Тамара Шорникова: Это программа «ОТРажение». Завтра наши коллеги в эфире подробно обсудят тезисы из выступления Владимира Путина на форуме «Валдай», фрагменты его выступления и темы, которые поднимали участники форума. Ну а прямо сейчас в эфире рубрика «Национальная премия «Гражданская инициатива». Каждый четверг рассказываем о работе волонтеров, активистов, некоммерческих организаций. Они всегда готовы прийти на помощь тем, кто в этом нуждается, потому что для них чужого горя не бывает. Это тема нашего эфира сегодня. И это же – название одной из номинаций национальной премии «Гражданская инициатива». Она объединяет разные проекты: проекты по поиску пропавших без вести и пострадавших от стихийных бедствий, проекты по оказанию помощи бездомным, наркозависимым, заключенным, беспризорником. Темы тяжелые, но мы таких не боимся. В студии Тамара Шорникова. Представляю гостя: Дмитрий Второв, руководитель ассоциации «Поиск пропавших детей», номинант премии «Гражданская инициатива». Здравствуйте. Дмитрий Второв: Здравствуйте. Тамара Шорникова: Мы напоминаем телезрителям, что это прямой эфир. Вы можете написать нам. Если в вашем городе, в вашем регионе есть какая-то проблема и вы хотели бы обратить на нее внимание властей – пишите нам. Если вы волонтер и у вас есть собственный проект – тоже рассказывайте о нем. А мы расскажем всей стране. Дмитрий Викторович, предлагаю для начала посмотреть сюжет о вашем проекте. Чем занимаются волонтеры? Как проходят поиски? А после вернемся в студию и обсудим. Дмитрий Второв: Спасибо. СЮЖЕТ Тамара Шорникова: Записала, пока шел сюжет, из вашего интервью: «Это те, кто самовольно ушли». – «А почему самовольно ушли?» – «У него проблемы, которые не решает никто». Дмитрий Второв: Да. Тамара Шорникова: А это какие проблемы? Вот что в семье может побудить ребенка уйти, убежать? Дмитрий Второв: Вы знаете, это такая история, которая комплексная. Это не только проблема отдельно взятой семьи, а это в том числе и история школы, окружения, безусловно. То есть это очень большая история. Проблемы совершенно различные. Во-первых, мы не учим наших детей решать конфликты – и это самое основное. То есть у нас возникают какие-то конфликты в семье, и ребенок не знает, как решить эту проблему. И самый простой для него выход – это сбежать от этой проблемы, закрыть дверь. Вначале ребенок просто встает из-за стола, когда он разговаривает с родителем, и говорит: «Все, не надо меня лечить, не надо мне рассказывать вот эти сказки. Я пошел». Следующий шаг – ребенок закроет дверь в свою комнату. Но вы его настигнете и там, вы придете к нему за закрытую дверь и будете ему дальше читать какие-то нотации. Ему это не понравится. Тамара Шорникова: Ему недоговорили. Дмитрий Второв: Да. И он уйдет дальше – он уйдет из дома. Это неспособность наших детей решать проблемы. А проблемы возникают совершенно различные, начиная от того, что кормили манной кашей, и заканчивая школьной программой, неуспеваемостью в уроках, друзья, окружение – все что угодно. Тамара Шорникова: А конфликты, которые не умеют решать дети – это следствие чего? Родители разучились говорить с детьми? Не хотят этим заниматься? Дмитрий Второв: Вы знаете, у нас был случай, когда мы выявили пять детей в возрасте до 12 лет, там 11–12 лет были дети, которые распивали алкогольные напитки. Они брали на пятерых три бутылки водки. Мы этих детей выявили, начали с ними работать. И когда разговаривали с одним из родителей, спросили: «Ну как же так? Ваш ребенок приходит же в алкогольном опьянении вечером». На что нам было сказано: «Ну, он заходил. Я его спрашивала: «Все в порядке?» Он говорил: «Да, мама», – и уходил в свою комнату». Вот этого, понимаете, старого доброго, когда мы можем посмотреть в глаза ребенку, когда мы можем и должны вечером сесть за один стол и обсудить те проблемы, которые есть, – вот этого катастрофически не хватает! Дети фактически выпадают из нашего с вами поля зрения – и в результате, к сожалению, очень часто падают и получают очень тяжкие увечья, а иногда и погибают. Тамара Шорникова: Опять