Иван Князев: Сейчас вот о чем. Федеральная антимонопольная служба проверит обоснованность роста цен на жилье в России, это поручение президента. Ну и эту тему, кстати, уже обсуждали на совещании у Владимира Путина, причем не один раз. Тамара Шорникова: По оценкам властей, в среднем по России стоимость жилья выросла на 12%. Наибольший рост цен зафиксирован в Северной Осетии, Адыгее, в Орловской, Амурской и Рязанской областях. Иван Князев: Что с ценами будет дальше? Почему они растут и что может их сдержать? Будем разбираться прямо сейчас. Ну а вас просим рассказать, сколько квартиры стоят в вашем регионе, звоните нам в прямой эфир. Тамара Шорникова: Да. И отвечайте также на наш опрос: вы можете себе позволить купить жилье в вашем регионе? Это уже ответ короткий «да» или «нет» на такой же короткий номер 5445. Иван Князев: Григорий Полторак сейчас с нами на связи, вице-президент Российской гильдии риелторов, президент группы компаний «БЕСТ-Недвижимость». Здравствуйте, Григорий Витальевич. Григорий Полторак: Добрый день! Иван Князев: Григорий Витальевич, по причинам хотелось бы пробежаться. Вот Марат Хуснуллин, вице-премьер России, несколько их называет. С одной стороны, все-таки это спрос, отсутствие предложения, которое значительно ниже, чем спрос, но ведь и не только, в том числе еще и цены, например, на ту же арматуру на 40% выросли. Что вы еще отметите? И что тогда будет проверять Федеральная антимонопольная служба? Григорий Полторак: Ну, вы знаете, один из ответов, который прозвучал, спрос, он предполагает новый вопрос, почему спрос вдруг вырос. Я бы, если рассматривать причины, безусловно, их тут несколько, в этом смысле я согласен с Маратом Хуснуллиным, причины внятно я бы выделил такие. Это, с одной стороны, нестабильность рубля. Дело в том, что недвижимость ведь воспринимается как своего рода альтернативная валюта, это касается, безусловно, не таких мелких обменных операций, а сохранительной функции. Люди пытаются сохранить сбережения кто в рублях, кто в иностранной валюте, а кто-то и в недвижимости, при том что недвижимость может быть использована реально, она, скорее всего, никуда не пропадет, можно всегда убедиться в том, что она есть, и она может приносить доход. На сегодняшний день ставки в банке низкие, и это в том числе двигает людей в то, чтобы вынуть деньги из вкладов и переложить в недвижимость, это один момент. Другой момент – это активное продвижение со стороны государства такого инструмента, как ипотека, льготирование ее, причем льготирование для всех. Ну и третий, наверное, есть такой фактор, как укрупнение застройщиков, конечно же, изменение законодательства привело к тому, что уходят с рынка мелкие застройщики. Рынок я бы не сказал, что монополизируется, но укрупняется, и, наверное, это как раз тот момент, который будет проверять ФАС. Хотя я сомневаюсь, что сотни застройщиков договорились между собой и скоординированно поднимают цены, это вряд ли. Что касается такой причины, как подорожание стройматериалов, то скажу честно, что, конечно же, это влияет, но совершенно не может дать такого изменения, которое вы отметили, в среднем 12%, а местами до 30%. Безусловно, это не есть подорожание стройматериалов в таком объеме. Тамара Шорникова: Почему такая разница между регионами? Почему действительно в некоторых, в ряде из них цены выросли сразу на треть? Что не так с Адыгеей, Северной Осетией, Орловской областью? Григорий Полторак: Ну, по всей видимости, вот этот самый спрос, который зависит от вышеназванных причин. Видимо, это и средний уровень вкладов... Ну, кто анализировал взаимосвязь между оттоком вкладов из банков и, соответственно, ростом цен на недвижимость? Я думаю, что это тема для исследования, для