Ну, и что, как обещали, будем говорить о компьютерах, о зависимости, о виртуальном мире будем говорить в ближайшие полчаса. Вы можете себе представить себе мир без компьютера, свою жизнь без интернета? Скорее, всего, и это, в основном, касается молодежи, как никого, наверное, больше.По данным Всероссийского центра изучения общественного мнения, 77% респондентов, когда проводился опрос, сказали, что главная проблема молодежи – это зависимость как раз от компьютерный игр. Сейчас люди прямо с головой уходят в этот процесс, теряются в реальной жизни, начинают жить в сети, придуманном мире, перестают общаться друг с другом, разучились знакомиться, ухаживать и вообще получать удовольствие от простых таких, банальных вещей. Вспомните свое детство, юность: классики, резиночки – мы все время что-то выдумывали, фантазировали, разбивали коленки, набивали шишки. Ну, а сейчас молодые люди всего этого лишены. Мне кажется, они какие-то одинокие что ли. Некоторые ученые считают, что игры порождают у детей жестокость, потому что в играх надо стрелять, убивать, а за это получать вознаграждение, бонусы, очки и даже виртуальные деньги. Причем зачастую даже не знают люди, что такое боль. Есть специалисты, которые вообще говорят, что компьютерная зависимость у детей ведет к слабоумию. С другой стороны, Чикатило не играл в компьютерные игры – их просто не было тогда, при этом стал маньяком, убил больше 50 человек, в том числе мальчишек и девчонок. Может, это поколение сейчас такое, и процесс такого втягивания в компьютер и в сеть неизбежен, ведь мы тоже, скорее всего, не сможем понять радости жизни в средневековье. Так ли страшны эти игры и что со всем этим делать, можно ли избежать зависимости и как понять, что человек уже болен игроманией? Об этом будет говорить уже с нашим сегодняшним гостем, это Сергей Мартынов, психотерапевт. Проходите, пожалуйста, в студию, здравствуйте. Антон Алфимов: Здравствуйте. Марина Калинина: Присаживайтесь. Сергей Мартынов: Здравствуйте. Марина Калинина: Ну, давайте начнем с того, что действительно ли это болезнь и действительно ли это проблема? Судя по цифрам – да, но вот с вашей точки зрения как? Сергей Мартынов:Игромания, компьютерная зависимость – это, конечно, болезнь, которая очень сильно меняет поведение человека, его мышление, его психоэмоциональный фон. И, конечно, она требует лечения. Антон Алфимов: И это выводы врачей? Сергей Мартынов: Да, есть такое заболевание, оно относится к психологическим зависимостям, в которых нет физиологического, физического компонента, в отличие от химических зависимостей, например. Однако они достаточно сильны, поскольку они требуют от человека постоянной какой-то активности и меняют, тотально меняют весь его образ жизни, меняют его мышление, меняют его мотивацию, меняют его отношения с окружающими, с внешним миром. Антон Алфимов: Ну, мы помним, что доктор Ганнибал Лектор любил классическую музыку, например. Сергей Мартынов: Да, вы знаете, можно много привести примеров психических расстройств, возникших  до появления компьютера и интернета, однако это не говорит о том, что новое явление не влияет на людей. Антон Алфимов: Нет, может быть, и влияет, но насколько я знаю, в вашей области есть такое понятие, как addictivepeople: обязательно должна быть у человека какая-то зависимость, и не имеет значения, от чего он зависим – то ли у него наступает эйфория от музыки, то ли от компьютерных игр. Важно ли делать… подразделять эти вещи? Сергей Мартынов: Вы знаете, есть такое понятие, как зависимые люди. Есть такое личностное расстройство – зависимый человек. И действительно человек найдет… Антон Алфимов: Это именно расстройство? Сергей Мартынов: …от чего зависеть. Да, это психопатия, один из таких видов личностных расстройств, однако зависимость от игры в интернете гораздо шире, чем распространенность зависимых личностей. То есть, когда человек увлекается компьютерной игрой, начиная с проведения невинных получасика, постепенно он погружается в игру настолько, что становится асоциален, и снижается его профессиональное функционирование, семейное функционирование, то есть возникает дезадаптация. Марина Калинина: Как найти вот