же, из сюжета, по-моему, очевидная мысль: «Избежать таких случаев поможет профилактика». А что вы имеете в виду? Это какие мероприятия? Кто этим должен заниматься? Это прерогатива школы, семьи? Дмитрий Второв: Это общая история. Ну, во-первых, мы с вами должны понимать: чтобы семья занималась профилактикой, она должна знать, как это делать. А семья не знает, как это делать. Поэтому, безусловно, это работы со стороны психологов. И здесь мы все время говорим о том, что статус психолога необходимо поднимать, необходимо поднимать качество работы. И нельзя бояться психологов. У нас же очень часто психолог – это значит психиатр. И все, дальше ребенка… Тамара Шорникова: Что-то не так. Дмитрий Второв: Да, «в дурдом заберут», «он сумасшедший». Нет, ни в коем разе! Это история непосредственно работы по девиации ребенка, работы с его девиацией, чтобы помочь ему выйти из этого внутреннего кризиса, в котором он присутствует. Здесь различные вещи могут быть и сторонние… точнее, естественно-психологические. Пубертат у ребенка, да? То есть гормональный вброс. Соответственно, изменение поведение. У нас часто истории такие: «Сделайте что-то с моим ребенком. Моя девочка была такая замечательная, а сейчас она сломалась. Почините мне ее». Это история, с которой должно работать, безусловно, и государство, и школа, и сами родители. Тамара Шорникова: В этой конструкции… Смотрите. Родители с утра до ночи работают. В школе педагоги завалены какой-то бумажной работой, им нужно план написать, то-се, пятое-десятое. Даже классные часы сейчас отводятся каким-то факультативам, а не тому разговору именно педагога с ребенком, какой был, например, у меня в школе. Психологи, которые, как мне кажется, не во всех школах сейчас есть. Дмитрий Второв: Ну, почти. Тамара Шорникова: Получается, что это все как-то надо… С чего начинать? Кого обучать? Что это должно быть за мероприятие? Дмитрий Второв: Начинать с комплексной государственной программы, безусловно. Это должна быть комплексная широкая государственная программа по работе непосредственно с детьми. Это история, когда у нас в поле зрения попадает каждый отдельно взятый ребенок. Вы понимаете, дети – это не цифры. У нас очень часто дети превращаются в некую статистику, вот эту цифровую величину. За каждой этой цифрой… Даже какие-нибудь 0,2% детей – это сотни детей, десятки тысяч детей, понимаете, с которыми необходимо, с каждым адресно поработать. И дети у нас подчас выпадают из этой адресной работы. У нас очень большая проблема – работа с асоциальными семьями, когда сотрудники просто боятся прийти в семью, потому что говорят: «Мы с вами сейчас что-то сделаем». И женщина, как правило (а там женщины молодые, 25–30 лет), она просто боится войти в такую семью. Понимаете? А ребенок-то в чем виноват? Он почему страдает? В результате идет недоработка. В результате этой недоработки у нас дети получают все большие девиантные отклонения. В результате становятся малолетними преступниками. Это история, которую мы с вами будем пожинать. Тот ребенок, который выпадает из нашего поля зрения сегодня, в возрасте 10 лет, в 14 лет это, возможно, малолетний правонарушитель, а в 18 лет он нас с вами может встретить за углом. Понимаете? Это история, которая очень сильно связана. Это судьба детей, за которую мы должны бороться. Почему? Потому что каждый потенциальный ребенок – это будущий Лермонтов, Пушкин, Циолковский. Я серьезно говорю. Они тоже все были детьми. Тамара Шорникова: Да даже если он не станет знаменитостью или не прославится какими-то важными делами, в любом случае это судьба, которая должна быть кому-то интересна. Дмитрий Второв: Конечно, конечно, конечно. Тамара Шорникова: Давайте посмотрим сейчас материал, тоже хороший проект как раз о профилактике. Это краевой проект по реабилитации несовершеннолетних правонарушителей, он называется «На пути героя». Автор проекта – Ирина Чернова. Смотрим. СЮЖЕТ Тамара Шорникова: Вот такая связка, когда дети помогают детям. Дмитрий Второв: Детям, да. Тамара Шорникова: Насколько это эффективно? Дмитрий Второв: Очень