Голос за кадром:  21 ноября 1970 года Москва прощалась с великой пианисткой и глубоко верующим человеком – Марией Вениаминовной Юдиной. Во время отпевания священник даже назвал ее «равноапостольной Марией». Человек огромного таланта и невероятной нравственной силы. Юдина была свидетелем драматических событий и могла в любую минуту, несмотря ни на что, отстаивать свои убеждения.    Марина Дроздова, пианистка, ученица М. В. Юдиной, доцент РАМ им. Гнесиных: Для меня Юдина – это неисчерпаемый источник прежде всего духовной высоты, которой предела нет, духовной чистоты, любви к людям, умения дружить действенно.   Сергей Бурлака, альтист: Это мыслитель, это музыкант, это философ, это человек культуры. СВЕТ И ТЕНИ. МАРИЯ ЮДИНА Леонид Млечин: Через несколько дней после похорон Марии Юдиной на ее имя пришло извещение о том, что срок договора на аренду рояля истек. Оказывается, у пианистки с мировым именем не было собственного инструмента. Голос за кадром: Мария Юдина родилась 9 сентября 1899 года в небольшом городе Невеле Витебской губернии в интеллигентной светской еврейской семье. Ее отец Вениамин Юдин был земским врачом, учеником великого Склифосовского. В любую погоду по первому зову больного он немедленно отправлялся на вызов. Служению людям Вениамин Гаврилович посвятил всю свою жизнь. Марина Дроздова, пианистка, ученица М. В. Юдиной, доцент РАМ им. Гнесиных: Он, например, в Невеле добился установки или очистки артезианских колодцев, которые были настолько загрязнены, что все люди болели болезнями инфекционными. Голос за кадром: Мать Раиса Яковлевна воспитывала восьмерых детей, пятеро из которых пошли в медицину по отцовским стопам, и лишь трое выбрали творческий путь. Но музыка увлекла только Марию, хотя у нее были и другие увлечения. Марина Дроздова, пианистка, ученица М. В. Юдиной, доцент РАМ им. Гнесиных: И существует ее невельский дневник молодой девушки, молодой совсем еще, где она уже пишет, что она читает и Канта, и Гегеля, то есть философию, и читает Блаженного Августина, и уже приближается к совершенно неодолимой потребности приблизиться к Богу и принять крещение, которое потом и происходит. Голос за кадром: Музыкальные таланты проявились у Марии рано. В то время принято было учить детей музыке, но далеко не всем это учение давалось. Марии Юдиной повезло. В 100 верстах от Невеля, в губернском городе Витебске, жила некая Фрида Давыдовна Тейтельбаум-Левинсон – ученица всемирно известного пианиста и основателя Петербургской консерватории Антона Рубинштейна. Сергей Бурлака, альтист: Фрида Левинсон была выдающейся пианисткой, которая, в общем-то, рано прервала свою карьеру, жила в Витебске, вышла замуж за Левинсона – такого олигарха местного витебского. И у нее не было очень много учеников. Это вот такая династия педагогическая и исполнительская династия выдающихся музыкантов. Голос за кадром: Фрида оценила способности и темперамент 6-летней девочки и взялась с ней заниматься. А Мария так хотела учиться музыке, что несколько раз в месяц, сначала с мамой, а затем и сама, ездила на поезде на занятия в Витебск. Это 3,5 часа в один конец. А в 13 лет Юдину уже приняли в Петербургскую консерваторию. И где бы ни училась Мария, она поражала всех своей работоспособностью, ответственностью и самоотверженным характером. Сергей Бурлака, альтист: Она была очень огненным человеком. Разгорелась Первая мировая война – она хочет идти на фронт. Ей 17 лет, она хочет идти на фронт переводчиком. Голос за кадром: И все же Мария Юдина почувствовала, что ее призвание в другом – в музыке, и продолжила обучение. А, приезжая на каникулы в родной город детства, она присоединилась к так называемому невельскому кружку – компании интеллектуалов, искавших ответы на философские вопросы бытия.  