эту грань, когда понимаешь, что ты зависим, или твой ребенок зависим, как это определить? То есть это же, наверное, не исчисляется временем, сколько он проводит за компьютером? Или это тоже фактор? Сергей Мартынов: Вы знаете, здесь, прежде всего, критерием является то, что человек планирует провести в интернете или за компьютерной игрой… Я не знаю, о чем мы будем говорить сегодня, ведь все-таки это немножко разные вещи. Но к зависимости относится и то, и другое: когда человек планирует провести одно время за какой-то деятельностью, а проводит гораздо больше – это уже говорить о зависимости, о том, что сама игра меняет его мотивацию или сам там интернет-серфинг. Марина Калинина: Но мы можем и об играх, и об интернете в целом поговорить, о сетях. Нам никто не мешает это сделать. Антон Алфимов: О зависимостях от компьютера. Наверное, не важно, что человек так делает. Если у него в любом случае идет погружение в какой-то другой мир, наверное, неважно, что это – социальные сети или какие-то компьютерные игры. Марина Калинина: Главное, что он виртуален это мир и, в общем-то… Антон Алфимов: Скажите, а есть ли какие-то исследования? Ну, я не знаю, наверное, подавляющее большинство жителей нашей страны с компьютером, с виртуальным миром в каком-то виде сталкивались. И наверняка большинству это нравилось. Есть ли какое-то количество граждан, которых действительно надо лечить? Ведь нельзя же сказать, что все пользователи компьютера бесконечно больны, зависимы и так далее. Ну, есть у нас у всех какие-то маленькие слабости. Сергей Мартынов: Критериями самого расстройства на уровне заболевания является социальная и профессиональная дезадаптация. Если человек, придя с работы, поиграл полчасика, а после этого общается со своими близкими и выполняет свои обязанности по дому… Марина Калинина: И пошел ребенка спать укладывать. Сергей Мартынов: Да, то это, конечно, не является зависимостью, даже если человек это делает ежедневно. А вот если человек проснулся и на работу не пошел, а остался играть в компьютер, то это, конечно, уже зависимость, причем тяжелая ее форма. Вот, я думаю, что гранью является сохранение социального и профессионального функционирования на своем высоком уровне. Если человек может это сохранять и при этом имеет такое хобби, то это хобби не является опасным, однако по мере увеличения времени, проводимого в интернете или за какими-то играми, нужно бдительно следить за тем, что происходит с человеком. Прежде всего, ему самому за этим следить, чтобы не попасть в зависимость от этого. Марина Калинина: Ну, вот смотрите, дело в том, что игромания – это, например, еще и казино. Ну, когда люди туда ходят, играют, это же тоже до маразма иногда доходит. Вот насколько страшнее все-таки интернет, потому что в казино как-то общаются с людьми более-менее в реальной жизни, а здесь он вообще один на один с компьютером, с этим миром, где кого-то надо убивать и так далее. Сергей Мартынов: Да, вы знаете, действительно, компьютерная игра очень сильно влияет на сознание и бессознательное человека, меняя его способы восприятия мира и меняя его способы реагирования на происходящее. Например, человек, который привык играть на компьютере, он бессознательно привыкает к тому, что на любом уровне можно сохраниться и потом к нему вернуться. И иногда он забывает об этом… забывает, что в реальности не всегда можно сохраниться и не всегда возможно вернуться. И когда студент пропускает сессию: ну, ничего страшного… Марина Калинина: Точнее, наверное, никогда нельзя вернуться. Сергей Мартынов: Да, я так считаю, что каждая минута, проведенная бесплодно, это такой плевок в вечность. Но, как правило, люди не замечают того, как они погружаются в эту зависимость и становятся все менее и менее адаптивны, теряют свои навыки взаимодействия с реальностью, взаимодействия с другими людьми. И постепенно десоциализируются, нарастаетэто расстройство, нарастает социальнаядезадаптация. Марина Калинина: То есть это депрессия уже, наверное, начинается. Сергей Мартынов:Депрессия, как правило, является реакцией на социальную дезадаптацию, то есть человек видит, что проходят дни, месяцы, иногда и годы – ничего не меняется