Матвей Горбунов: Бытует мнение, что жизнь в маленьких городах современной России однообразна и монотонна. Чаще всего глубинка представляется в виде места, в котором нет перспектив. Мне бы хотелось сказать обратное, приведя в пример мой родной город Кунгур, который расположен в Пермском крае. Малая родина – не только место, где я родился и вырос, где живут мои семья и друзья, место, куда я возвращаюсь с трепетом и теплотой. В Кунгуре много людей, кто безвозмездно отдает свои силы, время и средства на то, чтобы их родной город процветал. Об этих людях и пойдет наш рассказ. Вероника Меллер: Мы перешли в эту тему, когда стали одно помещение за другим приспосабливать не только к своей культурной деятельности, но чтобы еще привлечь внимание к этому особняку и к этой семье. Сергей Мушкалов: Я и стараюсь вносить какие-то новые имена, потому что Кунгур вообще – это город купеческий. Андрей Вертипрахов: На самом деле любовь к небу и радость полетов – она в кунгуряках уже живет. Игорь Кожухов: Надеяться, что кто-то там приехал, все нам построил, нам все подчистил, – это неправильная позиция. Анна Качанова: И здорово, что у нас эта традиция продолжается. Люди, фамилии с большой буквы, они не сосредотачиваются лишь на себе и своем благе, но они готовы отдавать. МАЛАЯ РОДИНА. КУНГУР Сергей Мушкалов, директор Кунгурского историко-архитектурного и художественного музея-заповедника: Директором являюсь 25-й год, директором городского музея. До этого все начиналось в школе № 2, где я работал очень много лет. И в принципе оттуда все начало, потому что эта школа – это бывший сиропитательный дом Грибушиных. Я пришел работать туда в далеком 1985 году, это была еще немножечко другая страна, другая власть, другое отношение к купеческому сословию... Поэтому вот в тот период, да, мы знали, что есть такой купец Грибушин, который это здание построил, ну и что занимался чаем, и больше о нем практически ничего не было особо известно. Матвей Горбунов: О чае кунгуряки знали с давних пор, но в XIX веке чайное дело в Кунгуре стало активно развиваться благодаря купеческим династиям Губкиных, Кузнецовых, Грибушиных. Например, Михаил Иванович Грибушин прославил Кунгур на всю дореволюционную Россию: он наладил систему закупки, доставки и продажи чая, а значительную часть своего состояния купец тратил на благотворительность. Сергей Михайлович Мушкалов в конце 1990-х одним из первых стал популяризировать дела Михаила Ивановича. Будучи сотрудником школы, здание которой когда-то построил Грибушин, Сергей Михайлович восстановил и склеп купца в цокольном этаже здания, и лично перезахоронил останки его семьи. Сергей Мушкалов: Для меня Грибушин, во-первых, это мой герой, да, я ему посвятил много трудов. Безусловно, и в целом вершиной благотворительной деятельности Михаила Ивановича стало основание Михайло-Антонино-Кирилловского сиропитательного дома, ныне школа № 2 им. Грибушина. Он не просто там создал вот этот вот приют, построил дом, хотя достраивала уже жена, но и учреждение было обеспечено капиталом до 1956 года. И поскольку я в этой школе работал, то все-таки это для меня важная часть моей жизни, то дело, которое связано с именем Грибушина. К тому же мы пришлось его своими руками перезахоранивать еще даже, и такая история была... Матвей Горбунов: Сергея Михайловича неофициально называют хранителем летописи Кунгура. За период своей деятельности он выпустил более двух десятков книг, посвященных истории города. Директор музея за эту работу не получает никаких материальных вознаграждений. Сергей Мушкалов: Конечно, трудно, потому что многие считают, что вот ты вот сидишь на работе, ты окружен всем, и ты только делаешь, что вот сидишь и пишешь. На что я всегда говорю, что, во-первых, все, что я пишу, я пишу только дома, потому что в рабочее время у меня есть обязанности как директора, которые никто не отменял, и параллельно заниматься чем-то очень сложно. Практически я не получаю за те книги, которые издаю, гонорара, т. е. это не писательский труд. Матвей Горбунов: Зданий и сооружений в городе, построенных на средства Грибушиных, немало. Помимо здания школы № 2 это