Илья Тарасов: Добрый день, меня зовут Илья Тарасов, и вы смотрите программу "За дело". Мы говорим о самых острых социальных проблемах и даем инструкции по их решению. За последние годы ситуация с проблемой сиротства стала меняться и надо сказать, что в лучшую сторону - детские дома стали работать по семейному типу, да и детей в них стало намного меньше. Помимо этого, различные благотворительные фонды, общественные организации реализуют большое количество программ, направленных на адаптацию и интеграцию воспитанников детских домов в современное общество. В этой программе мы решили рассказать о том, что происходит с ребятами после того, как они выпускаются из детского дома. История Димы Марина – среднестатистическая история выпускника детского дома с одним большим "но": в отличие от многих, у Димы есть мотивация и он действительно хочет и может бороться за свое будущее.  В ходе съемок сюжета мы узнали о Диминой мечте, о ней мы вам расскажем чуть позже, точнее не мы, а Дима сам придет и расскажет. А сейчас о проблемах, с которыми сталкиваются выпускники детских домов, мы поговорим с руководителем альянса "Россия без сирот" – Иваном Иклюшиным, который кстати, сам является приемным родителем. Ваня, привет! Твоему приемному сыну сейчас 16 лет? Иван Иклюшин: Да. Илья Тарасов: Начнем с того: а если бы не было у него приемной семьи, как бы развивалась его жизнь и что бы с ним было, когда бы ему стало 18 лет? Иван Иклюшин: До 18 не было бы видно особых трудностей, он был бы в учреждении, но как только бы он выпустился в самостоятельную жизнь, я убежден, что это была бы катастрофа. Илья Тарасов: Почему? Иван Иклюшин: Потому что установки, которые работают в голове воспитанников интернатов, это в принципе такие суицидальные установки, которые четко ведут к катастрофе в жизни. То есть это отношение к людям, это в целом парадигма отношений, ожиданий от этой жизни и мне кажется, что у большинства этих ребят, у них нет установки на какую-то длительную жизнь. Они не обдумывают, не получают это модель на жизнь больше 20 – 25 лет. У них есть завышенные ожидания и в целом это упрощенно звучит так: если я, скажем в 20 – 23 года не буду получать вот столько, я спрыгну с крыши. Илья Тарасов: 10-15 лет назад не было никаких программ, связанных с профориентацией, сопровождением ребят. Иван Иклюшин: Были, но мало. Илья Тарасов: Сейчас этих программ много, но почему-то не все это работает. Иван Иклюшин: В жизни так не работает, например, берем наставническую программу: жизнь не предусматривает близких отношений на год. Люди, если встречаются, то их отношения длятся, развиваются, либо до конца жизни, либо пока судьба не разлучит, или, например, какая-то ссора, конфликт, они разошлись. Это как пластиковая жизнь – отношения на год и все понимают, что отношения закончатся через год. Как например, годичная стартовая площадка для отношений на всю жизнь – вот это я понимаю. Программность этих фондов, или этих программ делает их ненастоящими. Илья Тарасов: То есть слово "программа" - отменяет слово "жизнь"? Иван Иклюшин: Да, потому что на самом деле, как исключение, бывает так, что и наставники, педагоги, волонтеры, тренеры программ, выстраивают реальные отношения с выпускниками и тогда это начинает работать. Но, вот смотри: ребёнок идет, например, в школу, учится там, возвращается домой и родители не меньше чем учителя потом впахивают на закрепление этой программы. Что происходит с ребёнком в учреждении – он приходит, получает какую-то обработку, то есть касание этой программы и возвращается в свою анималистичную среду. На самом деле дети в интернатах в основном находятся в таком режиме "играющих обезьянок". Этот режим сильно влияет поэтому он в принципе, как будто бы, вот ты насыпал соли, какого-то смысла, а потом кто-то пришел и тряпочкой стер его.  