Марина Калинина: Александр так заинтересовался следующей темой, что он уже даже во время новостей с гостем начал разговаривать. Александр Денисов: Да, мы начали обсуждать уже во время новостей. Марина Калинина: Ну, давай пока расскажем о сути. Александр Денисов: Не съезжаем с темы, что называется, продовольствия. Марина, сразу к тебе вопрос: как думаешь, грибной сезон закончился у нас в стране или нет? Марина Калинина: Ну, я думаю, что да. Если только теперь уже из консервированных грибов в банках… Александр Денисов: Ошибаешься, ошибаешься! Я тоже ошибался. Оказывается, сейчас сезон вешенки и такого загадочного гриба чага. Причем Россия этот гриб экспортирует в другие страны. Неудивительно, что и депутаты на этой неделе решили пойти по грибы и ягоды. Марина Калинина: Ну ладно. Группа депутатов Госдумы подготовила законопроект о сборе дикоросов. Первое чтение пройдет на этой неделе. Закон, по замыслу депутатов, поможет россиянам зарабатывать, собирая в лесах ягоды, грибы, травы, мхи и прочие богатства. Тема в течение года долго обсуждалась в регионах с переработчиками дикоросов, с теми, кто занимается их сбором. Итогом и стал этот законопроект, который средства массовой информации уже назвали «законом о дикоросах». В Рослесхозе ожидают, что он начнет работать уже в следующем году. Александр Денисов: Ну а по данным Федерального агентства лесного хозяйства, запасы пищевых лесных ресурсов и лекарственных растений составляют в России 13 миллионов тонн. Глава Комитета Госдумы по природным ресурсам Николай Николаев считает, что ягоды и грибы – для России не менее богатый ресурс, чем нефть и газ, но сейчас используются только 3% этих запасов, и многие регионы вынуждены закупать грибы и ягоды за рубежом. Марина Калинина: Да, сейчас в сезон в России организуется от 15 до 20 тысяч заготовительно-закупочных пунктов в лесных и таежных селах, на которые в сезон сдают дикоросы около 3 миллионов человек. Ну, такие официальные данные. Но, несмотря на это, интенсивность заготовки у нас в 38 раз ниже, чем, например, в Финляндии. Эту тему будем обсуждать с нашим сегодняшним гостем и, естественно, с вами. Это Юрий Рудаков, президент Союза заготовителей и переработчиков дикоросов. Здравствуйте. Юрий Рудаков: ы Александр Денисов: Здравствуйте. Юрий Леонидович, сразу вопрос. Вот я при подготовке наткнулся на такую интересную информацию: оказывается, в России в XIX веке грибовник/грибовница (так тогда называли собирателей) в год уплачивал подать в 30 копеек и мог собирать грибы в любом количестве. Казна получала до полумиллиона рублей в год от грибной пошлины. Была там система грибоварен. Вот этот так называемый «закон о дикоросах» (странно, конечно, звучит, непривычно), он тоже к этому приведет, что будут что-то платить? Мол, собрал и… Юрий Рудаков: Добрый день, коллеги. Добрый день, уважаемые зрители. В действительности, скажем так, до последнего времени эта тема заготовки лесных даров, дикоросов, она была в тени и, в общем-то, никому сильно не интересна. Александр Денисов: В лесной тени. Юрий Рудаков: Да, в лесной тени, в лесной глуши. Что касается вашего вопроса по поводу… Не обяжут ли всех платить? Кто пойдет в лес? Много информации, к сожалению, фейковой ходит на просторах интернета. Мы как профессиональное сообщество (собственно говоря, нас поддерживают и депутаты), мы против того, чтобы люди те, которые особенно собирают для себя, что-то платили, потому что это общедоступные ресурсы. Марина Калинина: А как понять – для себя или не для себя? Юрий Рудаков: Ну, понимаете, если вы собрали себе корзинку, пожарили, собственно говоря, или посушили – это одно. А другое дело, если вы собрали и уже реализуете. Это уже предпринимательская деятельность. И здесь, конечно, должно все соблюдаться, ибо то, что растет в лесу, так же как и древесина, – это является достоянием всех. Единственное, что в этой ситуации… Марина Калинина: Нет, ну кто-то хочет собирать, а кто-то не хочет. Юрий Рудаков: Совершенно верно. Марина Калинина: Это же не нефть, которую ты можешь добывать, а кто-то не может добывать. Доступа к этому нет у всех людей. А это, в общем-то, хочешь – добывай, хочешь – собирай, хочешь – мох срезай. А кто будет