Оксана Галькевич: Ну а теперь подводим итоги, друзья. «Реальные цифры». Пятью пять – у нас двадцать пять. Шестью девять, Константин? Константин Чуриков: Шестью девять? Вот это ты сейчас меня… Оксана Галькевич: Ну ладно, ладно! Константин Чуриков: Подожди! Пятьдесят четыре было с утра. Оксана Галькевич: Да. Молодец, молодец! Повторил таблицу умножения. Но – плохо, Костя. А все родители, друзья, должны этот сделать перед 1 сентября, потому что сборы в школу – это та еще семейная математика. Константин Чуриков: Всю неделю в рамках нашего проекта «Реальные цифры» мы спрашивали вас: сколько вы потратили, как вы потратились в ожидании 1 сентября? Школьная форма, ручки, тетради, рюкзаки. Ну, конечно, еще букет учителю – важная составляющая. В итоге – минус весьма весомая сумма из семейного бюджета. И чем больше семья, тем этот минус заметнее. Оксана Галькевич: В лидерах по тратам у нас, естественно, Колыма. По SMS-сообщениям родителям из Магаданской области мы получили среднее значение – внимание! – 42 тысячи рублей. Среднее значение. И это большое половины опять же среднего заработка по этому региону. Константин Чуриков: На 7 тысяч меньше потратили Амурская и Ленинградская области. Но это «меньше» тем не менее впечатляет – 35 тысяч рублей. Всего в нашем списке самых затратных 7 регионов нет четкого географического принципа, регионы там самые разные: и Дальний Восток, и Центральная Россия, и Северо-Запад. То есть никакой такой географической закономерности нет. Оксана Галькевич: Привязки какой-то, да. Пожалуй, то же самое можно сказать о самых экономных. Хотя я обратила внимание, что ни северных, ни дальневосточных территорий в этом списке даже близко нет. Северные и дальневосточные регионы все-таки либо в списке дорогих, либо умеренно дорогостоящих. Итак, меньше всех потратили, судя по нашему опросу, башкирские родители – 7 тысяч рублей, и вопрос закрыт. Хотя, вы знаете, закрыт он, видимо, с довольно тяжелым сердцем, потому что нам из республики писали, что при зарплате в 15 тысяч рублей выделить такую сумму весьма и весьма непросто. Константин Чуриков: Кто-то даже брал кредит на вот эти школьные сборы. Кому-то помогали родственники. Из Омска пришла эсэмэска: «Сын пошел в девятый класс, собрали его за 15 тысяч. Дочь в первый класс – за 20. Итого – 35. Из них 7 тысяч подарили бабушка и дедушка». Кстати, еще обратите внимание: конечно, первоклашка обходится дороже, потому что приходится все впервые покупать. Оксана Галькевич: И еще мы выяснили, что собрать дочку стоит чуть дороже, чем сыночка. Константин Чуриков: Собрать в школу. Оксана Галькевич: Да, видимо, в бантиках там какая-то разница. Но в среднем по стране траты за год выросли, друзья, более чем на 11% и достигли 20,5 тысячи рублей. Это согласно нашему опросу, опросу ОТР. Константин Чуриков: Вот интересно, что чуть ли не впервые в наших подсчетах нет явного противоречия с официальными данными – ну, в этом случае не Росстата, а ВЦИОМа. По данным Центра изучения общественного мнения, россияне в этом году потратили 21 тысячу рублей с небольшим. Оксана Галькевич: Вот такие итоги. Повторю, что данные у нас усредненные, это все средние значения, то есть у кого-то могла быть сумма побольше, у кого-то – поменьше. Но вот даже это значение в 20 тысяч рублей – я считаю, что все-таки это серьезные траты. И ведь, друзья, это еще не все. Вы знаете, во многих школах уже прошли родительские собрания, а в некоторых они назначены на следующую неделю. И как нам написал Калининград, например: «Потратила 15 тысяч. А теперь требуют сдать деньги на ручки учителю, на туалетную бумагу, на воду…» Константин Чуриков: Тоже учителю? Оксана Галькевич: В общем, ежемесячно неподъемная такая у нас «бесплатная» школа. Поговорим об этом, Костя? Константин Чуриков: Поговорим вместе с вами. 5445 – наш SMS-портал. 8-800-222-00-14 – наш эфирный телефон. Насколько серьезным потрясением для вас стала подготовка ребенка к школе? Где вы изыскали эти деньги? И сколько ушло на все на это? Пожалуйста, расскажите. Оксана Галькевич: Ну а в студии у нас – Юрий Оболонский, сопредседатель Всероссийского общественного движения «Национальный родительский комитет». Здравствуйте, Юрий Владимирович. Константин Чуриков: Здравствуйте. Юрий Оболонский: Добрый день. Всем добрый день. Оксана Галькевич: Вы, наверное, не удивились этим цифрам, которые мы назвали, суммам? Юрий Оболонский: У нас из года в год идет статистика, и каждый год она идет, конечно, в сторону увеличения. То есть я совершенно с вами соглашусь, что за прошлый год и до сегодняшнего дня, как мы с вами в студии собирались перед 9-м числом, так и сейчас. По нашим данным, от 10 до 20% – произошел подъем цен на необходимые и важные предметы быта. И непосредственно тот набор школьный первоклассника или просто ученика, в котором можно просто прийти, – ну, от 10 до 20%. Суммы совершенно разнятся. Здесь можно фантазией и до 100 тысяч рублей потратить на ребенка, если ты одеваешь его в заграничные одежды и в заграничные бантики на девочек. И можно собрать эконом, 10–15 тысяч. 