Илья Тарасов: Добрый день! Меня зовут Илья Тарасов. И вы смотрите программу «ЗаДело!». Мы говорим о самых острых социальных проблемах и даем инструкции по их решению. В одной из прошлых программ мы рассказывали о нашей волонтерской экспедиции в Красноярский край. К сожалению, все истории, которые мы сняли, в прошлый выпуск не вошли, поэтому мы подготовили вторую серию. Красноярский край – самый большой край в нашей стране, по площади среди субъектов Российской Федерации он занимает второе место. Столица края, а также в крупнейший культурный, образовательный, экономический и промышленный центр Восточной и Центральной Сибири – город Красноярск. Через девять лет он отметит свой 400-летний юбилей. Географически Красноярск находится в центре России, на стыке Западносибирской равнины, Среднесибирского плоскогорья и Саянских гор, на берегах реки Енисей. По данным на январь 2019 года, в Красноярске проживает 1 миллион 96 тысяч человек. По данным информационно-справочной службы города, в Красноярске зарегистрировано более 40 благотворительных фондов и более 100 общественных организаций. В прошлой программе о Красноярском крае мы рассказали о работе фонда помощи бездомным животным и центра реабилитации для наркозависимых. Этот выпуск мы посвятим благотворительным фондам и организациям, которые помогают детям. Смотрите в программе. Как работает единственный в России фонд, который помогает семьям, воспитывающим тройняшек? Сиротство в Красноярском крае: сколько детей проживает в детских домах? Один день из жизни психоневрологического интерната. Все это и многое другое смотрите прямо сейчас в программе «ЗаДело!» на Общественном телевидении России. Илья Тарасов: Красноярский край находится на первом месте в России по количеству психоневрологических интернатов. Одни учреждения рассчитаны на детей до 21 года, другие – на взрослых. В детских содержатся сироты с диагнозами различной степени тяжести. После достижения 21 года часть из них переходит во взрослые учреждения. Вся их жизнь будет подчинена режиму и строгим правилам, хотя они так же, как и мы с вами, имеют право выбирать, что им есть и где спать. Вот только, в отличие от нас с вами, они об этом не знают. Сейчас ПНИ в стадии реформации. Система была официально признана устаревшей и потихоньку перестраивается. Активнее всего это делают детские учреждения. Теперь в приоритете не медицина, а социальная сфера: дети обучаются в школах, профтехучилищах, готовятся к самостоятельной жизни. Все это было бы невозможно без работы некоммерческих организаций – именно благодаря им и начались эти изменения. Красноярск – не исключение. Здесь работают несколько фондов, которые нашли общий язык с системой и теперь вместе ее меняют. Сегодня мы с Ириной Печковской – она возглавляет местный красноярский ресурсный центр и занимается профессиональной подготовкой волонтеров – идем в интернат «Подсолнух». СЮЖЕТ Илья Тарасов: Вы смотрите программу «ЗаДело!». У нас в гостях – Руслан Мокроусов, руководитель Красноярского регионального фонда «Красноярье без сирот». Руслан, привет. Психоневрологический интернат «Солнышко» – судя по тому, что мы видели, не все ребята там соответствуют тому диагнозу, который есть. Руслан Мокроусов: Далеко не все. Илья Тарасов: Почему так? Руслан Мокроусов: Я даже не могу ответить на этот вопрос. Это, наверное, лучше задать правительству, министерству эти вопросы: почему дети, скажем, сохраненные оказываются в таких местах? Илья Тарасов: Я беседовал с руководством интерната, и они мне рассказали, что вы с ними тоже работали. Как это было? Руслан Мокроусов: У нас есть социальный театральный проект, называется «Семья в подарок». В этом проекте участвуют дети-сироты. И первые, кто, так скажем, «на обкатке» этого проекта были – это были дети из психоневрологического диспансера, то есть с отклонениями физическими и умственными. Проект заключается в театральной постановке. То есть дети в детском доме, в диспансере репетируют какой-то спектакль, пьесу и выходят на театральные площадки города, района. Мы ездили по краю, показывали эти спектакли. Люди приходили, смотрели. Так скажем, это визуальный эффект, когда ты смотришь на ребенка из детского дома не в стенах детского дома, а на театральной площадке. Илья Тарасов: Много ли после этого было устройств в семью? И сейчас действует вообще это все? Руслан Мокроусов: Проект этот до сих пор работает. Мы первые несколько лет работали с психоневрологическим диспансером, и пара детей ушли в семью. Сейчас мы сотрудничаем с детским домом и государственным театром имени Дмитрия Хворостовского, с театром оперы и балеты. Илья Тарасов: В плане сиротства какая ситуация в Красноярском крае? Руслан Мокроусов: Ну, тоже, так скажу, плачевная. Около 2 200 детей – это диспансеры, детские дома, дома малютки. 