Как трудоустроены российский женщины? К чему приводит дискриминация по гендерному признаку? Как пандемия повлияла на женскую безработицу? Куда и на кого идти учиться, чтобы найти достойную работу. Кто и как помогает найти работу женщинам, отбывшим наказание. Как раб проект помощи женщинам, решившим открыть свое дело. Запрещённые профессии для женщин - всего 100. Почему женщины сами не могут решать, кем работать? Илья Тарасов: Добрый день. Меня зовут Илья Тарасов, и это программа «ЗаДело». Мы говорим о самых острых социальных проблемах и даем инструкции по их решению. Тема нашей сегодняшней передачи - трудоустройство женщин в современной России. Согласно 37 статье Конституции Российской Федерации каждый из нас имеет право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию, получать вознаграждение за труд без какой-то бы то ни было дискриминации, а также быть защищенным от безработицы. Но реализуются ли эти права одинаково как для мужчин, так и для женщин? Действительно ли в нашей стране в области труда до сих пор действует дискриминация по гендерному признаку? Статистика и независимые исследования говорят, что да, действуют. На сегодняшний день на многих предприятиях распространена практика, что находясь на одних и тех же должностях, мужчины и женщины получают разные заработные платы. При этом женщинам платят значительно меньше. Ко всему прочему, женщин менее охотно берут на работу по причине того, что они могут забеременеть и уйти в отпуск по уходу за ребенком, хотя по закону по этой причине не брать на работу запрещено. Ситуацию осложняет и то, что за последний год с приходом пандемии и самоизоляции рабочих мест в России лишились несколько миллионов человек и большая часть из них - женщины. По статистике, портрет среднестатистического россиянина, находящегося за чертой бедности - одинокая женщина с ребенком. Так одинаково ли для всех у нас в стране реализована 37 статья Конституции? Разберемся сегодня. Смотрите в программе. Как пандемия повлияла на трудоустройство и на кого, а главное, куда идти учиться, чтобы найти достойную работу. В связи с пандемией насколько реально все хуже стало? Алена Попова: Сильно хуже, потому что люди остались без работы. Илья Тарасов: Трудоустройство бывших заключенных. Кто и как помогает женщинам, вернувшимся из мест не столь отдаленных. Сюзанна Кирильчук: Тем не менее, заработная плата в 40-50 тысяч рублей, я считаю, что это неплохо. Илья Тарасов: Хочешь достойную работу, придумай себе ее сам. Как работает проект помощи женщинам, решившим открыть свой бизнес. Анна Сошинская: Вдобавок к этому, от нашего фонда получить грант на начало дела. Да, этот грант не очень большой. Илья Тарасов: Сколько? Анна Сошинская: Он всего сто тысяч рублей... Илья Тарасов: Все это и многое другое смотрите в программе «ЗаДело» на Общественном телевидении России. А прямо сейчас в нашей студии основательница проекта взаимопомощи женщин «Ты не одна» Алена Попова расскажет о том, как работает дискриминация по гендерному признаку в трудовой сфере и какие последствия она за собой влечет. Портрет среднестатистического человека, который находится за чертой бедности, это женщина с ребенком одинокая? Алена Попова: Да, 67% среди 21 миллиона нищих в стране это женщины с детьми. Илья Тарасов: В прошлом году пришла пандемия, которая выкосила рабочие места, у женщин в частности. Алена Попова: В основном, у женщин, потому что женщины трудозаняты были ровно в тех отраслях, в большинстве своем, которые скосило... Это общепит, в котором женщины 70% являются кадрами, и владельцами ресторанов. Мы помогаем сейчас, стараемся женщинам переобучаться на такие профессии как сммщика или таргетолога, или создателя контента, которые хоть как-то востребованы. Илья Тарасов: Вообще почему в России право на труд не реализовано? Алена Попова: Оно очень странно реализовано. Ты знаешь, государство считает, что у нас социальное государство, поэтому оно все итак уже сделало, будь добра или будь добр сам уж как-нибудь справляться со своей бедностью или нищетой. У нас 16 миллионов женщин и 12 миллионов мужчин имеют высшее образование. Дальше, после пяти лет, в среднем, после выпуска из университета женщина выходит замуж или рожает первого ребенка, трудоустраивается на первую работу и, в том числе, рожает первого ребенка, то есть уходит в декрет. Когда она находится в декрете, наше прекраснейшее государство промоутирует эту мысль, что женщина должна сидеть дома, воспитывать ребенка, а мужик должен зарабатывать. Дальше у нас страна 14 лет первая по количеству разводов среди стран ООН, это что значит. Первые две причины развода - это (инициаторами, в основном являются женщины) измена или экономическая