Петр Кузнецов: ...чтобы прожить на 12 тысяч рублей. Ольга Арсланова: Да, такое смертельно опасное искусство на самом деле. Зарплаты меньше 12 тысяч рублей – это недопустимо, такое заявление сделал президент Владимир Путин: все, что ниже МРОТ, вне закона. Давайте послушаем. Владимир Путин: Несмотря на беспрецедентные меры поддержки, уровень безработицы продолжил рост и в августе и сейчас превышает 6% экономически активного населения. Но напомню, что в соответствии с новыми поправками в Конституцию платить ниже МРОТ является нарушением закона, причем основного закона страны, Конституции. Это просто недопустимо. Петр Кузнецов: Но где и кто сегодня получает эти незаконные зарплаты (а это происходит) и как на них живет? Самую низкую зарплату в I квартале 2020 года получили, по данным Службы госстатистики, жители Ивановской области, здесь уровень зарплат составил 27 тысяч рублей. Чуть больше получили жители Дагестана и Кабардино-Балкарии. В Алтайском крае, Карачаево-Черкесии уровень средней зарплаты оказался одинаковым, 27, чуть больше 27,5 тысяч рублей. Ольга Арсланова: И сегодня стало известно о том, что правительство реформирует систему как раз того самого прожиточного минимума, чтобы снизить неравенство в доходах. С 2021 года министерство предлагает отказаться от расчета прожиточного минимума как статистической стоимости корзины потребления и определить его как часть среднедушевого дохода, 44%, а МРОТ установить как раз на уровне 42% медианной зарплаты. Таким образом вроде как предполагается, что и сами зарплаты, которые будут опираться на вот эти показатели, будут расти. Уже подсчитали экономисты, во сколько обойдется эта реформа, там почти 129 миллиардов рублей только в стартовом 2021 году. Как правительство намерено искать деньги на поддержку малоимущих? Это, кстати, очень важный вопрос. В этом году, в общем, было так: повышали налоги для крупного бизнеса и россиян с высокими доходами. А что будет дальше, потому что, очевидно, эти деньги придется где-то искать? Давайте об этом как раз поговорим прямо сейчас. Петр Кузнецов: У нас в студии Игорь Строганов, кандидат экономических наук, доцент кафедры предпринимательства и логистики РЭУ имени Г. В. Плеханова. Ольга Арсланова: Здравствуйте, Игорь Алексеевич. Игорь Строганов: Да, здравствуйте. Ольга Арсланова: Игорь Алексеевич, объясните, пожалуйста, парадоксальную, странную, вообще какую-то абсурдную ситуацию, когда есть минимальный размер оплаты труда и есть слова президента о том, что все, что ниже, незаконно. Но при этом зарплата ниже минимального размера оплаты труда каким-то образом в нашей стране существует. Игорь Строганов: Ну, давайте, во-первых, определимся, что такое оплата труда, что такое зарплата и как мы ее считаем. Во-первых, существует вот упомянутая медианная зарплата, это нечто среднее, сверху 50%, снизу 50%, и проблема вот этой медианной зарплаты в том, что она не учитывает того, что сверху может увеличиваться, а снизу может уменьшаться, она как стоит на этой середине, так и стоит. И по статистике, если мы начнем считать вот эту медианную зарплату, мы можем увидеть, что, к примеру, у отрасли перерабатывающей средняя зарплата 25–30 тысяч рублей, но при этом директор будет получать пару миллионов, а, соответственно, тот работник, который вахтой приезжает и точно так же добывает..., он будет получать те же 12–13 тысяч, и мы не увидим эту разницу, это раз. Есть средняя зарплата по отрасли, соответственно, сложили самую высокую, сложили самую низкую, что мы получили? – среднее по больнице. Условно говоря, ректор университета получает 2 миллиона, преподаватель получает 35–40 тысяч, посередине более-менее мы с вами получим 65–80 и так далее. Что такое дальше средняя зарплата по профессии? Это когда мы с вами берем, соответственно, всех докторов, например всех хирургов, и считаем их по России. Еще один вопрос, а как вообще понять, какая