Петр Кузнецов: Но он удержится и без этого. Потому что тема животрепещущая. Уже находятся отклики на нашем СМС-портале. «Молодцы, хабаровчане!», «Мы с вами!», «Так держать!», «Вы пример». Жители хабаровских сел остановили строительство китайского химзавода. Речь о предприятии по производству метанола, аммиака, формальдегидов всяких, полиэфиров и т. д. Местные жители добились проведения референдума. В итоге 90% граждан высказались против. Оксана Галькевич: Но это на самом деле вообще уникальная ситуация. Потому что это был первый референдум местного значения на Дальнем Востоке. Представляете? Который еще и закончился такой вот оглушительной победой активистов. Результаты уже признали власти Хабаровска и Хабаровского края. Завод, вокруг которого разгорелись споры, планировалось строить в Аяно-Майском районе, на севере Хабаровского края, на побережье Охотского моря. Практически край земли. Петр Кузнецов: Представляете, да? Вот картинка. Оксана Галькевич: Вот казалось бы – далеко, людей мало, кто там будет возмущаться? Петр Кузнецов: Людей, правда, мало. Там несколько деревень и поселков. Причем они друг от друга удалены, причем на 300 км и более. Вот представьте эту картинку: 300 км и более. И в общей сложности в этой округе проживают около 2 тыс. человек. Но даже такой маленькой армии разрозненной удалось остановить вот этого китайского гиганта. Оксана Галькевич: Вот поэтому, друзья, если вы будете нам рассказывать, что ничего не получается и сделать невозможно, вспоминайте вот этот Хабаровский край и жителей этого района, этого региона. А мы хотим вас спросить на самом деле, удавалось ли вам что-то подобное сделать, такие вопросы решать? Как вы встаете на решение своих проблем? Чуть позже запустим опрос. А сначала мы хотим вот как раз с хабаровчанами-то и пообщаться. У нас на связи Марианна Волостникова, представитель инициативной группы, житель Аяно-Майского района. Марианна, здравствуйте. Петр Кузнецов: Марианна, здравствуйте. Марианна Волостникова: Добрый день. Петр Кузнецов: Марианна, вас можно уже поздравить? Или пока нет? Потому что, насколько мы понимаем, единственная организация, которая не согласна с проведением референдума прошедшего и с его результатами, это местная прокуратура. Марианна Волостникова: Да. Т. е. действительно, единственный, кто был с нами не согласен, это краевая прокуратура. Но во вторник 23 марта прошло у нас заседание в кассационном суде. И кассационный суд города Владивостока отменил все иски краевой прокуратуры, и решение о принятии, так скажем, о проведении нашего референдума вступило в силу. И на сегодняшний момент его уже отменить никто не может. Оксана Галькевич: Марианна, вы знаете, вот у меня вопрос. Петя сейчас рассказывал, вот эту географическую удаленность, разорванность вашу. Потом он сказал, что всего 2 тыс. человек на этой территории живет. У меня вопрос: как вы общались? Как вы это обсуждали? Вы ведь редко видите друг друга, я так предполагаю, да? Вряд ли ездите друг к другу, там, на чай, где-то встречаетесь иногда, может быть, но как-то тоже редко. Петр Кузнецов: Да. Оксана Галькевич: Как вы вот собрались вот это все… Петр Кузнецов: Вот новость, ну конечно, она облетела, так или иначе. Вы узнали, что будет китайское предприятие. Нам интересно, дальше как работала цепочка. Марианна Волостникова: Ну, как мы общались. Мы общаемся. Потому что есть семьи, есть большие семейные кланы, которые живут в разных деревнях и при этом являются родственниками. У нас есть Интернет, у нас есть сотовая связь. Мы уж не совсем живем где-то в тундре… Оксана Галькевич: Нет-нет, мы совершенно как бы не принижаем. Но просто, вот именно, что все равно есть определенная разорванность и разрозненность. Как вы вот объединились и как вы общались? Марианна Волостникова: Ну, вот как раз-то вопрос в том, что мы объединились. И нам это придало силу. Т. е. сразу большинство людей выступили против, когда мы только эту новость узнали. Т. е. увидели на официальном сайте Аяно-Майского района. Вот. Т. е. это инициатива не только 10 человек, которые вошли в инициативную группу. Прежде чем эту инициативу подавать, мы собрали подписи жителей района, и на тот момент они составили порядка 50% всего электората. И, подавая нашу инициативу, мы параллельно обратились к депутатам районного