Ольга Арсланова: Мы продолжаем, и сейчас время нашей «Темы дня». Уровень официальной безработицы в России растет: по данным Росстата, в России больше 3 миллионов безработных, из них зарегистрированных в службах занятости почти 700 тысяч человек. Это на 10% больше, чем в прошлом году. Петр Кузнецов: В ведомстве назвали и основные причины безработицы в нашей стране. По данным опроса, 16% респондентов потеряли место из-за сокращения штата или вообще ликвидации предприятия. По собственному желанию уволилась четверть опрошенных. Еще около 6% перестали работать из-за окончания срока договора. Ольга Арсланова: Но по прогнозам российских чиновников, в ближайшие 3 года официальных безработных станет еще больше, примерно в 3 раза. Но дело не в том, что люди будут терять работу чаще, а в том, что биржи труда стали эффективнее работать, поэтому официально будет более выгодно регистрироваться. Впрочем, многие экономисты говорят, что и реальная безработица в нашей стране тоже будет расти. Если вы потеряете работу, как вы будете ее искать? Как прожить без работы в России? Что будете делать, если поиски затянутся? Вот об этом будем говорить до конца часа. Ждем ваших комментариев. Петр Кузнецов: Или это уже произошло. Но в некоторых отраслях угроза безработицы еще выше, так считает доктор экономических наук Александр Щербаков, он был сегодня экспертом в дневной части «Отражения». Давайте послушаем. Александр Щербаков: Сектор материального производства, то есть это там, где производятся какие-то материальные блага, в том числе и машиностроение, промышленность такая обрабатывающая. К сожалению, вот эти вот отрасли в большей мере подвержены безработице. Ну и в последнее время, конечно, финансовая сфера тоже стала подвергаться этому явлению, поскольку к банкам стало больше контроля, больше внимания, и некоторые банки, в общем-то, прекращают свою деятельность. Нужно отслеживать ситуацию, где больше предпосылок для развития, в каких сферах, в каких отраслях, и соответственно повышать собственную квалификацию, постоянно повышать собственную квалификацию. Мне кажется, это наиболее такой перспективный ход, для того чтобы представлять особую ценность в глазах работодателя. Ольга Арсланова: Государство не будет помогать нам искать работу – это мнение доцента базовой кафедры Торгово-промышленной палаты «Развитие человеческого капитала» Людмилы Ивановы-Швец. Давайте послушаем. Людмила Иванова-Швец: У нас очень многие уповают на государство и ждут от государства, что государство поможет им найти работу. Это реально не так ни в одной стране мира, и у нас все-таки вот эти пережитки с нашего прошлого, что государство должно трудоустраивать, государство должно заботиться. Сейчас никто никому ничего не должен в плане того, что вы сами должны искать работу. Мне кажется, службы занятости как раз делают ровно то, что они должны делать. Другое дело, что качество обслуживания в этих службах занятости, это первое. А второе, чем может помочь государство? – это вот как раз отрегулировать рынок труда из «серой» схемы, вот та оплата труда помимо «белой» зарплаты, наказание за дискриминацию, может быть, более действенные меры – вот это то, что может помочь в дальнейшем проще находить работу. Петр Кузнецов: Ну а мы представляем вечерних экспертов по этой теме. У нас в гостях Ксения Юркова, исполнительный директор «Национального центра занятости», – добрый вечер. Ольга Арсланова: Добрый вечер. Ксения Юркова: Добрый вечер. Петр Кузнецов: И Светлана Симоненко, управляющий партнер группы компаний «Detech». Добрый вечер. Светлана Симоненко: Здравствуйте. Ольга Арсланова: Здравствуйте. Еще раз обращаемся к нашим зрителям: вы можете звонить и задавать вопросы нашим гостям. Ну и главный вопрос – что делать, если потеряли работу? Что планируете делать? Или, может быть, у вас есть такой опыт и вы готовы им поделиться? Ждем вас в прямом эфире. Петр Кузнецов: Смотрите, мы так понимаем, что отмечен скачок обращений в центры занятости, к нему как бы апеллируют, по этому измеряется возросший уровень безработицы. Но можем ли мы только по этому показателю судить о том, что у нас происходит в безработице, куда она движется, в какую сторону? Ольга Арсланова: Вообще очень интересно, почему этот скачок произошел. Петр Кузнецов: Да, вообще говорят, что начали обращаться, допустим, кто-то пытается объяснить, что предпенсионеры просто в центры занятости пошли, но так ли велика эта категория, чтобы так повлиять на уровень безработицы растущий, поменять его? Ксения Юркова: Ну, конечно, эти показатели, которые мы с вами увидели, нужно исследовать, потому что мы прекрасно понимаем, что центры занятости не помогают искать работу, идут в центры занятости не те, кто реально в ней нуждается, а те, кто хочет получать пособие. Это всегда так было, так есть и, надеюсь, такого не будет. Ольга Арсланова: И не будет. То есть это люди, которые идут перекантоваться, буквально первое время получить хоть что-то от государства? Ксения Юркова: Необязательно. Я вам расскажу случай, когда… Петр Кузнецов: Или вообще надолго. Ольга Арсланова: Долго не проживешь. Ксения Юркова: …к нам приходили люди с направлениями из центров занятости и говорили: «Ребят, откажите нам, вы поставите