Поэтому эти программы не оказывают решающего влияния. Илья Тарасов: Когда ты взял сына в семью, что было у него в голове и сколько ты у него выбивал этот детский дом? И выбил ли до конца? Иван Иклюшин: Вот просто грубо ты сказал. Илья Тарасов: Да, извини. Иван Иклюшин: Ты замещаешь его программные установки теми программными установками, которые способствуют успеху в жизни. Я хочу сказать, что для того чтобы это сделать, необходимо жить с ним - не просто быть в его жизни, надо сделаться частью его жизни и сделать его частью твоей жизни. Тогда влияние возможно, конечно сейчас, спустя 4,5 года в семье, мы видим, как то, что закладывалось все это время, начинает как-то отрабатываться, проговариваться, он строит планы, у него появляется самооценка, уверенность в своих способностях. Теперь он, например, смотрит на неуспех в учебе не как на то, что это непреодолимая черта. Он говорил: "Я дебил", например, он смотрит на то, что он просто недостаточно времени и усилий уделил этому предмету. Илья Тарасов: Такая вот средняя история выпускника детского дома из региона? Иван Иклюшин: Если это чистый выпускник, то какая-то положительная история – исключение из правил. Они случаются, но это исключение из правил, плюс, когда мы исследуем случай, мы все равно находим взрослых, которые в свое время вложили в него сердце и поддерживают с ним отношения, как правило, после выпуска.  Мы не можем всех воспитанников под одну гребенку, они же попадают туда в разном возрасте, с разными историями. Некоторые из них уже успевают сложиться я семье, пусть семья неблагополучная, но она была и определенные установки уже были заложены вовнутрь. Поэтому проведя определенный этап в учреждении, ребенок выходит и все-таки на что-то способен. Мы сейчас пришли к пониманию, что вот эти все программы – наставничество, профориентация, обучение, все тренинги, пусть они и будут, они в помощь семье, они будут работать в десятки раз успешней, если будут проводиться на базе семейного устройства. Илья Тарасов: Как это организовать? Иван Иклюшин: Просто фонды должны начать смотреть в стороны приемных семей и работать с ними и переключить свое внимание с учреждений, а мы все должны убедиться в том, что в учреждениях детей не останется. Ребенку нужны отношения на всю жизнь, в интернате бывают такие люди и директора и замдиректора, просто воспитательницы, которые так живут, они любят этих детей, тогда толк получается. Илья Тарасов: Опять же проблема детей, выпускающихся их детских домов такова, что они не знают вообще никаких профессий по большей части. Иван Иклюшин: Да, да что говорить – у обычных детей такая же история, когда моя дочь в 11 классе сидит и говорит: "Я не знаю профессий", о чем мы говорим вообще по отношению к детям из детских домов. Илья Тарасов: Нет семьи – ничего не будет работать, правильно? Иван Иклюшин: Будет очень неэффективно, то есть это выброшенные деньги фактически. Илья Тарасов: То есть большинство тех фондов в стране, которые сейчас занимаются профориентацией, всеми проблемами, выбрасывают деньги на ветер? Иван Иклюшин: И они это знают. Илья Тарасов: Спасибо! Это была самая честная информация, которую мы только можем здесь почерпнуть. Иван Иклюшин: Пожалуйста. Илья Тарасов: Вы по-прежнему смотрите программу "За дело", сегодня мы говорим о судьбах выпускников детских домов и у нас в гостях Инна Любимова – директор по связям с общественностью межрегиональной общественной организации "Старшие братья, старшие сестры". Добрый день. Инна Любимова: Здравствуйте. Илья Тарасов: История Иры – это стандартная история выпускницы детского дома, которая только начинает въезжать во взрослую жизнь, правильно? Инна Любимова: Да, можно назвать ее достаточно стандартной, выпускники чаще всего сталкиваются именно с такого рода проблемами – то есть проблемами адаптации. Проблемы, связанные с организацией своего быта и решением базовых для обычного семейного человека проблем.        