Иван Князев: Программа «ОТРажение» продолжает свою работу, переходим к главной «Теме дня». В студии по-прежнему Марина Калинина... Марина Калинина: ...и Иван Князев. Вот о чем поговорим. Иван Князев: «На пенсию лучше копить самому», «Если на 100% хочешь обеспечить будущее своего ребенка, откладывай на образование», – вот каждый день мы фактически это слышим и с экранов телевизоров, и читаем такие замечания, рекомендации. А вот что делать, если потерял работу, трудоспособность или, не дай бог, семья осталась без кормильца? Пандемия показала, что все может случиться, а еще у нас в стране ежегодные наводнения, у нас пожары случаются. Совокупные выплаты по страхованию жизни в I квартале 2021 года выросли у нас в стране на 60% и могут достичь к концу года рекордных 300 миллиардов рублей. Много это или мало, мы еще обсудим. Марина Калинина: Давайте посмотрим, что страховали россияне в прошлом году: свою жизнь на 21 миллиард рублей в общей сложности; от несчастных случаев и болезней на 15 миллиардов; чуть меньше потратили на страховку имущества и автомобилей. Иван Князев: Насколько это больше или меньше по сравнению с другими странами? Как в России вообще рынок страхования выживает не выживает, развивается? Потому что на Западе жизнь без страховки немыслима, например. А вот мы на кого и на что надеемся? Поговорим об этом с экспертами. Ну и, конечно же, у вас хотим спросить: вы когда-нибудь страховали свою жизнь или имущество? Знаете, какие выплаты вам положены, какие варианты страховок существуют? Пишите, звоните нам в прямой эфир прямо сейчас. Ну а мы пока представим наших экспертов. Марина Калинина: Да, представим наших экспертов. У нас в гостях Наталья Смирнова, финансовый консультант, и Алексей Протасевич, также... Иван Князев: Тоже финансовый консультант. Марина Калинина: ...финансовый консультант, но немножко в разных областях. Иван Князев: Да, в разных областях, но оба консультанты. Уважаемые эксперты, уважаемые гости, прежде чем поговорим о самом страховом продукте, вообще что и как можно страховать? Наталья Юрьевна, мы с вами как-то в прямом эфире уже встречались и вы рассказывали, как вот вы обеспечили, например, будущее своих родителей и свое в принципе будущее, какую-то финансовую безопасность. Вопрос вот какой: почему вы на это решились? Как вообще пришли к такой мысли, что нужно самой этим заниматься? Наталья Смирнова: Ну, вы знаете, у нас же, в общем-то, посыл какой? Спасение утопающих – это дело рук самих утопающих. Я это знаю с детства. Я с родителями до моих 16 лет жила в комнате, то есть не в квартире, а даже в комнате 8 «квадратов». Я понимала, что объективно надеяться на государство странно. И когда я жила, у нас как раз рушился Советский Союз, и я понимала, что моим родителям госпенсия если и светит, то примерно вот такая, может быть, чуть больше. Я единственный ребенок в семье, и я понимала, примерно в какое время они будут выходить на пенсию. Папа у меня военный, мама по состоянию здоровья не работает, и поэтому я понимала, что папа один не справится. И когда мне было 18 лет, я уже работала, я поняла, что мне нужно, первое, накопить на пассивный доход моим родителям, что бы со мной ни случилось, ну мало ли, все бывает в этой жизни. И второе – это накопить себе на пассивный доход, но такой, чтобы мне его хватило на себя, на родителей, если им не хватит первого, на мужа (тогда у меня его, естественно, еще не было), на своих детей... Марина Калинина: Так вы дальновидно... Наталья Смирнова: Их до сих пор еще нет, но деньги на детей уже накоплены, и на кота, кота тогда еще не было, сейчас он есть. И в общем-то, вот это должна была быть такая бронебойная броня, что бы со мной ни случилось. И я понимала, что... Как раз у меня уже банковский вклад был, заначка на непредвиденные расходы, но на вкладе я не могла накопить вот на эти цели. Почему? Потому что, если со мной что-то случится, на вклад объективно я уже не в состоянии буду ничего положить, ну все, уже случилось, до свидания. Поэтому мне нужен был инструмент, чтобы накопить некий минимум на родителей и на себя, родителям к пенсии, мне чуть раньше, собственно, вот на такие супермегаважные цели, что бы со мной ни случилось. Иван Князев: То есть это была страховка, да? Наталья