эффективно! Это просто сумасшедше эффективная история. Почему? Потому что детям нужен такой старший брат или старшая сестра, то есть некий значимый человек, который мог бы его увлечь. И чем разница меньше, то есть если разница 4–5 лет, то это уже молодая кровь, он, что называется, на одном сленге, на одной волне с этим человеком и, безусловно, может очень здорово заразить ребенка каким-то позитивом и дать ему правильные ориентиры. Это очень хорошая история. Тамара Шорникова: Знаю, что на лекциях, которые вы проводите в школах, на семинарах вы рассказываете детям и о правилах безопасности: что делать и как себя вести, если уже ушел, потерялся, оказался в опасности. Давайте короткий свод правил, что ли, тоже сформулируем. Дмитрий Второв: Ну, самое первое, что мы всегда говорим, – это заряженный телефон. То есть у ребенка всегда должен быть под рукой заряженный телефон, по которому он может связаться со своими родными, родственниками или же попросить помощи. Вторая история для малолетних детей – и это, безусловно, до сих пор живо и очень хорошо, когда в кармашек кладут записочку с номером телефона родителей и как зовут. Потому что когда у нас дети пропадают в возрасте до 9–10 лет, то подчас ребенок не может назвать, вспомнить номер телефона, как зовут родных и близких. А эта история может очень быстро завершиться, что называется, не успев начаться. Дальше – дети помогают только детям. То есть ребенок должен знать, что он не может помочь взрослому человеку. И единственное правильное, что он может сделать, если он видит, что взрослый нуждается в помощи, – это позвонить по телефону своим родителям и сказать: «Я вижу то-то, то-то». Или же может позвонить даже по телефону 103 или 102, вызвать полицию или скорую помощь. Всегда держать расстояние, если ты разговариваешь с незнакомцем. При входе в подъезд или же в лифт ни в коем случае с незнакомым человеком не заходить, а покинуть, соответственно, лифт, покинуть подъезд и позвонить, чтобы тебя встретили и проводили до дома. Следующая история – это «светлая сторона», как мы говорим. Всегда выбирать «светлую сторону», как джедаи, только на «светлой стороне». Ребенок должен выбирать светлую улицу. Светлая сторона улицы, светлый переход. Избегать любых темных мест. И самое главное. Если вдруг так случилось, что тебя уже схватили, тебя уже кто-то пытается принудить к каким-то действиям – это активно сопротивляться и кричать. Вообще надо учить детей кричать. Очень часто дети зажаты, и в момент страха они замыкаются и подчиняются злодею. Весь опыт на протяжении 13 лет показывает, что те дети, которые активно сопротивляются, кричат, они находят спасение, потому что злодею нужна тишина, злодею важно, чтобы ребенок не сопротивлялся. Поэтому кричать, сопротивляться, кусаться, царапаться – делать все что угодно. Тамара Шорникова: Продолжим этот разговор, поговорим о важных жизненных правилах после разговора с коллегой вашей. Наталья Стрельцова – лауреат премии «Гражданская инициатива» 2021 года, автор еще одного важного проекта «Ресоциализация осужденных женщин, имеющих малолетних детей», член Общественной наблюдательной комиссии Республики Адыгея по осуществлению общественного контроля за обеспечением прав человека в местах принудительного содержания и содействия лицам, находящимся в местах принудительного содержания, эксперт Совета при губернаторе Краснодарского края по соблюдению прав человека. Мы перечислили огромное количество регалий. Это все – направления работы одного человека. Наталья Стрельцова с нами на связи. Наталья? Наталья Стрельцова: Да, добрый вечер. Тамара Шорникова: Наталья, добрый вечер. Коротко о вашем проекте. Чем он занимается? Что входит в вашу работу? Наталья Стрельцова: Наш проект называется «Ресоциализация осужденных женщин, имеющих малолетних детей». Это те женщины, которые отбывают наказание в колонии Краснодарского края, и мамы, которые находятся в колонии вместе с детками. Дети до трех лет находятся на территории колонии, в доме ребенка. И это мамы, как правило, не имеющие профессии, не имеющие навыков