Голос за кадром: 27 сентября 1849 года, с блеском завершив цикл лекций о своём поэтическом принципе, Эдгар Аллан По солидной по тем временам суммой в полторы тысячи долларов отплыл из Ричмонда. А спустя 5 дней его нашли у скамьи у ирландской таверны в Балтиморе в грязных обносках, в коматозном состоянии и без цента в кармане. В клинике он то буйствовал, то впадал в ступор. На четвёртые сутки, в воскресенье, в 3 часа по полночи Эдгар По умер. Александр Шувалов, кандидат медицинских наук, психиатр-нарколог: Отчего он потерял сознание, как попал он на скамейку – это вот гадают. Если бы не было психических расстройств, он бы не описывал эти фобии свои страшные. Татьяна Венедиктова, доктор филологических наук, профессор МГУ им. М. В. Ломоносова, заведующая кафедрой общей теории словесности: Сердце как бы рассечено некой трещиной, эта трещина болит и из этой боли рождается творчество. Александр Чанцев, кандидат филологических наук, писатель японовед: Это были какие-то демоны, с которыми он работал. Собственно, известно же со времён Толстого, что «о счастливой жизни нельзя написать ничего, о несчастливой можно». СВЕТ И ТЕНИ. ЭДГАР АЛЛАН ПО Голос за кадром: Совсем немного писателей с такой изломанной судьбой, как у Эдгара По. Второй сын странствующей актёрской четы – он родился 19 января 1809 года в Бостоне. Его мать Элизабет и отец Дэвид По считали жалкие центы и колесили по американским дорогам с театральной труппой. Эдгар рано осиротел, отца он совсем не помнил, а от матери остался только портрет в медальоне. К счастью, мальчика приютила богатая бездетная пара из Ричмонда – Френсвис и Джон Алланы. Отсюда и вторая его фамилия – Эдгар Аллан По. Александр Шувалов, кандидат медицинских наук, психиатр-нарколог: Он попал в условия буквально райские. Детство было очень обеспеченное, он развивался очень быстро и физически, и психически. Голос за кадром: Первая осознанная утрата произошла в 15 лет: Эдгар потерял верного друга и первого ценителя его поэтического дара – Джейн Стэнорт. Разница в 16 лет не помешала По почувствовать в матери своего однокашника родственную душу. Александр Шувалов, кандидат медицинских наук, психиатр-нарколог: Он влюбился уже такой… ну бывает детская любовь, юношеская любовь, посвящал ей стихи, и она, в общем-то, относительно молодая женщина неожиданно умерла. Вот это на него произвело первое впечатление очень сильное. Татьяна Венедиктова, доктор филологических наук, профессор МГУ им. М. В. Ломоносова, заведующая кафедрой общей теории словесности: Его жизнь можно описать как жертву: он всё время находился в заложниках у несчастных обстоятельств, его всё время покидали женщины, начиная с матери, которая умерла, когда ему не было ещё трёх лет, и потом умерла его обожаемая приёмная мать, и потом умерла его совсем юная жена Виргиния от всё той же чахотки, от которой в XIX веке умирали так часто. Александр Шувалов, кандидат медицинских наук, психиатр-нарколог: Когда она заболевала, было кровотечение. Он не отходил сутками от неё, из-за чего терял работу. Татьяна Венедиктова, доктор филологических наук, профессор МГУ им. М. В. Ломоносова, заведующая кафедрой общей теории словесности: Неудивительно, что смерть прекрасной женщины это – самый поэтический предмет на свете. С другой стороны, его с такой же пугающей последовательностью предавали мужчины: как отец, который ушёл из семьи ещё раньше, чем умерла его мать, как его приёмный отец – строгий, трезвый купец Джон Аллан, в общем, несклонный поддерживать эскапады и странности своего воспитанника. Голос за кадром: А ведь строгий отчим поначалу вполне мог бы гордиться юным Эдгаром: в 14 лет пасынок проплыл 6 миль против течения стремительной реки Джеймс, став героем в глазах ричмондсов, в 17 с блеском поступил в недавно открывшийся Виргинский университет, покорив экзаменаторов знанием древних языков. Правда проучился По недолго. Его комната № 13 быстро превратилась в место шумных попоек и карточных баталий, и Эдгар наделал таких долгов – на целых 2500 долларов. Джон Аллан пришёл в ужас. Эдгар оказался на перепутье. Татьяна Венедиктова, доктор филологических