Голос за кадром: 15 мая 1956 года в главной партийной газете страны – в «Правде» – появился необычный некролог: «В последние годы Александр Александрович Фадеев страдал тяжелым прогрессирующим недугом – алкоголизмом, который привел к ослаблению его творческой деятельности. В состоянии тяжелой душевной депрессии Фадеев покончил жизнь самоубийством. Трагическая смерть вырвала из наших рядов верного сына советского народа, талантливого художества, патриота нашей социалистической Родины». Никогда в советской истории словосочетание «верный сын советского народа» не сочеталось в официальных сообщениях с диагнозом «алкоголизм». Что это было? Месть? Злорадство? Или стремление наконец начать говорить правду? Александр Нилин, литературный критик: Там, наверху, тоже думали о том, что ну надо же как-то объяснить. Человек стреляется. Если он страдает алкоголизмом или депрессией и застрелился – все понятно. Ну, все знали: «Ну, он выпивал». Но просто в некрологе это выглядело бы глуповато, если еще учесть, что он был совершенно трезвый, потому что ему тогда вбили в голову, что у него цирроз печени. Алексей Кузнецов, историк: Фадееву посвятили такой необычный некролог, в котором сочетались совершенно несочетаемые выражения: «страдал алкоголизмом» и «верный сын советского народа». Во-первых, это не была вся правда. А во-вторых, если бы это было стремление сказать правду, то нечто похожее мы бы увидели хотя бы еще несколько раз. Ничего похожего не будет больше никогда. Игорь Шумейко, журналист: От природы очень был физически мощный, сильный. Эренбург просто восхищался, он говорил: «Фадеев из железа созданный. Он может две ночи подряд заседать, потом десять километров пройти пешком, пить несколько дней подряд». Это, можно сказать, партизанская дальневосточная закалка. Поэтому нельзя сваливать на чтобы, что он запил от горя вот этой административной работы. В то время писателей делили на прогрессивных и непрогрессивных, и слово «прогрессивный» к Фадееву было только применено в контексте «прогрессирующий алкоголизм», как это ни грустно. Это была месть оскорбленного Хрущева. Голос за кадром: Фадеев оставил предсмертное письмо. В нем сказано, что «советская литература отдана на растерзание людям неталантливым, мелким и злопамятным». Эти самые люди ему в ответ и написали едкий некролог. Еще бы, ведь в письме Фадеев самого Хрущева упрекнул фразой: «Сталин был хоть образован, а эти – невежды». Почему писатель вдруг обвинил систему, в строительстве которой он сам принимал участие? Ведь со средины 20-х годов Фадеев был рулевым советской литературы, но за собой он вины почему-то не чувствовал. Фадеев писал: «Я был полон самых высоких мыслей и чувств, какие только может породить жизнь народа, соединенная с прекрасными идеалами коммунизма, но меня превратили в лошадь ломового извоза». Алексей Кузнецов: Письмо лежало на столе, оно было сразу же изъято, и опубликовано оно будет только в конце 80-х годов, уже в позднюю перестройку, потому что это письмо содержало очень резкие, обидные выпады против тех людей, которые в этот момент руководили советской литературой, а по сути это были руководители советского государства. Александр Нилин: Когда Хрущева Сурков – новый начальник вместо Фадеева – спросил: «Никита Сергеевич, а что все-таки в письме? Нам интересно», – он сказал: «Центральный комитет отчитывается перед Съездом партии». То есть его долго не печатали. А что было не печатать-то? Потом, когда напечатали, было известно же. Прошло много лет, и все это обросло легендами, это письмо. А там ничего такого особенного-то и нет, в принципе. Что не нравится новое руководство – и из-за этого стреляться? Екатерина Шацкова, психолог: Фадеев обладал таким, как мы называем это, личностным дефектом. Это гордыня. То есть это такое большое уязвимое самолюбие, которое не дает тебе возможности как бы снизойти до всех остальных людей, оно всегда тебя ставить чуть выше. И это не высокомерие в обыденном его понимании. На самом деле это