Закон о беспилотниках: спецправа для водителей, страховка от взлома и ДТП, инфраструктура

Гости
Сергей Беспалов
ведущий научный сотрудник Центра публичной политики и государственного управления Института общественных наук РАНХиГС
Петр Шкуматов
член Общественного совета при ГУ МВД России по г. Москве

Петр Кузнецов: Отправляемся в Татарстан, есть хорошая новость.

Ольга Арсланова: Хотя, возможно…

Петр Кузнецов: Только нужно решить – для кого.

Ольга Арсланова: Для кого, да. Возможно, что многих расстроит. Водителей – в первую очередь.

Петр Кузнецов: Рассказываем по порядку. Значит, Татарстан подготовил уже федеральный закон о беспилотниках. Почему Татарстан? Потому что еще год назад спикер Госдумы Вячеслав Володин попросил подготовить основные положения именно Татарстан, потому что именно республика больше полутора лет участвует в эксперименте по тестированию беспилотников. Речь о беспилотном такси пока, вот с него начали.

Ольга Арсланова: Итак, согласно законопроекту, водители беспилотных автомобилей будут получать специальные права, а сами машины застрахуют от ДТП и защитят от взлома. А еще, как указывается, будет проведена масштабная адаптация дорожной инфраструктуры.

Петр Кузнецов: Дороги станут еще дороже! Над разработкой (это тоже очень важно) работала группа специалистов «КАМАЗа», которая уже сейчас тратит немалые деньги на разработку беспилотных грузовиков у себя, а также мэрия Иннополиса – пожалуй, самый инновационный город в стране и единственный с беспилотными такси. В Иннополисе, как говорят, жителей на таких такси беспилотных сейчас возят бесплатно в рамках эксперимента.

Ольга Арсланова: Давайте обсудим эту инициативу региональных властей. С нами на связи ведущий научный сотрудник Центра публичной политики и государственного управления Института общественных наук РАНХиГС Сергей Беспалов. Сергей, здравствуйте.

Сергей Беспалов: Здравствуйте.

Ольга Арсланова: А что это за такая схема, когда регион предлагает какие-то изменения в федеральный закон, и это всерьез обсуждают? Так можно?

Сергей Беспалов: Ну, так можно. И более того – так нужно. Это, собственно говоря, Конституцией нашей предусмотрено, что одним из субъектов законодательной инициативы являются регионы или, если конкретнее говорить, законодательные собрания субъектов нашей федерации.

Уникальность или, по крайней мере, редкость нынешней ситуации заключается в том, что, как вы сказали, инициатором разработки этого законопроекта выступил председатель Государственной Думы. То есть ситуация, когда представитель федерального центра, в данном случае председатель нижней палаты федерального парламента, просит регион разработать законопроект, а регион, в свою очередь, вносит его в Государственную Думу – ну, это действительно очень нечастая практика.

Петр Кузнецов: Сергей, тут нужно уточнить, что обратились они к Татарстану после того, как похожая инициатива ЛДПР не прошла, что-то там их не устроило. ЛДПР тоже лоббировали законопроект о внедрении беспилотных такси – его завернули и обратились к Татарстану, видимо, потому, что у них есть экспериментальная площадка и, действительно, по тому же Иннополису уже ездят беспилотные машины.

Сергей Беспалов: Ну конечно, были для этого причины. Коль скоро какой-то практический опыт внедрения беспилотных такси есть уже в некоторых территориях Республики Татарстан, в этом Иннополисе, как вы говорите, значит, логично было им предложить к разработке такую инициативу.

Повторяю: все юридические и конституционные возможности для этого давно уже существуют. И, наверное, если опыт будет признан удачным, то можно предполагать, что дальше эта практика будет расширяться.

Ольга Арсланова: То есть вы говорите о том, что есть законодательная база для этого, это все возможно. Но как часто действительно инициативы региональные потом применяются в федеральном законодательстве?