штамп, что нас не взяли на работу, мы вернемся и будем продолжать получать свое пособие». Это люди, которые даже не планируют искать работу. Ольга Арсланова: А напомните, о каком пособии речь идет? Какой размер? Ксения Юркова: Все зависит от региона, то есть… Ольга Арсланова: Ну максимум? Ксения Юркова: Минимальные суммы. Ольга Арсланова: А смысл? На это все равно не проживешь. Что делают люди параллельно? Ксения Юркова: Люди работают, люди неофициально работают, почему бы нет? Либо не хотят работать, живут за счет каких-то дополнительных доходов. Ольга Арсланова: То есть правильно я понимаю, что вот этот вот скачок обращений в службы занятости говорит о том, что люди стали беднее и они хоть что-то, но хотят получать? То есть уже не гнушаются этими суммами? Ксения Юркова: Здесь опять же необходимо анализировать возрастной ценз, кто обращался, регионы, в которых обращались. Здесь нужно проводить аналитику, нельзя по двум показателям ответить на этот вопрос. Ольга Арсланова: Скажите, пожалуйста, рост безработицы, о котором нам сейчас говорят, – это официально, это погрешность какая-то, или это реальная проблема? Светлана Симоненко: Ну мне сложно сказать про официальные данные. Мы сейчас пока ожидали с Ксенией перемолвились по поводу официальной статистики, потому что я, например, сегодня посмотрела на те данные, которые в открытых источниках есть по России по 2019 году, они чуть-чуть расходятся, но все примерно об одном. То, что вы назвали, 3 миллиона, это от нашего населения страны чуть больше 2%, то есть на самом деле это очень низкая безработица, если мы берем просто по мировым меркам. Тема вообще работы и востребованности людей очень часто обсуждается среди руководителей управления персоналом и в крупном бизнесе. Есть всегда условно 5% людей, которые не будут работать никогда, потому что они не хотят. И можно что угодно делать, они не будут работать. Ольга Арсланова: Ну у них нет проблем, собственно, их, видимо, все устраивает, мы о них сегодня и говорить не будем. Светлана Симоненко: Да. Ольга Арсланова: Мы говорим о тех, для кого это… Петр Кузнецов: Ну то есть такая национальная особенность ничего не делать и просто ждать помощи от государства, вот такая категория? Светлана Симоненко: Ну тут вопрос только, чья она национальная, потому что такая категория людей есть абсолютно в любом государстве. Ольга Арсланова: Но, кстати говоря, здесь у нас есть преимущество: если европеец потерял работу, он будет получать довольно приличную некую выплату на протяжении нескольких месяцев и может расслабленно, хотя довольно скромно, жить. У нас не расслабишься, на наше пособие не проживешь, в этом плане государство стимулирует людей побыстрее искать работу. Светлана Симоненко: Ну вот я, кстати, обсуждала эту тему тоже со своими клиентами и коллегами, это руководители крупных организаций отечественных и зарубежных, как раз в преддверии нашей с вами темы, спрашивала, как люди обращаться, потому что я знаю, что происходят сокращения, обращаются люди в центры занятости. Большинство людей, которые действительно хотят работать, они не обращаются в центры занятости по той простой причине, что они считают это для себя резким понижением в статусе. То есть признать проблему… Петр Кузнецов: Сам факт. Светлана Симоненко: Да, признать, что я безработный, что мне нужна помощь государства, это значит фактически пересмотреть взгляд на себя самого, кто я. Петр Кузнецов: Поэтому они, извините, предпочитают через знакомых находить? Ольга Арсланова: Не афишировать. Петр Кузнецов: Ищут работу, но не признают себя официально? Светлана Симоненко: Да, но не признают официально. С другой стороны, я думаю, что те люди, которые приходят и обращаются в службы занятости, я знаю, например, тех, кто реально искал работу, это уровень людей с низкой квалификацией, но тем не менее они есть. Поэтому я думаю, что в том, что говорит Ксения, есть, безусловно, процент людей, которые действительно рассчитывают на то, что они какую-то работу получат. Другое дело, что то, что им предлагают, может быть, не соответствует их уровню притязаний ни по зарплате, ни по условиям, и они понимают, что им это не нужно, что они могут сами гораздо лучше устроиться, чем будут принимать официальные предложения. Ольга Арсланова: Вот смотрите, нам пишут зрители, пример из Волгоградской области: «Мне 34 года, ищу работу далеко не в первый раз и ни разу не обращалась в центр занятости, потому что мне нужно не пособие, а работа по специальности, а центр занятости этого предложить не может». Что должно измениться в системе обеспечения занятостью, для того чтобы люди смогли находить работу, то есть по прямому назначению чтобы все функционировало? Ксения Юркова: Ну здесь мы говорим про саму структуру центров занятости по нашей стране, мы говорим про, наверное, мотивацию, про близость к бизнесу. Потому что сейчас это, знаете, «Почта России», она есть в каждом городе, кто-то пользуется, кто-то не пользуется, и каких-то молодых специалистов, тех людей, которые могли бы что-то предложить, там сейчас, к сожалению, в этой структуре нет. Поэтому, наверное, какая основная претензия у людей? О том, что я не вижу смысла… Ольга Арсланова: «Я прихожу, а мне не предлагают ничего по