Смирнова: Это была накопительная страховка жизни, я была застрахована, выгодоприобретатели были родители в случае первой страховки, это им на пенсию, а в своей я страхователь, я застрахована, я выгодоприобретатель, то есть все очень просто. Иван Князев: Ага. Фактически это такой вот... А, еще один момент – дорого, дорогая страховка? Сколько вам в год обходится вот этот вариант, чтобы родителям, если что случится? Наталья Смирнова: Ну, родителям уже ни во сколько не обходится, потому что они уже дожили, да... Иван Князев: Не родителям, вам страховка вот эта в год. Наталья Смирнова: Страховка в год, я на каждого из родителей платила 200 тысяч рублей в год ежегодно. Теперь я уже не плачу, потому что они уже дожили до пенсионного возраста и получают пожизненную вот эту рентную выплату из пенсионной страховки. Но мне повезло, я оформляла эту страховку, привязанную к евро, и они получают сейчас выплату в рублях, но в привязке к евро. Когда я закончила платить, евро был еще маленьким, а сейчас они получают евро, ну вот почти 90, поэтому вот так. Себе я плачу где-то 46 тысяч рублей в год до сих пор, у меня окончание моей страховки в 2026 году. Иван Князев: Ага. Ну это такие достаточно серьезные суммы. Наталья Смирнова: Ну, 200 тысяч в год – это меньше 20 тысяч рублей в месяц. В принципе я на тот момент, в общем-то, зарабатывала, у меня не было никаких иждивенцев, у меня не было ипотек, у меня ничего не было в этом смысле, поэтому я могла позаботиться о родителях заранее. Детей не было, и мужа тоже не было, поэтому все шло туда. Иван Князев: Еще раз, страховой случай, то есть у вас жизнь фактически вы страховали свою, да? Наталья Смирнова: По родительской программе, это было дожитие моих родителей до определенного возраста, это было 60 для папы и 55 для мамы, это был возраст пенсионный тогда еще, когда я страховала. И это были риски, что что-то случится со мною, то есть это инвалидность I и II группа, это смерть по любой причине, это критические заболевания из списка, то есть не только онкология. Иван Князев: И при этом случае сумма выплат какая составит вашим родителям? Наталья Смирнова: В случае с моими родителями это ежемесячно 500 евро каждому пожизненно. Иван Князев: Да, хорошо, спасибо. Алексей Сергеевич, все ли страховки такие дорогие? Алексей Протасевич: Да нет, не все такие дорогие страховки. Я вот Наталью слушал, сказал бы, наверное, что в страховании несколько таких направлений. Можно использовать страхование ДМС, это жизнь, здоровье, страхование жизни чистое и смешанное, наверное, то, про что говорила Наталья. Суммы различные. В моей семье, допустим, есть несколько страховых контрактов, самое простое, чего россиянам не хватает, – это какой-то как раз страховой продукт, который защищает семью в критической ситуации. Банально, вот у меня друзья, COVID, вызвать скорую помощь было нереально, вот у меня есть пара таких страховок на меня и супругу, которая в критических ситуациях позволяет получить доступ к коммерческой скорой помощи и каким-то медицинским услугам, которые могут в итоге стоить дорого. Страховка такая стоит 11 тысяч в год где-то. Иван Князев: Ну, критические ситуации, давайте еще раз обозначим. Заболели COVID – это уже критическая ситуация? Алексей Протасевич: Ну конечно, это критическая ситуация: тот, кто болел, тот знает, что это серьезный урон для жизни и для здоровья в принципе. Иван Князев: То есть, грубо говоря, если кормилец семьи... Я так понимаю, что страховать кого нужно в первую очередь? Алексей Протасевич: Ну, желательно всех, а так основных кормильцев. Это другой вид страхования, то есть сейчас мы поговорили про страховки здоровья, есть отдельное рисковое страхование жизни, которое, собственно, защищает человека от риска ухода из жизни. Иван Князев: Ну вот если оттолкнуться от COVID, хорошо, кормилец заболел, соответственно, работать он не может, неизвестно, какие последствия. Сколько и как будут получать деньги его близкие? Алексей Протасевич: В этом случае, скорее всего, на руки деньги никто получать не будет. Страхование в принципе как работает? Где-то получается крупная сумма, но то, про что мы сейчас разговариваем, – это оплата дорогостоящего лечения какого-то и пребывание в той или иной клинике. То