Илья Тарасов: Вот очки – в чем проблема с очками? Мне кажется их можно получить. Инна Любимова: Действительно их можно получить, но для этого нужно внутреннее желание и готовность человека прям решать проблему. Мы слышали тот же комментарий наставника, которая упомянула такую вещь, как нежелание неготовность бороться в какие-то моменты, то есть достаточно распространенная история с выпускниками, когда им легче отступить, оправдать себя, смириться, но опять же, это связано с тем, что в течение всей жизни они жили в определённой системе, где это было нормой. Они выживали, выйдя за пределы учреждения, они продолжают выживать. Не жить, не учиться адаптироваться, а выживать. Илья Тарасов: Ну вот проблема– получить очки, мы думаем: сходи получи, а для девочки это действительно трудность. Инна Любимова: Для многих это действительно загадка, как это ты не умеешь вызвать слесаря, как распределить бюджет, не понимаешь, как вообще можно обустроить дом, но достаточно просто представить себя на месте человека, который всю свою жизнь жил не в отеле ол инклюзив, но, тем не мене, в некой системе, где тебе все предоставляется. У тебя нет возможности сделать собственный выбор, ты не выбираешь что носить, не выбираешь что есть, не задумываешься о том, что нужно платить коммунальные какие-то счета, еще что-то. Илья Тарасов: Если сравнить, то это, наверное, выход в открытый космос - выпуск из детского дома. Положены ребятам деньги определённые, от которых никто отказываться не хочет, в чем проблема этих денег? Инна Любимова: Прежде всего, у всех эти суммы разные и чаще всего обыватель, если он слышит, что государство обеспечивает сирот деньгами и квартирой, то рисуется достаточно красивая картинка, что первые пять лет ребенок может жить безбедно. Во-первых, не у всех эти суммы одинаковы, потому что это суммы, которые копятся на протяжении их жизни в интернате, у всех они разные в зависимости от ситуации, потеря кормильца и так далее. Не все дети выходят за пределы учреждения с круглой суммой. Жильем чаще всего все обеспечиваются, но опять же, здесь зависит от чистоплотности учреждения, иногда это бывает жилье не совсем пригодное для жизни, они очень часто становятся жертвами мошенничества. Илья Тарасов: Есть достаточно крупные денежные суммы проблема, наверное, не в том, что они есть, а вот что дети их тратить по сути не умеют. Куда они эти деньги девают? Инна Любимова: Понимание денег абсолютно отсутствует, вот просто купить ноутбук другу и подарить его – считается прям нормой. Илья Тарасов: Роль наставника, роль старшего брата, старшей сестры, какова? Инна Любимова: Прежде всего это личный пример, потому что опять же, если ты находишься в замкнутой системе и все, что ты знаешь о жизни – это некие рассказы тех преподавателей, которые у тебя есть в интернате, наставник – это реальная связь с реальным миром – это тот друг, тот старший брат, сестра, которая может показать, как все устроено, потому что это люди, которые имеют возможность взять выпускника к себе в гости, показать, как можно устроить быт. Могут своим примером показать, что работать – это прекрасно, прикольно и не стыдно. Потому что для наших выпускников очень часто считается, что "что же я как последний неудачник буду работать, когда есть государственная халява, которой можно воспользоваться и какое-то время жить безбедно". Илья Тарасов: А сейчас я предлагаю посмотреть сюжет о еще одном вашем подопечном, его зовут Паша.  У благотворительного фонда "Хранители детства" есть интересный наставнический проект, называется он "Чудесная семья" и о том, как он работает и кому помогает. Нам расскажет Анастасия Денисова. Илья Тарасов: Аня, добрый день! Сколько таких детей, как Вика находится у вас? Анна Кочинева: У нас существует программа "Чудеса по выходным" - это гостевая семья для воспитанников детских домов, наставничество предполагает длительную и регулярную практику общения с одним подопечным один на один. Именно такой вариант общения приносит наибольшую пользу ребенку, остается на всю его жизнь. Например, та же Вика, про которую снят этот ролик, она общается с близким значимым взрослым уже более двух лет, сначала они были просто парой - наставник и подопечная, постепенно сближались, теперь они ездят в гости друг к другу, ходят на совместные мероприятия и дружат семьями. Конечно, это приносит значительную пользу Вике и ее ребенку. Илья Тарасов: Когда ребенок выпускается из детского дома, насколько важно, чтобы