моей квалификации». Ксения Юркова: …либо «мне предлагают»… Ты пришел, понятно, что топ-менеджер не обратится, человек с доходом больше 100 тысяч рублей, наверное, туда не пойдет, потому что понимает, какие вакансии есть в центрах занятости. Это вакансии с низкой квалификацией, не требующей спецподготовки, либо это может быть, хорошо, вакансия швеи, но в любом случае мы понимания, что это узкий круг людей, которые могут этим воспользоваться. Соответственно… Причем я знаю, что бизнес готов идти навстречу центрам занятости, бизнес в этом заинтересован. Очень часто пытаются наладить взаимоотношения, пытаются наладить контакты, потому что нехватка есть как раз персонала низкоквалифицированного, и часто обращаются в центры занятости. Но так как уже люди в него не верят, он не может предоставить персонал. Ольга Арсланова: Ну вот, собственно, теперь мы подошли к главному вопросу: что делать человеку в России, если он потерял работу? Учитывая, что в центр занятости мы не верим, в возможность хорошей зарплаты верим очень мало тоже. Что делать? Вот ваши рецепты, уважаемые зрители, в прямом эфире, что вы будете делать, если останетесь без работы. У нас тут варианты: «Буду сдавать квартиру и спокойно жить», «Научусь чему-то новому», или некоторые пишут: «Занимался интеллектуальным трудом, оказался он востребованным, начну что-то делать руками». Насколько это реалистичная модель, когда делал одно, и вдруг жизнь вынудила делать что-то новое? Насколько россияне вообще это практикуют? Светлана Симоненко: Ну это очень реалистичная модель. Более того, если люди будут действовать верить в то, что они могут попробовать что-то другое, это большинству действительно поможет в сложной ситуации. Понимаете, у нас мир работ очень сильно изменился, мы это видим даже за последние 5 лет. У нас появляются такие профессии, которых раньше не было, мы даже не знали, что это. В то же время какие-то профессии уходят, умирают, об этом много говорят в связи с развитием IT-технологий, в частности, с развитием роботизации производств. Естественно, какие-то рабочие места сокращаются. Люди привыкли, что они один раз получили образование, какое-то образование, неважно какое, дальше они пошли, устроились на работу, и дальше они видят вот такой туннель, по которому они будут идти до пенсии. А сейчас у нас происходит изменение, вдруг раз! – и туннель в какой-то момент оборвался, потому что изменился производственный процесс, эта работа больше не нужна. Или, наоборот, у нас увеличился пенсионный возраст, соответственно, оказывается, ой, мне нужно еще пробежать пятилетку, а я к этому не готов, у меня были какие-то другие планы. И первая, конечно, помощь – это, знаете, немножко выйти за рамки этого туннеля и посмотреть по сторонам. Я знаю очень много успешных, прекрасных опытов людей разного уровня, в основном, конечно, среди моих друзей, это те, кто имеют высшее образование, имели какой-то опыт, когда, например, они просто меняли полностью карьеру, понимая, что… Ольга Арсланова: А что они делали? Светлана Симоненко: Ну, например, уходили с работы и начинали заниматься каким-то делом, которое им больше нравится. Кто-то, например, начинал изготавливать мебель, вот ему нравится это художественное, делать что-то руками, вот он начал что-то делать, пытается из этого делать какой-то бизнес. Насколько это успешно, другой вопрос, но человек делает что-то, не знаю, создает какие-то расписные табуретки, ему это нравится, он пытается это поставить на широкую ногу. Кто-то начинает заниматься, например, другая история, уходит в преподавательскую среду, сферу, хотя там всю жизнь был инженером, вел какие-то сложные проекты. Но самое большое, что людей останавливает… То есть это возможно, и люди находят себя, и кому-то удается делать успешные бизнесы, вообще создавать новые совершенно направления, о которых раньше никто не думал, целые сферы создавать. Другое дело, что самым большим препятствием является страх, страх чего-то нового, потому что потеря работы, то есть когда мы выходим из этого туннеля, это большой стресс для человека. И вот пережить этот стресс, принять себя, принять эту ситуацию и начать действовать – это самая сложная история. Самая большая проблема и самая большая победа – это борьба с собой и победа над собой, над своими страхами. Петр Кузнецов: Ну еще очень важно все-таки здесь посмотреть, как у нас эффективно работают институты переквалификации, если мы об этом говорим. Давайте сейчас слово народу дадим. «Что будете делать вы, если останетесь без работы?» – на этот вопрос отвечали люди на улицах разных городов, вот, что получилось у нас. ОПРОС Петр Кузнецов: Мы по-прежнему ждем звонки по тому же вопросу в студии, готовы с вами пообщаться, что вы будете делать, чтобы просто не умереть, оставшись без работы. Что можете делать? Ольга Арсланова: Давайте Сергея послушаем. Петр Кузнецов: Давайте послушаем Сергея. Здравствуйте. Ольга Арсланова: Добрый вечер. Петр Кузнецов: Он как раз в поиске сейчас. Сергей, здравствуйте. Зритель: Да, здравствуйте. Петр Кузнецов: Вы в поиске? Чем вы занимаетесь в этом поиске? Зритель: Ну я в принципе стою сейчас в центре занятости. Ольга Арсланова: Ага. Петр Кузнецов: Ага. Зритель: В центре занятости, потом