ухода за ребенком, социально неадаптированные. Это девочки после детских домов, это дети из неблагополучных семей, сами не получившие ни любви, ни заботы, ни внимания. Они не знают и не могут научить, передать те навыки жизненные своим детям. Наш проект направлен именно на то, чтобы этих мам обучать и давать им профессию, обучать уходу за детьми, ну, разным навыкам, которые приходятся им после возвращения после наказания. Тамара Шорникова: А сколько сейчас женщин находятся в местах лишения свободы? Есть ли какая-то статистика по региону? Наталья Стрельцова: Ну, по региону – около 700 человек, 700 женщин, около 30 мамс детьми. Тамара Шорникова: Что женщин приводит в такие места лишения свободы? Основные причины? Какие это преступления? Наталья Стрельцова: Ну, основные статьи – это 228-я, за хранение, распространение и употребление наркотиков. Это основное. 105-я, за убийство. И 159-я, за мошеннические действия экономического характера. В общем-то, разные. Все хотят легких денег, легкой наживы, не прикладывая ни профессиональных навыков, ни труда. В общем-то, идут соблазняться на легкие обещанные доходы. Тамара Шорникова: Вы перечисляете статьи, среди них есть тяжелые. И это определенная социальная печать уже на человеке, это определенное отношение к людям, с которыми вы работаете. Это тоже приходится преодолевать – осуждение общественное? Наталья Стрельцова: Да. Наркопотребители – это, в общем-то, люди, которые уже с поломанной психикой, с утраченным здоровьем. И приходится очень много сил прикладываться для того, чтобы достучаться до сознания, до понимания, до того, чтобы девушки несли ответственность за свое здоровье, а тем более за жизнь и здоровье детей, которые они родили. Поэтому, в общем-то, нужно прилагать усилия. Тамара Шорникова: Я посмотрела пункты программы вашей, как работаете. В том числе среди пунктов – повысить трудовую активность женщин, чтобы женщины, которые прошли путь наказания, отбыли свой срок, вышли и начали жизнь с нового листа, не боялись этой жизни и имели какие-то возможности для того, чтобы встать на ноги. Вот об этом направлении расскажите, пожалуйста. Наталья Стрельцова: Ну, это направление… Мы начинаем работу с девушками с того, что мы знакомимся, ищем у каждой из них те качества, на которые можно опираться. То есть мы разделяем человека и его поступки, с любовью и уважением относясь к каждой женщине. Мы не смотрим на статью, мы не смотрим на коварство, которое совершили девушки, и начинаем мотивацию именно с таких мелких вещей, с поддержки тех качеств, которые у них были. Ну, обычно мы говорим о детстве, об их желаниях, впоследствии проводим профориентацию и советуем каждой из них написать бизнес-план – именно то, что она хотела бы делать в детстве, но на это нет у нее возможностей. И при обучении и написании бизнес-плана… Это сначала идет в форме игры. Потом мы показываем мотивационные фильмы. И женщины выбирают сами, не по принуждению, а именно сами могут получить те знания и написать тот проект, открыть тот бизнес, но это форма игры. А потом получаются бизнес-проекты, которые они защищают, пишут презентации. То есть мы обучаем компьютерной грамотности, основам предпринимательской деятельности. И после окончания пяти месяцев обучения женщины уже выходят со своими бизнес-проектами, которые после возвращения они воплощают. У нас есть очень хорошие и успешные проекты. Девушки организовали бизнес по изготовлению сувенирной продукции. Дизайн-студию девушка в Сочи организовала. Девушки вдвоем организовали розлив минеральной воды. Есть успешные бизнесы, которые, в общем-то, после колонии реализуются. Мы поддерживаем с ними связь, и они, в общем-то, нам сообщают. Тамара Шорникова: Если говорить о развитии вашего проекта, то что нужно для этого развития? Какая поддержка властей, может быть, коммерческих организаций? Наталья Стрельцова: Ну, нужно, чтобы власти больше внимания уделяли и консультировали людей после освобождения, потому что так важно, чтобы человек трудоустроился. За время нашей работы люди, в общем-то, готовы идти и