и Малый гостиный двор, и перестроенный Успенский храм, до революции ставший кафедральным. Однако мы остановимся на особняке Грибушина, в котором ныне расположился Дворец культуры машиностроителей. Вероника Меллер, директор Дворца культуры машиностроителей: И зеваки-кунгуряки, выстраиваясь на улице Киттарской, открыв рот, думали, чем же занимаются Грибушины здесь, в этой гостиной. Они демонстрировали новинки в одежде, в танце и музыке. Проходило это приблизительно вот так. Мы никогда не рассчитывали 7 лет назад, что раскроем тему Грибушиных и она будет интересна не только кунгурякам. К нам поехал огромный поток туристов. Мы здесь, во-первых, трудимся, во-вторых, эта атмосфера помогает нам здесь жить и трудиться, и мы не имеем права собственность эту настолько захватить – мы должны это тоже показать и жителям Перми, Екатеринбурга, Москвы, москвичи у нас часто бывают. Ведь в Кунгуре это две первые гостиные, которые показывают, как жили наши купцы, на что тратили деньги, какую красоту они дарили своему городу. Как это не сохранять, как это не оставить? Жалко же. Матвей Горбунов: Вероника Николаевна Меллер вместе с коллегами несколько лет назад обнаружили в здании дворца культуры сохранившиеся части грибушинской гостиной. С тех пор практически весь коллектив загорелся идеей восстановления купеческого интерьера. Вероника Меллер: Когда мы начали окрашивать этот камин, он был в страшной синей краске больничной. Мы приоткрыли внутреннюю часть камина, и там оказалась действующая заслонка, и воздуховоды сохранились все полностью, их с той стороны помещения можно прямо обнаружить, они у нас действующие. Вот эта вот каминная плитка грибушинская сохранилась. Под толстым слоем штукатурки советского периода мы обнаружили красивый фаянс. Матвей Горбунов: Теперь коллектив ДК в этом пространстве проводит экскурсию «Тайны грибушинского дома», в которой реконструируются события купеческого быта. За 6 лет экскурсию посетили жители более 30 крупных городов, а за основу взяли одну из работ Сергея Мушкалова. Но мне бы особо хотелось отметить, что за восстановление интерьера сотрудники взялись сами. Часть комнат усадьбы они восстанавливали на свои личные средства. Вероника Меллер: Здесь были балетмейстеры, хормейстеры, дирижеры – помощь от всего коллектива была, и собственные деньги тоже. Евгений Коноплев, заведующий знает частью Дворца культуры машиностроителей: В коллективе Дворца культуры машиностроителей я занимался с 4-х лет хореографией. Потом после окончания школы я поступил в колледж культуры и искусств на хореографа. По окончании я закончил армию, после армии я пришел сюда работать. Но должности хореографа не было, поэтому работал сначала замдиректора, сейчас – зам по хозяйственной части. Все, кто свободные, в свободное от работы время переодеваемся, беремся и делаем все своими силами. Я считаю нужным сохранить то, что было. Матвей Горбунов: В 1957 году легендарный Кунгурский машиностроительный завод запустил в действие свой ведомственный объект – Дворец культуры, где занималась цеховая самодеятельность заводчан. Вероника Меллер: Я пришла в 1997 году. Увидев бедственное состояние на тот момент уже муниципального объекта, который рушился на глазах, это была комсомольская стройка, стены дворца были построены из более чем восьми строительных материалов, это не могло не нести отпечаток времени. Рушилось все, потому что особенно в 1990-е гг. денег не выделялось на реконструкцию здания. И когда я залезла на крышу, залезла в подвал, мне было прямо плохо. Из пустующих на тот момент зданий было бывшее здание родильного дома. На тот момент мы еще никто не подозревали, что там вообще не родильный дом – это особняк именитого купца-чаеторговца, который пол-России выстроил и на свои деньги большое количество объектов для Кунгура оставил, которыми мы сегодня пользуемся. Мы заезжали в бывшее здание родильного отделения. Матвей Горбунов: Тогда переезд казался временным. Пожар величественного советского здания с колоннами, в котором находился ДК, обрушил надежды кунгуряков на то, что оно когда-то вообще будет восстановлено. Тогда дворец культуры обосновался