Константин Чуриков: Ну, сейчас начнется! Оксана Галькевич: Продолжаем, да, наш прямой эфир. Не про кредиты будем говорить, но тоже тема денежная. У людей хронически копятся долги за жилищно-коммунальные услуги. По итогам первого квартала этого года уже больше 800 миллиардов рублей. Это какие-то космические, по-моему, деньги! На 7% с лишним больше, чем это было годом ранее. Тревожный, в общем, надо сказать, звоночек. Константин Чуриков: Ну, долги жильцов – это проблемы в некотором роде для управляющих компаний. И вот на этом фоне приходит новость: в следующем году оплата за общедомовые нужды в многоэтажках будет производиться не по… вернее, по счетчику, теперь вот так, а не по нормативу, как раньше. Оксана Галькевич: А что это значит, Костя? Константин Чуриков: Это значит, что… Сейчас будем разбираться во всех нюансах с экспертом. У нас в студии Константин Крохин, председатель Союза жилищных организаций Москвы, юрист. Константин Викторович, здравствуйте. Константин Крохин: Здравствуйте. Оксана Галькевич: Похоже на то, что накопленные долги станут просто как-то распределять между всеми жильцами многоквартирного дома? Может такое быть? Константин Крохин: Если говорить об этих изменениях, то суть их заключается в том, что если раньше общедомовые нужды можно было списывать только по нормативу… Например, по воде он составлял 5%. И любая управляющая организация знала, что если она потратила воды больше, чем 5% от общего потребления всех собственников, то в этом случае она будет платить из собственного кармана. Это стимулировало ресурсосбережение, ну и как-то их держало в узде. Теперь с Нового года они смогут «размазывать» на всех любое потребление, которое будет зафиксировано общедомовым счетчиком. То есть, допустим, это будет 70% от общего потребления, в том числе потери, воровство коммерческих организаций, которые занимают нежилые помещения. Вот это все могут, имеют право «размазать» на всех. Оксана Галькевич: Подождите. А в суд пойти и с этих недобросовестных коммерческих плательщиков, я не знаю, с нехороших жильцов потребовать эти средства – это уже все, да? Решили не ходить? Константин Крохин: Так должна действовать добросовестная управляющая организация. Но практика последних лет показывает, что очень часто это даже некий способ заработка для управляющих компаний, когда они продают, де-факто продают ресурсы, не взыскивая с магазинов, со складов каких-то, нелегальных ночлежек. Все это потребляется, потому что… Вот сейчас проблема хостелов в Москве. Оксана Галькевич: Подождите. Как продают? Отдают, наверное, все-таки? Константин Крохин: Ну как? Они дают возможность потреблять без оплаты. То есть почему «продают»? Потому что у них есть механизм, чтобы это прекратить – например, запретить, закрутить, поставить счетчик и так далее. А они этого не делают. То есть это такая схема. Константин Чуриков: Так, проблема хостелов в Москве. Продолжите, пожалуйста. Константин Крохин: Значит, проблема хостелов в Москве заключается в том, что очень часто управляющие компании в технических помещениях, в подвальных помещениях, которыми они заведуют… То есть простой житель не может попасть в техэтаж, не может попасть в техподполье, потому что все на замках. Только управляющая организация. И очень часто управляющие организации расселяют туда людей. Это могут быть мигранты. Это могут быть работники. Это могут быть гости столицы. И потребление коммунальных услуг происходит в неизвестном объеме, никто за это не платит. В основном платят жильцы через общедомовой счетчик. А деньги – наличные и иным способом – получают управляющие организации. Константин Чуриков: Вы не шутите? Кто-то, может быть, живет в подвале, но просто мы об этом не знаем? Константин Крохин: Не кто-то, может быть, живет. Я уверен, что точно живет. Оксана Галькевич: Точно живет. Константин Крохин: В большинстве домов это происходит. Ну, вы просто не обращаете внимания. Оксана Галькевич: Ну подождите, с подвалами одна история. А с недобросовестными соседями, которые копят свои