7 тысяч по Башкирии – это, конечно, суперэконом. Это, наверное, все-таки зависит не от того, что нужно и можно собрать, а все-таки, наверное, от уровня доходов родителей, потому что они просто не могут себе это позволить. Я думаю, что это так. Оксана Галькевич: Слушайте, можно и в целлофан ребенка завернуть, синенький такой – и будет дешево. Юрий Оболонский: Совершенно верно, да. Оксана Галькевич: Только ребенок будет чесаться, понимаете, болеть, потеть и от холода страдать. Юрий Оболонский: Я приводил цифры… Оксана Галькевич: Мы вам расскажем и покажем примеры, где по-другому, дешевле просто невозможно, потому что выбор стоит – здоровье и цена. Должно быть какое-то соотношение, понимаете, у этих критериев. Юрий Оболонский: Минимальный набор мы считали. 1,5–2 тысячи – это простой канцелярский набор, чтобы ребенку положить в его рюкзачок. 2–3 тысячи – обувь. 7–13 тысяч – это платья и пиджаки. Ну и плюс все остальное. И вот мы сейчас с вами путем нехитрого математического сложения поймем, что эти цифры – 15–20 тысяч – это очень скромные цифры на самом деле. Константин Чуриков: Но тем не менее у нас официально в стране считается, что инфляция – где-то от 3 до 4%. 3,7%, я не помню, 3,4%, они считают. Как возможно, чтобы на детские товары, а это товары такого повышенного спроса, социально важные товары… Оксана Галькевич: Социальная категория. Константин Чуриков: …чтобы инфляция составляла от 10 до 20%, как вы говорите? Юрий Оболонский: Вы знаете, любой экономист вам скажет, что вот этот набор необходимых предметов для потребления, по которым они считают инфляцию, его можно выбирать очень так своеобразно. Можно набирать набор и 3–4%, и 30–40%. Мы прекрасно понимаем, как идет набор инфляционный продуктов питания в супермаркетах за последнее лето в связи с удорожанием курса доллара. Там и 50% на некоторые вещи и продукты идет рост цен. Поэтому я не согласен с оценкой Правительства, что 3–4%. Я считаю, что от 10 до 30% у нас в стране произошел рывок инфляции на продукты питания. Может быть, для категории «люкс»… Константин Чуриков: Может быть, яхты не подорожали. Юрий Оболонский: Maserati тоже, может, не пользуются сейчас спросом. Но, к сожалению, обычные вещи – от 10 до 30% подорожали. Оксана Галькевич: Потому они, наверное, и не дорожают. Хотя я, честно скажу, не знаю, не интересовалась ценами на эту категорию товаров. Вот тут нам пишут из Ставропольского края: «Чем больше детей, тем, естественно, сложнее собрать детей в школу». Вот для многодетных семей это большая проблема и других льготников. Ну, понятно. У нас какая-то социальная помощь в регионах есть? Помогают таким категориям? Юрий Оболонский: Вот здесь, конечно… В этом году – ничего не могу сказать. Во многих регионах губернаторы и правительства республик, краев, областей включились в эту работу, и очень многие действительно оказывают непосредственно помощь, вот этот набор первоклассника хотя бы делают. Это, я считаю, большая работа. Ну, она абсолютно недостаточная, потому что как мы только окинем взглядом все регионы нашей страны, то, скажем, средняя температура нашей больницы практически не меняется, потому что где-то прибавилось, а где-то и убавилось. Константин Чуриков: Это еще многие не сходили на родительские собрания, которые, по сути, превращаются в сбор, такой естественный отъем денег у населения. Юрий Оболонский: Совершенно верно. Константин Чуриков: Ну, конечно, все по современному законодательству, учительница не имеет к этому никакого отношения, сами родители договорились, сами решили и добровольно все сделали. Оксана Галькевич: Конечно, родители сами. Юрий Оболонский: Каждый год у нас, как только выходят такие популярные передачи, как у вас, которые смотрят также и руководители школ, район, областей, они, конечно, подстраиваются под это и мгновенно меняют форматы общения с родителями. И скажем, фантазия доходит до очень интересного. Мы в прошлом году говорили, что, например, в Кировской области картошку, например, в какой-то школе собирали. Сейчас другие формы, скажем, поощрения и так далее идут. Потому что бюджеты, к сожалению, уменьшаются, в том числе и краев и областей, в связи с нашей кризисной ситуацией, и финансирование, к сожалению, везде не доходит. Я не могу сказать, что это везде. Например, в Москве, в Питере, в других городах-миллионниках, где… Оксана Галькевич: А какое подушевое финансирование в этом году в Москве на школьника? В прошлом году это было в районе 180 тысяч. Я помню, мы смотрели как раз перед началом учебного года. Я думаю, что в этом не меньше. Юрий Оболонский: Не меньше. В таком крупном мегаполисе, как Москва, оно постоянно увеличивается, да. Но, к сожалению… Оксана Галькевич: И на туалетную бумагу ведь тоже сдают Юрий Оболонский: Совершенно верно. Оксана Галькевич: И на обеспечение питьевого режима в школе. И учебники, и тетрадки покупают. Юрий Оболонский: Но, к сожалению, цена, которая выделяется непосредственно и проходит через казначейство, например, и которая непосредственно распределяется у директора в школе и в ведомостях у главного бухгалтера – могут быть совершенно разные цифры. Константин Чуриков: Нам звонит Татьяна, Республика Крым. Добрый день, Татьяна. Зритель: Добрый день. Я из Крыма, из Нижнегорского района, из села Охотское. Я многодетная мать, у меня трое деток. Я мальчику