наук, профессор МГУ им. М. В. Ломоносова, заведующая кафедрой общей теории словесности: Ему 18 лет, но кто он при этом? Бывший студент, которого, так сказать, извергли из института Виргинии по причине больших карточных долгов и полной неплатёжеспособности, от него отрекается отчим. Он не находит ничего лучшего, как податься в солдаты, набросив себе 4 лишних года и выступая под придуманным именем. Голос за кадром: Эдгару даже удалось дослужиться до старшего сержанта, но, измученный казарменным бытом, он попросил помощи у приёмной матери. В конце концов, Джон Аллан, скрепя сердце, выкупил шалопая из армии с условием: «Поступишь в военную академию». Александр Шувалов, кандидат медицинских наук, психиатр-нарколог: Единственный гениальный человек, который сам поступил в Академию Вест Поинта, единственный гениальный, который был оттуда изгнан через год за безобразное поведение, за непослушание. Татьяна Венедиктова, доктор филологических наук, профессор МГУ им. М. В. Ломоносова, заведующая кафедрой общей теории словесности: Трудно придумать менее подходящую для него роль, он в ней находится, и из ней он пишет стихи, издаёт тиражом, простите, 50 экземпляров, которые, разумеется, никто не читает, и никто бы не знал, наверное, По, если бы он продолжал делать то, что он делал. Но он резко меняет траекторию – он становится прозаиком, и вот тут начинается его восхождение, не скажу – к славе, к известности. Александр Чанцев, кандидат филологических наук, писатель японовед: XIX век любил, когда один человек пишет пьесы, или один человек пишет романы и занимается этим всю жизнь и не отвлекается ни на что другое. Эдгар По был таким многостаночником совершенно современным – человеком, который занимался очень многими вещами. По опередил своё время, потому что он реализовал целых две стратегии: во-первых, он был self-made man – человеком, который создал сам себя, во-вторых, у него был даже не один, а несколько стартапов. Татьяна Венедиктова, доктор филологических наук, профессор МГУ им. М. В. Ломоносова, заведующая кафедрой общей теории словесности: При всех своих странностях мистических это был великолепный деловой человек. Он был прекрасным журналистом, критиком, редактором. Он умудрился за полтора десятка лет несколько журналов в Нью-Йорке, Бостоне, Балтиморе из буквально ничего вывести к высоким тиражам. Правда, по всей видимости, ему не нравилось быть в подчинении, и он всё время, так сказать, расставался с этими обжитыми местами, всё время мечтал об идеальном журнале, на который у него никогда не было денег. Александр Шувалов, кандидат медицинских наук, психиатр-нарколог: Особенно его никто на руках не носил, у него жизнь в этом плане была тяжёлая. Но писать такие рассказы – это, знаете, только если самому приснится в кошмарном сне, и то, скорее всего, как только встал, проморгал, скорей всего, забудешь, а он это переживал и делал из этого произведения. ФРАГМЕНТ Х/Ф «ВОРОН» Татьяна Венедиктова, доктор филологических наук, профессор МГУ им. М. В. Ломоносова, заведующая кафедрой общей теории словесности: Он всё время чувствовал себя, с одной стороны, человеком, который знает, что надо публике, но парадокс его творчества состоял в том, что, великолепно владея искусством овладения воображением других людей самых разных – от плебса, что называется, самого такого нетребовательного простонародья, до интеллектуальной элиты. Он чувствовал себя в заложниках у читателя-покупателя, потому что, как он однажды уж не помню, кому в письме поясняет: «Ну что же делать для того, чтобы тебя прочли? Нужно, чтобы тебя купили». И вот это ощущение, что для того, чтобы быть понятым, ты должен быть купленным, его, конечно, преследовало всю жизнь и, видимо, было очень мучительным. Александр Шувалов, кандидат медицинских наук, психиатр-нарколог: Эдгар По уже так понемножечку, потихонечку в это время выпивал. Именно понемногу поначалу зависимость от алкоголя носила характер, как мы говорим, «патологического опьянения». То есть это понять надо так, что «я не 2 литра выпил и упал, нет, я выпил рюмку чего-то, и всё – сознание у меня меняется, появляются бредовые