За зарплатой – на край света

Гости
Петр Бизюков
научный сотрудник Социологического института РАН
Наталья Переверзева
руководитель консалтинговой компании

Петр Кузнецов: Ну а мы продолжаем. «Дайте хотя бы какую-нибудь работу», – мне кажется, так можно охарактеризовать изменение динамики в похожем опросе SuperJob. До пандемии большинство согласны были получать меньше, но трудиться рядом с домом. Теперь же, по новому опросу, тех, кто согласен пожертвовать размером зарплаты ради близкой работы, намного меньше.

Марина Калинина: Ну и, кроме того, на нашем рынке труда наметился такой новый тренд – уезжать на работу за много километров от дома.

Петр Кузнецов: Мы решили провести свой опрос, узнать у жителей разных городов, на улицах различных городов: «Готовы ли работать рядом с домом, но за меньшие деньги? И на какие вообще еще жертвы готовы ради работы?» Давайте посмотрим, вернемся в студию и обсудим с нашими экспертами результаты.

ОПРОС

Петр Кузнецов: Ну вот возвращаемся в студию. Вместе с нами Петр Бизюков, научный сотрудник Социологического института РАН, на связи. Петр Вячеславович, приветствуем вас.

Петр Бизюков: Здравствуйте.

Марина Калинина: Ну, вы слышали, да, ответы людей на улицах, которые они давали нашим корреспондентам?

Петр Бизюков: Да.

Марина Калинина: Ну вот давайте начнем с вашего комментария вот такой ситуации.

Петр Бизюков: Ну, вы знаете, я внимательно посмотрел данные SuperJob. Я не согласен с теми выводами, которые прозвучали. Вот один из сейчас людей, которые высказывали свое мнение, он, собственно говоря, сказал, на мой взгляд, главную мысль: «Если время сократится, мне не надо будет тратиться так на поездку до работы и обратно». Ведь вот если посмотреть на ответы, которые получил SuperJob, то там большинство тех, кто согласился снизить зарплатные ожидания, это, сейчас я скажу, 42%, они готовы на сокращение менее 10%.

Это вот я вспомнил, так сказать, свои затраты, поговорил еще с другими своими знакомыми, – это примерно столько, сколько граждане в больших городах, мегаполисах типа Москвы, Санкт-Петербурга, в городах-миллионниках, в региональных центрах, это столько, сколько они тратят, для того чтобы доехать до работы. И если работа будет в пешей доступности, они исключат вот эти транспортные расходы и у них зарплата останется такой же, какая она у них была до этого. А вот на большее сокращение, на то, чтобы больше 10%, на это согласны единицы. Поэтому вот я вижу тот этот смысл.

Ну и, конечно, второе – это если люди говорят о том, что они готовы ездить далеко, если там будет высокая зарплата, более высокая зарплата. За высокой зарплатой готовы ездить и подальше.

Петр Кузнецов: Да, за границей готовы работать, «забугорье», да, за зарплату, это нам пишут наши телезрители. Ну понятно, да, здесь ирония такая...

Петр Бизюков: Нет, ну смотрите, в больших городах, в мегаполисах люди тратят по 2 часа на дорогу в один конец. Конечно, для них... Давайте не будем забывать, что все-таки время – это деньги, и время – это такая серьезная составляющая качества жизни, не только уровня, но и качества жизни. И чем меньше люди тратят времени на вот такие рутинные функции, как дорога до работы и обратно, тем они чувствуют себя лучше, поэтому они готовы чем-то пожертвовать. Но эта жертва должна стоить того.

Марина Калинина: Ну а как вот это связано с тем, что произошла вот эта пандемия пресловутая? Как-то именно это повлияло на то, что люди стали получать меньше, кто-то работу потерял, ее найти не так просто, и люди готовы тратить по 2–2,5 часа, для того чтобы до этой работы доехать?

