Илья Тарасов: Добрый день, меня зовут Илья Тарасов, и вы смотрите программу "За дело!". Мы говорим о самых острых социальных проблемах и даем инструкции по их решению. Сегодня мы поговорим об онкологии. Сейчас мы увидим непростую историю – это рассказ о женщине, которая столкнулась с онкологией и, к сожалению, таких историй у нас в России тысячи. О том, каких успехов в борьбе с онкологией достигла медицина и почему нельзя лечиться народными средствами, нам расскажет онколог Андрей Пылёв. Андрей, добрый день. Андрей Пылёв: Здравствуйте. Илья Тарасов: Сразу вот слово рак, кого ни спроси, у кого-то либо родственники, либо знакомые, кто-то болеет, болел, действительно эта проблема настолько выросла? Андрей Пылёв: Рак был всегда, просто сейчас в силу того, что информация стала более доступна, мы чаще об этом слышим и больше серьёзных значимых информационных поводов. Проблема не в том, что рак есть, а в том, что, к сожалению, в Росси, например, большинство онкологических диагнозов выявляются уже на поздней стадии, на четвертой стадии заболевания, когда, к сожалению, уже у врачей не так много опций, чтобы что-то изменить. Илья Тарасов: Все говорят: "Давайте проверяться", как проверяться, куда идти? Андрей Пылёв: Можно сделать обычный нехитрый набор элементарных диагностических процедур, которые доступны в любой районной поликлиники – обычное УЗИ, консультация уролога, рентген легких - эти обычные процедуры уже могут закрыть 70-80% потенциальных проблем. Илья Тарасов: Я часто слышу: рак легких, рак груди – это самые распространенные в России виды заболевания? Андрей Пылёв: Это не только в России, это традиционный набор для всех стран: рак молочной железы – самый частый вид опухоли среди женщин, рак лёгких – один из самых частых видов опухоли среди мужчин. Есть еще целый ряд заболеваний, которые встречаются чаще, чем остальные. Илья Тарасов: Предпосылки заболеваний какие-то есть? Андрей Пылёв: Есть определенные предикторы, факторы, которые увеличивают риск, безусловно, самый известный – канцерогенный фактор, с которым мы ежедневно сталкиваемся - это курение. В принципе, такие факторы в той или иной степени в большей или меньшей степени, есть при каждом заболевании. Например, меланома – это инсоляция, или хроническая травматизация существующих пигментных образований, рак пищевода -  регулярное избыточное употребление чрезмерно горячей пищи, или напитков. Илья Тарасов: Медицина как развивается в этом отношении? Андрей Пылёв: Медицина развивается семимильными шагами и результаты лечения существенно изменились, есть целый ряд заболеваний, которые на начальных стадиях могут быть полностью излечены. Вы можете спокойно прожить ровно столько, сколько вы бы прожили без онкологического диагноза. Илья Тарасов: Информация – люди ее зачастую наберут в интернете, то есть набрал, первую ссылку открыл, прочитал. Андрей Пылёв: Мой первый совет всегда: онкологическим больным и их родственникам исключить интернет, потому что люди, столкнувшись с этой проблемой, погружаются в интернет и зачастую делают настолько нелепые противоречивые и пугающие выводы, поэтому информацию о диагнозе надо получать у врача-онколога. Илья Тарасов: Колдуны, отвар из чаги, настойка на бруньках, вот это все истории, связанные с народным лечением, как вы на них смотрите? Андрей Пылёв: К сожалению, ни разу за всю свою практику я не сталкивался с каким-то хоть мало-мальски успешным кейсом лечения альтернативными способами. Наоборот, у меня огромное количество чудовищных примеров, но один из самых ярких примеров – молодая девочка, у которой был рак шейки матки, она лечилась достаточно успешно, не смотря на то что это был распространенный рак, в какой-то момент она исчезла из нашего периметра. Это было много лет назад, потом я выяснил, что по совету друзей, или интернета, она поехала в Крым, где есть специальная онкологическая пасека, где лечат пчелотерапией, причем это не продукты пчелиной жизнедеятельности, это жужжание пчел, причем платное. Самое забавное, условно забавное, что, получив некий курс этого жужжания пчел, пациенту выдают диски с записью этого жужжания, чтобы лечение продолжалось дома. Естественно, эта девочка вернулась к нам после так называемой терапии, уже обсыпанная метастазами, сейчас ее нет, а эта пасека продолжает успешно работать. Илья Тарасов: Подводя итог, ещё раз хотелось бы услышать инструкцию, как каждому из нас нужно проводить свою диагностику? Андрей Пылёв: Условно здоровому человеку достаточно сделать один раз в год - посетить амбулаторно поликлинику и пройти обычный набор процедур: для мужчины УЗИ брюшной полости, УЗИ малого таза, если есть какие-то специфические жалобы, это гастроскопия, рентгеновское исследование легких и ряд анализов крови, для женщин в этот список добавляется гинеколог и маммолог и все. Все это реально сделать за два-три часа за один день. Илья Тарасов: Спасибо, я думаю, что мы воспользуемся этим советом. *** Илья Тарасов: Лечить рак жужжанием пчел - казалось бы, ничего более бредового придумать нельзя, но, однако, можно. Наш корреспондент Юлия Берлетова в своем сюжете расскажет вам о том, какими методами лечиться категорически противопоказано. *** Илья Тарасов: Онкогематология с точки зрения лечения достаточно дорогой раздел медицины, поэтому многие пациенты обращаются в благотворительные фонды, подробнее об этом поговорим с Анастасией Кафлановой – директором фонда борьбы с лейкемией.  Настя, привет, как Горбачевка? Анастасия Кафланова: Здорово, что у нас в стране есть такие профессиональные центры, которые занимаются этой проблемой. Илья Тарасов: Не сложная операция, на мой взгляд, или я ошибаюсь? Анастасия Кафланова: Сама операция костного мозга выглядит как обычная трансфузия, как обычное переливание крови, но самое сложное – период после трансплантации, период три-четыре недели, когда организм борется и самое главное этот период и период выхаживания пациента после трансплантации. Надо сразу сказать, что трансплантация костного мозга оплачивается государством, а тот кусок, когда ищется донор, типируется сам пациент и его родные (в первую очередь, сначала ищут доноров среди родственников, это родные братья и сестры), если не находят, тогда обращаются в российский регистр, если в российском нет доноров, обращаются в международный регистр - этот участок не входит в квоту, государством не оплачивается. Илья Тарасов: Как вы работаете? Вы не только лейкемией занимаетесь, у вас еще все, что сопутствует? Анастасия Кафланова: Лейкозы, лимфомы и рак крови. Илья Тарасов: Кто к вам может обратиться? Анастасия Кафланова: К нам может обратиться любой гражданин с нашим диагнозом, гражданин РФ, не гражданам мы не оказываем помощь, работаем по трем основным благотворительным программам: трансплантация костного мозга, по которой оплачиваем как раз поиск неродственного донора, заготовку и доставку трансплантата и закупаем для клиник необходимое оборудование – реагенты для типирования доноров. Вторая программа – адресная помощь пациентам, по которой мы оплачиваем лекарства, которых в настоящий момент нет в клинике, либо помогаем доставлять лекарства, которые не зарегистрированы в России, либо какие-то специальные лекарства, когда пациент не отвечает на другую терапию, либо закупаем "узелок в дорогу", когда пациент выписывается из клиники, ему нужно определённые время, чтобы добраться до места, пройти все определенные процедуры, чтобы начать получать некоторые лекарства бесплатно. Третье – безвозмездное донорство крови и ее компонентов, это в общей доле затрат. По сравнению с трансплантацией костного мозга доля не очень большая. Илья Тарасов: Вам надо написать письмо, какие-то справки нужны? Анастасия Кафланова: Как можно обратиться: заходите на сайт www.leikozu.net  там есть электронная почта, можно направить запрос. Илья Тарасов: А я могу стать донором? Анастасия Кафланова: Да, конечно, вы можете прийти в гематологический научный центр, он сейчас называется МИЦ гематология и сдать всего лишь пять-шесть миллилитров крови на типирование, заполнить соответствующие документы. Пожалуйста, приходите в часы работы, также фонд борьбы с лейкемией совместно с МИЦ гематологии устраивает время от времени публичные мероприятия по пополнению регистра доноров костного мозга и за последние два года мы таким образом привлекли в Российский регистр уже более 200 человек. Илья Тарасов: То есть такие как я, вам нужны? Анастасия Кафланова: Нужны очень! Илья Тарасов: Все, кто сейчас нас смотрит, если хотите помочь в борьбе с онкологией, приходите, сдавайте кровь, это не больно. Анастасия Кафланова: Это не больно - это обычный забор крови из вены, при этом для этого не требуется никакой специальной подготовки, как, например, для донации цельной крови или ее компонентов, не нужно специальное питание, потому что это никак не влияет на ДНК. Илья Тарасов: А еще как можно вам помочь? Анастасия Кафланова: Пожалуйста, заходите на сайт www.leikozu.net  там вы можете сделать в несколько кликов онлайн пожертвование, выбрать одну из наших программ, либо одного из наших пациентов. Кроме того, есть короткий номер 3434 со словом "спасти", вы можете сделать пожертвование через смс. Илья Тарасов: Заходите на сайт, читайте информацию, делайте