2 200 – это большая цифра для Красноярского края. Илья Тарасов: Чем вы еще занимаетесь? Руслан Мокроусов: Мы уже два года (третий пошел) развиваем сеть, региональную сеть клубов приемных родителей. У нас существуют клубы приемных семей на территории Красноярского края, это три клуба. И в дальнейшем… в этом году мы хотим еще один открыть, на следующий год расти и развиваться. Илья Тарасов: Ты сколько лет в этой теме уже? Руслан Мокроусов: Именно в теме сиротства – четыре года. Я женат, семья. У нас своих детей нет. У нас в семье шесть приемных детей. Пятеро из них – подростки старше 16 лет, а один маленький. Илья Тарасов: Сколько тебе лет? Руслан Мокроусов: Мне – 33. Илья Тарасов: 33 года? И у тебя шесть детей?! Руслан Мокроусов: Да. Илья Тарасов: Слушай, ну ты красавчик! Как тебе? Первого ребенка когда взял? Руслан Мокроусов: Первого ребенка мы вообще взяли из семьи, потому что там семья тоже была на грани: либо ребенок пойдет в детский дом, либо… Ну, печально. И мы его взяли в 14 лет. Сейчас он с нами живет. Этот ребенок был сам себе предоставлен, без цели, без смысла жизни, существования. То есть этот ребенок не имел значимого взрослого в жизни, который постоял бы за него, направил, наставил бы. Сейчас этот ребенок закончил у нас первый семестр в техникуме – все «отлично», ни четверок, ни троек, у нас все пятерки. Илья Тарасов: Первого ребенка вы взяли сколько лет назад? Руслан Мокроусов: Три года назад. Через полгода мы взяли маленького. Потом мы начали брать подростков, которые выпускаются из детского дома и уходят жить… В 16 лет они уходят в учебные заведения, и их контролируют органы опеки и попечительства. То есть мы решили взять на себя такую ответственность – быть наставниками, скажем, наставниками-родителями. Мы не просим называть «мама» и «папа» нас, потому что и разница возраста такая… Илья Тарасов: Небольшая. Руслан Мокроусов: Да, небольшая. Ну, никто не хочет уходить. Илья Тарасов: У тебя все сыновья? Руслан Мокроусов: Одна есть девочка. Сейчас у нас уже двое выпускников по 18 лет, они живут отдельно, но это наша семья. Илья Тарасов: Сложно это? Руслан Мокроусов: Да. Илья Тарасов: Очень? Руслан Мокроусов: Ну да, очень сложно, и по сей день. Сказать, что сейчас какой-то опыт, и этим опытом ты пользуешься… Ну, каждый день есть какие-то проблемы, потому что каждый человек индивидуален и к каждому ребенку свой подход. Илья Тарасов: Почему многие в 30–33 года думают: «Так, надо же в отпуск ехать, как-то самим отдыхать, а дети…» Руслан Мокроусов: А мы с детьми ездим в отпуск. Детей надо социализировать, показывать им. Пока они с нами, как бы им готовы показывать. Илья Тарасов: Был момент, когда хотел как-то… или думал, что зря все это, хотел бы вернуться обратно и не делать этого, не брать никого? Руслан Мокроусов: Ну конечно, эти моменты до сих пор приходят в жизнь, но ты понимаешь, что этому ребенку, этому человечку нужен взрослый, который его наставит, который ему поможет. Потому что я тоже был, ну, не паинька, не «ботаником» был, тоже сложным подростком был – и кто-то направил, кто-то наставил. И охота, чтобы также дальше это передавалось. Илья Тарасов: Твои родители что сказали на это? Руслан Мокроусов: Родители знают, родители в курсе всех этих наших детей, всего. Мы сейчас и дальше хотим брать. Сейчас девочка маленькая на очереди. То есть мы пока не собираемся на этом останавливаться. Илья Тарасов: А та же опека что тебе говорит? Ну, типа: «Тебе 33 года. Куда тебе шестой ребенок? В чем дело?» Было такое? И сложно ли? Руслан Мокроусов: Было. Была прокуратура: «А зачем они вам? Деньги надо?» – «Ну конечно, надо. Вы себе тоже возьмите. Я могу вам дать денег и отдать одного своего на месяц. Посмотрите, как это». Мы видим свои результаты – то, что мы сеем в этих детей. Мы взяли ребенка, ну, первого, который вообще не учился в школе. Когда он еще жил в семье, я ходил, его будил и отправлял в школу. Он только в школу зайдет, увидит, что я ушел – и назад домой идет спать. Я-то с доброй совестью, с чистыми намерениями – ну ладно, отправил его в школу, все классно. Прихожу в школу, смотрю журнал – «энки» стоят, понять не могу. А потом только мы с ним разговорились. Он: «Да, ты только за дверь – и я тоже в дверь. Зачем мне эта школа? Я пошел домой спать». 