Петр Бизюков: Вы знаете, я не вижу этой разницы. Вот я смотрю на данные 2017 года и 2021-го, там сдвиги очень небольшие. Вот дело в том, что, понимаете, нельзя объединять вот тех готовых на минимальное, менее 10%, сокращение и тех, которые готовы на большее. Вот у тех, которые готовы на минимальное сокращение, у них сдвигов практически не произошло, то есть на них это не повлияло, как это следует из приведенных данных SuperJob. По-моему, такого нет, все осталось в прежних рамках.

И тут ведь, понимаете, еще вопрос стоит достаточно абстрактно. Ведь здесь подразумевается, что работа, которую можно найти далеко или можно найти близко, она будет равноценной той, которая находится далеко. Ведь не всегда, и об этом тоже, кстати, сказал один из ваших слушателей, которые говорили, который сказал, что не всякая работа может найтись рядом.

Петр Кузнецов: А «равноценная» – это вы что имеете в виду? Просто у меня... Работаешь в Перми, работаешь в Москве, где же тут равноценно?

Петр Бизюков: По содержанию работы. Не всякое большое, например, металлургическое предприятие находится рядом. Если вы металлург, если у вас такая соответствующая специфическая квалификация, вам придется ездить туда, где есть соответствующее рабочее место, а не любая работа. Больше вот это подходит для тех, кто занимает универсальные профессии, такие как, ну я не знаю, электрик, бухгалтер, водитель, которые есть везде. А если у человека какая-то особенная квалификация, ему придется не обращать внимание на то, куда и сколько ездить.

Марина Калинина: У нас есть звонок из Коми, Ирина с нами на связи. Ирина, здравствуйте.

Зритель: Здравствуйте.

Марина Калинина: Слушаем вас.

Зритель: Ну, я вот хочу поделиться своим опытом. Я ну как бы всю жизнь проработала на мебельном производстве и поехала на вахту в Москву, тоже на мебельный склад работать пригласили, знакомая там работала, и я съездила на три вахты туда. Каждая вахта длилась 30 дней, вот. На работу надо было ходить каждый день, один выходной. Нужно было мебель отправлять в разные регионы страны по документам. Работа очень тяжелая, зарплата была 1 350 рублей в день.

Марина Калинина: Ага.

Зритель: В итоге я съездила три вахты... Но работа была, 40 минут нужно было идти до работы, до этого склада. Значит, получается, жили мы в хостеле, каждый день за день надо было платить 130 рублей за сутки; обед стоил 160 рублей в день. Вот за вычетом этого всего зарплата примерно вышла 60 тысяч в месяц.

Марина Калинина: В месяц, ага.

Зритель: Да. Но работа с утра до вечера, ты ничего не видишь, только приходишь домой и сразу ложишься спать, потому что ты устаешь. Работа ответственная, не дай бог отправить мебель в другой регион, штраф 2 тысячи, вот.

Съездила я три раза на эти вахты и решила, что я больше не поеду, потому что, во-первых, зарплата, она... Работа стоит намного дороже, но платят меньше, это раз. Во-вторых, вот я три вахты съездила и решила, что я больше не поеду, дорога не оплачивается до дома, например, я там из Коми, мне нужно приехать на поезде, это я свои деньги потрачу. В итоге я приехала обратно и нашла работу, которая у меня в 2 раза меньше, но я зато дома... Ну почти то на то и выходит.

Петр Кузнецов: Да, ага. Петр Вячеславович, вы знаете, интересно...

Марина Калинина: Спасибо за ваш звонок.

Петр Кузнецов: Вот раньше считалось, что вахта – это исключительно Север, а теперь вахтой стала та же Москва.

Марина Калинина: У нас сразу сообщения приходят: «Очень часто завлекают большими заработками и вахтовым методом, но в итоге обманывают», – это из Оренбурга. И из Коми: «Пять лет отвахтовал в Якутии, чуть не потерял семью. В итоге купили жилье в Татарстане. Другим не советую».

Петр Бизюков: Вот, понимаете, все, что сейчас прозвучало, и то, что вы зачитали, и то, что рассказала эта женщина, оно говорит, показывает нам, что сегодня, когда мы говорим о занятости, речь нужно вести не только о самой работе и о вознаграждении за нее. Нужно еще учитывать вот весь тот комплекс событий, отношений, которые окружают. Мы привыкли, старый такой образец, что работа – это недалеко от дома, быстренько дошел, отработал, потом вернулся и так далее. Нет, сегодня и дорога большая, и условия...

