Голос за кадром: Кто самый великий британец всех времён: Ньютон, Шекспир или, может быть, Леннон?» – такой вопрос задала своей аудитории известная британская теле- и радиокомпания. Среди всех претендентов уверенно победил человек, который испытал на себе превратности судьбы больше, чем кто бы то ни было. Уинстон Черчилль – государственный и политический деятель, премьер-министр Великобритании, военнослужащий запаса, журналист, писатель и художник. Он как-то иронически заметил: «Успех определяется способностью с энтузиазмом двигаться от неудачи к неудачи». Великий политик и великий остряк так и жил. Так чем же он так интересен до сих пор? Александр Чубарьян, доктор исторических наук, профессор, академик РАН: Это выдающийся деятель, который сильно поднял и сохранял роль Британии в Европе и в мире, с его именем связана победа. В более широком плане – это противник, но это достойный противник. Владимир Каторгин, психиатр: Черчилль для меня – это герой своего времени абсолютный. Человек грамотный, умный, очень когнитивно развит, то есть обладающий хорошей памятью, интеллектуал. Алексей Плотников, доктор исторических наук, профессор, публицист: Крупнейший политический деятель Западной Европы XX века. Он для меня и очень серьёзный антигерой и антипод. Он не был другом нашей страны, более того, он нас не любил и всячески строил козни. СВЕТ И ТЕНИ. УИНСТОН ЧЕРЧИЛЛЬ Леонид Млечин: Галстук-бабочка, сигара, пальцы, сложенные букой «V» от слова «victory» – «победа», и при этом неумеренное употребление алкоголя, циничные высказывания в адрес отдельных политиков и целых народов, и при этом высокопрофессиональный военный, талантливый художник, лауреат Нобелевской премии по литературе, но, главное, от был выдающимся политиком, который возглавил правительство Его Величества в тот момент, когда Соединённое Королевство переживало самые тяжкие времена в своей истории. Это откуда ж в одном человеке столько талантов? Голос за кадром: Мать Уинстона Черчилля Дженни Джером принадлежала к роду американских миллионеров. Отец Рэндольф Черчилл Спенсер – к британской аристократии, роду Мальборо. Его прародитель по отцовской линии получил в начале XVIII века герцогский титул за военные победы. Известная солдатская песня «Мальбрук в поход собрался» – это про него. Однако нашему герою не суждено было носить ослепительный титул. Его отец был лишь третьим сыном седьмого герцога Мальборо, пришлось довольствоваться громкой фамилией. Александр Чубарьян, доктор исторических наук, профессор, академик РАН: Это нормальное явление для XX века или даже для XIX века. Даже не считалось особенно, что это браки по расчёту, если соединились капитал и хорошее звание, происхождение дворянское. Он был настоящий британец со всеми про и контра – со всеми плюсами и минусами этого. Англичане мои знакомые говорят: «Главное свойство английского джентльмена – это dignity (достоинство)». Но у Черчилля, помимо достоинства, было в его поведении и в его жизни такое имперское наследие, имперские настроения у него были. Алексей Плотников, доктор исторических наук, профессор, публицист: И родился он в родовом дворце Бленхейм, очень известном до сих пор в Оксфордшире, и там же рядом с ним он похоронен на семейном кладбище, поэтому он как бы прежде всего, конечно, наследовал эту имперскую английскую традицию. Владимир Каторгин, психиатр: Отец был очень непростой, отец, как и любой англичанин богатый, знал себе цену, был человеком очень малоэмоциональным, очень скептическим, со специфическим юмором, в том числе в отношении своей семьи, в отношении своей жены, и Черчилль писал об этом, он держал какую-то обиду. Голос за кадром: Отец Черчилля был очень занят политической карьерой, мать – светской жизнью, а маленький Уинстон страдал в закрытой частной школе. Он сильно заикался, был замкнут, отношения с одноклассниками не складывались, а педагоги обращались с ним крайне жестоко. Однажды 8-летний ребёнок был сильно избит директором школы за то, что украл в столовой сахар. Владимир Каторгин, психиатр: И его гувернантка сказала родителям, чтобы его всё-таки забрали из этой школы и перевели в другую школу. Гувернантка видела, родители этого и не замечали. То есть он был обижен на них, он очень любил свою мать, отец не позволял называть его «папа», только «отец», то есть ребёнок был с травмой что ли. Голос за кадром: В школьные годы Уинстон никаких особенных способностей не проявил, да и в военное училище Сандхерст – кузницу британской военной элиты – его приняли с третьей попытки. Но там учиться ему уже стало интересно, и вскоре Черчилль стал храбрым офицером – отличился на Кубе, в Индии и в Судане. Алексей Плотников, доктор исторических наук, профессор, публицист: Кстати, с тех самых времён считается, что он приобрёл две вредные привычки – это курить сигары кубинские и спать, то есть сиестить после обеда. Некоторые говорят, что там же он научился и ром пить. Голос за кадром: От одной военной кампании к другой Черчилль всё больше убеждался, что строевая карьера не для него. Уинстона влекла журналистика и политика. В 1899-и он подал в отставку с военной службы. Его книга о Судане «Война на реке» принесла ему известность, и Черчилль получил приглашение баллотироваться в парламент от Консервативной партии. Свои первые выборы Черчилль проиграл, но это его не сильно расстроило. Алексей Плотников, доктор исторических наук, профессор, публицист: Он, конечно, унаследовал и дух, в определённом смысле такой ковбойский дух свободного предпринимательства, наверно, американский. Эта черта характера у него тоже была, в том числе связанная с тем, как он всячески шёл своим путём. Вот «I did it my way» – такое известное высказывание в американской песне Фрэнка Синатры – как раз к нему относится. Голос за кадром: На этот раз путь Черчилля лежал в Африку на Англо-бурскую войну. Уинстон отправился туда как военный корреспондент, участвовал в рейдах, попал в плен, сумел оттуда сбежать. В боях Уинстон проявил мужество, а в журналистке – талант. Теперь о Черчилле узнала вся Британия, а избиратели, годом ранее голосовавшие против него, уже мечтали поддержать молодого героя. Уинстон не отличался красноречием, но он так старался, что даже от заикания сумел избавиться. Его первая речь в парламенте разлетелась на цитаты: «Будь я буром, надеюсь, что я сражался бы на поле брани». Сколько ещё блистательных афоризмов услышит британский народ от этого дерзкого и смелого политика! Леонид Млечин: Англичане всегда умели ценить мужество, иронию, самоиронию и умение мыслить нешаблонно. Всего этого у Черчилля было предостаточно, его слова передавались из уста, сторонники повторяли их с восхищением, противники – с уважением. Черчилль говорил: «Сокол поднимется высоко тогда, когда летит против ветра, а не по ветру», – продолжал свой очень сложный путь вверх. Голос за кадром: Делая первые шаги в политике, Черчилл предпринял неожиданный и очень рискованный шаг – перешёл из Консервативной партии к либералам, а через некоторое время вернулся обратно. Но там, где у любого другого политика заподозрили бы беспринципность и карьеризм, избиратели Черчилля увидели в этом принципиальную позицию, а она у него была всегда. Алексей Плотников, доктор исторических наук, профессор, публицист: Он видел недостатки политиков консерваторов. По колониальному вопросу, с моей точки зрения, он разошёлся с консерваторами больше всего, потому что у консерваторов было уже такое: «А давайте мы дадим полунезависимость Индии». Черчилль заявлял: «Никогда! Если вы хотите разрушить Британскую империю, то давайте». Александр Чубарьян, доктор исторических наук, профессор, академик РАН: Всё-таки таких больших различий между тори, консерваторами и либералами нет в Англии. Это всё-таки, скажем, не консерваторы и лейбористы. В данном случае, по-моему, это чисто политические эксперименты, часто связанные с какими-то личными мотивами и так далее. Голос за кадром: Незадолго до Первой мировой войны Черчилль стал Первым лордом Адмиралтейства, то есть военно-морским министром, и настоял на проведении в 1915-и Дарданелльской операции – рискованной атаки британского флота на турецкие укрепления в проливе Дарданеллы. Она закончилась полным фиаско. Черчилль признал свою ошибку, подал в отставку и отправился на фронт командовать батальоном. Этот шаг помог ему вернуться в правительство в 1917 году. Превращать поражения в удачи Черчилль умел как никто другой. Владимир Каторгин, психиатр: Падений у него было много психологических: смерть дочери, уход из политики на определённый длительный период