартиру, чтобы программа реновации могла в Москве дышать, жить и продвигаться дальше. Вот если сейчас уже столкнулись с тем, что нет покупательской способности, что люди не готовы вкладывать деньги в недвижимость, то как же эта программа может дальше развиваться в условиях, как вы говорите, городов, где все еще хуже обстоит с финансами? Александр Денисов: Спрос отсутствует, грубо говоря. Елена Николаева: На самом деле я не могу сказать, что спроса совсем нет. Это не так. Есть ряд ошибок застройщиков, которые сделали более дорогое жилье, чем есть спрос на рынке. Достаточно хороший спрос на жилье среднего уровня и на эконом-плюс. А вот на элитное жилье, действительно, спроса практически не осталось. И как раз непроданным сейчас в Москве остается именно оно. Вместе с тем что сейчас происходит на рынке? Обратите внимание, что серьезно падают ставки по ипотеке. Последние ставки – под 7,3% годовых, под 7,8%. А если у вас, допустим, многодетная семья, то 6% годовых и возможность использовать материнский капитал. Это серьезные стимулирующие методы для того, чтобы все-таки люди сами могли решить свои жилищные условия. И в этой части у нас оптимизм осторожный сохраняется. Но сказать, что такого рода программы легко тиражируются на регионы – это очень оптимистичная оценка. Да, есть Сочи, есть Санкт-Петербург, есть Ростов, есть Астрахань, есть Краснодар – там, где есть устойчивый спрос. Но если мы пойдем чуть дальше от этих пульсирующих экономических точек развития, то, конечно же, ситуация, скажем так, менее радужная. И использование московского опыта может быть серьезным образом затруднено. Анастасия Сорокина: Так вот, если сейчас говорить опять-таки про то, как складывается эта ценовая политика, приблизительный расчет… в стоимость квадратного метра, который где-то 80 тысяч рублей, строители закладывают как раз вот те свои издержки – и получается, что цена вырастает от 80 тысяч где-то до 230–250 тысяч рублей за квадратный метр в Москве. Может быть, тогда не имеет смысла развивать эту программу реновации? Ведь стоят действительно нормальные пятиэтажки, они не рушатся, они действительно… В общем-то, сейчас построят новое жилье, а его никто не купит, потому что у людей нет на это денег. Может быть, вообще тогда эту программу надо пересмотреть? Или цены… Елена Николаева: Опять-таки у нас набор штампов. Я только что была в пятиэтажке, которая сама приняла решение войти в программу реновации, и поздравляла там жительницу блокадного Ленинграда с сегодняшней годовщиной освобождения Ленинграда. Так вот, мы как раз с ней разговорились о том, что во дворе ее дома строится дом по реновации, он 17-этажный. И вот она мне говорит: «Дочка, как бы я хотела попасть в тот дом и увидеть своими глазами, как я и моя семья будем жить в нормальных условиях». Потому что вдвоем нам с ней на кухне было стоять некомфортно – она менее 5 квадратных метров. Поэтому, конечно же, новое жилье, с совершенно другой квартирографией. Вот коллега сказал, что 11 метров. Запрещено предоставление жилого помещения меньше 18,5 квадратных метров – по Жилищному кодексу. Поэтому опять-таки давайте без fake news. Все квартиры по реновации значительно большей площади, чем сегодняшние квартиры в пятиэтажках. Другой вопрос, что у людей есть возможность в том числе докупить дополнительные комнаты, разъехаться, если они живут в коммунальных квартирах, получить жилье по норме представительства, если они стоят на очереди, на улучшение жилищных условий. Поэтому ожидания у москвичей, с точки зрения программы реновации, достаточно большие. А вот что касается коммерческого жилья, которое будет продаваться. Опять-таки снижение административного давления на застройщика в виде упрощения получения