14 лет подростку, который был предоставлен сам себе. «Ночь, не ночь, хочу – гуляю, не гуляю». Сейчас он занимается музыкой. Он за год научился играть на двух инструментах – гитара и барабаны. И на клавишах еще, по-моему. А остальные как бы тоже развиваются. Ну, результаты тоже, конечно, видно. Илья Тарасов: Жители Красноярска, вот самый, мне кажется, многодетный отец вашего края, вашего города. Надо брать пример с него. Как взять с тебя пример? Что надо сделать? Руслан Мокроусов: Позвонить мне сначала – я расскажу все моменты, что и куда, потому что есть всякие нюансы, даже по сбору документов. Можно не быть приемным родителем, опекуном, усыновителем, а можно быть просто наставником этому ребенку. Потому что сейчас у нас в детских домах больше 80% – это дети старше 10 лет, и таких детей не хотят брать в семью. У нас есть ребенок, который уже два раза был в семье, то есть это уже троичное, четверичное сиротство. И сейчас он как бы чувствует себя… Он боится, что от него тоже откажутся. Есть дети, которые даже не хотят идти в семью, подростки, но они хотят, чтобы у них был значимый взрослый в жизни, который им поможет социализироваться, поможет документы куда-то сдать, что-то помочь в техникуме, с финансами разобраться. Наставничество, да. «Счастливые дети» и мы, «Красноярье без сирот», работаем в сфере наставничества. Илья Тарасов: Жители Красноярска, Красноярского края, да и вообще все жители нашей страны, проблему сиротства можно решить только таким способом, каким решает ее Руслан. И если у вас возникли вопросы по поводу устройства, если вы хотите помочь фонду «Красноярье без сирот» и решить проблему сиротства в Красноярском крае, в нашей стране, вы можете смело туда звонить, обращаться, заходить на сайт, читать информацию и всячески помогать. Спасибо. Смотрите далее. Спасение детей с тяжелыми и неизлечимыми заболеваниями: куда обращаться за помощью? Как работает единственный в России фонд, который помогает семьям, воспитывающим тройняшек? Все это и многое другое смотрите прямо сейчас в программе «ЗаДело!» на Общественном телевидении России. Илья Тарасов: Вы по-прежнему смотрите программу «ЗаДело!». У нас на связи Дарья Мосунова, город Красноярск. И это один из моих любимых благотворительных фондов, потому что это единственный фонд в России, который помогает тройняшкам. В двух словах, кому и как вы помогаете? Дарья Мосунова (по Skype): Изначально мы планировали помогать мамам с троими детьми. Тройняшки и четверняшки даже есть в фонде. Помогать юридически, помогать вещами, помогать продуктами. Мама одна с троими малютками – обычно это молодая мама, первые роды, опыта нет. И помощь на всех уровнях. У нас уже не просто фонд тройняшек, а у нас еще фонд помощи мамам с инвалидностью, мамам с детьми-инвалидами, многодетным мамам, мамам, попавшим в критическую ситуацию. И на данный момент у нас более 400 семей в нашем фонде, по краю. Илья Тарасов: Когда люди видят маму, которая катит коляску с тройняшками, все говорят: «Вау! Круто! Супер!» Но мало кто задумывается, какие проблемы вообще это за собой все влечет – тройняшки. В чем сложность воспитывать троих детей одновременно? Дарья Мосунова: Во-первых, умение научиться в считаные секунды распределять время, потому что приходится спать по три, а то и по два часа в сутки. Я считаю, что я как бы прошла, по сути дела, армию. Более серьезного испытания, наверное, у меня никогда в жизни не было. Если я воспитала тройняшек, то мне больше ничего вообще… Я могу, наверное, в лесу в одиночку жить спокойно – и средства пропитания, и резервы человеческие. То есть на самом деле открывается многое. Илья Тарасов: Государство что дает семье, где родились тройняшки? Какие-то особые преференции есть от государства? Дарья Мосунова: Когда мои дети родились, практически ничего не было. То есть там был капитал небольшой от края, но пособия были мизерные. Я знаю, что до сих пор на ребенка, если