Голос за кадром: Телепроекту «ЗаДело» – девять лет! Все эти годы мы рассказываем вам о волонтерских инициативах со всей страны. В некоторых принимаем активное участие сами – коллективом. Этот выпуск – еще одно доказательство того, что помощь во благо, когда не словом, а делом. * * * – Если там что-то рухнет, на терраске, то мы будем через окно входить. Корреспондент: А везде, во всем доме потолок в таком состоянии? – Сейчас увидите. Там вот тоже течет, в зале. Залепить там дырки обоями, там дырки обоями – ну, это не решит проблему. Голос за кадром: В таких ужасных условиях Наталья живет уже много лет. Она инвалид, прикована к постели. В ее позвоночнике жировая опухоль – липома, которая не лечится. Наташа: Ну, они объяснили так: «Сколько бы операций вы ни сделали, какое бы количество и где бы вы их ни делали, малюсенькая какая-нибудь там остается, и она разрастается». Поэтому она и «липома» называется. Голос за кадром: Наташе – 41 год. Из них десять она лежит. Из-за этого развился лимфостаз – как говорят в народе, слоновость. Сейчас ее вес – 220 килограмм. Наташа: Вот эта слоновость ноги в моем случае стала развиваться очень и очень быстро. И она из-за этого мне все пережимает, и я не могу ни сидеть, ни вставать, ничего не могу. Корреспондент: То есть сейчас вы только лежите? Наташа: Сейчас я только лежу полностью. Голос за кадром: Наташа была замужем, но не сошлись характерами. Родители умерли. За Наташей ухаживает единственный близкий родственник – ее шестнадцатилетняя дочь Алина. Наташа: Помыть, подать, принести – это все время она делает. Голос за кадром: Татьяна, подруга семьи, навещает каждый день, помогает чем может. Татьяна Качнова: Я в основном что-то прийти и покушать приготовить, дома приготовлю, что-то принесу, супчику. И по документам в основном. Наташа: Вот видите – две веревки из стены торчат? Если не будет работать спина у лежачего, то это вообще катастрофа. Спина вообще тогда не будет… Вот качаюсь. Корреспондент: Приподнимаете пресс как бы, да? Наташа: Да, спину, пресс, руки одновременно. Это обязательно, потому что так можно конкретно залежаться, что даже головы не поднимешь. Голос за кадром: Инвалидность у Наташи не с рождения. Сейчас в это трудно поверить, но когда-то ей пророчили карьеру гимнастки. Наташа: У меня лучше всего получался шпагат на лету – это когда разбегаешься, делаешь шпагат и на шпагате приземляешься. И я сделала, как обычно, этот элемент. Я разбежалась, сделала шпагат, приземлилась, но встать уже не смогла. Голос за кадром: Наташа не смогла смириться с уходом из спорта и нашла альтернативу – занялась армрестлингом. Корреспондент: Скажите, что из этого самое ценное? Тут просто, я не знаю… Сколько здесь килограмм? Наташа: Ну, это не все медали. Это те, которые отдавали. Сейчас я вам просто покажу самые ценные и мои любимые, которые здесь есть. Серебряная медаль России по армрестлингу. Бронзовая медаль, которую я получила. Для меня это была самая первая и самая значимая. Голос за кадром: Команда «ЗаДело» не смогла остаться равнодушной и решила поучаствовать в судьбе Наташи. Мы привезли с собой архитектора Татьяну Белую. Она работает в сфере строительства уже 17 лет, у нее в Москве своя мастерская, которая сотрудничает с десятками подрядчиков разных специализаций. Татьяна откликнулась на нашу просьбу оценить состояние дома, составить смету и помочь с ремонтом. Татьяна Белая, архитектор: Ну, смысл в том, что если мы начнем здесь что-то менять – это ситуацию не поменяет никак, потому что результат-то у нас – протечка с той стороны. Надо посмотреть, в чем там дело. Стало понятно, что нужно заниматься именно этой частью, которая идет между первым этажом и между кровлей. То есть если бы проблема была в кровле (она там, может быть, и есть), но это было бы нереально, по крайней мере до весны. Корреспондент: То есть мы это можем даже сделать в зимнее время, да? Татьяна Белая: Да, да-да-да. Очень хочется, очень хочется заменить ей окно, потому что комната маленькая. И еще женщина сказала, что там батарея не работает. А так как у нас вообще весь холод идет, получается, в дом, он от окна. Мы все сняли. Мы сделали, мне кажется, максимальный такой анализ из того, что мы могли сделать. Теперь будем сидеть и думать, как и что, собирать людей, делать план, делать смету. Голос