Житель Карелии Евгений Шульга восстановил дом на окраине Медвежьегорска, в котором проходили съемки фильма «Любовь и голуби». Наша съемочная группа побывала в гостях у Евгения. Житель Медвежьегорска Евгений Шульга: «Случайно увидел по телевизору. Продается. Никому ничего не надо, заброшено. Он же на земле был 60 лет. Без фундамента, его муравьи съели». Режиссер-постановщик ОТР Александр Смирнов: «Знал, что здесь снимался фильм?» Е. Шульга: «Да. Я даже снимался». А. Смирнов: «Сколько тебе было?» Е. Шульга:  «В массовке, мне было 5 лет. Не помню, правда. Но жвачки давали вкусные». А. Смирнов: «А кто здесь жил?» Е. Шульга: «Клавдия Ивановна Мокрова». А. Смирнов: «Не было желания просто построить нормальный дом?» Е. Шульга: «Нет, хотелось восстановить все-таки. Мне самому хотелось восстановить. И еще люди просили. Но, интересно же теперь, смотрите как тут. Люди приходят, радуются, плачут, некоторые бывает. Женщины, которые постарше. Мужики волосы дыбом на руках стоят, да!» А. Смирнов:  «А тебе-то, как живется во всей этой красоте, в том плане, что через тебя проходит, по идее, вся Россия». Е. Шульга:  «Ну, да. Со всеми общаюсь. И много друзей. Со всех уголков, я вам скажу. От Дальнего Востока, Ямал и пошло-поехало в общем. Я уже привык, видимо, за 15 лет владения этого места. Чем больше людей, тем больше знакомых, общения. Не устаю. 40 лет же в этом году фильму. Юбилей, да. И, не знаю, приедут - не приедут?! А так, Михайлов остался, жив еще и две дочки, да? Баба Шура, не знаете — живая, да? Ну, вот туда еще она. Приехали бы здесь, погостили бы. В фильме очень много показывали этих алкогольных сцен. Дядя Митя тут пропагандировал. Был же сухой закон. И отец говорит, из-за этого не пошел. Фильм же хотели зарубить же из-за этого. Насколько я знаю. Ну, вот из-за этого не пошел сниматься. Ну, ты даешь. Я хотел бы на тебя посмотреть. А фильм вон какой известный стал. Вчера приезжала семья из Башкирии. Угостили медом. Смотрите, какого цвета. Даже зеленоватого, да? Да, банка, наверное, такого цвета. Хотите попробовать? Он говорит, это лучший мед России. Как он отрекламировал!» А. Смирнов:  «А сильно заросла речка? Да, речка тут, я смотрю, ее почти не видно». Е. Шульга:  «Ну, здесь не было деревьев. Вот эти два стояли только: одно — вот это, вот — второе». А. Смирнов:  «А вот восстановить этот мопед, это твоя идея?» Е. Шульга: «Нет. Подарили мне его. Да, ребята, приехали из Москвы. Я строил веранду, у меня два мотоцикла здесь стояло, старых. Они спросили «Ленькин?» — а я не занимался еще. Постояли, пообщались, уходят. Один возвращается. «Давай мы тебе его привезем?» Вот, нашли его в Великом Новгороде, 83-го года. Он был полностью такой, ну, страшный. Отреставрировали полностью, привезли мне, подарили. Еще и транзистор вдобавок». А. Смирнов: «А что в этом фильме такого, что тебе там цепляет? Ну, не только тебя, многих». Е. Шульга: «Я не знаю… про семью, надо жить в семье. А не болтаться направо-налево. Я вот за это. Меня так воспитывали, меня так родили, так родители прожили. И сейчас живут еще». А. Смирнов: «Мне кажется, в этом фильме главное слово — любовь. А что такое любовь, как думаешь?» Е. Шульга:  «Не знаю, наверное… Раз жены нет, не знаю…»