Рубрика «Личное мнение». Российская правоохранительная система -- какая она сейчас и какой должна стать?.. На кого нам равняться в мире? Это хорошо, когда люди боятся полицейских и им не доверяют? Узнаем личное мнение Юрия Жданова - президента Всероссийской полицейской ассоциации. Константин Чуриков: Давайте поговорим о нашей полиции. Какая она сейчас? Какой должна стать? Что такое полиция будущего? Свое личное мнение по этому поводу выскажет Юрий Жданов – президент Всероссийской полицейской ассоциации, генерал-лейтенант, заслуженный юрист России. Юрий Николаевич, добрый вечер. Оксана Галькевич: Здравствуйте, Юрий Николаевич Юрий Жданов: Здравствуйте. Константин Чуриков: Ну, это ваше «Личное мнение», здесь мы как раз сбоку припека. Вы говорите, что вы хотели бы сказать. Вот о полиции. Мы примерно понимаем, какая она сегодня. Оксана Галькевич: Полиция настоящего, да. Я думаю, что все сталкивались так или иначе. Константин Чуриков: Мы примерно понимаем. Зрители сейчас могут рассказать, ну так, по-честному. Если что-то понравилось – понравилось. Не понравилось – тоже говорите. Оксана Галькевич: Есть ли какие-то пожелания, соображения? Константин Чуриков: А вы расскажите, пожалуйста, что такое полиция будущего? Юрий Жданов: Спасибо за этот вопрос. Это целый проект, которым занимаются не только в России. Международная полицейская ассоциация объединяет 70 стран, и в рамках 70 государств мы пытаемся ответить на этот вопрос, и ответить не только теоретически. Это вызов полиции всего мира, борьба с новыми видами преступлений – те, которые только что появились в Уголовном кодексе, и те, которых еще нет. С развитием науки и техники появляются новые виды мошенничества, новые виды преступлений, которые законодателям только еще предстоит описать, тем не менее люди сталкиваются с такими вызовами и угрозами, как социальная инженерия. В рамках проекта, который мы делаем вместе со «Сбербанком России»… Могу вам сказать, что в день тысячи людей становятся обворованными мошенниками – теми, которые просто лучше знают психологию, лучше умеют убеждать и «разводят» наших граждан, в основном молодых и пенсионного возраста, на то, чтобы они сдали свои деньги. Идут звонки о том, что якобы это служба безопасности того же «Сбербанка» обращается и просит срочно предотвратить хищение денег с вашей карты – и таким образом заставляют человека назвать секретный код и снять его деньги. Оксана Галькевич: Юрий Николаевич, а полиция будущего – как бы в развитие этого института – она чем нам может помочь? Вот что предполагается сделать для того, чтобы гражданин своевременно получал помощь от правоохранительных органов, а не, к сожалению, как это бывает сейчас, отказ за недостаточностью оснований для возбуждения дела, принятия заявления? Мы буквально накануне обсуждали эту тему – цифровая экономика, цифровые вызовы. И вот очень многие нам об этом… Константин Чуриков: Утечка данных. Оксана Галькевич: Да, утечка данных. Очень многие нам об этом рассказывали и говорили, что, к сожалению, правоохранительные органы складывают руки и говорят: «Ничем не можем помочь». Юрий Жданов: Вы знаете, для того чтобы подготовить полицейского будущего, нужен тоже определенный прорыв. Константин Чуриков: Нужно подготовить депутата будущего, который внесет определенные изменения. Оксана Галькевич: Подожди. А что депутат? Юрий Жданов: И депутата будущего, и министра будущего. В своей жизни я четыре года возглавлял Московскую академию МВД России и работал заместителем министра экономического развития и торговли. И у меня срез не только полицейского, но и экономиста. И я неплохо понимаю, что нам нужно сделать и чего нам не хватает. Ну, например, сейчас уже в таких странах, как Германия, Франция, США, высший полицейский состав и