долги? Туда же? В ту же кассу? Константин Крохин: Да, из этой же оперы. Это в данном случае неэффективная работа управляющей компании, потому что есть трехлетний срок исковой давности. Если в течение трех лет управляющая организация не подала в суд, не обеспечила исполнение, взыскание, арест имущества, запрет выезда, если она этого не делает, то это безвозвратный долг. Что это означает? Что потребили (и не только воду, и не только коммунальные услуги, а вообще все услуги), а взыскать невозможно. Или у нас были случаи, когда управляющие компании не взыскивали с тех же магазинов, владельцев офисов и так далее. Потом компания уходит в банкротство, то есть все, с нее не взять, ноль. И это все потом «размазывается» долгами на добросовестных плательщиков. Оксана Галькевич: Слушайте, а зачем вводятся такие нормативы? Ведь… Константин Крохин: Отменяется норматив. Норматив был. Константин Чуриков: Отменяется, да-да-да. Оксана Галькевич: Да, отменяется. Смотрите. То есть получается, что жильцам бессмысленно задавать вопросы, бессмысленно как-то поднимать эту проблемную тему, да? Константин Крохин: Об этом и речь. А вы добавьте еще одно изменение с 1 сентября, когда сменить управляющую компанию стало еще сложнее. Повысили кворум, и должно 50% от всех собственников проголосовать за смену. В домах, где пятьсот, тысяча, две, четыре тысячи квартир, это невозможно. То есть законодатель, по сути, поставил такие правила, при которых сменить недобросовестную компанию невозможно. И когда люди обращаются с жалобой… Ну а как они могут повлиять? Допустим, не права она. И как они повлияют? Никак. Константин Чуриков: Ну, здесь палка о двух концах. До того, как придумали этот закон, что касается перевыборов управляющей компании, по-моему, вы же и многие ваши коллеги говорили, что, наоборот, какое-то меньшинство определяет судьбу большинства; уж не лучше бы, чтобы как раз 50% плюс один голос по-честному выбирали «управляшку». Ну, это ладно. Константин Крохин: Это точно был не я. Константин Чуриков: Точно? Ну хорошо, это были не вы. Оксана Галькевич: А как тогда надо, простите? Константин Крохин: Объясню. Оксана Галькевич: Я все-таки хочу тогда понять, какой должна быть справедливая схема. Если не 50%, то как? Константин Крохин: Справедливая схема, о которой мы говорим… Я уже со многими депутатами разговаривал и федеральной думы, и городской думы. На самом деле никто не против, но почему-то принимаются решения большинством депутатов против справедливого механизма. Механизм очень простой, он отработал в российской практике, он есть у нас в корпоративном законодательстве. Вот у нас недавно прошли местные выборы. Нигде не требуется, чтобы половина имеющих право голоса выбрала кого-то. Всегда берется первый пришедший, как говорится, к финишу. Ну, например, у нас кворум должен быть – 50% плюс один. То есть половина должна участвовать в собрании, иначе оно нелегитимное. А вот проголосовать за тот или иной вопрос должна половина от половины. Так у нас и в акционерном законодательстве, и на выборе депутатов. То есть проголосовало 24% за первого, а тот, за кого 22%, уже проиграл. То есть нигде нет абсолютного голосования и абсолютного единомыслия по каким-то вопросам. Половина от половины. Константин Чуриков: Ну, это давно известно, да. Демократия – это когда меньшинство определяет судьбу большинства. Константин Крохин: Да. Константин Чуриков: Я думаю, что все-таки нужны ваши разъяснения, потому что, мне кажется, мы самим ходом дискуссии можем людей ввести в заблуждение. Калининградская область: «Заставили поставить счетчики на воду, тепло и электроэнергию. И как меня можно заставить платить за соседа?» Итак, что такое ОДН, общедомовые нужды? Константин Крохин: Вот «заставили» – это значит, что был закон, который обязал с 2012 года, чтобы в каждом многоквартирном доме были домовые приборы учета. И каждый гражданин-собственник (или юридическое лицо) обязан иметь счетчик. То есть оплата за коммунальные ресурсы должна проходить только по счетчику. Исключение, когда