СЮЖЕТ Илья Тарасов: Ровно год назад, точнее, месяцев четырнадцать назад в Туапсе произошла ситуация. В студии у нас находятся Дарья Агений и ее адвокат Евгений Саломатов, которые сейчас об этой ситуации расскажут, расскажут о том, как дело обстоит сейчас. Даша, ты стала жертвой нападения, сумела защититься. И теперь ты жертва обвинения. Дарья Агений: Около года назад на меня напал пьяный мужчина, попытался меня изнасиловать. Я смогла защитить свою жизнь благодаря ножичку для рисования, который у меня находился с собой. И вроде бы все хорошо закончилось. Но через месяц меня задержали. И с этого момента мне предъявляют 111-ю статью Евгений Саломатов: Нанесение тяжких телесных повреждений умышленно. Илья Тарасов: Я так понимаю, что это в Туапсе? Ты из Москвы. Что ты там делала? Дарья Агений: Поехала подработать сопровождающей в поезде. То есть дети едут в лагерь, ехать долго, больше суток, поэтому им нужен человек, который будет за ними следить. Я поехала с ними, доехала до Туапсе. Мне купили билет туда и обратно и оплатили еще какую-то сумму, чтобы я отдохнула. У меня было пять дней, чтобы отдохнуть в Туапсе. Но я уехала я на второй, потому что в первую же ночь меня попытались изнасиловать. Около двенадцати ночи, если я не ошибаюсь, я шла от магазина обратно в хостел и поняла, что за мной идет мужчина. Мужчина меня догнал. Я поняла, что он очень пьян. Он начал говорить все эти банальные пошлости… Илья Тарасов: «Привет! Давайте познакомимся». Дарья Агений: Да. «Привет! А куда ты идешь? А что ты такая красивая? А давай я тебя провожу, туда-сюда…» Я очень вежливо с ним общалась. До хостела оставалось метров пятьсот, мы шли в гору. У меня была сумка с водой, тяжелая. Я с шести утра на ногах. Я не убежала бы. Но я испугалась и начала рыться в сумке в надежде, что я сейчас что-нибудь такое найду, чтобы, если что, защититься. Достала из пенала ножечек и положила его в руку под телефон. Мы поднялись уже до хостела, то есть уже здание хостела, и мне нужно было его обойти просто. И он меня прижал к стене… Я кричала. Я кусалась. Я била его телефоном по голове. Ничто из этого мне не помогло. Я открыла ножичек и начала просто махать по сторонам, отмахиваться от него. И делала я это, пока он меня не отпустил. Он не кричал, он не убегал. Он просто ушел. Илья Тарасов: Какие возможны удачные форматы завершения этого дела? Евгений Саломатов: Я все же планирую, что адвокатское расследование, проведенное совместно с моей клиенткой, приведет к прекращению уголовного дела, уголовного преследования. Дарья Агений: Было опознание и была очная ставка. Мы оба рассказывали версии произошедшего. И вот тогда я услышала первый раз его версию. Он выпил, шел домой. К нему подошла девушка, то бишь я, спросила: «Где тут можно переночевать?» Он, весь такой герой, сказал: «Вот тут есть недалеко хостел, я тебя провожу». Начал провожать. И поскольку у него было романтическое настроение, он решил прочесть мне стихи Есенина. Проводил до хостела. Я уже собралась уходить, но он хотел продолжить их читать, поэтому взял меня за руку, чтобы я не уходила. Я почему-то вдруг начала кричать. Он меня отпустил и пошел домой. А потом уже по пути домой он понял, что он ранен. Илья Тарасов: Что сейчас грозит Дарье? Евгений Саломатов: Ну, на данный момент ей инкриминируют 111-ю статью Уголовного кодекса Российской Федерации, часть вторая, санкция которой предусматривает до десяти лет лишения свободы. Илья Тарасов: То есть сейчас Даше грозит до десяти лет? Евгений Саломатов: Да. Илья Тарасов: Когда будет суд? Евгений Саломатов: Мы планируем, что его вообще не будет по отношению к Дарье. Мы все-таки надеемся, что органы