есть если у человека, пока он здоров и все с ним хорошо, он открывает себе этот полис и вдруг происходит критическая ситуация, тогда срабатывает этот полис и вот эта сумма страхового покрытия, которая есть в каждом полисе, она расходуется на лечение. Ну вот Наталья говорила, есть страховки, которые позволяют лечиться за границей, лечить онкологию, то есть в полисе зашита некая сумма страхового покрытия, которая может быть… Вот та страховка, про которую я говорил, там 1,5 миллиона рублей, для лечения это в принципе более-менее нормально, для размещения в клинике где-то здесь, в России. Если это страхование какое-то жизни и здоровья от критических заболеваний, для того чтобы человек мог в критической ситуации при постановке диагноза самого распространенного, допустим онкология, улететь за границу и получить там лечение, то в таких страховках зашито само страховое покрытие от 1 до 2 миллионов евро. Иван Князев: Ага, понятно. Марина Калинина: Давайте послушаем мнение наших зрителей. Николай из Белгородской области нам дозвонился. Николай, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Я вот сижу слушаю – для сельского человека это просто какое-то космическое, можно сказать, страховки эти. В деревне этого невозможно сделать, кто работает в сельской местности. Вот я, 60 лет мне, седьмой десяток, на работу нигде уже не берут, получаю 1 370 рублей, стою на бирже труда – какая может быть страховка? За какие деньги можно застраховаться, скажите, пожалуйста? Иван Князев: Да, хорошо, Николай, спасибо вам за ваш вопрос. А вот на самом деле, у нас сейчас пожары по всей стране, как раз-таки в деревнях люди без домов остаются и так далее, и потом непонятно, на какие деньги вообще поднимать дальше какой-то свой быт. Вот в таком случае что можно застраховать, на сколько, и дорого ли это тебе обойдется? Алексей Протасевич: Ну смотрите, если говорить про какую-то недвижимость... Иван Князев: Ну дом сгорел, вот сколько сейчас у нас таких... Алексей Протасевич: Дом сгорел – в таких ситуациях, наверное, правительство каким-то образом помогает, наверное. Но вот у меня квартира застрахована, я понимаю, что у человека небольшой сейчас доход, 1 300 рублей, но 5 тысяч... Марина Калинина: Это не небольшой доход, это практически нет дохода. Алексей Протасевич: 5 тысяч рублей в год стоит страхование квартиры со всеми пожарами, наводнениями и так далее. Я считаю это небольшой суммой, это в принципе... Иван Князев: Ну, если на год разбить, то в месяц копейки, конечно. Алексей Протасевич: То есть риск того, что что-то случится, а случается часто, вот соседи заливают, ну в принципе, я считаю, это нормально. Иван Князев: 5 тысяч в год – это вы... ? Алексей Протасевич: Рублей. Иван Князев: Да, а выплату-то какую получите, если квартира сгорит? Алексей Протасевич: Ну, там уже неизвестно, какую ты выплату получишь, придет страховая компания, оценит, что там случилось. Какую-то выплату получишь. Марина Калинина: Давайте Татьяну из Карелии еще послушаем. Татьяна, добрый день. Зритель: Здравствуйте. Я очень рада, что вот дозвонилась до вас. Я хочу рассказать свой случай. У меня трое детей, все были застрахованы до 18 лет на тысячу и на свадьбу на тысячу. Муж был застрахован тоже на 5 лет на тысячу и я. Всего у нас получалось где-то в месяц выплата около 70 рублей, вот. Значит, закончилась страховка моя и мужа, мне была перечислена на книжку тысяча рублей, и началась вся эта галиматья с деньгами. Почему-то тысяча в миллионы не превратилась, а когда я пошла получать, получился рубль, но не тот рубль, на который можно было купить пять буханок черного хлеба, а рубль, который даже коробок спичек 1 рубль 30 копеек стоил. Ну и что? Что эта страховка? На детей вообще все пропало. Ну и зачем это нужно, страховаться? Марина Калинина: Спасибо. Ну вот смотрите, такой действительно очень важный вопрос. Мы в начале обсуждения этой темы как раз говорили о том, что у нас не развит рынок вот этого страхования, в частности страхования жизни, здоровья, потому что, насколько известно, страхование жизни вообще по своему смыслу – это такая вещь долгосрочная, это 10, 15, 20 лет. И в той ситуации, в которой мы сейчас живем в нашей стране, когда мы не знаем, что будет через год с курсом