в здании бывшего роддома, который, в свою очередь, располагался в купеческом особняке. Вероника Николаевна была нашей учительницей по музыке в лицейские годы. Параллельно с этим она вместе с единомышленниками открыла новую страницу истории дворца культуры, и они занялись восстановлением особняка после долгих лет забвения в больничной штукатурке. Вероника Меллер: Ни один член художественной самодеятельности не покинул свой коллектив. А когда мы разместились здесь и решили, что мы будем приводить это здание [в порядок], придавая ему облик учреждения культуры, а не медицинского учреждения, мы стали копаться в истории, мы стали вообще думать, чего мы творим. Матвей Горбунов: Одно из самых знаковых мест в Кунгуре для меня – именно Дворец культуры машиностроителей. Здесь мы вместе с друзьями в подростковом возрасте стали снимать любительские короткометражные фильмы. Символично, что я и мои сверстники родились в этом месте, когда в начале 2000-х в особняке располагался роддом. Один мой близкий друг однажды написал в сочинении: «В этом здании мы родились дважды: как люди и как юные кинематографисты». Вероника Меллер: Скажу так – мы как мухи-подберухи: кто бы к нам ни попросился, мы приняли всех! Кунгур – территория добра, занимается благотворительной деятельностью. Несколько активных женщин помогают тем семьям, которые лишились дома и крова при пожаре, при наводнении. Многодетные семьи бедные. Рокеры оказались без крыши над головой – кунгурский рок-клуб тоже у нас. Художники арт-студии «Подполье», взрослые люди, депутаты, врачи вдруг раскрыли в себе талант живописать – живописуют в подвале, великолепные выставки мы проводим. Сергей Мушкалов: Купеческое наследие Кунгура – это не только Грибушин, это и многие другие представители наследия, и не только сам Михаил Иванович, но и его супруга, его дети, которые вкладывали. За время своей жизни, правда, очень короткой, как оказалось, было завершено строительство гостиного двора, был построен такой объект, как Киттарский корпус, где сегодня театр юного зрителя. Он лично был строителем здания Зыряновской богадельни. Матвей Горбунов: Я также знаком с людьми, кто сегодня в Кунгуре организуют частные инициативы по восстановлению старинного купеческого наследия. Упомянутая выше Зыряновская богадельня оказалась в центре внимания небольшой группы волонтеров. Ольга Якутова, координатор «Том Сойер Фест» в Кунгуре: Сегодня мы решили почистить забор от всякого вот этого мусора, наслоений, вот так вот. От мха, который держит воду, потом под ним гниет дерево и железо. Сегодня достаточно пришло народу, мы рады! Собрались люди, которые любят свой город не только на словах, т. е. вот пришел и делал. Мы приглашаем, мы снабжаем. Матвей Горбунов: Ольга Ильинична Якутова окончила Кунгурский художественный колледж, освоила гончарное дело. Долгое время работала в строительной фирме, тогда-то и появилось у нее желание что-то изменить в городе. Ольга Якутова: Ты начал замечать в городе вообще другое. Ты начал замечать какие-то наличники, и появилось желание их покрасить, вот что-то очень давно... Ты к этому шел-шел, думал, как бы начать, какой-то бы фонд создать... Матвей Горбунов: Вокруг себя Ольга Ильинична объединила несколько десятков простых горожан. Они стали выходить на улицы и реставрировать небольшие старинные дома, позже – участвовать в фестивалях. Сейчас добровольцы являются участниками федерального проекта «Том Сойер Фест». Ольга Якутова: Мы выбрали красивый дом по Красной, 41. Там собственник, который купил его в 1980 году, сделал такие интересные наличники, что нам захотелось вот прямо взять, его покрасить, почистить. И вот это первый дом. И вот люди идут, стараются, ну и мы тоже. Мы детей привлекаем. На средства партнеров, руками волонтеров, но просишь, звонишь, говоришь: «А вы не хотите поучаствовать в восстановлении своей исторической среды своими компетенциями?» Сергей Мушкалов: Кунгурские купцы волею судьбы оказались на острие атаки и сумели воспользоваться ситуацией того времени и стать вот этими чайными магнатами, выстроив логистику. Ну а пряники в принципе здесь, завез сюда производство