Микеланджело Меризи да Караваджо
https://otr-online.ru/programmy/svet-i-teni/mikelandzhelo-merizi-da-karavadzho-63829.html Голос за кадром: 1610 год, 18 июля – в госпитале итальянского городка Порто-Эрколе сгорел в малярийной лихорадке художник Микеланджело Меризи да Караваджо. Ему было 38 лет и рядом с ним не оказалось ни друзей, ни врагов, ни поклонников, ни завистников, никого, кроме старого монаха, лениво молящегося о спасенье заблудшей души. Такова официальная версия, но так ли было на самом деле? Не стоит ли за его безвременной кончиной чей-то злой умысел? Не был ли он убит? И как получилось, что гениальный новатор, основатель живописного течения «караваджизма» умер отверженным и почти на 3 столетия был забыт?
Василий Расторгуев, ведущий научный сотрудник ГМИИ им. А. С. Пушкина: Всё это, конечно, есть цепь загадок. Где бы он ни находился, где бы он ни оставался, его всюду, кажется, преследовали конфликты.
Илья Доронченков, заместитель директора ГМИИ им. А. С. Пушкина, профессор Европейского университета в Санкт-Петербурге: Он богем, он ауткаст, он изгнанник, он совершенно сумасшедший. То есть он делает, что хочет, он бросает вызовы всему: уголовному законодательству, этическим нормам, дозволенной сексуальности.
Александр Шувалов, кандидат медицинских наук, психиатр-нарколог: Как любая психопатическая личность, Караваджо невольно приближал свою смерть своим поведением. Он мог бы быть раз 10 убитым, не дожив до своих 38 лет.
СВЕТ И ТЕНИ. МИКЕЛАНДЖЕЛО МЕРИЗИ ДЕ КАРАВАДЖО
Леонид Млечин: Перечислять пороки Караваджо можно до бесконечности: скандалист, дуэлянт, задира, азартный игрок, любитель выпить – да какие истории с ним только ни случались! Он и с тюрьмой познакомился в возрасте 13 лет: угодил туда после драки на постоялом дворе, причём драка-то могла закончиться смертоубийством!
Голос за кадром: Однажды Караваджо ранил мечом сержанта замка Сант Анджело, и всё потому, что тот на него не так посмотрел. В результате сам Караваджо некоторое время смотрел на небо через решётку. Потом набросился на нотариуса с топором, тот, к счастью выжил. Ну а ввязаться в уличную потасовку Караваджо был готов всегда.
Илья Доронченков, заместитель директора ГМИИ им. А. С. Пушкина, профессор Европейского университета в Санкт-Петербурге: Он так нарочно что ли себя ведёт или как? Потому что с самого начала за Караваджо вяжется шлейф полицейских приключений. Это один из немногих художников, сведения о котором мы черпаем реально в полицейских протоколах.
Александр Шувалов, кандидат медицинских наук, психиатр-нарколог: Такие личности обычно, убив кого-то даже, когда их посадили в тюрьму, они сожалеют об этом: «Да, не надо было этого делать, я погорячился, я виноват». Но стоит им выйти на свободу, страсти опять обуревают ими, и возбудимый характер берёт своё, и он продолжает делать то же самое. Так что, здесь говорить: хорошо это или плохо, он просто такой, его таким, извините, родила мама.
Илья Доронченков, заместитель директора ГМИИ им. А. С. Пушкина, профессор Европейского университета в Санкт-Петербурге: То его как свидетеля хватают, то его как подсудимого хватают. Он с ранних лет живёт на улице, якшается со шпаной, причём это такая шпана перетекающая: кто-то из этой шпаны, может, вполне кисточку в руках держит и машет. А ведь это такой очень специальный мир, специфический.
Василий Расторгуев, ведущий научный сотрудник ГМИИ им. А. С. Пушкина: Он портретировал своё окружение. Эти картёжники были не бродяги с улицы, это были его, так сказать, постоянные спутники жизни друзья, были какие-то молодые люди, с которыми он встречался в кружке кардинала дель Монте и которые вместе посещали какие-то римские пирушки, и занимались, может быть, довольно сомнительными проделками довольно хулиганского толка, которые кардиналу – духовному лицу – вообще не пристало делать.