Сергей Бурлака, альтист: Это был дружеский круг, в котором они обсуждали разные темы, философские темы. Они гуляли по просторам невельским, там было одно безымянное озеро, они назвали его «Озеро нравственной реальности». Это, чтобы прочувствовать то настроение, в котором они жили. Голос за кадром: Объединение ищущих людей сложилось вокруг двух блестящих мыслителей: Михаила Бахтина, позже ставшего крупнейшим советским философом, Бахтин всю жизнь потом был близким другом пианистки, второй ключевой фигурой стал литературовед и музыковед Лев Пумпянский. Марина Дроздова, пианистка, ученица М. В. Юдиной, доцент РАМ им. Гнесиных: И Пумпянский, даже в которого она была влюблена, был такой, он молодой человек был. Помимо общения на такой философской, так сказать, сфере, в философской сфере, еще были такие романтические отношения, но в общем, которые потом прекратились. Голос за кадром: Лев был так очарован красивой пианисткой, что даже сделал ей предложение. Но отец Марии счел избранника чудаковатым и непригодным для семейной жизни, и Юдина довольно быстро отвергла возлюбленного. Мужчины влюблялись в нее нередко. Но главной любовью Юдиной все же оставалась музыка. Марина Дроздова, пианистка, ученица М. В. Юдиной, доцент РАМ им. Гнесиных: Ей посчастливилось встречаться с таким количеством выдающихся людей, у которых именно она училась, училась, училась. Это и музыканты, это, допустим, Михаил Фабианович Гнесин, с которым тоже были какие-то романтические отношения. Не то что отношения, с ее стороны поползновения. Но дальше этого дела не шло. Голос за кадром: Мария Юдина с детства чувствовала, что путь ее иной, не такой, какой бывает у обычных женщин. Еще в юности она не раз подумывала о том, что, возможно, когда-нибудь примет монашество, и все же поняла, что путь ее – служение через искусство и музыку, и написала в своем дневнике: «Нужно согревать людей, не жалеть себя, творить добро всюду, где можешь, и я постараюсь стать достойной внутреннего голоса своего». Леонид Млечин: В 1919-м Мария Юдина крестилась. Смелое решение по тем временам, когда церковь, религия, вера оказались под ударом, такие поступки не одобрялись обществом. Но на протяжении всей своей жизни она ни разу не изменила ни музыке, ни вере. Голос за кадром: По окончании консерватории Марию Юдину оставили работать там на должности преподавателя, и позже – профессора. Ее эта работа в Петрограде-Ленинграде продолжалась 9 лет. Но в 1930-м во время очередных гонений на верующих профессора Юдину уволили за то, что она входила в христианский кружок «Воскресение». Сергей Бурлака, альтист: В 20-е, 30-е, да и дальше годы редко когда выгоняли и карали за веру. Обычно это были какие-то формальные причины. Этой формальной причиной было ее опоздание. Она приезжала на 2-3 дня с гастролей, из поездок в Москву, в Киев, где она посещала своих друзей – верующих, церковных людей, которые там находились часто в опале. Голос за кадром: К этому времени Мария Вениаминовна была уже известным исполнителем. Ее концертная деятельность началась параллельно с преподавательской, сразу после окончания консерватории. Выступала она с симфоническим оркестром Петроградской филармонии под управлением музыканта и дирижера Эмиля Купера, а также давала сольные концерты. О пианистке Марии Юдиной уже знали во многих странах мира. Сергей Бурлака, альтист: Параллельно с этим она получает духовное образование, она поступает в Богословский институт. Она была связана с таким удивительным явлением 20-х годов – Александро-Невское братство. Это колоссальное духовное движение, которое возникло для защиты Александро-Невской лавры. Это были святые люди, потом позже канонизированные, они вошли в святцы православной церкви. Она с этими людьми общалась, дружила – отец Павел Флоренский, отец Фёдор Андреев. Голос за кадром: После увольнения из Ленинградской консерватории Юдина некоторое время работала в Тбилиси, а затем известный пианист Генрих Нейгауз сумел пристроить ее в Московскую консерваторию. Также Юдина преподавала в Институте имени Гнесиных. Попасть к ней в класс мечтали самые талантливые пианисты. На уроках Марии Вениаминовны царила невероятная атмосфера любви и добра. Марина Дроздова, пианистка, ученица М. В. Юдиной, доцент РАМ им. Гнесиных: Это всегда было общение. Она и показывала много на рояле, и говорила. Но это как-то было не в таком менторском, отвлеченном, а как с равным. И она тебя включала в свой мир. Такой был простор. Репертуар мог быть от Баха до Шостаковича, до Хиндемита, до кого угодно. Все вот эти новые композиторы, не говоря