разрешительной документации, соответствующее сокращение административного надзора, который сейчас… А откуда самые большие расходы у застройщиков? Вы думаете, что на само строительство? Вовсе нет. На получение разрешительной документации. Если они честно расскажут, сколько они платят за ту или иную бумажку, то мы понимаем, что административные расходы в этой части значительно выше. Александр Денисов: А что, в Москве тоже платят, Елена Леонидовна? Елена Николаева: Что? Александр Денисов: Вы меня испугали! В Москве тоже платят, что ли? Юрий Эхин: Как раз в Москве и платят. Елена Николаева: Я еще раз говорю: те, кто в реновации сейчас, наоборот, как раз идет очень серьезная программа взаимодействия с застройщиками. Александр Денисов: А, там все по-честному. Елена Николаева: И им эту документацию готовят органы исполнительной власти. Александр Денисов: Спасибо большое, Елена Леонидовна. Юрий Брониславович, хотели возразить что-то? Юрий Эхин: Да. Я лишь отмечу, что Елена Николаевна, как известно, очень близка к мэрии Москвы и, по сути, выступает защитницей реновации практически официально. Так вот, очень хорошо, что именно она в эфире сказала, что реновация в городе Москве идет по коммерческим рельсам. То есть изначально мэр говорил, что это только социальная программа, только за счет бюджета. А сейчас уже словами официального, по сути дела, представителя говорится о том, что это не так. Александр Денисов: Я же ведь тоже не ослышался, Елена Леонидовна сказала, да. Юрий Эхин: Совершенно верно. Елена Николаева: Нет, секундочку! Мэр никогда не говорил, что это все делается только за счет бюджета. Когда он выступал в мэрии у нас и мы задавали ему эти вопросы, Сергей Семенович Собянин сказал, что вся программа реновации, которая идет 15 лет, целиком должна быть компенсирована за счет инвестиционных вложений в эту программу. И то, что на первом этапе город готовит документацию, площадки, чтобы как раз снизить цену квадратного метра, чтобы она не была избыточной для коммерческой застройки, – да, действительно. И это объявлено не мной, а Сергеем Семеновичем Собяниным. Александр Денисов: Елена Леонидовна, спасибо вам большое. Да, спору нет, лишь бы кто-то строил. Мы не спорим, что инвесторы вкладываются. Я думаю, жители всех городов только «за». Пусть вкладывают деньги. Спасибо вам большое за комментарий. Это была Елена Николаева, председатель Комиссии по градостроительству, государственной собственности и землепользованию Мосгордумы. Анастасия Сорокина: Мы призываем звонить зрителей. Уже очень много накопилось звонков, дадим им слово. Новосибирская область на связи, Светлана до нас дозвонилась. Здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Анастасия Сорокина: Здравствуйте. Говорите, пожалуйста, Светлана. Зритель: Здравствуйте. Я живу в Новосибирске, зовут меня Светлана Васильевна. Алло. Анастасия Сорокина: Да-да-да, слушаем. Зритель: Я живу в аварийном доме, нашему дому 75 лет. Это барак без горячей воды, живем в ужасных условиях. Нас бы давно уже надо было признать аварийным. Мы очень долго этого добивались и добились этого только четыре года назад. Сколько писем мы уже отсылали и в Москву, чтобы нам помогали, в приемную президента Путина. Пришел ответ. И мэр нашего города Локоть… Прислали нам бумаги, что нас снесут в 2020 году. Но сейчас все круто изменилось. Оказывается, эта программа, по которой нас хотели переселить, уже не существует. Есть какая-то другая программа, и нас теперь снесут только в 2024–2025 году. Говорят: «Денег нет на ваше переселение». Хотя везде по телевизору говорят, что деньги в стране есть. Но для нас их нет. И теперь мы уже вообще не знаем… Конечно, мы уже надеемся хотя бы на реновацию. Почему в Москве