за кадром: Новость о том, что дом подлежит ремонту и сможет простоять еще много лет, Наташу обрадовала, ведь он ей достался от бабушки. * * * Надин, основатель волонтерского движения «Армия красоток»: Если мы им отправили и одежду, и обувь, и костюм поварешки, может быть, она просто продублировала как бы заявку, но нужны по факту продукты и медикаменты. Выясни это. Алена: Окей. Надин: Мы находимся в городе Белгороде. Это приграничная с Украиной территория. Этот дом я сняла под склад гуманитарной помощи и для жизни волонтеров. Так как я занимаюсь гуманитарной помощью круглосуточно и ежедневно, я живу на складе. Моя команда и приходящие волонтеры в любой момент могут приехать сюда, жить со мной, ну и работать со мной. Алена, сейчас по этим заявкам пройдемся. Это из моей лички. Это то, что нужно здесь и сейчас, сегодня, по-хорошему. Голос за кадром: Воскресное рабочее утро. И так, как сегодня, говорят, каждый день. Выходных нет. Всей командой разбирают просьбы о помощи. Надин: Общежитие на Попова, заявка. Тут нужна обувь теплая, продукты, бытовая химия. Я тебе сейчас в личку скину. Нам нужен препарат. У нас его, по-моему, достаточно было. В целом сейчас получается где-то около 600 человек – Белгород и Белгородская область. Корреспондент: Это активные заявки? Надин: Это прямо здесь и сейчас, уже без зимней одежды и обуви, без продуктов и медикаментов. Меня зовут Надин. Это моя «Армия красоток». Восемь месяцев мы занимаемся гуманитарной помощью для мирных жителей Украины и беженцев. Моя команда. Моя сестра с первых дней со мной во всем. Олена. Олена у нас в основном занимается вопросами миграции, оформления документов. Таша. Таша – наш доктор. Но свои выходные она вынуждена проводить также в штабе «Армии красоток». Таша: Я не вынуждена. Я рада. Надин: Карина в основном у нас занимается ведением таблиц, в которых заявки на гуманитарную помощь, и идеально сортирует одежду для беженцев. Алена у нас мастер переговоров с беженцами. Каждую заявку, прежде чем мы закупим и отгрузим, нужно проверить и обзвонить. И вот она в этом профессионал. Более того, мы не умерли от голода в этой команде только благодаря Алене, потому что на ней все обеспечение – завтрак, обед и ужин. Голос за кадром: Весной случился альтруистический ажиотаж, желающих помогать было много, но со временем осталось пять добровольцев на месте, в Белгороде, и человек семь помогают дистанционно. И это исключительно девушки. Надин: Мужчин нет среди нас. Они за восемь месяцев к нам не пришли, как бы я их ни звала, чем бы я их ни заманивала. Голос за кадром: Надин все лето ездила с гуманитарной помощью в Харьковскую область. – Ой, спасибо, девочка! Надин: Не за что. – Ну дай поцелую тебя! Сладенькая ты моя! Господи… Надин: Мы вчера нашли в Twitter случайно апрельский пост, где я пишу: «Ребята, кто есть отчаянный? Поехали со мной». Мне нужен человек с собой, потому что, ну, в случае прилета и ранения мы должны заменить друг друга, чтобы один оказал помощь и мог пересесть за руль. И я очень искала такого человека. Но с апреля месяца еще никто не отозвался. Голос за кадром: А началось с помощи животным. Надин просили помочь с эвакуацией домашних питомцев, и не только их. Надин: У нас встал вопрос с конюшней из Веселого. Мы нашли человека, который может управлять коневозкой. То есть мы выезжаем из Белгорода, едем сначала в Казачью Лопань, забираем коневозку. Забрали их в Белгород, хорошо. А что дальше делать? Куда я дену коней?! Мама такая: «Ладно, привози», – в Корочанский район. Голос за кадром: Надин – 27 лет. Она профессиональный фотограф и модель. Но это, говорит, в прошлом. Уже как восемь месяцев называет себя предводителем женского волонтерского движения под названием «Армия красоток». Ее знают многие по страстной любви к ярким краскам, а именно фиолетовому цвету. Корреспондент: Ты помнишь свой старт? С чего все началось? С какой именно истории? Надин: Это ночь с 7 на 8 марта. Мне написала моя клиентка, которую я пару лет назад фотографировала, и сказала: «Я в Харькове. У моей лучшей подруги мама сейчас выехала из-под обстрелов из Черкасских Тишков, – это Харьковская область. – Она одна, у нее собака, у нее нет ни знакомых, ни родственников, нет ничего. И нужно хотя бы где-то переночевать». – «Ну конечно. Вот мой номер». «А тут еще