всяческим образом смотрю «HeadHunter», …, на этих сайтах тоже ищу работу. И хотел вот, сейчас основная моя задача такая донести, что я стоял в центре занятости 2 года назад, так же был без работы, встал в центр занятости, пособия были там 4 800. Петр Кузнецов: Ну? А вы в этом положении уже сколько находитесь? Все-таки нужно что-то делать за это время с такими пособиями. Зритель: Ну я все это время в поиске, занимаюсь только подработкой. Ольга Арсланова: А чем подрабатываете? Петр Кузнецов: Например? То есть чтобы просто хватало на еду, да? Зритель: Ну да, беру всякую работу. У меня высшее образование, но берусь за всякую работу, вплоть до того, что… Петр Кузнецов: Ну назовите нам, пожалуйста, чем вы занимались в последнее время в этом периоде ожидания. Зритель: Я и грузил… Ольга Арсланова: Грузчиком, ага. Петр Кузнецов: Так. Зритель: И грузил, и выгружал, и на машине извозом занимался, пока вот ноги не заболели. Периодически приглашают на собеседования, но понимаете как? Когда я ставлю у себя галочку, что мне в районе 44–45 лет, меня приглашают на собеседования, и после собеседования когда смотрят паспорт мой, когда анкету уже начинают составлять, они говорят: «О, а чего же вы, это самое?» А я как бы говорю: «Ну извините, пожалуйста, ошибся». Понимаете как, мне сейчас уже больше 50 лет, и я уже начал ставить в своей анкете, что мне 52 года, но никто, работодатель даже не просматривает мое резюме. Ольга Арсланова: Спасибо. Из-за возраста. Петр Кузнецов: Точка отсечения для попадания сейчас на рынок труда – это какой возраст? Потому что у нас, когда мы говорим о рынке труда, молодые на их языке «гонят» на старших, потому что они держат их места и сидят там до последнего, старшие говорят, что их места сейчас занимают молодые, которые ничего не умеют, в отличие от них, таким же образом не дают на рынок труда вернуться. Ольга Арсланова: Кому сейчас готовиться к тяжелому физическому труду, какой возрастной категории готовиться работать грузчиками, таксистами? Потому что судя по нашему SMS-порталу, самый популярный сейчас выход из ситуации, если потерял работу. Квалификация не нужна, нужны права, нужны руки и все. Ксения Юркова: Самый золотой возраст для работы – это диапазон от 30 до 40–45 лет. Это, наверное, 95% работодателей ограничиваются где-то примерно в этих рамках. Конечно, это незаконно, даже в вакансии ты не можешь указать срок, ты не можешь отказать по этой причине. Понятно, что работодатель найдет способ обойти этот закон и отказать по любой другой причине, то есть о чем мы с вами говорим. То есть до 30 лет в зависимости от вакансии, которую выбрал человек, не любят, потому что, наверное, не так хотят работать, часто меняют работу. Потому что сейчас молодежь, да, мы говорим о том, что это люди, которые привыкли часто менять работу, которые хотят работать в open space, которые привыкли, вообще хотят посмотреть мир и думают, что вот еще все впереди. Люди после 45 лет тоже, к сожалению, не так востребованы по разным причинам. Первая – это, наверное, физический труд зачастую, вторая – нежелание, невозможность подстроиться под какие-то изменения бизнеса, это, возможно, непонимание современных условий. То есть опять же смотря какую вакансию, какую должность мы рассматриваем. Понятно, что, если ты топ-менеджер, тебе 45 лет, да еще все впереди. Ольга Арсланова: Вот рецепты от наших зрителей, ответ на вопрос, что вы будете делать, если потеряете работу, как вообще будете спасаться. «Потерял работу в Самаре в 50 лет, все бросил и уехал в Москву. Устроился по специальности, – то есть вариант сменить место жительства. – Специальность «пищевой технолог», зарплата в 2 раза выше, жилье оплачивают. Кто хочет работать, всегда найдет где». Нет у вас в городе, соседний, дальше и дальше, пока не найдете, вот такой вариант. Ксения Юркова: Да, как раз прокомментирую по этому поводу. Прекрасный пример: у меня мама в 63 года приехала в Москву абсолютно без моей помощи, знаете, как сапожник без сапог, трудоустроилась на работу, стала преподавателем, уже 3 года преподает достаточно успешно. Человеку 63 года, вполне пенсионный возраст. Также тоже найду много примеров, когда люди действительно в 40+ лет меняли профессию, меняли город и просто… Ольга Арсланова: Ну давайте сейчас по географии поговорим. Ксения Юркова: Кто хочет, тот найдет. Ольга Арсланова: Переезд – это кажется выходом, но так ли это легко на самом деле для человека, у которого нет работы и нет, то есть он какое-то время уже без работы и у него, очевидно, нет накоплений. Светлана Симоненко: Любой переезд – это, конечно, авантюра, потому что вот то, что я говорю, выйти из туннеля, посмотреть по сторонам, посмотреть не только в мир профессий, которые вокруг, но и посмотреть вообще в мир, который вокруг, даже в рамках нашей страны. Но очень многие люди... Скажем так, «многие» – это, наверное, сильно сказано, но все больше и больше люди готовы куда-то переезжать. Другое дело, что здесь же мы имеем дело с глубокой психологической причиной. Если ты работал на производстве, ты привык к определенному технологическому процессу, ты был успешен в этом, то для того чтобы быть успешным, тебе не нужны какие-то изменения, потому что, если человек хочет каких-то