«Алопетянки»: красивые и без волос

Илья Тарасов: Женскую красоту всегда ассоциировали с длинными роскошными волосами, но сегодня мы познакомим вас с теми барышнями, которые считают, что женщина может быть красивой и без волос.

«На первый взгляд мы обычные женщины: официантка в ресторане, коллега в офисе, мастер маникюра, к которой вы ходите каждую среду, счастливая мама в парке и прохожая в метро. У нас есть секрет: мы женщины, у которых нет волос. Причина – алопеция. Алопеция – это полное или частичное выпадение волос. Эффективного лечения нет. 146 миллионов человек по всему миру живут с алопецией. Еще нас называют людьми будущего. Мы есть в каждом городе, в каждой стране, во всех социальных слоях. И мы не согласны, что волосы – неотъемлемая часть красоты. Довольно прятаться! Мы хотим быть собой. Пришло время показать себя миру».

Илья Тарасов: Меня по-прежнему зовут Илья Тарасов. И у нас, как вы видите, в студию пришли абсолютно прекрасные барышни. Давайте с ними познакомимся. Это Марина, Светлана, Таисия и Оля. Добрый день.

Таисия, давай сделаем так, чтобы мы вот здесь в нашей маленькой тусовке не отличались друг от друга.

Таисия Фульгор: Да пожалуйста.

Илья Тарасов: Оп-па! Как ощущение?

Таисия Фульгор: Ощущение свободы. Это мой вызов самой себе. Это я себя «беру на слабо». Второй раз на публике я это делаю, тем более на телевидении. Это для меня значит очень большой шаг, как бы интеграция в социум, потому что раньше я подавляла себя, пряталась. А сейчас я думаю, что начался какой-то новый этап в моей жизни.

Илья Тарасов: Мы сегодня говорим об алопеции. Что это вообще такое, Марина?

Марина Золотова: Алопеция – ну, считается, что это аутоиммунное заболевание: иммунитет приходит в такой дисбаланс и начинает отторгать волосяные фолликулы.

Илья Тарасов: Слава богу, что в этой студии я наконец-то такой не один. Давайте познакомимся с вами поближе.

Ольга Забелина: Мне 29 лет, и она у меня с 5 лет. В детском саду у меня не было, потому что там был маленький очажочек, а уже в школе, где-то начиная с седьмого… ну, шестой, седьмой, восьмой – и дальше понеслась, у меня уже спад пошел, то есть волосы стали очень сильно впадать. И в десятом классе мне пришлось надеть парик, потому что выпускной, я должна быть красивой. Если бы, конечно, мама, может быть, иначе себя вела, у меня был бы шанс быть такой, как сейчас, уже очень давно. Поэтому парик носила до 2017 года, до лета. Летом моя первая фотосессия состоялась в субботу, в 6 утра. Мне в этом помогали стилист, фотограф и психолог.

Илья Тарасов: Таисия.

Таисия Фульгор: Сейчас мне 27, у меня это с 7 лет. Тоже только решилась. Но я к этому тоже потихоньку шла, готовилась перед знакомыми сначала, перед друзьями, потихоньку. Мне говорили, что я красивая, но я в это не верила совершенно. Поверила, только когда побывала на «Душевном Базаре» и увидела таких же, как я, впервые в жизни. Путь у меня был очень сложный, меня пытались задевать как-то. Кстати, всем спасибо, кто меня задевал, кто меня пытался как-то оскорбить. Всем привет!

Илья Тарасов: Света.

Светлана Кононченко: Мне 46 лет, у меня очаговая алопеция, то есть периодически волосы могут восстановиться, но полностью не восстанавливаются.

Илья Тарасов: С утра просыпаешься – и у тебя такие…

Светлана Кононченко: Вообще, на самом деле смешно, потому что я наблюдаю сезонность в этом: у меня почему-то зимой они отрастают, а летом начинают выпадать.

Илья Тарасов: Голова тянется к солнцу, мне кажется.

Светлана Кононченко: Да, наверное. Выпали волосы очень резко. Я родила третьего ребенка, закончила его кормить. Буквально пошла в парикмахерскую, меня мастер стал стричь, а потом говорит: «А что у вас?» А у меня уже тут не было целого куска.

Илья Тарасов: Сколько лет назад это было?