высших генералов вооруженных сил готовят в бизнес-школах. И им не надо заканчивать в нашем понимании Академию Генерального штаба, потому что Академия Генерального штаба – это все-таки такой узкий коридор знаний, а бизнес-школа, которая более, может быть, демократичная, широкая и более сложная, с другой стороны, совершенно иначе перегружает мозги. И для того, чтобы противостоять новым видам преступлений… А преступность сейчас все больше и больше становится слаженной, организованной, «беловоротничковой». Там уже вовсю используются технологии, а не только элементарно кого-то ударил в подъезде или отнял сумку у бедного прохожего. Дело в том, что в связи с развитием и банковской сферы, и в связи с появлением криптовалюты, биткоина и других новых интеллектуальных продуктов вовсю идет мошенничество, которое позволяет с их помощью отнимать деньги – как и у граждан, так и у банков. Константин Чуриков: Мы еще вернемся к контурам этого будущего. Ну, давайте сейчас говорить не о системе, не о каких-то разработках, а с простого начнем – образ полицейского в России. Каким он должен быть? Как он должен измениться? Что должно в нем поменяться человечески, профессионально и так далее? Юрий Жданов: Вы знаете, это, наверное, с одной стороны, самый простой, а с другой – самый сложный вопрос. Всем понятно, каким мы хотим видеть полицейского будущего, но намного сложнее – как это сделать. И вот для того, чтобы это сделать, тем людям, которые преподают в полицейских академиях, тем людям, которые готовят юристов в гражданских вузах, и они потом становятся полицейскими, – им нужно самим и другое образование, и другое развитие. У нас этого нет. Мы «бьем по хвостам», мы отстаем на десятки лет. Может быть, потому, что мы потеряли 90-е. А может быть, потому, что мы ленивые. Может быть, потому, что мы не хотим напрягать мозги и каждый день развиваться. И требования к преподавателю, который работает в полицейской академии, они должны быть все более жесткими и жесткими. Я вам приведу элементарный пример. В Мюнхене в университете на юрфаке нет ни одной лекции, которая не выложена в онлайн, не существует. У нас ректор Высшей школы экономики заявил, что он будет пытаться это сделать. Вы понимаете, это другая оценка преподавателя. Если у него аудитория полна и люди пытаются записаться на его лекцию – это хороший критерий. Если у него ветер гуляет – его увольняют в Германии. У нас такого нет. У нас все экзамены на юрфаке, насколько я помню, практически все устные. Нет ни одного устного экзамена на юрфаке в Германии, не существует. И не существует ни одного устного экзамена в США. Все экзамены – письменные. Для того чтобы ты объяснил результат вопроса, ты должен дать ответа. Если ты дал один ответ – ты получил «три с пятью минусами». Если ты дал три ответа, обосновал и выбрал преимущественный – значит, ты молодец. А дальше вот такие цифры. Человек имеет один раз в жизни право… Я очень долго по линии Примакова работал в Германии, 12 лет, и очень хорошо знаю систему подготовки кадров – как полицейских (она, может быть, не намного лучше, чем у нас), так и их традиционных юрфаков. И у человека один раз в жизни шанс получить государственное образование. Если его по любой причине отчислили, то он никогда в жизни не имеет права повторить этот подвиг, а он должен идти и учиться в коммерческом образовании. И дальше – критерии оценки. На государственном экзамене если ты получаешь 9 баллов – значит, ты можешь быть только нотариусом. Если ты получаешь 10 баллов – ты можешь быть судьей, а 11 баллов – прокурором. А если ты эти баллы не получил, то ты никогда в жизни не можешь быть ни нотариусом, ни судьей, ни прокурором. У нас такого нет. И думаю, что к этому надо стремиться. Оксана Галькевич: Юрий Николаевич, а если сравнивать с Германией, с Соединенными Штатами, ну, с другими государствами, где точно так же есть такой общественный институт, как полиция, то какая мотивация? Зачем люди идут в полицейскую академию в Германии, в Соединенных Штатах и в Российской Федерации? Юрий Жданов: Этот вопрос, к сожалению, не находит позитивного отклика практически в любой стране, потому что если быть абсолютно честным, то не все идут в полицейскую академию для того, чтобы защищать граждан и защищать общество. Это и у нас, и, к сожалению, с появлением новой волны миграции в Германии там тоже появляются полицейские, которые думают о своем кармане. Я вам приведу пример проведения мероприятия G20 в Гамбурге, где полиция защищала периметр глав государств. Вот они были, в определенном районе крутились, а весь остальной город с 1,7 миллиона населения был отдан на разграбление тем молодчикам, которые приехали со всего мира и пытались бороться с антиглобализмом. Они поджигали машины простых граждан, они громили офисы. И полиция реагировала постфактум. Зато 20 глав государств были прекрасно защищены. А те, кто разгоняет демонстрации… Женщина, работая на брандспойте, который должен валить с ног, включает другое давление и просто поливает. Я ее спрашиваю: «На каком основании не сбиваете того, кто идет с бутылкой зажигательной смеси?» Она говорит: «Я не знаю. Я не готова человека изувечить, потому что напор воды такой, что он может причинить физические увечья». И вот в этом тоже есть проблема – применение силы. Где она должна применяться, а где можно поливать водой и думать, что человек включит голову и поступит иначе? Оксана Галькевич: Ну, она ведь объяснила, она сказала: «Я боюсь покалечить человека, нанести увечья». Юрий Жданов: Ну, тогда зачем она служит в полиции? Потому что он кинул бутылку с зажигательной смесью и поджег офис… Константин Чуриков: А если он не кинул? Оксана Галькевич: Не кинул, да. Константин Чуриков: Ну, у нас разные законодательства, разные ограничения. Оксана Галькевич: Ничего не известно. Он в руках несет. Константин Чуриков: А если он стоит и никого не трогает, но формально стоит? Кому-то кажется, что он не просто так стоит. Юрий Жданов: Мне кажется, что те, кто взял в руку бутылку с зажигательной смесью, уже потенциальные преступники. Константин Чуриков: Нет, без бутылки. Юрий Жданов: Потому что мы с вами не пойдем поджигать офисы и громить автомобили бедных граждан. Константин Чуриков: Нет конечно. Юрий Жданов: Тем более что незащищенные слои населения страдают от этого больше всего. Меркель потом изыскала какие-то средства, частично возместила ущерб. Тот, кто имеет двадцатилетний Passat, он не страхует эту автомашину на тот ущерб, который причиняется, он берет минимальную страховку. И в результате он потерял единственное имущество, которое имел за всю жизнь. И вот здесь полиция должна действовать жестко и быстро. Я не хочу рассказывать личные примеры, но когда у меня в Германии украли четыре велосипеда, полиция даже не выехала на осмотр места происшествия. Поэтому проблемы полиции существуют не только в России. Мы их все знаем, и бессмысленно их перечислять и называть. Они существуют во всем мире. Константин Чуриков: Звонки послушаем? У нас сейчас есть… Оксана Галькевич: Владимир из Тюмени. Константин Чуриков: Нет, подожди, до Владимира у нас еще есть из Москвы наш зритель Александр. Здравствуйте. Оксана Галькевич: А, Александр, да. Здравствуйте, Александр. Говорите, пожалуйста. Константин Чуриков: Александр? Зритель: Да, я. Константин Чуриков: Здравствуйте. Оксана Галькевич: Говорите, мы вас слушаем внимательно, вы в эфире. Константин Чуриков: Да, здравствуйте. Зритель: А у меня телек немножко запаздывает. Константин Чуриков: А вы телек вырубайте и слушайте по телефону. Оксана