кунгурский купец, ставший купцом Яков Колпаков. Вообще, он выходец из крепостных Рыбинского уезда Ярославской губернии, по легенде, пришел сюда пешком в качестве бурлака. Начал заниматься тем, чем сегодня занимается Галина Юрьевна Вязова, т. е. производством пряников на досках, что было характерно для того времени. Галина Вязова, народный мастер Пермского края по изготовлению сувенирных печатных пряников: Вот так мы не делаем, мы работаем только вертикально. И вот так мы нажимаем на центр и опускаем центр. Центр нам нужно опустить гораздо ниже, чем вот эта плоскость. По образованию я художник, мастер по резьбе по дереву, по росписи по дереву, батиком занималась. Когда мы учились в Абрамцево, у нас была очень творческая атмосфера, и одна из тем была контррельеф. И мы вырезали пряничные доски, тема закончилась, мы начали дальше делать там рельеф, ажур, а эти пряничные доски мы, нас несколько человек, мы стали дальше продолжать. И вот эти пряники стали востребованы здесь, в Кунгуре, Великий чайный путь, пряники. Матвей Горбунов: Родители моего одноклассника, мастера Кожуховы-Вязовы, наверное, эталон семейного предприятия в маленьком городе. В детстве, когда мы покупали пряники на ярмарках, порой даже не задумывались о том, что у кропотливой ручной работы есть определенные каноны. И хранительницей этих традиций в Кунгуре можно назвать Галину Юрьевну, хозяйку пряничной горы. Галина Вязова: Конечно, мы чем и отличаемся, что мы не делаем а-ля. То есть, прежде чем резать пряничные формы, я очень много копировала, изучала этот жанр. У нас есть про ледяную пещеру, у нас есть про ящерку, у нас есть сказы Бажова, у нас есть пасхальные, новогодние, детские, свадебные. То есть они уже были до нас, мы просто их дальше развиваем. Матвей Горбунов: Галина Юрьевна и Игорь Юрьевич на то и герои нашего фильма, что значительную часть своего дела они посвящают благотворительности. Сувениры они отвозят и на фестивали для детей с ограниченными возможностями здоровья, и поставляют их добровольцам и волонтерам, в т. ч. кунгурским реставраторам. Ольга Якутова: Они у нас и волонтеры, и партнеры. Они приходят красят, чистят, убирают и еще снабжают нас пряниками для волонтеров чаи гонять. Галина Вязова: Если уж об этом говорить, то это точно нескромно, потому что мы про это никогда не говорим, мы считаем, что это просто какая-то наша обязанность, поэтому... Игорь Кожухов: Если это нам по силам, мы стараемся делать. Галина Вязова: Да. То, что нам по силам, мы делаем. Матвей Горбунов: Профессиональные резчики откликнулись на призывы Ольги Ильиничны и ее команды. Мастера строгали наличники для окон одного из домов. Галина Вязова: Это да. На два месяца Игорь отодвинул свою работу и все вот эти квадратики делал, делал... Игорь Кожухов, народный мастер Пермского края по художественной обработке дерева: Вы знаете, это очень интересное состояние, когда ты работаешь не за деньги, а ты работаешь по состоянию души. И вот это твое участие в подобных проектах, оно гораздо приятнее, чем какие-либо коммерческие такие, в общем-то, дела, проекты. Если нам по силам, допустим, взять и что-то сделать для города, имеется в виду, допустим, не улицу мести, а вот, допустим, касаемо нашей профессии... Галина Вязова: Пряности тут у нас свежемолотые. Что же это такое у нас? Вот это у нас свежемолотый имбирь, gingerbread называется, да? Матвей Горбунов: Впервые герои представили свои пряники в начале 2000-х на одном из фестивалей в Кунгуре. Галина Вязова: Мы заняли там первое место с детьми, и первый приз был прокатиться на шаре. Вырезали пряничную форму, она у меня здесь так и стоит. Это была первая такая доска, которая сделана была для события какого-то. Андрей Вертипрахов, основатель фестиваля «Небесная ярмарка Урала»: Когда мы начинали проводить первые фестивали, мы понимали, т. е. это было что-то новое, интересное. Развитие было, во-первых, по линии спорта, мы проводили чемпионаты России, кубки России, международные соревнования CIA FAI. А потом решили сделать что-то привлекательное. Мы сделали баталии, это в большей степени для жителей города, для гостей, когда пилоты