бабушка с дедушкой, с двумя внуками и двумя собаками, и им негде ночевать. Они с нами вот сейчас блокпост проходят». – «Ну хорошо. У меня, правда, однушка, но приезжайте. Ну не на улице же они будут». Спустя еще 10–15 минут снова звонок: «А тут муж с женой, молодая пара, и, по-моему, годовалая дочка. И еще одна собака». Они начинают рассказывать, как они выживали, как они горсть дрожжей делили, а потом кусочек хлеба делили на несколько партий, чтобы детям по чуть-чуть давать, чтобы хоть как-то. Как они переплавляли свечи. Как они перебежками пытались выбежать на улицу, потому что нужно топить снег, потому что воды нет, нет вообще ничего. И вот мы так дружно жили четверо суток. Да, они уехали. То есть там нашлись родственники, там какие-то варианты и возможности. Такое чувство было, что ну родственники разъехались. И тогда зародилось невероятное желание, что хочется что-то сделать. Я не понимаю – что. Но если будут еще выезжать из-под обстрелов и им нужен будет ночлег, мы будем его предоставлять. Голос за кадром: Надин искала поддержку у неравнодушных людей. Надин: Ко мне обратились за помощью, в первую очередь как к зоозащитнику и к человеку, проживающему в Белгороде, на границе с Украиной. Села, живущая под Харьковом, в селе Черкасские Тишки, с 25 февраля осталась без света. Голос за кадром: Стали поступать пожертвования. Увеличились объемы гуманитарной помощи. Надин не справлялась с ней в однокомнатной съемной квартире и арендовала дом. Надин: 8 апреля была моя первая отгрузка, она была на улице. То есть мы с сестренкой закупали «газелями» продукты. Я выгрузила это на улице, во дворе, возле дома знакомых моей мамы. Ночью я это все сортировала и собирала, на следующий день уже повезла. И, наверное, недели две это был такой формат, то есть мы просто на улице, посреди дороги выгружаем эти тонны круп, собираем и потом отвозим. Голос за кадром: За дом девушки платят много – больше 60 тысяч рублей в месяц. Отказаться нельзя, нужны офис и склад. Здесь же живет и сама Надин с сестрой, и почти круглосуточно присутствует ее армия добровольцев. Корреспондент: Карина, а вы сколько здесь уже? Карина: Третий месяц, где-то так. Корреспондент: С Надин вместе, да? Здесь живете, да? Карина: Нет, живу не здесь. Корреспондент: А вы откуда сами? Карина: Харьковская область, Циркуны. Корреспондент: Алена, а ты здесь сколько? Алена: С 1 марта. Корреспондент: В этом доме, да? Или нет? А сама из Харьковской области? Алена: Да. Корреспондент: А кто по профессии? Алена: Гостинично-ресторанное обслуживание, мастер маникюра, флорист с семилетним стажем. Таша: С 2020 года я знаменитый в этом городе доктор с синими волосами. Ну как? В узких кругах, в узких кругах. Корреспондент: Ой, я прямо очень бы хотела, чтобы у меня такой был участковый врач. Таша: Некоторые считают, что цвет волос влияет на умственные способности врача негативным образом. Корреспондент: А что из лекарств нужно сейчас самое такое? Таша: Простудные… противопростудные… от простуды… Господи Боже мой, это просто огромная дыра в бюджете! Гипертонической болезнью у нас страдают, потому что у нас есть всякий «Эналаприл» и «Лозартан» в некоторых количествах, но так как нашими клиентами, так сказать, являются чаще всего бабушки и дедушки, у которых уже даже на фоне стресса, плюс еще давление полезло вверх, там уже нужны сложносоставные препараты, по идее. А сложносоставные препараты стоят денег. Голос за кадром: Все, что есть в аптечно-вещевом подвале и гараже, куплено на пожертвования. Волонтерское движение сейчас в стадии оформления благотворительной организации, потому что количество заявок растет, а в бюджете дыра, нужно срочно искать средства поддержки – например, гранты. Надин: Весной и летом у нас были совершенно другие обороты. То есть минимально в неделю мы отгружали гуманитарной помощи на 600 человек. И на каждого человека это был месячный набор продуктов, бытовой химии и препаратов. Сейчас мы эти 600 человек не можем с середины сентября отгрузить. Этот чек – это супермаленький чек. Должно быть раз в десять больше. То есть мы тут можем так встать и в двух концах комнаты держать один чек. Но обычно он из аптеки такой. Потом мы это все каждый месяц даем бухгалтеру, она делает ту же самую отчетность в электронном виде и сводит по направлениям, то есть