Галькевич: А вы по телефону нас слушайте – тогда все будет нормально. Зритель: Да-да-да. Я хочу сказать: чем жестче полиция… Константин Чуриков: Тем? Александр, не пропадайте, пожалуйста. Зритель: Люди наглые, потому что они сейчас полицию вообще не ставят ни во что… Константин Чуриков: Так, к сожалению, у нас с вами какая-то прерывистая связь. Давайте сейчас еще дадим слово нашему следующему зрителю. Оксана Галькевич: Александр просто слушает все-таки, к сожалению, телевизор. Да, здравствуйте, Владимир из Тюменской области, наш телезритель. Мы вас внимательно слушаем, вы в эфире. Зритель: Здравствуйте, Константин. Здравствуйте, Оксана. Оксана Галькевич: Здравствуйте. Зритель: Здравствуйте, Юрий. Я живу в Тюменской области. Ну, полиция будущего, она хоть будущего, хоть сегодняшнего, но должна всегда помнить одно – то, что она работает на деньги налогоплательщиков. И в первую очередь это должны знать чиновники, твердо знать и каждый день помнить. Тогда она, может быть, начнет автоматически становиться нормальной. И потом, я вижу, как у нас в селе Казанском ездят некоторые товарищи без номеров при полиции спокойно. Ну, я знаю полицейских наших, есть хорошие ребята, но они ничего не могут сделать, ими управляют: «Тут трогать, тут не трогать». Власть местная сильно влияет на них. Константин Чуриков: Спасибо за ваш звонок. Юрий Николаевич, действительно часто эту историю слышим – о том, как даже люди с горящими глазами, как сейчас говорят, приходят в органы и хотят честно служить, но система не позволяет. Юрий Жданов: Согласен. Константин Чуриков: Ты становишься ее винтиком, и все. Как с этим быть? Юрий Жданов: Полиция – это срез общества. Если у нас губернатор – вор и мошенник (и такие примеры известны), когда его привлекают к ответственности, находят у него миллионы рублей, и не только рублей, десятки дорогих часов, то понятно, что на свою зарплату он это не купил. И ему честный полицейский мешает воровать, поэтому он старается влиять на это через какие-то свои рычаги. Это наша беда. Но это не проблема России, а это проблема большинства стран, где власть может быть коррумпирована, где мафия диктует свои условия. И я часто говорю эту фразу, она очень печально звучит: преступность, особенно организованная, она более сплоченная, чем полицейские; они более эффективные и больше денег тратят на свое развитие и так далее. Оксана Галькевич: Ну, организованная преступность – это все-таки как бы отдельно, да? Другое дело – страшные вещи, когда происходит некое, так сказать, слияние. Юрий Жданов: Сращивание. Оксана Галькевич: Да. Вы профессиональный термин употребили. Константин Чуриков: Смотрите, если мы говорим о губернаторах, о крупных чиновниках, ну так, по-честному, как это обычно происходит? У человека же не внезапно за один день появились какие-то незаконные деньги. Ведь, наверное, об этом знают. В какой момент это выливается в уголовное дело? Это происходит спонтанно? Или это все-таки какое-то согласование: «Его можно? Нельзя? Разрешаете?» Как это происходит? Юрий Жданов: Ну, я думаю, что о том, что тот или иной крупный чиновник не чист на руку и проявляет себя соответствующим образом – об этом, безусловно, докладывают и президенту страны. И президент, наверное, вникает в эту ситуацию. И мы знаем много примеров, когда уже руководители регионов уходят по недоверию. И здесь не только полиция, здесь большую роль играет Федеральная служба безопасности, которая имеет подразделение «К», в котором и должны специалисты следить за этим. Другое дело в том, что, наверное, нет безгрешных людей, наверное, кто-то ошибается. Если ему вовремя подсказать – может, он одумается и будет себя иначе вести. Если этого не получается, то это выливается в уголовные дела. Оксана Галькевич: Так если