форму купила для школы, обязательно им нужна серая. И для девочки в секонд-хенде приобрела тоже форму. А вот для старшей девочки (восьмой класс) я не могу нигде… во-первых, по ценам не могу найти, и во-вторых, по ее размеру и комплекту не могу найти. Оксана Галькевич: А что делать-то? В школу-то все равно ребенку ходить надо. Зритель: Нет, ну она ходит в прошлогодней как бы. Она говорит: «Я-то взрослая, хочу новое». Я говорю: «Я не знаю, где ее тебе взять. В секонд-хендах черная». А им черная нельзя, только серая форма. Константин Чуриков: Татьяна, а что вообще в Симферополе с магазинами? Наверное, все-таки в крупный город ездите, чтобы что-то купить, да? Зритель: Нет, я не езжу в крупный город. Мы ездим в Нижнегорский район, у нас там рынок, у нас там конфискаты есть. Константин Чуриков: Конфискаты? Оксана Галькевич: Подешевле, ну, подешевле. Не будем делать большие глаза. Константин Чуриков: Нет, я просто уточняю. Оксана Галькевич: Продают конфискаты, да. И просто дешевле возможность на этом рынке купить, да? Зритель: Да-да-да. Оксана Галькевич: Да, Татьяна, спасибо большое. Константин Чуриков: Вот такая тоже очередная грустная история. Оксана Галькевич: Юрий Владимирович, вы знаете, у меня вот такое соображение. Нам уже который раз люди говорят «школа рекомендует», но, знаете, так очень настойчиво: «Вот формочку серенькую, а не черненькую. Вот в такую клеточку, а не в такую». Когда вводилась эта история с обязательной формой в школах, говорили, что это дисциплинирует же детей, это как-то строже делает их отношение к учебе. Но, смотрите, мы дошли до какой-то ерунды полнейшей. Люди не могут посильно по деньгам своим для своей семьи найти комплект одежды для ребенка. Почему не может быть, ну я не знаю, общих каких-то правил в рамках страны? Я не знаю, темный низ, светлый верх, какая-нибудь жилетка, еще что-нибудь. Почему нужно, простите, каждой школе выпендриваться по-своему и обременять этим родителей? Константин Чуриков: Потому что, Оксана, есть школа на Остоженке, а есть школа в Марьине. Оксана Галькевич: А есть школа в Симферополе, о которой тебе только что сказали. Константин Чуриков: Или школа в Симферополе, да. Оксана Галькевич: «Черненькую мы не можем, – понимаешь? – Нам нужно обязательно серую». Убейся, но найди! Юрий Оболонский: Вы знаете, я считаю, что эта проблема все-таки назрела. Эта дискуссия уже давно идет, она то затухает, то усиливается с новой силой. Ну, например, я читал только вчера такую информацию и даже звонил: в некоторых областях тоже унификацию хотят ввести, и там даже хотят делать дотации на это. Ну, это очень интересно. Но я все-таки считаю, что вот сейчас мы обсуждаем проблему школы в тот момент, когда разделяется у нас наука на науку и на образование. Вот уважаемый наш министр Васильева будет как раз заниматься нашими школами и образованием именно детей, а не высшей школы. Я надеюсь, что вот эти вопросы, которые мы сейчас поднимаем, особенно «обмундирования», скажем так, школьников наших… А здесь также нужно говорить не только о школах. Как мы на прошлой передаче говорили о детских садах. Это очень важно, потому что детский сад и школа – это, в принципе, такой… Константин Чуриков: Сейчас они объединены даже. Юрий Оболонский: Объединены, да. Вот в Москве, например, существует постоянно очень много блоковых таких школ, где пять школ, например, и два детских сада. Поэтому здесь нужно это все как-то отстроить в единое целое для того, чтобы нам, родителям, было комфортно какие-то взаимоотношения со школами строить. Мало того, губернаторам областей еще раз напоминаем: если они хотят, чтобы в школе было все красиво, нужно не заниматься политикой в школе, а надо заниматься дотацией непосредственно, дотацией того же школьного инвентаря дорого, например, который не могут позволить в том же Симферополе или в Крыму. Или тот же Дальний Восток, который по себестоимости… Существует логистика, и все равно на 20–30% себестоимость там дороже. Поэтому, конечно, там дороже нужно все собирать. Константин Чуриков: Конечно, мы все время оглядываемся на бюджет. Конечно, мы, в общем-то, ждем от него какой-то манны небесной и ее, как правило, не получаем. Но, может быть… Юрий Оболонский: Кроме бюджета, существует очень много монополий, которые сидят на Дальнем Востоке, в Сибири, которые могут себе позволить содержать и школы, и институты. Константин Чуриков: Что касается школьной формы – это же по сути одежда. А у нас с производством одежды большая проблема в стране. Юрий Оболонский: Конечно. Константин Чуриков: Если бы это все шилось и производилось здесь, разговор был бы закрыт, если бы была конкуренция, если бы что-то, знаете, не уродливое производилось, что можно надеть. Юрий Оболонский: Абсолютно. Тем более я знаю очень много сейчас фабрик, которые для взрослых мальчиков и девочек делают прекрасные и костюмы, и пальто, и платья, а вот для школьников почему-то они не могут. Почему? Потому что нет глобального заказа. Как только существует глобальный заказчик в лице… например, под стандарты какие-то, тогда будут и объемы, и производство. Константин Чуриков: Извините, это странно, потому что, по всем опросам, на чем, на чем, но на детях собственных