того чтобы понять, почему это произошло. Тамара Шорникова: Григорий Витальевич, просто в том числе это те регионы, из которых нам приходят SMS, когда мы спрашиваем, например, о размере зарплаты, там одни из самых низких. И есть сомнения, что просто люди начали хаотично скупать жилье, вряд ли есть такие возможности конкретно в этих регионах. Поэтому, может быть, действительно с них начать, например, Федеральной антимонопольной службе? Григорий Полторак: Ну, возможно. Но я бы вот отметил еще то, что на сегодняшний день у нас государство активно двигает один-единственный инструмент повышения доступности жилья – это ипотека. Причем льгота, я бы не назвал ее даже льготой, это дотация со стороны государства, потому что льготы предполагают все-таки какой-то избирательный подход, было бы логично, если бы... Есть государственная цель, например, повышения уровня рождаемости, стимулировать, давать льготу многодетным семьям, для того чтобы они расширяли жилье, или молодым семьям, или врачам, ну то есть какие у государства есть стратегические задачи демографического плана, вот их было бы разумно стимулировать. А у нас вот эта льготная ипотека для всех, и получается, это просто те, кто хочет купить, кто хочет перевести деньги из купюр в недвижимость, им за счет других налогоплательщиков дают определенные преференции, доплачивают деньги. Причем чем дороже покупаешь недвижимость, тем больше получаешь льготу, естественно. Поэтому мне кажется, что такая льгота, такое льготирование очень далеко от социального такого предмета, вот. Но я бы отметил еще, очень важно, что, если мы хотим расширять доступность жилья, безусловно, надо открывать новые площадки, то есть давать застройщикам возможность строить жилье, чтобы насыщать рынок. Но для того чтобы не было вот таких перекосов, которые есть сейчас, нужно стимулировать альтернативные способы расширения доступности, например такой, как строить дома не для продажи квартир, а для сдачи в аренду этих самых квартир по рыночным условиям. Это позволило бы малоимущим в том числе... Ведь, понимаете, ипотека, разница между 6% и 4%, если 8 миллионов, московская однокомнатная квартира, то на 20-летнем горизонте платеж при 4% 35 тысяч рублей в месяц, например, а при 6% 42 тысячи, то есть 7 тысяч разница, она не фатальная. И люди не имеют возможности купить жилье в ипотеку уже не потому, что ставки по ипотеке высокие, а потому, что нужны накопления, нужен обязательный первоначальный взнос, и это, я считаю, очень правильно. Поэтому, чтобы люди не попадали в ловушки такие безответственной ипотеки, нужны накопления, и вот накопления эти есть далеко не у всех, примерно 30–40% населения не имеют возможности накопить первоначальный взнос, и для них аренда была бы замечательным инструментом обеспечения доступности качественного жилья. Тамара Шорникова: Это так, да. Иван Князев: Раиса из Челябинской области у нас сейчас на связи, давайте послушаем телезрителя. Здравствуйте. Зритель: В Челябинской, в общем-то, и в области, а особенно в городе квартиры подорожали на 100%. Материнский капитал, вот 2015 года у нас второй ребенок у дочери родился, они на этот материнский капитал вообще ничего купить не могут, 453 рубля, что ли, что-то такое, 400 с чем-то. Ипотеку не дают, он военный... Иван Князев: Раиса, прямо так вот на 100%, то есть в 2 раза, да, жилье выросло? Зритель: Да-да-да. Вот если трехкомнатная в заводском районе стоила 3 миллиона, сейчас 7 миллионов стоит, в новом доме правда. Иван Князев: Ага. Да, спасибо. Зритель: И вот этот вот материнский капитал дают, почему ипотеку не дают? Он военный, ну зять, ему не дают льготную ипотеку. Хотя бы миллион дали бы, а там бы ипотеку взял миллион, а так невозможно, двое