огромная защита тонкого эго от нападок окружающего мира: «Я лучше поднимусь над ними – и мне так будет легче». Голос за кадром: В советскую литературу Александр Фадеев не вошел, а буквально ворвался. Активный участник Гражданской войны на Дальнем Востоке, он сразу по ее окончании начал переносить свой опыт на бумагу. Успех пришел, когда писателю было двадцать пять, в то время вышло его второе большое произведение – роман «Разгром». Оно сразу понравилось и читателям, и критикам. Уникальный случай! Его даже единодушно признали два непримиримых литературных направления – «раповцы» и «попутчики». Алексей Кузнецов: В литературе в это время происходит борьба между так называемыми «попутчиками» – те, кто вроде бы не против советской власти, но не является ее задорными глашатаями, а другая сторона – это люди, которые считали, что их долг – постоянно указывать: «Вот этот недостаточно советский. Вот этот держит камень за пазухой. Вот этот двоедушен». «Разгром» понравился обеим противоборствующим группировкам – и «раповцам», и «попутчикам», – потому что «раповцы» увидели в «Разгроме» одно, апологетику советской власти, а «попутчики» увидели неоднозначность. Среди героев есть, например, такой метающийся интеллигент, у Фадеева он интересная, сложная, неоднозначная фигура. Александр Нилин: Если брать только частный случай одного партизанского отряда, то Фадеев в нем был. Он же был написан тоже из той жизни, которую он знал. Женщин здорово как описал, очень чувственно, как у нас не было тогда. Ну, «раповцы» тоже понимали, что Фадеев не со стороны, а побольше партийный, чем они. Они не могли его критиковать. Голос за кадром: Когда наверху было решено покончить с разноголосицей и привести советскую литературу к общему социалистическому знаменателю, Фадеев оказался в числе руководителей Союза советских писателей. Работал не за страх, а за совесть; добивал враждебные силы в литературе, критиковал пропролетарских авторов, а ведь он сам недавно был одним из них. Игорь Шумейко: Родился Фадеев в городе Кимры в семье народовольца, каменного, кремневого человека Александра Ивановича Фадеева, и фельдшерицы. Суровость его отца была такова, что он с женой расстался только потому, что он был эсер, а она социал-демократка. И развелся – как обычный политический акт. Решающее влияние оказали его двоюродные братья, Сибирцевы Всеволод и Игорь, которые, в принципе, были лидерами коммунистического Дальнего Востока. Алексей Кузнецов: Александр Фадеев – ему не было, по-моему, еще 16 лет – он увлекся политической деятельностью. И эта линия будет прослеживаться в его творчестве практически всю его жизнь, потому что как он начнет произведениями, посвященными этой теме – борьбе за советскую власть на Дальнем Востоке… Самый, на мой взгляд, его яркий роман – «Разгром» – посвящен именно этому. Но даже в «Молодой гвардии», где будет идти речь о событиях уже Великой Отечественной в Краснодоне, все равно, по моему ощущению, Фадеев сравнивал этих ребят, молодогвардейцев, с собой – их ровесником – времен начала 20-х годов. Голос за кадром: Когда один из коллег упрекнул Фадеев: «Мы знаем, Саша, чего ты хочешь – ты хочешь в нашей литературе заменить Горького», – тот ответил: «Да, я хочу заменить Горького. И не вижу в этом ничего такого, что порочило бы меня». В 1939-м Фадеев наконец становится, как тогда говорили, писательским министром – председателем правления Союза советских писателей. И будет занимать эту должность почти 14 лет. Александр Нилин: 45-й год, забора нет, ничего нет. Он всюду бывает, разговаривает. Потом сделали забор, уже так просто все с улицы не приходили. Началась жизнь министра. Я называю «министр» – это называется генеральный секретарь Союза писателей. Они же с Пастернаком жили через забор на даче. И Пастернак относился к Фадееву очень хорошо, не как какому-то чиновнику. Наоборот, наверное, он считал это несчастьем, что приходится быть клерком. Он был свой в этой среде. Фадеев – идеальный вариант писательского министра. Голос