работать, честно трудиться, зарабатывать деньги. Но трудоустроиться очень сложно! И были случаи, что 27 раз мы ходили в организации, с нашим социальным работником ходила женщина – и везде были отказы. Самая большая трудность именно в этом – в трудоустройстве. Плюс важно, чтобы были консультации. После освобождения женщины важно, чтобы она знала, что она может получить, какие у нее есть гарантии, какие денежные пособия. Очень важно эти консультации проводить, чтобы женщина, выходящая с ребенком, уже знала, что ей может помочь. Тамара Шорникова: Чтобы была подготовлена к новой жизни. Спасибо. Наталья Стрельцова, автор проекта «Ресоциализация женщин с малолетними детьми, которые находятся в местах лишения свободы». Возвращаюсь к нашему разговору. Вот такие семьи – семьи, в которых кто-то оступился, скажем так, – это тоже, наверное, такая потенциальная среда для того, чтобы ребенок тоже совершил ошибки какие-то в жизни? Дмитрий Второв: Конечно, конечно, безусловно. Ведь надо понимать, что когда мы с вами говорим об опыте, то это не только положительный опыт может быть, но может быть и отрицательный опыт. На самом деле дети это очень здорово чувствуют. Мы всегда говорим: «Когда надо рассказать о безопасности, рассказывайте о своей безопасности». То есть, например, мама всегда, когда возвращается домой поздно, она звонит по телефону папе и говорит, предупреждает о том, что она задерживается или где-то идет. То есть это всегда история личного примера – вопрос безопасности. Негативный опыт для ребенка – это тоже определенный опыт, который он перенимает и, безусловно, начинает ретранслировать. Если вы едете… Самая простая история. Если вы садитесь в автомобиль и не пристегиваетесь, то ребенок ваш не будет пристегиваться. А вот если вы будете показывать правильный пример с малолетства, что все пристегиваются в салоне автомобиля, то ребенок будет точно так же делать, как и вы. То есть это всегда такая правильная история. Что касается семей, в которых, к сожалению, есть осужденные. У нас такие истории бывают. Иногда дети попадают в детские учреждения, в детские дома. И, к сожалению, здесь тоже происходит определенная девиация. Ведь пропавший ребенок – это не всегда ребенок, пропавший из семьи, а это в том числе и дети, которые убежали из детского учреждения. И это тоже достаточно большая история, сложная история. Как правило, как раз в детских учреждениях очень часто дети из семей, к сожалению, очень сильно… такой низкой социальной планки или же родители осуждены. Такие истории тоже есть. Это отдельная история, очень сложная. Тамара Шорникова: Да, и отдельный разговор. Коротко. Есть SMS, много таких приходит в процессе наших эфиров, зрители говорят: «Вы выполняете работу за государство – за полицию, за соцслужбы и так далее». И есть в этом такой скепсис: зачем это нужно? Дмитрий Второв: Ну давайте начнем с самого: мы выполняем роль государственных служб, но с самого начала я ввел вообще такую историю о том, что мы не подменяем собой работу государственных служб. На самом деле мы взяли на себя роль такого общественного контроля. Нам очень здорово помогают контакты напрямую с министерствами, потому что благодаря этому, если где-то кто-то не выполняет свои должностные инструкции, то мы можем напрямую в любое время дня и ночи позвонить в тот же Следственный комитет или же в Министерство внутренних дел, в Главное управление уголовного розыска и сказать: «У нас возникла проблема – люди не исполняют своих обязанностей». Мы – помощники. Надо правильно понимать: волонтеры – это добровольные помощники, но не подменяющие собой государство. И лишь в таком партнерстве между государством и обществом можно достичь действительно какой-то эффективности, какого-то большого результата. Между прочим, очень часто у нас берут в пример США, Америку. Но там тоже такого нет. Там всегда мы можем увидеть, что простые граждане помогают полицейским. Нет вообще ни одной страны в мире, где бы полиция выполняла весь функционал, а граждане бы сидели и просто, я не знаю, смотрели в потолок, и было бы все