рубля, вообще с девальвациями и прочим, прочим, люди просто не решаются это делать, как было в советское время, о чем, собственно, говорит Татьяна. Алексей Протасевич: Я бы здесь, наверное, добавил еще, что вот мы видим отношение людей в России к страхованию в принципе. Это... Марина Калинина: Но для того есть причины. Алексей Протасевич: Да, для этого есть причины, к сожалению. Сейчас все совершенно по-другому, то есть я каждый день работаю с людьми, но часто встречаю... Марина Калинина: А вы уверены, что будет через 10–20 лет? Алексей Протасевич: Нет, никто не может знать. Я хотел сказать, откуда это пошло? Вот простой пример того, как страховые компании в России, скажем так, дискредитировали себя, что люди теперь им не верят, хотя на самом деле с помощью страхования можно решать очень много различных вопросов, но все зависит, конечно, от социального слоя людей. Но тем не менее я вот изо дня в день, наверное, Наталья тоже, наши коллеги работают, для того чтобы изменить это. Потому что страхование, про которое мы до этого говорили, оно какое-то приземленное. Я работаю, допустим, с зарубежными страховыми компаниями, где страховка жизни для человека в принципе стоит 300 долларов где-то. Сейчас, конечно, я не знаю, кто нас смотрит, но это совершенно небольшая сумма по сравнению со страховой выплатой где-то в полмиллиона долларов. И я уверен, что страхование в принципе должно занять свое место по праву. Иван Князев: Наталья, такой вопрос: а вот вы не боитесь, что ваши деньги сгорят или еще что-то, не знаю, страховая компания закроется, обанкротится, или еще что-нибудь случится? Там какая-то страховка от этого есть? Наталья Смирнова: Ну, во-первых, мои родители получают уже то, что я оформила 20 лет назад, поэтому то, что в России нельзя планировать на долгосрок, я личным примером могу легко опровергнуть. Второй момент: у нас есть страховые программы, как я уже говорила, привязанные к иностранной валюте, и родительские программы у меня к евро, а моя к доллару, поэтому мне, условно говоря, фиолетово, что случится с рублем; чем ему будет хуже, тем мне будет в данном случае лучше. И следующий момент – я страховала и родителей, и себя в страховой компании, это российское юрлицо со 100%-м иностранным участием, которое перестраховывает свои риски в крупнейших перестраховочных компаниях мира. Если смотреть в отношении нашего российского рынка, не было ни одного банкротства компании по страхованию жизни, я имею в виду с периода развала СССР по сегодняшний момент. Поэтому в моем случае я выбирала компании, которые пережили 1998 год (по понятным причинам), и, в общем-то, исправно платят, все хорошо и замечательно. Если мы говорим про то, что вот все плохо и нас обманут, можно инвестировать и использовать зарубежные страховые компании... Иван Князев: А вот, кстати, действительно, многие эксперты говорят, что лучше страховаться не у российских компаний, а даже у зарубежных, – они у нас есть в стране, на рынке представлены? Наталья Смирнова: У нас по нашему законодательству... Иван Князев: И условия там лучше или хуже? Наталья Смирнова: ...нельзя зарубежным страховым компаниям, если они не имеют лицензии ЦБ, оказывать услуги. И у нас по ФЗ 39-му запрещено активно рекламировать услуги иностранных юрлиц нашим россиянам, это, в общем-то, сейчас также пресекает Центральный банк Российской Федерации. Поэтому если человек страхуется за рубежом, он на свой страх и риск берет на себя риски иного законодательства, Центральный банк ему здесь не поможет. Если там отзовут лицензию или будут проблемы с выплатами... Иван Князев: ...то все. Наталья Смирнова: ...