о наших современниках – Шабалин, Шостакович и так далее, конечно, были ее друзьями. Голос за кадром: Юдина, которая погружалась в творчество и религию и удалялась от обычных человеческих интересов однажды влюбилась. Ее избранник Кирилл Салтыков был на 15 лет моложе и к тому же хорош собой. Марина Дроздова, пианистка, ученица М. В. Юдиной, доцент РАМ им. Гнесиных: Он увлекался помимо всего прочего горным спортом и много путешествовал, и он довольно способный был пианист. В общем она его все-таки полюбила. Это все было на уровне высокодуховном. Кирилл поехал на очередное восхождение и погиб. И вот с тех пор она считала, считая себя его как бы нареченной, она имела самые тесные отношения с его матерью, она ее опекала. Голос за кадром: Больше Юдина ни с кем не встречалась. Долгое время она жила в небольшой съемной мансарде в Измайловском районе Москвы. В ее жилище обстановка была скромной, при этом на стенах висели портреты её великих кумиров, а в самодельных стеллажах хранились книги. В доме у нее всегда жили кошки, Юдина их обожала. Гостей она всегда встречала чем-то вкусным. Готовила великая пианистка на печи, а спала долгое время на обычной садовой скамейке и нисколько этим не тяготилась. Марина Дроздова, пианистка, ученица М. В. Юдиной, доцент РАМ им. Гнесиных: Она меня приглашала, трудно поверить, накануне своего предстоящего концерта где-нибудь в Москве, в Большом зале или в Малом зале, неважно, чтобы я послушала. Конечно, я не могла ей ничего сказать, и потом мне нечего было сказать, кроме восторга. Ощущение какое-то поднятия вверх в какие-то сферы духовные. Голос за кадром: Мария Юдина блестяще исполняла классику, но в то же время всегда интересовалась музыкальными новинками. Целый ряд произведений для советской аудитории она сыграла первой. Марина Дроздова, пианистка, ученица М. В. Юдиной, доцент РАМ им. Гнесиных: Новая музыка, что сегодня написана, вчера написана, завтра будет написана. Вот этот Герман Бик, ее соученик, пианист и композитор, она включила в свою программу его фортепианный концерт. Это было вообще просто таким шоком. Голос за кадром: Для каждого произведения у нее было собственное прочтение. Однажды во время Великой Отечественной войны знаменитый пианист Святослав Рихтер, тогда еще совсем молодой человек, спросил ее по поводу только что исполненного: «Вот здесь у Баха в нотах указано модерато. Куда вы торопитесь? Зачем этот напор, агрессия?». Юдина, не задумываясь, ответила: «Так ведь идёт война». Марина Дроздова, пианистка, ученица М. В. Юдиной, доцент РАМ им. Гнесиных: Для нее пианистическое искусство не было только необходимостью выучить на память трудные места, чтобы они получались и все такое. Это как-то само собой получалось. А что-то такое сказать людям новое своим исполнением. Голос за кадром: Шостакович описывал её игру так: «Слушаешь и оторваться, расслабиться внутренне хотя бы на секунду невозможно». Были моменты, когда Мария Вениаминовна так воодушевляла зал, что могла повести его за собой на штурм любой бастилии. Сестра пианистки называла ее «прирожденной Жанной Д’Арк». Когда Юдину однажды спросили, как она играет своим неправильно сросшимся пальцем, она иронически ответила: «Неужели вы думаете, что играют руками?». А они у Марии Вениаминовны были сильные. Юдина репетировала по 8 часов, сбивая пальцы в кровь, и на сцену часто выходила с забинтованными руками. Современные музыканты говорят, что играла она медленнее, чем сейчас принято, но ее исполнение было не просто виртуозной техникой владения инструментом, а чем-то большим. Леонид Млечин: Когда Мария Юдина начала работу над произведениями Шостаковича, композитор приехал к ней, послушал и сказал: «Это совершенно не то, что я написал, но, пожалуйста, исполняйте именно так». Когда она садилась за рояль, любое музыкальное произведение звучало совершенно по-особенному. Голос за кадром: Работа не была для Юдиной способом обретения средств к существованию. Пианистка была бессребреницей. Всё, что Мария Вениаминовна получала, сразу раздавала тем, кто нуждался. Себе не оставляла практически ничего. В результате зимой Юдина ходила в плаще и прохудившихся валенках. Специальных