причина. Берем экономическую причину. Мужчина содержал семью, у него какие-то перетрубации там на работе, и он не может обеспечить предыдущий уровень дохода. Начинается в семье совершенно понятная история, потому что женщина вправе рассчитывать на то, что ее дети будут в безопасности, семья будет в безопасности. А он же сам говорил: «Сиди дома». И государство помогало ему это говорить. Она потеряла свои трудовые навыки, и если она хочет вернуться на работу, то она очень тяжело будет искать работу и, скорее всего, на очень маленькие деньги при очень высокой плотности задач. Государство не обеспечивает ясли, детские сады. И вот случился, значит, развод у них, и государство оставило детей с ней. Дальше цепочку доматываем. У нас больше 100 миллиардов долгов по алиментам, то есть второй родитель не выплачивает никакие средства... Илья Тарасов: Не помогает никаким образом. Алена Попова: Да, на существование ребенка. И при этом женщина и мужчина получают разницу очень большую в зарплатах, то есть женщина получает на 30% зарплату ниже, чем мужчина на аналогичной должности. Это у нас закреплено в национальной стратегии в интересах женщин. Вот ты вот так выбиваешься из сил, работаешь, содержишь ребенка и скатываешься резко в эту воронку нищеты. Илья Тарасов: Сейчас в связи с пандемией насколько реально все хуже стало? Алена Попова: Сильно хуже, потому что люди остались без работы, у них не пропали обязательства по выплате кредитов, по налогам. Мы всех сейчас агитируем, вот сделали даже в рамках нашего проекта «Шаг за шагом» - это такая инициатива, которая помогает найти работу как раз. Помогаем правильно составить резюме, помогаем найти работодателя, который тебя переучит на ту сферу, которая принесет тебе доход желаемый, помогаем переобучиться, чтобы доход был все-таки хотя бы тот, который был до пандемии. Ну, и в целом, там очень хорошая история с тем, что еще есть психологи, которые помогают внутренние вот эти силы собрать в себе, то есть понять, что нет, ничего не потеряно, да, мы в болоте, но, как говорил Мюнхгаузен: «Мыслящий человек просто время от времени обязан себя вытаскивать из болота за волосы сам». Илья Тарасов: Куда людям, которые потеряли работу, которые живут не в Москве, не в крупном городе, в регионе, которые просто реально не знают, на что им есть, где им искать работу или хотя бы подсказку, на какую работу можно устроиться? Алена Попова: Значит, можно пойти к нам на «Ты не одна» и вот проект «Шаг за шагом», можно найти наших коллег в Новосибирске «One day - one step» - это проект, который позволяет как раз переобучаться на профессии, которые вот в данную конкретную секунду могут приносить ну хоть какой-то значимый доход. Значимый для кого-то - это пять тысяч рублей, для кого-то - сто тысяч рублей, то есть там ты сама можешь варьировать, сколько часов ты работаешь. Илья Тарасов: Что не так с российским трудовым законодательством? Алена Попова: Да с ним много не так, например, если у тебя на работе случились домогательства, то это не работодатель будет доказывать, что этих домогательств не было, а ты будешь доказывать, что эти домогательства были. И это, конечно, жуть. Мы помним все дело «Аэрофлота». Мы помним все дело о домогательствах. По-моему, это у нас Владивосток, когда пришлось работнице, в случае «Аэрофлота», доказывать дискриминацию, домогательство это тоже дискриминация. В другом случае доказывать именно сам факт домогательств. И в том, и в другом кейсе в суде в первой инстанции дела были проиграны и выиграны только в апелляции, только усилием большой общественной публичной компании. Илья Тарасов: Но это законодательство или правоприменительная практика? Алена Попова: Законодательство дурацкое в этом плане тоже. Оно, еще раз, со всех сторон идиотское: и со стороны работодателя, и со стороны работника. Работодатель, например, не может уволить работника, который плохо работает, а работник не может рассчитывать на нормальную трудовую защиту, если что-то происходит, как сейчас в кризис было. Работников вызывают и говорят: «Давай, пиши по собственному желанию, потому что иначе будет хуже, так хотя бы что-то получишь». Илья Тарасов: Вот как вообще людям в этой ситуации поступать, как вообще и куда им жаловаться на это? Алена Попова: Есть Центр социально-трудовых прав Лены Герасимовой, всем советую зайти на сайт посмотреть, и там очень хорошо прямо расшифрованы нормы, когда вас не могут уволить, если на вас давят, что вам предпринимать, например, вам можно вызвать трудовую комиссию, чтобы она пришла и посмотрела, что у вас там происходит. На самом деле нужно знать, и Лена, и еще команда, у них есть телефоны, по которым можно звонить, задавать любые