он будет решать это по зарубежному законодательству. Иван Князев: Ну а в целом условия у иностранных страховщиков получше? Наталья Смирнова: Естественно, там применяются другие таблицы смертности, то есть не российские, а зарубежные, где лучше ситуация с продолжительностью жизни и так далее, поэтому это может быть дешевле. Но если будут любые проблемы и так далее, разбираться нужно будет по зарубежному законодательству. Иван Князев: Уже сам. Наталья Смирнова: Этот риск надо на себя брать. Я не говорю, что это плохо или хорошо, это просто факт. Марина Калинина: У нас есть еще один звонок, Тамара из Хабаровского края нам дозвонилась. Тамара, добрый день. Зритель: Добрый день. Марина Калинина: Слушаем вас. Зритель: Алло? Меня слышно? Марина Калинина: Да-да-да, говорите, пожалуйста. Зритель: Ага. Вот мне 60 лет, я очень жалею, что раньше не сделала страховую накопительную, накопительную страховку. Сама на своем личном опыте убедилась, что компания, в которой я застраховалась, людям действительно выплачивает деньги. И сейчас вот действительно «Застраховаться от бедности», чтобы не брать кредиты на учебу для ребенка, потихоньку можно откладывать те же самые 1,5 тысячи, 2 тысячи. Я сейчас просто убедилась, и многие вот на Севере страхуются. Иван Князев: Что этот вариант жизнеспособный, хороший, нужно к нему прибегать. Зритель: Да, да, и это реально, это реально. По чуть-чуть откладывая, страховать себя от несчастных случаев и тем временем, откладывая по чуть-чуть... Лет через 5 свои же деньги и вернуть, не только свои деньги, там еще и проценты. Тем, кто работает в бюджетных организациях, возвращают налоговый вычет. Это все реально. Иван Князев: Да, спасибо, спасибо вам, Тамара. Марина Калинина: Спасибо. Еще один звонок, из Екатеринбурга Татьяна. Здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Иван Князев: Слушаем вас. Зритель: Хотела бы поделиться своим опытом страхования детей. Марина Калинина: Давайте. Иван Князев: Давайте. Зритель: В далеких 1980-х гг. старшему было 5, младшей 3 годика, и я решила застраховать их до 18 лет, чтобы детки получили по 300 рублей, тогда это были большие деньги. Платила-платила... Потом вдруг получилось так, что у нас реформы пошли, и пришлось заплатить полную сумму по рекомендации страховой компании, то есть занять денег, заплатить им полную сумму, чтобы после того, как я заплачу, и по достижении 18 лет дети получили эту сумму. И что? Они до сих пор получают, до сих пор. Иван Князев: Ага. То есть вы не пожалели об этом? Зритель: Эти деньги испарились. Иван Князев: А, испарились. Зритель: И молодые люди, которые там сидят и хвалят свои страховые компании, они же обогатились, страховые компании обогатились за счет вот этих мелких, маленьких людей, которые платили, платили, платили и до сих пор «получают». Марина Калинина: Спасибо. Иван Князев: Я немножко запутался, кто что получает. Марина Калинина: Ну, это та же история. Иван Князев: Это та же история, когда с распадом Советского Союза сгорели все наши вклады, страховки, сбережения и тому подобное. Марина Калинина: Ну да, да. Иван Князев: Хорошо. «Вы страховали свою жизнь?» – спрашивали наши корреспонденты в Перми, Бийске и Самаре. Давайте посмотрим, что отвечали люди. ОПРОС Иван Князев: Ну вот почему не выплатили, еще успеем обсудить. А вот то, что прозвучало, народ не понимает, что и как страховать. Вот смотрите, телезрительница нам звонила, говорила, что свадьбу дочери застраховала. Вот я, например, у меня есть ребенок, вот сейчас, если вдруг я потеряю работу или там еще что-нибудь со мной случится, я могу, например, застраховать, какую-то целевую страховку получить на ее обучение? Потому что сейчас я более-менее, пока я работаю, я смогу как-то там, например, обеспечить ее образование, если понадобится, если будет в этом необходимость, а если нет? Есть такие варианты? И во сколько мне это обойдется? Алексей Протасевич: Я немножко прослушал, наверное. В страховании жизни есть несколько таких, знаете, фундаментальных идей, которые оно олицетворяет. Первое – это вот то, про что вы сейчас говорили, это гарантия выполнения важнейших жизненных планов. Что это значит? Это значит, что стоимость образования ребенка... Вообще, в принципе есть вполне научный подход к расчету суммы страхового покрытия, вот туда все и закладывается, то есть какие-то непредвиденные события, какие-то цели, ипотечный долг, накопление на высшее образование детей. Для чего это делается? Из этого получается сумма страхового покрытия. Я сейчас говорю не про то, когда человека уволили с работы, а про то, когда все жили прекрасно, мы сейчас смотрели сюжеты, и вдруг главного кормильца не стало – что в этой ситуации семье делать? И вот именно на этот случай при расчете суммы страхового покрытия закладываются те вещи, которые глава семьи хотел бы гарантировать семье несмотря ни на что. Иван