ему подсказать… Он же уже нарушил закон. Что ему подсказывать-то? Мало нарушил, много нарушил – ведь такого не бывает, правда, с точки зрения закона? Юрий Жданов: Ну, понимаете, я считаю… Когда-то в молодости я был следователем военной прокуратуры, и на территории Западной Украины были десятки исправительно-трудовых учреждений. И какую-то часть своей жизни я провел, арестовывая конвоиров, которые расстреливали заключенных, рассматривал преступления в местах лишения свободы. И я уверен, что ни одно место лишения свободы человека не исправляет. Поэтому я сторонник давать шанс до того, как человек там оказался, потому что, как правило, мы его потеряли. Если он оказался в местах лишения свободы, да еще по такому иногда надуманному основанию, то, как правило, человек ломается. И выдержать это мало кто может. Оксана Галькевич: Юрий Николаевич, ну хорошо, губернаторы. Губернаторы – это все-таки власть исполнительная, да? Правоохранительные органы – это другой институт. Константин Чуриков: Ну, тоже часть исполнительной власти. Оксана Галькевич: Мы сейчас говорим о том, что не за один день вырастают чемоданы с золотыми часами наших губернаторов. А полковники Захарченко – у них ведь тоже все не за один день вырастает. Юрий Жданов: Согласен. Оксана Галькевич: Это уже внутри вашей структуры. Юрий Жданов: Согласен. Вы понимаете, когда я руководил Московской академией МВД, я задавался очень часто вопросом: зачем люди бегут с большими возможностями на факультет ГИБДД, и мало кто хочет пойти на факультет эксперта-криминалиста для того, чтобы определять причину дорожно-транспортного происшествия или какого-то еще преступного инцидента? Конечно, мотивация у этих людей не всегда та, которая должна быть. Он идет туда, чтобы потом взмахом жезла пополнять свое материальное состояние. С этим ведется определенная борьба, и есть успехи в этом плане. Вы видите, что периодически криминалистический полигон превращается то в МВД, то в Следственный комитет, то сама Федеральная служба безопасности внутри себя находит людей, которые не чисты на руку. Но исправить человека лекциями, убеждением практически невозможно. Это должно быть внутри, в его культуре, в его сознании. И наверное, полиция будущего – это в большинстве случаев и исключение человеческого фактора. Если мы в большинстве случаев уберем человека, который принимает управленческое решение и который решает, за один день вам выдать паспорт или за месяц… Если это будут делать обезличенно, и неважно, какую вы должность занимаете, вы сдали его в окно и через какое-то время его получили. А если вы дали взятку и сказали: «Мне нужен паспорт через час, а через 30 минут – виза», – и так далее, то это и создает коррупцию. Она имеет две стороны медали. Ведь виноват и тот, кто дает, а не только тот, кто берет. И поэтому в ряде российских регионов, которые с Советского Союза известны вот этой болезнью, ну практически невозможно навести порядок. Вы можете убрать всех действующих министров – придут новые, особенно если это национальные кадры. А что они видели в своей жизни? Они знали, что так устроен мир, и хотят жить только таким образом. Поэтому это задача не для таких простых решений. И, на мой взгляд, нужно все больше и больше делать то, чтобы и перевоспитывать людей, и исключать человеческий фактор при решении большинства элементарных задач. Оксана Галькевич: Тщательная работа с кадрами, да? Получается так. Юрий Жданов: Хотелось бы. Константин Чуриков: У нас сейчас работа с населением. Оксана Галькевич: Да, с населением. Из Новосибирской области население нам звонит, правильно? Николай. Николай, здравствуйте. Говорите, пожалуйста. Зритель: Добрый вечер. Оксана Галькевич: Добрый. Зритель: Я давно ожидаю выступления своего, я ушел далеко от темы. Главный