Кристина Бовина: Многотонные линкоры, танки, истребители – техника, от которой невозможно оторвать глаз, но если купить настоящий поезд или БТР далеко не всем по карману, то почему бы ни сделать уменьшенную копию? Так появилось целое направление – моделизм. Кому пойдет такое необычное хобби и как добиться стопроцентного сходства с оригиналом? Заглянем к профессионалам и узнаем их секреты. В этом хобби каждый находит своё, моделью может стать здание, техника или даже страна. В Петербурге есть музей, где на площади 800 квадратных метров уместилась вся Россия – это, конечно, моделизм в промышленных масштабах, а новичку лучше начать с объекта попроще. Аркадий Желудев: Не надо пытаться сразу какую-то сложную модель покупать, дорогую, с большим количеством деталей. Самое главное – терпение, терпение, терпение. Быстро ничего не будет. Кристина Бовина: Аркадий Желудев моделированию посвятил 30 лет, собрал более 250 копий самолетов. На полках американские «Фантомы», английские «Харриеры» и легендарный «МиГи», завоевавшие награды международных выставок. Аркадий Желудев: Это «МиГ-21» времен вьетнамской войны, на нем видны вьетнамские опознавательные знаки и вот эти звезды – это количество сбитых «Фантомов». Кристина Бовина: Цель моделист не просто создать миниатюрный самолет, а максимально точную копию, поэтому работа начинается с изучения чертежей и фотографий. Отдельно мастерство – добиться максимального реализма при покраске, чтобы пластик выглядел, как настоящий метал. Краски моделисты чаще выбирают акриловые, работать можно и кисточками, но профессионалы выбирают только аэрограф. Аркадий Желудев: Смелее, смелее, не бойтесь, положите, она в руках у Вас вибрирует, положите, так, нажимаем, теперь тянем, тут у Вас воздух пошел, краску пускаем, двигаем, двигаем, двигаем… Кристина Бовина: А сколько слоёв краски Вы обычно кладете? Аркадий Желудев: По-разному: от трех до пять, а может быть и больше. Кристина Бовина: Эти модели хоть и маленькие, но в них нет мелочей – важен и серийный номер, и мельчайшая царапина на фюзеляже. Многие думают, что заниматься моделированием эти легко, кажется, собрал, покрасил и готово, но на самом дело это тяжелый и кропотливый труд. В Советском Союзе кружки, где собирали миниатюрную технику, были обычным явлением, детей сборка моделей учит не только усидчивости, но и дает знания истории и устройстве техники, в будущем такие дети чаще становятся конструкторами или инженерами. Локомотив – одно из главных достижений человечества, под металлическим корпусом скрывается мощь, способная перевозить тысячи тонн грузов рядом с такой махиной мы все ощущаем себя немного детьми: кажется, сейчас прозвучит гудок, и поезд тронется. Локомотив набирает скорость и мчится по металлическим рельсам, в первые секунды невозможно поверить, что эта железная дорога умещается на письменном столе. Один из мастеров, который работал над макетом – Евгений Шкляренко, моделизм для него стал не только хобби, но и профессией, он создал десятки промышленных и архитектурных макетов для музеев и выставок. Евгений Шкляренко: Я вырос в семье железнодорожников, и жили мы у железной дороги, поэтому для меня, наверно, это и стало, так сказать, тем отправным материалом, который потом остался на всю жизнь. Кристина Бовина: Рязано-Уральской железной дороги не существует уже 65 лет, но ее депо, водонапорная башня, будка стрелочника сохранились, уменьшенные в 87 раз. Когда создавался макет, всё делалось вручную из пластмассы, металла и других материалов, даже деревья, как настоящие, из заушенной зелени. Сейчас этот макет – часть огромной коллекции Михаила Мацы. Первый поезд ему подарил отец, и с тех пор Михаил по всему миру собирает локомотивы и вагоны, его коллекция крупнейшая в Европе – больше 1000 поездов времен ГДР, попадаются и уникальные экземпляры, бумажные. Михаил Маца: Поскольку возможности в конце, наверное, 1940-ых годов, даже в начале 1950-ых производить модели из пластмассы или из цинка были ограничены, то для того, чтобы эти модели были доступны, небольшим тиражом фирма «Хоффман» выпустила вот такие наборы, они собирались, естественно, всё клеилось самостоятельно, вот такие вот здесь можно посмотреть тележечки металлические под вагон ставились потом – они из бумаги. Кристина Бовина: У Павла Саичева из Нижнего Новгорода железная дорога проходит прямо по участку: по его миниатюрной дороге дымят паровозы мчатся «Сапсаны» из капроновых чулок. Павел Саичев: Берется болванка деревянная такая специальная и натягивается чулок, эпоксидный клей, еще чулок и так 5 слоёв высыхает – вырезаешь, обрезаешь, потом выпиваешь под окошки, окошки на клей, а это жесть дальше пошла. Кристина Бовина: Но есть моделисты, которым на земле оказалось тесно – они запустили свои модели в небо и, хотя управляют ими с помощью пульта, игрушечными такие модели точно не назовешь. Турбореактивный двигатель разгоняет модель до 250 км/ч, можно и быстрее, но набольшей скорости самолет становится неуправляемым. Запуск первых моделей с турбореактивным двигателем напоминал подвиг: участвовали в нем 4 человека, один из них с огнетушителем. Но и сегодня реактивный моделизм – хобби не для новичков, слишком высока цена ошибки. Реактивное моделирование – настоящий спорт, ежегодно пилоты участвуют в соревнованиях: для каждой модели составляют свою лётную программу – «бочка», «колокол», «кульбит» – глядя на фигуры высшего пилотажа, которые выполняют эти мини-истребители, кажется, что попал на настоящее авиашоу. Что нужно для того, чтобы победа была ваша? Павел Лапшов: На соревнованиях моделей-копий у тебя, в первую очередь, должен быть самолет, который максимально повторяет прототип, оригинал и вторая половина – это полет, мы должны продемонстрировать такой полет, чтобы у судьи или у любого наблюдающего за ним человека возникло ощущение то, что реальный самолет находится в полете. Кристина Бовина: Гордость российских авиамоделистов – «МиГ-29», чемпион мира 2017 года. Это уменьшенная в 5 раз копия самолета пилотажной группы «Стрижи». Мастера не только по чертежам повторили всю конструкцию от фюзеляжа до стойки шасси – они сделали его действительно живым. Предусмотрели даже сколы краски на корпусе, пятна масла, тормозной парашют и подвижные сопла двигателей. А в чем уникальность? Павел Лапшов: Уникальность в наборе дополнительных опций, которые модели копий, как правило, не имеют – это такие вещи, как подвижный пилот, у него отклоняется ручка управления, открывается кабина. Кристина Бовина: Чтобы собрать только одну модель, нужно от 3 до 5 лет – тысячи часов, которые можно было бы провести с семьей, в путешествиях, на работе, но моделисты признаются: ничто не сравнится с ощущением, когда твой собственный «Як-130» или «МиГ-29» взмывает в небо, жаль только нельзя оказаться за штурвалом. Военная техника, поезда, авиация – выбирайте, что вам по душе. В историческом моделизме важна точность, пригодятся чертежи и знание истории, а еще понадобится инструмент, клей, краски и, конечно же, время. Неудивительно, что для большинства моделистов – это увлечение одни раз и на всю жизнь, нужно по-настоящему любить технику и свои миниатюрные творения, тогда не жаль дней и месяцев труда, чтобы всё пошло-поехало и полетело.