времени, смена партии, неудачи в военном деле. Да, он уход в состояния, условно говоря, запоев, но он восстанавливался, он мог это делать, ему помогали, у него была супруга, которая вокруг него создавала благоприятную обстановку. Голос за кадром: Женившись в 33 года на 23-летней Клементине Хозьер, Черчилль прожил с ней счастливо более полувека. Но был в их жизни период, когда супруги перестали общаться друг с другом – после смерти двухлетней дочери Уинстон впал в глубокую депрессию. Великий мастер преодолевать горести на этот раз не мог прийти в себя полгода. Владимир Каторгин, психиатр: И они как-то с супругой даже отдалились, но он написал в одной из писем к ней, что она его спасла, то есть она тоже «ходила по дому, как тень», – он писал. Но она первая вышла на контакт и способствовала тому, что… ну, женщина умная была. Голос за кадром: Жена Уинстона Клементина была ему лучшей подругой. Она в шутку называла себя его «политической совестью». А главной страстью Черчилля всегда оставалась работа: послевоенное устройство мира, отношения с Советским Союзом, расходы, колонии – по любому поводу Черчилля было особое мнение. Леонид Млечин: «Политика так же увлекательна, как и война, – говорил Черчилль. – Но на войне могут убить один раз, а в политике много раз». В этом смысле Черчилля убивали не раз, и он убивал, но он умел взять паузу – заняться живописью или литературой, при этом он внимательно наблюдал за происходящим и внутри страны, и в мире, а мир стремительно двигался к новой войне. Голос за кадром: Европейские демократии не хотели новой войны, а тем временем Гитлер, ставший в 33-м главой германского правительства, подмял под власть нацистов всю страну и начал перекраивать Европу. Черчилль почувствовал опасность, он выступал против политики «умиротворения» германского фюрера, но его не слышали. «Пустынно одиночество» – так он назовёт этот период. Александр Чубарьян, доктор исторических наук, профессор, академик РАН: Черчилль проявил реализм. Всё-таки Мюнхенское соглашение 39-го года – политика умиротворения агрессии, которая была связана с Чемберленом и с другими деятелями британского истеблишмента, Черчилль сразу это отставил. Значимость фигуры того или иного деятеля проявляется не в спокойный период, а в трудные, кризисные периоды. Вот в трудный период для мира, для Европы и для всех, и для нашей страны Черчилль играл позитивную роль, то есть он преодолел те противоречия, которые у него были и понял значимость и необходимость объединения для борьбы с общей опасностью. Голос за кадром: Когда германские войска неожиданно предприняли во Франции сокрушительное наступление, в Британии у руля нации стоял Черчилль. Под его руководством страна выстояла в тяжелейшей воздушной битве за Англию в 1940-м. Когда же 22 июня главные силы вермахта и войска германских союзников внезапно напали на Советский Союз, первым мировым лидером, который высказал решимость уничтожить Гитлера и все следы нацистского режима, стал именно Черчилль. Александр Чубарьян, доктор исторических наук, профессор, академик РАН: Черчилль, конечно, был человеком противоречивым и неоднозначным, если говорить в отношении нашей страны. Не принимал коммунизма, не принимал советское общественно-политическое устройство, причём жёстко не принимал это, и в то же время Черчилль – это человек, который сыграл так много для формирования и положительного существования Антигитлеровской коалиции и союза вместе с нашей страной. Алексей Плотников, доктор исторических наук, профессор, публицист: Правда ли, что Черчилль считается фактическим лидером Антигитлеровской коалиции? Я бы ответил на этот вопрос так: он был, безусловно, духовным, идейным лидером, западным только, с подчёркиванием – западным – Антигитлеровской коалиции, поскольку самым последовательным борцом с фашизмом, гитлеризмом со всеми его проявлениями был Советский Союз, были мы, а на Западе они занимались политикой умиротворения агрессора. Голос за кадром: Состав союзников коалиции был парадоксален: коммунист Сталин, демократ Рузвельт и убеждённый консерватор Черчилль – потомок герцогов Мальборо. Главный враг буржуазии – Советский Союз – и две ведущие державы буржуазного мира. Вместе с тем СССР, Великобритания и США рука об руку шли к победе, а отношения их