родители не экономят. Вот даже кредит возьмут, но купят. Понимаете? То есть это такой вечный двигатель, perpetuum mobile такой. Юрий Оболонский: В этом году, действительно, статистика настолько стала кошмарной, что я, честно говоря, в августе месяце как только посчитал эту статистику… На 60% увеличилось кредитование у нас в России, микрокредитование, пошел именно конкретный целевой заем на школу, вот именно для того, чтобы собрать. Такого в прошлом году не было, мы такое не обсуждали. Оксана Галькевич: Ну, мы сейчас покажем эту графику чуть позже. Вот нам пишет Москва, вообще люди нам пишут: «Август самый сложный в финансовом плане месяц». Я думаю, что это связано… Константин Чуриков: Мы заметили. Оксана Галькевич: Да. «На двоих школьников около 20 тысяч рублей. И это при том, что брюки не покупала, а отогнула подгибку с прошлого». Константин Чуриков: Впору спросить, а сколько стоили сборы в школу для учителей, потому что нам пишет Курская область: «Учителя за свой счет покупают классные журналы». Кстати, вы нам подарили идею. Оксана Галькевич: Это интересно, кстати, да. Юрий Оболонский: Удивительная вещь! Оксана Галькевич: А вот еще забавно: в Ленинградской области школа, а напротив отделение одного большого банка. Баня, а напротив раздевалка. Тут с тебя берут деньги, а там… Константин Чуриков: 5445 – наш SMS-портал. Давайте еще послушаем Александра из Краснодарского края. Оксана Галькевич: Давайте. Александр, здравствуйте. Константин Чуриков: Почем это в Краснодаре? Александр, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Я вот хочу рассказать нашу ситуацию, допустим, в Краснодарском крае. У нас, допустим, зарплата 7–8 тысяч. В семье бывает 4–5 человек. Ну, в моем случае у меня 2 человека: одна ходит в садик, а сынок ходит в школу. Допустим, форму нам привозят из Армавира, и стоимость этой формы – 3,5–4 тысячи. Это брюки, пиджак и безрукавка вот эта. Константин Чуриков: Александр, вот вы говорите, предположим, у человека бывает зарплата 5–7 тысяч рублей. И я здесь нахожусь уже в прострации, потому что нам рассказывают, что минимальная зарплата в Российской Федерации равняется 11 146 рублям. Почему 5–7 тысяч рублей, Александр? Зритель: Ну, минимальная… Это, может, по телевизору говорят. Константин Чуриков: Да это даже не по телевизору, а это по указу президента. Президент подписал такой указ. Юрий Оболонский: По закону. Константин Чуриков: Да, закон подписал. Понимаете? А чем вы занимаетесь, извините, Александр? Вы в какой сфере работаете? Зритель: В больнице работаю кочегаром. Константин Чуриков: В больнице кочегаром? И 5–7 тысяч рублей зарплата. Оксана Галькевич: Спасибо, Александр. Константин Чуриков: Спасибо, Александр, за ваш звонок. Оксана Галькевич: Вот мы вспомнили помощь бюджетов. «В Волгограде помощь губернатора составляет 800 рублей», – я так понимаю, на сборы в школу. А вот еще смотрите, учителя у нас оживились: «Я учитель в школе. И мне очень нравятся, когда говорят, что учителя занимаются поборами. Тетради родители покупать не хотят, дорого. А бумагу, краску для принтера я должна покупать за свой счет?» Да нет. Ну конечно, это мы должны, родители, покупать. Константин Чуриков: Я хочу вернуться… Оксана Галькевич: А может, просто как-то должно быть какое-то финансирование школ, чтобы ни вы, ни мы? Константин Чуриков: Я хочу вернуться к звонку зрителя. Но ведь не дело совершенно. Конечно, тут можно сказать, что Александру надо было бы обратиться в органы защиты. Тогда вопрос: почему органы защиты не знают, кого они должны защищать? Юрий Оболонский: Ну, такие варианты – действительно шокирующие. Я с вами согласен. Мы сидим, и вот такой вопрос – 7 тысяч рублей. О чем здесь вообще идет разговор? Таким родителям нужно помогать, и не то что в школу. А ему самому-то как жить на такие деньги? Как формировать бюджет семьи? Вот мы только что говорили об инфляции какой-то, о каком-то ВВП мы говорим. А я считаю, что стоит говорить непосредственно о бюджете семьи. Вот как бюджет семьи-то у нас растет из года в год? Если у нас инфляция 4%, то бюджет семьи должен расти, например, на 10% для того, чтобы люди могли хотя бы рассчитаться с кредитами, ребенка в школу собрать и просто какие-то элементарные вещи покупать себе. Оксана Галькевич: Ну, это просто стресс на самом деле какой-то жуткий. Юрий Оболонский: Да, это просто ужас. Оксана Галькевич: Вот нам пишет многодетная семья из Дагестана: «Никаких льгот нет у нас, – я не знаю, мама или папа, – никаких льгот и вообще никакой помощи мы не получаем». Юрий Оболонский: Вот и все. Константин Чуриков: Сейчас давайте посмотрим на один из регионов, на Камчатку, где, как мы понимаем, очень недешево подготовиться к школе. Юрий Оболонский: Самое дорогое все. Константин Чуриков: Репортаж нашего корреспондента. СЮЖЕТ Константин Чуриков: А еще в ближайшие дни состоятся родительские собрания, так что, я думаю, к итогам нашего опроса в проекте «Реальные цифры» можно к каждому региону смело добавлять по 5 тысяч рублей, накинуть. Оксана Галькевич: Да. Вот смотрите, пишет Ростовская область: «Скажите, а вот нас просят в класс для первоклашек купить жалюзи, стоимость 6,5 тысячи. Как на это реагировать?» Знаете, я прямо, когда