Сергей Беспалов: Чаще все-таки бывает так, что регионы направляют поправки к разного рода федеральным законам, которые уже на том или ином этапе рассмотрения находятся, скажем, ко второму, к третьему чтению в Государственной Думе, и эти поправки учитываются.

Что касается собственно законопроектов, которые изначально разрабатываются в регионах, то такие случаи тоже бывают, но надо сказать, что все-таки у таких законопроектов, пожалуй, меньше шансов на принятие федеральным парламентом, чем у законопроектом, разрабатываемых думскими фракциями, тем более ключевой фракцией «Единая Россия», ну и уж тем более по сравнению с законопроектами Правительства или президентских структур.

Ольга Арсланова: Да, спасибо большое за ваш комментарий.

Петр Кузнецов: Спасибо.

Ольга Арсланова: Сергей Беспалов был у нас в прямом эфире.

Петр Кузнецов: Будет нелегко проехать татарстанскому законопроекту, до Москвы доехать.

Продолжим – уже о практике скорее, о практической части этой истории. Петр Шкуматов, координатор движения «Общество синих ведерок», с нами на связи. Петр, приветствуем.

Ольга Арсланова: Здравствуйте.

Петр Шкуматов: Петр, приветствуем. Всем привет!

Петр Кузнецов: И Ольга.

Ольга Арсланова: Здравствуйте, Петр. Я вам вопрос как раз…

Петр Шкуматов: Ольга, привет. Не узнал по голосу.

Ольга Арсланова: Бывает.

Петр Шкуматов: Будете богатой и ездить на беспилотнике.

Ольга Арсланова: А это так дорого?

Петр Шкуматов: Ну, на текущий момент, да, это очень дорого. Вот те машины, которые ездят, экспериментальные машины, которые ездят сейчас по дорогам Москвы и Татарстана, – это десятки миллионов рублей инвестиций. В общем-то, это на самом деле не предел. Есть образцы беспилотных автомобилей, которые только по оборудованию превышают миллион долларов. Правда, это не у нас, это не в России.

И еще, помимо всего прочего, для обучения нейронной сети, которая собственно и управляет автомобилем, требуется привлечение очень дорогостоящих специалистов, которых, в общем-то, можно пересчитать… ну, не по пальцам одно руки, но их очень немного в мире. Таким образом, бюджет этого проекта улетает в космос.

Как вы думаете, например, почему «Яндекс.Такси» убыточное, несмотря на то, что они берут комиссию с водителей почти 30%?

Петр Кузнецов: Потому что… Ну ладно.

Петр Шкуматов: Потому что они играют в беспилотники. То есть «Яндекс.Такси» за счет этой высокой комиссии финансирует разработку беспилотного автомобиля. Любой человек может зайти на сайт вакансий и увидеть, как они набирают персонал. И это именно баланс бюджета «Яндекс.Такси».

Ольга Арсланова: Петр, а зачем это все нужно? Объясните, пожалуйста. Дорого!

Петр Кузнецов: Да. Смотрите, я просто хотел спросить…

Ольга Арсланова: Люди работу потеряют.

Петр Кузнецов: «КАМАЗ» говорит, что у них есть какая-то штука, беспилотный грузовик. Вы лучше об этом знаете. Ну, они разработали. Они говорят: «Мы не можем запустить свой автомобиль, потому что нет интернета по дороге».

Петр Шкуматов: Ну, на самом деле это означает, что и беспилотный автомобиль по-настоящему не беспилотный. Настоящие автомобили ездят без интернета, без каких-либо изменений в дорожной инфраструктуре. То есть это так называемый автопилот третьего уровня. Автопилот четвертого уровня – это еще более такая продвинутая технология. Но так или иначе бизнес-план того же «Яндекс.Такси» или тех компаний, которые в это вкладывают, понятен.