играли по-взрослому вместе со всеми жителями города, захватывали город. Там была у нас армия катамаранов, армия наземная, где мы раскидывали листовки, собирали ребят, которые участвовали во всем этом действии. То есть это было здорово, интересно! Матвей Горбунов: В 1994-м в городе появился первый тепловой аэростат. В те же годы Андрей Брониславович Вертипрахов побывал в Великих Луках на фестивале воздухоплавания, и тогда ему пришла идея создать в Кунгуре нечто подобное. Пилот инициировал масштабные действия, и в 2002 году город впервые увидел небо, украшенное воздушными шарами. Тогда и началась городская эпоха воздухоплавания. Андрей Вертипрахов: Это первый шаг был, да, т. е. мы попробовали и поняли, как это здорово, потому что не только пилотам, которым была интересна наша земля, вот, с удивительным рельефом: три речки, возвышенности, своеобразная такая роза ветров... Но самое главное, мы поняли, как это классно и для жителей города, насколько это вызвало резонанс. И я думаю: а почему в Кунгуре это не сделать? Галина Вязова: Спасибо Андрею Вертипрахову и Сергею Мушкалову и вообще очень многим, которые поспособствовали тому, чтобы мы этим занимались, потому что ну реально мы этим не собирались заниматься. И Андрей Вертипрахов когда сделал вот эту вот первую небесную ярмарку и администрация сделала конкурс «Небесной ярмарки сувениры», мы подарили пилотам и реально забыли, подарили пряники, потому что человек русский благодарный, нас повозили по небу... И пилоты показали это все администрации. Сергей Мушкалов был в курсе, и вот он как раз сказал: «Что это за новое веяние, вязовские пряники в Кунгуре?» Андрей Вертипрахов: Так, экипаж, в корзину! Матвей Горбунов: Когда-то военный летчик Вертипрахов запросто управлял грозным штурмовиком Су-25. Но в 1992 году медики вынесли молодому капитану приговор: от полетов отстранить по состоянию здоровья. Оставшись без крыльев и без погон, Андрей в прямом смысле спустился с небес на землю. Списанный по здоровью пилот решил доказать, что может летать, а крылья – вырастут. Андрей Вертипрахов: Я бывший военный летчик. Когда я вернулся в Кунгур, я понял, что здесь ничего не летает, и у меня была задача, желание такое, чтобы в городе, нашем родном городе Кунгуре летало все что можно. Но, представляя, что, если ты летаешь и тебе сказали «ты не летаешь», вот это чувство полета, эта радость неба, оно навсегда, поэтому я себя стал выражать по-другому, но все равно был близок к небу. Матвей Горбунов: Для многих из нас «Небесная ярмарка» была одним из самых главных событий в году, как праздник, которого ты очень ждешь, и каждый из кунгуряков может похвастаться такой особенностью. Андрей Вертипрахов: Ну вот изначально я всегда хотел пролететь над своим родным домом, когда я поступал в летное училище. Это все случилось. И конечно, город Кунгур, сверху он удивительный, он другой на самом деле, он совершенно другой. Он сказочный, он такой удивительный, вообще классный! Со временем, да, со временем уже, конечно, как в любом деле, немножко притупляются вот эти острые ощущения. Но для меня сейчас важно дарить радость полетов. Матвей Горбунов: Большинство церквей в Кунгуре были построены на средства купеческих династий. К сожалению, многие святыни в период богоборческой советской власти были разрушены или осквернены. Однако наш город, бывший когда-то купеческим, несмотря на все превратности судьбы сохранил традиции купцов-благотворителей. Мы заходим на территорию монастыря, который долгое время находился под ведомством исправительной колонии. Сергия (Береснева), монахиня: Все благотворители старались помочь монастырю. Здесь учили девочек рукоделию, благочестию. Монастырь много давал вот именно людей православных, верующих, которые могли возродить потом, дальше продолжить жизнь в Кунгуре. Я когда пришла, стала сюда приезжать, я все время это рассказываю, над монастырем не летали птицы. Для меня это было вот жутко. Сергей Мушкалов: В те же 1990-е гг., когда началось восстановление храмов, Никольского, потом вот Преображенского, здесь рядом, помимо простых людей, которые несли свои копейки, бабушки, в