продукты, медикаменты, одежда, бытовая химия и прочее, сколько у нас вышло затрат. Корреспондент: А бухгалтер – это какой-то волонтер помогает? Надин: Да, волонтерит, к счастью. Потому что, посмотри, одна вот эта папка… Я боюсь представить, во сколько бы она нам вышла. У нас есть мои беженцы, к которым я приезжала в Харьковскую область и которые находятся сейчас в том же Тольятти и Ярославле. Они тоже под нашей опекой. Сейчас у нас подключается направление – Луганск и Донецк. И им тоже нужно все. Им нужны препараты, которые, даже имея возможность купить, ты не можешь купить там, потому что их просто нет. Нужно завозить препараты. Нужно также привозить продукты. Люди также без теплой одежды и обуви. Голос за кадром: На громкой связи Наталья. Она жила в селе Борисовка Харьковской области. В конце августа переехала с сыном в пункт временного размещения в Тольятти. Тогда и сейчас ей помогает Надин. Наталья: Как она справляется! Молодец! Весь мир ее знает. Надин: Не стесняйтесь, говорите, что у вас там и как. Будем помогать чем сможем. Наталья: Хорошо, спасибо большое. Берегите себя и вашу команду. Вы молодцы! Надин: Спасибо! * * * Голос за кадром: Маленькой Лиде всего три годика, и она уже знает слово «бомбежка». К окружающим людям относится с недоверием, близко подпускает лишь воспитателей детского сада и совсем не отходит от мамы Светы, которую чуть не потеряла. Лида с мамой – беженки из Мариуполя. Светлана Толочко (Володарская), беженка из Мариуполя: Пойдем гулять, да? Лида: Да. Светлана Толочко (Володарская):Давай, разувайся тогда. Голос за кадром: Еще в феврале Света с мужем Олегом купили дачу и ждали весны, чтобы наконец-то посадить огород и вырастить свой первый урожай. Но планам не суждено было сбыться – 8 марта их жизнь разделилась на до и после. Светлана Толочко (Володарская): Я выхожу 8 марта во двор, на открытое, полностью открытое пространство. Не успела даже на лавочку присесть, как прилетает снаряд в трех метрах от меня. Три сквозных ранения лица, ноги и руки в итоге, множественные осколочные, вся левая сторона в осколках. Ну, муж побежал искать помощь. Теперь ищем мужа. Голос за кадром: Два дня Света пролежала без сознания в своем доме. Светлана Толочко (Володарская): Столько раз в себя приходила, мне кажется, от боли, что она по мне прыгала, скакала: «Мама, вставай!» Лида: Козочки просят кушать. Светлана Толочко (Володарская): Козочки просили кушать, да, будили меня. У нас там козлята были мелкие, недельные всего. Они есть хотели, орали криком. Малая плакала: «Мама, вставай! Иди козлят кормить, козлята кушать хотят, плачут». А мама тут сама лежит, плачет. Какие козлята еще? Чтобы кровью не захлебнуться, лежала на боку, чтобы кровь стекала. У меня там четыре одеяла синтепоновых в крови все были, когда я в себя пришла уже потом, уползала. Когда уже было невыносимо больно, уже просто с ума сходила от боли, я уже просто ложилась на спину, я уже не соображала, что у меня ребенок маленький, вообще ничего. Думала: «Ну, захлебнусь уже скорее», – потому что ну сильно больно уже было. Ну а потом проснулась – нормально, я живая, лежу на боку. Голос за кадром: Чтобы спасти себя и ребенка, Света решилась покинуть дом и позвать на помощь. Светлана Толочко (Володарская): Много людей поуезжало, на нашей улице только мы были. На следующей улице я знала людей, которые там еще живут. Получается, идти к ним минут пять максимум, идти пешком, а я ползла больше четырех часов. Малая на полдороге от меня убежала: «Хочу к папе! Хочу к папе!» Я ее как ни звала – она ни в какую. Голос за кадром: В обстрелянном доме малышка Лида провела четыре дня в полном одиночестве. На улице были сильные обстрелы, и никто из взрослых не решался пойти ее искать, а мама Света не могла физически. Светлана Толочко (Володарская): Они боялись за ней идти, вот эти люди, у кого я жила. Пока к ним сосед не пришел – мужчина глубоко верующий. Он услышал, что ребенок сам. Он говорит: «С нами Бог. Пошли спасать ребенка». И он вместе с Тоней, у которой я жила, они пошли и мне ее принесли. Она часа четыре с половиной бегала и меня вообще не узнавала, плакала, бегала с такими глазами, худая, одни глаза на лице. Голос за кадром: Как только Лида оказалась в безопасности с мамой, в их дом снова попал снаряд и разрушил его полностью. Под