сценических нарядов у великой пианистки тоже не было. Однажды Святослав Рихтер был шокирован ее сиротским платьем накануне совместного концерта. «Машенька, умоляю, надень то креп-жоржетовое платье с пояском», – мягко увещевал великий музыкант. На что Юдина ответила» «Слава, но ведь оно из Театра Вахтангова, я его давно вернула». И так и вышла на концерт в своем стареньком потертом платье. Сергей Бурлака, альтист: Представьте, выходит выдающийся музыкант в черном балахоне, рясе, в кедах и с крестом на груди. И это, конечно, вызывало у людей вопросы: «Что это? Как это?». Голос за кадром: Чего только про Юдину не говорили. Ходили слухи, что пианистка спит в гробу, носит вериги, и что она католичка. Мария Вениаминовна спокойно на них реагировала: «Но что я католичка, это ладно. Но что в гробу сплю, это уже слишком». Ее жизнь всегда была наполнена иными интересами. В разное время Юдина брала уроки игры на органе, ударных инструментах, виолончели, изучала филологию и историю, любила петь, знала иностранные языки. Юдина оставила после себя несколько томов переписки и, конечно, записи собственных концертов. Дмитрий Шостакович вспоминал, как Сталину чрезвычайно понравилось исполнение Юдиной 23-го фортепианного концерта Моцарта. Специально для вождя была немедленно записана пластинка, и он в благодарность прислал пианистке огромные деньги – 20 тысяч. Сергей Бурлака, альтист: Юдина, получив эту премию, попросила передать Иосифу Виссарионовичу ее сообщение: «Уважаемый Иосиф Виссарионович, благодарю вас за столь высокую оценку моего таланта. Деньги, которые вы мне вручили, я пожертвовала на восстановление храмов». Сталин ничего не сделал. Голос за кадром: Мария Юдина считала, что законы искусства подчинены стремлению к добру. Когда разразилась Великая Отечественная война, она решила попасть на фронт, чтобы защищать Родину, и пошла на курсы медсестер. Но когда пришла в госпиталь и увидела раненых солдат, расплакалась и поняла, что не справится. И Юдина ездила в Ленинград с концертами, а перед этим развешивала на московских столбах объявление: «Лечу с концертами в Ленинград, принимаю посылки весом до одного килограмма». После войны великая пианистка продолжала помогать людям, как могла. Леонид Млечин: Началась кампания по борьбе с так называемым формализмом в музыке. И на собрании, где прорабатывали Прокофьева и Шостаковича, оказалась и Юдина. Она недоумённо сказала: «Что здесь вообще происходит? О чём мы говорим? Они же гении». Голос за кадром: Смолчать, не вступиться за того, кого она считала несправедливо наказанным, пройти мимо беды и не помочь Мария Вениаминовна не могла органически. Она выступала публично, писала письма, отправляла деньги и посылки и принимала в своем скромном жилье несчастных и обездоленных. Марина Дроздова, пианистка, ученица М. В. Юдиной, доцент РАМ им. Гнесиных: Даже вот известный случай, какой-то студент был, который был лишен стипендии почему-то, и она ему каждый месяц под видом того, что ей удалось договориться с деканом или с кем-то, с ректором, что ему будут эту стипендию выдавать только вот так, она ему эту сумму выкладывала на рояль. Голос за кадром: Мария Юдина нередко говорила со студентами о православной вере, общалась со зрителями на любые темы, на концертах читала стихи. Многие считали её юродивой, вкладывая в это разный смысл, кто-то – осуждающий, кто-то – восхищенный. Сергей Бурлака, альтист: Некоторые духовные лица, когда приходили на ее концерты, говорили: «Вы знаете, мы как будто побывали на богослужении в храме на вашем концерте». Потому что она часто, исполняя то или иное произведение, обращалась со словом, почти с проповедью. Она читала Евангелие открыто, она читала какие-то стихи Иоанна Дамаскина. Голос за кадром: Юдина не любила эпатаж. Она не была диссиденткой или политической активисткой, не шла против существующего строя, не состояла в подпольных организациях, не искала единомышленников. Просто поступала так, как считала нужным, как подсказывали ей совесть, воспитание и вера. Сергей Бурлака, альтист: Она мечтала, чтобы все люди на земле как-то друг с другом были связаны. У нее была идея создать такое... Она называла