Вот вы сказали, что это только на Севере, – нет, внутренняя миграция уже давно стала таким серьезным фактором, который влияет на трудовое поведение людей. Они вынуждены ехать из депрессивных регионов, они вынуждены работать вот в таких полуполевых условиях. Раньше это были мужчины на Севере, а сегодня это уже касается практически всех отраслей. И конечно, это то, о чем нужно вести, не только о зарплате, не только об условиях труда, ну и вот обо всем том, что окружает. Потому что это, вот как эта дама сказала, может свести на нет всю ценность этой работы. Она поработала в этом тяжелейшем, как она описала, режиме, и она сказала, что нет, здоровье дороже.

Марина Калинина: А как еще за последнее время, за последние годы изменились предпочтения россиян в плане выбора работы? Вот вы сказали, что многое поменялось в отношении выбора работы.

Петр Бизюков: Ну, изменений много по разным направлениям. Их без специальных исследований, которые, на мой взгляд, не проводятся у нас, оценить довольно трудно. Ну, сильно повлияла цифровизация труда, появились целые сектора экономики, которые буквально перевернули представление о занятости. Например, вот эти вот цифровые платформы у таксистов, у доставщиков еды. Они работают в совершенно необычных условиях, когда они даже не являются работниками этих компаний, они якобы партнеры, индивидуальные предприниматели. Но это не так, это просто замаскированные трудовые отношения.

Дальше. Второе направление – это дистантная работа, когда человек работает из дома. И там тоже свои проблемы, потому что те люди, которые работают на удаленном доступе, они, например, жалуются на то, что начальники начали воспринимать, потеряли вот это чувство рабочего дня, что к такому работнику можно обращаться в любое время дня и ночи, задавать ему вопросы. А ведь дистанционная работа – это не только вот когда ты перестал ездить в свой офис, это теперь и работа в разных регионах. И вот эти вот все проблемы, их много, вот эти вопросы нагрузки, вопросы оплаты, могут ли работники влиять вот на эти условия, – это, конечно, все требует и внимания, и...

Петр Кузнецов: Вот, Петр Вячеславович, давайте подведем итог. Все-таки давайте поймем, вот эта форма, отхожий промысел, которая начинает возвращаться и в которой, судя по всему, все больше и больше принимает участие активная часть населения, – это хорошо или плохо? Мы, с одной стороны, все время призываем быть мобильнее, переезжать, разгонять трудовую мобильность, но, с другой стороны, что это говорит об уровне экономики, когда люди вынуждены переезжать?

Петр Бизюков: Вы знаете, это опять-таки зависит от тех условий. Я много лет уже веду мониторинг трудовых протестов, и, вы знаете, я сейчас заканчиваю обработку результатов 2020 года, и я с большим удивлением увидел, насколько возросло количество протестов среди вахтовиков. В предыдущие годы такого всплеска не было. Конечно, тут свое влияние оказала и эпидемия, потому что людей возмущало то, что они находятся в таких скученных условиях, у них крайне велик риск заболевания. Но в основном они бастовали, протестовали и даже бунтовали из-за низких зарплат, из-за необоснованного изменения...

Петр Кузнецов: У себя или там, где они работают?

Петр Бизюков: Поэтому сказать однозначно, что это хорошо или плохо, нельзя. Управленцы должны учитывать не только сам факт работы и зарплаты, а, как я уже говорил, весь комплекс тех вот явлений, которые окутывают эту работу: где живут, как ездят, в каких условиях находятся, как возвращаются в свои дома – вот от этого во многом будут зависеть оценки.

Петр Кузнецов: Спасибо.

Марина Калинина: Спасибо.

Петр Кузнецов: Петр Бизюков, научный сотрудник Социологического института РАН.