грудой обломков остались все документы, фотографии, любимые игрушки Лиды и вся их прежняя жизнь. Светлана Толочко (Володарская): Соседям спасибо, что нас приютили. Мы у них почти месяц так жили, пока 7 апреля не пришли уже дээнэровцы, русские, уже освободили нас. Вызвали они «скорую». Голос за кадром: Маму с дочкой отвезли в Донецк, потом – в Москву. Света перенесла множество операций, три месяца пролежала в больнице вдали от дочери. Все это время Лидочка находилась в Москве, в Свято-Димитриевском детском центре, под наблюдением специалистов. После реабилитации Свету тоже поселили в этом центре, и пока они с дочерью живут здесь. У Светы есть еще старшая дочь Настя. На момент начала боевых действий она, беременная, по счастливой случайности гостила у родных в пригороде и успела быстро эвакуироваться. До нее дошли слухи, что от дома остались руины. И долгое время она думала, что мама и младшая сестренка погибли. Спустя время Света нашла способ связаться с дочерью и обрадовала: живы! Сейчас Настя в Германии, недавно родила Светлане внучку. От мужа Олега вестей до сих пор нет. Жив он или нет – Света не знает. Знакомые рассказали, что волонтеры видели тело мужчины, изуродованное от взрыва. Опознать не смогли. Но Свете принесли комбинезон, который, по словам очевидцев, висел на заборе рядом с трупом. Одежду Света узнала. Несмотря на это, она верит, что муж жив. Светлана Толочко (Володарская): Это же не доказано, ДНК мы не сдавали, что это конкретно он там похоронен, так что… Дочка постоянно: «Где папа? Где папа? Когда папа придет? Когда мы папу найдем?» Он ее просто очень любит. Я же говорю, если бы все папы любили своих детей так, как он ее любит, у нас, наверное, даже при разводах оставляли бы детей не с мамами, а с папами. Голос за кадром: На нашу съемку Света согласилась в надежде, что муж увидит их с дочерью и даст о себе знать. Светлана Толочко (Володарская): Ой, я сейчас плакать начну. Если он увидит… Мы его очень и очень ждем. Мы его очень любим и хотим, чтобы он поскорее нашелся. Голос за кадром: Для Свято-Димитриевского детского центра это был первый опыт работы с беженцами, но уже сейчас они готовят специальную программу помощи вынужденным переселенцам. Свете предстоит еще одна операция по восстановлению верхней челюсти. С Лидой работают воспитатели и психологи. Благодаря чуткому вниманию и увлекательным играм Лидочка постепенно учится доверять миру. Александра Максимова, волонтер-психолог: Когда у нас было первое занятие, Лида очень стеснялась, она никогда не давала никому руку, она не выходила в центр. У нас есть игра «Имена», она построена на принятии снова себя, когда ты находишься даже не в центре круга. И она сказала: «Лидочка». И у нас у всех было такое чувство радости, потому что она стала с нами разговаривать. Соня Блинова, волонтер-психолог: Я сегодня заметила, что в последней игре «Камушки» она начала протягивать ручку. До этого она никогда так не делала. * * * Голос за кадром: Александр приехал в Белгород из села Лукьянцы Харьковской области вместе с восьмилетним сыном, он учится в первом классе, а мама работает уборщицей. – Спасибо, девочки, что помогаете нам, потому что я тут работаю, а за квартиру заплатишь – уже ничего и не остается. За сушилку особенно, потому что это тоже… – Ничего не сохнет? – Да. Машинка поломалась, ничего не сохнет. А так повешу, будут сушиться вещи ребенка. Голос за кадром: Получить адресную помощь – продуктовый набор плюс то, что крайне необходимо – по индивидуальному запросу можно здесь, в общественной организации «Вера». – Шары вам, гирлянды тут. Ну, гирлянды-бусы. – Какая разница? Спасибо! Ух ты! Спасибо! – Это мои личные. – Я была на прошлой неделе здесь. Корреспондент: А как узнали об организации? – А мне моя кума скинула ссылку. Корреспондент: А вы как давно в Белгороде? – С сентября. Лениза Умеркина, председатель совета Белгородской региональной общественной организации «Центр социальных инициатив «Вера»: Пошли дополнительно беженцы, очень много из Харьковской области, особенно из тех регионов: Волчанск, Купянск, Изюм. Корреспондент: А сколько у вас подопечных сейчас? У вас есть статистика? Лениза Умеркина: Подопечных? Как таковой четкой нет, потому что мы их всех записываем. Мы Google-форму запустили в Интернете. Вот они пришли, у нас