детей, у них общий заработок 56 тысяч на семью, какая ипотека? И вот эти деньги числятся за ними, они с ними ничего сделать не могут, и они боятся, что они вообще пропадут. Вот такого не может быть, чтобы эти деньги пропали? Иван Князев: Да, спасибо вам, Лариса. Григорий Витальевич, ну это как раз-таки к вашему высказыванию о накоплениях. Григорий Полторак: Ну, во-первых, вы знаете, с одной стороны, деньги не пропадут, а с другой, я честно вам скажу, что я никому не рекомендую, пусть это, может быть, и не совсем в русле государственной политики, – я как профессионал никому не рекомендую использовать материнский капитал на приобретение недвижимости. Потому что, к сожалению, у нас настолько сложный, забюрократизированный вот этот механизм, что люди попадают в ловушку и потом на всем протяжении ипотеки не могут улучшить условия жилищные. Иван Князев: Ну а что вы имеете в виду? Григорий Полторак: То, что вот материнский капитал автоматически создает обязанность оформить долю на детей, а при оформлении доли на детей, пока они совершеннолетними не станут, вы завязаны на разрешении органов опеки и попечительства. К сожалению, очень плохо работающий механизм, он, может, для каких-нибудь алкоголиков и создает препятствия, но, я надеюсь, у нас бо́льшая часть населения – это нормальные люди, а они ничего не могут сделать, им говорят: «Нет, это не в интересах вашего ребенка». Поэтому я считаю, что лучше материнский капитал использовать на обучение, на лечение, в конце концов, либо поменять законодательство, регулирующее вот этот инструмент в недвижимости. Тамара Шорникова: Григорий Витальевич, а еще немного уточню. То есть у нас органы опеки как-то могут повлиять на ваши возможности рефинансировать ипотечный кредит в дальнейшем? Григорий Полторак: Вы знаете, сейчас вот, слава богу, приняли по рефинансированию облегчение некоторое, а до этого момента нельзя было и рефинансировать без разрешения органов опеки, вот такой нонсенс был, вот. Поэтому сейчас этот же материнский капитал практически можно только вернуть, но второй раз его не получишь уже, даже если вернешь в Пенсионный фонд. А вот это ограничение на то, что надо доли на детей оформлять, оно очень сильно влияет на вот эти будущие возможности распоряжения этим жильем даже в сторону улучшения, создает проблемы. Иван Князев: Григорий Витальевич, если вернуться чуть к началу, как нам увеличить предложение на рынке? Как заставить застройщиков больше строить? Может, сейчас, пока, например, у нас все-таки льготная ипотека не идет в унисон с предложением по количеству жилья, может быть, ее притормозить немножко? Григорий Полторак: Ну, вы знаете, мне кажется, что регионы уже стали так вот внимательно относиться к этому вопросу, и я читал по крайней мере и слышал, что в некоторых регионах уже принято решение о том, что она не будет продолжаться. Иван Князев: Это так. Григорий Полторак: Да. Поэтому вполне возможно, и я думаю, что наряду с таким решением есть и решение руководителей этих регионов как раз расширять предложение по площадкам. Не надо заставлять застройщиков, надо для застройщиков создавать интересные, выгодные условия, например, давать им какие-то льготы, но чтобы они строили не жилье на продажу, а чтобы они строили так называемые арендные дома, доходные дома. Возможно, это не такая простая задача, потому что надо привлекать долгосрочное финансирование, но здесь как раз возможно и финансирование с привлечением средств граждан, потому что в нынешних условиях аренда жилья может приносить доходность выше, чем банковские депозиты. Поэтому вполне возможно создавать такие, например в формате закрытых инвестиционных фондов паевых, создавать такие финансовые инструменты, которые позволят