Как провести лето
https://otr-online.ru/programmy/zadelo-pogovorim/anons-kak-provesti-leto-69902.html
Елена Афанасьева:Здравствуйте! Это программа «ЗаДело». Я – Елена Афанасьева. И сегодня мы поговорим.
Как провести незабываемое лето, найти удивительных друзей и даже войти в историю? Все это можно сделать, если принять участие в проектах по восстановлению старых зданий – от старинных усадьб и храмов до крестьянских изб, которых все еще много в нашей стране. Давайте посмотрим, как это делают энтузиасты.
СЮЖЕТ
Голос за кадром: Каждые выходные юрист Дима Андреев ездит из Москвы на малую родину. Пять часов в пути проводит с пользой.
Дмитрий Андреев:В поезде у меня обычно это работа с воспоминаниями, с оцифровкой. Я беру файлы, которые мне присылают те, кто расшифровывают аудио, и я их корректирую.
Голос за кадром: Изучает интервью с местными жителями родного Данилова. Дима – историк, краевед, меценат.Года три как Дима останавливается не у родителей, а в своем доме – особняке.
Дмитрий Андреев: Вот у нас есть ключ, несколько ключей на самом деле.Она просто подмерзает зимой.
Голос за кадром:Этому двухэтажному купеческому дому – 200 лет. В советское время особняк превратили в коммунальные квартиры, а в 2016-м признали ветхим и расселили. Несколько лет это была заброшка.
Дмитрий Андреев: Ничего себе! Я этого на самом деле не видел – все, что тут есть.
Голос за кадром:Заброшенный дом в центре города Дима приобрел с аукциона четыре года назад. Своими силами он усердно его ремонтирует.
Дмитрий Андреев: Теперь нужно понять, что делать с этой стеной, как с ней быть.
Голос за кадром:Родители Димы – предприниматели Валерий и Таня – говорят, что их старший сын с раннего детства проявлял интерес к истории.Лет с пятнадцати Дима стал искать и коллекционировать старинные вещи.
Татьяна Андреева, мать Дмитрия: Еще в школьные годы он начал собирать родословную нашей всей семьи, ездил по самым старейшим родственникам.
Дмитрий Андреев: Это бабушкина прялка.То есть это 1849 год. Резьба местная. Это говорит о том, что это локальная вещь, то есть это вещь, бытовавшая именно в Данилове, в Даниловском районе.
Голос за кадром: Теперь в Данилове, где около 14 тысяч жителей, несколько увлекательных активностей для местных подростков. Дима после совместного проекта по созданию путеводителя понял, что может и должен действовать самостоятельно. Купил дом и сделал из него арт-пространство для творческой молодежи. Школьники помогают ему с ремонтом.
Дмитрий Андреев: Вот это, по-моему, мы тоже делали, да?
Владимир: Да, вот это.
Дмитрий Андреев: Да. То есть вот эту вот вычинку делал Вова. То есть они просто туда закладывали известь, известковый раствор. Но они не резали кирпичи, кирпичи резали постарше ребята. Вова, у тебя перспективная работа, видишь, нужно здесь вот…
Татьяна Батищева: Здесь отдельно была кухня, а там уже была… считалась комната. Здесь же все было закрыто, этого не было.
Дмитрий Андреев: Дима находит бывших жителей дома, записывает их истории, создает уникальный архив в лицах одного из зданий с двухсотлетним прошлым.
Татьяна Батищева: Если бы нам вот отремонтировали этот дом, вот так же подвели, как вот сейчас (ведь все это можно было сделать), ну отреставрировали бы, наверное, многие бы не согласились, я вот уверена, что многие соседи не хотели просто отсюда уезжать.
Голос за кадром:В планах у Димы – дальнейшее поэтапное восстановление особняка, создание некоммерческой организации и получение гранта на развитие арт-пространства и работу в нем с подростками.
Елена Афанасьева: Потрясающая история, Дима! То есть вы работаете в Москве?
Дмитрий Андреев: Да.
Елена Афанасьева: Ваша работа никак не связана. И каждую неделю вы ездите?
Дмитрий Андреев: Если это строительный сезон и активная стройка, ремонт, то, да, практически каждые выходные, каждые два дня в неделю – в субботу и воскресенье – ты находишься там.
Елена Афанасьева: То есть вы заработали на этот дом своей профессиональной деятельностью и купили его?
Дмитрий Андреев: Да, да.
Елена Афанасьева: А вы душу дома чувствуете?