вопросы. Есть на сайте, можно к ним обращаться. Илья Тарасов: Что бы ты исправила в нашей стране, чтобы, мы сегодня про сферу трудоустройства говорим, вот хотя бы в этой сфере? Не то, что закрыть все проблемы, но чтобы вектор был направлен вверх уже решения этих проблем, и чтобы все, да... Мы сделали первые шаги, и все начало становиться хорошо. Вот что бы ты сделала? Любое. Алена Попова: Значит, первое - это нужно, чтобы был все-таки минимальный неснижаемый уровень заработной платы. Второе - это надо думать о базовом доходе. Тот доход, который минимально имеют все граждане государства, просто потому что они граждане самой богатой страны. Сегодня самая крупная страна в мире, богатая ресурсами, и мы одни из лидеров по количеству миллиардеров. Базовый доход - прекрасная история. Но если опускаться на землю, то это обязательство компаниям выровнять доходы между мужчинами и женщинами. Да, сейчас это 30% - это очень большая разница. Безусловно, это программы освобождения от налогов мам полностью, которые работают, имея детей до трех лет. Безусловно, это помощь семьям, которые приближаются к границам бедности - это освобождение от налогов, а не налоговые каникулы, вот эта чушь. Я бы, безусловно, сделала эти банки проектов, которым помогают муниципалитеты. Еще я бы ввела селективные налоги - это система, о которой давно говорит декан экономического факультета МГУ Александр Александрович Аузан. Это когда ты платишь налоги, а дальше у тебя есть такой списочек, если налоги уходят в муниципалитет. Потому что у нас же налоги уходят на федеральный уровень, на муниципальный уровень, на региональный уровень. Вот, допустим, это муниципальный уровень, и ты выбираешь, куда ты хочешь, чтобы пошли твои налоги. Но я бы сделала еще и федеральные налоги тоже. Например, я не хочу, чтобы у нас новые ядерные боеголовки появлялись, а я хочу, чтобы у нас мамы и папы, семьи не попадали в воронку бедности. Илья Тарасов: Или на закупки новых Toyota Camry для чиновников. Алена Попова: Прокуратуры, например, да, или золотые ершики, унитазы. Примерно вот это самое. Плюс я бы еще поменяла важную вещь. Я бы полностью переложила налоговое бремя с работодателей на граждан, чтобы в марте все мы взяли и посчитали, сколько дерет с нас государство. Потому что сейчас, например, работники не знают и у них ощущение, что государство им помогает. Вот это ужасная вещь, когда работник говорит: «Государство мне помогло». Моя бабушка говорит: «Мне, как Герою труда, государство добавило сто пятьдесят рублей, оно мне помогло». Вот если бы в марте каждый из нас пошел сдавать налоговую декларацию, увидел бы сумму, я думаю, что отношение к государству резко бы изменилось, то есть люди стали бы требовать благ тех, которые они заслуживают за свои деньги, больше. Илья Тарасов: Женщина, которая трудоустроена, уходя в отпуск по уходу за ребенком, может рассчитывать и на трудовой стаж, и, соответственно, на выплату заработной платы. Женщина, которая не трудоустроена, рассчитывать на материнский капитал и еще на ряд небольших выплат от государства. При этом после того, как ребенок может начать ходить в детский сад, женщине на работу будет устроиться очень непросто. Это даже при том, что у нее есть какая-либо специальность. Все-таки уход за ребенком отнимает немало времени, а трудовые навыки имеют свойство утрачиваться. А в современных условиях труда работодателю невыгодно брать на работу человека, которому нужно еще дообучаться и проходить какую-либо переподготовку. Это она из проблем, которая никак не решена нашим государством, хотя у общественников есть ряд предложений. Особняком здесь стоят приемные мамы, у них проблем гораздо больше. Оля Крамная: Самый старший Саша - ему 12 лет, затем Лиза - ей 9 лет, Катя - 8 лет, Степа - 6, Егор - 5, Соня - 3 годика и самый младший - Сережа, он не из их семьи, но теперь наш. Илья Тарасов: Оля Крамная - многодетная приемная мама, у нее семеро детей, воспитывает она их одна. Оля Крамная: Когда я развелась, я сразу решила для себя, что я возьму ребенка, а не буду ждать. Мне тогда было 33 года, я чувствовала в себе силы и желание воспитывать. Илья Тарасов: Оля увидела фото двухлетней Сони в федеральной базе сирот. Девочка жила в симферопольском доме ребенка «Елочка». Оказалось, у Сони есть три брата и две сестры. Оля забрала всех. Через полгода там же, в «Елочке», нашла Сережу. Оля Крамная: Он был бледный, бледно-синего цвета лицо, длиннющее волосы. Его вынесли, поставили к воротам, он схватился ручонками за прутья, там прутья, схватился за прутья на согнутых ножках, они у него дрожали. На коленках, вот он стоял на согнутых коленках. Вы знаете, я была в шоке. Илья Тарасов: Двухлетний малыш весил в два