прожиточный уровень очень маленький, до сих пор пособие – 560 рублей в месяц. Представляете, это же такие копейки! Когда детям было три годика, к нам пришел губернатор Хлопонин. Он хотел нас просто поздравить с Днем матери, но я ему сразу предложила очень много мер социальной поддержки мамам. И мы первые в регионе, которые стали выплачивать при рождении 35 тысяч на одного ребенка. Представляете? Получается, что моим 16 лет. 13 лет назад 35 тысяч, то есть это 105 тысяч от края. Ну и плюс, конечно, сейчас материнский капитал очень сильно помогает мамам. Илья Тарасов: Понятно. Проблема в детстве, когда дети маленькие… Я извиняюсь за подробности. У женщины всего две груди, а ребенка три. Уже возникают некоторые сложности, правильно? Дарья Мосунова: Я, кстати, сейчас нахожусь в библиотеке. Я читала свою книжку в библиотеке в городе Железногорске. И там как раз я писала об этом моменте: жалко, что нет запасной – природой не предусмотрено – груди или руки. Мне нужна была, наверное, еще третья рука, потому что переводить тройняшек через дорогу – это всегда очень сложно. Илья Тарасов: Мы ездили к двум семьям. Давайте расскажем про эти две семьи поподробнее. Дарья Мосунова: Две семьи. Самые тяжелые в России – это в Санкт-Петербурге и в Красноярске. Как раз мы к ним ездили. Ситуация такая. Когда мама родила тройняшек, отца убили. Он подрабатывал массажем, я знаю. Они собирали деньги детям. Подрабатывал, таксовал ночью. И его убили, прямо на скорости выбросили тело. Он умолял, мама рассказывала, он умолял: «Не убивайте меня! У меня тройняшки родились, девчонки». И вы знаете, она осталась одна. Двое детей у нее с ДЦП, у одной олигофрения, диагноз. Вот она осталась одна. Да еще у нее маму парализовало в этот момент. То есть получается, что это был вообще ад! Когда мы с ней встретились, я удивилась, как в таком человеке еще есть оптимизм, вот эта сила к жизни. Ну, это, конечно, дети дают. Илья Тарасов: Мы у Гусаровых были, общались с ними. И вот сейчас они говорят, что уже они живут, можно сказать, хорошо, их все устраивает, они счастливы. И очень сильно благодарили вас за помощь, которую вы им оказали. Девочкам, насколько я помню, уже исполнилось по 18 лет. Правильно? Дарья Мосунова: Да, исполнилось. Ну, мама переживает, конечно, о будущем их. Ну и вторая семья – семья Бойко. Это полная семья, слава богу. У них тоже ребенок-инвалид. Илья Тарасов: А как и чем каждый из нас, из наших телезрителей может помочь вашему благотворительному фонду? И в чем конкретно нужна поддержка? Дарья Мосунова: Мы 15 лет собираем одежду. Во Дворце пионеров у нас прием одежды любой – взрослой, для малышей. Адрес: ул. Конституции, 1. Сказать, что для детского фонда. Там детский фонд, и мы находимся во Дворце пионеров краевом. Плюс, вы знаете, мы уже пять лет ведем проект для недоношенных детей в реанимации, потому что все тройняшки прошли через реанимацию, как и двойняшки, да и вообще дети. И когда мои малыши лежали, то не хватало просто маленьких шапочек и носочков. И теперь мы с мамами вяжем их. Мы есть в соцсетях, в Instagram – «Чудо-клубочки», так клуб называется. Я буду рада, если люди будут покупать шерсть для ребятишек, просто шерсть. Вы знаете, можно в магазине спросить – шерсть для малышей. И привезти эти клубочки тоже во дворец пионеров для Дарьи Мосуновой. Можно оставить на вахте, там уже все знают меня. И также, если есть возможность… Не сможете купить шерсть – я буду рада любой помощи. У нас бывает, что не хватает транспорта, доехать, отвезти мешки навязанные. Не хватает волонтеров. Ну и финансовая помощь нам всегда, конечно, очень нужна. Написать мне, кстати, в соцсетях – Дарья Мосунова в Facebook, во «ВКонтакте», в «Одноклассниках», в Instagram, я везде. Илья Тарасов: Спасибо вам большое. Уважаемые телезрители, прямо сейчас на ваших экранах все контакты Дарьи Мосуновой и благотворительного фонда «Тройняшки». Особенно обращаюсь к жителям Красноярска: в вашем городе уникальный благотворительный фонд, и надо ему срочно помочь! Дарья Мосунова: Спасибо вам огромное, спасибо. Вот, кстати, мой один «тройняшек», мой помощник. Илья Тарасов: Привет! Быть тройняшками круто? Дочь Дарьи Мосуновой: Ну да. Во-первых, этот не скучно, потому что всегда есть с кем можно поговорить, с кем можно поделиться. Во-вторых, это опора, можно довериться, можно