Дмитрий Андреев: Да, чувствую, чувствую. И это, наверное, единственное место, где я хорошо сплю. То есть я не сплю хорошо у родителей в доме, но в этом доме… Это 500 квадратных метров по площади. И мне комфортно ночевать там, например, одному в этом бывшем расселенном доме, брошенном, аварийном.
В сюжете… Это, наверное, съемка где-то двухлетней давности. Там все сильно поменялось, безусловно, и внешне, и внутренне.
Елена Афанасьева: Как сейчас выглядит дом?
Дмитрий Андреев, урбанист, краевед, автор проекта «Другой Данилов», Ярославская область: Первую комнату, с которой начался сюжет, ее не узнать. Там у нас уже библиотека. Там, где я ходил и не видел… не представлял, что делать со стенами, там тоже мы уже сделали стены, то есть оштукатурили частично то, что не представляло ценности. Ну, у нас такой подход: скрупулезно, досконально, сохранение любой детали.
Если кусок газеты, который был наклеен под обоями, он имеет какую-то ценность… Ну, например, в даниловской газете (редкая такая история) публикуют поминания. И вот фотография умершего человека из газеты: «Просим помянуть умершего год назад», – она была наклеена под обоями. И мы сохранили ее.
Елена Афанасьева: А это газета какого примерно времени?
Дмитрий Андреев: Текущего.
Елена Афанасьева: А, текущего?
Дмитрий Андреев: Эта традиция до сих пор есть. И вот этот кусок фотографии рассказывает об этой местной особенности.
Елена Афанасьева: А что это был за дом до того, как он стал коммуналкой? Кому он принадлежал? Вы знаете уже всю историю?
Дмитрий Андреев: Ну конечно. Типичный купеческий дом. Трактир в нем, лавка, бараночная. Семья уехала из дома в двадцатых годах. Мы сейчас нашли уже потомков купеческих и, естественно, раскрутили историю и жителей коммуналки. Как уже в сюжете рассказано, мы взяли воспоминания вместе с подростками, со взрослыми, с людьми с инвалидностью, все это как-то изложили, описали, распечатали. И подростки нарисовали книжки, например.
Елена Афанасьева: Ух ты! А она будет издана? Как эту историю будете отдавать людям?
Дмитрий Андреев: Так получилось, что попалась одна очень интересная семья, и как раз их воспоминания проиллюстрировали местные ребята. Мы уже напечатали тираж книжек. Это будуттакие зины, десять книжек в коробке. Буквально вчера мы их разбирали. Необходимо просто свернуть, упаковать, наклеить…
Елена Афанасьева: Тем, кто заинтересовался, куда обращаться? На сайт? В соцсети?
Дмитрий Андреев: Конкретно по этому проекту у нас есть группа «Другой Данилов». Люди приходят и там следят. Буквально вчера у нас был волонтерский кэмп, два дня ребята из проекта «Полезно путешествуй», занимались очисткой фасада.
Елена Афанасьева: А это ребята уже не из Данилова?
Дмитрий Андреев: Нет, это Владимир, Иваново и Ярославль. Ну и плюс наши даниловские ребята тоже участвовали.
Елена Афанасьева: Вы сказали, что люди с ограниченными возможностями принимают участие. Они вас как находят? Вы их как находите? Что они могут делать?
Дмитрий Андреев: Есть у нас девочка Ира, у нее ДЦП. И очень сложно вообще по ней сказать, что она может помочь чем-то. Но она прекрасно слышит, слушает и расшифровывает воспоминания. И я за это плачу. Это такая помощь. Во-первых, она знакомится с историей, и мы получаем обратную связь, она благодарит, потому что воспоминания действительно сочные.
Елена Афанасьева: И социализация происходит.
Дмитрий Андреев: Социализация Иры происходит, да, коммуникация. И ты видишь, что многие подростки, которые не в коррекционных классах, которые в обычных классах, они намного хуже расшифровывают воспоминания, чем Ира, которая одним пальцем ударяет по клавиатуре, делая долго, но у нее получается лучше всех. И она уже, наверное, лет пять этим занимается. Не только на историю дома мы привлекаем, но мы же занимались восстановлением церковно-приходской школы, еще храмов…
Елена Афанасьева: То есть вы хотите создать просто микромир или макромир города, не только этого дома?
Дмитрий Андреев: Ну, мы будем говорить про сообщество вокруг восстановления наследия.
Елена Афанасьева: Да, Дима, интересно! Вот те подростки, которых мы в сюжете видели, и вы сказали, что они… А они сами приходят? Вы ходите и ищете их по городу, по школам?
Дмитрий Андреев: Мальчик, который в сюжете, Вова, если конкретно про него говорить, то Вова бил окна на первом этаже нашего дома.