следить за тем, продаешь ты это потом или нет? Юрий Рудаков: Ну, в любом случае мы как раз настаиваем на том, что тот, кто находится в лесу, кто собирается непосредственно, кто кормит комаров, как говорится, их в любом случае нельзя облагать каким-то налогом или еще чем-то. Потому что, как мы видели из статистики, мы собираем всего 3% от того, что можем. А когда это идет в бизнес, когда идет в переработку, то, конечно, там уплачиваются налоги. И здесь нет необходимости дополнительного какого-то налогообложения. Те, кто берут в аренду участки для этих целей, для заготовки, тоже так же платят налоги необходимые. И здесь уже все урегулировано. Александр Денисов: Но закон до этого не запрещал собирать, все это было в правовом поле. А вот именно сейчас хотят навести порядок, когда речь идет о бизнесе, о продажах? Марина Калинина: Давай просто зададим вопрос: что конкретно тогда предлагается в этом законопроекте? Юрий Рудаков: На сегодняшний день, к сожалению… Марина Калинина: Что вы хотите поменять, изменить? Юрий Рудаков: На сегодняшний день, к сожалению, единственный вариант легитимной заготовки бизнесом дикоросов – это аренда долгосрочная, от 10 лет. И это очень серьезный фактор, особенно… Александр Денисов: Лесных угодий? Юрий Рудаков: …лесных угодий, да, для заготовки пищевых и недревесных лесных ресурсов и лекарственных растений – в трактовке Лесного кодекса, ну, то есть дикоросов. И, соответственно, получается, что не каждый, особенно малый бизнес не в состоянии. Есть на сегодняшний день еще, скажем так, «задняя дверь», когда люди, согласно Лесному кодексу, Гражданского и Налоговому, могут собрать для собственных нужд и излишки реализовать. Это единственный вариант без долгосрочной аренды реализации. Но здесь тоже как бы много отведено на усмотрение налоговиков. А если человек сдал две корзинки грибов или три, не дай бог, – то есть это получается предпринимательская деятельность или еще что? Марина Калинина: А что, я должна себя зарегистрировать как предприниматель? С чего я вдруг налог буду платить? Александр Денисов: Вот интересный момент. Марина Калинина: Я собрала три корзины грибов: одну съела, две пошла и продала. Александр Денисов: Давайте рассматривать на стадии, именно когда пришел сдавать. То есть появится сеть так называемых заготконтор, как они раньше назывались, возможно, еще что-то появится. То есть пришел человек, получил деньги – и тут он уже «всплывает» в отчетностях как получивший определённую сумму. И, соответственно, он подпадает уже под так называемую категорию самозанятых, о которых сейчас идет речь активно. Я правильно понимаю? Юрий Рудаков: Я считаю, что это не так, потому как… Смотрите. На сегодняшний день любой человек, который сдал, неважно, в том или ином виде, он все равно попадает в отчетность, потому что он получает деньги, а эти вещи все равно… То есть деньги – такая субстанция, которая требует строгой отчетности. Если взять, допустим, опыт наших соседей из Скандинавии, то там любой может заготовить, прийти на заготовительный пункт, сдать и получить деньги. И уже заготовительный пункт, который закупил, он это учитывает и уплачивает с этого налог. А человек, который ходит в лес, он с этого не платит Марина Калинина: Прекрасная система! Юрий Рудаков: Да. Александр Денисов: У нас так же будет? Юрий Рудаков: Мы именно настаиваем на этой системе. Там единственное что? Они в последнее время тоже начали возмущаться. Приезжает в страну очень много гостей, в том числе из южных республик, которые в сезон собирают. Собственно говоря, местные, кто раньше собирал, они остались, так скажем… Александр Денисов: А кто возмущается? Юрий Рудаков: Финны, в частности. То есть они хотят пересмотреть вот эту политику. Ну, скажем так, нам до этого еще совсем далеко. Нам еще в 38 раз есть куда вырасти. Марина Калинина: Давайте узнаем мнение нашего зрителя из Новосибирска, Владимир нам дозвонился. Владимир, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. У меня есть предложение по поводу этого законопроекта: с июня по октябрь вся Дума или половина ее уходит в неоплачиваемый отпуск, идет и собирает грибы и ягоды. Грибов и ягод много, клещей энцефалитных полно. И проверят