Светлана Кононченко: 11 лет назад. Сначала я ходила в платках, потом купила парик. Ну, это очень тяжело. Ну, это все равно, что у тебя… Во-первых, ощущение, что на голове постоянно что-то находится.

Таисия Фульгор: Шапка шерстяная.

Светлана Кононченко: Шерстяная шапка, да. Ты нервничаешь – не дай бог, ветром это сдует, не дай бог, кто-нибудь зацепит. Пойти куда-то в баню, бассейн? А куда его спрятать? Как это снять?

Илья Тарасов: И решила…

Светлана Кононченко: Я решила, да: буду ходить без него. Сделала татуировку и пришла первый раз так на работу. Конечно, у людей был шок, потому что…

Илья Тарасов: А кем работаешь?

Светлана Кононченко: Бухгалтером. Ну, на самом деле в моем коллективе очень тепло отреагировали. Наш генеральный директор даже забежал в кабинку и говорит: «Ну, если у нас такая бухгалтерия, то мы весь рынок порвем!»

Илья Тарасов: Марина.

Марина Золотова: Первый раз у меня была алопеция, когда мне было, по-моему, лет шесть-семь, это такими очагами. Потом это быстро заросло, не давало о себе знать. И в 15–16 лет у меня начали постепенно выпадать волосы, мне пришлось сбриться. Но вообще это была, конечно, такая трагедия, хочу честно сказать, потому что, во-первых…

Илья Тарасов: Все, наверное, плакали, да?

Таисия Фульгор: Ну, не плакали, но унижение чувствовали, когда нас брили.

Марина Золотова: Когда мне мама сообщила: «Ну что, пойдем делать парик», – у меня началась истерика. Я была в такой истерике! Я говорю: «Нет!» Потому что я понимала тогда, что раз я его надену, я больше его не сниму. Почему-то у меня была четкая уверенность. Тоже такое было, да?

Таисия Фульгор: Да-да-да.

Марина Золотова: Мне надели парик. Тогда мне было 16 лет, это последние классы школы. Полгода я в школу не ходила, потому что мы ждали, пока сделают парики. Это сейчас их можно купить везде. Полностью, как я сейчас есть, у меня выпали, наверное, в 35 лет. И в 2014 году я очень сильно устала вообще…

Илья Тарасов: Скрываться?

Марина Золотова: Очень сильно устала. И я решила организовать проект для женщин. То есть я поняла, что…

Илья Тарасов: …ты не одна такая.

Марина Золотова: Ну, на тот момент я знала только иностранные комьюнити. И, может быть, три-четыре женщины я знала в Москве.

Илья Тарасов: Таисия, ты сказала, что первый раз на «Душевном Базаре», это было недавно. То есть ты только недавно узнала про это?

Таисия Фульгор: Я летом узнала. Произошел какой-то зов души, я в интернет зашла, просто ввела информацию по алопеции – и нашла сайт «Алопетянка». Почитала истории девушек как раз таки об их женственности, о том, как они себя чувствуют, как реагируют на них окружающие – не только плохо, но и замечательно, причем со стороны мужчин именно этот интерес. И само слово «алопетянка» показалось мне созвучным с «инопланетянка». И я поняла, что я, оказывается, не страшная уродка какая-то, а действительно, может быть, похожа на инопланетянку. Просто я другая. Все.

Илья Тарасов: Света.

Светлана Кононченко: Когда с тобой это случается, ощущение, что ты одна такая.

Илья Тарасов: Почему-то у нас нормально. Вот я тоже лысый, и у меня тут не вырастет. Можно долго думать, что это пересадки какие-то. Это все равно неважно. Вот лысый один. Вот еще один.

Светлана Кононченко: Считается, что мужчина должен носить брюки, а женщину всегда ассоциировали с волосами, то есть длинные, густые. Это всегда была женская красота. И когда волосы выпадают, на самом деле наступает шоковое состояние, потому что смотришь в зеркало и думаешь: «А ты вообще женщина?» Соответственно, когда выпадают волосы, ты думаешь, что это заболевание, начинаешь бегать по врачам. Так вот, я могу сказать, что немногие врачи знают, что это такое.

Илья Тарасов: Было такое, что люди, которые вас не знают, думают, что, не дай бог, у вас онкология?

Ольга Забелина: Да, это повсеместно вообще.

Илья Тарасов: Это стандартное, да?