зарплата у человека. Мы считаем по Росстату, да, налоги, соответственно, которые платит компания. Что мешает компании нанимать на неполную занятость, платить, соответственно, абсолютно законно половину МРОТ, а то и четверть МРОТ? Все остальное идет в конверте в руки, и дальше абсолютно никто не обязан платить налоги. И соответственно, вот вам, пожалуйста, зарплата, когда человек получает официально 4–5, 6–8 тысяч, при этом вроде как он ниже уровня проживания, но при этом он вполне себе существует, потому что зарплата-то у него по большому счету «темная». И когда мы с вами говорим про структуру зарплаты, мы должны понимать структуру занятости, то есть что это, полная не полная, частичная, в какой отрасли, сколько человек в компании, как они распределяются по должностям, какое у них распределение зарплаты, как они эту зарплату, соответственно, делят. Опять-таки не забывайте, что у нас в принципе коррупция есть вещь очень распространенная, причем сейчас она уже даже не государственная, а скорее корпоративная. Ну и нормальная ситуация, соответственно, получить заказ, например, для IT-компании на 140 миллионов, распилить 20%, скажем, на фонд оплаты труда, остальное идет двум руководителям, и, соответственно, программисты немножко где-то получают. Соответственно, отчитаемся мы о 140 миллионах на команду из 5–6 человек, а в реальности получили деньги там немножко меньше, мягко скажем, программисты 250, скажем, получат. И как вы будете считать, что у программистов высокие зарплаты или низкие зарплаты, что компания зарабатывает или не зарабатывает? Это проблема. По сути мы с вами можем сказать одну очень простую вещь: мы не знаем, кто сколько какую получает зарплату в России, кроме жестких бюджетников, которые жестко под проверкой, которые жестко платят налоги, типа преподаватели университетов, врачи, скажем, более-менее центральных регионов, ну и, наверное, каких-то работников муниципальных учреждений. Все остальное для нас темный лес. Ольга Арсланова: А давайте мы посмотрим на тех, кто получает объективно низкие зарплаты в нашей стране. У нас есть сюжеты из двух российских городов, из Бийска и Екатеринбурга. СЮЖЕТ Петр Кузнецов: Вот и получается, что на рынке нет недостатка в вакансиях, только эти вакансии за скобки выносим... Игорь Строганов: Не занимаются никем. Петр Кузнецов: Да-да-да, и при этом безработица у нас. Ольга Арсланова: Слушайте, а вот человек, который 12 тысяч, ну ниже МРОТ получает, он вообще имеет право подать в суд, ну раз даже президент сказал, что это незаконно? Игорь Строганов: Имеет. Ольга Арсланова: Потребовать повышения зарплаты. Почему эти люди так не поступают? Игорь Строганов: А потому что ровно на сегодняшний день после того, как он подаст в суд... Петр Кузнецов: ...он потеряет работу. Игорь Строганов: ...он потеряет работу, и больше он в этом регионе работу, скорее всего, не найдет, потому что это дело моментально разойдется по сарафанному радио. И сам сталкивался, тоже со студентами работаем, студенты очень многие работают, многие подрабатывают летом в какие-то месяцы, точно так же рассказывают массу интереснейших историй, когда компания нанимает на 2 месяца, например, студентов, платит по практике, то есть это частичная занятость, а потом выкидывает, то есть когда нужно платить зарплату, выкидывает, набирая следующих. Или, например, набрали, поработали... Ольга Арсланова: «Вы не подошли, вы плохо поработали», – говорят им, и ничего не докажешь. Игорь Строганов: Да-да-да, то есть ты ничего не докажешь. И в принципе, например, часть прошлого лета народ набирали в Москве по самозанятым точно так же: зарплату платить ну надо, да, по чуть-чуть как бы сдельно, соответственно, уже нет никаких требований, соответственно, налоги ты не платишь, в Пенсионный фонд отчислений нет, и в принципе все хорошо. И здесь возникает вопрос, соответственно, как с этим бороться. И я говорю ребятам: ребята, обращайтесь в трудовую инспекцию, потому что сейчас она вроде как на это нервно реагирует. Они говорят: мы обратились, полгода ждали, ноль реакции, ноль проверок. Ольга Арсланова: Слушайте, с другой стороны, бесплатная стажировка – это отличная штука для молодых специалистов. Она всегда существовала, вот все коллеги не дадут соврать, мы все, многие ее проходили, надеясь, что потом получится трудоустроиться. То есть если мы сейчас законодательно закрепим вот эту норму, что любой труд должен сразу оплачиваться, ну разве это справедливо? Ведь труд низкоквалифицированного молодого специалиста реально практически ничего не стоит. Игорь Строганов: Если это специалист и если это работа, которая подразумевает все-таки какую-то добавочную стоимость, то есть он что-то производит, пускай он хотя бы помогает, не знаю, оформлять бумаги, но все-таки как-то это должно оплачиваться, любой труд должен оплачиваться. Опять-таки все эти деньги идут обратно в экономику: люди покупают продукты, люди ходят в магазины, люди платят те же самые налоги, это идет то же самое в экономику. Если мы не будем платить зарплату, то будет очень сильный социальный взрыв, потому что и так у нас сейчас очень серьезное недовольство народа есть, скажем, текущей системой, и оно выявляется в совершенно разных моментах, то есть народ говорит, что понятно, что так не работает, понятно, что обращаться некуда, и все это нехорошо. Соответственно, если мы еще сделаем так, чтобы люди деньги не получали... С другой стороны, вот, например, вот эта мера, которую озвучил Владимир Владимирович, в самом простом применении, как я ее вижу, те предприятия... Там же говорилось про то, что уменьшение страховых отчислений до 15% с 30%, если те предприятия, которые платят МРОТ минимум, все очень просто – будет платиться МРОТ, а сверху ноль. Соответственно, официально мы МРОТ платим, замечательно, давайте нам 15%. Ольга Арсланова: В принципе да, какая разница. Петр Кузнецов: Смотрите, и еще несколько подходов к МРОТ особенно в последнее время есть. Была инициатива отвязать МРОТ от прожитки и повышать его ежегодно, то есть чаще. Изменит ли подход... Что-то изменится с изменением вот этих моделей всех экономистов минимальный размер оплаты труда, или так или иначе все равно люди продолжат получать эти 12 300? Игорь Строганов: Опять-таки все эти модели абсолютно умозрительны. Мы с вами все равно видим некую... Петр Кузнецов: Ощущение, что они на реальности просто не проверяются, вот. Игорь Строганов: Они никак не связаны с реальностью, да. То есть, грубо говоря, человек, который сидит и продумывает ту же пенсионную систему, медианный вот этот вот МРОТ, он же сидит в Москве, он получает хорошую зарплату, он не живет в регионах чаще всего. И эта проблема очень типична, это проблема, кстати, для бизнеса, когда планировщики, люди, которые что-то планируют, в принципе с рынком никак не связаны, то же самое государство, это проблема раз. И два: ну в принципе, давайте так, у нас люди не очень склонны рассказывать друг другу, особенно официальным органам, что они зарабатывают и как. Мы же все привыкли, что государство раньше, ну сейчас в меньшей степени, но государство так или иначе пыталось запустить руку туда. Соответственно, когда с вас спрашивают вопрос, сколько вы получаете зарплату, ну понятно, что человек не скажет, что он получает нормальную сдельную либо «темную»... Петр Кузнецов: То есть никто, ни богатый ни бедный, не расскажет. Ольга Арсланова: «Официально я получаю ниже МРОТ», – говорит он. Игорь Строганов: Да, но при этом у человека новая машина, может быть, даже в кредит, официально у него нормальный дом, более-менее нормальная квартира, и нормально закупаются в магазине. То же самое, езжу по регионам, регулярно вижу: бедные-бедные наши регионы, а машины с местными номерами, вполне себе качественные машины. Ольга Арсланова: Но у нас есть