Голос за кадром: И как-то для всех было привычно, что Караваджо и кисточкой гениально мазал, и по любому поводу выхватывал шпагу из ножен, и сам был бит и не раз, и жестоко. Однажды его так изувечили, думал, навсегда останется уродом. А тюремных нар боялся настолько, что спал одетым, с кинжалом под полушкой. Так уж вышло, что судьба Караваджо – это сплошной авантюрный роман с вечной борьбой Света и Тьмы в его душе, в его жизни и на его полотнах.
Василий Расторгуев, ведущий научный сотрудник ГМИИ им. А. С. Пушкина: Поработав недели две в мастерской, Караваджо брал меч и пажа и отправлялся с ними прожёвываться на улицы Рима, ища на свою голову разнообразных приключений. Художник отметился тем, что бросил тарелку артишоков в лицо римского ресторатора. Ресторатор, между тем, сам напросился: Караваджо пожелал узнать, с маслом эти артишоки или без масла, он сказал ему: «Понюхай и узнай». А тот не терпел такого обращения и сказал: «Я что свинья, чтобы это нюхать!?» – и кинул ему в лицо тарелку артишоков.
ФРАГМЕНТ Х/Ф «КАРАВАДЖО»
Леонид Млечин: Шёл как-то Караваджо по улице, при шпаге, как обычно. Вдруг стражник попросил представить документы «на право ношения оружия», говоря современным языком. Документов не оказалось: будьте любезны за решётку. Потом выяснилось, что разрешение было и от высокого начальства, правда не письменное, а устное. Но такова, видно, была планида Караваджо: чуть что – в тюрьму.
Голос за кадром: Был случай, когда Караваджо арестовали за то, что он побил стёкла камнями в доме некой женщины, и опять его отправили на нары. А на суде выяснилось, что он снимал у неё квартиру, задолжал, и хозяйка забрала его вещи. То есть, получается, что он при помощи камней лишь хотел вернуть своё имущество. Но суд оказался на стороне дамы, и Караваджо пришлось выплачивать штраф.
Александр Шувалов, кандидат медицинских наук, психиатр-нарколог: Можно сказать, что Караваджо родился бунтарём, по той простой причине, что бунтарям свойственны определённые случаи жизни, определённая биохимия. Во-первых, там должны быть черепно-мозговые травмы в анамнезе. Уж, наверное, у него было более чем достаточно, учитывая его постоянные драки. Во-вторых, там должен преобладать тестостерон. Такие вспышки тестостерона всегда вызывают акт агрессии своеобразный, что мы на протяжении всей жизни Караваджо и видели.
Илья Доронченков, заместитель директора ГМИИ им. А. С. Пушкина, профессор Европейского университета в Санкт-Петербурге: Действительно, темпераментный человек, который обладает бешеным самолюбием, самолюбие – один из двигателей любого нормального художника, человек, который очень много добился и который хочет ещё. Естественно, любой пасквиль со стороны художника или косой взгляд бандюгана на улице воспринимается как оскорбление.
Василий Расторгуев, ведущий научный сотрудник ГМИИ им. А. С. Пушкина: Ему хочется другой биографии, ему хочется вымышленной какой-то судьбы другой. И вот это разгуливание по Риму со шпагой, вот это притязание на другой статус и род занятий, кстати, заметим, что и ренессансные художники этим грешили – они пытались вырваться из той узко сословной прослойки, в которую их поместили вместе с горшечниками.
Голос за кадром: Караваджо появился на свет осенью 1571 года в Милане, видимо, 29 сентября, в День Михаила Архангела, поскольку при крещении получил имя Микеланджело. Его отец – архитектор Фермо Меризи – занимал должность управляющего на службе у маркиза Франческо Сфорца и его жены Костанции Колонна. Мать Караваджо Лучиа Оратори была дочерью состоятельного землевладельца из Караваджио. В семье Микеланджело был первенцем, родители в нём души не чаяли.