лидеров, несмотря на многие противоречия неизменно оставались рабочими, при этом Черчилль даже испытывал к Сталину некоторую симпатию. Александр Чубарьян, доктор исторических наук, профессор, академик РАН: И надо сказать, что и Сталин понимал и знал его черты, его антисоветские настроения, но относился к нему тоже с интересом. Когда Сталин угощал его коньком армянским, Черчилль очень высоко оценил это, а Сталин сказал: «Вы знаете, вы будете получать этот коньяк всю жизнь, я вам буду присылать, сколько вы живёте». И, действительно, ему присылали, даже когда была холодная война – отношения были плохие, из Москвы посылали Черчиллю коньяк. Сталин, конечно, не мог забыть и ценил, когда Черчилль вручал ему Меч за победу под Сталинградом. Голос за кадром: После войны страны Антигитлеровской коалиции решали судьбы послевоенного мира на конференциях и в постоянной переписке. В ней согласовывались военные действия против оси Берлин-Рим-Токио, объёмы взаимной помощи Организации Объединённых Наций и будущие границы государств в Европе. Леонид Млечин: Черчилль отнюдь не всегда одерживал победу в ходе переговоров с союзниками, часто терпел неудачи. Но относился к ним философски и говорил, что тот, кто умеет подписывать выгодный для себя мирный договор, не умеет выигрывать войны. Голос за кадром: И всё-таки многие из его предложений были согласованы с союзниками. С этой точки зрения Черчилля можно с уверенностью считать одним из главных архитекторов послевоенного мира. Но интересы собственной страны были для него на первом месте. Алексей Плотников, доктор исторических наук, профессор, публицист: Во всей его политике так или иначе прослеживается вот это его желание поддержать величие Британии, которое он видел, что ускользает, особенно когда сложилась Антигитлеровская коалиция. И когда он увидел, что Рузвельт-то и Сталин друг друга хорошо понимают, его как бы дистанцируются и говорят: «Это парень третий». Это очень характерно было на Тегеранской конференции, особенно на Ялтинской конференции, а он не хотел, не хотел потерять Pax Britannica. Александр Чубарьян, доктор исторических наук, профессор, академик РАН: У Черчилля свои имперские интересы никуда не уходили, кроме того, Черчилль понимал и роль Советского Союза в знаменитой истории с так называемым «процентном соглашением». И во время пребывания Черчилля в Москве как-то в беседе со Сталиным это была его идея: «Давайте распределим обязанности разделения послевоенного мира». На столе лежала салфеточка типа промокашки, и Черчилль взял её, достал ручку и начал писать: «Болгария – 90% влияния за вами, 10% – мы; Румыния, наоборот», – и так по всем странам. Это значит идея раздела сфер влияния. Мне рассказывали мидовские люди, что вначале у нас это расценили, как шутку. Но на следующее утро Иден – министр иностранных дел – вернулся к этой теме. Это считалась как определённая вещь. Голос за кадром: Этот первый вариант соглашения о процентах Черчилль считал неприличным и впоследствии был против того, чтобы показывать этот необычный документы на выставках. Но скрыть его не удалось, как и большинство экстравагантных и забавных деталей в историях, связанных с Черчиллем, – его элегантных галстук-бабочку, его бесконечное обжорство, его легендарную сигару. «Отнимите у меня сигару, и я объявлю вам войну!». Интересно, а как бы пошутил Черчилль, если бы у него отняли спиртное? Леонид Млечин: Черчилль говорил: «Когда я был моложе, у меня было правило – не пить до обеда. Сейчас правило изменилось – не пить до завтрака». Он начинал день с виски, несколько бокалов шампанского за ланчем, потом коньяк, сигара и обязательный послеобеденный отдых. Я рассказываю это вовсе не для подражания. Как говорят в таких случаях: «Все трюки исполняются профессионалами, не пробуйте их повторить!». Голос за кадром: При этом Черчилль всегда сохранял трезвый ум. Ещё одна его странность: он любил работать неодетым, то есть буквально. Это не раз приводило к курьёзам. Однажды его случайно застал в таком виде Рузвельт. Черчилль, как всегда, мгновенно нашёлся: «Премьер-министру Великобритании нечего скрывать от президента Соединённых Штатов». Владимир Каторгин, психиатр: То есть это такой настоящий рациональный англичанин со своими вредными привычками, замашками, поступками, но