Елена Афанасьева: Бил?
Дмитрий Андреев: Бил, да. Я просто его поймал и спросил: «Что, тебе интересно, что происходит в доме?» Он сказал: «Да». Я ему провел экскурсию и предложил прийти поработать. Вова через час толкался с другом около дома, я говорю: «Ну, может быть, ты сейчас хочешь поработать?» И вот они вместе с другом полгода просто приходили от нечего делать, как они объяснили: «Нам нечего делать дома, поэтому мы хотим приходить». Они приходили, делали. И благодаря им у нас восстановлена одна из стен на бывшей купеческой кухне.
Елена Афанасьева:И много ли таких ребят в Данилове?
Дмитрий Андреев: Есть, приходят. По-разному мы с ними работаем. Прошлым летом очень большой поток был тех ребят, которые хотели работать. То есть была специальная средняя зарплата, часовая, это оплачивалось. И размер ее был таков, что приходили взрослые.
Елена Афанасьева: А платите вы из своих денег?
Дмитрий Андреев: Да, из своей зарплаты. Это такой, можно сказать, социальный эксперимент. Также и дом приобретался за 600 тысяч рублей, прежде всего для подростков, потому что им необходимо было место для сбора.
Елена Афанасьева: То есть вы купили этот дом за свои деньги, вкладываетесь, вы не себе дом строите?
Дмитрий Андреев: Не себе, однозначно, конечно.
Елена Афанасьева: Но вы там ночуете.
Дмитрий Андреев: Я ночую, потому что мне там комфортно ночевать, да.
Елена Афанасьева: А что это будет за объект все-таки? Вот вы говорите, что для подростков. Что вы планируете в идеале там, когда закончатся все работы?
Дмитрий Андреев: В идеале на первом этаже дома… Вообще, если говорить про идеал, то это восстановление некоей функции, которая существовала еще 100 лет назад. Это должно работать. Сейчас, по сути, мы должны посмотреть на историю этого места. Был трактир, где можно было покушать. Трактир – это еще место, где можно было поспать. Плюс еще кто-то жил обязательно в дом, хозяин. Фактически мы эту функцию и возвращаем: поесть, поспать, пожить хозяину.
Елена Афанасьева: Давайте посмотрим еще одну очень вдохновляющую историю.
СЮЖЕТ
Голос за кадром: Уникальная находка случилась 14 лет назад в селе Поповка Саратовской области: там был обнаружен крестьянский дом с масштабным расписным интерьером начала XX века. Подобные дома, сохранившиеся до наших дней, с росписью большой площади и высокого качества – раритет.
Юлия Терехова: Мы с вами видим, что какой-то товарищ (к сожалению, мы ни его имени не знаем, ни когда он жил) в простом доме выполнил такую монументальную роспись. Здесь около 80 квадратных метров этой живописи.
Голос за кадром: Весной 2011 года неравнодушным к сохранению наследия людям во главе с искусствоведом из Петербурга Юлией Тереховой удалось выкупить удивительный дом. Юля – специалист в области домовой росписи, изучала ее на Урале, в Сибири, на Алтае. А тут – «Дом со львом». Со временем Юля открыла в нем музей.
Юлия Терехова, автор проекта «Дом со львом»: У нас в Поповке все время что-нибудь происходит. И сегодня мы открываем «Дом со львом» после реставрации. Мы привлекли реставраторов, которые все сделали с огромной любовью. Выглядит это все теперь, мне кажется, очень круто. Мне помогало огромное количество волонтеров, они съезжались сюда из Саратова, из Москвы, со всех концов России. Особенно дом изменился с фасада. Можно увидеть, что если раньше он был таким действительно мегатрухлявеньким, то теперь он такой весь ровненький и раскрашенный.
Голос за кадром: Осенью 2022 года рядом с расписным чудо-домом появилось культурное публичное пространство.
– Мне тут нравится абсолютно все, начиная с капитанского мостика, смотровой площадки на степь.
– Я помню это место еще с детства. Стало намного лучше, интереснее. И я очень рада, что дом не остался в запустении.
Елена Афанасьева:Милена, как вам кажется, что привлекает молодежь?
Милена Богданова, заместитель руководителя Всероссийского общественного движения «Волонтеры культуры»: Вы знаете, сейчас большое разнообразие вообще в целом активностей, мест, где можно провести время, но очень большая потребность сейчас – и не только у молодежи – чувствовать себя нужным, чувствовать, что ты приносишь какую-то пользу, и понимать, что ты живешь не просто так: «Вот я живу, а зачем? Есть очень много всего, но какой в этом смысл?»