мой вопрос был такой: когда же главную аферу нашей России разберет какая-нибудь структура правовая? Это когда нас всех ограбили в 91-м году и до сих пор не возвращают деньги. Я не знаю, ответит мне или не ответит ваш гость. Константин Чуриков: Сейчас узнаем. Спасибо за ваш вопрос. Вот потеря вкладов, потеря денег – ни шатко ни валко эта история пытается двигаться. В общем, многие не получили. Юрий Жданов: Скажите, а если мы накажем двух-трех виновных, вам или мне легче станет? Решить вопрос, чтобы люди получили деньги – вот важный вопрос. А как его можно решить сейчас, когда есть ситуации достаточно сложные в стране? И заставить, например, тот же «Сбербанк» восстановить в понимании тех денег, которые люди потеряли в 93-м (или в каком там году в основном потеряли эти средства?), и заставить его сейчас возместить эти вклады – ну, наверное, это разорит главный банк страны. Оксана Галькевич: Юрий Николаевич, а мне бы легче стало на самом деле, если зло было бы наказано. Даже если мне не вернут мои деньги, я буду знать, что неотвратимость наказания – важнейший принцип справедливости – в данной ситуации сработала. Это важно, чтобы не повторились на следующем этапе подобные преступления. Согласитесь? У кого-то это отобьет охоту. Юрий Жданов: Не соглашусь. Вы знаете – почему? Оксана Галькевич: Не знаю. Юрий Жданов: Потому что наличие статьи в Уголовном кодексе еще никого не остановило от совершения преступления. И если соседа за хищение посадили на 25 лет – это не значит, что тот, кто рядом, отказался от идеи воровать. Оксана Галькевич: Ну знаете, я домохозяйка, простая российская женщина. Я исхожу из того, что… Константин Чуриков: Весь вечер у плиты стоишь, простая домохозяйка. Оксана Галькевич: Если я дома пыль не буду протирать, понимаете, то у меня, в принципе, два выбора: либо вообще дома не убираться, либо все-таки регулярно какую-то уборку делать. А пыль-то все равно появляется. Юрий Жданов: Согласен. Оксана Галькевич: Так и с преступностью. Понимаете? Константин Чуриков: Юрий Николаевич, вот ваш постулат о том, что надо давать человеку все-таки шанс исправиться, не надо его сразу туда, в кутузку, а потом – в тюрьму по решению суда. Значит ли это то, что полиция будущего должна быть гуманнее? Юрий Жданов: Хотелось бы, потому что… Во-первых, у полицейского будущего должны быть железные нервы. Вы знаете, хвататься за пистолет и пытаться силой дубинки наводить порядок – большого ума не надо. А убедить словом, заставить человека поступить иначе, остановиться – вот это было бы намного лучше, на мой взгляд. С другой стороны, если есть угроза жизни полицейскому, то тут уже, конечно, весь мир действует более жестоко, жестко и быстро. В некоторых странах даже нет такого понятия «выстрел в воздух», а просто сразу стреляют на поражение, если кто-то мог или ударить, или, не дай бог, выстрелить в полицейского. Здесь тоже есть свои проблемы, свои минусы. Человек полез в карман за документом, а полицейский посчитал, что он хочет достать оружие – и убивает. Оксана Галькевич: Ну, это обычно в странах, где разрешено все-таки ношение оружия, как Соединенные Штаты, например. У нас-то такого нет. Юрий Жданов: У нас такое тоже есть. Константин Чуриков: Я специально немножко заострю. Видели то, что в Петербурге было 1 мая, этот ролик? Юрий Жданов: Да. Константин Чуриков: Какие-то парни – они, видимо, политически окрашенные, о’кей – подходят то ли к полицейскому, то ли к росгвардейцу, разные организации, и о чем-то спрашивают, из серии: «Почему остановили колонну?» И тут – раз! – сверху напрыгивают и валят. Оксана Галькевич: Он даже в карман не успел за пистолетом или за баллончиком от аллергии запустить руку. Константин Чуриков: С вашей точки зрения, как это? Юрий Жданов: Ну, я согласен, что