положиться… Например, если ты что-то не успеваешь, то можно сказать брату: «Брат, помоги с чем-то». И он мне помогает. И в-третьих, это круто. У тебя такая защита всегда! Ну, всегда весело. Илья Тарасов: Мама у тебя молодец? Дочь Дарьи Мосуновой: Да, мама – герой! Весь Красноярск знает об этом. Илья Тарасов: А теперь – и вся Россия. Дочь Дарьи Мосуновой: А это мой младший брат Мишка. Сын Дарьи Мосуновой: Четверняшка. Дочь Дарьи Мосуновой: Ну почти. Илья Тарасов: После тройняшек не испугались и завели еще одного ребенка. А было такое не опасение, а мысль, что и в этот раз тоже будут тройняшки? Дарья Мосунова: Да. Мы этого не боимся. Наоборот, дети – это прекрасно. Мишка называет себя четверняшкой, потому что он говорит: «Я после тройняшек четыре года просто в животике был». Илья Тарасов: Супер! Успехов вам! Мы были очень рады с вами поработать в Красноярске. Я надеюсь, что наши зрители отреагируют – и ни в чем больше никто не будет знать нужды. Дарья Мосунова: Спасибо! Илья Тарасов: Еще и песик в кадре. Супер! Смотрите далее. Спасение детей с тяжелыми и неизлечимыми заболеваниями: куда обращаться за помощью? Все это и многое другое смотрите в программе «ЗаДело!» на Общественном телевидении России. СЮЖЕТ Илья Тарасов: Вы по-прежнему смотрите программу «ЗаДело!». У нас в гостях – Ольга Абанцева, пресс-секретарь благотворительного фонда «Добро24.ру», город Красноярск. Как в Красноярске с благотворительностью? Ольга Абанцева: Стали более лучше одеваться – лучше, чем, скажем, восемь лет назад, когда мы только начинали и организовали фонд. Ну, сильных фондов действительно в Красноярском крае немного. Есть у нас коллеги, которые занимаются сиротством. Мы занимаемся помощью тяжелобольным детям и помощью медучреждениям. Есть несколько общественных организаций, которые занимаются инклюзией, помощью людям в трудной ситуации. Но в целом, говорю, дело двигается. И мы смотрим на «братьев наших старших» в Москве, конкретно на самого старшего и прекрасного «брата» – «Подари жизнь». Учимся, учимся благотворительности цивилизованной, максимально прозрачной, открытой. Я думаю, что еще каких-то 10–15 лет, и действительно… Как я это вижу в идеале? Человек из Красноярска встречает, например, в Лондоне человека из Сан-Франциско, и тот такой: «Ты откуда?» – «Из Красноярска». – «О! Енисей, водка, благотворительность?» Получится у нас этот ген благотворительности в сибирский характер внедрить, зафиксировать и поколениям оставить. Илья Тарасов: Кто к вам может обратиться и за какой помощью? Ольга Абанцева: В уставе у нас сказано, что это дети с тяжелыми заболеваниями, поэтому мы берем всех. Мы не специализируемся на онкологии, мы не специализируемся на каких-то других редких заболеваниях. Мы рассматриваем все заявки и по мере возможности… А у нас очередность. Естественно, на ДЦП очередность длиннее, потому что детей больше просто элементарно. И мы, учитывая сбор месячный, понимаем, кому мы можем помогать. Все зависит от человекоресурсов. Илья Тарасов: А на что вы собираете? То есть это вообще может быть любой сбор? Ольга Абанцева: Мы собираем на технические средства реабилитации. Мы собираем на саму реабилитацию в коммерческих клиниках, если нужно. Мы собираем на медицинские препараты, потому что так бывает, да. И даже московским врачам иногда нужны какие-то анализы, которые не входят в ОМС. Да, мы собираем на это. Недавно у нас появился проект «Окрыленные дети» – это проект по сбору средств на авиабилеты. Потому что даже если ребенку дают квоту в Красноярске, и по закону должны дать билет, к сожалению, Фонд социального страхования… Такая система, что перевозчики, авиаперевозчики не участвуют, и они не играют в игры с государством. А ребенок с тяжелым заболеванием, с онкологией – ему лететь, например, на трансплантацию костного мозга. Илья Тарасов: В Москву? Ольга Абанцева: Да, в Москву, по государственной квоте, и право у него есть. А билетов нет, поэтому мы собираем на билеты. У нас есть дети, которые… А трансплантация костного мозга – это значит, что нужно через какое-то время опять лететь к врачу, опять лететь к врачу. В прошлом году мы почти 1,5 миллиона потратили на авиабилеты. Илья Тарасов: Я у вас на сайте читал, что у вас нет каких-то крупных жертвователей, это в основном малый и средний бизнес и просто неравнодушные люди. Ольга Абанцева: Да. Илья Тарасов: Какой годовой оборот? Ольга Абанцева: В прошлом году это было 13 миллионов. Илья Тарасов: Кому-то может показаться – много. Но, если вы не в курсе, то у того же фонда «Подари жизнь» миллиардный оборот годовой. Ольга Абанцева: 2 миллиарда. Илья Тарасов: Тем более – 2 миллиарда! Ольга Абанцева: Мы тянемся и завидуем очень. Илья Тарасов: Так что сравните 13 миллионов и 2 миллиарда. Ольга Абанцева: 13 миллионов – это хорошо, правда, для региона, потому что там сложнее раскачать. Илья Тарасов: Какие есть проекты у фонда? Ольга Абанцева: Программа адресной помощи «Спасем жизнь вместе». «Окрыленные дети», авиабилеты. У нас есть программа помощи конкретным медучреждениям. Это противотуберкулезный санаторий «Пионерская речка», один из первых наших проектов, «Мешочек чистоты». У нас есть программа помощи нашей детской инфекционной больнице. У нас есть программа улучшения качества жизни и досуга. Ну, естественно, нашему фонду предлагают: «Давайте мы ваших детей куда-то сводим». Илья Тарасов: И водителей? Ольга Абанцева: Да. Или чудесные подарки. Мамам каждый год мы устраиваем праздник, который называется «Моя прекрасная мама»: визажисты и фотографы Красноярска, фотостудии чудесные собирают наших мам, устраивают им банкет, наши друзья и партнеры. И у нас день счастья для мам детей с тяжелыми заболеваниями. У нас есть проект, и мы им безумно гордимся, безумно-безумно-безумно, потому что это как в Европе, как в Москве, – это проект больничной клоунады «Дом в горошек». Сейчас наши клоуны тоже в Москве на очередном обучении. Каждый из них – прямо драгоценность, как в человеческом, так и в ресурсном, и в финансовом плане. Спасибо первому российскому клоуну Константину Седову за то, что он с нами дружит, курирует наших клоунов. Они невероятные! Илья Тарасов: Сколько человек работает в фонде? И сколько в фонде волонтеров? Ольга Абанцева: У нас четыре человека в фонде. У нас нет волонтерской базы, то есть мы не ходим, не раздаем листовки. Массовых мероприятий у нас тоже нет. У нас есть социальные сети и наши друзья. Наши волонтеры – это все, ну, буквально все, кого мы знаем по Facebook, соседи, университетские друзья. Это наши волонтеры. Илья Тарасов: На ваших экранах прямо сейчас все контакты, адреса благотворительного фонда «Добро24.ру», телефоны, по которым вы можете связаться, обратиться за помощью, если вы живете в Сибирском федеральном округе и в вашей семье есть ребенок с тяжелым заболеванием. Также вы можете позвонить, связаться с фондом и предложить свою помощь, начиная от пожертвования – так? – и заканчивая какой-нибудь деятельностью. Если вы хотите стать больничным клоуном или вообще как-то просто себя проявить, если у вас есть знания, умения, вы фотограф, я не знаю, вы можете организовать мероприятие для родителей и для детей – тоже звоните. И давайте, чтобы в следующем году 13 миллионов умножились хотя бы на десять. Ну давайте три. Ольга Абанцева: Давайте реально подходить к жизни. Илья Тарасов: Ну хорошо, хотя бы в три раза. Спасибо. Ольга Абанцева: Спасибо и вам. А прямо сейчас вы узнаете, как стать приемным родителем, и кто в этом помогает. СЮЖЕТ Илья Тарасов: Вы по-прежнему смотрите программу «ЗаДело!». У нас на связи город Красноярск – Светлана Ковалева, директор благотворительного фонда «Счастливые дети». Вообще анкеты – это, кстати… Супер, что вы это делаете! Расскажите о том, как это все началось. Сколько анкет снято? Светлана Ковалева (по Skype): Да, можно сказать, что вот эта программа, в рамках которой мы снимаем видеоанкеты, «Детям пора домой» – собственно с нее и начинался фонд. И когда мы думали о том, чтобы начать как-то снимать, что-то делать, мы пошли просто в Центр развития семейных форм воспитания в Красноярске и спрашиваем: «А как можно помочь детям? Как уже государство помогает?» И совместно мы начали с ними снимать анкеты. Это была сначала волонтерская команда из двух-трех человек, которая ездила по детским домам. На тот момент в наших детских домах Красноярского края было 4 тысячи детей, и поэтому, конечно, можно было снимать и снимать. Сейчас эта цифра в два раза уменьшилась – мы считаем, что отчасти благодаря и нашему проекту. На сегодняшний день мы уже сняли 1 200 анкет. И 432 ребенка у нас оказались в семье. Мы гордимся этой цифрой и до сих пор снимаем. Буквально на следующей