раза меньше нормы - всего шесть килограммов, было обезвожен, имел дистрофию, рахит, деформацию черепа. Оля Крамная: Это самое радостное, что он сделает сейчас. Илья Тарасов: В любви и заботе Сережа стремительно набирает вес, но малышу нужно особое питание. С ним помогают благотворители. Оля Крамная: Это специализированная смесь, обогащенная белком, ее нам присылают из Москвы. Где-то вот выходит 13-15 тысяч в месяц нужно только на такую смесь. Плюс он есть питание детское - это детские каши, детские пюре. Это тоже выходит на тысяч 15 в месяц. Илья Тарасов: Расходов у семьи из 8 человек много, а доход один - пособие. Это чуть больше 100 тысяч рублей в месяц на все, про все. К слову, государство выделяет на содержание одного ребенка в интернате более 900 тысяч в год. Оля Крамная: Я боюсь, что у нас урежут или сократят, или вообще отменят финансирование, потому что залог вообще всеми благополучной жизни основан на помощи государства. И, как я детям говорю, что для нас государство как папа, который приносит зарплату, правда, он с нами будет до 18 лет. Илья Тарасов: Выйти на работу Оля не может. По образованию она эколог, проектировала ветровые электростанции, потом ушла в газету, а перед отпуском за уходом за детьми руководила PR-отделом в Крымской филармонии. Но вернуться вряд ли получится. Ждать женщину из затяжного декрета наверняка не будут. Оля Крамная: Суть игры заключается в том, что нужно собрать свою ферму, купить земельный участок и купить животных. Побеждает тот, кто собрал свою ферму. Илья Тарасов: Построить что-нибудь Оля может пока только в игре, расширить свои жилищные условия в реальности возможности нет. Ипотеку не дают, по факту работы нет, трудовой стаж стоит на месте. И материнский капитал ей не положен - она мама приемная. Но Оля все равно мечтает. Оля Крамная: Квартира трехкомнатная, но мы мечтаем о доме. Мы уже выбрали, у меня есть земельный участок, мы с детьми выбрали план дома, так что мечта поставлена, цели поставлены, осталось только довести все до логического конца. Илья Тарасов: Женщина берет детей с особенностями из приюта. Государство тратит на этих детей денег меньше, чем оно тратило бы меньше, чем оно тратило бы, если бы они находились в учреждении. Женщине хватает этих денег только лишь на базовые потребности, взять ипотеку и улучшить условия проживания она не может. Из денег, которые ей платит государство, это же государство вычитает налог, хотя при этом женщина не является трудоустроенной и никакого трудового стажа у нее не идет. Когда же дети достигнут такого возраста, что у женщины появится свободное время, чтобы устроиться на работу, ее трудовые навыки утратятся, и найти высокооплачиваемую работу она, к сожалению, не сможет. Есть ли решение у этой проблемы? Было бы неплохо, на мой взгляд, на начальном этапе приравнять приемное материнство и опекунство к труду, чтобы шел трудовой стаж, и женщина, в конце концов, могла рассчитывать хоть на какую-то удобоваримую пенсию. Хотя, наверное, это касается не только приемного материнства, а материнства вообще. В этом небольшом доме Юля проживает вместе с мужем. Здесь у них и жилье, и одновременно офис. Юлия Гордеева: Давайте пройдем в комнату, где проживаем мы с Андреем. Стол рабочий, также телевизор, компьютер. Тут и офис, тут и наше жилье, можно так сказать. Илья Тарасов: Помимо них здесь живет еще более десяти человек. Это реабилитационный центр некоммерческой организации «Твой дом». Принимают зависимых, бездомных и тех, кто недавно вернулся из мест лишения свободы. Помогают с восстановлением документов, поиском работы, жилья, лечением от зависимости. Юлия Гордеева: Обеденная комната, здесь вот женщины готовят кушать, две женщины у нас, они у нас по графику. Находятся здесь четыре двухъярусных кровати - это восемь спальных мест, живут у нас здесь мужчины. Илья Тарасов: Сама Юля тоже из бывших: и зависимых, и заключенных. В тюрьму попала из-за наркотиков. Юлия Гордеева: В тюрьму я попала, причина как, наверное, у многих, - это были наркотики. Наркотики - это яд очень дорогой, на употребление нужны были деньги, и пришлось воровать их, за воровство и попала. Илья Тарасов: После освобождения решила начать новую жизнь, прошла курс реабилитации от зависимости и переехала из Энгельса в Воронеж, здесь и встретила будущего мужа. Андрей оказался директором реабилитационного центра, поэтому история Юли его не удивила. А сама Юля решила, что это судьба - когда-то ей помогли в трудной ситуации, теперь пришло время отдавать долги. Юлия Гордеева: Я увидела, что это было бы очень неплохо помогать. Я очень горжусь, что такие организации вообще существуют, когда вот действительно трудные ситуации, ты понимаешь, что