с ним был значимый взрослый, кто подскажет. Некоторые боятся просто выходить во взрослую жизнь. Анна Кочинева: Быть наставником двенадцатилетнему подростку здорово, даже в чем-то интересно вместе сходить поиграть в футбол, но намного более значимо быть наставником и гостевой семьей для подростка, которому 17 лет, который очень сложный, у которого много страхов, есть внутренние травмы и перед ним действительно стоит барьер перед выходом в самостоятельную жизнь. Поддержать его в начале самостоятельной жизни, помочь, с переездом в новую квартиру, с обустройством ее, с тем, чтобы он там привык и почувствовал эту территорию своей. В этом очень большая заслуга и помощь наставника. Илья Тарасов: У вас есть программы профориентации, правильно? Анна Кочинева: Да, у нас есть отдельное направление, которое называется "корпоративное наставничество", они очень тесно переплетаются и с наставничеством индивидуальным и с гостевой семьей, нельзя сказать, что разные дети участвуют в разных программах, скорее одного подростка мы проводим через все программы и смотрим, что для него наиболее оптимально. Илья Тарасов: У нас есть видео, чудесный парень, ваш подопечный – проходил стажировку на нескольких каналах и теперь работает. Расскажи про него. Анна Кочинева: Да, парня зовут Федор, совершенно замечательный молодой человек, началось все того, что он принимал участие в нашей программе, посещал различные занятия, экскурсии те же самые, мастер классы, летом 2016 года он изъявил желание поработать на телевидении помощником звукорежиссера потому что он учится как раз на звукорежиссера. Илья Тарасов: Есть девочка, как ее зовут? Анна Кочинева: Ее зовут Людмила. Илья Тарасов: Вот про Люду хотелось бы услышать, она, я так понимаю, решила реализоваться во флористике? Анна Кочинева: Люда училась по другой специальности в колледже, но хотела стать флористом, ее отговаривали воспитатели, что профессия несерьезная, но она попросила нас, она тоже активная участница всех наших мероприятий, попросила подыскать ей место стажировки в салон цветов. Это тот случай, когда ее корпоративный наставник стал индивидуальным наставником, они подружились, Люда познакомилась с семьей Валентины, они ездят друг к другу в гости, посещают различные мероприятия, очень хороший пример. Илья Тарасов: Мы много снимаем ребят из детских домов и, честно сказать, с выбором профессии туговатенько. Швея, повар, маляр – вот и все, почему? Ребята не хотят других профессий, не знают о других профессиях, или не могут? Анна Кочинева: Надо честно признать, что в Москве ситуация немного лучше, в Санкт-Петербурге тоже, ребята все-таки имеют свободный выбор и есть большое количество заведений средних профессиональных учебных, куда они могут поступить в той же Москве, а в регионах ситуация сложнее, не так много самих заведений, бюджетных мест на них, в третьих- это главная боль детского дома как уследить за кучей ребят, которые каждый день разъезжаются,  гораздо проще всех девочек отправить на швею, всех мальчиков на маляров – уследить за ними будет просто. Зачастую ребята попадают в какое-то учебное заведение просто потому, что там есть бюджетное место, его средний балл, который не очень высокий. Помимо того, что стажировки дают ребенку профессиональные навыки, они дают ему также еще продвижение в том, что называется умение общаться, взаимодействовать с начальством, с коллективом, умение презентовать себя, собрать вокруг себя команду единомышленников, проявить лидерские качества. Всему этому мы учим наших ребят в процессе всего учебного года, когда идет подготовка к трудоустройству. Мы считаем, что это для них, пожалуй, даже более важно, чем овладение непосредственно профессиональными навыками. Илья Тарасов: Сейчас у нас на экране написан адрес вашего фонда:   www.opeca.ru – с вами можно связаться, предложить услуги как корпоративным волонтерам, так и людям, которые хотят быть либо волонтерами, либо наставниками либо участвовать в программе "Гостевая семья", обращайтесь, пишите письма в фонд "Хранители детства", помогайте. Анна Кочинева: Спасибо большое, мы ждем всех неравнодушных к судьбе детей-сирот к нам в гости. Илья Тарасов: Сегодня мы говорим о будущем выпускников детских домов и у нас в гостях директор фонда "Семья" Михаил Пименов. Михаил Пименов: Добрый день! Илья Тарасов: Посмотрели сюжет, вот чудесный парень, который пытается осуществить свою мечту и стать поваром, судьба его какова дальнейшая? Михаил Пименов: У Миши есть хорошие перспективы, все дери для него открыты, ему нужно удержаться за какого-то взрослого, в проекте это целая команда взрослых, которые помогают, могут подсказать. Я могу по "вкусной профессии" сказать, что за три года через проект прошло больше 300 детей, которые приходили и уходили. Илья Тарасов: А осталось? Михаил Пименов: Сейчас в проекте постоянных детей около 30 человек работает. Илья Тарасов: 10% это хорошая статистика? Михаил Пименов: На мой взгляд, хорошая, если учесть, что сама система устроена так, что она готовит иждивенца. Илья Тарасов: Где все выпускники детских домов? Их много, но почему я не вижу их среди успешных людей? Михаил Пименов: Я знаю пятерых успешных выпускников детских домов. Илья Тарасов: При условии, что вы с ними работаете? Михаил Пименов: Да, есть большая проблема межведомственного взаимодействия. Например, квартиры выдает департамент имущества, департамент социальной защиты на это мало влияния может оказать. У нас есть такие районы, где просто селят туда выпускников, например, 28-этажный дом, 28 однокомнатных квартир в подъезде и 28 выпускников заселили. Они никогда не жили одни, они всегда жили в группе и остаться одному в квартире пустой страшно подростку. Они скучкуются, собираются чаще всего в одну – две квартиры, первый, второй этаж, которые самые дешевые, остальные риелторы помогают им сдать успешно. Есть биржа труда, которая платит очень большие деньги - пособия по безработице, и они никуда не хотят устраиваться работать поэтому – около 100 тыс. рублей, где вы так устроитесь на работу, не имея никакого образования, опыта. Илья Тарасов: И ничего не делая? Михаил Пименов: И ничего не делая, да. Это полгода, а тут деньги тратить они не умеют, вернее они их тратят, они не знают их цены и не умеют их зарабатывать. Илья Тарасов: Первый поход в магазин — это как примерно выглядит? Михаил Пименов: Был случай, когда девочка одна подвернула ногу и я повез ее в травмпункт и когда мы возвращались обратно, заехали в магазин, надо было купить продуктов, психолог детского дома говорит: "А можно Таня тоже пойдет с нами, она ни разу не была". У меня тогда щелкнуло, что Тане 16 лет, через два года она окажется выпускником и она никогда не была в магазине! Мы зашли в этот огромный гипермаркет, и мы два часа с ней ходили, я показывал ей ряды макарон от 16 до 200 рублей за кг. Для Тани это было как полет на Луну, наверное. Она ходила с квадратными глазами, смотрела на все эти полки на сегодняшний день в детских домах больше половины детей – не сироты, это дети родительские, у которых родители не лишены родительских прав, просто родитель сейчас может сдать ребенка в детских дом. Они растут там и выходят с такими же точно результатами и потом своих детей сдают в детские дома. Илья Тарасов: У вас двое приемных детей, вопрос совершенно глупый от меня: зачем вы взяли детей? Михаил Пименов: Есть силы, хотелось еще кому-то помочь, есть возможность, почему бы этого не сделать. Илья Тарасов: Михаил, а как вы вообще решили заняться этой проблемой? Михаил Пименов: Первый раз с выпускниками детских домов я встретился в армии, я по первому образованию военный и вот там пришел такой парень, для которого булки росли на деревьях, помидоры только в салате, чай уже сладкий готовый. Я думал сначала, он, как говорят в простонародье, косит от армии, но оказалось, что это действительно так, он ничего не умел и мне через неделю пришлось идти к начальнику политотдела и сказать, что я даже оружие не могу за парнем закрепить, он погибнет на первой операции и грех на душу я не возьму. Его перевели в стройбат, а я стал интересоваться ребятами, у кого были из офицеров такие