пожертвование, помогайте бороться с лейкозом. Спасибо большое! Анастасия Кафланова: Спасибо! *** Илья Тарасов: Хоспис – это не про смерть, хоспис – это про жизнь! Я это действительно понял, когда несколько лет назад оказался в первом некоммерческом хосписе в Самаре. Ольга Васильевна, добрый день. Ольга Осетрова: Добрый день. Илья Тарасов: Мы посмотрели сюжет, этот сюжет я снимал, если не ошибаюсь, два года назад. Ольга Осетрова: Да. Илья Тарасов: Но он всегда актуален, на мой взгляд. Ольга Осетрова: Он получился действительно всегда актуальным, потому что вопросы жизни и смерти – не меняются никогда. Илья Тарасов: В этом сюжете несколько историй, история мужчины, которого мы снимали дома в семье - через месяц после того как я уехал из Самары, он ушел, и вы мне сказали, что сейчас онкологию нашли у его дочери.  Ольга Осетрова: Да, вот в этой семье эта история повторилась, как сказала мама Алены, Алена, к счастью, пока не хосписный пациент я надеюсь, не будет хосписным пациентом. Складывается жизнь так, что зачастую врач хосписа становится в семье близким человеком и, когда Алене поставили диагноз, то первым человеком, кому они позвонили и сказали об этом, была я. Они сейчас советуются как быть, рассказывать ли ребенку о том, что мама заболела и как всем себя вести относительно друг друга. Алена сначала не брала маму с собой в онко-центр, говорила: "Я ее жалею". Но я говорю: "Ты не спрашивай у себя, ты ее не жалей так как ты считаешь нужным, а ты поговори с мамой, спроси: "Мам, как тебе лучше, ходить со мной"? Мама сказала: "Да, я хочу тебе помогать, все знать и бы с тобой рядом". Илья Тарасов: А какие советы вы даете?  Что делать, как себя вести человеку, которому поставили диагноз? Ольга Осетрова: Вот, наверное, самый главный совет и есть - "не все", вот это самый главный совет. Все-таки только одна треть онкологических заболеваний находится, их обнаруживают на таком этапе, когда лечение уже мало возможно, а две трети - лечение возможно. В любом случае надо попытаться сделать все и время, и силы, которые будут потрачены на отчаяние, их надо в это время сконцентрировать и стараться сделать все что возможно – и ради себя, и ради близких, ради жизни. Илья Тарасов: А как объяснить человеку, чтобы он не отчаивался? Сказать можно, а как сказать, чтобы он понял? Ольга Осетрова: Для каждого человека эти самые главные слова - они все равно говорятся по-своему. Она поэтому ко мне и пришла, потому что она знала, что я ей скажу так, что она поймет. Илья Тарасов: Ребенку говорить? Ольга Осетрова: Конечно, ребенок должен знать все, не смотря на то что он маленький, о том, что мама болеет, о том, что мама будет лечиться, о том, что мама может сейчас плакать много, но это не от того что ты себя плохо ведешь, у мамы болит голова не потому что что-то не так. Сейчас я буду лечиться, а вы мне можете помогать – обнимать больше, слушаться, вечером я будут больше читать. Семья должна объединиться и самые маленькие члены семьи наоборот самые хрупкие и они чувствуют, если их от этой ситуации изолируют, они себя чувствуют оставленными. Илья Тарасов: Вы говорили, что срок сопровождения ваших пациентов сейчас поменялся. Ольга Осетрова: Я не знаю по каким причинам, но сейчас с начала 18 года, у нас обычно среднее время наблюдения – два с половиной-три месяца. Так до полугода, но основанная часть месяц – полтора, а сейчас у нас среднее время полтора месяца, не больше. То есть обычное время наблюдения – одна-две недели – это очень мало, это крайне травматичные ситуации. Получается так, что когда ты приходишь, то в семье ты встречаешь ком страданий, он общий: близких, самого пациента, разные симптомы, разные страхи. Когда есть время больше месяца, ты выбираешь главное и начинаешь по ниточке вытягивать - вот с Володей мы все успели сделать: помирить семью, поработать с болью, всё. А вот когда это время две недели, ты не получаешь не успеваешь получить полной такой гармонии в семье, это очень трудно, потому что ты сам выгораешь от этого. Когда процесс завершен, было плохо, стало хорошо стабильно и человек спокойно ушел – это одна ситуация. Понятно, часто первые вопросы медицинские и даже их не всегда успеешь, а еще у тебя родственники спрашивают, как быть. Ты не успеваешь дойти порой, возможно, до главного. Вот эти вопросы в твоей голове – они остаются, пациент ушел, а ты еще думаешь, все ли я сделал. Илья Тарасов: А как вы работаете так каждый день? Ольга Осетрова: Один британский доктор очень хорошо описывает эту ситуацию – он был преподавателем у медстудентов в институте и, когда и первый раз они заходили в "анатомичку", там