действие этого закона на себе, а потом уже на все население переложат. Спасибо, до свидания. Александр Денисов: Спасибо. Марина Калинина: Спасибо. Вот такое предложение. Александр Денисов: Юрий Леонидович, предложение вам как? Юрий Рудаков: Ну, собственно говоря, только составом Думы, даже со всеми специалистами мы не решим, не заткнем, потому что сейчас работает в этой сфере 3 миллиона человек, ну, в сезон, а надо как минимум 10 миллионов, чтобы люди работали. Что касается непосредственно этого закона – он именно направлен на то, чтобы легитимизировать закуп заготовленной продукции. Потому что сегодня, на сегодняшний день, как я уже сказал, эта продукция находится, ну, ее закуп вне правового поля. И зачастую возникают ситуации, когда… Ну, есть такой так называемый акт закупа сельхозпродукции. Марина Калинина: На каком этапе начинается неправовое поле на сегодняшний день? Юрий Рудаков: Ну, скажем так, оно начинается с леса и до акта закупа. Просто бывает, что начинается проверка, откуда это появилось, и к людям приезжают, скажем так, представители правоохранительных и налоговых органов. И я видел документы опросные. На девяти листах опросник – человек впадает в ступор. И чтобы он еще раз пошел в тайгу что-то собирать… Ну, это на сегодняшний день такие ситуации. Он говорит: «Не-не-не! Все, не пойду в тайгу, пойду в службу занятости. Я лучше буду получать там без проблем, и не будут меня пытать, где я взял и куда я положил». То есть на сегодняшний день ситуация, к сожалению, вот такая. Александр Денисов: Лидеры по сбору дикоросов, по поставкам их за рубеж у нас где находятся? В Сибири? Юрий Рудаков: У нас регионы классически получаются: север европейской части, это частично Урал, Сибирь и Дальний Восток. Сибирь – конечно, основной. Там видов дикоросов получается достаточно много. Александр Денисов: Ягоды, орехи… Юрий Рудаков: Ягоды, грибы, орехи кедровые, это лесные овощи, такие как папоротник-орляк, лекарственные растения, хвоя, хвойная продукция и много других интересных. Но в основном, конечно, лидеры – это Сибирь. Дальний Восток – меньше. Там людей сейчас меньше, плотность низкая. Александр Денисов: В Китай поставляем? Юрий Рудаков: В разные страны. В Китай, к сожалению, уходит сырье, они там перерабатывают и продают на зарубежные рынки достаточно дорого. Мы пытаемся вклиниться (это вот то, о чем вы говорили) и с чагой, с чаговым экстрактом. Но есть нюансы, в том числе и правового характера, у нас. Ну, пока мы не поднимем отрасль получения экстрактов… А наши восточные соседи 10 лет назад еще это сделали, у них нацпроект был по развитию отрасли экстракции. И они сейчас поставляют 20 видов, а мы – только один. Ну, неинтересно. Александр Денисов: Юрий Леонидович, обидная ситуация: вот мы поставляем в Китай, а китайцы нам поставляют выращенные на своих фирмах грибы. То есть мы не используем свои природные ресурсы, экспортируем их, а сами закупаем в том же Китае сельхозпродукцию, вот эти грибы с ферм. Это разумно? Юрий Рудаков: Здесь ситуация следующая. Видите, я бы очень хотел, чтобы все наши граждане жили хорошо, достойно и получали много денег, потому как, ну, как ни крути, все равно сбор грибов в тайге получается сильно дороже, килограмм обходится, допустим… Александр Денисов: Чем вырастить на ферме? Юрий Рудаков: …чем вырастить на этой вертикальной ферме. Если килограмм белых даже в лесу заготовить – это будет 150 рублей, прямо на лесной полянке, то, допустим, килограмм тех же плантационных грибов может стоить в переводе на рубли 20–30 рублей. Александр Денисов: А с качеством как вопрос регулируется? Если на ферме это можно проконтролировать, то в лесах – мы сейчас все знаем, что грибы впитывают там свинец, все эти выхлопные газы. Вот где гарантия качества? В лесу собрали – и мы думаем, что это хорошее, наше. А на деле? Юрий Рудаков: Гарантия качества – это, скажем так, фабрика переработки. Потому что то, что вы покупаете у дороги… Александр Денисов: Там гарантии нет, это понятно. Юрий Рудаков: Там никакой гарантии. Александр Денисов: А на полке в магазине? Юрий Рудаков: На полке в магазине? Проходит многоуровневый контроль на входе на предприятие, ну, на заготовительном пункте. Ну, практически