изменений, если он мобильный, он просто не сможет работать на производстве, то есть это характер работы противоречит самой как бы структуре личности человека. Поэтому, например, перевести рабочих очень сложно даже на хорошие условия, и многие крупные производства, которые пытаются перенести свое производство, изменить локацию и пытаются перевезти хороших специалистов, сталкиваются с проблемой, что люди не хотят уезжать, потому что это сложно, это психологически сложно, даже если им… Петр Кузнецов: …предлагают зарплату в 2 раза выше. Светлана Симоненко: …предлагают зарплату и поддерживают. Ну потому что здесь корни, ты привык, вот здесь ты знаешь эту улицу, у тебя уже как-то все по накатанной. Петр Кузнецов: Опять-таки трудоспособное население у нас не привыкло к тому, что нужно переквалифицироваться, а уж тем более сколько это делать… Ольга Арсланова: И так вроде неплохо живем. Давайте все в Москву приедем на работу! Ксения Юркова: Не надо. Петр Кузнецов: Давайте в Петербург переедем, да? Сергей. Ольга Арсланова: Нет, у нас Челябинская область на связи, давайте сначала поговорим с Челябинской областью и потом с Питером. Валентин, добрый вечер. Петр Кузнецов: Давайте так. Зритель: Здравствуйте. Ксения Юркова: Здравствуйте. Ольга Арсланова: Валентин, говорите. Зритель: Да, я говорю. Как бы по трудовому этому… Я работал на заводе, много лет проработал, у меня семья, четверо детей. В итоге, когда меня уволили, потому что сократили завод, а сократили потому, что государству непотребно платить этому заводу деньги на развитие, хотя мы развивались, всем хватало, мы делали… отопление, трубы делали, чтобы людям было тепло. В итоге нас всех разогнали, остались там маленькие… И то в итоге… Ольга Арсланова: И что вы делали после этого? Как выкручивались? Зритель: Ну что, как? Как обычно, как все люди. Встал в центр занятости в первую очередь, как и делается по закону, искал по друзьям, по знакомым. В итоге толком ничего не нашел, по знакомству я нашел работу, она оказалась больше оплачиваемой, чем оплачивали на заводе, чем мне центр занятости, потому что в центре занятости всего лишь копейки в нашем регионе. Ольга Арсланова: Понятно. Зритель: И вот я нашел работу, которая не зависит ни от государства, ни от кого, называется расклейщик рекламы. Я там получал больше, чем на заводе, и семью прокормил… До сих пор здесь работаю, вообще случайно… Я просто там зарабатываю, зарабатываю нормальные деньги. Ольга Арсланова: Понятно. Ну и хорошо, спасибо за вашу историю, Валентин. Давайте Сергея из Санкт-Петербурга еще послушаем. Добрый вечер. Сергей, вы в эфире. Зритель: Алло, здравствуйте. Можно говорить? Ольга Арсланова: Да, здравствуйте. Петр Кузнецов: Да. Зритель: Ну я вот хочу обратиться к вашему директору центра занятости, который, мягко говоря, говорит, что работа есть. Я вот более полугода стою в центре занятости в Санкт-Петербурге, так? Мне предлагают работу, я бы готов на обучение. Но, во-первых, нужно немножко заплатить за это обучение, и не факт, что после него примут на работу. Другие профессии, которым обучают бесплатно, они не требуются. Извините, я волнуюсь. В Питере только продавцы и грузчики, продавцы, грузчики, кассиры, все, больше работ нет. Работы много, бегущая строка… Ольга Арсланова: Вот смотрите, вот ситуация, вы без работы. Зритель: Да, да. Ольга Арсланова: Немного есть, на несколько дней хватает, не знаю, на неделю-две. Дальше что будете делать? Ситуация вот такая, все, выбора нет. Зритель: А я не знаю, это ЖКХ называется, «живи как хочешь». Ольга Арсланова: «Живи как хочешь», понятно. Петр Кузнецов: Нет, ну жить-то надо все равно. Зритель: Правильно… Ольга Арсланова: То есть у вас стратегии нет? Ваша личная стратегия? Понятно с государством, не рассчитывайте на него. Сами что будете делать? Зритель: Я не рассчитываю, живу как хочу, получается, как хочу, выгребаешь из этой ямы сам по себе. Петр Кузнецов: Деньги на продукты откуда вы берете в итоге? Одними фразами «государство нас бросило, живу как хочу» не наешься. Вот чисто технически откуда у вас деньги в таком положении? Зритель: Живу на пенсию мамы. Петр Кузнецов: А, живете на пенсию мамы… Ольга Арсланова: Вот, еще есть вариант у нас. Спасибо большое. Пишут: гнать самогон, уйти в криминал. Из Самарской области говорят, что с высшим образованием можно только в горничные устроиться, других вариантов нет, других нет рабочих мест. Ну и очень популярные такие ответы: «Повешусь, потому что 55 лет, пока работаю, но если по разным причинам стану безработным, из-за возраста никуда не возьмут», «Учить иностранный язык, переехать в другую страну». И вот история из Башкортостана: «На «Роллтоне» 3 месяца прожила, выжила. Нашла работу, продолжаю жить в том же режиме». Очень печально на самом деле, люди не видят выхода. Получается, что если ты потерял работу, особенно если ты взрослый, прямо совсем взрослый, то единственный твой выход – это демпинг, соглашаться на что угодно, на какие угодно деньги, делать что угодно, то, что востребовано? Ксения Юркова: Ну, конечно, все зависит от региона, от возраста прежде всего и от профессии, которой вы ранее обладали. Действительно, очень тяжело найти работу в 55, в 60, особенно мужчинам… Ольга Арсланова: Слушайте, почему? Человек как раз в профессиональном расцвете находится в этом возрасте, он уже очень многое умеет. Почему его знания, его умения не востребованы? Ксения Юркова: Ну мы же сейчас говорим о том, что это рынок труда, работодатель может выбирать. Когда нам надо условно найти женщину-консьержку или женщину-гардеробщицу, мы понимаем, что мы можем платить по Москве 15 тысяч рублей, и на это не пойдет красивый молодой охранник-мужчина, мы понимаем, что мы возьмем за эти деньги бабушку. Здесь такая же история: если есть возможность найти помоложе, тех сотрудников, которые не будут болеть, которые будут держаться за свою работу, конечно, их возьмут. Опять же есть вакансии для кандидатов старше 50 лет, возможные работы на телефоне, как я уже сказала, это и сиделки, возможно… Ольга Арсланова: То есть получается, что рынок вот такой странный, то есть люди с хорошим образованием, освоившие профессию, у которых опыт, они не нужны, получается, этому рынку? Ксения Юркова: Они нужны до определенного возраста. Ольга Арсланова: Понятно. Петр Кузнецов: Нет, наверное, рынок труда так и должен работать по принципу естественной конкуренции: проигрываешь ты конкуренцию, значит… Ольга Арсланова: Не то что должен, но вот он такой, получается так? Светлана Симоненко: Вы знаете, я могу сказать так, что рынок очень разный. В этой проблеме, которую мы сейчас обсуждаем, есть две составляющих. С одной стороны, это поведение работодателей, потому что они тоже сталкиваются с огромными проблемами найти профессионалов, они борются с текучкой. Например, сейчас все активно борются за привлечение молодых кадров, а молодые ребята подвижные, они не знают, чего хотят, не определившиеся и так далее, и так далее, и все за них борются. И потом вот я часто сталкиваюсь, когда работодатели собираются и начинают жаловаться друг другу, насколько молодые ребята обнаглели и сколько они хотят денег, не имея вообще опыта, студент II курса заламывает какие-то заоблачные суммы. Конечно, если у вас в небольшом городе в провинциальном открыто 3 кол-центра крупных компаний и все хотят к себе молодежь, там просто не может быть безработных молодых, потому что они друг друга… Ольга Арсланова: То есть чувствуют себя востребованными? Светлана Симоненко: Конечно, друг у друге перекупают. При этом когда я задаю вопрос работодателю, а зачем ему молодой человек, сидящий на телефоне… Ольга Арсланова: Какая разница, кто, его не видят. Светлана Симоненко: Какая разница, кто сидит, абсолютно, если его не видят, если он нормально разговаривает. Ольга Арсланова: Там нагрузки большие и зарплаты так себе? Светлана Симоненко: На самом деле вам нужен человек, у которого эта работа рядом с домом и который никуда не рвется, потому что из кол-центра на самом деле карьеры никакой нет. Для работодателей для многих это новая идея, потому что они так привыкли, потому что когда-то они тоже для себя это приняли. Или, как мне сказал один крупный телеоператор: «Ну как? У нас ведь услуги технологичные, они для молодых, и мы хотим, чтобы молодые люди советовали, как настроить Интернет». На что я спрашиваю: «А вы реально думаете, что вам будут звонить молодые ребята 16-летние и по телефону спрашивать, как настроить Интернет? Вам кто будет звонить? Вам будут звонить, скорее всего, люди возрастные, которые не могут сами разобраться в тех руководствах, которые публикуются в Интернете». Поэтому, с одной стороны, мы имеем большую проблему стереотипов, которые есть в головах у работодателей, которые переносят их, с одной стороны, принесли с собой с западного рынка или с прошлых годов, когда у нас не было демографической ямы. А сейчас рынок сильно изменился, а технологии подбора и шаблоны остались те же, а сейчас они неприменимы. Ольга Арсланова: Понятно. Александр из Бурятии у нас на связи. Здравствуйте, Александр. Что будете делать, если потеряете завтра работу? Зритель: Здравствуйте. Я, получается, из Бурятии, из деревни где-то 1–1,5 тысячи населения. И вот у нас, знаете, вообще работы нет, вообще в деревне, у нас только магазины. Пилорамы все позакрывали, лес, потому что сейчас пилить нельзя, рыбу ловить нельзя, грибы нельзя, все нельзя. Работа есть у меня, я экскаваторщик сам, но я езжу за тысячу километров, чтобы заработать нормальные деньги, чтобы что-то построить, потому что куб бруса стоит 10 тысяч рублей, это очень много. Вот как нам, молодежи? Мне 28 лет, как мне, допустим, построиться, вот как? Я не понимаю просто этого. Я езжу за тысячу километров, ну 70 тысяч в месяц зарабатываю, это нормальные деньги, но я еду за тысячу километров… Петр Кузнецов: А на переезд у вас хватает денег, да? Зритель: Ну я по России работаю, да. Я вот, допустим, с Бурятии, я езжу в Якутию работать. Ольга Арсланова: У вас силы есть пока что и работа, есть куда ездить. Александр, не дай бог, но вот случилось что-то, все, нет этого места, что будете делать завтра? Петр Кузнецов: Даже за тысячу километров. Зритель: Я что буду делать? Лес буду пилить, продавать лес, грибы буду брать, рыбу буду ловить, потому что у меня нечего больше делать. Ольга Арсланова: XXI век. Петр Кузнецов: Штука такая сезонная. Зритель: Да. Ольга Арсланова: Спасибо большое, Александр. А что нужно… Давайте, может быть, круг