увидела, думала: может, это моя школа пишет, московская? Но у нас по 15 просят скинуться – ну, не с каждого, а со всех. Константин Чуриков: А почему обязательно жалюзи, простите? Можно же просто занавески. Оксана Галькевич: А вот им нужно жалюзи и этот еще… вентилятор. Душно, от солнца закрываться. Вы знаете… Константин Чуриков: Ну что? У нас еще звонки. Оксана Галькевич: Да, звонки. Но я по поводу финансовых трудностей и того, как это все давалось нашим семьям в этом году. Попрошу показать графику наших режиссеров. Вы знаете, только 28%, по результатам этого года, по опросу ВЦИОМа, не испытывали каких-то особенных трудностей. Посильные трудности, то есть «тяжело, но тянем» – больше половины населения страны, 51%. А вот заранее копить пришлось 21%, заранее копить, как-то готовиться. То есть люди знают… Ну, хорошо, что мы хоть знаем, что у нас не так, как с тарифами ЖКХ в следующем году – два раза в год повысят или собираются. 1 сентября у нас, слава богу, хоть один раз в год, можно приготовиться. Константин Чуриков: Ну а сейчас Олег из Калуги приглашается в эфир. Здравствуйте, Олег. Зритель: Добрый день. Константин Чуриков: Насколько тяжелым для вас было это потрясение – подготовка к учебному году? Зритель: Ну, работаю в Москве, и Москва спасает, потому что здесь огромный рынок и выбора, и ценовая ниша так называемая для всех категорий граждан. Тем более реклама. Я уже с весны через интернет смотрю, где что подешевле. Конечно, хочется экономить, потому что одну и ту же вещь можно купить в разы дороже. Единственное, что купил дорогой ранец ребенку, четвероклашке, увидел тоже в рекламе, 6 тысяч. А остальное все – вложился в пределах 10 тысяч рублей. Но хочу сказать, что в любом случае у нас, конечно, как сказал уважаемый ваш эксперт, очень много злоупотреблений на местах. Но, поверьте, цены на государственном уровне в рыночных отношениях и в той вакханалии, которая творится в регионах, когда школы и дошкольные учреждения финансируются по остаточному принципу, у нас это не решит проблему, потому что учителя и администрация школ… Вы посмотрите, какие у учителей зарплаты. У нас, например, в школе несколько учителей позволяют своих детей отправлять учиться в школы в так называемые благополучные страны – это во-первых. А во-вторых, они в любом случае будут отправлять в те магазины и торговые точки, которые аффилированы со школьной администрацией. Эти злоупотребления налицо. И надо сигнализировать родительским комитетам, которые… Константин Чуриков: Олег, подождите! А может быть, мы порадуемся за учителей, которые получают достойную зарплату? Ведь им учить наших детей. И пускай, в общем-то, они сами вольны определять и распоряжаться своими деньгами и зарплатам. Может быть, мы просто честно признаемся, что у нас нет никакой социальной защиты? Тут, наверное, даже вопрос, может быть… Зритель: Нет, вы прослушали, видимо. Я сказал, что не все учителя, а только пятая часть тех учителей, которые, например, являются или завучами, или приближены к директору. А порой это просто семья, которая устроена в школу, в том числе и в качестве завхозов. Поэтому многие зарплаты, как и в Минздраве, различаются, потому что у некоторых учителей (я просто смотрел статистику) тоже десятки миллионов рублей за год доход – в качестве бонусов, грантов и так называемой налогонеоблагаемой части. Но еще хотел сказать, что у любого человека нашего… Должна быть Конституция, и там все обозначено, какие социальные гарантии должны быть для человека, начиная с дошкольной поры, школьной поры. И вы увидите, в каком государстве мы живем. Тем более хочу подчеркнуть, что в этом году на 300 миллиардов рублей государство сократило социальные гарантии. Оксана Галькевич: Олег, спасибо. Не знаем, откуда у вас данные. Их надо проверять, конечно, насколько они соответствуют действительности. Вы знаете, в принципе, мне не очень нравится действительно вот эти подсчеты, кто сколько зарабатывает. Вот если у учителя есть хорошая зарплата, как в Москве, например… Юрий Оболонский: Это очень здорово. Оксана Галькевич: Это замечательно. Но это не снимает проблемы, собственно говоря, той финансовой нагрузки, которая по-прежнему лежит на плечах у тех же московских родителей. Или Татарстан, например: «Да, нам учителя пишут, что в школу покупают даже сами пакета для мусора, нет ничего». Константин Чуриков: Здесь надо… Оксана Галькевич: Костя, прости. Краснодарский край пишет нам: «С ужасом вспоминаю школу – «дай, дай, дай!». В университете ни копейки не заплатила, еще и стипендию ребенок приносил». Опять Татарстан: «Финансирование есть бюджетное, только кого конкретно? В школе нет даже мела». Просто, понимаете, друзья, тут мы сейчас поделимся на какие-то две противостоящие и противоборствующие стороны и будем ругаться. А нужно как-то эту проблему решать. Юрий Оболонский: Нет, у нас нет ни противоречий, ни противоборствующих… Мы говорим об одном и том же, только нужно здесь разделить. Оксана Галькевич: Нет, ну подождите. Поборы незаконные? Незаконные. А учителя говорят: «Так и я за свой счет не могу тетрадки покупать». Юрий Оболонский: Здесь нужно просто разделить две проблемы. Мы просто, как говорится, на грани стакана