оформили, зайдут сюда и получат то, что они хотят. И если того, что они хотят, нет – значит, мы закупим, они второй раз придем. Выдаем все абсолютно новое, чтобы люди не чувствовали себя ущемленными. Они жили там хорошо – и вдруг приехали, и вдруг плохо. Голос за кадром: Лениза Умеркина – руководитель фонда «Вера». Она его и открыла. Лучше чем кто бы то ни было понимает беженцев, она сама из числа переселенцев. Лениза Умеркина: В Белгород приехала в 1994 году. Приехала из Таджикистана со всей семьей. Привезла семь семей с нашего предприятия. Все выезжали, шла там гражданская война. Русские тут ни при чем, русскоязычные, но гражданская война, экономическое состояние ужасное. И, понимаете, пули не смотрят на национальность, когда прилетают. Вещи смогли забрать, погрузили в вагоны. В товарных вагонах все ехали: дети, пожилые, разные люди. Когда мы приехали, выгрузили вещи в какой-то заброшенной столовой с крысами, там расстелили свои матрасы и спали вповалку, все подряд. Одна из бабушек наших для всех готовила кушать из того, что принесли живущие люди здесь кругом. Уже стоите, да? Хорошо. Сейчас открою. Сейчас, сейчас, сейчас… Голос за кадром: Дверь на этаж, где офис организации, закрыта. Лениза идет встречать лично чуть ли не каждого гостя фонда, привыкла все делать сама своими руками. Так и ее «Вера» родилась. Лениза Умеркина: В 90-е годы было очень трудно. Это сейчас переселенцам все помогают, все бегут, а тогда это было непонятно еще для людей местных. Ну и местным людям было очень трудно жить. Вы помните, какие были времена, 90-е, да? Зарплату не платили, рабочих мест нет, совсем все плохо. В общем-то, рассчитывать на какую-то поддержку нам было нельзя. Но потом вдруг решили, что мы должны верить в свои силы, у нас ничего нет, но мы будем верить в свои силы, мы добьемся всего. И назвали «Вера». Вот с тех пор. У нас была переселенческая организация. Мы собрались, женщины. Мужчины не очень в нас верили, что мы сможем чего-то добиться: «Занимайтесь, если можете. Работы все равно нет, занимайтесь, чтобы хотя бы депрессии не было». Вот поэтому женщины и создали, и назвали ее – Белгородская региональная женская общественная организация переселенцев «Вера». Голос за кадром: «Вера» несколько лет выигрывает гранты на оказание помощи переселенцам: это продукты, предметы первой необходимости и психологическая поддержка. Лениза Умеркина: Вот психолог стоит, уговаривает зайти, видимо, к психологу. – Нет, наоборот. Уже отговариваем, потому что… Это шутка. Потому что мы уже пообщались. Лениза Умеркина: К концу недели у нас будет опять приход, то есть привезут нам продукты. Мы это расфасуем и на следующей неделе опять начнем выдавать. Корреспондент: А я правильно поняла, что средства гранта как раз на покупку и приобретение тоже? Лениза Умеркина: Да-да, средства гранта на приобретение всего того, что нужно. Голос за кадром: Как получить грант – этому Лениза Талгатовна готова научить любого благотворителя. «Вера» является ресурсным центром для некоммерческих организаций Белгородской области, то есть наставник в тонкостях оформления фондов и получения ими финансовой поддержки. Лениза Умеркина: Это может быть общество животных или экологическая, или социальная какая-то организация. Мы любому помогаем. Мы консультируем. Мы за них не пишем уставы, потому что у каждого свой, но даем какую-то «рыбу» – документы, протоколы. Самостоятельно пишут, а потом нам присылают на проверку, мы проверяем. Голос за кадром: Получить помощь несложно. Беженцам нужно заполнить онлайн-анкету на сайте организации; добровольцам – связаться с сотрудниками. Контакты в открытом доступе в Интернете. * * * Голос за кадром: Сегодня мы всей командой едем в Подмосковье проведать Наташу. По дороге забираем продукты, которые для нее пожертвовала торговая сеть. Эта компания уже не первый раз помогает нашим героям. Корреспондент: Наталья, мы к вам пришли! Голос за кадром: Для человека, который все свое время проводит в четырех стенах, общение играет важную роль. Случайно за разговором узнаем, что Наташа делает отличный маникюр с покрытием гель-лаком, как в салоне. Я не удержалась и попросила Наташу сделать и мне маникюр. Наташа могла бы этим зарабатывать, но нет условий для клиентов – нужна новая лампа и подставка под руки. Да и не каждый