собрания с просьбой: обратите тщательное внимание при рассмотрении вопроса, вынесенного на референдум, так скажем, прислушаться к волеизъявлению народа. Мы обратили внимание на то, что они народные избранники и прежде всего должны настоять и представлять интересы жителей района. Депутаты нас услышали… Оксана Галькевич: Марианна, а никто не пытался вам говорить (депутаты, местные власти), никто не пытался говорить: слушайте, ребята, ну вы понимаете, какие деньги сюда идут, а? А посмотрите, вы чем занимаетесь? Вы против чего выступаете-то? Рабочие места? Вот, пожалуйста, вам будут рабочие места. Инфраструктура какая-то? Все будет. Петр Кузнецов: Краю нужны инвестиции… Оксана Галькевич: Краю нужны инвестиции. Вы вообще против чего выступаете-то, а? У вас что, детей нет, вам кормить их не надо? Марианна Волостникова: Конечно, такие были разговоры с нами. И эти разговоры велись не только со стороны властей муниципального района, но и от краевых властей. И вызывали меня в край на беседу о том, что мы торопимся, что вот мы еще ничего не знаем, а вы уже шашкой машете. И создавалась рабочая группа правительственная, тоже пыталась нас убедить, что вот вы торопитесь, что это инвестиции для края. Но вот по нашему мнению, для нашего района это никакой пользы не принесет. Кроме экологического вреда. Петр Кузнецов: Вот, Марианна, я как раз хотел спросить. Марианна Волостникова: Каждый гражданин Российской Федерации имеет право на благоприятную окружающую среду. И ни один современный химзавод нам не может гарантировать эту благоприятную окружающую среду. Петр Кузнецов: Вот. Я как раз хотел спросить, что же вас все-таки в этой истории особенно насторожило и испугало? То, что это будут вредные выбросы, да? Ну, о типе завода стало известно. А то, что это иностранный завод, иностранные инвесторы? Или же просто вас задело, что вас не спросили? Речь прежде всего об экологии. Марианна Волостникова: Нет, экология это первый вопрос. И второй вопрос, который нас насторожил, что это именно китайский инвестор. Китайские инвесторы в нашей стране себя зарекомендовали на сегодняшний день не очень хорошим образом. Да, мы можем это наблюдать в Сибири, на Байкале, в Забайкалье, у нас на Дальнем Востоке. Просто выкашиваются леса, вместе с плодородным слоем все вывозится, остается мертвая земля. Мы не хотим, чтобы наша земля превратилась в какой-то мертвый полигон после их деятельности. Это раз. Во-вторых, вопрос стал для нас – национальной безопасности. Порядка 4,5 тыс. китайских рабочих хотели нам завезти. Ну, вы представляете, весь район 2 тыс. Оксана Галькевич: А-а, так вам еще и… Вот, вот. Марианна Волостникова: Да. И при этом по соседству у нас будут жить 4,5 тыс. китайцев. Ну, нам вот это соседство вообще никак не по душе. Оксана Галькевич: Так еще, значит, это речь и не шла, получается, о рабочих местах для вас. Речь шла в основном о трудоустройстве иностранных граждан. Петр Кузнецов: И жилые места еще лишние тоже не для наших. Марианна Волостникова: Да. Т. е., возможно. Нам обещали, что это рабочие места. Но проблема в том, что у нас в районе нет такой острой нужды в рабочих местах. У нас … работают на двух ставках, как минимум. Вот я руководитель предприятия, я на сегодняшний момент нуждаюсь в рабочих кадрах, – их нет. И рассказов про то, что это рабочие места для местных жителей, – ну, так, но для небольшого количества. Оксана Галькевич: Понятно. Марианна, спасибо вам большое. Очень много слов поддержки у нас на сайте. Пишут наши зрители, что вы большие молодцы. Петр Кузнецов: И вдохновляете, вот еще важно. Спасибо. Оксана Галькевич: Вдохновляете еще, это правда. Действительно, пишут, что как-то побаиваются китайского капитала, потому что не очень аккуратно они, бывает, с нашей природой обходятся. Звонок есть. Петр Кузнецов: Я так понимаю, у нас как раз из Хабаровского края звонок от Елены. Оксана Галькевич: Елена, да? Из Хабаровского края? Зритель: Да-да-да. Оксана Галькевич: Да, здравствуйте, Елена, слушаем вас. Зритель: Слушаю. Здравствуйте. Оксана Галькевич: Слышали про эту историю, да? Зритель: Да, я слышала. Я хотела еще добавить по поводу того, что мы не только, здесь не только, получается, мы боимся китайцев, там, и еще что-то такое. Будет нарушение нашей природы. Вы понимаете – прокладка трубопровода