зрительница, которая нам позвонила из Пермского края, судя по всему... Сейчас давайте узнаем, Оксана с нами на связи, говорит, что зарплата действительно вот эти 12 тысяч. Оксана, вам слово, расскажите подробнее. Зритель: Здравствуйте, алло. Ольга Арсланова: Здравствуйте. Зритель: Алло, здравствуйте. Ольга Арсланова: Да-да, мы вас слушаем. Зритель: Ага. Пермский край, город Гремячинск. Вот я работаю оператором газовой котельной, работаем по 12 часов и получаем МРОТ, 12 тысяч. Вот правильно ваш эксперт говорит, вот сидят в Москве, они совершенно не знают, абсолютно, как вот на эти деньги прожить. Из этих 12 тысяч МРОТ нужно же тарифы ЖКХ заплатить... И вот просто крик души, сами понимаете. Ольга Арсланова: Оксана, а давайте поподробнее. Вот 12 часов вы работаете, это у вас сколько дней в неделю? Петр Кузнецов: Сутки через трое? Ольга Арсланова: Вот какая у вас ставка оформлена? – полная ставка, полставки? Зритель: Знаете, получается как? Отсыпной выходной, 12 часов отработали, отсыпной выходной, то есть вот таким образом, и зарплата у нас МРОТ, 12 302. Ольга Арсланова: Ага. А почему не уходите? Зритель: А потому что, знаете, у нас как таковых работ-то тоже нет, понимаете? И вот почему... Мне, например, нравится моя работа, но меня не устраивает, что условия вот такие, почему так труд оплачивается. Петр Кузнецов: Никакой возможности подработки нет с таким графиком, да, понятно. Оксана, а вот расскажите, значит, вычет «коммуналки» из этих 12... Зритель: Да. Петр Кузнецов: Ну вот реальные вот эти располагаемые, за вычетом всех сколько у вас получается? Зритель: Вы представляете, да, сколько? Петр Кузнецов: Сколько у вас в месяц получается? Зритель: На «коммуналку» 5 тысяч уходит, и что там остается? Ладно у меня взрослые дети, мне помогают дети, а так если человек, допустим, один, как вот прожить? Ну реально не прожить. Петр Кузнецов: А, все-таки помощь детей есть. Зритель: Конечно. Ольга Арсланова: Спасибо, спасибо. Зритель: Но дети тоже, у детей тоже своя жизнь, сами понимаете. Петр Кузнецов: А они живут в вашем же городе или куда-то ближе к центру? Зритель: Нет, они живут в городе Пермь, в Перми живут, там учились и там живут. Петр Кузнецов: В Перми, ага. А у них какая зарплата, если не секрет, в Перми сколько? Зритель: Ну, в Перми тоже небольшая зарплата... Петр Кузнецов: Сколько получает человек, который еще помогает... ? Что? Зритель: А? Петр Кузнецов: Какая? Зритель: Тоже небольшая зарплата. Петр Кузнецов: Ну, чуть побольше вашей? Игорь Строганов: Около 20, видимо. Зритель: Ну, не чуть, но... Небольшая, я скажу. Ольга Арсланова: Спасибо, Оксана, что рассказали эту историю. Смотрите, вроде бы все по закону получается. Игорь Строганов: Ага. Ольга Арсланова: То есть человек работает не 5 дней в неделю, а у него вот этот сменный график, 12 часов, и вот эти 12 тысяч – это вот, как говорится, прямо по грани. Игорь Строганов: Ну, я так думаю, что если посчитать ее нормально по статистике... Ольга Арсланова: По нижней планке. Игорь Строганов: ...то она, наверное, даже уходит неполные 48 рабочих часов в месяц, соответственно, понятно, что она получает МРОТ, и, скорее всего, работодатель если что скажет: «Ну ты не выделывайся, соответственно, все так получают, где ты найдешь лучше?» Ольга Арсланова: Но наверняка работодатель, я просто не очень понимаю, как эта газовая котельная работает, платит же исходя из чего? То есть нужно предоставить какие-то документы о том, что, я не знаю, бюджет маленький? Игорь Строганов: А что это? Это бюджетное предприятие, это частное предприятие, это какой-то бизнес, что это? Петр Кузнецов: Востребованность профессии? Ольга Арсланова: То есть просто у этого предприятия... Ну как, почему так? То есть у этого предприятия просто нет денег на зарплаты? Игорь Строганов: Или оптимизирует. Ольга Арсланова: Или что это? Игорь Строганов: Или оптимизирует, как очень часто сейчас делают. Смотрите... Ольга