неделе едем на юг Красноярского края, там четыре детских дома. Вот за два-три дня планируем везде снять, во всех четырех детских домах. Илья Тарасов: А как ты попала вообще в благотворительность? Светлана Ковалева: У меня муж работал психологом в детском доме. И когда мы с ним познакомились, он брал на выходные детей из детского дома. Потом мы начали встречаться, вместе жить. Он говорит: «Света, ну давай возьмем одного ребенка». Я говорю: «Ну хорошо, давай». Потом получилось так, что у этого ребенка был родной брат. Ну, тоже как-то: «Давай возьмем?» – «Ну давай». А потом еще одного. И так у нас оказалось три подростка из детского дома. Когда мы начали жить, конечно, у меня не было специальных знаний, я ничего не понимала, что с ними делать. Короче, я так сильно заморочилась! Я поняла, что я ничего не понимаю вообще. Я вроде хочу помочь, но ничего не помогается. Тут нам звонят, что в магазине кто-то что-то украл, мороженое, я помню. Потом – еще. И вот череда таких случаев. Я понимаю, что я уже вообще не справляюсь, и мне нужны специальные знания. Я давай что-то читать, что-то рыть. И тут нас стали с мужем приглашать на «Беседку» приемных родителей. Стали разговаривать в этой «Беседке», что будет открываться фонд. И я поняла, что надо всем взрослым срочно рассказать о том, что просто так детям не поможешь, что нужно специально обучаться этому. Ну, мне захотелось именно поэтому быть директором. Илья Тарасов: Как зовут детей? Сколько им сейчас лет? Как они себя чувствуют? Светлана Ковалева: Значит, Валера – самый первый. Андрей – это его брат родной. И Леша. Им сейчас 19, 20 и 21 год. Как только им исполнялось 18, они очень хотели уехать от нас. Ну, мы сейчас с ними общаемся, конечно. По-разному у них судьба сложилась. Пока так, чтобы они прямо начали работать, создали семью – такого нет. Они еще учатся. Илья Тарасов: Для тех, кто не знает о фонде «Счастливые дети»: вы можете зайти на сайт фонд и почитать информацию. Когда я читал информацию, мне было очень смешно, потому что в истории фонда написано, что началом фонда послужило мероприятие под названием «Сухая попа», это был большой флешмоб. Расскажи вкратце, что это за «Сухая попа», после которой образовался целый благотворительный фонд? Светлана Ковалева: Я бы даже сказала, что это не фонд начался с «Сухой попы», а благотворительность в Красноярске, помощь детям-сиротам началась с этой акции. Ребята – активисты, журналисты – собрались и решили, что есть же отказники в больницах, и им надо помогать, давайте собирать памперсы. Ну а как привлечь внимание людей? Назвали акцию «Сухая попа». Выходили на улицы… Илья Тарасов: В памперсах. Светлана Ковалева: Выходили в памперсах. Было очень весело, поэтому всем запомнилось. И действительно, благодаря той акции начали помогать детям в больницах. Вообще это прямо великое историческое событие для Красноярска. Илья Тарасов: Как вообще в Красноярске с благотворительностью, на твой взгляд? Светлана Ковалева: Конечно, знаете, в нашем Красноярском крае благотворительность очень слабо развита – в плане того, что нет культуры жертвовать у людей, очень слабо она развита. И фондов не так много, потому что, собственно, на что им жить? Когда приезжают нас обучать из Москвы и Питера, как организовывать фандрайзинг и прочие вещи, то, конечно, им не понять, почему мы так мало собираем, почему так мало сейчас собираем пожертвований. А все потому, что у нас не совсем, как мне кажется, культура благотворительности в принципе развита. Илья Тарасов: Какой оборот у фонда? Светлана Ковалева: В прошлом году – 15 миллионов. Ну, из них были и президентские гранты, и бизнес, и частные пожертвования. Частные пожертвования составляют 20–30% от всего нашего оборота. Илья Тарасов: Ну, это же только начало. Я думаю, что дальше – больше. Светлана Ковалева: Ну, я согласна, да. Илья Тарасов: Света, давай пробежимся по вашим проектам. Светлана Ковалева: Всего у нас восемь проектов. Самый первый, из чего, собственно, все и начиналось, – «Сухая попа». Это «Хочу на ручки» сейчас называется, уход за малышами в больницах. Это до сих пор актуально. Добились мы того, чтобы детей не клали в одну палату, где их было бы пять-шесть, и одна няня не справлялась бы. Сейчас у нас индивидуальный уход. Илья Тарасов: Просто для тех, кто не в курсе: в обычной семье, когда маленького