Марина Золотова: Вы знаете, я хочу просто сказать. Дело в том, что у меня просто жених в Америке, я там долгое время бываю. Вот здесь мне гораздо уютнее, к примеру, в Москве, потому что не обнимаются. А там прямо они очень любят проявить симпатию. Вот ты идешь, и вдруг подходит к тебе человек и говорит: «Можно я тебя обниму?» Я говорю: «Зачем?» Он говорит: «Ну, просто я чувствую, что тебя надо обнять». И им кажется, что у меня онкология, меня нужно срочно обнять – и мне станет легче.

Илья Тарасов: А сколько таких, как вы, вообще в России?

Марина Золотова: Ну, вы знаете, дело в том, что статистики нет. Почему? Потому что женщины прячутся. Человеку страшно быть изгоем. Почему? Потому что тогда она боится лишиться прав – права на общение, права на работу, права на любовь и права на счастливую жизнь. Везде, если вы посмотрите HeadHunter, очень часто требуют презентабельную внешность. То есть наша внешность не относится к презентабельной. К примеру, у нас девочка в Минске есть, работодатель подошел к ней и сказал: «Ты знаешь, у наших клиентов возникают вопросы, поэтому лучше, если ты будешь ходить в парике, потому что считают, что ты больная».

Илья Тарасов: Найдем их? Найдем! Таисия, кстати, ты завтра на работу идешь?

Таисия Фульгор: Да.

Илья Тарасов: А ты как пойдешь завтра на работу?

Таисия Фульгор: Вы меня в тупик поставили этим вопросом.

Илья Тарасов: Пока не знаешь?

Таисия Фульгор: Да. Там очень такая большая компания, много людей, пока не знаю.

Илья Тарасов: Тебя уже по телевизору покажут. Все!

Светлана Кононченко: На самом деле в таком образе есть еще и много плюсов. Во-первых…

Илья Тарасов: Да, какие плюсы? Поехали! Я по себе знаю. Я не трачусь на парикмахера. Я не трачусь на шампунь, на укладки…

Светлана Кононченко: Ну, это все денежные вопросы. А я имела в виду, что, во-первых, ты привлекаешь внимание. К твоим словам гораздо больше внимания тоже, даже на работе. У меня даже дети научились использовать мою внешность. У меня дети ходят в достаточно строгую школу, и меня пару раз вызывали на педсовет, потому что сын то с учителем спорил, то еще что-то. И когда я первый раз пошла на родительское собрание в таком виде, конечно, все родители…

Илья Тарасов: А что значит «в таком виде»? Просто пришла.

Светлана Кононченко: Без парика и с татуировкой. Потом я у сына спросила, типа: «Как дальше отношения в школе? Ты слушаешься учителей? Меня больше не будут никуда вызывать?» Он говорит: «Мама, после того как ты в таком виде пришла в школу, к моему поведению уже никаких вопросов нет».

Илья Тарасов: Вы крутые! Вы смогли. И вы после этого себя сейчас классно чувствуете. Вы просто кайфуете от самих себя. Это самое главное. Но прямо сейчас в нашей стране есть девушки, которые вас увидели впервые и думают: «Ничего себе! Есть такие же, как я?» Вот как им жить? Как им найти вас, чтобы вы им помогли? Что им делать?

Марина Золотова: Ну, у нас, во-первых, есть Instagram очень активный: alopetianka. Прямо так и называется: alopetianka. Есть сайт: alopetianka.ru. Через этот Instagram можно нас найти. Кстати, на сайте, на странице «Наши менторы»… А у нас есть менторы (вот один из наших менторов – Светлана), которые готовы оказать первую психологическую поддержку и помочь преодолеть вот этот первый барьер. У нас нет задачи – снять со всех парики. У нас есть задача… То есть если кто-то хочет освободиться от этого и кто-то хочет жить… Ну, то есть, в принципе, это же наш натуральный вид, правильно же? Самое главное, чтобы ты начал кайфовать от себя, потому что, вы знаете, вот эти все расстройства съедают огромное количество времени и жизни.

Илья Тарасов: Если вы любите лысых, а вы их должны любить, подписывайтесь на Instagram.

Ольга Забелина: Мы очаровательные.

Илья Тарасов: Да, лысые – очаровательные. И мы победим весь мир! Девчонки, спасибо вам большое!

О группе поддержки женщин с алопецией