замечательно. Нет ни одной такой страны в мире. Это всегда партнерство – государство и общество. И чем сильнее общество откликается на такую помощь и помогает государству, тем больше будет и эффективности. Это взаимосвязанные процессы. Поэтому чем больше людей будет среди нас, общественников любых форм, тем больше будет эффективность, тем больше будет результативность. Тамара Шорникова: Спасибо вам за этот разговор. Дмитрий Второв, руководитель ассоциации «Поиск пропавших детей». Мы этот разговор не заканчиваем. Сейчас посмотрим сюжет из Ростовской области о детском полевом лагере «Будущее России». Еще один важный народный проект. Его автор – Роман Карасев. А после вернемся в студию и поговорим с еще одним экспертом. СЮЖЕТ Тамара Шорникова: Как и обещали, в нашей студии еще один эксперт – Виктория Константинова, советник дирекции премии «Гражданская инициатива». Как раз делаем общее дело – рассказываем о волонтерах, об их проектах на всю страну. Огромное количество заявок, я знаю, приходит ежегодно. Как проходит отбор? Кажется, что любое полезное дело достойно того, чтобы его отметили, но нужно выбрать. Виктория Константинова: Да, здесь, к сожалению… Когда все-таки идут Олимпийские игры, то там понятно: высоко прыгнул, далеко прыгнул. Математика и так далее, все подсчитывается. Здесь у нас получается, что премия о героях. То есть очень сложно нашим экспертам выбирать проекты и отбирать, потому что есть определенное количество, которые проходят именно в номинанты. У нас есть региональные конкурсы, которые проходят именно по регионам. Ежегодно в начале года оргкомитет отбирает несколько регионов, где будут проводить целенаправленно в регионе свою премию. И там мы тесно взаимодействуем с администрацией губернатора, с общественной палатой, привлекаем местных экспертов, которые в курсе своих проектов, и доверяем им полностью выбор номинантов. То есть идет конкурс по каждой номинации… Тамара Шорникова: То есть люди на местах оценивают вклад? Виктория Константинова: Да, да. Тамара Шорникова: Какой проект оказал большее влияние на тот населенный пункт, принес больше пользы? Виктория Константинова: Да. Но так как у нас заявлены, например, три номинанта в каждой номинации, были случаи, когда эксперты очень долго совещались и в итоге выдавали нам и пять номинантов, и шесть номинантов, потому что это было их решение, осознанное решение. Также было, что вместо одного лауреата два лауреата, потому что они говорили: «Невозможно просто выбрать из этого количества и ограничить тремя или одним лауреатом». Тамара Шорникова: Коротко. Больше заявок приходит из мегаполисов или из маленьких населенных пунктов? Где самые активные живут? Виктория Константинова: Я вам могу сказать, что когда мы берем регион… Причем есть регионы, как ХМАО, где огромные расстояния между городами, и люди приезжают туда за 900 километров к нам на саму церемонию. А есть маленькие регионы, такие более компактные, как Краснодарский край, где очень большое количество станиц, маленьких городков. И получается, что… Тамара Шорникова: Где эта взаимовыручка генетически развита. Виктория Константинова: Да-да-да. И здесь получается, что очень сложно сказать, потому что… Если именно брать конкретные регионы, то они равномерно распределяются между большими городами внутри регионами и также городками. Если регионы заходят без регионального этапа, то здесь очень обширно, начиная от Читы и заканчивая у нас Калининградом, в принципе. Тамара Шорникова: Вот сейчас как раз хочется показать сюжет, который зародился в маленьком городке Ковдор Мурманской области. Городок с населением 15 тысяч человек. Как раз история о том, как маленькая инициатива выросла в национальный проект. Давайте посмотрим. СЮЖЕТ Тамара Шорникова: Пока смотрели сюжет, пришли SMS. Сначала отклик из Москвы как раз на проект по поиску детей: «Чем больше людей подключится к этой работе, тем больше детей спасут». Вологодская область… Мы просили рассказывать людей о проблемах, которые есть в их населенном пункте. Возможно, к их решению также подключатся