ты один, с этой бедой справиться очень сложно. Илья Тарасов: Сейчас супруги работают вместе. Юлия Гордеева: Есть, есть у нас вот женщина, тоже с нами живет. Она вышла из тюрьмы и некуда было пойти вообще - ни родственников, никого и с работой, как опять же говорила, очень тяжело куда-то пойти. И слава Богу, что она узнала о нас и пришла к нам. Илья Тарасов: Своей историей Юля вдохновляет местных постоялиц из числа бывших заключенных, которые хотят вернуться к нормальной жизни. Глядя на нее, они понимают: шанс есть, главное захотеть. Юлия Гордеева: Все знают и мою историю, я со всеми делюсь, когда мы общаемся, я и свою историю рассказываю, и они видят, как я изменилась. Я, мы с Андреем ждем ребенка, у нас новая семья образовывается. Все, заново жизнь началась. Работа у меня есть и муж у меня есть, и ребеночка еще ждем, все налаживается. Сюзанна Кирильчук: У нас Фонд помощи заключенным такое отдельное внимание уделяет женщинам, ну и несовершеннолетним, конечно, преступникам, потому что женщинам сложнее адаптироваться, на мой взгляд. Конечно, психологически тяжело потом перестроиться, взять ответственность за себя, взять ответственность, чаще всего, за своих детей, за родителей престарелых, которые поддерживают женщину на протяжении отбывания ей срока наказания. Поддерживать их финансово, в том числе, вести как бы правопослушный образ жизни для этих женщин не так легко. Илья Тарасов: Сколько освобождается женщин ежегодно в Москве, по стране? Сюзанна Кирильчук: 500 женщин освобождается в год москвичек. Из них 250-300 человек приходят к нам в реабилитационный центр. Можно в интернете посмотреть информацию. Илья Тарасов: А если нет родственников, нет никого. Вот вышла девушка, что, на что ей есть, куда ей идти? Сюзанна Кирильчук: Вот здесь как раз на помощь приходит... Ну, естественно, для трудоустройства она может обратиться в Центр занятости. Наши девушки, которые к нам приходят, говорят, что это очень тяжело, там много очень анкет заполнять всяких. И, к сожалению, есть такой момент, что при трудоустройстве этих женщин нет отдельной программы для судимых ранее, то есть они точно также идут к работодателям. В трех местах им отказывают, она остается без работы, но с пособием. К нам может она прийти в центр именно по трудоустройству, у нас работают специалисты, и в чем главное отличие, что те организации, работодатели, с которыми у нас подписаны соглашения, они знают о судимости. То есть это не станет для них новостью. Например, у нас есть швейные производства, с которыми мы сотрудничаем, и они говорят, что прекрасные швеи освобождают и, наоборот, хотят как можно больше людей устроить к себе на работу. У нас есть разные организации: склад есть, есть семейная фирма даже, есть переработка одежды, мусора. Понятно, что это не очень такие специальности высококвалифицированные и высокооплачиваемые. И, тем не менее, заработная плата в 40-50 тысяч рублей, я считаю, что это неплохо. Также у нас в Центре есть курсы обучения, то есть мы не семинарах рассказываем, как стать индивидуальным предпринимателем или стать самозанятым, потому что это тоже один из выходов довольно неплохих. И стараемся делать курсы современные, для более молодого поколения. У нас есть флористика, допустим. Очень хорошо берут именно в цветочные магазины наших выпускниц, так скажем. У нас есть стрижка и уход за домашними животными, то есть груминг - это тоже. У нас стрижка одной собаки в Москве сейчас стоит от 2,5 тысяч. У нас где-то 70% трудоустроены. 30%, чтобы более понятно было, - это не те, кого мы не можем трудоустроить. Илья Тарасов: Не хочет сам. Сюзанна Кирильчук: Это, к сожалению, те, кто не хочет трудоустроиться. Илья Тарасов: А люди с судимостью обязаны говорить, что у них есть судимость? Сюзанна Кирильчук: Не обязаны, но, тем не менее, если у них спрашивают, есть ли судимость, они должны предоставить сведения как они есть. Илья Тарасов: Сильно это вообще влияет на трудоустройство? Сюзанна Кирильчук: Очень сильно влияет, потому что даже к нам женщины приходят, они заполняют анкету первичного приема, и там есть такой пункт «трудоустроена или нет и почему», и вот на почему они все пишут: «судимость». Илья Тарасов: Что делать женщине, девушке, которая только что освободилась из мест лишения свободы, где ей брать информацию о том, куда ей обращаться, и куда ей можно обратиться за помощью? Сюзанна Кирильчук: Дело в том, что мы сделали справочник по некоммерческим организациям, которые оказывают помощь осужденным. Печатное издание будет разослано в колонии, чтобы там в библиотеке был этот справочник, и любой осужденный перед освобождением мог посмотреть, какие организации в его регионе могут ему помочь, либо