Арсланова: То есть это будет существовать, пока будут желающие работать за такие деньги? Игорь Строганов: Да, пока люди согласны на такие условия, в принципе это будет продолжаться. На самом деле на одного протестующего, на одного, который скажет, что «я не пойду на вот эту зарплату, давайте мне побольше» есть сотни человек, которые скажут: «Да, я пойду, потому что хотя бы что-то, синица в руках», – и это очень часто в регионах. Понятно, что такие люди чаще всего подрабатывают, естественно, где-то, что-то делают, крутятся как могут, ну вот как дама звонила, понятно, что она несильно может, но ей дети помогают. А на самом деле мы с вами понимаем, что проблема в первую очередь немножко в системе. То есть мы живем в капитализме, мы живем в нем уже сколько, с 1991 года, соответственно, 30 лет практически. И первые, наверное, лет 15, скажем так, государство в принципе практически никак не участвовало, ну то есть какие-то законы издавались, какое-то регулирование было, которое точно так же не имело отношения к реальной ситуации, и бизнес, в общем-то, жил как он хочет. А у бизнеса чаще всего минимизация издержек при увеличении прибыли. Раз мы говорим про минимизацию издержек, самое простое, на чем можно экономить, – это на зарплате. Ольга Арсланова: Понятно. Игорь Строганов: И это человеческие ресурсы. Единственная ситуация, которая может хоть как-то поменять такую ситуацию, – это все более внимательное отношение государства к бизнесу. Но опять-таки мы упираемся в то, что кто-то должен это контролировать, а как это контролировать? По официальной статистике будет одно, по документам компании это будет другое, по реальному доходу это будет совсем третье. Кстати, не надо путать зарплату с доходом, потому что, как совершенно справедливо вы, Петр, спросили, а какой доход реально получает человек в месяц с вычетом. Ну понятно, что «коммуналка» – это тысяч 6, скорее всего, она получает более-менее, а, скажем, те же самые, кто сидит на МРОТ, есть ли у них доплаты, есть ли у них какой-то социальный пакет, есть ли у них какой-то бесплатный проезд? Очень часто у бюджетников есть, например, бесплатный проезд раз в год куда-то там на юг, это до сих пор есть в очень многих компаниях. Соответственно, это вполне неплохая добавка к зарплате. Ольга Арсланова: Давайте пригласим к нашей беседе руководителя Центра экономических стратегий Института Нового общества Дмитрия Заворотного. Дмитрий Сергеевич, здравствуйте. Дмитрий Заворотный: Добрый день. Ольга Арсланова: Как этот механизм существует? Из-за чего до сих пор в России есть зарплаты ниже МРОТ? Это фикция, потому что люди на самом деле получают где-то там что-то «всерую» и не признаются в этом? Это, не знаю, жульничество? Что это? Это недоработки законодательства, недостаточно проверок? Почему это до сих пор существует? Дмитрий Заворотный: В большей степени на самом деле это, на мой взгляд, недоработка законодательства, потому что ну элементарно работодатель должен начислить зарплату в размере не менее МРОТ, но речь не идет о том, что конечная сумма, которую получит на руки работник, должна быть не менее МРОТ, потому что после уплаты налогов она будет, соответственно, на 13% ниже, но она не будет ниже прожиточного минимума. Ничего не нарушено с точки зрения законодательства, и этим, в общем-то, работодатель активно пользуется, то есть начисляется зарплата МРОТ, а после налогов человек получает где-то около прожиточного минимума, 10 600 рублей. Вот таким образом зарплата занижается у нас, большое количество людей страдают от этой недоработки, потому что опять же с формальной точки зрения закон не нарушен, и здесь требовалась бы, наверное, какая-то оговорка в законодательстве, а лучше приведение прожиточного минимума к МРОТ, то есть уравнивание этих двух цифр, вот один из таких распространенных случаев нарушения вот этого принципа, что зарплата не ниже МРОТ. Ольга