Александр Шувалов, кандидат медицинских наук, психиатр-нарколог: Но так вышло, что в детском возрасте он потерял от чумы всю мужскую часть своей семьи: умер и отец, и дед, и дядя.
Голос за кадром: Никто из них не успел составить завещание, и молодая вдова осталась одна без денег и с тремя детьми на руках. Ей пришлось уехать к своим родственникам. Так, пятилетний Микели вместе с братом и сестрой оказался в окружении в окружении мамы, тётушек и бабушек.
Александр Шувалов, кандидат медицинских наук, психиатр-нарколог: Это его страшно раздражало, он не терпел никакой власти над собой и предпочитал лучше убежать куда-нибудь на строительную площадку смотреть, как строят храм, или ввязаться в какую-нибудь уличную драку, причём с любой стороны он мог участвовать, то есть ему просто хотелось подвигаться, так сказать. Вот такой у него был характер в детстве.
Голос за кадром: Имение, в котором жил Микеле, принадлежало маркизу Франческо Сфорца, у которого когда-то работал управляющим отец Микеланджело, и мальчик имел возможность учиться вместе с детьми маркиза. Он блестяще усвоил уроки фехтования и верховой езды от специально выписанных из Милана учителей. Эти навыки не раз спасали его бедовую головушку и помогли спасти неуклюжего сына маркиза Муцио Сфорца.
Александр Шувалов, кандидат медицинских наук, психиатр-нарколог: Гуляли они, шли через мостик, сын маркиза упал в бурную речку рядом ещё с мельничным колесом, то есть в место опасное. Все заорали, запричитали, не знали, что делать, а вот именно импульсивность… вряд ли он думал и рассчитывал, куда нырять и что именно делать, Караваджо прыгнул за ним, и он его как-то оттащил от этого колеса, то есть спас жизнь своему другу.
Леонид Млечин: Однажды, когда мальчики выезжали на манеж, кто-то из детей прислуги выстрелил из рогатки и угодил в лошадь. Лошадь – на дыбы и понесла, и в седле болтается несчастный Муцио. Караваджо не сомневался ни секунды: перескочил через ограду, догнал лошадь и остановил её, на что и не всякий взрослый бы решился. Конечно, потом досталось ему и от бабушек и от тётушек, зато были счастливы сёстры несчастного Муцио.
Александр Шувалов, кандидат медицинских наук, психиатр-нарколог: Хулиганы всегда нравятся девочкам. Когда он подрос, речь зашла о семинарии, потому что мать не была очень богатым человеком. Караваджо категорически отказался, сказал: «Я лучше сбегу из дома». И мать набрала какую-то часть денег, устроила его учеником к художнику Петерцано, и Караваджо провёл у него несколько лет. Одно дело – семья маркиза, своя собственная родня, и другое дело – окружение других учеников, там преобладало и наушничество и мелкие гадости друг другу устраивали. Можно предположить, что в то время к его врождённой импульсивности добавилось ещё и недоверие к людям.
Голос за кадром: Маленький Микеле сразу стал предметом издевательств подмастерьев, но они не знали, на кого нарвались. Он дал им такой отпор, что мастеру постоянно приходилось оттаскивать разъярённого мальчишку от обидчиков. Но, к чести мастера, он быстро рассмотрел в Микеланджело не только драчуна, но и талант. И, собственно, в истории живописи сам Петерцано остался не потому, что считался учеником Тициана, а потому, что оказался учителем Караваджо, ценил его, с 17 лет привлекал к заказам и даже взял с собой в Венецию, можно сказать, на свой страх и риск.
Александр Шувалов, кандидат медицинских наук, психиатр-нарколог: Там в это время проходили пасхальные празднества, было много женщин свободного поведения.
ФРАГМЕНТ Х/Ф «ЖЕНЩИНА»
Александр Шувалов, кандидат медицинских наук, психиатр-нарколог: Много друзей сразу образовалось, которые были не против выпить. И он возвращался, проведя где-то ночь без денег, с синяками, отсыпался, потом опять бросался в этот разгул. Караваджо можно поставить психиатрический диагноз такой: это тип импульсивного, эмоционально неустойчивого расстройства личности, осложнённого зависимостью от игромании и от алкоголизма.