это «кольцо мировой симпатии». При этом она никогда не противопоставляла себя советской власти, но была внутренне независимой. Голос за кадром: Больше всего пианистка ценила умиротворение, которое ей посылалось, увы, нечасто. Однажды, вечно мыкавшаяся без своего жилья, она сняла деревянный дом в Подмосковье с маленькими оконцами и видом на рощу. Мария Вениаминовна была счастлива. Она написала своему другу Борису Пастернаку: «Здесь тишина невообразимая. Вижу закаты и восходы, иней, слышу ветер и птиц. Топлю печь и порою таю снег для питья и мытья. Благодарю проведение каждый день, ибо окружена молодыми душами. Начались уже занятия с моими обожаемыми студентами». Леонид Млечин: Мария Юдина боготворила Баха в прямом и переносном смысле. Однажды она оказалась на гастролях в Лейпциге, где похоронен композитор, и отправилась на его могилу. Она шла босиком. Все решили, что это чудачество. Но именно так паломники идут поклониться мощам святых. Голос за кадром: Поразительно. Но с учетом того, что мы знаем о тех временах, в которых она жила, ее жизнь, вопреки всему и вся, ни разу не обернулась для нее большой бедой. С работы три раза выгоняли, в выступлениях иной раз ограничивали. Но ни ссылки, ни лагеря, ни публичного унижения не было. Сергей Бурлака, альтист: После одного из концертов в Малом зале консерватории, где она читала Дамаскина, ей запретили выступать в больших концертных залах в 50-е годы. Но, собственно, вот этот запрет практически до конца жизни существовал. Но она стала выступать в маленьких залах, в музеях. И она работала в студии звукозаписи советской. И благодаря этому сейчас мы имеем огромное наследие в открытом даже доступе. Мы можем вбить имя Марии Юдиной и слушать те вещи, которые она записала. Не было бы запрета, может быть, и не было бы этих записей. Голос за кадром: А вот чего она не прощала, так это высмеивания. Причем не со стороны тех, кого не уважала, эти люди были ей безразличны. Но друзьям такое не позволялось. Особенно, когда Юдина чувствовала, что это не неудачная шутка, а глубоко продуманная позиция. Крупнейший философ Лев Лосев, с которым она дружила и была близка во многом, в частности, во взглядах на религию, написал в середине 1930-х роман «Женщина-мыслитель». Пианистка увидела в главной героине Марии Валентиновне Радиной пародию на себя. Сергей Бурлака, альтист: Я думаю, что здесь это тоже с Лосевым сработало. Он ее не спросил, он с ней не поговорил. Ее это оскорбило. Из-за этого и из-за очень тяжелого графика у нее открылся диабет. Это всегда связано со стрессом. Голос за кадром: Только в конце жизни у Юдиной появилась собственная квартира в Москве напротив Киевского вокзала. Ее дверь никогда не запиралась. Собственно, и замка-то не было. В квартире у пианистки царила привычная для нее обстановка: кровать, стол с фотографиями любимых людей, шкаф с книгами и арендованный в пункте проката рояль. Марии Вениаминовне было уже за 70, когда однажды на площади Восстания в Москве ее сбила машина. После этого за рояль сесть она уже не могла. Вскоре Марии Юдиной не стало. Марина Дроздова, пианистка, ученица М. В. Юдиной, доцент РАМ им. Гнесиных: Ее целью жизни было приносить людям пользу, приносить людям добро, нести людям счастье. И своим искусством исполнительским она была именно наполнена такими гуманистическими идеями. Сергей Бурлака, альтист: Она собирала людей на духовные события. Ее концерты становились духовным событием в жизни города. Голос за кадром: Сегодня, более чем через полвека после ее кончины, о ее жизни и творчестве написаны сотни статей и личных воспоминаний. Они под разными углами рассматривают феномен Марии Юдиной. Кто-то из авторов пытается осмыслить явление в целом, кто-то сосредоточен на частных вопросах. Но во всех без исключения работах, посвященных великой пианистке, сквозит неподдельное изумление от невероятной силы ее таланта. Леонид Млечин: Однажды митрополит Антоний подарил ей шубу. Зимы в Питере холодные, промозглые. Но она быстро нашла человека, которому шуба была нужнее. Так же происходило и с ее талантом. Она щедро им делилась. Но талант от этого становился еще масштабнее. А ее музыка – еще возвышеннее.