Арсланова: Как вам кажется, что может ситуацию исправить? Вот та идея, которую сейчас транслирует правительство, о реформировании структуры прожиточного минимума и МРОТ, – это может помочь? Дмитрий Заворотный: Ну вот сейчас обсуждается новая методика расчета МРОТ. Планируется, что она будет отвязана от потребительской корзины. Сама идея в принципе правильная, потому что то, как рассчитывается потребительская корзина, ну это, скажем так, мягко выражаясь не совсем правильно. Размер прожиточного минимума, у нас он рассчитывается исходя из минимальных потребностей человека для физического выживания, и в свое время это была временная мера, в 1990-е гг., и от нее уже нужно было давно отказаться. С другой стороны, вот эта новая методика... Ну смотрите, сегодня Минтруда заявляет, что, согласно новой методике, МРОТ в следующем году составит 12 700 рублей, в этом году МРОТ у нас 12 130 рублей, то есть он вырастет, но не очень существенно. То есть как будто бы радикально это не меняет ситуацию, хотя опять же вот эта проблема, скажем так, суммы, минимально необходимой для адекватной жизни, она никак здесь не решается. Ольга Арсланова: Спасибо вам. Руководитель Центра экономических стратегий Института Нового общества Дмитрий Заворотный. Слушайте, ну если вот эта прибавка не спасает отца русской демократии, но при этом на это какие-то миллиарды из бюджета уйдут, зачем это делать? Игорь Строганов: Ну во-первых, это в рамках социального подхода, который Владимир Владимирович уже несколько лет достаточно сильно продвигает. Первый вопрос, что любая инициатива всегда тонет на низовом уровне, у нас это как правило. У нас редкий случай, когда инициатива в неизменном виде проходит сверху донизу и более-менее доходит до людей, вот как раз карантин, те же самые выплаты – это редкий пример, на самом деле, я так понимаю, потому что прозванивали всю цепочку сверху донизу, соответственно, с очень жесткими мерами контроля. Когда у нас это делается из серии «разрабатывайте, запустите, а потом посмотрим», вопрос очень спорный, что из этого выйдет. Вообще мне кажется, тут два подхода, которые может государство исповедовать, если оно действительно хочет помогать. Первый подход – это учить людей, пропагандировать, правильное, на самом деле слово хорошее «пропаганда» в том плане, что высоких зарплат на базовых, простых, неквалифицированных должностях не будет никогда. Потому что, во-первых, экономический кризис есть, будет и будет усиливаться, мы все равно живем в такую очень сильно нестабильную ситуацию в мире. Во-вторых, свободных денег ни у кого никогда не будет простых. А в-третьих, ну почему труд совсем простой должен оплачиваться реально серьезными деньгами? Это как минимум усиление инфляции. Второе направление... Петр Кузнецов: Не поможет, мне кажется, потому что вот самое главное стабильность предприятия и главное, чтобы зарплату вовремя. Игорь Строганов: Да. Петр Кузнецов: Готов сидеть миллион лет на зарплату в 15 тысяч. Игорь Строганов: Да, но другой вопрос-то, что в такие времена, как сейчас, бегать по работам тоже тяжеловато, мягко скажем: ты отсюда ушел, а кто тебя возьмет, потому что там свои желающие. А второй момент – то, что мы с вами живем во время, когда нужда в рабочих руках сокращается достаточно резко. Если начало и середина XX века – это время огромных армий, это время огромных заводов, это время, когда на автозаводе по 5–6 тысяч человек работало и они были нужны, то сейчас что такое автозавод? Это 1 тысяча человек в целом, из них в основном контролеров половина, работников меньше, уже не нужно столько. И вопрос в том, что тогда нужно создавать места, тогда нужно создавать какие-то проекты, которые будут людей брать и, соответственно, каким-то образом им выплачивать хотя бы тот же самый МРОТ, чтобы выживать. И проекты эти актуальны в первую очередь для регионов, они актуальны для наших дотационных