в том регионе, в который он поедет. Илья Тарасов: Вот так вот раз и позвонить сразу. Сюзанна Кирильчук: Конечно, там указаны все контакты этих организаций. Илья Тарасов: На что вы получили президентский грант? Сюзанна Кирильчук: Мы уже открыли двадцать реабилитационных центров при исправительных учреждениях. За полгода до освобождения женщина проживает в других условиях, потому что реабилитационный центр, он очень отличается от обычного отряда в колонии. То есть там мы закупаем помимо психологического инструментария, чтобы с ней больше работали, мы закупаем кухню, спальные места, стиральные машины. Они заново учатся бытовым всем навыкам. И в этом году мы открываем еще пять таких реабилитационных центров, именно при исправительных учреждениях, где будут помогать женщинам в подготовке к освобождению, в адаптации к жизни на свободе. Ролик YouTube, пользователь: Благотворительный фонд Amway «В ответе за будущее»: 94% процента женщин хотят совмещать самореализацию с заботой о семье, 55% боятся начать свое дело только потому что их не поддержат близкие, 18% опасаются неудачи и целых 80% женщин считают, что им не хватает знаний. Хотите совмещать заботу о семье с личной самореализацией, быть успешной, но успеть увидеть первый шаг, услышать слово «мама» не пропустить ценные моменты жизни? Хотите начать свое дело, но не знаете как? Федеральные образовательный проект «Мама - предприниматель» для мечтающих о своем собственном бизнесе. Если у тебя малыш до трех лет или дети чуть подросли, но им пока нет 18, а ты хочешь начать свое дело, то тебе к нам. Тебя ждут профессиональная команда тренеров и, конечно, группа единомышленниц. Вместе вы пройдете 40 часов интенсива по основам предпринимательства и эффективного управления бизнесом. И опытные бизнес-тренеры помогут принять участие в интересных лекциях и мастер-классах. А главное, у тебя будет возможность принять участие в конкурсе бизнес-планов, стать победительницей проекта и получить грант на реализацию своей бизнес-идеи. Скоро в твоем городе. Екатерина Лёвшина: В прошлом году, который оказался таким непростым... Илья Тарасов: Плохим годом, не очень. Екатерина Лёвшина: Да, плохим, назовем прямо, хотя мы все равно программу реализовали. Это же очная программа. Несмотря на ограничения, мы ее сделали в 44 городах. И нашей первой победительницей стала Татьяна Антоненко из Барнаула. Отличный проект, мне кажется, он очень показательный. Проект называется «Живая наука», и сама Татьяна по образованию биолог, преподаватель, кандидат наук, если не ошибаюсь. Ее проект состоит в том, чтобы организовать занятия для детей дошкольного, младшего школьного возраста, собственно, по изучению биологии, сделать это нескучно, интересно, с использованием каких-то новых технологий, форматов и т.д. Илья Тарасов: Сколько мам вы охватили уже? Анна Сошинская: В каждом городе это порядка 35 мам, так что можно перемножить, если кто силен в математике, может перемножить. Но это только за один год. Екатерина Лёвшина: Количество городов у нас росло в такой геометрической прогрессии. По статистике мы больше 5,5 тысяч уже обучили за все время, начиная с 2013 года. Анна Сошинская: Если твой проект действительно перспективный и интересный, еще вдобавок к этому от нашего фонда получить грант на начало дело. Да, этот грант не очень большой. Илья Тарасов: Сколько? Анна Сошинская: Он всего сто тысяч рублей, но для самого начала некоторым бизнесам это существенно. Екатерина Лёвшина: Я хочу рассказать о проекте «Москвички» Ксении Сергеевой. Она победила в 2019 году в программе, которая была организована впервые в необычном формате. Мы пригласили только мам многодетных, приемных и мама детей с особенностями развития. И вот Ксения, многодетная мама, поучаствовала в программе, и она победила с проектом ателье одежды для особенных детей, то есть дети, для которых нужна особенная одежда, чтобы ее было удобнее одевать, снимать, всевозможные чехлы на коляски. И проект сейчас успешно развивается, у него есть, помимо этого направления, и шитье обычной одежды. Анна Сошинская: В Самаре у нас есть моя любимая конкурсантка Туся Туманова, которая одна из первых победительниц конкурса, и у нее проект связан с ландшафтным дизайном. Она делает специальную щепу для украшения клумб. Но помимо этого у нее произошло достаточно серьезное расширения бизнеса, открылся уже цех, она управляет целой командой. Илья Тарасов: Щепоцех. Анна Сошинская: Щепоцех, да. Но они делают еще какие-то вазоны очень красивые, камни люминесцентные, в общем, у нее много идей, все время она участвует в выставках и даже вышла на международный уровень, то есть заказы идут из Казахстана, из Белоруссии, из России. То