Князев: Да. Алексей Протасевич: И это возможно делать, я это делаю ежедневно для людей, для тех, кто, естественно, понимает об этом, но не хватает нам, конечно, медиапространства, для того чтобы... Иван Князев: Ну вот сколько, сколько это будет стоить? Обучение в хорошем вузе по-разному, несколько сот тысяч рублей в год, ну если, например, брать вузы Москвы, Санкт-Петербурга или другие ведущие. Вот сколько мне нужно, например, сейчас себя застраховать, чтобы если со мной что случится, когда моей дочери будет 18 лет или она закончит школу, сколько мне нужно платить сейчас в месяц, чтобы она, если что, спокойно получила эти деньги и пошла учиться? Алексей Протасевич: Ну, конкретно про вас тяжело сказать, потому что нужно поработать... Иван Князев: Ну в среднем, примерно. Алексей Протасевич: В среднем я делаю расчеты, это где-то, как я и говорил, 300–500 долларов ежемесячно. Иван Князев: Ага. А в рублях? Алексей Протасевич: Прошу прощения, ошибся – в год. Иван Князев: В год. Марина Калинина: Это такая серьезная ошибка на самом деле. Алексей Протасевич: Да. Иван Князев: Да-да-да, это серьезная ошибка. Послушаем телезрителей. Марина Калинина: Из Амурской области Тамара нам звонит. Тамара, здравствуйте. Какая у вас история? Зритель: Здравствуйте. Я, значит, Тамара Константиновна, я живу в Благовещенске. И вот я работала на кондитерской фабрике, и там, значит, ходили страховщики, так же пожизненно. Значит, ну застраховались мы в бригаде на 10 миллионов, это пожизненно. Я думаю: ну, получу, пойду на пенсию, получу, «Росгосстрах», значит, наша компания в Амурской области, платила я 10 лет с лишним. Потом думаю: пойду узнаю. Пошла в нашу компанию, а там говорят, у меня договор этот, значит, я разово заплатила и, значит, в течение 10–15 лет платила каждый месяц. Тут пришла, они говорят: «Нет, они переехали в другой город, договор ваш уже аннулировали». Я говорю: как аннулировали? А где мои деньги за 10 лет? Ну как, почему такой обман? Где мои деньги? Я думала, получу 10 миллионов теми деньгами, это большие деньги. Теперь мне 73 года, я инвалид, сахарный диабет, и каждую копеечку считаю, думаю: какой обман! Почему не наказывают, почему не наказывают этих, которые воруют наши деньги? А мы вот больные сейчас, инвалиды, и каждую копеечку считаем, на лекарства не хватает. Ну как не стыдно! Почему такое безобразие? Почему не спросить с этого даже «Росгосстраха» Амурской области, куда делись деньги этих людей, кондитерской фабрики «Зея»? Там нас всех фабрика «Зея» страховала. Иван Князев: Да, Тамара, понятно, мы вас поняли, спасибо вам за ваш звонок. Мы сейчас ваш вопрос переадресуем нашему следующему эксперту: у нас по телефону на связи со студией Андрей Крупнов, директор по отраслевым решениям в страховании в компании «КРОК». Здравствуйте, Андрей. Андрей Крупнов: День добрый. Иван Князев: Смотрите, что пишут нам наши телезрители. «Бесплатный сыр только в мышеловке», – это из Тверской области. Из Орловской: «Страховщики кидали, кидают и будут кидать народ», – ну дословно воспроизвел это SMS. «Страховка в нашей стране – это обман». Все вспоминают вот эти истории, когда Советский Союз развалился, что страховщики дискредитировали себя. И вот то, что наша телезрительница сказала, – это действительно так, такие случаи есть? Марина Калинина: Вань, давай еще одно сообщение прочту на эту же тему. Смоленская область: «Страховала свою жизнь и здоровье детей. Когда настал страховой случай, собирая бумажки, проездила всю страховую сумму. Поняла, что страховаться бесполезно, больше никогда со страховщиками не связываюсь». Иван Князев: Вот вы чувствуете действительно, что в народе страховщики, страховые компании действительно дискредитировали себя? И как эта ситуация исправляется либо будет исправляться? И что нужно для этого? Андрей Крупнов: С репутацией у страховщиков действительно проблемы, тут вы совершенно правы. Ну и, собственно, все, что говорят ваши телезрители, это только подтверждает. Но давайте вспомним, еще 20 лет назад страховые компании под видом страхования жизни занимались организацией схем для выплаты «серой» заработной платы. Когда Центральный банк эту практику прекратил, фактически страхование жизни умерло, там в течение больше чем 10 лет его