кто-то из них падал в обморок. Он заметил, что падают в обморок не те, кто препарируют, а те, кто стоит в трех шагах, те падают, а тот, кто работает, не падает. Точно также и в этой ситуации – я прихожу в эту семью, я знаю, что это инкурабельный больной, но, когда я вхожу в эту ситуацию, я вижу, что вот первое мы снимаем боль, второе – здесь маленький ребенок, значит мне надо спросить, как он, третье – не вижу тут мужа, значит нужно выяснить этот вопрос, четвёртое – я вижу, что будет одышка, она будет нарастать, значит нужно чтобы дома у них обязательно был морфин для снятия одышки, пятое…. Таким образом этот взгляд изнутри не дает вот эту ситуацию воспринимать как ужас, потому что для меня это моя работа, причем любимая. Я могу в ней изменить многое, оно станет другим. Илья Тарасов: Хоспис – это любовь? Ольга Осетрова: Конечно. Хоспис – это любовь и очень важные для пациента три вещи: от близких и от тех, кто помогает: важно его выслушать, иногда ты случаешь час, важно его обнять и чтоб его выслушали те, кто с ним рядом. И ты говоришь: "Вы знаете, вы уже не идите оформлять инвалидность пожалуйста, ее оформляют месяц". Ты ничего не сказал, но уже сказал всё, но сказал родственнику в отсутствии пациента. "Вы просто больше будьте с ним, вы вспоминайте вашу жизнь, поговорите о том, что вы любите". Слушать его и говорить с ним. Второе - обнимать его, трогать его, всегда, я не знаю, вы заметили или нет, но взяться за руки – это первое, что делает врач хосписа, придя в стационар или на дом, но это не в первый визит, потому что это пугает человека. А потом ты пульс послушал и гладишь по руке, и ты чувствуешь, как были комочки в руке, как под твоей рукой вот этот тонус мышц снижается, он уже почувствовал – не все равно. Илья Тарасов: О чем люди жалеют? Что что-то не успели, не доделали? Или не нужно об этом жалеть? Ольга Осетрова: Жалеют о том, что бросили семью когда-то, о том, что не помирились с человеком, который уже ушел, особенно жалеют, о том, что не провожали родителей, потому что очень часто это все возвращается и человек это понимает. На прошлой неделе мне моя пациентка говорит: "Когда моя мама уходила, я всегда была занята, когда она мне говорила: "Посиди со мной", я всегда была занята, я боялась и не хотела. Сейчас я говорю все тоже самое и мне говорят: "Мам, тебе нужен диетический суп". А мне не нужен суп, со мной нужно посидеть, и я жалею о том, что я не знала об этом раньше". Илья Тарасов: А как бы вы хотели уйти? Ольга Осетрова: Наверное, в нашем хосписе, если это онкология, еще есть пять вещей, которые важно, чтобы случились с теми, кто дорог и с теми, которым человек это хотел бы сказать. Нужно обязательно сказать: "я тебя люблю, прости меня за что я сделал тебе или не сделал", нужно сказать: "я тебя прощаю за все, что когда-то было в моем сердце, нужно сказать спасибо за все что ты мне сделал" и нужно сказать: "прощай или до свидания" ... Конечно, я хочу это сделать, успеть, когда я буду на этом рубеже. Успеть и мочь. Илья Тарасов: Нужно ли бояться смерти? Ольга Осетрова: Люди верующие смерти не боятся, но все из нас боятся умирать и верующие и нет. Этого страдания, даже если очень часто такие сложные не совсем правильные православные священники говорят, что предсмертные страдания даже очищают, физические страдания никого не очищают, а страдания душевные и духовные, они есть всегда, независимо, есть ли боль или нет и наоборот – если боль снимается, то человек больше думает "как я прожил, в чем я виноват, куда я иду" ... Он уходит как человек. Поэтому этих страданий боятся люди, страданий боятся все. Илья Тарасов: Ольга Васильевна, а как люди могут обратиться за помощью к вам и как вам можно помочь? Ольга Осетрова: Мы помогаем пациентам, которые живут в Самаре, должно быть заключение, что это инкурабельный онкологический больной и должно быть направление из поликлиники по месту жительства. Как можно помочь нам: помочь можно если выйти на наш сайт www.samara-hospice.ru, там есть договор оферты, есть фонд помощи хосписам "Вера", который помогает хосписам России очень активно помогает нам и там есть такой номер 9333 туда можно перечислить сумму написать ".Самара" и перечислить перечисление это будет использовано на помощь нашему хоспису. Илья Тарасов: Спасибо! Я надеюсь, что этот выпуск получился полезным и те, кто сам или его родственники столкнулись с проблемой онкологии теперь знают, что делать и куда обращаться за помощью. А вы, кто всерьёз не задумывался о своем здоровье до этого момента, обязательно пройдите диспансеризацию. С вами была программа "За дело!", увидимся ровно через неделю.