Мировой рынок транспорта и логистики – это умопомрачительная цифра, это больше 5 триллионов, и не рублей, а долларов. 5 триллионов долларов. Соответственно, те люди, которые пытаются с помощью этого технологического рывка «откусить» от этого очень большого пирога свой кусочек – эти люди не дураки. То есть это бизнесмены, это люди, которые смотрят в будущее и которые понимают, что через какое-то время частичная автоматизация перевозок (ну, как минимум дальнобойщики пойдут на выход, то есть перевозки грузов будут автоматизированы) произойдет. И они получат большой приз, исчисляемый даже не миллиардами долларов, а десятками миллиардов долларов.

Петр Кузнецов: «Вот пусть беспилотник по «Платону» и перечисляет в таком случае», – скажут вам освободившиеся дальнобойщики.

Петр Шкуматов: Ну, так оно и будет.

Петр Кузнецов: Так все-таки сейчас, если говорить именно о соблюдении уже безопасности на дорогах, сейчас даже на Западе не стопроцентно у них с безопасностью. Сколько историй, связанных с тем, что не увидел, человека сбил насмерть, причем на экспериментальной площадке, что ли.

Почему сейчас? Что мы хотим? У нас куча моментов, которые нам не позволяют беспилотники… В Иннополисе хорошо, это крохотная территория, свободные улицы. А дальше-то реально? Пусть даже это проект, за который стоит взяться, потому что это большие деньги. Но – безопасность на дорогах. Ну куда в крупных городах беспилотники сейчас? Чего не хватает? Основные моменты.

Петр Шкуматов: На самом деле здесь мы все становимся заложниками, скажем так, не очень глубоких знаний в плане машинного обучения. Я хочу привести пример.

В 2018 году, то есть два года назад, в шахматном мире появилась такая программа Leela. Это нейронная сеть, которая обучалась с нуля – не человеком, а играя в шахматы сама с собой. Так вот, спустя всего лишь год эта программа, эта нейронная сеть стала второй по силе в мире шахмат, в мире компьютерных шахмат.

Тот же самый невероятный по скорости технический прогресс происходит с беспилотными автомобилями, потому что управление автомобилем в техническом плане мало чем отличается от шахмат. Сама по себе программа простая, ее просто надо обучать, надо накатывать эти самые миллионы километров. Чем и занимается Илон Маск, например, тот же самый – он обучает свою беспилотную технологию за счет владельцев Tesla. И они как бы бесплатно делают для Маска. Другие компании вынуждены инвестировать в эту технологию большие деньги и тренировать нейронную сеть, вот таким образом разъезжая по городам.

И я думаю, что спустя год эти нейронные сети обучатся настолько мастерски управлять автомобилями, что таких вопросов про безопасность и все остальное уже стоять не будет.

Ольга Арсланова: А сколько же людей работу потеряют, Петр?

Петр Кузнецов: Дальнобойщиков мы посчитали уже.

Петр Шкуматов: Вообще в России под угрозой каждое четвертое рабочее место, связанное с логистикой и транспортом. Внимание! Каждое четвертое.

Петр Кузнецов: Серьезно.

Петр Шкуматов: Это касается не только тех людей, которые напрямую потеряют работу, то есть водителей, но и касается сервисных компаний, потому что они уже будут не нужны. Каршеринг не ремонтируется в гаражных СТО, это происходит на специальных фабриках по ремонту автомобилей, поэтому мастера, технический осмотр, техническое обслуживание, покраска, детейлинг и прочее-прочее станут, в общем-то… скукожатся эти рынки. То есть они не сразу станут бесполезными, но объем рынка резко уменьшится.

Ольга Арсланова: Понятно.

Петр Кузнецов: Коротко, пожалуйста.

Петр Шкуматов: И самое неприятное, что никто про это не говорит, потому что это самые страшные последствия внедрения беспилотных технологий в логистике и транспорте.

Ольга Арсланова: Спасибо большое.

Петр Кузнецов: Никто не говорит, а в «Отражении» говорят. Спасибо. Петр Шкуматов.

А что касается шахмат, то многие таксисты у нас и сейчас играют в шахматы онлайн за рулем. Я был этому свидетелем. Идем дальше.

Когда наши дороги и наши водители будут готовы к беспилотным авто?