предварительного следствия МВД прекратят в отношении Даши уголовное преследование, уголовное дело за самооборону. Илья Тарасов: Что будет, если сядешь? Дарья Агений: Я на самом деле довольно слабый человек. Мне кажется, я не выдержу этого. То есть это половина моей жизни! Илья Тарасов: Сейчас тебе 21? Дарья Агений: Сейчас мне 19. Илья Тарасов: А если дадут условно? Дарья Агений: Будет обидно. Я очень люблю детей, я работала с детьми до случившегося. И если дадут условно, то совсем вообще не смогу никогда работать с детьми. И условно – это значит, что я еще какое-то время не смогу выезжать из страны. Илья Тарасов: Давайте попробуем набрать, вывести на громкую связь… Вы, я так понимаю, с ним разговаривать не будете? Евгений Саломатов: Нет. Илья Тарасов: Я просто постараюсь услышать его версию произошедшего. Игорь: Алло. Илья Тарасов: Алло. Добрый день. Игорь: Добрый. Илья Тарасов: Игорь, удобно говорить? Игорь: Удобно. Илья Тарасов: Меня зовут Илья Тарасов, Общественное телевидение России. Мы вам звоним по поводу дела Дарьи Агений. Хотелось бы услышать ваш комментарий. Игорь: Какой комментарий? Илья Тарасов: Ну, в целом по ситуации. Может быть, вы свою версию произошедшего рассказали бы? Игорь: Нет, я не буду это комментировать. Илья Тарасов: Хотелось бы узнать, что произошло в Туапсе полтора года назад, в июне. Игорь: Я не буду ничего комментировать. Илья Тарасов: А почему? Игорь: Не хочу. Илья Тарасов: Но вы же на суде будете давать комментарии? Почему нам не рассказать – как, зачем, почему? Все-таки мы пытаемся осветить ситуацию объективно. Игорь: Извините, я не хочу общаться с вами по этой теме. Извините. Илья Тарасов: А вы знаете, что вы плохо играете себе на руку, потому что все-таки мы хотим осветить объективно? Странно, когда вы не реагируете на звонки и пытаетесь уйти от ответа. Это вас характеризует не с лучшей стороны. Игорь: До свидания. Илья Тарасов: До свидания. Весь разговор вы слышали. Что вы думаете по этому поводу? Евгений Саломатов: Если человеку есть что скрывать, он будет уходить всячески от ответа. В принципе, что он и делает. Если бы он был ни в чем не виновен, я думаю, он бы, как Дарья… Дарья Агений: Я уверена в своей правоте. Меня обвиняют, а я пытаюсь, наоборот, всем громко крикнуть о том, что я не виновата. Илья Тарасов: Расскажи, пожалуйста, про свою такую общественную деятельность сейчас. Ты поставила себе цель – помочь другим девушкам, которые оказались в этой ситуации. Ты сделала сайт, сделала свой хештег. Дарья Агений: У меня были просто эгоистичные планы не сесть просто самой лично, поэтому мы предали мою историю огласке в СМИ. Но после этой истории мне начали в социальные сети писать практически ежедневно женщины, девушка и даже дети о насилии, которое с ними происходило. И эти истории поражают своей жестокостью. Самое страшное – это когда мне пишут о насилии, которое произошло буквально только что. То есть мне иногда пишут девушки: «Меня сегодня изнасиловали». Когда читаешь эти все безумные рассказы… Я не знаю, как это объяснить и передать. Я плачу всегда. Я понимаю, что это ненормально и нужно с этим что-то делать. Нужно, наверное, искать причину насилия и попробовать ее искоренить. И я пришла к тому, что многие просто не верят в то, что насилие есть. И многие женщины уверены, что с ними этого не произойдет. Из-за того, что они к этому не готовы, они попадают в такие ситуации. Очень хочу, чтобы мне перестали писать они – и не потому, что просто перестали, а я хочу, чтобы случаев насилия было меньше хотя бы чуть-чуть. Илья Тарасов: Ребята, я вам желаю удачи в этом плане и надеюсь, что справедливость все-таки восторжествует.