смотрим с разных сторон. Преподаватели смотрят со своей стороны. Хорошо, что в Москве и в больших городах-миллионниках наконец-то действительно начали платить нормальные деньги преподавателям. Это очень здорово. Но финансирование школ – это уже другая проблема. На нее меньше почему-то обращают внимания к власти приближенные и непосредственные руководители. И после этого получается такой разрыв. Преподаватели вроде бы свою зарплату получают, а реализовать для школы некоторые моменты, в том числе и хозяйственные, они не могут, потому что нет части расходов. Ну, есть, конечно, злоупотребления. Но здесь, я считаю, принципиально совсем другой вопрос – хозяйственного разграничения, что могут непосредственно директора школ для школы сделать, а что делает мэр, префект, глава района. Это нужно наконец-то сделать. И это, я думаю, нужно все-таки сделать под эгидой министерства. Оксана Галькевич: Одна маленькая реплика. Юрий Владимирович, злоупотребления, конечно, есть, но, знаете, их столько, что это система. Юрий Оболонский: К сожалению, это система. Оксана Галькевич: Здесь надо говорить о том, что есть исключения, где администрация просит родительские комитеты: «Не дай бог, вот только деньги не собирайте». Но это такие редкие, что наших пальцев в этой студии хватит, чтобы пересчитать. Константин Чуриков: Глобально проблемы две. Первая – это бюджетное финансирование школ, чтобы было не только в Москве, прирастало, колосилось и зеленело. Юрий Оболонский: Конечно. Константин Чуриков: А вторая проблема – это экономика, да? Давайте говорить о ней. Почему человек получает 5–7 тысяч рублей, многодетный отец, и собирает своих детей в школу? Юрий Оболонский: И сколько бы мы с вами ни собирались, проблему мы не решим, если человек получает 7, 10, 15 или даже 20 тысяч рублей. Невозможно проблемы семьи решить, детей, внуков и непосредственно его образования. Константин Чуриков: Да, не решим, но обратим на нее внимание, потому что смотрят нас не только в многоэтажках и в частных поселках, понимаете, по телевизору, а смотрят еще, в общем, в некоторых более центральных органах власти. Оксана Галькевич: У нас сейчас будет Якутия на связи. Забавное сообщение из Амурской области: «На свадьбу денег уходит меньше, чем ребенка в школу собрать». Константин Чуриков: Извините, эта «свадьба» десять раз за жизнь ребенка. Оксана Галькевич: Пела и играла, да. Константин Чуриков: У нас сейчас на Skype Анна Деревцова, мама школьницы из Якутии. А в Якутии очень дорого собрать детей в школу. Анна, здравствуйте. Оксана Галькевич: Здравствуйте, Анна. Анна Деревцова: Добрый вечер. Константин Чуриков: Не на Skype, а по телефону. Анна, ну расскажите, как вы потратились. Анна Деревцова: Вы совершенно верно заметили, ну, и вы, и зрители, что в регионах на самом деле сейчас собрать в школу, наверное, дороже, чем на свадьбу. Тем более у меня дочь. Приходится учитывать тот фактор, как вкус, а также качество, фасон. Ну, хочется, чтобы ребенок выглядел модно. И учитывая все эти факторы, а также, что наша республика находится, скажем так… ну, считается отдаленным регионом, цены у нас достаточно высокие. Допустим, в этом году мне ребенка обошлось собрать в школу – порядка 30 тысяч. Оксана Галькевич: Это одно ребенка, да? Дочка у вас? Анна Деревцова: Да, у меня дочка, идет в седьмой класс. Вот в 30 тысяч мне это обошлось. Оксана Галькевич: А самая большая трата из этих 30 тысяч была на что – на форму, я не знаю, на обувь? На что? Анна Деревцова: Да, на форму. Получается, что комплект стандартный, жилет и юбка – обошлось в районе 6 тысяч. Оксана Галькевич: Жилет и юбка за 6 тысяч? Анна Деревцова: Да. Оксана Галькевич: А еще нужна, наверное, блузка какая-то? Анна Деревцова: Да. У нас в школе есть определенные требования к школьной форме, то есть это темно-синие юбки, жилеты, платья и обязательные голубые рубашки. В нашем городе голубые рубашки достаточно сложно найти. Константин Чуриков: Анна, а расскажите нам, пожалуйста, какие зарплаты в Якутии? Потому что я сейчас смотрю на сайт Роструда trudvsem.ru, и тут указано, что средняя заработная плата в Якутии – 60 157 рублей в месяц. Анна Деревцова: Ну, 60 тысяч – это, к сожалению, усредненная зарплата. Сами понимаете, есть категория сотрудников, которые получают и 10 тысяч, а есть категория сотрудников, которые и 100 тысяч получают. Константин Чуриков: И ребенка за 30 тысяч отправляют в школу, да? Анна Деревцова: Ну, 30 тысяч – конечно, наверное, можно сказать, что это многовато. Можно, конечно, и меньшую сумму потратить, учитывая, что у нас есть рынок китайский. Там что-то, наверное, можно подешевле найти. Но мы такие варианты не рассматриваем, потому что качество не устраивает. Константин Чуриков: Да, спасибо. Оксана Галькевич: Спасибо большое. Анна Деревцова, мама школьницы из Якутии. Вы знаете, мне кажется, мы такую интересную тему с финансированием школ затронули. Нам пишут очень активно педагоги. Ты уже говорил, что «журналы покупаем». Это уже из другой области пришло, тоже учителя сами покупают. Вот слушайте, Москва: «А у нас в гимназии до сих пор туалет, как в древние времена: окна все сифонят, того и гляди выпадут». Москва, Костя. Константин Чуриков: Москва. И еще про Москву: «В нашей школе просят самим приносить мыло, туалетную бумагу, бумагу для принтера и сам принтер. И даже провода для компьютеров». Оксана Галькевич: Слушай, это не моя школа, нет? Константин Чуриков: «В кабинете ручки сломаны с прошлого года. Говорят «денег нет». Москва, внимание! Оксана Галькевич: А еще Брянская область, здесь было сообщение тоже душераздирающее: «У нас в этом году на ремонт школы выделили 500 рублей». Это, видимо, какой-то муниципальный бюджет. Юрий Оболонский: Я об этом и говорю: нужно разделить эти две вещи. Потому что указ президента, который сейчас работает, о повышении и в высшей школе, и непосредственно в средних образовательных учреждениях, он работает, и его контролируют, и с них спрашивают, с глав районов, префектов и губернаторов, чтобы была высокая планка оплаты труда преподавательского состава. А про финансирование указа президента непосредственно конкретной школы, чтобы у нее была указка, провода, принтер и все остальное, к сожалению, нет. Поэтому и не чешутся, извините за выражение. Так и будет продолжаться из года в год. Здесь нужно системно подойти к этому вопросу, начиная непосредственно, наверное, от нового министра образования, который сейчас у нас будет. Ну, новый старый – госпожа Васильева. Нужно системно к этому образовательному процессу подойти – не только так, как мы обсуждали, детский сад и школа, но и финансирование непосредственно всех инфраструктурных вещей, чтобы не только туалеты, но и краска, и электрическое оборудование, и принтеры, и так далее; чтобы все было для того, чтобы преподаватель был не обескуражен таким положением, что зарплата у него 100 тысяч рублей, а придется из своей зарплаты финансировать ксероксы. Константин Чуриков: Эта проблема была видна издалека. Не далее как около года назад, перед 2018 годом, депутат Макаров (он возглавляет в Думе, кажется, Комитет по налогам), он предупреждал, что при стопроцентном выполнении Майских указов президента по зарплатам, соответственно, финансирование материально-технической базы становится практически обнуленным. Вопрос. Если ты приходишь в поликлинику, тебя будет обслуживать врач, который, предположим, получает требуемую зарплату, но, соответственно, шприцы, марлю и бинты приноси сам. Юрий Оболонский: Приносите сами, да. Об этом я и говорю. Поэтому здесь нужно совсем по-другому подойти. К сожалению, вот именно социальные волнения среди учителей мы убрали, потому что реально я вижу по многим регионам, что действительно эти Майские указы (еще предыдущие) начинают работать наконец-то, потому что требования… Оксана Галькевич: У нас теперь родители волнуются. Юрий Оболонский: Да. А теперь у нас получается, что родители в безысходности. Получается, что вторичное финансирование тех же преподавателей ложится на плечи нас, родителей. Вот парадокс такой интересный. Оксана Галькевич: Кстати, пишет нам учитель из Кемерова: «Перешли на федеральные государственные образовательные стандарты, а никакого финансирования на приобретение раздаточного материала нет. Сами покупаем бумагу, распечатываем материал для работы на уроке, мел покупаем». Звонок. Константин Чуриков: Я хочу послушать Александра из Омска, что он нам расскажет. Тоже Сибирь. Оксана Галькевич: И я хочу. Константин Чуриков: Вместе мы хотим послушать вас, Александр. Здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Константин Чуриков: Говорите. Зритель: Я вот живу в городе Омске. У нас, чтобы ребенка собрать в школу, нужно 50 тысяч. Оксана Галькевич: Сколько? Константин Чуриков: 50. Зритель: 50 тысяч. 10 тысяч рублей на форму, ранец, обувь… Константин Чуриков: То есть все по 10, но по 10 тысяч рублей? Зритель: Я говорю, что 10 тысяч стоит форма, 5 тысяч у нас стоит ранец. Вот обувь, спортивная форма. Вот это все выходит 50 тысяч рублей. Вот вы правильно сказали, что скоро будут собрания родительские. Мы переходим из класса в класс. Помимо вот этого, мы вставляем за свои деньги окна пластиковые, ремонт за наши деньги еще, помимо этих 50 тысяч. А если ребенок не принесет деньги, то вы сами понимаете, что будет с ним в школе. Вот так. Константин Чуриков: Александр, а вы как-то заявляли об этой проблеме? Или вы в этом смысле из большинства родителей, которые: «Ну, надо – так надо. Что же, у меня ребенок не такой, как все?» Зритель: Да, где-то примерно вот так мы воюем. Константин Чуриков: Ну давайте хотя бы здесь в эфире воевать и об этом рассказывать открыто, как есть. Расскажите, вот у вас какие перегибы? Я уже обращаюсь ко всем зрителям. Что у вас в школе творится? Может, мы чего-то не знаем? Мы, кстати, сегодня вечером тоже, в 20:00, будем обсуждать в том числе и эти вопросы. Оксана Галькевич: Мы вообще, знаете, запугали, мне кажется, часть нашей аудитории, потому что тут некоторые пишут уже: «А у меня детей нет, и хорошо». Юрий Оболонский: А вот мы как раз затронули еще следующую стадию причинно-следственных связей. А теперь давайте посчитаем, у кого два, три, четыре и пять ребенка. 