нет технической возможности: дом аварийный, ветхий, трубы ветхие и так далее. Только в этом случае должен использовать норматив. То есть по счетчикам гражданам объясняли: «Ты установил счетчик…» А он недешевый. Поверка – каждые четыре-пять лет. «Но ты будешь экономить, потому что ты будешь платить только за свое потребление». Это, в принципе, всех устраивало. Но сегодня вот этот безразмерный ОДН, который теперь будет дополнительно к твоему квартирному счетчику, он как бы по домовому счетчику, но ты на него не влияешь, потому что на него влияет только управляющая компания. При этом она может поливать дорогу, может кому-то продавать эту воду и так далее. Оксана Галькевич: Вот! Смотрите… Константин Крохин: Но ты никак на нее не влияешь. И вот это придет тебе в оплату. Оксана Галькевич: Пишет Москва и Московская область: «У нас поливают в дождь дворы, а подъезды не моют совсем». Константин Крохин: Вот, пожалуйста. Это один из способов, да, один из случаев, куда вода девается. Оксана Галькевич: Один из способов злоупотребления, да. Константин Чуриков: Нам звонит Лилия из Москвы. Лилия, здравствуйте. Оксана Галькевич: Здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Я хотела бы задать вопрос Константину Викторовичу. У нас в подъезде стоит счетчик по отоплению. И мы всегда платили в отопительный сезон – с октября по май месяц. И в этом году мы так же заплатили. Теперь нас управляющая компания перевела напрямую в МОЭК, и нам сразу с августа месяца прислали квитанцию за отопление. Например, я живу в однокомнатной квартире, и мне прислали за отопление за август – 2 890. И минус какой-то перерасчет – полторы тысячи. Константин Чуриков: Лилия, это при том, что август, как мы помним, был аномально теплым, вообще жарким в Москве. Зритель: Да. И у нас отопления нет до сих пор. А потом, мы уже заплатили с октября по май за 2021–2022 годы. Константин Чуриков: Да, интересное кино. Спасибо. Константин Крохин: Ну, в данном случае, если речь идет о Москве, то, в соответствии с законодательством, каждый регион выбирает систему расчета платы за отопление. Москва выбрала и всегда была одна двенадцатая. Поэтому в данном случае… Вот я считаю, что это удобно, потому что у нас зарплаты, пенсии, пособия растянуты равномерно по всему году. В каких-то случаях, наверное, действительно выгоднее людям, чтобы это было по факту: летом они не платят за отопление, а зимой платят больше. Ну, это вряд ли эффективно, когда будут большие дома, большое количество жителей, потому что все-таки источники доходов распределены. Как бороться в данном случае? То есть я к тому, что если бы контроль над общедомовым прибором учета тепла был со стороны жителей, то, по большому счету, неважно – ты платишь одну двенадцатую или ты платишь больше зимой, а меньше летом. Когда ты доверяешь этим тепловым графикам, когда ты знаешь, что тебе никто не прибавляет, то что в лоб, что по лбу – что одна двенадцатая, что по факту. Но когда это все передается управляющей организацией МОЭК или иной теплоснабжающей конторе (а мы очень знакомы с тем, как они работают), то ты уже не можешь быть спокоен, что тебе не сделают перетоп, что тебе не начислят лишнего. И в данном случае, я думаю, жители как раз столкнулись с такой ситуацией, когда… А МОЭК действительно не клиентоориентированный. Он, например, заинтересован в том, чтобы побольше тепла продать, для того чтобы больше денег собрать. Это их бизнес. И это плохое решение. Кроме как вернуться обратно, то есть либо поменять управляющую компанию, которую теперь сложно поменять, либо ее убедить. Ну, надо уходить от прямого сообщения с МОЭК. Константин Чуриков: Ну подождите, это цирк какой-то. Я помню, мы в этой же студии сидели и обсуждали как раз уход от этих управляющих компаний, напрямую с ресурсниками, потому что управляющие компании воруют, там жулики и прочее, и прочее. Теперь вы говорите, что надо переиграть обратно. Константин Крохин: Я хочу сказать, что… Ключевой момент у меня был о том, что если вы не можете