у всех наших есть радиометры. Дальше идет проверка – соли тяжелых металлов, еще раз радиация, наличие металлических вкраплений в том числе. И только после этого оно поступает в переработку. Марина Калинина: У нас есть звонок из Иркутской области, Павел нам дозвонился. Павел, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Марина Калинина: Говорите, пожалуйста. Зритель: Да, пожалуйста. Александр Денисов: Павел, как у вас ситуация с дикоросами в Иркутской области? Что собираете? Зритель: Раньше собирали все, и папоротник-орляк, отправляли в Японию, в Китай, специально садили. Были фирмы, Госпромхоз, райпотребсоюз, принимали у населения. Солили и все отправляли. Березовый сок вот местное предприятие, пищекомбинат перерабатывал. Сейчас все уничтожено. А восстановить это трудно, чтобы сдавали. Александр Денисов: А что, японцы перестали интересоваться папоротником нашим? Почему? Это же легко восстановить, открыть заготконтору – и пожалуйста. Зритель: Нет, извините, раньше они почему-то покупали папоротник и отправляли этот папоротник, товары, хорошие товары, одежду, обувь – ну, все что угодно отправляли, у них продукция была. Так же и Китай. И мы с удовольствием покупали эти товары. Александр Денисов: Ну понятно. Зритель: А сегодня и райпотребсоюзы закончились почему-то… Александр Денисов: Понятно. Спасибо, Павел. Марина Калинина: Спасибо большое. Просто, к сожалению, связь не очень хорошая. Александр Денисов: В чем причина? Юрий Рудаков: Вопрос очень своевременный и очень важный. Вопрос в том, что… Ну, возьмем Красноярский край, там есть Красноярский крайпотребсоюз. Руководитель Иванов Вячеслав Васильевич еще, скажем так, с советских времен держит это предприятие в руках, работает. И была заготовка папоротника – порядка 1,5 тысячи тонн. Сейчас – меньше тысячи, иногда 600–700 тонн. Александр Денисов: А что они с ним делают в Японии, с этим папоротником? Лекарства? Юрий Рудаков: Нет, вообще папоротник – это, скажем так, очень вкусный деликатес. Плюс он выводит соли тяжелых металлов, выводить радиацию из организма. Александр Денисов: А почему у нас его на рынке нет? Юрий Рудаков: Ну, мы сейчас над этим работаем с членами союза, чтобы было вс. Но главный вопрос получается в том, что мы сейчас потеряли почти 43 тысячи сельских населенных пунктов, подтаежных и таежных, то есть где были люди, собирали. И вот прошлый год… вернее, 2018 год – вместо тысячи тонн было заготовлено всего 500, потому что климат немножко меняется. Там период сбора – порядка двух недель. И где взять столько людей, чтобы они туда вышли? То есть проблема в том, о чем я говорил. 3 миллиона человек, которые собирают, – это мало. Нужно больше людей, большее количество людей. И в этом плане, конечно, нужна инфраструктура заготовительная, ее нужно модернизировать. Но если у нас нет людей, то мы не можем больше заготовить. Марина Калинина: А вы считали, какой налог будет на то, что человек сдает на переработку? Юрий Рудаков: Ну, смотрите, еще раз. Мы как раз против того, чтобы когда человек сдает, чтобы он платил хоть какой-то налог. Но в любом случае, если даже перевести сегодняшние… ну, когда предприниматель, компания берет в аренду лесной участок, они платят налоги. Причем они здесь не привязаны к урожаю. Если с древесиной ты пришел, у тебя там дерево стоит, и пока ты его не спилишь, оно у тебя есть. Спилил – ты понимаешь сколько. А сегодня выросло, а завтра – нет. Поэтому мы примерно предполагаем, что разумный был бы налог в этой ситуации – это от объема, может быть, от 1 до 3%, как вариант. Но чтобы появились легитимные условия и возможности для вот этой работы, чтобы люди не боялись, что завтра приедут и его оштрафуют, или какие-то другие будут негативные последствия. Александр Денисов: Вот и зрители пишут, они сомневаются, что можно грибников обложить налогом, пишут: «Потратят больше денег на администрирование налогов, чем соберут их с грибников». Юрий Рудаков: Нет, еще раз говорю: мы как раз, собственно, да и законодатели как раз настаивают… Александр Денисов: То есть даже в кулуарах вопрос не встает? Юрий Рудаков: А зачем? Понимаете, у нас сейчас если был бы переизбыток того, что приносят… Еще раз говорю: у нас