регионов, и в принципе любой регион нуждается в инфраструктурных стройках, в любом случае нужны заводы, нужны какие-то предприятия и нужен контроль над тем, чтобы не сделали, как набрали завод, сразу туда набрали мигрантов и, соответственно, все у нас хорошо, только местные нигде не работают, а набирать местных. То есть нужен контроль со стороны государства с точки зрения, что только местная занятость, только граждане России и, соответственно, контроль зарплаты. Но это очень серьезная перестройка экономики, и мне кажется, мы к этому придем, я надеюсь на это, что мы придем к серьезным крупным государственным проектам. Но вопрос, когда и насколько мы до этого доживем. Но это нужно. Петр Кузнецов: Что касается производительности труда, как правильно, она должна опережать рост зарплат, отставать, или они должны... ? Игорь Строганов: А это вопрос к отрасли. Петр Кузнецов: Или это не важно? Игорь Строганов: Это не важно, вообще она никак к этому не привязана. На самом деле сейчас очень многие зарплаты идут абсолютно из головы. Почему, например, врач, который работает, сутки дежурит, получает меньше, чем, скажем, клерк в банке? Что важнее, извините? Да, это немножко популизм, но это вопрос действительно, что важнее. Почему человек, который работает в кассе «Ашана», соответственно, зарабатывает больше, чем, я не знаю, учитель в школе местами? Почему? Это не из-за производительности, это из-за того, что «Ашан» является крупной торговой сетью, а учитель в школе бюджетник. Надо все-таки прийти к пониманию, что нам важнее, и те отрасли, которые важны для долговременного развития России, все-таки неким образом и поддерживать, и стимулировать, и контролировать жестко. А бизнес выживет, бизнес никуда не денется, его можно чуть-чуть подрегулировать и, скажем, более-менее контролировать оплату. Ольга Арсланова: То есть смысл поднимать зарплаты есть с бюджетных мест? Игорь Строганов: Да. Ольга Арсланова: А бизнесу придется конкурировать. Игорь Строганов: С важных для государства отраслей. Вот, например, сейчас идет регулирование по IT, то, что они сказали, с IT снимаются налоги до 3%, страховые выплаты поменьше, то есть государство стимулирует IT-отрасль, замечательно. При этом мы поднимаем налоги на нефть, газ и все остальное, тоже отличная, правильная мера. А теперь давайте подрегулируем то, как происходят трудовые взаимоотношения в этой отрасли. Но тогда нужно понимать очень четко, как это работает, а для этого, кстати, с точки зрения работников точно такой же очень большой вопрос: а почему работники сами себя не защищают? Можно же, в конце концов, анонимно позвонить в ту же трудовую инспекцию. То есть у нас пока нет культуры защиты своих прав, а это с той стороны работа, которая точно так же должна быть. И тогда мы будем узнавать, скажем, органы будут узнавать, что здесь не платят, здесь теневая, здесь не выплачивают определенные вещи, и тогда можно с этим как-то работать. Потому что ровно так же, как сколько процентов малого бизнеса получило вот эти беспроцентные кредиты на зарплату от президента в июне-июле? Меньше 40%. Ольга Арсланова: Понятно. Игорь Строганов: По одной очень простой причине – остальные 60%, скорее всего, это тень, это «черная» зарплата, «черная» занятость и неплатеж налогов. И с таким бизнесом в принципе работать-то не о чем по большому счету, их не проконтролируешь, получается. Значит, вопрос, что нужно начинать с крупняка, нужно начинать с бюджета, с крупных корпораций, а дальше потихоньку идти прозванивать. Ольга Арсланова: Выбора не останется у остальных, да. Игорь Строганов: Да. Ольга Арсланова: Спасибо вам за этот комментарий. Петр Кузнецов: Спасибо за ваш комментарий, за то, что пришли. Игорь Строганов: Вам спасибо. Петр Кузнецов: Игорь Строганов, кандидат экономических наук, доцент кафедры предпринимательства и логистики РЭУ имени Г. В. Плеханова. Говорили о зарплатах в 12 тысяч рублей.