контролировать компанию… То есть если вы контролируете компанию, то, конечно, вам нужно иметь прямой договор, потому что вы ей доверяете. Но не путайте прямые расчеты и прямой договор. То есть если между вами и теплоснабжающей компанией нет профессионального представителя – а это может быть ТСЖ или хорошая управляющая компания, – то вас будут обманывать и на счетчиках, и на нормативах потребления, и на подготовке к зиме. В том случае, когда я говорю, что действительно надо переходить на прямые расчеты с теплоснабжающими компаниями… У нас, в той же Москве 130 миллионов управляющая компания собрала с населения, а МОЭК не перечислила и ушла в банкротство. Вот в этом случае уже не жители, а сам МОЭК должен переходить на прямые расчеты, потому что такое право ему законом дано: при двух месяцах задержки оплаты он должен переходить на прямые расчеты. Это вопрос вообще спасения денег, а не вопрос эффективности. Ну, это редкий случай, хотя это и бывает. Оксана Галькевич: Константин Викторович, я все-таки пытаюсь какую-то логику, знаете… Константин Чуриков: Найти там, где ее нет, да? Константин Крохин: В ЖКХ. Оксана Галькевич: Найти, да. Я пытаюсь понять. Когда система идет на такое упрощение, она идет зачем? От каких рисков она хочет отстраниться? Не уберечься, а просто отстраниться, типа: «Только давайте без этого. Вы там сами». От каких? Объясните. Константин Крохин: Перемены, о которых вы говорите? ОДН? Оксана Галькевич: Да. Константин Крохин: Это попытка помочь управляющим компаниям. Я общался с разными людьми, которые, скажем так, представляют органы власти… Оксана Галькевич: Ага! Пролоббировали, значит, управляющие компании? Константин Крохин: Да, конечно. Помочь, помочь управляющим компаниям, все правильно, потому что они пострадали, потерпели от пандемии, там очень много моментов. И таким образом им решили помочь. Константин Чуриков: Но странность тогда возникает в том, что если раньше все-таки у управляющей компании (хотелось в это верить) есть какой-то мотив содействовать модернизации, я не знаю, ремонту труб или установке труб… Константин Крохин: Повышать эффективность. Константин Чуриков: Да-да-да, повышать эффективность. То теперь, соответственно… Ну, течет больше. Завтра еще больше протечет. Так это же выгодно! Это же жильцы заплатят. Константин Крохин: И в этой мутной воде уже не понятно, что протекло, а что вы продали на сторону, понимаете, когда у вас уже все пошло туда. Поэтому вы просто в точку говорите. И недавно было общение с депутатом Госдумы Пахомовым, который эту инициативу как-то курирует. Я не знаю, автор ли он. Но когда ему журналисты, ваши коллеги, прямо сказали то же самое: «А зачем экономить-то, когда теперь все можно списать? Вы же смотрите, логики-то нет», – он говорит: «Ну да, вы правы». То есть даже он понимает, что нет никакой логики. И на это сказал: «Ну, мы сейчас губернаторам разослали за моей подписью (Пахомова) обращение. Давайте посчитаем, как это будет, а потом поправим, если что». Ну, это совсем анекдот! А что же вы раньше-то не считали, прежде чем это вводить? Понимаете? Оксана Галькевич: Раньше это было в теории, а теперь это будет тест-драйв такой, понимаете, уже будет видно, где и на каких колдобинах какие потери. Чего суетиться? Константин Крохин: Кстати, в 2013 году это же вводили, это уже было. И это отменили по причине необоснованных начислений. Оксана Галькевич: А это были другие депутаты, Константин Викторович. Константин Крохин: Согласен. Оксана Галькевич: Видите? У вас одни объяснения, а у меня – другие. Константин Чуриков: Хорошо. Как сегодня… Вот сейчас мы уже вступаем в холодный сезон, да? Как добиться того, чтобы, ну я не знаю, лишние ресурсы не тратились в подъезде? Потому что вот эта проблема вечная – не знаю, выбитые какие-то окна, стекла, какие-то форточки открыты, распахнуты настежь. Происходит потеря тепла. Что делать жильцам? Как добиться того, чтобы тепло сохранялось в доме? Константин Крохин: Если у жильцов нет возможности получить большинство на собрании… То есть