Илья Доронченков, заместитель директора ГМИИ им. А. С. Пушкина, профессор Европейского университета в Санкт-Петербурге: Можно дополнить это одной из гипотез, которая не такая дикая, как кажется на первый взгляд: свинцовые белила. Только в XX веке начали понимать, что многие краски, пигменты ядовиты. Имея интенсивный контакт с такого рода вещами, конечно, он мог добавлять себе этого чисто химического уже безумия, потому что, действительно, за короткую жизнь его поведение, в общем, идёт по нарастающей.
Леонид Млечин: Микеланджело 20: очередная картёжная игра, ссора, что часто бывает за картами, но это закончилось убийством. Убил ли Караваджо, никто точно не знает, но он бежит из Милана сначала в Венецию, потом – в Рим, и оказывается в тюрьме вместе с Джордано Бруно. А через 7 лет он будет стоять в толпе, которая будет наблюдать за тем, как горит в пламени несломленный инквизицией великий философ.
Голос за кадром: Но Микеланджело уже успел покорить Рим, у него появилось прозвище по названию местечка, где он провёл детство, – Караваджо. Появились поклонники и завистники, ученики и модели, богатые меценаты и покровители-аристократы. Он живёт на вилле кардинала Франческо дель Монте, дружен с племянником Папы Римского Павла V кардиналом Боргезе и выполняет дорогие заказы католической церкви. Но как он их выполняет? Не испытывая ни малейшего почтения ни к классическим образцам, ни к рафаэлевским идеалам прекрасного: изображает святых морщинистыми и плешивыми, пишет богинь с куртизанок, Марию Магдалену – с уличной девицы. За это Микеланджело Караваджо чуть ли не первого в истории искусства обвиняют в том, что все его живописные принципы – это лишь желание эпатировать публику.
Илья Доронченков, заместитель директора ГМИИ им. А. С. Пушкина, профессор Европейского университета в Санкт-Петербурге: Караваджо резко смещает баланс: он практически отказывается от идеализации и при этом сохраняет исключительное жизнеподобие. Причём он что ещё делает? Наводит фокус и резко врубает свет. И оказывается, что ногти грязные, пятки мозолистые, вены варикозные, и, в общем, вся неприглядная действительность захватывает. В его эпоху у него была очень высокая репутация, покупали его очень просвещённые, знающие, изощрённые, развращённые люди – кардиналы папской курии.
Василий Расторгуев, ведущий научный сотрудник ГМИИ им. А. С. Пушкина: Здесь есть очень тонкая и очень тоже парадоксальная грань, когда мы говорим о Караваджо как о художнике «низкого мира». Это один из мифов, который запустили биографы, что вот с Караваджо повелась такая дурная традиция – рисовать всё, что плохо выглядит: оборванцев разных, людей низкого сословия и вообще вещи, которые, так сказать, высокому искусству не предназначены и на холсте появляться и вовсе не должны.
Голос за кадром: Его «Мадонна со змеёй» находилась в соборе Святого Петра всего 2 дня, для неё позировала возлюбленная Караваджо – Магдалена Антоньети, известная как Лена в римском квартале, где обитали нищие, бродяги и воры. Отвергли священники и пронзительную работу под названием «Положение во гроб», отказались и от «Успения Святой Марии», сделанной по заказу для церкви Санта-Мария-делла-Скала. И про эту «Марию» недруги Караваджо тут же пустили слушок: будто моделью для неё послужило тело мёртвой беременной утопленницы.
Василий Расторгуев, ведущий научный сотрудник ГМИИ им. А. С. Пушкина: Это страшно – это вздутое тело какой-то утопленницы, которое, как говорят, было найдено в римской реке. Две легенды, совершенно противоречащие друг другу: то ли она была живой, то ли мёртвой, то ли её вытащили, то ли она была куртизанкой, то ли и то и другое сразу. Неважно, важно то, что нарушается канон – так рисовать нельзя.