ребенка кладут в больницу, с ним ложится мама; у детей в детских домах мам нет, поэтому они лежат там в одиночестве. И проект фонда, который занимается сбором средств на оплату профессиональных нянь, которые находятся с детьми в больницах. Светлана Ковалева: Второй проект – это наставничество в детских домах, причем наставничество над детьми от семи лет. Это когда волонтер приходит к одному ребенку в детский дом и начинает с ним дружить. Когда они дружат, ребенок начинает открываться, какие-то сложности, какие-то свои беды, какие-то проблемы рассказывает, может быть, и радости. В общем, у него появляется такой старший товарищ, с которым он может поделиться всем, что у него есть. Это тоже уникальный проект. У нас сейчас 90 детей в четырех детских домах Красноярского края имеют наставника. На сайте «Наставник24» можно заполнить анкету, и любой человек, абсолютно любой может подать заявку. Конечно, чтобы прийти к ребенку, он проходит серьезный отбор, он проходит тестирование, он проходит собеседования, обучение, у него испытательный срок. В общем, из десяти только один только наставником становится, получается. Это все для того, чтобы потом от детей не отказывались. Сейчас мы получили еще президентский грант и станем методическим центром. Илья Тарасов: Поздравляю! Светлана Ковалева: Спасибо большое. И будем обучать другие организации быть наставниками. А третья программа – как раз «Детям пора домой», где мы снимаем видеоанкеты. Я с нее начинала и рассказывала, как мы это делаем. 25–30 анкет в месяц у нас в плане всегда стоит. Потом эти анкеты распространяем. У нас есть YouTube-канал, наш сайт, наши группы в соцсетях. Из последних таких историй – замечательная история. Мы год назад снимали девочку Яну, причем она уже подросток. А подростков забирают в семью не так хорошо, как малышей. Вот ее взяли. И мы сняли ролик о том, как она уже в семье. Ну, это, конечно, совсем другой ребенок. Она уже не так напряжена, она уже улыбается, она уже свободно думает и говорит чуть лучше. В общем, ребенок, конечно, сразу меняется. Что говорить? Вот это, мне кажется, очень здорово! Хотя мы сняли, считайте, год назад. И как раз по анкете родители взяли эту девочку. Четвертая наша программа – это «Сопровождение приемных родителей». Сейчас у нас 150 семей, даже уже больше, 160. Следующая программа – это «Школа приемных родителей». Она полностью у нас сейчас субсидируется из бюджета края. Мы обучаем приемных родителей. Еще одна программа – это «Светлые головы». Собственно, там мы обучаем психологии сиротства всех взрослых, которые имеют дело с детьми-сиротами. Это специалисты из детских домов, специалисты из опек, сами приемные родители, если хотят получить дополнительное образование, они приходят в эту программу. В чем особенности ребенка-сироты, что он пережил и как это повлияло на его восприятие мира – вот об этом мало где говорят. И особенно мало этому учат специалистов, которые с ними имеют дело. Поэтому это такая очень нужная вещь тоже. Илья Тарасов: Сколько человек в фонде работает? Светлана Ковалева: Без волонтеров 15 человек. С волонтерами и с теми, кто няни, и плюс еще репетиторы и прочее-прочее – около 150 человек. Илья Тарасов: Чем вам нужно помогать? И как это может сделать не только житель Красноярска, но и житель любого другого города России? Светлана Ковалева: Нам можно помочь финансово, поддержать наши программы, наши направления работы. Плюс, если вы живете в Красноярске и хотите быть волонтером, то приходите к нам. Мы расскажем, что нужно, каким волонтером вы можете стать, как помогать детям. Пожалуй, эти два направления самые нужные для нас. Илья Тарасов: Деньги – это очень хорошо, и деньгами можно и нужно помогать. Друзья, прямо сейчас на ваших экранах адрес сайта благотворительного фонда «Счастливые дети». На этом сайте вы можете найти кнопку «Как помочь?». Также, если вы хотите стать наставником, вы можете заполнить анкету, найти всю эту информацию на сайте либо просто позвонить по номеру телефона, который вы опять же найдете на этом сайте, и сказать: «Ребята, я хочу помочь. Как мне это сделать?» И вам все объяснят. Спасибо вам. Илья Тарасов: Если вы хотите, чтобы наша съемочная группа приехала в ваш регион – пишите нам на почту и в социальных сетях. А это была программа «ЗаДело!». Увидимся ровно через неделю. Пока!