дефицит возможной вообще заготовки. Если еще дать людям по рукам, то это же… Александр Денисов: Да и грибники строем у нас не ходят. Марина Калинина: А как к этому относятся сами эти заготовительные центры, к такой инициативе? Что они говорят? Вы же общались с ними, как-то обсуждали этот вопрос. Юрий Рудаков: Мы со всеми общаемся. Вопрос в том, что… Смотрите. Марина Калинина: Они готовы еще какие-то деньги за это платить? Юрий Рудаков: Ситуация такая. Люди готовы платить деньги, но понимать – за что. То есть на сегодняшний день дикоросы не относятся к сельхозпродукции. Это потом, после переработки, продукты питания. Соответственно, этот год – неудачный, неурожайный, компании в очень сложных ситуациях. Наши компании даже в нормальный урожай в состоянии переработать в два раза больше, нежели производственные мощности. Неурожайный год. Если бы это были сельхозпредприятия, то они могли бы на льготных условиях кредитоваться. Они не могут этого сделать. Поэтому мы как раз обратились и к председателю Правительства, и к его замам, в министерства, к депутатам, чтобы дикоросы отнести к сельхозпродукции. Потому что в европейских странах министерства сельского и лесного хозяйства, и не возникает вот этих коллизий. Александр Денисов: Ну, закон, по-моему, как раз и переводит всю эту продукцию в категорию сельскохозяйственной? Юрий Рудаков: Ну, скажем так… Александр Денисов: Во всяком случае в пояснительной записке это написано, это есть. Юрий Рудаков: Этот закон – это, скажем так, первый шаг. И я благодарен Николаеву Николаю Петровичу, что он взялся это проводить, потому что сейчас… Ну, опять же дикоросы – они не относятся к сельхозпродукции, как я сказал. И здесь, наверное, нам предстоит путь в несколько шагов, и это первый шаг. Потому что по уму должен быть всеобъемлющий, вот как закон об охоте, он регулирует все. Примерно такое же количество людей охватывает, оборудование, возможности для экономики, а регулируется фрагментарно, поэтому очень много проблем. Александр Денисов: Еще один звонок у нас из Иркутской области. Марина Калинина: Да, Анатолий. Здравствуйте. Александр Денисов: Волнует там людей это. Зритель: Добрый день. Александр Денисов: Да, Анатолий, добрый день. Зритель: Слышите меня, да? Марина Калинина: Да. Зритель: Поздравьте меня сначала с тем, что я за четыре года первый раз к вам дозвонился на вашу передачу. Марина Калинина: Это большая удача. Зритель: Да. Очень люблю вашу передачу! Такие темы наболевшие, конкретные. Мог бы с вами поболтать запросто на любую тему и с любым ведущим, но не могу дозвониться. Но тема тоже интересная – про грибы и про ягоды. Ну, раньше собирали эти грибы и ягоды в очень неограниченном количестве, но чтобы сдавать – и пунктов не было приемных. Груздей наберешь себе, посолишь. Начиная с 95-го года, из леса сделали пустыню, все кругом выпластано. Вот от дороги стоит несколько сосен, чтобы этих «черных лесорубов» не было видать, а остальное… Можешь километры ехать – одни верхушки лежат, высохло все, выпластан весь лес, все высохло. И грибов там уже, ну, лет двадцать, наверное, я не помню, чтобы они были, где раньше грибы собирали. И то же самое с ягодами. А теперь депутатам, видимо, заняться нечем – они придумали, что надо собрать, за грибы и за ягоды еще «срубить» что-то с тех бабушек, которые несчастные бегают… Александр Денисов: Анатолий, вы знаете, этого даже в проекте нет, чтобы обирать бабушек и грибников. Это совершенно точно, даже не обсуждается. Спасибо вам большое. Вопрос, кстати, интересный. Спасибо, что дозвонились, мы благодарны вам. Вопрос по поводу сохранения лесов. Юрий Рудаков: Ну, понимаете, да? Лес растет, грубо говоря, 80–200 лет (в зависимости от породы). Один раз спилили дерево – получили, грубо говоря, 100 тысяч. Кедр. Ну, не 100, а 10 тысяч. А кедр с 60 лет начинает плодоносить до 250. Он дает… Александр Денисов: А на шишках сколько можно «срубить»? Больше? Юрий Рудаков: В том и дело. Конечно! Там на порядок больше получается. И поэтому те, кто занимается заготовкой и переработкой дикоросов, мы говорим… Понятно, что нужна заготовка древесины и так далее. Но если мы грамотно управляем вот этими лесными богатствами, мы получим значительно