активисты, ну, как минимум о них узнают или поймут, что о них рассказывают по федеральным каналам, местные власти. Вологодская область: «В нашем поселке Кли́мовское, – надеюсь, правильно поставила ударение, – Череповецкий район Вологодской области, вода непригодна для питья. Очистные сооружения построены 55 лет назад. Ремонта не было ни разу». Вот такое сообщение. Что активисты, волонтеры помогают менять в тех населенных пунктах, где приходят идеи таких проектов? Есть какие-то примеры у вас уже, как чья-то идея, чья-то гражданская инициатива изменила мир вокруг или хотя бы начала путь к изменению? Виктория Константинова: Ну, вообще да. Получается, что некоторые проекты… не знаю, наверное, процентов сорок проектов, которые у нас находятся на сайте – это проекты маленьких людей, которые… Вот у нас было «Здоровье нации». Условно, человек из Нижнего Новгорода, обыкновенный простой пенсионер, который понял, что он не может больше ходить в свою больницу и видеть ее в том разрушенном состоянии, в котором она находится. И взял в свои руки: он организовал сбор денег, он организовал покупку стройматериалов и действительно сделал ремонт в больнице. Он стал нашим лауреатом, его заметили внутри региона и подключились – как власти на своем уровне, так и подтянулись еще дополнительные активисты. В другом регионе у нас был потрясающий проект. Тоже пенсионер, который долго не мог смириться с тем, что вокруг находится свалка, разобрал, условно, своими руками эту свалку и создал прекрасный парк. То есть все-таки человек, если он понимает, что он имеет силы, несмотря на возраст, на статус, на какое-то внутреннее восприятие этого мира, он понимает, что он хочет что-то изменить, то он это делает. И вокруг таких людей обычно формируется очень быстро команда. Потому что люди иногда стесняются, иногда сами не могут понять, что они могут это сделать. Главное – организовать. Вот эта сила духа в человеке привлекает к себе и дает стимул для свершений. Тамара Шорникова: Любопытно! Вы говорите, что в своей работе часто общаетесь с властями, в том числе с губернаторами. Может быть, такой неудобный вопрос: а их не раздражают те самые активисты, волонтеры? Ведь они часто рассказывают громко о какой-то проблеме, которую сложно решить, которая долго не решалась. И благодаря их работе становится очевидно, что, может быть, кто-то где-то недорабатывает. За тавтологию простите. Виктория Константинова: Ну, недорабатывают у нас всегда, потому что система всегда пропускает где-то. На нашем десятилетнем сроке те регионы, в которых мы сотрудничали с аппаратом губернатора, с администрацией, губернаторы выходили на сцену, они вручали у нас призы: «Ростки новой власти», «Воздух свободы». То есть они всегда шли на контакт, они всегда поддерживали. И обратные отклики были от участников конкурса, которые говорили, что благодаря нашей премии и взаимодействию с органами власти на них обратили внимание, их показали в СМИ, им стали помогать, им дали какие-то ресурсы. Тамара Шорникова: То, что их заметили – понятно. А как стали относиться? Виктория Константинова: Грамотный губернатор всегда будет делать все для того, чтобы добро процветало, взять инициативу и помочь этим людям. Ну, здесь нам, наверное… Можно сказать только, что органы власти, которые видят такие проекты, для них это добро, которое идет само в руки, потому что в основном это прекрасные бизнес-проекты в плане развития. То есть тебе приносят на стол и говорят: «Мы готовы делать вот это: чинить трубы/ помогать вот здесь/спасать детей. Нам не хватает таких-то и таких-то ресурсов». И грамотное руководство всегда готово пойти навстречу, потому что это взаимодействие власти и народа. Тамара Шорникова: Понятно. О взаимодействии людей друг с другом давайте посмотрим сюжет, он как раз хорошо характеризует нашу сегодняшнюю тему «Чужого горя не бывает». Сразу несколько проектов из Пермского края: «Корзина добра», «Елка добра», «Накорми голодного». Создатель всех проектов – Ольга Пальчик. Давайте посмотрим. СЮЖЕТ Тамара Шорникова: И еще сообщения от телезрителей. Москва: «Хорошо, что есть такие неравнодушные люди». Нижегородская область, предложение: «Сегодня много людей гибнет в холодное время от алкоголя. Нужны службы спасения пьяных, вытрезвители и ночлежки для бездомных. Чем больше людей будет заниматься вот такой работой, тем теплее будет», – это сообщение из Нижнего Новгорода. А вот сообщение о проблеме из города Торопец (Тверская область): «Не ходят автобусы до Твери». До Великих Лук, кажется, тоже. Может быть, об этом также кто-то узнает, если кто-то еще не в курсе, и эта информация приведет к тому, что рейсы восстановят. Если говорить о волонтерах, то видела еще SMS из Москвы: «Волонтер – это меценат. А как это получается при доходах «от аванса до получки»?» Мол, на такую работу тоже нужно где-то находить средства, какой-то бюджет, время, силы и так далее. Ну, есть определенный скепсис. В общем, волонтерам и другим людям, которые готовы помогать, часто самим нужна помощь и поддержка. Виктория Константинова: Абсолютно верно. И общаясь с нашими проектами все эти десять лет, в таком тесном контакте и с обратной связью… Вот в этом видеоролике как раз было заявлено о том, что во время нашей премии, во время награждения – в регионах или на федеральном уровне – между собой знакомятся фонды, НКО, люди, они начинают сотрудничать. Это одна из таких важных особенностей нашей премии, потому что внутри системы люди начинают помогать. Был у нас проект «Психологи», и был проект, связанный с маленькими детьми в «Семье будущего». Это был, по-моему, 2013 год, самое начало нашего движения вперед. Эти два проекта объединились между собой и стали взаимодействовать. Это как бы первое. Второе – это когда у человека нет денег, но есть огромное желание и возможности. Он просто идет помогать и делает то, что умеет. Вяжет носки? Значит, будет вязать маленьким деткам из «Сохрани жизнь» носочки, чтобы они согревались, детки выздоравливали. Есть деньги, но нет возможности помогать физически? Человек готов и делает это. Здесь на самом деле все-таки обращение внутрь себя, потому что мы как-то немножко погрязли в том, что все плохо, и начинаем жить в этом зле, в этой черноте. Но если дать тебе возможность понять, что ты человек, рожденный, в этот мир пришедший, ты можешь, в твоих руках есть возможность что-то сделать, то ты просто идешь и делаешь. Вплоть до того, что… Можешь варить суп? Значит, ты можешь прийти и накормить голодного. Есть огород? Принес то, что у тебя есть, чтобы поделиться. Здесь все-таки взаимовыручка должна исходить изнутри. Ни одного человека нельзя заставить что-то делать. Здесь: хочешь – делай. Тамара Шорникова: И буквально 30 секунд. Если говорить все-таки о такой более масштабной поддержке, то что участники получают от премии – победители, номинанты, лауреаты? На что могут рассчитывать? Виктория Константинова: Региональные этапы, когда становятся лауреатами, мы всех лауреатов привозим в Москву. Были случаи, когда люди вообще впервые в жизни побывали в столице нашего страны. Мы привозим их за свой счет, мы размещаем их в отеле. Соответственно, это все равно для них очень большой подарок. И у них есть шанс… Тамара Шорникова: Возможность пообщаться. Десять секунд. И главный приз? Виктория Константинова: Главный приз – это деньги, которые мы можем дать людям для реализации своих собственных проектов, потратить на то, что им необходимо: оплатить счета по долгам, купить продукты, внести материальную помощь тем, кому нужно. Тамара Шорникова: И даже здесь я бы сказала, что это важный приз, но не главный. Главное – это, мне кажется, все-таки лишняя уверенность, что ты делаешь правильное дело, поддержка… Виктория Константинова: …правильное дело, поддержка, да, и ощущение того, что вся страна говорит тебе «спасибо» за то, что ты делаешь доброе дело. Тамара Шорникова: Спасибо, что поддерживаете. Виктория Константинова, советник дирекции премии «Гражданская инициатива». Это был спецпроект ОТР. Каждый четверг будем рассказывать о волонтерах и хороших полезных делах. Новый выпуск в следующий четверг, в 20:00, в программе «ОТРажение».