Илья Доронченков, заместитель директора ГМИИ им. А. С. Пушкина, профессор Европейского университета в Санкт-Петербурге: Заказчики от неё резко отказались, и эта вещь начала гулять по самым привилегированным коллекциям мира: коллекции английского короля, коллекции французского короля. То есть это элита, это цвет, а с религиозной точки зрения – нет. Никто, как Караваджо, не научит нас, что мы должны картину не смотреть, а осязать. Все говорят только о том, что он избыточно натуралистичен и он изображает не преображённую разумом, не гармонизированную низменную действительность. Так это правда, это то, что современники ему и предъявляли, они предъявляли ему не столько даже аморальное поведение, а вот это нарушение канонов искусства вполне сознательно.
Голос за кадром: Как же выглядел этот «возмутитель спокойствия»? Вот рисунок, который был выполнен его римским другом Оттавио Леони. Именно это изображение Караваджо долго украшало итальянскую банкноту достоинством в 100 тысяч лир. О его внешности можно судить и по автопортретам, небуквальным, Караваджо их не делал, скорее, наделял персонажа своими чертами. Например, того же «Больного Вакха». Он действительно больной, потому что болен был сам Караваджо. Полгода художника трепала жесточайшая малярия, но чаще всего Караваджо наделял своими чертами отрубленные головы: то Иоанна Крестителя, то Голиафа.
Илья Доронченков, заместитель директора ГМИИ им. А. С. Пушкина, профессор Европейского университета в Санкт-Петербурге: В отрубленных головах художник нет-нет, да напишет свою физиономию. Это трюк, который применяется. Да, это такой очень фрейдовский автопортрет, я бы сказал. Для меня Караваджо – это художник очень чувственный, пронзительно чувственный, но эта чувственность связана не с сексуальностью, а с болью, и это боль очень жестокая, он заставляет смотреть на длящуюся сцену причинения боли: вот гвоздь, который вбит в босые ноги апостола Павла, ящерица которая вылезает из корзины и кусает симпатичного юношу, отчего у него лицо искажается. То есть, если мы посмотрим с современной точки зрения, то, на самом деле, это такое садомазохистское состояние, когда ты вечно смотришь на длящуюся боль, и Караваджо это заставляет тебя сделать. Если ты эту картину не можешь потрогать, она «потрогает» тебя.
Леонид Млечин: Предчувствовал ли Караваджо раннюю смерть? Едва ли. Хотя должен был, ему именно это предсказала одна цыганка: он затащил её к себе в мастерскую, чтобы написать портрет, она стала ему гадать и нагадала любовь и деньги, и славу. А потом задержала руку, посмотрела на ладонь и сказала: «Держись подальше от недобрых людей. Что-то у тебя очень короткая линия жизни, будь осторожен».
Голос за кадром: Караваджо не внял её предупреждению, ему казалось, что в Риме он неуязвим. Хотя достоверно известно, что именно в Риме он совершил два убийства. Первое ему сошло с рук – сбежал в Геную, но быстро вернулся, ведь его опекали кардинальские семьи, делали заказы, рекламировали его и покрывали его проделки, даже на грани фола.
Илья Доронченков, заместитель директора ГМИИ им. А. С. Пушкина, профессор Европейского университета в Санкт-Петербурге: Второе убийство: мы даже не знаем, собственно говоря, что там произошло. Мы знаем Рануччо Томассони – убитого человека, который, очевидно, был вовлечён в тёмные дела, хотя и принадлежал к очень влиятельному клану. Это те самые пирамидальные римские кланы, где наверху кардинал какой-нибудь, а внизу – уличные банды, с которыми Караваджо сам якшался постоянно.
Василий Расторгуев, ведущий научный сотрудник ГМИИ им. А. С. Пушкина: Очень много тёмных мест в этой истории, очень мало достоверного. Папский хирург Джулио Манчини рассказывает, что Караваджо по неназванным причинам начал опасаться за свою жизнь в Риме, и его должны были убить. И, собственно, он, защищаясь, ранит на дуэли человека и потом бежит из города, так ему продолжает угрожать опасность, но уже в данном случае не от непосредственных преследователей, а от папского правосудия, которое должно его как убийцу настигнуть.