есть чрезмерное применение силы. Я согласен, что… Вообще к населению надо относиться бережно. И если полиция будет уважать человека, который с другой стороны, даже если он вышел на митинг или ведет себя в какой-то момент агрессивно… Надо уметь находить подход. И надо уметь останавливать словом, взглядом, а не пистолетом и дубинкой. Оксана Галькевич: У нас есть звонок из Алтайского края, давайте с Татьяной тоже побеседуем. Татьяна, здравствуйте. Зритель: Вы слышите? Оксана Галькевич: Здравствуйте. Константин Чуриков: Здравствуйте. Зритель: Алло. Здравствуйте. Я с Алтайского края звоню. Я пенсионерка, мне уже седьмой десяток лет. Ну, простите, я волнуюсь. Оксана Галькевич: Не волнуйтесь! Мы вас слушаем внимательно. Говорите, Татьяна. Зритель: Вот завтра иду в полицию. Дело в том, что… Простите. Дело в том, что я хочу, чтобы каждый полицейский выполнял свои обязанности, если это тот полицейский, которого вызывают по 102. Ну, вы понимаете, да? Он приезжает. И согласно статье 12, он должен выполнять свои обязанности. А согласно статье 13 закона «О полиции», он должен воспользоваться своими правами. Но почему-то вот сейчас вы говорите… Простите, я долго ждала, поэтому… Вы поднимали тему – образ полицейского будущего. А я хочу поговорить, что такое образ полицейского будущего, когда я хочу поговорить об образе полицейского сегодняшнего дня. Константин Чуриков: Пожалуйста, пожалуйста. Зритель: Я вам скажу. Суть такая. Меня осудили восемь месяцев назад. Меня привлекли к ответственности, административное правонарушение, часть 1 статья 20.1 КоАП РФ. Полицейские сказали, что я матерно ругалась грубой и нецензурной бранью во время приема в «Единой России» у депутата на приеме. Я не материлась. Это связано с моими обращениями по ЖКХ, по начислениям. Так вот, когда я вызвала полицейских, полицейские прибыли. И я хочу сказать, что это не просто… Я не хочу никого обвинять. Это человеческий фактор. Вы понимаете? Полицейский простой или это будет просто участковый, которого нагружают большими… Я скажу, знаете, у них много участковых. Мне просто их жалко. Простите, что я говорю так сумбурно. Константин Чуриков: Все в порядке. Зритель: Просто завтра я иду на прием, я сильно взволнована. Сейчас включила и услышала эту тему. Суть моего звонка заключается в следующем. Это просто человеческий фактор… Константин Чуриков: Подождите, Татьяна, чтобы мы просто поняли. Вы такой интересный случай нам рассказали! Когда вы как раз были на приеме, вы ругались или не ругались? Или просто это кому-то послышалось, показалось? Зритель: Я вам скажу, что у меня прошел суд в центральном районном суде, в краевом два суда. Сейчас я апелляционные жалобы подала, сейчас я готовлю кассационную жалобу. Я не материлась… Простите, я вас не слышу. Вы говорили что-нибудь? Я вижу экран, я выключила звук. Константин Чуриков: Все в порядке, вы нас в трубке слышите. Зритель: Так вот, суть заключается… Я сейчас о полиции. Я не о судах, как наши суды судят. Суть заключается в том, что я матерно не ругалась. Понимаете? Даже если бы я владела таким народным жанром… Константин Чуриков: Вы бы уже все равно прокололись у нас в эфире и что-нибудь уже сказали за это долгое время, что мы вас слушаем. Спасибо большое за ваш звонок, Татьяна. Или у вас вопрос какой-то короткий, если можно? Зритель: Да. Я хочу что сказать? Это сверху идет. Понимаете, в чем дело? Это идет сверху. Этот полицейский… Я с 2015 года хожу. Оксана Галькевич: Так вы расскажите, что там произошло на месте-то? Этот полицейский грубо с вами обошелся, не стал вас выслушивать? Зритель: Нет, меня увезли в «обезьянник». Простите за такое слово. Оксана Галькевич: А, сразу? Зритель: Да. Они привлекли меня… Константин Чуриков: Оно не матерное, нормально. Зритель: Да, «матерно ругалась», да. А я не ругалась матерно. Я пришла, у меня не было цели матерно ругаться. Поэтому я хочу сказать… Оксана Галькевич: То есть вас задержали просто на основании как бы… Зритель: Нет, не просто задержали, а меня уже судят восьмой месяц. Так дело не в этом. Я говорю о полицейских. Этот мальчишка, который приехала, понимаете… Оксана Галькевич: Так, он что? Зритель: С 2015 года то на меня вызывают полицию, то я вызываю. Понимаете? Константин Чуриков: Как вы там «весело» живете. Кошмар! Зритель: Так вот, этот образ полицейского будущего – это который должен выполнять свои обязанности. Он приехал, зафиксировал факт, что меня не принимают на прием, что у меня не взяли заявление согласно 59-му федеральному закону «О порядке рассмотрения обращений граждан». Поэтому он зафиксировал, и все. А дальше мы полюбовно разошлись. Но на меня написали заявление, потому что уже четвертый год я просто всех замучила… Оксана Галькевич: Понятно. Константин Чуриков: Просто человек борется за свои права по части ЖКХ. Спасибо, Татьяна, за ваш звонок. Оксана Галькевич: Да, спасибо, Татьяна. Константин Чуриков: Слушайте, а может быть, это все… Оксана Галькевич: А кто говорил, что должно быть просто с людьми-то? Константин Чуриков: Смотрите. Может быть, это даже вопрос не только к правоохранительной системе? Может быть, это просто к власти вопрос? Юрий Жданов: Согласен. Константин Чуриков: Ведь «Единая Россия» – это же часть власти, да? Оксана Галькевич: Нет, ну получается, что там заявление на эту женщину, обвинение ее. Там же надо было разбираться. Константин Чуриков: То есть весь сыр-бор – это проблема ЖКХ и работа депутатов от «Единой России», да? Юрий Жданов: Согласен. Оксана Галькевич: Но ее задерживают. Юрий Жданов: Я думаю, что, может быть, Татьяна права, что это какая-то форма мести, и ее частые заявления по ЖКХ уже кого-то достали из местных руководителей. Может быть, было соответствующее обращение в правоохранительные органы с просьбой разобраться с ней. Не знаю, она такая достаточно боевая и эффективная дама. Может быть, она действительно их там всех сильно достала. Тем не менее она права только в одном… Константин Чуриков: Мы бы слушали и слушали. Юрий Жданов: Она права в одном – то, что образ полицейского и того, кто реально работает с населением, должен быть несколько иной, чем мы сталкиваемся сейчас. Это должен быть, конечно, более образованный человек, грамотный и, еще раз хочу сказать, с железными нервами, потому что его импульсивные реакции, его ответ, когда надо промолчать, когда нужно сдержаться… Вот этого нам не хватает сегодня. Оксана Галькевич: Вы понимаете, Юрий Николаевич, вы говорите о том, что, может быть, действительно Татьяна где-то уже всех утомила своей активной деятельностью, всех достала. Но дело в том, что по первому слову, может быть, по второму, через запятую, вопросы решаются не у простых людей. У Татьян как раз не решаются, у Владимиров, Николаев, Петров из разных регионов. Они решаются у других людей. Юрий Жданов: Согласен. Оксана Галькевич: У тех, которые своими ножками не ходят в полицейские участки, в приемные, в партии и так далее. Юрий Жданов: А работают в области телефонного права. Оксана Галькевич: Да, к сожалению. Поэтому приходится водичкой камень-то и подтачивать. Вот так. Константин Чуриков: Я подумал, что означают те имена, которые ты только что перечислила. Оксана Галькевич: Простые российские граждане, Константин. Там и Константины тоже есть. Константин Чуриков: И Константины? Слава богу. Это была рубрика «Личное мнение», у нас в студии был Юрий Жданов – президент Всероссийской полицейской ассоциации, генерал-лейтенант, заслуженный юрист России. Спасибо большое. Было интересно, давайте чаще встречаться. Юрий Жданов: Спасибо.