есть, конечно, сейчас она уже очень большими темпами растет, и не только в бизнесе. Когда она участвовала, она тогда была мамой одной дочки, а теперь уже аж трех. Илья Тарасов: То есть не мешает этот проект? Анна Сошинская: Не мешает, да. Илья Тарасов: Архангельск у вас, по-моему, был, Астрахань... Екатерина Лёвшина: Да, наверное, про Архангельск я расскажу, потому что была на этом финале. Анна Сошинская: Давай. Екатерина Лёвшина: Там очень тоже прелестный кейс: многодетная мама-модельер, которая делает свои прекрасные изделия по таким северным мотивам. Очень интересные коллекции, которые, в том числе, были представлены и за рубежом. Она удивительно творческая, она даже получила президентский грант, потому что восстанавливает какую-то там старую деревню и дом какой-то: старый деревенский дом, и получила на это даже президентский грант. Невероятно энергичная победительница Анна Злотко - яркий человек, всесторонний и творческий. Илья Тарасов: Кто может рассчитывать на помощь вашего фонда, как вам писать, куда обращаться и за какой помощью, естественно? Екатерина Лёвшина: На сайте mama-predprinimatel.ru опубликован график регионов, где пройдет «Мама - предприниматель», список городов, даты и даты подачи заявки. Заявки подаются только на сайте mama-predprinimatel.ru и нужно, на самом деле, всего два условия: несовершеннолетний ребенок или женщина находится в декретном отпуске, и второе условие - у нее не должно быть зарегистрированного бизнеса старше одного года на тот момент, когда программа идет в ее регионе. Собственно, нужно заполнить заявка, постараться как можно более подробно описать свою идею, нажать кнопку и ждать результата. Илья Тарасов: Спасибо вам большое. Друзья, а вам я советую присмотреться к этому проекту, потому что всегда свое дело, оно лучше, хоть и сложнее. Несмотря на 37 статью Конституции, о которой мы говорили в самом начале программы, в России существует список запрещенных для женщин профессий. До недавнего времени в него входило аж 456 видов работ. С 2021 года их количество сократилось, теперь их около ста. Кому интересно, можете погуглить, но сразу скажу, что таких профессий, как асфальтоукладчица или шпалоукладчица вы там не найдете. Хотя говорят, что виды работ отбирались исключительно для того, чтобы они никак не могли повлиять на репродуктивную функцию женщины. Аргумент достаточно странный, ведь мне кажется, женщина сама вправе выбирать и решать, где ей работать и будет ли этот труд влиять на ее репродуктивную функцию. Но то, что этих профессий осталось всего сто, это уже большой шаг и большая победа, спасибо всем неравнодушным. Режиссер Анастасия Кузякова сняла на эту тему целое документальное кино с отличными героинями. Анастасия Кузякова: У меня была такая романтическая идея на основе замечательного этого постановления, запрещающего работать женщинам на этих профессиях, смешать три стихии: три женщины, три стихии, три вида транспорта, потому что, в основном, это связано с транспортом. Такие самые яркие профессии: капитан корабля, водитель фуры большегрузной и летчица. Татьяну Камазистку, ее так называют, она звезда Ютуба. То есть ты просто набираешь: девушка, водитель, фура, вот она выскакивает. И эти какие-то гигантские просмотры говорят о том, что это дико интересно, и она такая очень популярный блогер. Во время съемок, в дороге ты это видишь, потому что люди ее узнают. Как будто инопланетянин, а не обычная девочка. Надо понимать, что она очень маленькая. Она сама по себе очень хрупкая девушка, а КАМАЗ - большая машина. И было забавно, это, кстати, в фильм вошло, она разгружала грунт где-то во дворе... И, значит, мужик, какой-то большой такой дядька, то ли у него был телефон, то ли планшет, он начал снимать. Илья Тарасов: Сфотографировал ее, да. Анастасия Кузякова: Я сначала подумала, что он нас снимает, потому что съемочная группа, камера большая там, звук. А потом я поняла, что ему совершенно пофигу на нас, и он так потихоньку, из-за кустов, начал к ней приближаться. Я поняла, что вот это вот... И прямо вот так: «А, женщина с лопатой!» Это, конечно, комично. Я у нее все время спрашиваю: «Как оно?» Она говорит: «Да я уже привыкла, все нормально». Вообще это кино о том, что нужно иметь право просто быть тем, кем ты хочешь, делать то, что ты хочешь. Вот она хочет водить КАМАЗ, ничего больше не хочет. Не хочет быть бухгалтером, мамой в декрете, она хочет водить КАМАЗ. Илья Тарасов: И это у нее хорошо получается. Если бы у нее получалось хреново, можно еще было об этом поговорить, то есть, если бы она выезжала на дорогу раз, два, три и все - это одно дело. Но здесь у нее получается круто. Анастасия Кузякова: Она действительно крутой водитель, то