в его жизни в лучшую сторону. Скажем, нет карьерного роста, нет изучения чего-то нового, есть только эти игры, о которых спустя полгода-год человек даже вспомнить не может. Человек, конечно, реагирует на это депрессией, отчаянием, унынием, потому что он видит, что его жизнь проходит неплодотворно. Антон Алфимов: Ну, может, повод задуматься, что пора что-то менять, например? Сергей Мартынов: Совершенно точно. Депрессия – это важный фактор, который говорит человеку, что пора изменить его жизнь и отказаться от тех зависимостей, которые его поглотили. Марина Калинина: А насколько легко это сделать? Вот вы говорите: "Надо лечить", а как лечить? Сергей Мартынов: Вы знаете, немало есть психотерапевтических методик, которые позволяют изменить отношение человека к этой деятельности. То есть, прежде всего, это увеличение мотивации в других сферах и осмысление самой игры. Когда к нам приходит человек зависимый, к психотерапевту обращается человек с зависимостью, здесь мы знаем, что с ним делать. Сложнее, когда человек зависимый не идет в психотерапию, а страдают от этой зависимости и понимают, критично относятся к ней только его родственники. Такого человека гораздо сложнее привлечь к психотерапии. И иногда вначале мы начинаем работать через родственников, которые обращаются к нам, и мы выстраиваем какую-то психотерапевтическую стратегию, какое-то общение через этого родственника. И постепенно этот человек становится более восприимчив к критике его жизнедеятельности, его образа жизни. Антон Алфимов: Давайте звонок возьмем. Санкт-Петербург на линии, Галина, здравствуйте, слушаем вас. Галина: Здравствуйте. Я вот хотела бы спросить. У меня ребенку 14 лет, и вот он днями и ночами сидит за видеоиграми, за компьютерными играми…. Он уже и школу завалил – у него, ну, как сказать… плохие оценки стали. Вот куда бы мне обратиться, чтобы с ними грамотные психологи поработали и уже психиатры, я даже не знаю. Подскажите мне, пожалуйста. Антон Алфимов: Спасибо. Марина Калинина: Спасибо за ваш звонок. Сергей Мартынов: Ну, вот смотрите, у нас есть такое в Москве ведущее учреждение по… Антон Алфимов: Это Санкт-Петербург. Сергей Мартынов: Да, ну, вот… Из Питера к нам, кстати, тоже приезжают лечиться. Это Международный институт психосоматического здоровья. Вот люди, которые обращаются к нам, как правило, за несколько недель, максимум – несколько месяцев, встречаясь раз в неделю, получают эффективную помощь, которая позволяет избавиться от компьютерной зависимости. Антон Алфимов: А что входит в курс? Сергей Мартынов: Галина сказала о визите к психиатру… Редко доходит до того, чтобы человека необходимо было консультировать и врачу тоже. Прежде всего, конечно, консультация психолог, специалиста по психологической зависимости. Марина Калинина: То есть на уровне психолога это можно сделать, даже не медикаментозного какого-то решается. Сергей Мартынов: В большинстве случаев – да. Однако нередко бывает, что компьютерную зависимость сопровождают другие заболевания. Антон Алфимов: Тут накладывается уже? Сергей Мартынов: Тут такая коморбидность изначальная, потому что есть какое-то психическое расстройство – эмоциональное или другое психическое расстройство. Или реакция на изменение своей жизнедеятельности, ведь, как мы сказали уже, человек не может не реагировать на то, что у него уменьшается количество друзей, на то, что у него отсутствует жизненная перспектива. В результате у него появляется депрессия. Если человек в этой депрессии поживет несколько лет, то иногда ему уже трудно помочь без лекарств. И в таких случаях мы назначаем параллельно с работой психолога консультацию психиатра. Антон Алфимов: А диагноз в медицинских документах какой все-таки ставится – игромания? Сергей Мартынов: Да, игровая зависимость. Антон Алфимов: Я так понимаю, что вы совершенно равнодушно относитесь к различного рода компьютерным играм и, возможно, длительному… Сергей Мартынов: Вы знаете, в 14 лет появилась игра, в которой нужно было бежать по уровню, потом что-то перепрыгивать, куда-то спрыгивать… Это было очень увлекательно, стоило это 1 рубль за 10 минут, это были сумасшедшие деньги по тем временам – и, наверное, это