за кадром: От Фадеева-писателя осталось, увы, немного. Вряд ли сегодня кто-то станет добровольно читать «Молодую гвардию», ведь о войне написаны десятки более художественно сильных романов. Его рассказы тоже отбора в вечность не прошли. И разве что «Разгром» не утратил литературной привлекательности. А ведь в каких муках создавал свои произведения Фадеев! Главы переписывал по пять раз, бывало и по двадцать. «Многими часами сижу, как пришитый, на стуле за письменным столом и мысленно в мозгу десятки раз проворачиваю одну и ту же фразу и так, и эдак», – признавался он. А когда читаешь романы Фадеева, в это невозможно поверить: строки из «Разгрома» и «Молодой гвардии» звучат легко и непринужденно. Игорь Шумейко: Фадеев как «раповец», естественно, говорил: «Мой стиль – это социалистический реализм». Но по тексту, по его языку он большой поклонник Льва Толстого. Эпичность есть в сочетании реальных и вымышленных персонажей. «Молодая гвардия» отличалась удачным построением. Персонажи там все выпуклые, яркие. Александр Нилин: Этот стиль не очень нравился, он такой немножко выспренний, на мой взгляд. Нравился Фадеев в письмах – как-то видна больше литературная отдаленность Фадеева, там он был более естественный. Голос за кадром: Роман «Молодая гвардия» у Фадеева самый известный. Его переиздавали в СССР 270 раз. Суммарный тираж книги – 26 миллионов экземпляров. А знаменитый фильм, снятый по одноименному роману, принес всесоюзную славу актерам Георгию Юматову, Инне Макаровой, Нонне Мордюковой, Вячеславу Тихонову. И наконец, вершина признания – Сталинская премия I степени. «24 декабря в зале имени Чайковского представители московской общественности чествовали писателя Александра Фадеева в связи с его пятидесятилетием. Вечер открыл поэт Николай Тихонов». Николай Тихонов: Александр Фадеев является нашей писательской гордостью, нашей народной гордостью! Он достоин высокого звания передового писателя Великой сталинской эпохи. Голос за кадром: Кстати, вопреки сложившемуся мифу, Сталин не поручал Фадееву написать о краснодонском подполье. Когда в феврале 43-го тела убитых молодогвардейцев были извлечены из шахты, Вождь народов сказал, что их подвиг должен быть увековечен. Фадеев начал подыскивать автора для нового произведения, а в результате сам и написал. Алексей Кузнецов: Тема «Молодой гвардии» увлекла Фадеева, потому что в этих ребятах он увидел, скорее всего, себя – вот того, образца 19–20-го года. Потому что сначала ведь никто не давал Фадееву конкретное поручение заняться этой темой. Он как руководитель Союза советских писателей подыскивал человека, хотел обратиться к Тихонову, еще к каким-то писателям, но затем взял ее сам. Александр Нилин: Вот его увлекло. Он же в это время не знал, за что взяться. Это же было все-таки задание ЦК, ну, предложение, так скажем. И вдруг он увидел, что это может быть очень интересно, потому что именно необычная война. Он быстро написал. Он же его зимой 45-го года читал. Игорь Шумейко: Фадеев писал «Молодую гвардию», действительно забыв десять лет своего молчания, административные работы. Он даже забыл и свои партийные установки, которые ему очень жестко напомнил Сталин. Голос за кадром: Успех, слава и восторженные рецензии пришли к Фадееву не сразу. Сталин, посмотрев фильм, решил «Молодую гвардию» прочитать. «Мало того, что вы написали беспомощную книгу, вы написали еще и идеологически вредную книгу», – заключил Вождь народов. Он упрекнул Фадеева в том, что по сюжету у «Молодой гвардии» не было партийного руководства, а значит – организация эффективно бороться с врагом не могла. На роман «Молодая гвардия» обрушился шквал критики. Игорь Шумейко: По первой редакции уже был снят фильм. Фильм, кстати, уникален тем, что практически все ведущие артисты – Мордюкова, Тихонов, Бондарчук – вышли из этого фильма, как из гоголевской «Шинели». Этот фильм уже был снят – и поступил приказ переписать «Молодую гвардию» с повышенной ролью партии. Алексей Кузнецов: Фадеев работал