храм, большие вложения делали и наши крупные предприятия, которые тогда еще работали, ну и наши предприниматели. Кто-то за этот период, безусловно, так скажем, выдохся и несколько ушел в тень, потому что очень сложно на протяжении десятилетий заниматься этой деятельностью. Чьи-то имена, наоборот, как сказать, поднялись. В их числе, например, могу привести династию Высоцких. Татьяна Высоцкая, финансовый директор ООО «Металлист»: Супруг всегда говорил, что будущее за производством, и мы старались, чтобы вот у нас было производство, не купля-продажа, не магазин, а именно производство. Мы этого достигли. Шишек набили... Александр Павлович, он просто из-за руля автомобиля вылез и сел в кресло генерального директора. Да, это было нелегко. Однажды, это, по-моему, в декабре месяце было, я приехала рано утром к матушке, а мне говорят: «Матушка еще не поднималась, потому что у нас очень холодно». Я захожу к ней в келью, а у нее рядом с кроватью стоит стул, а на стуле кружка с водой, и эта кружка замерзла, вода в кружке замерзла. У них было всего 5 градусов в келье! Я приехала домой, я плакала долго, я рассказывала об этом Александру Павловичу. Говорю ему: «Давай сделаем им отопление. Если не мы, то кто?» И он мне дал разрешение как бы, согласие, и я занялась газификацией. Когда мы запустили газ, на следующий день утром мне звонит матушка, она плачет и говорит: «Мы сегодня полночи не спали – мы все молились, и мы не верили, что мы можем спать в тепле». Матвей Горбунов: Наверное, сложно будет посчитать, сколько помощи было оказано кунгурским храмам семьей Высоцких. Кроме того, Татьяна Михайловна, финансовый директор одного из крупнейших предприятий города, уже три десятилетия поддерживает всех от мала до велика: от разовой материальной помощи людям, оказавшимся в трудной жизненной ситуации, до приобретения дорогостоящей медицинской аппаратуры для больниц города; помощь детским домам и школам, именные стипендии студентам колледжей, поддержка творческих и спортивных коллективов. Татьяна Высоцкая за всю историю города – единственная женщина, носящая звание «Почетный гражданин города Кунгура». Татьяна Высоцкая: Я не жду вот каких-то там почестей, да. Просто есть возможность помочь – мы стараемся это сделать. Сергей Мушкалов: Прихожанами храмов были не только купцы, но и простые жители. Благовещенский собор, первый каменный храм города, построили по приказу воеводы: с каждого жителя города и уезда собрали, если я не ошибаюсь, по 28 копеек, и храм построили. Это все-таки ситуация, когда «души прекрасные порывы» никто не отменял. Матвей Горбунов: Не только руками меценатов современности, но и силами ремесленников совершаются большие дела. Знакомые уже нашему зрителю Вязовы-Кожуховы в 1990-х вручную сделали иконостас для Иоанно-Предтеченского женского монастыря, который позже оценил сам патриарх Алексий II. Игорь Кожухов: Эта история – это, знаете, желание помочь городу, потому что только-только дали храм городу, там еще, конечно, работы было огромное такое количество. И мы с женой посоветовались, что мы можем что-то сделать для города, свои умения, в общем-то, свои силы предложить. Галина Вязова: Это было смело, очень рискованно. Я бы никогда в жизни за это не взялась. Игорь Кожухов: Да. Учитывая, что все-таки у меня основная профессия, в общем-то, резьба по камню, все-таки дерево было для меня немножечко... Галина Вязова: ...факультатив. Игорь Кожухов: ...малоисследованное. Но вот как раз Галина Юрьевна мне очень помогала в этом. Галина Вязова: Я же мастер по дереву! Игорь Кожухов: Это не было материальным смыслом – это было просто желание души такое сделать. И мы, слава богу, это сделали... Галина Вязова: Но это только молодость могла выдержать, потому что как мы работали по ночам... Игорь Кожухов: Да. Галина Вязова: Резали в общежитии: в одной комнате жили, в другой комнате у нас была постирочная, у нас там была кухня, у нас там была мастерская. Матвей Горбунов: Каждый год творческие абитуриенты из глубинок уезжают покорять Москву, некоторые поступают в ведущие театральные вузы Москвы. Наш город – не исключение, и все благодаря одному