самых простых навыков по мотивам вот этого звонка определим, которыми нужно обладать, чтобы выжить, потеряв работу? Вот что актуально сегодня? Потеряли работу, по вашей квалификации вам ничего не предлагают. Что надо уметь делать руками, я не знаю? Ксения Юркова: Ну давайте вернемся к вопросу, что это все-таки прежде всего рынок труда. Ольга Арсланова: Ну вот что рынок сейчас говорит, что востребовано? Ксения Юркова: Опять же вернемся. Здесь нельзя… Есть… Знаете, что такое Россия? Есть вот отдельно Москва, есть отдельно, возможно, Питер, есть отдельно Россия, это абсолютно разные рынки труда, абсолютно разные требования. Если мы говорим, что Москва – это все просто, в Москве не устроиться достаточно тяжело… Сложнее не устроиться, чем устроиться. А в регионах, конечно, ситуация намного хуже, и правильно говорят, что действительно закрываются предприятия. Сейчас мы говорим о том, что автоматизация бизнеса, автоматизация предприятий, новые станки, которые просто не требуют человеческого труда, все меньше и меньше рабочих мест, все больше и больше безработных. Конечно, сейчас молодой человек позвонил, ему всего 28 лет, по сути вся жизнь впереди. Здесь надо думать об образовании, надо думать о том, что хочет рынок. Рынок хочет IT-сферу, прежде всего это работа, возможно, даже на фрилансе. То есть если ты обучился какой-то профессии, программированию, моделированию… Ольга Арсланова: В Бурятии. Ксения Юркова: А почему бы и нет? Это же не в лесу, это Бурятия, там так же есть институты, там так же есть Интернет, просто переедет куда-то учиться. Ольга Арсланова: Ну хорошо, а пока Александр будет учиться, он на что жить будет? Петр Кузнецов: Да, Александр, который собирает грибы и рыбу, сколько времени у него, сил, денег уйдет на то, чтобы превратиться в программиста? Ольга Арсланова: Ночью за грибами, днем в университет? Ксения Юркова: Давайте вернемся: это рынок труда, и ты должен понимать, что вот какое твое будущее, как ты его планируешь. Естественно, он не в 20 лет понял, что он в Бурятии живет, я извиняюсь перед Александром, то есть он знал. Как он планировал свою жизнь? Так же ездить, так же жить в своем городе? Давайте открыто смотреть, это рынок труда. Все, что ты в себя вкладываешь, ты можешь это монетизировать, ты можешь это продать. Если ты говоришь о том, что, ребят, я живу в глубинке, я не готов в себя вкладывать, а что мне государство может предложить? – к сожалению, ничего не предложит, к сожалению. Поэтому вопрос миграции актуален, вопрос обучения, опять же какого обучения. Интернет, да, наверное, не везде. И конечно, сейчас многие подумают о том, что хорошо она сидит в Москве, есть деньги на компьютер, на Интернет, на обучение, чтобы дома посидеть обучиться, это понятно. Но мы говорим, возможно, о смене профессии. Ведь чтобы поменять профессию, необязательно чему-то учиться. Я вам скажу, что у меня женщина пришла в 40 лет на ассистента подбора, сейчас она уже буквально за полгода полноценный менеджер по подбору персонала. Если мы говорим про регионы, ну пойти куда-то на начальные позиции, отступить немножко по зарплате, обучаться в процессе работы, то есть ты получаешь какие-то деньги и учишься какой-то новой профессии. Петр Кузнецов: Это уже от работодателя зависит, сколько он времени даст, даст ли переобучаться во время работы. Очень коротко. Вот Ксения сказала, что государство ничего не может предложить. На самом деле у нас здесь есть в SMS мнение о странностях нашего рынка труда. На самом деле, нам пишут, в регионах есть вакансии, их много, но они по 10–15 тысяч, туда никто не пойдет. То есть, с одной стороны, вакансии есть, но с другой стороны, безработные. То есть вот вы сейчас говорили о демографической яме, то есть нам говорят о дефиците рабочей силы, а при этом безработных много, вот такая ситуация и получается парадоксальная. Светлана Симоненко: Понимаете, здесь… Вот я начала говорить про тему работодателей, но есть, с другой стороны, и определенные ловушки, которые строят себе сами люди. А именно, надо понимать, что поиск работы – это тоже работа, это отдельная деятельность, к которой надо подходить серьезно. Петр Кузнецов: Не приносит только денег. Светлана Симоненко: Да, кстати говоря, работа очень разная, и если посмотреть, например, и задать вопрос, почему люди работают, вот почему ты работаешь именно на этой должности, например, возьмем… Вот прекрасная профессия у молодого человека экскаваторщик, он всегда найдет себе работу, всегда, где есть стройка, всегда, где есть какие-то карьеры и так далее, он может куда-то поехать, и там его ждут. А если, например, ты профессор университета… Ольга Арсланова: …это сложнее. Светлана Симоненко: …то это гораздо сложнее. Петр Кузнецов: Хотя, да? Ольга Арсланова: Хотя государство потратило на подготовку профессора университета огромные деньги. Светлана Симоненко: А зарплата у тебя такая же, между прочим. Петр Кузнецов: Диплом не нужен, а… Ольга Арсланова: Это в лучшем случае. Светлана Симоненко: Те же самые 15 тысяч. Ольга Арсланова: Нет, 70 тысяч зарабатывал наш зритель, не любой профессор, между прочим, даже в Москве. Светлана Симоненко: Абсолютно, абсолютно. И здесь очень важно понимать, для чего ты работаешь. Вот та работа, которой