очень грамотный, умный и имеющий абсолютное отношение к своему времени. Он очень любил выйти просто в люди поговорить с простыми людьми, он вызывал доверие. Голос за кадром: В конце войны многие советовали Черчиллю уйти из политики на пике славы, но он решил участвовать в очередных выборах и проиграл. По-видимому, это стало последним из целого ряда крупных поражений выдающегося политика. Алексей Плотников, доктор исторических наук, профессор, публицист: Вы понимаете, конец войны, Англия очень серьёзно экономически пострадала, не очень чёткий и не очень внятный план вывода страны из этого тяжёлого экономического положения был у консерваторов в то время. Черчилль был уже немножко уставший, требовалась некая смена. Были претензии по колониальной политике, уже колониальная империя трещала. Вот эта внутренняя дисгармоничность привела к тому, что английский избиратель в данном случае посчитал: пусть теперь порулят другие. Голос за кадром: Но он вернулся. В октябре 51-го снова стал премьер-министром. Уинстону Черчиллю было 76, он уже перенёс по меньшей мере один микроинсульт, да и со слухом у него были проблемы, и тем не менее ещё 3,5 года Черчилль возглавлял свою страну и в 80 лет ушёл в отставку. Единственный из «Большой тройки», ведь и Рузвельт, и Сталин умерли на своих постах. Александр Чубарьян, доктор исторических наук, профессор, академик РАН: Занимал самые разные посты, ведь он был и министр финансов, он был и морской, он и казначейством занимался, он был премьер-министром. Он был, конечно, талантливый человек, получил Нобелевскую премию за исторический труд – это довольно большая редкость для Нобелевских премий. Голос за кадром: Когда в 1953 году Нобелевский комитет присудил Черчиллю премию по литературе, было специально отмечено, что она вручается не только за литературные достижения, но и за блестящее ораторское искусство, с помощью которого отстаивались высшие человеческие ценности. А в литературе конкурент у него в тот год был один – невероятно популярный Эрнест Хемингуэй, недавно написавший «Старика и море». И Черчилль обошёл Хемингуэя. Леонид Млечин: Практически в это же время он работает над, пожалуй, самой знаменитой своей книгой «История Второй мировой войны». Это целый шеститомник. Что характерно, Черчилль не скрывает ошибок британского правительства. Но, разумеется, это не труд историка, это мемуары участника, но в этом, пожалуй, главная ценность книги. Голос за кадром: А ещё Черчилль написал несколько сотен прекрасных картин. Некоторые работы можно видеть в знаменитых музеях: лондонской галерее Тейт и нью-йоркском Метрополитене. Сам он относился к своему живописному таланту скептически. А несколько лет назад одна из работ – «Натюрморт с виски» – была продана почти за миллион евро. Алексей Плотников, доктор исторических наук, профессор, публицист: Здесь нужно, мне кажется, процитировать одну восточную мудрость: «Принцип возвышения и падения наблюдается повсеместно», – это один из постулатов китайской философии. А он был как раз человеком-fall and rise (взлёта и падения). Александр Чубарьян, доктор исторических наук, профессор, академик РАН: Вы знаете, когда проходят годы, десятилетия, то многие внешние атрибуты как-то отходят на второй план в оценке лидеров, остаются либо яркие позитивные, либо очень яркие негативы. В данном случае Черчилль воплощал собой, я бы сказал, браминскую идею, он её отстаивал очень сильно и ярко на политической арене. Голос за кадром: В боксе – традиционном британском виде спорта – есть выражение «уметь держать улар». Вряд ли кто-то из современников Черчилля в политике владел этим искусством в такой степени, как он. Он много раз оказывался на полу политического ринга, но ни разу не позволил произнести над собой слово «аут», поднимался и в конечном итоге выигрывал схватку за схваткой. Леонид Млечин: Говорят, рублика предпочитает победителей. Наверно, это так, но надо понимать, что победа – это тяжкий труд и когда поднимаешься на вершину, и когда достиг её, и когда падаешь с неё. Черчилль добился своего, преодолевая ошибки, неудачи, разочарования. Что ему помогало? Абсолютная вера в себя и невероятный бойцовский характер. Как он сам говорил: «С энтузиазмом движемся от поражения к поражению». Но главное слово – «энтузиазм».