в разных случаях, в разных домах разные ситуации. Если нет такого актива, который избрался в совет дома, если совсем ничего нет, то в этом случае нужно обращаться в органы жилищного надзора. То есть как только вы обнаружили открытую форточку, ее надо сфотографировать. Практически во всех регионах есть региональные местные порталы. И необходимо эту фотографию с открытым окном в зимний период или в осенний период отправить. Рано или поздно эта жилищная инспекция придет или позвонит и заставит плохую и нерадивую компанию вот это все ликвидировать. В том случае если какая-то активность есть, то практика показывает, что сам совет дома в силах выявлять, содействовать в устранении и воздействовать на управляющую компанию. Это идеальный вариант. Оксана Галькевич: Слушайте, Константин Викторович, вы такую прямо схему описали: сфотографируй форточку – и к вам придут, помогут. У меня стройка под окнами и днем, и ночью. Есть закон «О тишине», мы бьемся всем домом. Я уже лично… Константин Чуриков: А ты ее сфотографируй. Оксана Галькевич: Как? Константин Чуриков: Видео. Оксана Галькевич: Я сфотографировала, записала. В Росприроднадзор оставлена заявка на замер шума. Полицию вызываю по ночам. Мне вот больше делать нечего – в два часа, в три часа, в четыре утра просыпаться и вызывать. Что там еще? Константин Чуриков: Вот почему ты такая бодрая. Оксана Галькевич: А, депутату я еще написала. И что? Долбили, долбят и… Константин Чуриков: …и будут долбить. Оксана Галькевич: Да. Константин Чуриков: Наталья из Хабаровска звонит. Здравствуйте, Наталья. Зритель: Здравствуйте, добрый день или вечер. У нас вечер. Смотрите, у нас дом пятиэтажный, где мы проживаем. Напротив нашего дома стоит двухэтажный, типа барак. Туда провели куда-то давно отопление, наверное, в 50-х годах. И сейчас получается что? Мы платим за них зимой – на две тысячи дороже, чем по всему микрорайону. Мы уже подавали в суд. Потому что напротив другой дом, такая же пятиэтажка, и там отопление на две тысячи меньше зимой. Ну, ходили в домоуправление, ходили в суд. Получается что? Когда-то, в советское время прорыли эту трубу. Я ничего не понимаю. Но они не могут ни задвижку, ничего поставить, потому что частного счетчика нет, потому что у того барака, как объяснили, не будет отопления во время зимы. Счетчики там тоже нереально поставить. Вот они как-то по общедомовому берут. Я не знаю норматив. Но мы платим за них, потому что все потребление отопления этого идет на нас, они раскидывают на наш дом. Мы несколько раз судились, несколько раз ходили… Константин Чуриков: Наталья, а этим бараком кто вообще управляет-то? Та же управляющая компания? Константин Крохин: Та же, скорее всего. Зритель: Та же компания, домоуправление наше. Константин Чуриков: Та же, да? А кому он принадлежит? Кто там живет вообще? Что это за барак? Зритель: Ну, там все приватизировано. Он даже не барак, а каменный двухэтажный дом. Вполне приличные люди живут. Константин Чуриков: Каменный барак. Зритель: Там 14 или 12 квартир. Но дело в том, что… Смотрите, проблема какая, как я поняла? Труба со времен Советского Союза подведена к ним. Все! И если делают заглушку, то у них не будет отопления. А счетчики стоят в нашем доме. А у них там нереально поставить счетчики. Константин Чуриков: Наталья, а вы куда-то до Общественного телевидения России обращались с этой проблемой? Зритель: Ну, в суд обращались. Обращались в коммуникации Хабаровска, Хабаровского края. Нам говорят, что там нереально эту трубу… Константин Чуриков: «Так что платите»? Зритель: Да. Константин Чуриков: Ну, с другой стороны, это по-доброму так, по-христиански поступаете – платите за ближнего своего. Что можно посоветовать, кстати? Оксана Галькевич: По поводу «платите за ближнего». Челябинская область – там тоже добрые люди живут, но они размышляют по-другому: «Может, заодно еще соседа и одеть, покормить и все прочее, и заплатить за него?» Нет таких предложений у депутатов? Константин Крохин: Есть. Собственно те законопроекты, которые теперь