сносят пятиэтажки, а мы маемся в бараках? И сколько это будет еще продолжаться – вообще непонятно. И куда нам звонить? И куда нам стучаться? Везде только одни отписки. Александр Денисов: Спасибо большое, Светлана. Ну, Марат Хуснуллин наверняка взял на карандаш Новосибирск, с него и начнут. У нас еще один звонок есть – Москва, Михаил. Анастасия Сорокина: Михаил, здравствуйте. Зритель: Да, я с вами на связи. Александр Денисов: Да, Михаил. Анастасия Сорокина: Слушаем. Зритель: Можно говорить, да? Анастасия Сорокина: Да-да-да. Зритель: Вот конкретно. Коренной москвич во втором поколении. Жили в Южном Медведкове, проезд Дежнева, 22, корпус 2, пятиэтажка. Было все отлично: ни крыша не текла, никаких проблем не было ни с чем. И вдруг программа реновации – на снос. Дали с дочерью на двоих однокомнатную квартиру. Но мы, естественно, разнополые. Узнали про возможность доплатить. Сказали, что в данный момент это не разрешается. Вот мы несколько лет назад сказали, что не разрешено. А качество постройки нового 25-этажного дома в Южном Медведкове, улица Молодцова, следующее: первый же дождь – и ужасные потоки с потолка. Оказалось, что крыша как-то у них не доделана, не достроена. Александр Денисов: Сейчас доделали, Михаил? Сейчас доделали крышу? Зритель: После того, как я подал в суд, после обращений в многочисленные инстанции крышу доделали. Но качество все равно ужасное. Анастасия Сорокина: А метраж у вас тот же остался? Зритель: Применен гипсокартон, которого в пятиэтажках не было. Анастасия Сорокина: Михаил, а площадь у вас та же самая была? Вы получили ровно столько же, сколько у вас и было, да? Зритель: Ровно столько же, буквально сантиметр в сантиметр. Ну, как коренной москвич я обращался в разные инстанции, потому что мы с дочерью, естественно, разнополые, но нам было отказано, ссылаясь на распоряжение Правительства Москвы. Александр Денисов: Сейчас с вами Юрий Брониславович поговорит. Юрий Брониславович. Юрий Эхин: Я не об этом хотел сказать, а о том, что сказал Марат Хуснуллин буквально после назначения. Когда он собрал всех в министерстве, он сказал, что будут упрощать (он так это назвал) «нормативку». То есть все нормы строительные и санитарные нормы – то, что мы видим на примере города Москвы – видимо, будут упрощаться. А это значит, что не будет качественного и долговечного жилья, оно не будет инсолироваться, но зато его будет много. И на первый план, к сожалению, судя по его словам, выходит то, что нужно строить, и жилищное строительство, по его же словам, является драйвером экономики. Когда только лицо ответственное за эту сферу называет такие вещи и ставит, что называется, маяки, то мы сразу как специалисты можем понять, что никакой качественной застройки ожидать не следует от этого. Ну нет специалистов, которые бы положительно отзывались об этой линии поведения вообще. Поставлена цифра. А дальше что? Ну построят они огромное количество жилья, в котором жить невозможно или которое развалится через пару лет. Александр Денисов: Юрий Брониславович, ну будем мы надеяться, что не сбудутся ваши прогнозы. Юрий Эхин: Будем. Александр Денисов: Хотя тот же самый Марат Хуснуллин, который начинал с программы реновации, он сказал… он был против и говорил: «Я умру!» И самое интересное, что он сейчас на всю Россию объявляет эту реновацию. Юрий Эхин: Ну, сейчас он говорит, что сейчас упростили все, сейчас нормативы отменили, поэтому сейчас проще. Александр Денисов: Будет жить. Спасибо. Анастасия Сорокина: Спасибо. У нас был Юрий Брониславович Эхин, эксперт по жилищной политике, член Союза архитекторов России. Спасибо, что были с нами. Александр Денисов: Спасибо, Юрий Брониславович. Анастасия Сорокина: Никуда не уходите, скоро вернемся.