вообще не видно и не слышно было. Потом оно возродилось в виде того, что называется инвестиционным страхованием жизни, когда людям заменяли дорогие банковские пассивы на дешевые договоры страхования, в итоге люди получали существенно меньшую доходность по договорам страхования, чем они получили бы по банковскому депозиту. Опять вмешательство регулятора, и опять рынок ИСЖ фактически умер, сейчас начинает возрождаться в новых формах. Страхование жизни – это же очень долгие взаимоотношения между страховщиком и клиентом, это взаимоотношения в идеале на 10, 20, 30 лет, соответственно, здесь репутация играет ключевую роль, а с репутацией действительно проблемы очень серьезные. Марина Калинина: Андрей, тут не только репутация играет серьезную роль, тут и финансовая устойчивость, и финансовое состояние играют действительно важную роль, потому что, как я уже говорила, повторюсь, 10, 20, 30 лет взаимоотношения страховщика и его клиента, за это время может все произойти. То есть насколько финансово устойчивы сейчас страховые компании, чтобы заключать договоры страхования жизни на такой длительный период? Андрей Крупнов: Страховые компании разные. Есть те, которые вполне финансово устойчивые. Вы совершенно правы: если посмотреть опять же в историю, сколько из тех компаний страхования жизни, которые существовали 10–20 лет назад, дожили до наших дней, хотя бы, пусть даже сменив название или сменив акционера, их будет не так уж и много. Я на самом деле, если говорить о страховании жизни, обратил бы внимание на то, что сейчас строятся такие большие финансовые экосистемы на базе финансовых крупных организаций, мы все их знаем, на базе других каких-то больших конгломератов. Вот компания, которая существует в рамках такой экосистемы, она будет заведомо более устойчива и более надежна, потому что ее репутация связана неразрывно с репутацией экосистемы, внутри которой она существует. С этим уже будет попроще с точки зрения ожиданий клиентов относительно того, сколько компания просуществует и как она выполнит свои обязательства. Иван Князев: Давайте вместе еще один вопрос от телезрителя послушаем. Анна из Самарской области. Зритель: Добрый день, уважаемые ведущие. Я хочу вам рассказать очень давнюю историю. Иван Князев: Давайте. Зритель: 1936 год, история моей бабушки. Умирает ее муж, она остается с тремя детьми без копейки. Слезы, не на что жить. Муж был застрахован. Она пошла в страховую компанию, ей сначала сказали: «Он не успел заплатить последний раз страховку». Марина Калинина: Ну взнос. Зритель: Но потом вышел какой-то мужчина и сказал: «Я вам помогу, вы все получите». Вот есть, я не знаю, почему-то закон как дышло, говорят, наверное. И действительно, он ей помог, она мне рассказала, и благодаря этим страховым выплатам она и ее трое детей, это еще довоенное время, сумели выжить. Так что здесь двоякое мнение о страховании и о страховых компаниях. Иван Князев: Да, интересная история. Спасибо вам, Анна, за эту историю. Андрей, вот такой вопрос – а на государственном уровне, государство вам палки в колеса не вставляет? Я в том плане, ну я думаю, что страховые компании как бы должны хотеть того, чтобы к ним больше клиентов приходило, чтобы их репутация улучшалась каким-то образом. Со стороны государства в этом направлении какая-то работа ведется? Потому что, с одной стороны, как мы уже говорили, государство говорит: «Надейтесь только на себя», – сейчас мы потихоньку к этому приходим. «Ваше финансовое будущее – это ваша забота». Андрей Крупнов: Со стороны государства нет никаких проблем. Вот вы просто сказали две вещи, которые на самом деле идут совершенно независимо друг от друга, – это страховые компании хотят, чтобы к ним больше клиентов приходило, и они хотят, чтобы их репутация улучшалась. Они действительно хотят, чтобы к ним приходило больше клиентов, но обычно они стремятся достичь этого максимально короткими путями, и эти короткие пути дальше не всегда совместимы с построением хорошей репутации. Недавняя история... Иван Князев: То есть это те варианты, когда, например, страхуешь машину, а у тебя мелким шрифтом написано, что такое-то условие нужно, чтобы тебе страховку выплатили, и так далее? То есть максимально, грубо говоря, собрать деньги с