ты занимаешься, она тебе что дает? Если она дает тебе только деньги и ты хочешь в перспективе зарабатывать больше, то ты должен тогда изучать эту отрасль, как ты можешь это делать. Если у тебя рабочая специальность, если ты можешь овладеть какой-то смежной специальностью, например, ты монтажник, ты можешь ее овладеть сваркой, ты можешь сочетать эти две профессии, это очень ценно. Если ты экскаваторщик, может быть, есть еще какая-то профессия, которой ты можешь овладеть, посмотри там, где ты работаешь, всегда ты можешь понять, что востребовано. И как правило, даже на вахтах эта возможность есть. Другое дело, что люди не всегда работают только из-за денег, потому что вопрос статуса тоже важен, вопрос самореализации тоже важен. Ольга Арсланова: На каком-то этапе уже нет, когда вот вообще делать нечего. Светлана Симоненко: Очень спорная история, потому что, например, люди отказываются, вот даже в том примере, который Ксения приводила, с чего мы начали, что люди отказываются от работы, говорят: «Поставьте мне, я не хочу у вас работать», – потому что он просто не хочет работать здесь, в данной конкретной организации на данной конкретной должности, даже если она ему по формальным признакам подходит. И надо честно сказать себе, что для тебя работа, какая она должна быть, чтобы ты был удовлетворен. Ольга Арсланова: А вот давайте посмотрим, кстати, на несколько примеров, в чем нашли себя герои нашего сюжета из Бийска и Симферополя. СЮЖЕТ Ольга Арсланова: И давайте послушаем еще Ольгу из Москвы, тоже в продолжение история, ее история. Петр Кузнецов: Здравствуйте, Ольга. Зритель: Добрый вечер. Ну что я могу сказать? Сейчас я с работой, но я 3 года пробыла в поиске. В 47 лет я осталась без работы, проработав достаточное количество времени на хорошем месте, сделала неплохую карьеру. Наступил 2014 год, фирма закрылась. Я была уверена, что с моими знаниями, моим опытом, раньше были предложения, я достаточно быстро найду работу, даже практически первые полгода не встала в центр занятости. Немножко со временем мой пыл поубавился, через полгода я встала в центр занятости. Мне там откровенно сказали: «Вы знаете, для вас мы даже предложить ничего не можем с вашим опытом. Но вы должны будете приходить регулярно и отмечаться». Что я в принципе и делала, но параллельно я искала работу, потому что, как говорится, прежние запасы закончились, и конечно, любой человек хочет самореализоваться и быть необходимым. Ольга Арсланова: Ну а вот в это время, пока вы, простите, ходили отмечались, на что жили Петр Кузнецов: Один из главных вопросов в этот непростой период, как вы существовали, на что? Зритель: Ну, скажем так, был определенный какой-то запас, который остался, но он очень быстро иссякал. Петр Кузнецов: Накопления, да? Зритель: Да, потому что в принципе ЖКХ, вода, Интернет, постепенно заканчивался. Ольга Арсланова: Ну да, понятно. Петр Кузнецов: Когда он закончился… Зритель: Когда он закончился, наступило не просто как тяжело, а было тяжело. Нельзя сказать, что я отказывалась от работы, я рассматривала все варианты. Чтобы избежать трат на дорогу, я пыталась устроиться рядом в магазин – меня не взяли несмотря на то, что в принципе я достаточно неплохо выгляжу, могу сказать, мне даже сейчас дают не больше 30, достаточно я работоспособный человек, репутация в принципе достаточно хорошая… Ольга Арсланова: Понятно. Зритель: Вообще никуда, понимаете, вообще никуда. То есть я смотрела, ходила по улицам и завидовала гастарбайтерам, простите. Ольга Арсланова: Да, спасибо. Зритель: Это было настолько странное ощущение… Причем поймите, я реально рассматривала все варианты. Ольга Арсланова: Вот понимаете, да, труд физический для гастарбайтеров сегодня, IT-шниками всем стать тоже невозможно. Давайте коротко, подводя итоги, ответим на вопрос: вы безработный сегодня в России – что делать? Вот первое действие? Петр Кузнецов: Прямо Ксения Юркова имеется в виду. Ольга Арсланова: Да. Ксения Юркова: Ксения Юркова безработная? У меня такие периоды в жизни бывали. Ну не отчаиваться, здесь надо максимально использовать все способы, все возможности найти новую работу. Как мы говорим, тут же закинуть по всем знакомым, не ждать полгода, а тут же по всем знакомым сразу сказать: ребят, в поисках, срочно помогайте, выручайте. Плюс самый популярный источник поиска работы – это все-таки Интернет-ресурсы. Ольга Арсланова: Понятно. Петр Кузнецов: Ага. Ксения Юркова: На всех Интернет-ресурсах возможен поиск работы, создать свое резюме, разместить контакты, не то что звоните 2 часа в день… Петр Кузнецов: Да, у нас время. Светлана Симоненко без работы, что она будет делать? Очень коротко. Светлана Симоненко: Ну в дополнение. Да, задействовать все ресурсы, но я бы еще сказала, что это хороший повод проанализировать себя, свои сильные и слабые стороны, и определиться, что главное, то есть чем ты готов поступиться, для того чтобы остаться все-таки востребованным. Петр Кузнецов: Спасибо. Ольга Арсланова: Большое спасибо, уважаемые гости. Петр Кузнецов: Светлана Симоненко, управляющий партнер группы компаний «Detech», и Ксения Юркова, исполнительный директор «Национального центра занятости». Спасибо. Ольга Арсланова: Спасибо. Ксения Юркова: Спасибо.