вступили в силу – это как раз из этой оперы, когда ОДН вы платите за соседа, который не платит. Я хотел бы телезрительнице посоветовать следующее. На мой взгляд, здесь есть определенная недоработка со стороны властей и управляющей компании. Почему? Как я говорил выше, с 2012 года каждый многоквартирный дом должен быть обеспечен прибором учета тепла. Если по каким-то причинам техническим… То есть должен быть соответствующий акт обследования, что этот дом каменный, который потребляет тепло, и там нет счетчика, и его установить невозможно… А это вообще большой вопрос, потому что если есть труба и теплоноситель туда проходит, то установить счетчик возможно. Константин Чуриков: На входе, по крайней мере, да? Константин Крохин: На входе, конечно. То есть это некое лукавство, скорее, теплоснабжающей компании. Поэтому вот здесь должно быть прямо исследование и технический акт, что это невозможно. И в рамках судебного процесса этот факт должен был быть рассмотрен, потому что он ключевой. Ну, допустим, технически невозможно. Что делать в этом случае? Я сталкивался… Вот вы говорите про центр Москвы. Я сталкивался с домами, которым по сто лет. Там это делается специальным тепловым расчетом. То есть если счетчик на два или три здания, и все они старенькие, невозможно установить, а где-то есть ЦТП, откуда это ведется, то в этом случае должен быть тепловой расчет по помещениям, которые отапливаются от этого счетчика. И в соответствии с тепловым расчетом пропорционально эта сумма взимается. И смысл этого теплового расчета как раз заключается в том, что не должен один дом платить за другого, потому что и в законе, и в Конституции сказано, что мы платим только законом установленные сборы, которые касаются нас. Константин Чуриков: Но что конкретно делать Натальи? Ведь абсолютно абсурдная ситуация. Такое ощущение, что, со слов нашей зрительницы, судьба жильцов этого дома никому не интересна. Что пошагово ей надо делать сейчас? Константин Крохин: Значит, берем вариант, по которому все чиновники правильные и хорошо работают. Необходимо обратиться в жилищную инспекцию и в Роспотребнадзор. Это два органа, которые имеют право проверять расчету. Роспотребнадзор проверяет, с точки зрения защиты прав потребителей, а жилищная инспекция – с точки зрения жилищного надзора. То есть необходимо, чтобы их расходы на протяжении последних трех лет с учетом исковой давности были проверены. Действительно ли все меры приняты, о которых я говорил? Прежде всего – установка счетчика. То есть надо добиваться установки счетчика на этот второй дом. А если невозможно, то должны быть веские доказательства технической невозможности. Константин Чуриков: Это должно быть какое-то коллективное обращение, письмо? Константин Крохин: Практика показывает, что чиновники реагируют лучше, если не один гражданин жалуется из дома, а жалуются многие. Но надо не одно письмо составлять, а надо каждому составлять отдельную жалобу – тогда это будет множественность, тогда это будет массовость. Константин Чуриков: Я думаю, и нам тоже, когда мы такие темы обсуждаем, нужно не просто карту географическую показывать, а прямо адрес, улица, дом, чтобы чиновники видели, где что происходит. Константин Крохин: Кстати, с точки зрения эффективности, да, потому что есть мониторинг со стороны, скажем, чиновничьих организаций, они рейтингуют свою деятельность. И когда где-то проскакивает адрес, что там плохо, то это негативно сказывается. Это некий стимул для лучшей работы. Оксана Галькевич: Знаете, это надо с соседями как-то, я не знаю, не дружить, но хотя бы жить так, чтобы, что называется, можно было какие-то вопросы обсуждать. А иногда соседу хочется, как говорится… Константин Чуриков: Что тебе хочется соседу сделать? Оксана Галькевич: Некоторым соседям хочется, вот если они не платят, а тебе приходится за них. Смотрите, а нет ли здесь такой опасности? Вологодская область пишет: «Добьются того, что люди пронюхают, разведают эту тему, и недобросовестные, самые недобросовестные просто перестанут