ребята. И из всей бригады нашей я нашел только двух человек, у кого такие ребята были и примерно такой же результат, а официальная статистика на тот момент говорила, что они просто не доходят до армии. То есть 60% либо садятся и сидят в местах лишения свободы, 30% не выходят из системы как инвалиды, они просто во взрослые интернаты переходят и 10% заканчивают жизнь самоубийством. Я служил уже в МВД, познакомился с директором приюта, начал ходить туда как доброволец, это дело заразное, занимался добровольцем, а потом у меня закончился контракт очередной, и я ушел туда совсем в приют детский работать и вот уже 20 лет я этим занимаюсь. Илья Тарасов: Михаил, спасибо вам большое и успехов вам в вашей нелегкой работе! Михаил Пименов: Спасибо. Илья Тарасов: К нам в студию пришел Дима Марин выпускник Ногинской школы – интернат, Дим, ты закончил в 2016 году, правильно? Дима Марин: Да. Илья Тарасов: Страшно впускаться из детского дома? Дима Марин: Для меня до сих пор страшно, я держусь за голову, потому что не знаешь, что делать, когда получаешь отказ, в поисках работы. Понимаешь, что у тебя сейчас нет денег и надо за квартиру платить. Илья Тарасов: А в детском доме сложно было? Дима Марин: Тебя никогда не спрашивают, чего бы ты хотел, за тебя всегда все решают, то есть выбора особо у тебя нет, сказали – делай, не хочешь, значит напишу докладную после чего мы тебя отправим в не столь отдаленные места, это вроде психиатрической больницы. Илья Тарасов: Так как ты учился в коррекционной школе, у тебя стоит диагноз, что это за диагноз, расскажи мне про него. Дима Марин: Это диагноз, которое ставит то учреждение, в которое ты попадаешь и Ф70.1. Илья Тарасов: Я расшифрую - на простом языке это умственная отсталость, но диагноз этот ставится всем, кто там обучается, независимо от того, действительно человек страдает умственной отсталостью или нет, вот Дима, например, нормальный парень, который хочет работать, понимает, что ему нужно кормить себя и строить свою жизнь. Я считаю, что этот диагноз абсолютно не соответствует действительности. Дим, ты как-то пытался этот диагноз снять? Дима Марин: Да, я пытался снять диагноз, я в течение года ходил отмечался к психиатру, я пришел к нему с просьбой: "Помогите мне сняться с учета, потому что я не могу ни работу найти, и меня спрашивают прямо в лоб, не стоишь ли ты на учете". Я, когда говорю да, получаю отказ, потому что смысла врать людям нет. Просил, он сказал, что может отправить в Черноголовку на анализ ЭЭГ – головного мозга и, судя по результатам мы будем делать выводы. Получили результаты, и он сказал: "Я могу тебя переснять на какой-то альтернативный учет и раз в два месяца будешь приходить и отмечаться". То есть этот диагноз они крутят внутри себя, внутри больницы, он за рамки ее не выходит. Илья Тарасов: Я так понимаю, что как только диагноз у тебя снимается, ты ищешь работу и параллельно я знаю, ты хочешь учиться? Дима Марин: Да, я хотел бы пойти в вечернюю школу, чтобы изменить свой аттестат, потому что есть сейчас аттестат, с которым выйти в жизнь очень стыдно, потому что там и тройки.  Хотелось бы сделать свою жизнь лучше, показать людям, что ты умный, ты все можешь, у тебя все получается. Илья Тарасов: Может быть нас смотрят какие-то люди, которые готовы обеспечить тебя работой. Если таковые есть, пишите нам в программу, присылайте свои предложения, а мы донесем их до Дмитрия и может быть он рассмотрит эти варианты. Дима Марин: Да. Илья Тарасов: А у тебя есть родители? Дима Марин: Мама умерла в 2010 году 1 апреля, я ее ни разу не видел и мало что о ней знаю, отца я тоже никогда не знал. Илья Тарасов: Ты ищешь отца сейчас? Дима Марин: Да его зовут Алеша. Илья Тарасов: Если сейчас Леша нас смотрит, или те, кто знает Лешу и, если он не против и хочет действительно познакомиться со своим сыном Димой, пишите письмо к нам в редакцию, мы вас обязательно свяжем. Дима Марин: Папа, если ты меня слышишь, отзовись, я очень хотел бы тебя найти, познакомиться, узнать о тебе больше, о матери побольше, пиши, звони в редакцию, надеюсь, мы увидимся.