то, что меня тогда спасло от компьютерной зависимости. Антон Алфимов: То, что у вас не хватило денег? Сергей Мартынов: То, что у меня был всего 1 рубль. Если бы у меня их было много, наверное, я был бы так же зависим, как тот подросток, о котором говорила Галина. Антон Алфимов: Потому что, действительно, иногда очень неожиданные какие-то причины, когда человека выдергивают из компьютерного мира. Я перестал играть, когда сменил компьютер. На моем новом компьютере плохо игра… Марина Калинина: Ты просто не понял, как там играть, на компьютере? А ну его, не буду играть. Антон Алфимов: И, действительно, как-то очень быстро это все вышло. Вот на вашем опыте, какие самые эффективные методики? Что должно произойти в жизни человека, чтобы он понял: все, это неинтересно. И как отрезало. Сергей Мартынов: Должно произойти то, что у вас. Переосмысление. Антон Алфимов: Это не переосмысление, мне было неудобно. Классная, но неудобная машина. Сергей Мартынов: Это так кажется. На самом деле, когда происходит переосмысление, то наша судьба нам подбрасывает либо новый компьютер, либо какое-то другое изменение обстоятельств: какое-то хобби, какая-то секция, какая-то сессия, которую срочно надо сдавать и уже не до игры. Когда человек погружен в игру, он найдет способ реализовать свою потребность, потому что она им руководит, он зависим. Что такое зависимый человек? Это человек, который некритично относится к тому, сколько времени он проводит в интернете, сколько он упускает других возможностей. Пока он некритично относится к своей зависимости, никакое изменение компьютера или новое хобби не приведет к изменению его жизнедеятельности, к сожалению. Марина Калинина: Ну, вот спрашивают наши зрители: "Ребенку в пять лет нужны игры и вообще интернет?" Сергей Мартынов: Вы знаете, моя рекомендация такова: я рекомендую родителям, во-первых, никогда не играть при детях. Если вы во что-то играете, играйте в это тихо, так, чтобы они об этом не знали. Марина Калинина: В темноте под одеялом. Антон Алфимов: Нет, но они же видят эти гаджеты у других детей, какая разница. Сергей Мартынов: Они все увидят, они познакомятся со всеми недостатками этого мира – не нужно их навязывать родителям, не нужно родителям демонстрировать, что они погружены в это. Найдите слова, игры, книги, которые вас увлекут в совместную деятельность с вашими детьми. Антон Алфимов: Ну, а вам не кажется, что вы воспитаете в итоге бесконечно одинокого ребенка? Сергей Мартынов: Ни в коем случае. Антон Алфимов: Потому что, смотрите, если мы возьмем некоторые развлечения из нашего детства, то сейчас никто с вами не будет играть в прятки. Многие уже не помнят правила. Какие-то салки. Сергей Мартынов: В пекаря, в пекаря – вы помните эту игру? Антон Алфимов: Нет. Сергей Мартынов: Послушайте, приходите. Мы решили с друзьями, которым тоже за 40 лет, собраться, значит, где-нибудь в московском переулке и поиграть в пекаря. Это банки, которые ставились друг на друга, и потом нужно было кидать палками… Это игра потрясающе эмоциональная. Мы решили собраться с нашими детьми и поиграть в современных условиях. Я думаю, что в нее не играют в Москве уже лет 15 лет. Антон Алфимов: Вот и я думаю, что у нас в Москве сейчас появилось всего лишь 40 детей, которые знают про этого… Марина Калинина: Пекаря. Антон Алфимов: Эту игру, да. То есть когда общество (в данном случае, детское сообщество) в это погружено с головой, ну так ли это плохо. Может быть, какие-то дети стали другие, может быть, они живут наполовину вот в этой виртуальной реальности и так должно быть? Марина Калинина: Не только в играх, а в принципе вообще в сети. Антон Алфимов: Например, очевидно, что у них там изменилось мышление. Те книги, те фильмы, те мультфильмы, которые мы смотрели 20-30 лет назад, им уже неинтересны, потому что им кажется, что они медленные и скучные. Им нужно все быстро: быстро впитывать информацию, быстро принимать какие-то решения. Сергей Мартынов: Да, действительно, меняется и сознание человека, и скорость восприятия информации, и образ жизни человека, который много времени проводит в интернете. Однако не все эти изменения хороши. Дело в том, что вот те