какие-то мысли, аффект сразу возникает, аффект страха», довольно редкая форма зависимости от алкоголя, раньше подкреплялась опиоманией. В 48-м году он совершил суицид, именно прибегнув к опиуму, именно поступил как наркоман, в общем-то. Надо было выпить очень много этого опия. Он много выпил, проспал несколько суток. Это была суицидальная попытка. Он остался живой. Голос за кадром: При этом смерти По боялся панически. Из-за страха умереть во сне спал по 2-3 часа в сутки. Его терзали ночные кошмары, ему чудилось, будто в кромешной тьме его щеки касаются чьи-то ледяные пальцы. Он прятался с головой под одеяло и лежал, пока не начинал задыхаться. Александр Шувалов, кандидат медицинских наук психиатр-нарколог: Психоз, вызванный шизофреническим расстройством от психоза алкогольного. Он так и протекает, да: вот страшные морды мне кажутся, я прячусь, укрываюсь с головой или убегаю куда-то – это алкогольная паранойя. У не алкоголика не разовьётся, довести до галлюцинации – это не так просто, проще убить, чем свести с ума. У Эдгара По было несколько психических расстройств, они возникли не в один день, не сразу, они, как снежный ком, наворачивались одно на другое, затем присоединились невротические расстройства – это фобии различные, страхи, в основном страх смерти, страх быть заживо похороненным. ФРАГМЕНТ Х/Ф «ПОГРЕБЁННЫЙ ЗАЖИВО» Голос за кадром: Ходили слухи, что нечто подобное Эдгару По уже удалось испытать, когда он впал в летаргическое оцепенение, его приняли за мертвеца, и он якобы 2 дня провёл в морге. Хотя, может, и придумал, По был виртуозным выдумщиком. И всё же одна только мысль, что он может очнуться в гробу вызывала у него удушье. Александр Шувалов, кандидат медицинских наук психиатр-нарколог: Это тафофобия, поэтому нет ничего удивительного, что именно такая страшненькая фобия была именно у Эдгара По, это даже как бы логично. И именно ему сюжеты приходили все такие устрашающего характера. Александр Чанцев, кандидат филологических наук, писатель японовед: В Японии – культ Эдгара По, потому что в Японии всегда любили такое что-то очень странное, мистическое, необычное или, как говорят сами японцы, «хёнтай». Хёнтай – это что-то чуть извращённое. Голос за кадром: Но говорить, что пером Эдгара По водила только больная6 фантазия неверно, часто свои сюжеты он черпал из жизни. К примеру, в рассказе «Убийство на улице Морг» преступник – орангутан, но как раз в это время в Америке возили аттракцион «Африканский монстр», каждый желающий мог увидеть живого орангутана. Увидел его и По и сделал главным героем своей страшной истории. Татьяна Венедиктова, доктор филологических наук, профессор МГУ им. М. В. Ломоносова, заведующая кафедрой общей теории словесности: Интересно., что у него много рассказов, которые описывают страшную месть. Например, всем известный рассказ «Бочонок амонтильядо», где один человек заманивает другого в винный погреб, и воистину это сладкая месть, потому что этот другой, объект мести, до самого конца не понимает, что ему суждена гибель. И мне часто кажется как литературоведу, как человеку, который смотрит на творчество сквозь жизнь и на жизнь сквозь творчество, что По в каком-то смысле здесь описывает свою интригу с аудиторией, аудиторией, которая была в его власти, и в чьей власти он сам находился. Александр Чанцев, кандидат филологических наук, писатель японовед: Я бы даже сказал, что он отчасти – «рок-н-рольный персонаж», потому что как он жил? Он странствовал, он бедствовал, он менял работы, менял города. Как мы знаем, он попадал во многие скандалы, он пил, дебоширил, женился на очень молоденькой девушке, ещё своей родственнице. Умер при загадочных обстоятельствах, в чужой одежде, то есть он такой был – «рок-н-рольщик». И я бы его сравнил с Джимом Моррисоном из The Doors, потому что, как ни странно, у них, у двух американских персонажей, оказывается, очень много общего: у Эдгара По не было родителей, Джим Моррисон любил говорить, что его родители умерли, хотя родители у него были живы, но это была часть его имиджа. Отец Моррисона был адмирал – военный, дед Эдгара По был тоже военный. Оба очень