есть я, когда ехала, хотя КАМАЗ довольно своеобразная машина и у нее кабина без, как это называется, не водяная... Илья Тарасов: Гидро вот это... Анастасия Кузякова: У нее нет вот этого смягчения, и там если кочка, то ты чувствуешь, как твой позвоночник крошится прямо, да. Но все равно, она вела аккуратно, и она большой виртуоз. Там какие-то такие пространства, мы еще с оператором думали: «Нет, сюда не въедет, можно даже не снимать». Въезжала, как миленькая. То есть это прямо, она действительно большой профессионал, потому что она очень любит свою работу, обожает. Бунину я очень долго искала, потому что как раз-таки в судоходстве, в каких-то речных транспортных компаниях капитанов кораблей нет. Илья Тарасов: Женщин? Анастасия Кузякова: Да, женщин. Они реально запрещены. И она единственная, первая женщина вообще капитан теплохода в России. На минуточку, у нее сорокалетний стаж вождения и ни одной аварии. Вы когда-нибудь встречали капитана корабля, у которого не было ни одной аварийной ситуации, ни одной, притом что Москва и Москва-река не такая простая, как выяснилось, река для... Илья Тарасов: Судоходства. Анастасия Кузякова: Да. Илья Тарасов: А самая, так сказать, даже сложная. Анастасия Кузякова: Она - да, потому что там куча каких-то там подводных течений, каких-то поворотов. Я в этом ничего не понимаю. Как снимала, ничего не понимала, как кончила, ничего не понимала. Но все равно, ни одной царапинки, ничего. Как бы после этого говорить о запрете на работу, что это что-то с чем-то... Она - мать четырех детей, у нее четыре сына, никак это не повлияло на ее репродуктивное здоровье, на минуточку. Илья Тарасов: А третья героиня? Анастасия Кузякова: Светлана Владимировна Капанина - это, конечно, бриллиант. Это большая удача, что она вообще согласилась поучаствовать. На минуточку, она - лучший пилот века, это признано Международной авиационной федерацией. Она абсолютная рекордсменка, семикратная рекордсменка мира. Она рекордсменка по количеству золотых медалей, какая-то невероятная женщина. Я надеюсь, что когда-нибудь я все-таки смогу снять достойный ее таланта и мастерства фильм про нее. Очень кинематографичная и очень интересная, потому что она мне такие истории травила. В фильм вошла история, которую, как выяснилось, она нигде не рассказывала, про то, что она летала, будучи на пятом месяце беременности на Чемпионате мира. И никому об этом не сказала, потому что иначе она затронет мужское эго. Илья Тарасов: Почему ты решила вообще снимать такое кино? У тебя вообще тема женская прослеживается. Почему? Анастасия Кузякова: Ну, я феминистка, я считаю, что да здравствуют равные права. А с этим конкретно фильмом, я наткнулась на этот закон случайно, где-то в интернете. Илья Тарасов: И бомбануло тебя. Анастасия Кузякова: Я так разозлилась, я сначала не поверила. Я подумала, что это какая-то утка, потому что это какое-то средневековье, реально средневековье. Асфальт мы можем класть, а вот это мы не можем делать, ну что за глупости. Я думала, что специалист, он ценится по тому, какой он специалист, а не по тому, какого он пола: девочка, мальчик, какого он цвета кожи и т.д. Что все это фигня. Если ты классно выполняешь свою работу, значит ты классно выполняешь свою работу, а не потому что ты девочка или мальчик. Я тогда разозлилась и начала это все сечить, искать, и я действительно была в шоке, потому что тогда этот закон действовал, не было никаких разговоров о том, чтобы сокращать этот список профессий. И только когда нам дали деньги, нас профинансировали на производство, Минтруд проснулся, такой: «Ребята, мы пересмотрим список профессий». Я подумала, что пока чиновники будут решать, кем может быть женщина, а кем не может быть, думаю: «Я все-таки найду тех, кому пофиг на эти запреты и на стереотипы, которые складываются вокруг подобных профессий, и сниму про них небольшое кино». Это серьезно, это был парадокс, когда я начала это изучать, то есть я не понимала, в чем логика, потому что в Советском Союзе во время Великой Отечественной войны женщины летали, был вот этот отряд «Ночных ведьм», и никто не думал о репродуктивном здоровье. Была там Анна Щетинина, она водила, по-моему, также военные корабли. Они там служили на тяжелых производствах, на заводах, все было нормально, никто об этом не вспоминал. Как только война закончилась: «Девушки, спасибо, все свободны, расходимся, идем обратно на кухню» или я не знаю куда там. То есть какая-то глупая логика, я не понимаю, в чем проблема. Илья Тарасов: Что хотелось бы сказать в завершение. Все просто: «Мир. Труд. Март.» Не забываем подписываться на наши социальные сети. Это была программа «ЗаДело», увидимся ровно через неделю, пока!