согласится сидеть часами в неудобной позе. Наташа не перестает нас удивлять: в ее шкафу настоящий рай для парфюмеров. Корреспондент: Наташа, как долго вы собирали такую коллекцию? Наташа: С 15 лет. Коплю по 100 рублей. Голос за кадром: Ремонт Наташиного дома планируем сделать к весне. Архитектор Таня уже составила смету и нашла команду активистов. Сейчас ищет материалы для строительства. Если вы готовы нам помочь в их приобретении, напишите нам в редакцию или обратитесь в «Наставнический центр Александра Гезалова». Благотворители уже запустили сбор средств на ремонт дома. На протяжении года волонтеры помогают Наташе. Галина Айрапетова, исполнительный директор «Наставнического центра Александра Гезалова»: Я закажу одноразовые пеленки. Хорошо. И еще, может быть, что-то нужно, вот прямо кровь из носа? Наташа: Первая необходимость – это пеленки и обезболивающие. Все остальное… Галина Айрапетова: Хорошо, все. Я тогда это записала. Значит, сейчас я прямо сразу закажу вот эти пеленки. Ну, как обычно, курьер привезет. Ну а лекарства мы тоже закупим и привезем. Наташа: Спасибо большое. Галина Айрапетова:Вот так вот. Да? Голос за кадром: Купили стиральную машинку и заменили старый матрас, который прогнулся под огромным весом Наташи, из-за чего она испытывала боли и неудобства. Галина Айрапетова: Пришлось, правда, обращаться к МЧС, потому что сами мы не смогли Наташу переместить. Наташа: Сколько я лежу, наверное, я первый раз переместилась в другую комнату. Это было такое путешествие! Это вообще! Голос за кадром: Несмотря на всю, казалось бы, безвыходность Наташиной ситуации, она не падает духом. Своей стойкостью и позитивом она заряжает и нас И мы точно верим, что все должно получиться. Главное – не стоять на месте, а действовать. Наташа: Ну, я очень сильная, у меня характер волевой. Я хоть и лежу, но… Я не тиран, но своего я все равно добиваюсь. Мне нужно, потому что у меня цель – шестнадцатилетняя по имени Алина, которую мне нужно до ума довести в этой жизни. * * * Голос за кадром: Раньше Света практически не красилась, изредка подчеркивала глаза. Мужу Олегу нравились ее длинные ресницы и натуральная внешность, он называл ее красавицей. После того как Света получила сильные увечья от взрыва, совсем перестала смотреться в зеркало. Команда «ЗаДело» решила подарить Светлане преображение и красивую фотосессию, чтобы поднять ей настроение. Мы привезли их с Лидой в нашу гримерку в Останкино. Виктория Косинская, креативный визажист: Мы акцентируем брови, акцентируем глазки, губки. Все остальное вообще уйдет на задний план. Вот в чем и суть. Голос за кадром: Помочь нам преобразить Светлану вызвалась визажист Виктория Косинская. Она уже много лет работает в сфере ивент-индустрии, делает креативные макияжи. Это и стиль фэшн, и яркие театральные образы. А для самых маленьких и юных моделей у нее есть гримерка принцесс – это бьюти-бар с детской косметикой и разноцветными локонами. Работы Виктории публикуются в известных европейских журналах, а эту модель с черным гримом разместили в канадском журнале, и фотография стала обложкой книги лучших обложек года в Канаде. Виктория Косинская: Я привыкла, наоборот, делать увечья какие-то на лице, а здесь нужно было сделать обратную историю. И это было очень волнительно, конечно, как это все получится. Голос за кадром: Вся наша команда очень волнуется – понравится ли Свете то преображение, которое мы задумали. Светлана Толочко (Володарская): Ого! Это я? Голос за кадром: мы рады, что нам удалось показать Светлане, что даже со шрамами на лице женщина остается женщиной и может быть прекрасной. Главное – принять себя. Светлана Толочко (Володарская): Эйфория у меня вообще какая-то от всего увиденного, от фотографий, от себя в зеркале. Нет, вообще супер, короче. Вообще не ожидала, что я такая вот, оказывается. Голос за кадром: По глазам Лиды было видно, что она тоже хочет себе прическу. Но сколько бы визажист Вика ни уговаривала малышку заплести ей разноцветные косички, она отказывалась и не шла на контакт. Мы решили во что бы то ни стало завоевать доверие Лиды и позвали их с мамой в развлекательный центр. Игровая площадка, от которой Лида была в восторге, помогла нам с ней подружиться. * * * Голос за кадром: Вообще Надин фотограф и сама часто была в кадре, но скоро как год не