хорошо учились, но обоих сгубило увлечение алкоголем и какими-то собственными идеями, которые не укладывались в общепринятые рамки. Оба достаточно рано умерли, оба опять-таки оказались более известными сначала не у себя на Родине, а в Европе. Татьяна Венедиктова, доктор филологических наук, профессор МГУ им. М. В. Ломоносова, заведующая кафедрой общей теории словесности: И уж сколько раз его, что называется, разоблачили, его разоблачали при жизни. Такой был выдающийся и очень знаменитый философ – современник его Ральф Уолдо Эмерсон, он о нём презрительно сказал: «jingle-man», «человек-погремушка», «человек-шут». Но в чём парадокс? Он одновременно сочинял свою жизнь. И, как мало кто, эту сторону По понял Шарль Бодлер. Бодлер, который на десяток лет моложе, они не могли встречаться. Ни разу не встречались, но Бодлер, когда он впервые прочёл По и начал его потом переводить, испытывал странное чувство, почти мистическое, что вот если бы Эдгар По не написал эти строки десятью-пятнадцатью годами раньше, ровно их же мог написать сам Бодлер, у которого есть знаменитое стихотворение «Истязующий сам себя»: «Я оплеуха – и щека, я рана – и удар булатом». Вот в каком-то смысле, как и Бодлер, По в страдания последовательно ввергал себя сам, не только потому, что они с ним случались, но потому, что из этих страданий, из этого внутреннего ощущения надлома рождалось его творчество. Голос за кадром: Страдания Эдгара По оказались близки и понятны загадочной русской душе. И именно в России с лёгкостью поверили в байку, которая есть в автобиографии Эдгара По, будто он в конце 20-х годов XIX века отправился в Европу, чтобы присоединиться к борьбе греков за свободу, но волею судьбы оказался в Петербурге, где был арестован за пьянство. И вызволять его из русской кутузки пришлось тогдашнему американскому консулу Генри Миддлтону. И поведы упорно искали подтверждение этой загадочной истории, но документов в архивах американского диппредставительства, зафиксировавших пребывание Эдгара По в России, нет, хотя любители мифов всё ещё уверены, что он посетил нашу страну и сделал это инкогнито. Александр Чанцев, кандидат филологических наук, писатель японовед: Когда По стал популярен в России? Когда стал востребован? В Серебряном веке. Чем занимался Серебряный век? Как раз какой-то мистикой. Серебряному веку был свойственен интерес к альтернативному знанию. Кто написал предисловие к первому переводу Эдгара Аллена По? Достоевский – человек, который работал со страхами, фобиями, желаниями, запретными желаниями. Татьяна Венедиктова, доктор филологических наук, профессор МГУ им. М. В. Ломоносова, заведующая кафедрой общей теории словесности: И в этом отношении его исключительно занимала фантастика По, которая в описании Достоевского «какая-то материальная». И вот в этом соединении полёта и фантастического воображения, и трезвости, способности сделать этот полёт безупречно убедительным, он видел особенность По, по всей видимости, вдохновлявшей его самого. Александр Чанцев, кандидат филологических наук, писатель японовед: Например, его рассказ «Путешествие на воздушном шаре». Он с большим количеством деталей описал полёт на Луну: как человек поднимается на такое-то количество метров, километров, как у него начинается такое-то удушье, как он сбрасывает балласт. То есть рассказ был написан как настоящая заметка, как репортаж, то есть люди выходили на улицу, начинали обсуждать, как «уже человек прилетел на Луну, а мы сидим здесь и не знаем». И потом даже давали опровержение, что это была художественная вещь, а не репортаж. По отчасти любил мистифицировать публику. Татьяна Венедиктова, доктор филологических наук, профессор МГУ им. М. В. Ломоносова, заведующая кафедрой общей теории словесности: Вплоть до того, что никто не знает, какого цвета у него самого были глаза. Например, Константину Бальмонту хотелось, чтобы у По были глаза фиалкового цвета, у него даже строчка есть: «В его глазах фиалкового цвета…». Те, кто знал По, оставили очень разноречивые сведения: то ли серые, то ли карие, то ли голубе. Так никто и не знает по сей день. Голос за кадром: В