50 тысяч на 5 – это сколько нужно собрать эту семью в Омске? Это сколько нужно родителям? И молодое поколение, которое сейчас заканчивает институты, думает: «А как завести ребенка?» Вот оно сейчас послушает нашу передачу. Сколько нужно зарабатывать денег, чтобы содержать ребенка и чтобы его запустить в первый класс? Оксана Галькевич: Юрий Владимирович, давайте немножко сбавим градус, успокоим, скажем, что не 5 раз по 50. Здесь есть определенный коэффициент… Юрий Оболонский: Коэффициент? Оксана Галькевич: «Ничего, штанишки из прошлого года от брата получит, мама подошьет. Рубашечку тоже мама погладит и постирает, в химчистку, если надо, отнесет. Нормально. Ботинки тоже как-нибудь… Разберемся!» Константин Чуриков: Владимирская область провокативно ставит вопрос: «Надо определиться, ребенок – это богатство и сокровище или это бесплатно, халява и дешево?» Вот с таким подходом. Вы знаете, Владимирская область (мы не знаем, кто вы, как вас зовут), наверное, люди не от хорошей жизни нам звонят и рассказывают о том, как это дорого, как это непосильно. Я, скорее, здесь верю нашим зрителям, чем Росстату, который пишет, что в Якутии средняя зарплата – 60 тысяч рублей. Оксана Галькевич: Инна из Волгограда, давайте с ней побеседуем. Инна, здравствуйте. Говорите, пожалуйста. Зритель: Здравствуйте, добрый вечер. Очень рада, что к вам дозвонилась я. Вы знаете, я тоже насчет того… в основном по поводу соцзащиты, которая… Вы знаете, там просто какие-то люди, приходишь, а им все равно, то есть для них только бумажки. Я вот тоже ребенка собирала в школу. Зарплата… Вы знаете, я вам честно тоже могу сказать, если вы очень удивлены. Да, действительно, в нашем городе и в нашем районе, вот даже взять наш Красноармейский район, там действительно существуют такие зарплаты в 7–8 тысяч у большинства людей. Чтобы получить тут 20 тысяч, я не знаю, надо быть богом. Я в этом году ребенка стала собирать в школу и обратилась в соцзащиту. Знаете, получилось так, что я принесла справку о своей зарплате, а мне сказали: «Извините, а у вас прописан старший сын». А сын у меня прописан со своей дочкой, четыре годика ей. А сын со мной не проживает, он живет в другом районе. Мне сказали: «А почему он вам не поможет собрать?» Извините, а почему он мне должен помогать собирать моего сына? У него своя семья. И вот всегда такая загвоздка в том, что дети какие-то старшие прописаны, но не живут с родителями. Каждый год я прошу помощи, чтобы что-то купить, приобрести к школе. И всегда вот это. Что я должна? Я не знаю. Как? Почему так всегда происходит? Константин Чуриков: Давайте попробуем на этот сложный вопрос. Спасибо, Инна. Зритель: Спасибо большое. Константин Чуриков: Почему так? Юрий Оболонский: Я думаю, что все-таки это не компетенция органов власти местных, которые не могут разобраться в элементарных вещах. Ну неужели нельзя проинструктировать работников социальной сферы для того, чтобы они элементарные вещи понимали? Оксана Галькевич: Ну, подождите… Юрий Оболонский: Я уже не говорю об эмпатии человеческой, чтобы люди понимали и приходили в состояние того человека, который пришел за помощь. Значит, он не просто так пришел. А старшие братья и сестры – они какое отношение имеют? Оксана Галькевич: Юрий Владимирович, знаете, в армии есть устав. Вот у чиновника тоже, наверное, есть какой-то циркуляр, согласно которому он дает такие ответы. Ну, наверное, не от фантазии. Эмпатия – да. Можно по-разному, что называется, ответить. Но насколько оно соответствует действительности? Юрий Оболонский: Я думаю, что все-таки вряд ли. Здесь очень много от руководителей подразделений зависит. Потому что почему-то, например, в Москве, если здесь действительно все отрежиссировали, отвечают вот так, а почему-то в Омске или в Кирове картошкой пытаются собирать. Вот этот пример меня до сих пор просто шокирует. Константин Чуриков: В школу надо принести картошку? Юрий Оболонский: Ну да. Мы в прошлом году еще разбирали, когда родительница говорила. Меня до сих пор это выводит из себя. Мы даже запросы делали по этому вопросу. Денег нет, и говорят: «Ну, приносите картошку». Константин Чуриков: Картошкой даже проще, наверное, под рукой. Оксана Галькевич: Но ее тоже надо купить. Очень много все-таки сообщений по поводу этих поборов – делать ремонт, менять парты и покупать шторы. «Коррупция начинается со школы». Здесь вопрос, действительно, знаете, как бы обмана друг друга. С одной стороны, нам в лицо говорят: «Нет, ну что вы? Никогда, ни в коем случае!» С другой стороны, потихонечку тебе шепчут что-то в чатах родительских: «Давай-давай, неси скорее». Константин Чуриков: Ну, давайте говорить обо всех проблемах честно и открыто. Сегодня в 8 вечера продолжим обсуждение и материально-технической, и финансовой стороны дела, но также поговорим о том, что школа все чаще становится местом, куда ребенок не хочет идти учиться. Вот почему школа такая скучная? Как сделать так, чтобы повернулась система образования лицом к ученикам и к родителям? Об этом – в 20:00. А в студии у нас прямо сейчас был Юрий Оболонский, сопредседатель Всероссийского общественного движения «Национальный родительский комитет». Спасибо большое. Юрий Оболонский: Спасибо. Оксана Галькевич: Спасибо. А дальше, дачники, пожалуйста, присоединяйтесь к нашему эфиру. Константин Чуриков: Через несколько минут мы продолжим. Да, там дачная тема у нас сейчас будет скоро.