над второй версией романа после сталинской критики, которая по нему ударила очень больно – и не только потому, что это критика от самого главного читателя Советского Союза, но и потому, что сначала-то похвалили. Он работал очень тяжело. На первую редакцию «Молодой гвардии» на все про все ушло меньше двух лет. Перерабатывал роман он четыре года. Александр Нилин: Книгу снова переиздали, она стала такой толщины, и тиражи. Но это была трагедия, книга была испорчена своими руками. Голос за кадром: Сохранилась горькая фадеевская шутка: «Переделываю молодую гвардию на старую». Если в творчестве у Фадеева все складывалось непросто, то личная жизнь била ключом. Нескладный в юности Фадеев в зрелом возрасте превратился в статного, широкоплечего, видного мужчину. Живой, темпераментный, чувственный – он нравился женщинам. И они нравились ему. Он стремился к глубоким взаимным чувствам, красавицы-пустышки были ему не интересны. Все его браки и романы были с незаурядными, яркими, творческими женщинами. Александр Нилин: Он пел хорошо. Артистический человек. Его все любили, но женщины – особенно. Сколько у Фадеева было женщин? Была такая поэтесса Маргарита Иосифовна Алигер. У них родилась дочь Маша – вылитый Фадеев. Всегда писатели шутили, что когда Машу увидишь, даже ребенком, хочется попросить квартиру. Алексей Кузнецов: Первым браком Фадеев был женат на Валерии Герасимовой, двоюродной сестре в будущем знаменитого советского кинорежиссера, того самого Сергея Герасимова, который снимет легендарную «Молодую гвардию». Второй брак, который продлится до его смерти, с легендарной, знаменитой актрисой МХАТа Ангелиной Степановой. Они встретятся в Париже. Очень романтично! Она была с театром на гастролях, он был в командировке от Союза писателей. Брак можно назвать счастливым, потому что он так долго продлился, у них были дети. Голос за кадром: Почти два десятка лет Фадеев и Степанова провели вместе и не вместе. Ее гастроли, его командировки. Ее спектакли, его книги. Ее романы, его увлечения. В день самоубийства Фадеев будет один, жена уехала с театром в Югославию. Как получилось, что остроумный, красивый и талантливый человек, известный всей стране, оказался столь одинок, что пустил себе пулю в сердце? И не под влиянием алкогольного буйства, нет. Последние две недели генеральный секретарь Союза писателей не употреблял. Он ездил по памятным местам, встречался с людьми, которых уважал, и все писал свое длинное прощальное письмо. Трагедия произошла 13 мая 1956 года, Александр Александрович Фадеев застрелился. Алексей Кузнецов: Большинство самоубийств совершаются в холодное время года и ночью. Фадеев застрелился среди белого дня в разгар весны, в мае. Он прошел в свой кабинет. Около часа все было тихо, потом раздался выстрел. Его обнаружит сын-подросток. Фадеев лежал на диване, обложенный подушками, подушки (это все потом будет зафиксировано) промокли от крови. Александр Нилин: Самоубийство Фадеева было в Переделкино на даче, на втором этаже. Я хотя и дружу с Мишей, с младшим сыном Фадеева, никогда не расспрашивал подробности. Но все знают, что Миша вбежал к нему наверх звать к обеду и увидел, что он лежит, уже откинувшись. Причем, как все говорили, он выстрелил очень правильно, точно в сердце. Игорь Шумейко: Через несколько часов приехал тогдашний председатель КГБ Серов, не глянул даже на покойного, спросил: «Где его письмо, завещание?» – схватил его и умчался. То есть заметно, что и власть, и лично Фадеева в те дни интересовало только общественно-политическое противостояние. Голос за кадром: Фадеев участвовал в травле Зощенко и Ахматовой, стоял у истоков оголтелой кампании по борьбе с космополитизмом. Но в то же время он заступался за многих коллег, обивал высокие пороги, помогал деньгами пострадавшим литераторам. Анна Ахматова была благодарна ему за попытки вызволить из лагеря ее сына и подписала Фадееву свою книгу стихотворных переводов: «Большому писателю и доброму человеку». Алексей Кузнецов: Был и другой Фадеев – что сбивало с толку очень многих его знавших. Это Фадеев, который ходил просить. Это Фадеев, который писал, звонил, лично обивал пороги кабинетов. Это Фадеев, который заступался за своего друга Лебединского. Это Фадеев, который после разгрома, разноса, зная, что человек остался без работы, звонил, предлагал деньги. И было понятно, что не в долг, а на совсем. Это Фадеев, который подбрасывал переводы. Александр Нилин: Были некоторые люди, которых ругали. Ну посмотрите, он давал свои деньги тем же, кого он ругал. Это было. Но он как министр и обязан был помогать. Екатерина Шацкова: Фадеев на самом деле, я думаю, испытывал очень большую вину и все-таки хотел быть хорошим, хотел быть другом, хотел быть помощью для тех людей, которым он, ну, с точки зрения какой-то юридической, с точки зрения своей работы, причинил зло и доставил неприятности. И это говорит о такой очень нестойкой личности, а личности, которая на самом деле имеет очень аморфные границы. Он вроде бы и вот так, и вот так, и здесь он сделал вроде как свое дело, и тут он свою совесть немножечко очистил тем, что пытался помочь. То есть не было на самом деле вот этого стержня, вот этого конкретного направления. Он пытался приспособиться. Возможно, вот это приспособление было для него способом выжить? Голос за кадром: В том-то и трагедия Фадеева, что, несмотря на все, в нем, по выражению Исаака Бабеля, «квартировала совесть». И как он ее ни уговаривал правильными словами, ни душил принципом партийности литературы, ни глушил водкой, она раз за разом напоминала о себе. Фадеева добила атмосфера советского литературного мира, где пнуть упавшего и оклеветать считалось доблестью. Особенно болезненным был для Фадеева удар, нанесенный Шолоховым с трибуны XX съезда партии в 56-м: «Долгие годы он участвовал в творческих дискуссиях, выступал с докладами, распределял квартиры между писателями. Некогда ему было заниматься такими пустяками, как писание книг». Александр Нилин: Надо прямо сказать, что Шолохов тоже ничего не писал, если строго говорить. Оба они ничего не писали, и оба по одним и тем же соображениям: то, что знали, написать было нельзя, а другое не приходило в голову. В чем трагедия писателя Фадеева? В том, что он знал очень много того, что другие не знали, а написать это было невозможно. Он хотел быть человеком власти – все, он уже не был министром. «Молодая гвардия» – последняя книга Фадеева, которую он закончил. Ему было 44 года. Игорь Шумейко: 56-й год и XX съезд, разоблачивший культ личности Сталина, обрушил на Фадеева больше, чем на всех других советских людей, личное огромное разочарование человека, верившего Сталину. Да он собственно и застрелился под его портретом. Между съездом, разоблачившим культ Сталина, и самоубийством был очень короткий момент – два месяца. Екатерина Шацкова: Суицид – это процесс, который не происходит вдруг. Это процесс, к которому человек приходит за долгое время: кто-то дольше, кто-то быстрее, но тем не менее у этого всегда есть базовая предпосылка. Это конфликт внутренний, внутренний конфликт, суицидогенный конфликт, который вызывает желание скорее его решить, но человек при этом не видит, как можно решить этот конфликт другим способом. Алексей Кузнецов: Вот все это вместе – критика, утрата положения и творческий кризис, который не вчера начался, – вот это все и привело его к этому роковому шагу. Голос за кадром: После самоубийства Фадеева Борис Пастернак написал: «Мне кажется, что Фадеев с той виноватой улыбкой, которую он сумел пронести сквозь все хитросплетения политики, в последнюю минуту перед выстрелом мог проститься с собой с такими, что ли, словами: «Ну вот, все кончено. Прощай, Саша». Прав ли великий знаток человеческой души и Александр Фадеев, нажимая на курок, прощался с собой тем отважным и искренним, каким он за 30 лет до этого пришел с фронта в литературу? Вряд ли мы когда-нибудь узнаем наверняка. У него были сложные отношения с самим собой, так что вполне вероятно: «Прощай, Саша»…