платить, забьют на это дело?» Не знаю, заходишь в управляющую компанию… Ну, у меня, конечно, не самое четкое криминальное мышление. Ну как там? Бутылку кому-нибудь поставили, договорились, да? И на них в суд не подают. Эти долги человек копит, копит, копит. И спокойненько себе… Константин Чуриков: А что такое «бутылку поставили»? Прости, пожалуйста… Оксана Галькевич: Магарыч, так это называется. Константин Чуриков: А, я понял. Константин Крохин: Ну, вы знаете, вот то, о чем вы говорите – это как раз… Оксана Галькевич: Ну, тортик принести, Костя, я не знаю, конфеты. Константин Чуриков: Я понял. Хорошо, хорошо. Константин Крохин: Это практика нашей жизни. В этом и есть опасность. И она уже происходит. Я по Московскому региону могу сказать, что, может быть, не индивидуальные люди ходят, но, допустим, если в доме есть нежилые помещения – магазины, какие-то склады и так далее, или клиники медицинские, – то это происходит сплошь и рядом. Они, по сути, договариваются с управляющей организацией, потребляют, платят меньше. И вот какие-то такие у них непрозрачные расчеты, которые наносят ущерб добросовестным плательщикам. И есть случаи, когда этот норматив ОДН уже сегодня превышает две тысячи процентов, когда «размазывают» эту сумму, которая не может быть две тысячи процентов, это больше чем в двадцать раз больше реального потребления. Она «размазывается» на всех. Люди, как вы говорите, обращаются в полицию, в прокуратуру, в жилищную инспекцию – и им все отвечают: «Это не наша компетенция. Обращайтесь в суд, пусть суд разбирается». То есть воровство уже сейчас. Константин Чуриков: Константин Викторович, мне кажется, если ОДН две тысячи процентов, то тут уже компетентные органы, и даже не полиция должна, потому что это, извините, чревато социальным, так сказать, взрывом (не побоюсь этого слова). Константин Крохин: Мы ведем этот проект, эту проблему и удивлены, потому что уже получили ответы отовсюду, остался только ответ из ОБЭП, потому что тут чистое мошенничество, когда у вас реально потребляется 20 тысяч, а вам выставляют 400 тысяч. И это как раз по ОДН. То есть сегодня, если с Нового года эта проблема не решится… А это фиктивные сметы. Кстати, это может касаться многих. Вы сказали, что догадаются. Я уверен, что догадаются, то есть будут рисовать фиктивные сметы, накачивать туда коммунальные услуги, ОДН (тепло, вода, электричество), а потом «размазывать». Оксана Галькевич: Константин Викторович, как вы думаете, когда мы вернемся к обсуждению этой темы уже под другим, скажем так, углом: «Доколе? Да не пора ли депутатам все это вернуть обратно, как-то изменить эту систему?» Константин Крохин: Мы ведем этот диалог, как я вам сказал, общаемся и с депутатами Госдумы, и тот же Пахомов обещал, что они к концу октября выйдут с этим мониторингом. Я очень надеюсь, что до конца года эта мера, это нововведение будет отменено. Тем более что в 2013 году это так и произошло, то есть ее отменили. Потому что государству сегодня в нынешней системе ЖКХ, которая очень монополизированная и очень криминальная в коммерческом смысле, по сути мафиозная система, сегодня проконтролировать надлежащее расходование ОДН невозможно. Это просто вы открыли ящик Пандоры, и туда будет сваливаться все. Константин Чуриков: Валентина, город Тверь. Здравствуйте. Оксана Галькевич: Здравствуйте, Валентина. Зритель: Да, добрый день. В общем, конечно, я уже прослушала, много чего понятно стало, но все-таки я хочу спросить у вас. Вот только с 1 сентября этот закон, но у нас это продолжается уже с прошлого года. Константин Чуриков: С Нового года. Зритель: Точно так же, у нас с общедомового счетчика берутся показания, высчитывают. Как говорится, добросовестные жители заплатили, а остальные – нет. ОДН рассчитывают на всех. Вот у меня, например, летом даже доходило до 500 рублей уже за месяц. Представляете? Это где-то в три раза больше, чем я сама потребляю энергии, потому что у меня свой счетчик. Вот как быть? И еще второй вопрос. «Заплати за соседа»? А представьте, вообще