за счет средств граждан же строить, выкупать такие дома и эксплуатировать их как арендное жилье. Тамара Шорникова: Григорий Витальевич, нам вот пишут, что строят же согласно спросу тому же, мы возвращаемся в этот замкнутый круг. Соответственно, если построят больше, но жилье будет продолжаться недоступным, сейчас зрители видят цифру на нашем экране, большинству недоступна покупка квартиры, смысла в этом не прибавится. Что сделать так, чтобы строили больше, но и цены при этом действительно падали существенно? Возможно ли это? Григорий Полторак: Вы знаете, я скептически отношусь к инструментам административного регулирования цен, я думаю, что в строительстве вряд ли это случится. Поэтому есть в рыночной среде только один инструмент – это насыщать предложением, тогда цены будут стремиться к разумным... Понимаете, разумная цена – это что такое? Это себестоимость плюс надбавка премиальная. Премиальная надбавка зависит существенно от степени риска. Когда застройщик висит на волоске у администрации, что там администрация решит, сносить не сносить, вот, знаете, такие, к сожалению, эксцессы, которые были и продолжают быть, например, в Краснодарском крае, когда сначала выдали разрешение, потом отменили разрешение, людям оформили жилье в собственность, а потом сказали, что нет, это было неправильно, ошиблись судьи, ошиблись чиновники, а пострадали-то люди, пострадали в том числе и застройщики. Поэтому такие вот прецеденты, безусловно, увеличивают риски и тем самым повышают вот эту самую премиальную надбавку. Застройщик закладывается на эти риски, тем более еще и рынок позволяет, поэтому, естественно, и задирают цены. Поэтому тут несколько необходимо действий. Во-первых, обеспечить стабильные отношения с администрацией, предсказуемые, чтобы они не менялись. Во-вторых, давать возможность приобретать новые земельные участки и обеспечивать их инфраструктурой, это все-таки задача городских властей. И тогда естественным образом бизнес будет расширять предложение и вот эту вот надбавку за риск снижать. Тамара Шорникова: Спасибо. Иван Князев: Спасибо. Григорий Полторак: А дешевле себестоимости никто строить не будет. Тамара Шорникова: Да. Иван Князев: Григорий Полторак, вице-президент Российской гильдии риелторов, президент группы компаний «БЕСТ-Недвижимость», был с нами на связи. Тамара Шорникова: Вот что пишут телезрители, Краснодарский край: «Вы что, смеетесь? В Сочи студия 7 миллионов. Можно купить, если зарплата максимум 35 тысяч?» Иван Князев: Тверская область: «Цены на однушку в Твери во вторичке выросли почти на 1 миллион». Башкортостан: «Цена жилья выросла, а качество резко упало». Очень много таких вот SMS, когда пишут, что чуть ли не вдвое цены выросли, из разных регионов. Тамара Шорникова: Нижегородская область: «Одно окно пластиковое 7 тысяч, краска 400, обои от 600 до 2,5 тысяч рублей – вот ремонт и стройка», – собственно, видимо, оттуда и цены, пишет нам телезритель. Иван Князев: «Почему растет стоимость жилья? Вы можете себе позволить купить квартиру?» – спрашивали корреспонденты жителей Владикавказа, Благовещенска и Рязани. Давайте посмотрим, что отвечали. ОПРОС Иван Князев: Ну вот некоторые могут, но тоже не понимают, почему такие высокие цены на квартиру. Многие наши телезрители не понимают и задаются таким вопросом. Тамара Шорникова: Еще один телефонный звонок послушаем. Татьяна, Краснодар. Зритель: Здравствуйте. У нас в Краснодаре тоже очень высокие цены на квартиры, и все это действительно дорожает. И вот та ситуация, о которой говорили, что в Сочи разрушают дома-самострои, как они называют, у нас та же самая проблема. Очень много самостроя. Но мне хотелось бы спросить, жаль, что этот ваш эксперт ушел, почему такие