навыки, которые человек получает во время компьютерной игры, казалось бы, увеличивается его скорость реакции, он что-то тренирует, тренирует, оказывается… Вот проведены исследования современные, которые показывают, что все эти навыки востребованы и имеют свой результат только в компьютерной игре, они не могут быть перенесены в другую деятельность. Марина Калинина: Почему? Сергей Мартынов: Таковы результаты. Знаете, то есть это не поможет человеку учить таблицу умножения, это не поможет ему отвечать на экзамене – это вот все заканчивается там, где он выключает компьютер. И самое интересное, что это, кстати говоря, одна из причин, почему люди становятся зависимы и эта зависимость поглощает человека, потому что там он совершенствуется, нажимая три клавиши быстрее и быстрее, и он это совершенствование не может перенести в реальный мир. Получается, что он чего-то добился, дошел до какого-то уровня, а потом он должен с нуля начинать в реальном мире, снова нужно… Антон Алфимов: С другой стороны, мы знаем много прекрасных примеров, когда люди сделали целое состояние на своем присутствии в интернете. Это те же самые youtube-каналы, это те же самые блогеры, "Живой журнал", Instagram… Сергей Мартынов: Вы посмотрите, все-таки youtube-каналы… Антон Алфимов: Люди по-настоящему живут там, они записывают себя, выкладывают. У них нет, может быть, какой-то другой реальной жизни, но они себя классно, комфортно чувствуют вот в этом интернет-мире, плюс это приносит им еще достаток. Сергей Мартынов: Да, но при этом они увлечены чем-то другим, и именно это интересно зрителю, понимаете? Я недавно комментировал нескольких таких youtube-блогеров, один из них разводит муравьев, и вся страна это смотрит. Антон Алфимов: Это очень интересно. Сергей Мартынов: Да, в прямом эфире. Девочка там паяет там какие-то микросхемы в свои 17 лет, и это тоже смотрят мужчины бородатые, которым любопытно, как такая девочка может паять микросхемы, это вообще забавно. И, конечно, привлекает внимание не то, что они в интернете, а то, что они делают вне интернета, заметьте. Марина Калинина: Но других-то они притягивают именно в интернет? Антон Алфимов:Может, ничего и не делать, только, как вы говорите, только наоборот, что они там полчаса посвящают реальной жизни, а все остальное обратно… Сергей Мартынов: Вот видите, мне кажется, тут нужно различать интернет как средство передачи информации и интернет как некий образ жизни человека. Когда это средство передачи информации, ну, это нормально, в общем, немногим это отличается – пожалуй, только скоростью – от почтовых переписок. А когда это образ жизни, то он очень сильно вступает в конфронтацию с нашим телом и его телесными потребностями, с нашей возможностью состояться в этой жизни в реальности, с нашей возможностью осваивать что-то новое и передавать это окружающим. Вообще с нашей продуктивностью. Если человек погружается в интернет-реальность, то у него большой риск вообще быть непродуктивным в реальном мире. Антон Алфимов: Да. Но успешным в виртуальном, что немало важно. Помните шоу Трумэна, там же человек сколько… 35-40 лет прожил в мире, которого не существовало, хорошо себя чувствовал. Марина Калинина: Но если вернуться все-таки к компьютерным играм: ведь их производители постоянно находят какие-то крючочки все время, которые цепляют пользователей, которые туда проваливаются. А вообще это можно как-то регулировать, чтобы не было такой вот… психологических вот этих крючков? Ведь есть же разные приемы там, правильно же? Сергей Мартынов: Действительно, современная интернет-игра, в которую вложены огромные деньги, она настолько тщательно и умело эксплуатирует все потребности, фантазии и ожидания человека, что мне просто страшно за то, что происходит с моими пациентами. Когда они обращаются ко мне и рассказывают о том, что они вот-вот вступят в какую-то команду, которая должна заработать несколько миллионов долларов чуть ли не на следующей неделе, а для того чтобы вступить в эту команду, им осталось вот чуть-чуть, пройти еще три уровня, я понимаю, как здорово организована эта игра, так что есть миллионы людей, которые верят, что попадут в эту команду, в которой пять