каждый может сказать: «Я не буду платить, пусть за меня кто-то заплатит». И не будут вообще люди платить. Ну, это вообще какой-то абсурд! Понимаете? Вот кто-то будет платить, а кто-то не будет платить. Ну кому это интересно? Константин Чуриков: Да, это беспорядок, хаос, бардак. Оксана Галькевич: Безобразие. Константин Крохин: Я совершенно согласен. Оксана Галькевич: Спасибо, Валентина. Константин Крохин: Логика совершенно понятная. И у меня создалось впечатление, что все-таки депутаты услышали, потому что то, что они предложили… А я понимаю – почему. Есть Павел Качкаев – это, по-моему, бывший мэр города Уфы. Господин Пахомов. Мне кажется, они никогда не управляли ни одним домом, они не избирались, они не были на земле. И то, что они… Константин Чуриков: Они избирались, но не избирались от дома. Константин Крохин: Не там, да, не в домах. И то, что они предложили, теоретически им кажется это правильным, потому что к ним приходят какие-то специалисты из Минстроя и говорят: «Счетчики – это хорошо». Так кто же против? Но всегда же собака зарыта в деталях. Поэтому они сделали глупость. И я надеюсь, что это внимание, и не только СМИ… Я за последний месяц общался с разными людьми. Вы поверите, ни один человек не поддержал эту норму нигде. Даже депутаты, которые голосовали. Вот Светлана Разворотнева говорит: «Я тоже «против» голосовала, но меня переголосовали». Никто не поддерживает эту меру. И я надеюсь, что здравый смысл все-таки восторжествует. Константин Чуриков: Мы для этого здесь и собираемся, в этой студии. Оксана Галькевич: Мне вот интересно. Депутат приходит, например, в Госдуму или в какое-нибудь местное законодательное собрание, и он понимает, что он плохо разбирается, он не понимает, как работает эта жилищно-коммунальная сфера. И он начинает придумывать какие-то законы, вводить какие-то инициативы. Может быть, заниматься тем, что ты хоть как-то понимаешь более или менее, да? Константин Крохин: Я с вами согласен, это проблема, да. Оксана Галькевич: Вопрос, я понимаю… Константин Чуриков: Ты сейчас прямо по лезвию бритвы прошла, Оксана! Оксана Галькевич: Да. Давайте Юлию из Амурской выслушаем. Константин Чуриков: Здравствуйте, Юлия. Оксана Галькевич: Здравствуйте, Юлия. Зритель: Здравствуйте. Оксана Галькевич: Здравствуйте. Говорите, пожалуйста. Зритель: Подскажите, пожалуйста, вот эти тепловые счетчики, которые устанавливаются в подвалах, кто их должен оплачивать? Жильцы за них несут расходы или все-таки управляющая компания? Константин Чуриков: Вопрос ясен, спасибо. Константин Крохин: Если речь идет об общедомовых приборах учета тепла, которые устанавливаются в технических помещениях, то там может быть два варианта. Один вариант: если счетчик установлен и находится на балансе теплоснабжающей компании, то, соответственно, она поверяет и она платит за его содержание. Обычно это поверка. Если же это не на балансе теплоснабжающей компании, а общедомовое имущество, то тогда этим занимается управляющая компания и выставляет в рамках содержания и текущего ремонта всем жителям. Константин Чуриков: И последнее. У нас сейчас такая тенденция – должна повышаться эффективность. Счетчики прикручивают ко всему, к чему только можно. Что нас ждет в ближайшем будущем? То есть, я не знаю, может быть, газ по счетчику, канализация? Я не знаю, Оксана, все может быть. Оксана Галькевич: Ты сейчас прямо по лезвию бритвы прошел, Костя! Константин Крохин: Нет, я надеюсь, канализации по счетчикам не будет, потому что она считается равной водопотреблению. То есть если счетчики воды есть, то канализацию считать не надо, она считается равной потреблению. Хотя и там произошли изменения: если используется полив, то в этом случае не считается канализация. Ну, других изменений нет. Константин Чуриков: Спасибо! В этой части успокоили. Константин Викторович Крохин, председатель Союза жилищных организаций Москвы, юрист. Продолжим через полторы минуты, не переключайтесь. Оксана Галькевич: Какая увлекательная тема – жилищно-коммунальная сфера! Спасибо.