человеку. Практически 60 лет назад в городе был основан первый и единственный на сегодняшний день театр. Юрий Федорович Токарев – его создатель и бессменный художественный руководитель на протяжении полувека. Когда-то он окончил легендарную «Щуку» и вернулся в Кунгур строить с нуля театр. Юрий Токарев, заслуженный работник культуры Российской Федерации: Я расту вместе с нашими участниками. Я должен расти вместе с участниками сегодня, завтра и т. д. Без роста мне надо уходить. Многие пытаются учить, когда надо воспитать. Матвей Горбунов: Юрий Федорович никогда не жалел себя и своего личного времени, и работал он не за размер провинциальной зарплаты. Его желание построить здесь театр изменило жизнь многих. Помню, как, посмотрев спектакли ребят, я долго оставался под большим впечатлением. Огромная жертвенность искусству и труд даже во время болезни. Юрий Токарев: Это смысл моей жизни. Однажды я был в больнице, лежал. Раздался стук: «Юрий Федорович, к вам пришли». – «Пускай заходят». – «Так там их много!» – «Сколько много? Два-три?» – «Нет, человек 20». Идите в фойе и там поговорите, чем мы там занимались. Репетиции! Матвей Горбунов: Когда-то администрацией города было решено закрыть Театр молодежи из-за аварийного состояния здания, и эту проблему удалось решить благодаря участию Юрия Федоровича. Юрий Токарев: Мог бы не упасть ДК, если бы вовремя его ремонтировали. Профессионально сгорел, профессионально. Если будут такие все настойчивые, логически настойчивые, все с нашей культурой будет нормально. Культура будет развиваться, город развиваться наш еще лучше. Он и сейчас так развивается. Матвей Горбунов: Театральная жизнь в Кунгуре продолжается. Сегодня поколение артистов и режиссеров в Кунгуре сменилось, но Юрий Федорович как уважаемый мастер, наставник не пропускает ни одной премьеры. Станислав Смирнов, актер: Я думаю, что у нас уже существует давняя традиция, потому что Юрий Федорович Токарев заложил основу для существования театра и театральной сферы в городе. Я создал спектакль по мотивам истории купцов Агеевых, местных меценатов, и многие люди после этого спектакля начали интересоваться историей, писали: «Я пошел в архив», «Я пошел туда-то узнать историю». Матвей Горбунов: Это лишь один из примеров, когда люди, получив профессию, остаются на малой родине. Несмотря на разные обстоятельства, все наши герои вписывают свои дела в новейшую историю Кунгура. Для кого-то этот город стал вторым домом. Галина Вязова: Это родина моих детей, сама я из Волгограда. И я считаю, что если мне говорить, какое место более значимое, не в обиду моим родственникам, я уральская девушка, девушка с Урала, как в кино. Вероника Меллер: В 17 лет я как уехала в город Екатеринбург, и действительно, я бредила этим городом, я туда и уехала учиться. Приехав в Кунгур через 8 лет, я не знала, чем живет этот город. Разъехались мои одноклассники, разъехались большинство моих друзей, и тот, кто остался здесь, это были малознакомые мне люди. Коли я уже не уехала ни в какой большой город, так и надо делать вокруг себя все красиво и качественно! По крайней мере я таких людей стараюсь вокруг себя собрать. Что пенять на судьбу и мчаться куда-то, где не твоими руками все сделано и не для тебя? Ты вокруг себя, получив образование, подари его тоже кому-то, потрать свои силы и время на то, чтобы твое место было привлекательным. Понятно, молодежи хочется возможностей – а маленький-то город поднимать кто будет? Давайте все уедем, как разъехались из деревень. Села я нынче на автомобиль и посмотрела на заколоченные окна. Ведь маленькие города может ожидать такая же история. Но я этого не хочу допустить, и мой коллектив это не позволит. Мы всеми способами стараемся молодежи на своем примере показать: сделайте тоже что-то замечательное, как наши купцы-то в XIX веке ни денег не жалели, ни времени своего. Матвей Горбунов: В 2004 году на Тихвинскую колокольню установили новый набор колоколов. У этой конструкции есть особенность подвешивать языки колоколов на кожу. Со временем под весом языка кожа начинает вытягиваться, соответственно, язык начинает промахиваться и не попадать