цены. Ведь строят дома на готовых коммуникациях, все готовое, только подвести. А сами дома – это же просто ужас! Слышимость такая, шпилька падает, слышно, по-моему, на два этажа вниз. Если уж разговаривают, то это вообще кошмар. Я не понимаю, почему такие цены вдруг подскочили, в чем дело. В Америке, вот у нас любят ссылаться, эти дома, квартиры в этих домах даются бес-плат-но, и вы, ну я не знаю, наверное, очень многие об этом знают. Ну зачем мне нужна такая квартира? Даром мне не нужна она, чтобы мне тут, извините, храпел за стеной, а я это слышала? Да о чем вы там говорите? Иван Князев: Спасибо, Татьяна, спасибо. Зритель: Это нереально, и это необъективные цены. Тамара Шорникова: Да, Татьяна, поняли вас, услышали. Не знаю, как насчет бесплатных квартир на Западе, обычно все привыкли разговаривать о кредитах там, как живут на них. Иван Князев: Тем не менее мы сейчас ваш вопрос переадресуем нашему следующему эксперту. Павел Брызгалов у нас на связи, замдиректора по разработке продукта группы компаний «А101». Здравствуйте, Павел Андреевич. Вот как застройщик можете ответить на вопросы нашей телезрительницы? Павел Брызгалов: Добрый день. На самом деле буквально на днях смотрели площадки в Краснодаре и, честно говоря, никак не можем для себя свести экономику по этим площадкам. То есть там цена продажи близится к цене, по которой мы строим в Москве, то есть мы пока не понимаем, как там при таких ценах в принципе можно строить, не говоря уже о качественном жилье. Иван Князев: Подождите, вы сейчас о чем говорите? Цена продажи равна такой же, как и в Москве, да? Это что имеется в виду? Павел Брызгалов: Нет-нет-нет, цена продажи в Краснодаре сопоставима с себестоимостью строительства в Москве. Иван Князев: А, то есть там строить вам невыгодно вообще? Павел Брызгалов: Ну вот пока что смотрим и никак не можем понять, как эту экономику получить, срастить. Тамара Шорникова: Да. Павел Андреевич, давайте о конкретном уже примере, более, наверное, будет понятным, о столичном. Вот если сравнить в столице, например, вашу себестоимость и цену продажи, мы хотим понять, мы напрасно обвиняем строителей? Может быть, они и работают там за счет 1%, который получают со своих проектов? Или это 20–30%? Какая разница? Павел Брызгалов: Ну, нормальная маржинальность для вот территорий за МКАД, что Москва, что Московская область, она где-то порядка 17%. Тамара Шорникова: Кажется, много. Павел Брызгалов: Ну, кажется много, но на самом деле это не так много, потому что маржа – это даже не чистая прибыль, с этих денег надо еще заплатить налоги, с этих денег надо еще оплатить зарплату сотрудникам компании и так далее. Тут, в общем-то, чистой прибыли остается не так уж и много. То есть на самом деле это предел некой рентабельности девелоперского бизнеса, и он, скажем, такой минимальный-минимальный. Тамара Шорникова: Хорошо. За последний год, например, эта рентабельность выросла, снизилась, осталась на прежнем уровне? Президент говорит о росте, точка, существенном росте цен. Что случилось в это же время с вашей рентабельностью? Павел Брызгалов: Ну, она примерно осталась на том же уровне, потому что, с одной стороны, цены выросли, а с другой стороны, выросла себестоимость: это и металл, и стройматериалы, это рабочая сила в первую очередь. Тут, может быть, там что-то случается раньше, но дальше потом идет нагоняющим этапом фактор следующий, который эту разницу нивелирует. Тамара Шорникова: Я спрошу просто еще проще, так как спрашивают и ругаются на строителей наши телезрители, мол, просто вот обнаглели строители, хотят получать больше денег, люди будут вынуждены покупать по любым ценам. Павел Брызгалов: М-м-м... Ну, люди по любым ценам не могут покупать, у всех есть