брала в руки любимую фотокамеру. Вся ее жизнь сейчас – в чатах мессенджеров, в масштабных закупках продуктов, одежды и в поездках, развозит гуманитарную помощь. Надин: Нам нужно, получается, в одну семью: мужчине – куртка, женщине – обувь, и ребенок восьми лет… Голос за кадром: Надин – доброволец, у нее свое волонтерское движение «Армия красоток». Мы с ней сегодня покупаем нуждающимся одежду. Корреспондент: А как часто покупаешь новое? Надин: Ну, если позволяют финансы, то каждую неделю, потому что размеров у нас не хватает. У нас, допустим, склад процентов на пятьдесят забит женской эской. При том, что запрашивают от 48-го размера одежду. Поэтому эска… Если вдруг у нас попадается такая дюймовочка, которой нужна эска, мы ее одеваем вообще с ног до головы, на все случаи жизни. А остальное приходится покупать. – Алло. Надин: Алло. Здравствуйте. Анна Юрьевна? – Да. Здравствуйте. Надин: Это Надин, гуманитарная помощь. Уточните, пожалуйста, вы просили курточку на девочку восьми лет. А какой у нее рост? Хотя бы примерно. – Метр сорок где-то. Надин: То есть мне лучше брать курточку, наверное, чуть больше, да? Сто сорок плюс? – Да. Надин: Что касается детской одежды для девочек, если по цене у меня есть одинаковые несколько вариантов – розовый, фиолетовый, голубой – я, конечно же, возьму фиолетовый. Голос за кадром: Надин поддерживает беженцев не только в Белгороде. Ее подопечные из Харьковской области разъехались по пунктам временного размещения по всей стране. Она заказывает им товары и доставку, отправляет посылку. В этом Надин можно помочь. Надин: На наш склад человек из любого города России может прислать посылку. То есть то, что у тебя есть дома, ты можешь прислать к нам на адрес. Также контакты получателя и адрес – у нас все есть в открытом доступе. Люди могут самостоятельно помогать адресно. То есть, допустим, я рассказываю: вот есть такая заявка, просьба на гуманитарную помощь. Столько человек. Нужна одежда такая-то, то есть рост, размер, перечень необходимого. Препараты, перечень. И, соответственно, продукты питания. Я также размещала неоднократно минимальный месячный набор гуманитарной помощи, продуктов и бытовой химии. И каждый человек может элементарно на свое усмотрение – сам выбрал, сам купил. Наше дело – это просто получить и передать семье. Голос за кадром: Из магазина сразу на склад упаковывать купленное. С Надин команда единомышленников. Например, супруги Алена и Валерий из Харьковской области. Надин переодевается в привычное и более удобное ей сейчас камуфляжное, обзванивает адресатов. Надин: Сергей, это Надин, гуманитарная помощь. Скажите, а в течение часа сможете принять гуманитарку? Светлана, здравствуйте, это Надин, гуманитарная помощь. Подскажите, вы в течение часа будете дома? Принять сможете гуманитарку? Отлично! Тогда я сейчас выезжаю, плюс-минус на дорогу, скоро у вас буду. До встречи, до свидания. Все, десять из десяти! Все нас ждут. Давай, давай! Вытаскивай себя! Аня: Давайте я вам помогу. Голос за кадром: Аня – мама восьмилетней Сони и пятимесячных близнецов. С мужем, братом и бабушкой они живут на съемной квартире. Надин: Соня, это тебе куртка. Надеюсь, понравится. Розовый любишь? Соня: Да. Надин: Отлично! А лекарства где-то в мешке. Аня: Спасибо вам большое! Можно обнимашки? Спасибо вам огромное! Надин: Все, звоните, пишите. Аня: Спасибо вам большое! Корреспондент: А вы как о Надин узнали? Аня: Мне девочка скинула и говорит: «Тут помогают». Я написала вам. И ждала. Спасибо вам большое! Корреспондент: А когда написали? Это сколько времени прошло? Аня: Ну, может, недельки две назад. Мы выехали в конце марта. Мы из Мариуполя. Я тут уже родила, я была в положении. Корреспондент: Ой, принцесса вышла! Класс! Надин: Слушай, ну можно было и поменьше, но я подумала, что под свитерок… Аня: Отлично будет! Надин: Нравится? Корреспондент: Тебе нравится? Соня: Да. Как раз перламутровая. Аня: Мы решили остаться здесь. Там жилье разбили, у нас четыре прямых попадания. Все, что было там, сгорело. Соня: Это вам. Надин: Ух ты! Спасибо большое! Это мой как раз третий рисунок от детишек. Вот как после этого не заниматься этим всем и не ездить? Пойдем. Аня: Спасибо вам большое. Корреспондент: Всего доброго! Надин: Пиши, звони, если что. Про коляску не забудь. Аня: Спасибо большое вам!