в колокол. Дмитрий Тархов, выпускник историко-политологического факультета Пермского государственного национального исследовательского университета: И в какой-то степени мне стало обидно, почему самый большой колокол нашего храма, 3 тонны 200 килограммов, молчит и не звонит. А на тот момент он не звонил уже около 10 лет. Ну и я, так сказать, со своими друзьями-энтузиастами, мы решили отремонтировать этот колокол. Работы заняли около месяца, и основной этап, это были подготовительные работы, т. е. необходимо было смонтировать леса, потому что это довольно-таки сложные работы, вес языка был более 100 килограммов... Ну и, соответственно, сами работы заняли около недели. Матвей Горбунов: Я решил узнать, что из себя представляет нынешнее молодое поколение Кунгура. Анна Качанова, специалист молодежного центра «Крылья»: Молодежный центр был у нас создан в 2021 году, торжественно открыт и презентован. Он был первым, одним из первых в Пермском крае в целом, поэтому это было такое знаковое событие для всего нашего Кунгурского муниципального округа. Это и школьники, и студенты, а также работающая молодежь нашего округа, на которую мы в этом году сделали большой упор. На самом деле у нас в молодежном центре создано множество различных объединений по направлениям творчества в том числе, по созданию проектов для грантов, для участия в конкурсах, для активной молодежи, которая хочет что-то менять вокруг себя и для себя в том числе. Матвей Горбунов: Ребята отвечают за все события в городе, касающиеся молодежных движений. В зону их ответственности входит организация КВН, различные фестивали, но самое главное – волонтерские инициативы. Яна Скала, руководитель «Добро.Центра» молодежного центра «Крылья»: Что касается именно работы на нашей территории, работа у нас ведется следующим образом. На базе всех образовательных учреждений у нас сейчас открываются волонтерские объединения, волонтерские отряды, т. е. у нас в городе Кунгуре в каждой школе почти что сейчас есть волонтерский отряд. Ценность такого мероприятия, как фестиваль воздухоплавания, мне кажется, для наших волонтеров это именно чувство сопричастности к какому-то большому, масштабному событию. То есть оно у нас достаточно крупное, все про него знают, и стать частью такого крупного события – это уже, мне кажется, в этом и есть смысл. Ну какой ребенок, какая молодежь сейчас не хочет полететь на воздушном шаре? Это же здорово! Мне кажется, смысл тоже в этом есть. Матвей Горбунов: Сегодня эти представители молодого поколения решили, что свяжут свою жизнь с Кунгуром. Мне хочется верить, что через десятилетие, возвращаясь домой, я буду радоваться тому, что моя малая родина процветает благодаря влюбленным в кунгурскую землю людям. Яна Скала: Обстоятельства так сложились, что меня позвали сюда работать, в сферу молодежной политики, и, честно, мне очень это нравится, поэтому я готова здесь остаться и переезжать пока не планирую. То есть меня именно мотивирует работа и то, что я могу сделать какой-то свой вклад именно в свою малую родину. Анна Качанова: Мне хочется, чтобы мой ребенок в будущем жил именно в Кунгуре, потому что я знаю, какие здесь есть учителя, которые повлияли в т. ч. и на мою жизнь, для меня они очень ценны, и я бы хотела, чтобы эти люди в т. ч. повлияли на моего ребенка, на его развитие. Дмитрий Тархов: В настоящее время я не проживаю в Кунгуре, но у меня есть очень большое желание сюда вернуться. В какой-то степени это сложно объяснить... Потому что это является моим родным городом, родным домом и сюда просто что-то притягивает. Развиваться можно в любом месте, в т. ч. и в городе Кунгур, просто для этого необходимо предпринимать какие-то действия и в целом совершенствовать не только себя, но и окружающее. Вероника Меллер: Он же маленький аграрный город, провинциальный, «зеленый», как мои дети говорят, место, где хорошо провести пенсию и привезти детей на каникулы. Может, они и правы, но выросли-то они здесь и все равно сюда приезжают, и хочется, чтобы и их дети к ним сюда приезжали. Странно, что на пенсию очень многие возвращаются жить в Кунгур. Почему? Тянет родина-то.