свой бюджет, у всех есть свой доход, и банки тоже не каждому встречному дают кредит, все это проверяется, иначе человек попадает в долговую яму, потом банкротится лично, ну как бы зачем все это. Иван Князев: Да тут больше вопрос про то, что застройщики жируют на самом деле. Тамара Шорникова: Да, все хотим выяснить, так это или нет. Павел Брызгалов: Я не могу сказать, что застройщики жируют. Иван Князев: Ладно, хорошо. Павел Андреевич, тогда такой вопрос. Маржинальность низкая, зарплату заплатить надо, налоги заплатить надо, застройщики с трудом получают себе какую-то прибыль – почему же вы тогда на рынке остаетесь? Почему вы тогда не уходите из этого бизнеса, ну если так все плохо, с ваших слов? Павел Брызгалов: Ну, есть же указ президента о том, что мы должны строить много и качественно. Иван Князев: Ну просто понимаете, как это звучит... Павел Брызгалов: Поэтому кто кроме нас? Иван Князев: «Мы бедные, у нас есть указ президента, нас заставляют, мы строим, работаем чуть ли не себе в убыток, вообще на самом деле квартиры должны строить еще больше», – это так тогда получается? Павел Брызгалов: Нет, речь не идет о том, чтобы квартиры стоили больше, скорее речь идет о том, что долгосрочно нужно все-таки повышать платежеспособность населения, чтобы у них появлялись какие-то накопления, они росли и люди имели возможность хотя бы нормально, без ущемления своих каких-то нужд и потребностей накапливать на первый взнос и дальше пользоваться ипотекой. Иван Князев: Ну так вот, собственно, получили вы льготную ипотеку, много народу воспользовались этим шансом взять вот этот льготный кредит, казалось бы, работайте за счет увеличения объемов строительства жилья. Да, небольшая маржа, больше стройте – больше будет, грубо говоря, за счет оборота. Павел Брызгалов: Ну так оборот-то весь уходит в проектное финансирование, мы этих денег-то напрямую не видим, мы их видим только в конце строительства. Иван Князев: Ага. То есть у вас тогда получается какой рецепт один, дайте людям больше денег, поднимите экономику, тогда все будет в порядке, не будут беспокоить цены на жилье, или какие-то еще механизмы для вас нужны? Павел Брызгалов: Да я думаю, что других механизмов не нужно. Людям в первую очередь нужна экономическая стабильность, понятный завтрашний день, понятная работа, понятная зарплата, и дальше люди сами разберутся, как им жить. Им просто не надо мешать. Тамара Шорникова: Давайте выслушаем как раз людей. Юрий из Тулы, здравствуйте. Зритель: Добрый день. Тамара Шорникова: Да, слушаем. Зритель: Значит, у меня вопрос такой. Вот я понимаю, конечно, многодетная семья должна какими-то льготами пользоваться. А вот откуда взялась вот молодая семья, какие ей льготы? Вот мне 54, жене 53, мы, значит, прожили в коммуналке на 7 квадратных метрах 26 лет, дочка родилась вот..., и только после выхода меня на пенсию (я военный пенсионер) я смог получить ипотеку первую. Через 2 года мне предложили взять вторую, то есть я купил на первую ипотеку дочери квартиру, теперь, значит вторую квартиру себе с семьей, вот с женой. А вот 26 лет, то есть вот самые годы такие, мы прожили вот в таких вот условиях. Вот почему такое разделение непонятное? Это один вопрос. И второй вопрос. Вот в Туле кто хочет, кому здоровье позволяет, он может купить себе жилье, то есть надо, понимаете, не опускать руки, а работать. Вот я пенсионер, ну 26 600 у меня пенсия, я работаю, жена учительница, она тоже работает, тоже пенсионерка, и вот две ипотеки мы тянем, понимаете? А вот те, кто плачутся, я вот этих людей не понимаю, вот нам этого, этого, этого... Ребята, надо не опускать руки. Просто вот мне непонятно, почему молодая семья, значит, льготы может себе позволить, а вот мы, пенсионеры, уже