будет проводиться на землях лесного фонда, будут вырубаться лесные массивы вдоль реки Майя, где там ловится рыба, где там люди рыбачат и все остальное. Произойдет измельчение протоков, рек, исчезнет рыба. Дальше произойдет уничтожение мест обитания животных, птиц, растений. Это все, это все, в смысле, люди этого не хотят, люди всего боятся. Даже вот этот газохимический завод должен был располагаться на заливе Аян. Залив Аян. Значит, это бухта – это место традиционного рыболовства и любительского рыболовства. Люди там отдыхают, рыбачат и все остальное. Эту бухту разрушат. Ее будут удлинять или, там, взрывать, и все остальное. Оксана Галькевич: Елена, ничего себе там какие. Т. е. я так поняла, что вы местный житель, из этого района как раз тоже, да? Петр Кузнецов: Вот недалеко, да, т. е. поэтому и дополняете картину. Елена, Дегтярев ваш, врио (он еще врио губернатора), он написал у себя, по-моему, в Телеграме… неважно, в соцсетях, – что подход у китайского инвестора был неверным, ему следовало хотя бы пообщаться с жителями. Вы чувствуете после этого, что есть прецедент и что у вас теперь появляется такая допфункция? Ну, губернатор (врио губернатора, неважно) Дегтярев дал понять, что теперь любой инфраструктурный объект, большой тем более, крупный, тем более связанный с экологией, – только после согласования с жителями. Т. е. у вас появилась такая некая защита и уверенность в том, что теперь уже без вашего ведома в крае, по крайней мере, ничего начинать не будут. Зритель: У нас такой уверенности нету. Потому что на сегодняшний момент опять какое-то там ООО, в смысле общество «Глобалтэк», там, … совместно с администрацией нашего муниципального района сейчас рассматривается опять вопрос о постройке в заливе Аян уже якутский газовый проект. Комплекс там по производству и хранению и отгрузке сжиженного природного газа. Петр Кузнецов: А, т. е. сразу после референдума? Логика что-то… Зритель: Т. е. получается так. Мы на референдуме, у нас был такой вопрос: «Одобряете ли вы реализацию на территории Аяно-Майского района Хабаровского края комплексного проекта «Аянский газохимический парк», включая объекты инфраструктуры»? Мы вот именно от Аянского газохимического против. Ах, вы против Аянского? Нате вам Якутский газохимический. Петр Кузнецов: А, вы против китайского. Так, что у нас в Якутске есть, пожалуйста. В референдуме же не сказано об этом. Оксана Галькевич: Спасибо, да. Зритель: И сейчас у нас опять был… Оксана Галькевич: А, история-то еще не закончена. Понятно. Да, Елена. История-то, получается, еще не закончена… Петр Кузнецов: Надо еще один референдум. Оксана Галькевич: Ну, слушай, люди первую часть выстояли… Петр Кузнецов: Ничего, ответят референдумом, конечно. И будет больше народа. Оксана Галькевич: Держитесь дальше, друзья. А у нас пошли звонки не только из Хабаровского края. Очень много пишут и звонят со всей страны. Давайте Амурскую область. Соседи, но тем не менее выслушаем. Надежда, здравствуйте. Петр Кузнецов: Добрый вечер уже, наверное, Надежда? Зритель: Ага. Вот я хотела вам сказать. Я живу в Амурской области уже давно. Я родилась и выросла здесь. Но вот у нас началось строительство. Сначала построили Зейскую ГЭС. Потом начали Бурейские ГЭС строить. Первую построили – мы уже, как говорится, мы промолчали. На вторую мы собирали подписи всей области. Подключили журналистов, подключили газеты все местные, собирали подписи. Собрали очень много подписей. Отправили в правительство. Петр Кузнецов: Вот. Много собрали? Зритель: Да, очень много. Потому что отчитывались, каждая газета отчитывалась, сколько подписей собрала. В итоге мы обратились в правительство. Правительство, как говорится, подмахнуло и уехало в Москву. Поменялось, и все. Кожемяко пришел, сказал, что построит у нас рыбный завод. Люди были за, руки просто за. Но в итоге ничего мы не получили, а получили космодром. Хотя люди были против опять. Но вот у нас строится, построился мост, и строится канатная дорога в Китай. А для людей, как таковое, у нас ничего не строится. Оксана Галькевич: Надежда, но тут интересный, слушайте, такой аспект получается. Вы против всего: и того, и этого, и пятого, и десятого. Зритель: Нет. Оксана Галькевич: Нет? Зритель: Дело в том, что надо же смотреть все равно, чтобы… Да, я понимаю, люди-то