Поприветствуем Наталью Переверзеву, эксперт по управлению персоналом, руководитель консалтинговой компании. Наталья Юрьевна, здравствуйте.

Наталья Переверзева: Здравствуйте.

Петр Кузнецов: Да. Хорошо нас слышно, да?

Наталья Переверзева: Прекрасно вас слышно.

Петр Кузнецов: Да, теперь мы вас тоже.

Скажите, пожалуйста, есть ли потребность, с другой стороны зайдем, как раз с компаний, – региональные компании тоже сейчас ищут более активно людей из других регионов? И чем может быть интересен компании человек, живущий за 200, 300, 400 километров?

Наталья Переверзева: Давайте акценты поставим на то, что до пандемии... Я так понимаю, что мы подводку делаем, что изменилось, что было до пандемии и сейчас. До пандемии региональные специалисты стоили априори дешевле, чем в городах-миллионниках, Москва, Санкт-Петербург и так далее.

Петр Кузнецов: Ага.

Марина Калинина: Ага.

Наталья Переверзева: Сейчас, в связи с вот этой эпохой цифровизации, в связи с тем, что пандемия подхлестнула переход большинства, превалирующего большинства компаний на удаленный формат, на дистанционную работу, то зарплатные ожидания региональных специалистов, кто может работать удаленно, это дизайнеры, инженеры, IT-специалисты, услуги, консультанты...

Марина Калинина: Ну, бухгалтерия какая-то, да...

Наталья Переверзева: Бухгалтерия, юриспруденция, то есть вся сфера практически услуг, она здорово подхлестнула зарплатные ожидания специалистов. И они готовы ездить в командировки и готовы рассматривать предложения более дорогостоящие, то есть уровень зарплатных ожиданий вырос.

Что же касается, вот посмотрела исследование SuperJob. Вы знаете, мне для объективной оценки, аналитики не хватило определенных данных, и я согласна с предыдущим коллегой, который выступал, Бизюков Петр, что не хватает анализа социальных, скажем, страт, сфер и именно услуг, сфер деятельности тех сотрудников, которые были опрошены, 1 600 человек в Москве и регионах России. Ведь в основном опрос проводился у людей, у которых достаток порядка, до 80 тысяч рублей, насколько я поняла, это было указано в соцопросе.

В целом изменения несущественные между аналитикой 4 года назад и сейчас. Можно было бы моделировать ситуацию, что несколько психологически изменилось восприятие людей и они прежде всего стараются получить достойную заработную плату, более высокую заработную плату, потому что все-таки цены у нас экономически более выросли и так далее. То есть для людей, которые зарабатывают именно до этой планки, 80–100 тысяч, особенно в регионах это еще меньше, 30–50 тысяч, конечно, это существенно. И люди будут скорее ехать куда-то в более отдаленные места работы, нежели чем работать у дома, если есть возможность заработка.

Но мы слышали вот женщину, которая рассказывала, как она работала менеджером по продаже мебели, она сделала все равно выбор за уменьшение заработной платы, но с сохранением более комфортных условий для себя. Безусловно, здесь индивидуальный подход, но все-таки акцент я бы поставила на то, что с пандемией у нас увеличилась именно потребность как со стороны компаний, работодателей, так и со стороны работников, в большинстве профессий удаленный формат, и, соответственно, повлияло на уровень зарплатных ожиданий.

Петр Кузнецов: Наталья, нам пишут, а москвичи и петербуржцы не хотят в регионы поехать поработать? А что, может быть, и такой тренд наметился, что в Москве не могут себе работу найти, вынуждены куда-то уезжать в регионы? В Москве же конкуренция выше, плотность выше.

Наталья Переверзева: Вы знаете, какой бы ни была конкуренция, люди работу находят. Если есть предложение, то выбирают лучшее для себя в зависимости от своих индивидуальных, скажем, потребностей, акцентов, приоритетов. Нужны деньги сейчас наиболее остро? – выбирают деньги.