кто, уже отработанный материал? Иван Князев: Спасибо. Ну, вряд ли мы сможем ответить на первый вопрос, почему так долго не могла семья себе позволить ипотеку, и наш эксперт вряд ли сможет ответить на этот вопрос. А со вторым мнением, Юрий, спасибо вам за него... Павел Андреевич, смотрите, вот какой вопрос. То, что говорил наш предыдущий эксперт до вас, арендное жилье, социальное жилье при совместном участии, при совместном строительстве с государством, застройщики этот вариант рассматривают? Он будет им выгоден, не будет? Как вы вообще к нему относитесь? Павел Брызгалов: Да мы к любому варианту строительства относимся положительно, просто тут должна быть какая-то понятная экономика, какие-то понятные правила игры. По сути сейчас единственным таким значимым, наверное, оператором, не сказать что застройщиком, арендного жилья является «ДОМ.РФ», вот есть программа у них, они взаимодействуют с застройщиками и постоянно наращивают портфель своего арендного жилья, вот. Но как бы это такая полугосударственная структура с собственным фактически банком, и, наверное, вряд ли какой-то другой девелопер, даже выросший из банковских структур, сможет себе позволить по экономике вот такие длинные проекты, скажем так. Поэтому... Тамара Шорникова: Да. Что касается наращивания объемов строительства, о которых и президент говорил, какие условия все-таки нужно создать для застройщиков, чтобы хотелось заходить на другие площадки, не только Краснодарский край рассматривать, но и другие регионы вам и, соответственно, вашим коллегам? Павел Брызгалов: Ну, тут надо все-таки, наверное, рассматривать различные программы, потому что все-таки массовое строительство так или иначе тяготеет к крупным городским центрам, по сути мы занимаемся урбанизацией, то есть перетаскиванием людей из периферии в крупные населенные пункты, и, наверное, это не совсем правильная история, потому что село тоже должно жить, развиваться, и, наверное, для него тоже должны быть свои программы, в том числе и строительные. Наверное, это должен быть формат не многоквартирных жилых домов, а, наверное, каких-то вот индивидуальных домов, какой-то коттеджной застройки. Иван Князев: Так а зачем вы занимаетесь урбанизацией? Ну и строили бы тогда в пригородах малоэтажное жилье, почему бы и нет. Павел Брызгалов: Такие экономические условия сейчас созданы, что выгодно строить именно в больших городах. Есть определенная кооперация и с точки зрения инженерных сетей, и с точки зрения развития, скажем так, землепользования, то есть тут более отработанные механизмы по переводу земель из одной категории в другую, включение их в ПЗЗ и так далее. То есть тут просто даже административная машина работает по-другому, более быстро, более эффективно. Тамара Шорникова: Да, соответственно, понятно, в каких сферах менять. Ну и коротко ваши прогнозы по ценам, чего ждать нашим телезрителям в ближайшее время, условно в этом году. Павел Брызгалов: Ну, я думаю, что в этом году цены нас ничем не удивят, рост, скорее всего, замедлится, он составит, как и в предыдущие годы, какую-то историю рядом с инфляционными ожиданиями. Связано это с тем, что, во-первых, уже достаточно большая лавина спроса была реализована. Во многих регионах действительно прекратит действие ипотека с господдержкой, и объемы строительства, в общем-то, сейчас достаточно большие, поэтому я думаю, что в этом году точно будет некое замедление роста цен. Иван Князев: Спасибо. Тамара Шорникова: Спасибо. Павел Брызгалов, замдиректора по разработке продукта группы компаний «А101». Итоги опроса. «Можете ли вы себе позволить купить жилье в вашем регионе?» – «да» 3%, «нет» 97%. Иван Князев: Скоро продолжим мы, уважаемые друзья, оставайтесь с нами.