человек, которая выиграет этот миллион. Антон Алфимов: Это настоящая или нет? Сергей Мартынов: Ну, они уверены, что настоящая. Они могут назвать имена людей, которые выиграли этот миллион в прошлом году. Ну, опять же, как это проверить – проверить-то невозможно. Но сама вот вера, что можно заработать, да, она как раз очень сильно совмещает уже интернет-игру с тем казино, о котором говорили вы, где, собственно говоря, человеком управляла жажда… Марина Калинина: Быстрых денег, легких денег. Сергей Мартынов: … азарт, быстро как-то обогатиться и изменить свой социальный уровень. Но современная интернет-игра она уже поглотила фактически эти ожидания человека, этот его азарт и эти его потребности. И, конечно, такая игра гораздо опаснее, потому что, когда взрослые родители начинают рассказывать ребенку, как зарабатывать деньги, ему это все смешно. Потому что зачем ему зарабатывать какие-то там десятки тысяч рублей – для этого еще учиться, если вот, три клавиши он нажимает и через полгода у него миллионы долларов. И он уверен, что так и будет. Марина Калинина: Ну, а когда этого не происходит, ведь это такой удар по психике, еще больший, чем… Сергей Мартынов: Да, но, понимаете, когда это не происходит? Для этого человек играет несколько лет, и потом, через эти несколько лет, ему уже неинтересен реальный мир, он его боится. Он боится осваивать профессию, он понимает, что его сверстники далеко ушли в этом социальном мире, и для него вообще страшно возвращаться в социальный мир, потому что получается так, что он большое количество своего времени уже потратил в интернете. И ему, во-первых, придется признать, что он лузер, для того чтобы отказаться от того, что он делал, а там осталось всего полтора уровня, чуть-чуть всего – и миллион уже в кармане. И производитель игр постоянно наращивает ставки, то есть человеку постоянно кажется, что вот-вот он выиграет, он покупает какой-то нож… На самом деле, люди и реальности переносят деньги туда. Сейчас вот эта тенденция еще есть: они там покупают каких-то героев, какое-то оружие для них, прокачивает персонажей и благодаря этому обогащается производитель игры, кстати говоря, и у пользователей ощущение, что вот-вот они что-то зарабатывают. Они вот тут проходят какие-то уровни, а потом это оружие перепродают друг другу, одноклассники перепродают друг другу – и вот уже они, реальные деньги. Антон Алфимов: Но при этом мы допускаем, что производители игр сами когда-то были игроманами. Марина Калинина: А может, и не были, кстати. Антон Алфимов: Да ну? Сергей Мартынов: Я думаю, что тут дело обстоит ровно так же, как с наркотрафиком: те, кто торгуют, сами не подседают на это. Иначе они не смогли бы создать такую игру, потому что, действительно, это сделано профессионально. Марина Калинина: Ну вот, с одной стороны, да, эта проблема существует, мы ее признаем, но с другой стороны, сплошь и рядом сталкиваешься с такой ситуацией, что сидишь в кафе, в ресторане: сидит семья, взрослые с детьми, и вот чтобы им не мешать общаться, они – на тебе айпэд или планшет, вот, поиграй. И таким образом происходит такое подсаживание, то есть мы сами, родители, получаемся, что вроде чуть-чуть поиграй, а потом… Сергей Мартынов: Да, вся вина на взрослых. Я с вами полностью согласен. Марина Калинина: Взрослые тоже играют. Сергей Мартынов: Потому что, когда взрослый передает ребенку свой телефон или компьютер, или при ребенке играет, или даже просматривает какое-то содержание, пусть как-то связанное с его работой или какими-то другими увлечениями, он должен понимать, что он показывает ребенку пример, который ребенок не способен критически оценить. И тот взрослый, которому сегодня 30-40 лет, он, может быть, зависим, но у него не было такого примера в три года. В три года он развивался совершенно естественно. И в какие условия он сейчас ставит своего ребенка, которому сегодня 3, 5, 10 лет, когда человек еще не умеет ничего в реальном мире, а при этом он уже погружен в те содержания, в тот образ жизни, который, может быть, освоил его родитель, может быть, родитель имел ресурсы, для того чтобы противостоять этому. Потому что он уже мотивирован на другие способы самореализации