своих воспоминаниях многие знавшие писателя люди утверждают, что видели Эдгара По в нескольких местах одновременно. И даже спустя 3 года после его смерти одна его знакомая рассказывала, что «имела с ним продолжительную беседу при случайной встрече на улице». Александр Шувалов, кандидат медицинских наук психиатр-нарколог: Собственно, от чего он умер-то? Его же никто не убивал. От шизоаффективного расстройства он умереть не мог. Смерть должна быть вызвана каким-то конкретным фактором. Значит, белая горячка может приводить к смерти, миокардиодистрофия, сердечная недостаточность, может приводить к смерти. Александр Чанцев, кандидат филологических наук, писатель японовед: Этому есть свидетельство. Он умер не от того, что ушёл в какой-то запой, а врач говорил, что от него совершенно не пахло алкоголем. То есть, возможно, это было совершенно иначе. Вообще и сейчас нельзя сказать ни о чём с полной уверенностью. Александр Шувалов, кандидат медицинских наук психиатр-нарколог: Есть ещё одно такое редкое, конечно, предположение – бешенство. Он любил кошек, кошки переносят вирус бешенства. Бешенство, в общем-то, так и протекает: у него были судороги, он боялся пить воду в эти 4 дня, в которые его наблюдал доктор, сознание у него то появлялось, он то что-то говорил, потом опять терял сознание. И умер от бешенства, но это уже поражение центральной нервной системы, от этого можно умереть. Голос за кадром: Позже, в XX веке, считалось, что смерть писателя наступила в результате отравления испарениями тяжёлых металлов. Однако в 2006-м исследовали образцы волос Эдгара и Виргинии и от версии отравления пришлось отказаться, а вот память об Эдгаре По действительно была отравлена, и сделал это один бессовестный человек. Татьяна Венедиктова, доктор филологических наук, профессор МГУ им. М. В. Ломоносова, заведующая кафедрой общей теории словесности: Которого он считал своим другом, некто по имени Руфус Гризвольд, которого он критиковал как писателя, но По был азартным и жёстким критиком, у него было даже прозвище Томагавк. Безвестного писаку Гризвольда он, видимо, приложил сильно и тот затаил в себе глубокую неприязнь. И вот, предоставьте себе, действительно трагическая смерть: он умирает в больнице в Балтиморе и буквально на следующий день его хоронят. На похоронах присутствует 7 человек, един из них – Гризвольд, который на следующий же день после похорон в популярной газете «Нью-Йорк трибюн» печатает некролог под именем Людвиг, анонимно, который начинается примерно такими словами, мол «умер Эдгар Аллан По – эта новость кого-то удивит, но мало кого огорчит». И далее описывался целый спектр разных прегрешений: «Он был безумен, он был пьяница, он был наркоман, он был человеконенавистник». Потом он напишет биографию, которая всё это ещё и иллюстрирует доказательствами, фрагментами из писем. Как выяснится позже, многие из этих фрагментов были просто сочинены Гризвольдом. Но главное тут то, что всё это читалось. Александр Шувалов, кандидат медицинских наук психиатр-нарколог: Тяжело, безусловно. Ни одному гению в быту очень хорошо не было. Вот отличие гения от человека обычного, нормального, хорошего, со всеми плюсами, понимаете? А у творца минусов больше, чем надо. Татьяна Венедиктова, доктор филологических наук, профессор МГУ им. М. В. Ломоносова, заведующая кафедрой общей теории словесности: По был склонен к несчастливым концам, и в этом смысле его гибель загадочная, непонятная, когда его нашли в чужой одежде и в бреду, и он звал непонятно какого Рейнольдса, не дозвался. Это вот такой финал достойный любой из его страшных историй, но случившийся с ним наяву. Голос за кадром: Последний покой По нашёл на задворках балтиморского погоста – в дешёвом гробу без ручек, без именной таблички, без покрывала и подушки под головой, а на его могильный холмик положили просто камень с цифрой 80. Заказанное родственникам надгробье раздавил поезд, когда сошёл с рельсов и протаранил кладбищенскую мастерскую. Вот же опять мистика! Лишь в 1875 году прах Эдгара Аллана По перенесли в другое место и установили скромный памятник, деньги на который собирались 7 лет.