Голос за кадром: Папа Римский вынес вердикт – обезглавливание. А после побега объявил Караваджо вне закона, то есть теперь его мог убить любой, да ещё и получить вознаграждение. И хотя за художника просил племянник Павла V кардинал Боргезе, понтифик был непреклонен. А тем временем Караваджо отправился на Мальту и нашёл там убежище.
Леонид Млечин: Караваджо и на Мальте обзавёлся врагами, то есть поначалу-то его хорошо приняли, даже в рыцари произвели. И с новыми друзьями они отмечали это событие, гуляли всю ночь, и он напился, и шумная компания разбудила почтенного судью. А судья взял и вылил на обидчиков сосуд с нечистотами, началась драка, его кто-то пырнул ножом. И в зале суда пострадавший указал на Караваджо. Его опять посадили.
Василий Расторгуев, ведущий научный сотрудник ГМИИ им. А. С. Пушкина: Он оказывается в тюрьме и бежит оттуда по верёвочной лестнице, как романтический герой. Кажется, нигде, действительно, он не находит себе пристанища. Вот этот последний эпизод его биографии – это по-настоящему трагичное стечение обстоятельств, когда кажется, что всё могло бы сложиться по-другому, когда уже он теряет призрачную надежду на то, что его простит Папа Римский.
Голос за кадром: И окрылённый надеждой Караваджо собирает пожитки и свои последние картины, написанные как дар кардиналам-покровителям Гонзаго и Боргезе, и Папе Римскому за прощение. Нанимает филюгу и отплывает из Неаполя, хочет быть поближе к Риму, когда помилуют. Но по дороге его почему-то задерживают в крепости Пала, и он опять – в тюрьме. Затем его отпустили, но филюги уже нет, она ушла.
Василий Расторгуев, ведущий научный сотрудник ГМИИ им. А. С. Пушкина: Всё буквально, нажитое непосильным трудом, находится на этой лодке. И фактически возвращаться в Рим с пустыми руками ему бессмысленно. Догнать корабль, и якобы он бежит вдоль берега до местечка Порт-Эркюль, где подхватывает жуткую лихорадку и от неё умирает, так, в конце концов, и не догнав вещей и не получив папского прощения. Со всех сторон – трагическая история. Пользу живописи он мог бы принести ещё несомненную, если бы прожил ещё, и кто знает, что было бы? Но у этой истории, как всегда, нет сослагательного наклонения.
Василий Расторгуев, ведущий научный сотрудник ГМИИ им. А. С. Пушкина: А что там случилось? Видимо, он в это время находится уже в таком психологическом состоянии, когда он сам себе враг, он ищет приключения, он создаёт их, может, против своей воли.
Александр Шувалов, кандидат медицинских наук, психиатр-нарколог: Психопатические личности и себе наносят вред, и не дают жить спокойно окружающим. По-другому они жить не могут, при этом они могут быть гениями, одно другому не мешает. Может быть, и смерть его была обусловлена тем, что хотели завладеть его картинами, то есть убить художника, вот картины – они ценнее.
Голос за кадром: И о Караваджо-человеке как-то быстро забыли, открыли только в XX веке и превратили художника-изгоя в культовую фигуру. Отныне его творения – жемчужины богатейших коллекций мира, того же Ватикана. Ещё в XX веке он превратился в культовую фигуру. Просто выдало экспрессионистов. И вдруг невероятная новость: будто обнаружены автопортреты Караваджо, на которых ему уже 60. Что это получается? Караваджо, по официальной версии не дотянувший до 39 лет, оказывается, где-то продолжал жить? Тогда чьи останки покоились до середины прошлого столетия на тосканском кладбище Сан-Себастьян? И что это: миф, блеф, афера или ещё одна интрига?
Леонид Млечин: Увы, это всего лишь легенда. Караваджо ушёл из жизни 18 июля 1610 года, а через 13 дней опубликовали папский указ о его помиловании и сообщение о смерти. И этого скандалиста, забияку и убийцу оплакивала вся Италия, потому что в памяти народной остался талантливый живописец и благородный бунтарь, для которого главное в жизни была свобода.