Но ведь не только это является единственным, так скажем, критерием выбора; большинство выбирают прежде всего атмосферу комфортную для себя. И даже удаленность от дома нужно учитывать, что, может быть, сел на транспорт, электричку, поезд и доехал и там пешком дошел, это будет занимать 1,5–2 часа, а можно добираться с тремя перекладными, это будут те же 1,5–2 часа, но намного тяжелее дорога эта будет, и люди тоже будут выбирать между уменьшением зарплаты, но даже не по часам удаленность, а именно возможность для себя доехать именно по тяжести, скажем, комфортности.

Петр Кузнецов: Ага. Тем более, я думаю, те, кого называют москвичами наши телезрители, не такие уж и москвичи-то...

Марина Калинина: Наталья, еще небольшой вопрос: а люди вот сейчас готовы в плане того, что с работой тяжело, готовы ли работать больше, дольше, на какие-то там ненормированные рабочие дни, на выходные и так далее, и так далее? Если не брать расстояния, вот немножко отойти от этого вопроса?

Наталья Переверзева: Вы знаете, из практики подбора, даже в период пандемии прошлого года, лето, осень, когда, в общем-то, была, наверное, бо́льшая потеря работы даже, чем сейчас, люди не готовы были мириться и идти на любые условия. Даже линейные специалисты, скажем, мебельщики, менеджеры, инженеры, но в основном мы в компании работаем, наверное, с более такими ключевыми, дорогостоящими специалистами, это как раз уровень от 70–80 тысяч и выше, то здесь приоритеты прежде всего идут на уровень, сейчас акцент повысился, действительно, прежде всего хотят получать заработную плату и стабильность. То есть выбирают компании, где они видят себя, что они могут в ней проработать более продолжительный период, то есть это компания, которая им сохранит это место работы, возможность работы. И здесь, я думаю, не будет являться ключевым, насколько далеко от места жительства находится эта работа.

Петр Кузнецов: Послушаем наших телезрителей. Григорий из Приморья, здравствуйте.

Марина Калинина: Да, говорите, пожалуйста.

Зритель: Здравствуйте.

Я хочу высказаться в качестве работодателя. Вот на данное время, мне уже как бы возраст, немолодой я, и хочу сказать, что я, например, когда молодой был, я не как сейчас, как молодежь трудится. То есть вот я как работодатель могу вам сказать, что в основном сейчас молодежь: «Мы хотим работать, мы хотим зарабатывать деньги», – но когда приезжают, грубо говоря, на объект на Север, то все как бы шалтай-болтай, но требуют зарплату повышенную. То есть получается у нас, как бы все хотят заработают, но когда касается самой работы, то люди не готовы к этому, понимаете?

Петр Кузнецов: А вы, надо полагать, Григорий, подождите, вы со стороны работодателя, вы набираете людей на Север, да?

Марина Калинина: Вы предлагаете работу на Севере?

Зритель: Да, на Север, грубо говоря на Север. Когда люди приезжают на Север, они почему-то считают, как будто это где-то там в Симферополе, где-то в Ялте работать, и деньги просто так платят, запросто так.

Марина Калинина: А какой уровень зарплаты вы предлагаете? Ну так, в среднем, примерно.

Зритель: Ну, 60–70.

Петр Кузнецов: Ага.

Зритель: Но это «чистыми», я гарантирую столько, плюс еще премии, естественно, человек если хорошо работает, то он больше получает.

Петр Кузнецов: А что нужно делать и сколько работать? И по условиям, где живут они?

Зритель: Ну вот вопрос, люди почему приезжают туда? Некоторые проработают месяц-два и говорят: «Ой, я соскучился за женой, за детьми, я уже не хочу этих денег, я хочу домой ехать». Поэтому как бы все получается, люди хотят работать, но, когда все это касается их, они это все, от этого уходят.

Марина Калинина: Петь, ты собрался на вахту?

Петр Кузнецов: Ну просто интересно.

Зритель: Да, если бы на вахту...

Петр Кузнецов: Ну вот расскажите, допустим, вы меня набираете, я к вам пришел. Что мне нужно делать за вот эти деньги?