в этом мире, а ребенок уязвим предельно. Антон Алфимов: Понятно. Давайте пообщаемся с Вологдой, Алексей на линии. Здравствуйте, слушаем вас. Алексей: Добрый день. Просто хотел бы я рассказать по поводу видеоигр. Мне на данный момент 40 лет исполнилось в октябре-месяце. Если честно, я был зависим, ну, и сейчас, наверное, зависим от этих видеоигр, играл я в стрелялки, очень хотелось… Четыре года я сидел, то есть приходишь с работы, быстрей-быстрей – дома двое детей, жена – быстрей-быстрей поесть, быстрей-быстрей сесть за этот компьютер. И обещаешь себе, обещаю жене часов до 12, не больше. Но получается, как обычно, два, три, четыре – и часов до четырех утра занимаешься. То есть на работу надо к восьми, встаешь в шесть, но в итоге четырехлетней игры целый день ходил как зомби, за рулем практически засыпал, также засыпал стоя. Ну, вот принял не то чтобы решение, но то, что все игры мешают жить реально, потому что тяга эта очень сильная. На детей не то чтобы забил совсем, но спать уложил – и все, сразу к компьютеру, больше ничего не надо, постреляться. Как вы говорите, там же это круто: достижения достиг, повесил на свой ник, пошел дальше достижения добивать. Антон Алфимов: Что в итоге вы сделали, как вы реализовали свое решение? Алексей: Ну, не знаю, супруга тут на меня давила… Не то чтобы развод, но вообще "когда ты это уже закончишь?". Ну, сколько я уже – месяца два, полтора этим не занимаюсь. Марина Калинина: То есть вы взяли себя в руки и все это бросили? Алексей: Не знаю, я не уверен, насчет взял, потому что каждый вечер это очень тянет, очень хочется, понимаете? Я не могу – сплю днем, только сел за комп – энергия неизвестно откуда, реакция – стреляешь, убиваешь врагов… Марина Калинина: Понятно. Спасибо за вашу историю. Ну, вот такой пример, из жизни, живой человек. Антон Алфимов: Как поддержать человека? Форматнуть диск ему, вынести компьютер, подарить кому-нибудь? Сергей Мартынов: Я бы, прежде всего, хотел бы выразить большое сочувствие вам, потому что это очень тяжело переживается вами и, в общем, еще миллионами людей в нашей стране и миллиардами за рубежом, похоже. И, во-вторых, выразить сочувствие вашей жене, которая, в основном, видит вас со спины и у которой тоже масса неудовлетворенных потребностей, судя по всему. Антон Алфимов: Прекратите, там все живы. Сергей Мартынов: Вы знаете, живы еще дети, но как их укладывают спать… Надеюсь, они сейчас не у экранов телевизоров и они не будут осуждать своего отца, но мне кажется, что взгляд на этих детей позволит отцу, даст ему силы, чтобы воздерживаться и в дальнейшем и реализовать все-таки свою мечту избавиться от этой зависимости. Я представляю, как тяжело сейчас находиться в этом состоянии борьбы постоянной, постоянной тяги. И вот о чем – очень важную вещь сказал сейчас телезритель… Он сказал: у него днем снижение мотивации, снижение активности, то есть в реальном мире нет сил, вроде, для того чтобы себя проявлять… Такое субдепрессивное, на самом деле, состоянии, а может, и депрессивное… Антон Алфимов: Давайте так: через сколько это пройдет? Сергей Мартынов: … которое снижает, смотрите, эффективность его деятельности и на работу, скорей всего, и дома. А ночью, наоборот, активизация, потому что эта игра уже стала центральной мотивацией его жизни, это то, что его реально заводит, вызывает у него азарт. И получается, что сейчас, для того чтобы избавиться от этого, ему нужно хотя бы несколько месяцев воздерживаться, несмотря ни на что. Антон Алфимов: Потом попроще будет? Сергей Мартынов: И отвлекаться, увлекаться другими вещами, переключаться на то, что ему приносило удовольствие раньше, до этого погружения в интернет-зависимость, находить с детьми, которые уже подросли и массу имеют интересов, находить с ними то, что интересно им и вовлекаться в это, в какие-то спонтанные виды деятельности, восстанавливать с женой отношения. Марина Калинина: К сожалению, время у нас заканчивается. Антон Алфимов: Спасибо. Сергей Мартынов: Еще очень много-много вещей, которые нужно делать. Марина Калинина: Да, и мы, наверное, не раз будем на эту тему обязательно говорить. Спасибо вам большое. Это был психотерапевт Сергей Мартынов.