приезжают у нас, на космодром, приезжают, значит, со всей России. На газоперерабатывающий завод у нас и индусы, и китайцы, и турки, и кого только нет. Оксана Галькевич: И? Приезжают – и? Зритель: Потому что местных наших нет. Оксана Галькевич: А, местных не берут. Петр Кузнецов: Местных не берут. А рабочие места… Оксана Галькевич: Нет, но рабочие места – конечно, должно быть местное население все-таки в приоритете, как мне кажется. Давайте сейчас вот о чем, друзья, поговорим. Вот смотрите, такой был пример из Хабаровского края, где люди отстояли вот эту свою землю, не дали построить этот химический завод. Отказались фактически от рабочих мест. По крайней мере, так это преподносилось изначально теми, кто лоббировал этот проект. Вам удавалось отстоять свою гражданскую позицию по разным вопросам? Может быть, схожая ситуация, как нам сейчас Надежда из Амурской области рассказывала. Может, в каких-то своих. У нас, в конце концов, есть проблемы в городах с уплотнительной застройкой, там, не знаю, под нож идут, под пилу какие-то скверы или хотят что-то там новое построить. Разные совершенно ситуации. Удавалось ли вам отстаивать, отстоять свою вот гражданскую позицию? «Да» или «нет» – ваши ответы принимаем на СМС-портал, в конце беседы подведем итоги. Петр Кузнецов: На что мы все имеем право, согласно статье 3 Конституции Российской Федерации, которая гласит, что источником власти является многонациональный российский народ. Алексей Скопин, профессор Московского гуманитарного университета, экономист, с нами на связи. Алексей Юрьевич, приветствуем вас. Оксана Галькевич: Здравствуйте. Алексей Скопин: Здравствуйте. Петр Кузнецов: Оттолкнемся от этой истории, где уже с помощью референдума удалось вроде бы остановить начало строительства завода. Это совершенно отдаленный район. Скажите, у нас люди в буквальном смысле острее на краю Земли реагируют на подобные ситуации? Почему там получилось? Алексей Скопин: Да нет, люди везде реагируют. Здесь главная проблема состоит в том, что есть процедура оценки воздействия строящегося предприятия и построенного предприятия на окружающую среду. Дело в том, что эта оценка воздействия либо проводится не комплексно, либо не доводится до людей. Плюс в этой оценке воздействия нет оценки воздействия на самих людей, на жителей этой территории. Поэтому вот эта проблема в подготовке документов для разрешения строительства того или иного предприятия сейчас является системной проблемой. И она действует по всей России. Естественно, что почему там местные руководители, руководители муниципалитетов, даже губернаторы и т. д., не хотят эту проблему прояснять? Потому что это коррупционная тема. Можно получить от бизнеса определенную мзду за лоббирование разрешения на строительство и на функционирование. И, соответственно, негативные эффекты получает население, а позитивные эффекты в виде взяток получает местное руководство. Оксана Галькевич: Алексей Юрьевич, скажите, пожалуйста, а вот у нас ведь (хотела спросить об этом у людей с мест, которые нам звонили, но обращусь к вам), у нас часто бывает, что люди вроде как вокруг недовольны ситуацией, но ничего не предпринимают. Вот они, знаете, какая-то такая выученная беспомощность. Они вот копят в себе этот негатив, а пытаться изменить эту ситуацию не стараются. Почему? Алексей Скопин: Есть или экономическая причина для этого. В чем она состоит? Что там, где у людей реально не хватает рабочих мест и где они рассчитывают на получение таких рабочих мест, они могут закрыть глаза на возможные экологические проблемы. Т. е. таких территорий на самом деле довольно много в пределах России. Это раз. Экономическая причина. И второе – что часто не хватает как бы харизматичных лидеров, которые берут на себя не только высказывание и диалог с властями, но и в общем-то риски, связанные с тем, что на этих людей могут быть наложены какие-то административные взыскания, они могут быть подвергнуты какому-то воздействию негативному со стороны власти, со стороны бизнеса заинтересованного и т. д. Т. е. причин на самом деле много, почему люди молчат. Но тем ситуация неверная в принципе. Петр Кузнецов: Тем не менее, можно ли сказать, что референдумы – все-таки более востребованная форма выражения, чем выборы, неважно какого уровня? Алексей Скопин: Да, конечно. Вот проведение референдумов – это очень хорошая идея. Оксана Галькевич: Ведь референдум, вот там прозвучало, что люди получили на него разрешение. А могли ведь не получить. Петр Кузнецов: А могли бы не получить. Да, вот это, наверное, ключевое. Попробовать инициировать. Оксана Галькевич: Здесь какая причина? Может быть, политическая? Вот то, что губернатор врио, например, да? Петр Кузнецов: Удобные могут инициировать, пожалуйста. Удобные референдумы. Бывают же удобные референдумы для местных властей. Алексей Скопин: Да, конечно. Но… Оксана Галькевич: Нам тут пишут… Алексей Скопин: …надо сказать, что в Швейцарии, например, проводятся референдумы на соответствующих уровнях по тем вопросам, которые интересны жителям. Если этот вопрос касается жителей муниципального образования, значит, проводится обязательно референдум среди этих жителей. Если он касается уровня кантона, то, соответственно, кантональный референдум. И т. д. Это обязательное правило. Петр Кузнецов: Но это у них. А у нас по каким-то причинам могут отказать вообще просто в проведении референдума? Насколько вескими должны быть эти причины? Алексей Скопин: Нет, просто сам референдум, т. е. его проведение, он же стоит определенных денег тоже. И если активисты находят эти деньги или говорят, что мы проведем референдум за свой счет, то тогда он вполне может состояться. Если же они просят эти деньги у муниципалитета и т. д., то им вполне может быть отказано. Оксана Галькевич: Нам тут пишут, что в Аяно-Майском районе еще живут малые народы, которые находятся под охраной ЮНЕСКО. Как раз Хабаровский край нам об этом сообщает. Вы знаете, вот Рязанская область, вопрос такой: «А почему китайцы строят у нас заводы, а мы ничего у себя сами не строим? Нам нужны отечественные заводы и фабрики, а не китайские». Это вот к вам как к экономисту вопрос. Что мы можем в альтернативу людям предложить? Алексей Скопин: Нет, на самом деле хорошо, когда инвестор из любой страны может прийти и построить у нас предприятие, дорогу, любой экономический объект. Нам выгодно в принципе вложение денег на своей территории. Нам не очень выгодно инвестировать в другие страны, хотя по ряду позиций это тоже выгодно, но вот приветствовать инвесторов надо. Просто все дело в том, чтобы инвестор руководствовался правилами нашей страны – раз, и в обосновании строительства предприятий должно быть четко выделено положение о выгодах для местных жителей. Вот если местные жители будут сразу видеть все эти выгоды, которые не просто задекларированы, а они точно будут реализованы, тогда они изменят отношение к инвестициям. Пока же они просто находятся в некоем качестве толпы или массы, которой готовое решение уже предлагается и ничего у них не спрашивают, согласны они или не согласны. Оксана Галькевич: Алексей Юрьевич, но люди просто видят, скажем так, как не всегда нашим властям удается навести порядок на той территории, которая была, допустим, отдана тому или иному иностранному инвестору, да и нашему инвестору тоже зачастую, в разработку. На северных территориях и не только северных территориях. Вот пишут сплошь и рядом, если говорить о китайских инвесторах, о том, что после них земля остается, прямо скажем, не в самом надлежащем хорошем виде, а сделать с этим во время работы китайского инвестора никто ничего не может или не хочет. Алексей Скопин: Ну, это так называемая проблема заборов. Потому что если вы дали разрешение, если бизнес огородил какую-то территорию забором, поставил охрану, то дальше уже очень сложно нарушать либо его арендованную территорию, либо его собственную территорию. Это действительно вопрос к законодателям, почему нет четкого контроля за состоянием окружающей среды. Но если я вам скажу, что даже в Москве нет этого четкого контроля, то что тогда ожидать от всей остальной территории России? Т. е. мы даже в Москве не можем посмотреть на карту, где было бы реально отражено загрязнение окружающей среды. Петр Кузнецов: Послушаем вместе Амурскую область. К нам присоединяется Сергей, еще один телезритель из Амурской области сегодня в этой теме. Давайте послушаем историю Сергея. Оксана Галькевич: Задели мы Дальний Восток за живое, да. Здравствуйте. Петр Кузнецов: Ольга, да? Оксана Галькевич: Ах, Ольга? Петр Кузнецов: Да, Ольга. Зритель: Да. Здравствуйте. Петр