Зритель: Да-да, вот вопрос уже начинается: «А что за эти деньги делать?» И получается, как бы люди приезжают на вахту, говорят: «А я от жены уехал (грубо говоря), от тещи, от семейных забот, мне лучше так жить».

Петр Кузнецов: Нет, ну это понятно, а делать что? Копать, строить?

Зритель: Строить.

Петр Кузнецов: Восемь часов в день, двенадцать часов в день?

Зритель: Нет, на Севере, конечно, никто по 8 часов не работает, работают все по 12 часов без выходных, выходные только воскресенье.

Петр Кузнецов: Так. Что они делают просто вот конкретно?

Зритель: Ну, например, копают, какие-то кабеля закапывают, какие-то работы строительные, понимаете? И еще в чем вопрос: почему-то все на Севере думают, как будто это в Москве, то есть получается погода. А на Севере день кормит год, поэтому как бы получается, нужно работать неделю, а можно потом неделю отдыхать.

Петр Кузнецов: Понятно. Григорий, можете оценить как работодатель, как человек, который набирает людей, какова квалификация у людей, которые к вам приходят? Вот они недовольны тем, тем и тем, а отвечают ли ваши запросы их возможностям?

Зритель: 50% отвечают. Практически не готовы люди к этому, к работе на Севере.

Марина Калинина: Понятно.

Петр Кузнецов: Спасибо.

Марина Калинина: Спасибо.

Петр Кузнецов: Давайте Сергея из Башкирии еще послушаем. Сергей, здравствуйте.

Зритель: Здравствуйте, добрый день.

Марина Калинина: Да, слушаем вас.

Зритель: Да вот я тоже хотел сказать... То есть 10 как, придя с армии, 10 лет я проработал дома, здесь, в своем городе, то есть купил себе жилье, и после этого поехал работать на Север, на месторождение на Ямале. То есть если сравнить то, что здесь я 10 лет зарабатывал себе это жилье, там бы я мог заработать за 3 года, вот такая математика.

Петр Кузнецов: Ага, ясно.

Марина Калинина: Понятно, спасибо.

Петр Кузнецов: Наталья, к вопросу о жилье. Если сейчас мы говорим о том, что стали пробовать себя за много-много километров, переезжать готовы, значит, острее становится вопрос жилья. Вот будут ли работодатели как-то (или, может быть, уже) пересматривать свои подходы в связи с этим, что жилье становится одним из определяющих факторов, а вместе с ним и условия?

Наталья Переверзева: Смотрите, за работодателей я, конечно, не могу отвечать за всех. По практике и по опыту своему десятилетий работы в подборе могу сказать, что крупные компании, стабильные компании, отечественные, особенно производственные компании, которые находятся, скажем, не совсем в благоприятных условиях, отдаленных от мегаполисов, безусловно, они задумываются о том, какими критериями мотивации они будут привлекать сотрудников на свою работу. И фактор предоставления жилья или компенсации жилья, то есть за съем комнаты, общежитие, квартиру, они учитывают, скажем, в своих материальных бонусах, когда они приглашают людей.

Что касается, вот Григорий, который работодатель говорил про Север. Во-первых, он упомянул молодежь, молодежь, как правило, у нас тенденция есть, они хотят за минимальные усилия получать значительное количество денег, и это в принципе свойственно для этого молодого возраста, 20–28 лет, это поколение так называемое новое Y наше. И они не готовы психологически объективно воспринимать те тяжести и те изменения, с которыми они столкнутся, приезжая за этим длинным рублем куда-то на Север. Поэтому, как правило, опытные работодатели с Севера, сложных климатических условий, они склонны приглашать людей более зрелого возраста на эти работы, кто взвешенно подходит, но найти, конечно, таких уже сложнее, потому что они не столь мобильны, как молодежь.

Марина Калинина: Спасибо, спасибо. Наталья Переверзева, эксперт по управлению персоналом, руководитель консалтинговой компании, была с нами на связи.

Петр Кузнецов: Говорили о работе, далекой или близкой. Совсем скоро новая тема – о вечном, о пенсиях.

Чем жертвуют россияне ради стабильного заработка?