больше, чем на древесине. Понятно, это сложнее, это не так просто. Потому что дерево – пришел, загнал технику, выпилил. Александр Денисов: Ну, тут немудреная схема. Юрий Рудаков: Да. А здесь получается, что нужны люди. Но, во-первых, это органические, как принято сейчас называть, продукты. Вот надеемся, тоже закон примут об этом. Это, скажем так, полезные вещи, потому что все мы знаем травки и так далее, всякие травники. Причем зачастую эти все продукты позволяют поддержать здоровье лучше, чем аптечные какие-то препараты. Марина Калинина: А что, как вы считаете… Александр Денисов: Еще до введения закона… Марина Калинина: Сейчас, Саша, прости. А что, как вы считаете, сподвигнет людей на то, чтобы увеличить эти походы в лес, эти сборы, ездить и сдавать? Юрий Рудаков: Ну, мы сейчас как организация… Марина Калинина: Опять же хочется, чтобы люди за это не копейки какие-то получали от этих заготовительных компаний. Юрий Рудаков: Да. Я еще немножко повторюсь. То есть для этого в отрасли должна появиться, как говорится, инвестиционная привлекательность. Мы сейчас попали в национальный проект по несырьевому экспорту и рассчитываем, что государство обратит внимание на то, чтобы поддержать тех предпринимателей, которые уже в этом сегменте работают, по разным направлениям, в том числе отнесение дикоросов к сельхозпродукции, потому что на сегодняшний день либо предприниматель берет деньги под 22%, либо под 6%, как сельхозник. Это один момент. Второе – прямые какие-то инвестиции, которые бы могли прийти от торговых компаний и сетей. Соответственно, когда появятся вот эти, скажем так, крупные точки, естественно, они войдут в лес и будут платить людям, скажем так, больше. Именно будет развиваться, как говорится, вот этот «последний километр», когда люди будут из города приезжать в деревню на сезон, чтобы заработать себе, ну, может быть, не на новую машину, но на новую резину к сезону. Александр Денисов: Юрий Леонидович, еще вопрос. Уже есть компании, например, в Томской области, которые поставляют в Китай. Ежегодно у них… даже не ежегодно, а ежемесячно – 100 тонн дикоросов в месяц поставляют в Китай. Это варенья из ягод, соки, кедровое молоко. Как они выстраивают свой бизнес. Что, они вне правового поля действуют, раз закона-то еще и поправок в Лесной кодекс нет, еще не приняты? Вот как они выстраивают? Юрий Рудаков: Андрей Иванович – очень достойный руководитель этой компании, я их знаю. Что получается? Как я уже сказал, во-первых, правовое поле… Александр Денисов: Если можно, коротко, у нас уже время заканчивается. Юрий Рудаков: Да. Это аренда и закуп, через акты закупа. Но риски остаются, которые приходится в том числе в личных переговорах с налоговиками, чтобы все шли друг другу навстречу. Вот именно в таком режиме. Александр Денисов: То есть местные жители все-таки собирают, они им платят деньги? Юрий Рудаков: Да. Есть и сейчас… Еще раз повторюсь, что есть акт закупа сельхозпродукции, по которому можно закупить дикоросы. Но всегда возникает вероятность, что приедет налоговая с полицией и начнут это все проверять. Александр Денисов: То есть они ходят по грани? Юрий Рудаков: Даже за гранью, я бы так сказал, потому что это постоянный риск, и это всех нервирует – и предприятие, и людей. Марина Калинина: Когда все-таки будет это обсуждение? И когда мы узнаем результаты? Юрий Рудаков: Ну, первое чтение, насколько я знаю, поставлено на 13-е, то есть послезавтра. Есть в этот законопроект и с одной, и с другой стороны, из разных комитетов, из разных направлений предложения, в том числе от Союза заготовителей и переработчиков. Центросоюз подключился, у них тоже есть свое видение. И мы хотим, чтобы именно этот законопроект получился сбалансированный, чтобы он шел на развитие. Ну, я надеюсь, что итог будет до конца года, но тут осталось немного времени. Ну, чем быстрее – для нас это будет лучше. Вопрос в том, чтобы было сбалансировано. Александр Денисов: Спасибо, спасибо. Юрий Леонидович. Марина Калинина: Спасибо. Ну, держите нас в курсе, чем там дело закончится и как будет это все протекать. Юрий Рудаков: Да, конечно. Марина Калинина: Юрий Рудаков, президент Союза заготовителей и переработчиков дикоросов.