Кузнецов: Но это Амурская область? Зритель: Да, это Амурская область, город Свободный. Вернее, я сейчас в Благовещенске живу, но расскажу про историю в городе Свободный. Оксана Галькевич: Давайте. Петр Кузнецов: Пожалуйста. Зритель: Лет 15 назад я была депутатом Свободненского городского совета, и мне стало известно, что собираются строить тюрьму в городе Свободном. Петр Кузнецов: Тюрьму? Зритель: Эта тюрьма сулила для нас, скажем так, конец. И мы вместе, я тогда представляла и сейчас представляю партию «СССР», и вместе с КПРФ мы соединились и собрали инициативную группу, создали согласно закону. Обратились в совет народных депутатов. Но, к сожалению, совет депутатов у нас не принял, вернее, решил, что это не вопрос местного значения. И нам отказал в проведении референдума. Но в это время мы довели эту тему до нашего телевидения областного, там выступили, и вот на этом этапе уже к нам тогда приезжал депутат Госдумы Иван Абрамов, мы туда тему его подключили, и вот на этом этапе местные власти отказались строить тюрьму в городе Свободном. Они тогда перенесли это решение строить тюрьму в поселке Орлиный под Свободным. Но потом уже и там отказались. Но я считаю, что именно наша вот эта работа по организации референдума – уже вот это остановило строительство тюрьмы. Это была наша большая победа. Петр Кузнецов: Да. Мы вас поздравляем. Это Ольга, Амурская область. А наш эксперт, я так понимаю, не слышал выступление нашего телезрителя. Оксана Галькевич: Да. Алексей Юрьевич, скажите, пожалуйста, вот мы сейчас беседуем со зрителями, и они рассказывают, что они отстояли одно, отстояли другое. Но вот у нас была зрительница из Хабаровского края, которая перечислила сразу несколько объектов, зачастую таких серьезных и важных инфраструктурных, против которых люди выступали. Где здесь, знаете, какой-то баланс как найти в этой ситуации? Чтобы, отстаивая свое право на достойную экологию, на нормальный образ жизни, не тормозить какие-то важные действительно проекты. Ну, как то: космодром, что-то еще, не знаю, ГЭС какую-то. Алексей Скопин: Ну, это опять-таки, мне кажется, вопрос открытости информации. Потому что если люди будут четко понимать, что данный инфраструктурный проект приносит им определенные выгоды, с одной стороны, и с другой стороны, возможно, какие-то экологические проблемы, то это должно быть право людей принимать такие решения. Не право местных властей принимать за людей эти решения, а именно право людей принимать такие решения. Вот как только люди начнут принимать эти решения, они поймут, что в их руках свое собственное экономическое благополучие, то тогда, скорее всего, на многие проекты будут даваться разрешения. Петр Кузнецов: Да, но в этом случае им нужно выслушать все-таки точку зрения какой-то независимой экспертизы. Потому что официальный представитель вот этого большого объекта, который готовится, конечно, он о плюсах будет говорить. Он и цифры выведет, и рабочими местами конкретными всех обеспечит на бумаге. Потом еще будет долго строиться. А потом еще собственник сменился, вот он обещал. Кто может выступать в качестве вот этого независимого эксперта в таких историях? Чье мнение, возможно, будет … Алексей Скопин: В общем-то, в каждом регионе есть и педагогические вузы с географами, с экологами и т. д. Т. е. это могут быть преподаватели, которые работают в этих регионах. Плюс, есть служба Гидромета, различные, та же МЧС, много других организаций, которые в принципе имеют набор таких экспертов. Но вопрос в том, что каждый эксперт, если он находится… Петр Кузнецов: Стоит денег. Алексей Скопин: …на определенном рабочем месте, зависит от своего начальства. И если начальство выступит против его участия в такой экспертизе, то оно не может быть осуществлено. Поэтому я думаю все-таки, что люди лучше знают свою природную среду, местные жители, и вот этих экспертов надо готовить среди них. Оксана Галькевич: Спасибо. Алексей Скопин: Пожалуйста. Оксана Галькевич: Алексей Скопин, профессор Московского гуманитарного университета, экономист, был у нас на связи. Подведем итоги нашего опроса. Спрашивали вас, удавалось ли вам отстаивать свою гражданскую позицию. Ну, здесь не самые такие оптимистичные итоги получились. Только 13% говорят «да», что им это удавалось, у них все получалось.