населения, не думая о репутации в будущем? Андрей Крупнов: Вы сейчас о выплатах, а я имею в виду непосредственно привлечение клиентов. Ну вспомните историю с ИСЖ, когда фактически все продажи этого страхового продукта осуществлялись силами банков и банковские сотрудники продавали ИСЖ вместо банковских депозитов. Причем понятно, что они делали это не в ущерб своему текущему работодателю. Я имею в виду вот такой вариант, когда ищется способ сразу быстро и много получить входящих денег в виде продаж страховых продуктов, при этом совершенно не думаю о репутации, о потребительской ценности этого продукта и так далее. Была же такая история на рынке страхования жизни, когда пришли еще в далекие времена американские компании и стали строить классическую модель продаж страхования жизни, основанную на агентских сетях, на обучении этих агентов, потому что продажа страхования жизни – это очень сложный процесс, он требует и коммуникационных навыков, и хорошего знания продукта, и хорошего знания финансов, умения все это объяснить неподготовленному клиенту. И вот они строили эти сети, даже здесь, ну сейчас уже в России, десятками лет, и их продажи прирастали медленно-медленно-медленно, и наши страховые компании, я просто тоже с некоторыми коллегами на эту тему общался, они так посмеивались, типа вот, пока они там крохи собирают с рынка, мы... Иван Князев: ...мы быстренько, сразу все, куш сорвем. Андрей Крупнов: ...схему банка страхового и в десять раз больше получили сразу. Иван Князев: Понятно, да. Спасибо большое. Андрей Крупнов, директор по отраслевым решениям в страховании в компании «Крок», спасибо вам большое. Уважаемые эксперты, если подводить итог, все-таки страхование – это наше будущее или нет? Марина Калинина: Или мы не готовы? Иван Князев: Нужно в это ввязываться? И если развивать, то как и что нужно для этого сделать? Давайте по порядку. Алексей Протасевич: Ну, я думаю, конечно, это будущее и настоящее. Я буду прикладывать лично все усилия, для того чтобы поменять вот это мнение, которое мы сегодня очень много слышали, мало слышали хороших примеров. Дело в том, что как раз страховые компании, отрасль, они продают людям продукты, никто с людьми не работает, так как мы, допустим, с Натальей работаем, то есть мы находимся вне, на нас никто не влияет, мы работаем от клиента, вот чего не хватает. То есть когда человек приходит и что-то там страхует, ему дают огромный договор и говорят: «Быстрее-быстрее, вот здесь подпиши», – с ним никто не работает, не разбирается в его финансовой ситуации, не объясняет ему вот эти маленькие буквы. Иван Князев: Понятно. Алексей Протасевич: Мы этим занимаемся. И если люди будут не сразу туда идти, а идти к нам, то, я думаю, ситуация изменится в лучшую сторону. Иван Князев: Здесь вопрос еще, да, такой грамотности. Марина Калинина: Наталья, буквально минутка у вас. Иван Князев: Даже меньше. Наталья Смирнова: Ну, я считаю, страховаться надо, но нужно понимать, что страхуешь, чтобы понимать, что, в общем-то, нужно получить на выходе. Если человек хочет застраховаться на случай, чтобы что-то случилось и получил выплату, – это рисковая страховка. Если он хочет застраховаться, чтобы точно получить что-то на выходе, даже если ты доживешь и все будет нормально, – это накопительная. И к сожалению, да, читать эти длинные договоры, чтобы не было такого, что «а я вот», «а мне не заплатили», а потом оказывается, что он недочитал, не прочитал, подписал и ничего не понял. И естественно, если нет доверия только российским, не надо ограничиваться только страховками, для накопления есть куча инструментов, все на российском рынке Марина Калинина: Ну, в общем, нужна консультация. Иван Князев: Наталья, совсем-совсем короткий вопрос, «да» или «нет». После того как вы застраховались, вы себя спокойнее чувствуете или нет, скажите честно? Наталья Смирнова: На порядки. Иван Князев: На порядки. Наталья Смирнова: Потому что теперь я знаю: я могу умереть спокойно, родители обеспечены. Иван Князев: Понятно, понятно. Спасибо. Наталья Смирнова, финансовый консультант, была у нас в гостях... Марина Калинина: ...и Алексей Протасевич, тоже финансовый консультант. Иван Князев: Спасибо, уважаемые гости. Марина Калинина: Мы вернемся через пару минут.