И если мы говорим о подростках (я думаю, что многие со мной согласятся), ребятам очень важно услышать банальное слово «спасибо»: «Ты молодец! Благодаря тебе наша страна, наша история, культура народов России будет жить, об этом будут знать, мы об этом будем помнить». И поэтому, когда мы уже вовлекаем подростков или просто волонтеров для сохранения культурного наследия народов России, начинаем рассказывать историю, почему это важно и зачем, у ребят загораются глаза и ребята просто рвутся на всякие смены, например, по программе мобильности. Ассоциация волонтерских центров в прошлом году как раз тоже организовывала волонтерскую смену в «Крохино».
Елена Афанасьева: Мы продолжим этот разговор обязательно, а сейчас у нас на связи Юля, давайте поговорим с ней.
Юлия Терехова: Здравствуйте.
Елена Афанасьева: Здравствуйте, Юля!
Юлия Терехова: Привет!
Елена Афанасьева: Как вы нашли этот дом? Или как дом вас нашел?
Юлия Терехова: Я, как уже прозвучало в ролике, действительно много езжу по России. Ко мне подошли и сказали: «Ой, вы таких нам показываете птичек, львов вологодских. Что-то у нас тут в прошлом году кто-то где-то нашел в каком-то районе вроде бы нашей области какие-то картинки в доме».
Елена Афанасьева: Это был заброшенный дом?
Юлия Терехова: Он не совсем был заброшенный, в нем уже не жили несколько лет, но он имел хозяев – что позволило мне довольно быстро его купить.
Елена Афанасьева: А сейчас вы уже знаете, кто автор росписи?
Юлия Терехова: К сожалению, нет. И, скорее всего, мы этого не узнаем никогда, потому что и архивы сгорели, и, к сожалению, местные жители были вынуждены забывать какие-то периоды истории, поэтому точно нам никто не скажет. Но мы знаем, что рядом в Хвалынске было несколько монастырей, где занимались активно росписью бытовых предметов. И о них же – о монахах – упоминает Петров-Водкин, который в Хвалынске родился. Соответственно, может быть, это кто-то был оттуда.
Елена Афанасьева: Юля, а насколько это большая деревня, поселок, где дом находится? Сколько там жителей примерно?
Юлия Терехова: Там 220 человек. Это на самом деле очень много. Потому что когда я приехала в Хвалынск и сказала о своих намерениях, то мне сказали: «Да ты что? Это какая-то вымирающая деревня». А я-то знаю, что такое вымирающая деревня в Вологодской области: это деревня, в которой остался один дом, и все, а все остальные разрушены. Вот это вымирающая деревня.
Я приезжаю, а там школа, там ФАП, там три магазина. Я говорю: «Ребята, вы умирающая деревня?» И они такие… Во-первых, это село, там есть церковь. И это интересно, потому что сейчас, в последние годы весь проект, состоящий из музея, культурного центра и всяких пространств, он практически полностью передан местным жителям. Мне было и мне есть кому передать.
Елена Афанасьева: Юля, что этот дом должен сделать для села? Я уже поняла, что это не деревня. То есть вы планируете, что это будет центром культурным? Или чем?
Юлия Терехова: Мы в принципе пришли к тому, что задумывалось. Я бы даже сказала: не задумывалось в самом начале, потому что я как человек с реставрационным бэкграундом прежде всего замыслила сохранение собственно памятника. Я вначале совершенно не думала, что впутываюсь и впутываю других в историю про волонтерство, про выход в люди, про какую-то социальную миссию. Мне было важно, чтобы роспись, которая находится в хорошем состоянии, не исчезла. А это очень легко, к сожалению, все это исчезает.
Поэтому для меня самым важным было получить грант именно на реставрацию дома. У меня не было средств таких и нет, к сожалению. На реставрацию мы всем миром собрали, отреставрировали научно. То есть это первое, что важно, – не утратить подлинник.
А дальше вокруг этого действительно возникли и волонтерские лагеря, которые позволили, я думаю, сотням людей почувствовать свою необходимость малой родине или большой родине, по-всякому. Из Москвы больше всего было народа.
Второе – это строительство культурного центра. Это такое окно для жителей города в жизнь села, одновременно и окно для сельских жителей в город. Проводятся там бесконечные культурные встречи, все, что может в голову прийти, все культурное там проводится. Можно приехать, кстати, и совершенно бесплатно там тоже остановиться. Там можно даже до 25 зимой разогреть, есть обогреватели.
Елена Афанасьева: Отлично! Юля, спасибо вам огромное. Я могу только пожелать, чтобы как можно больше сел находили таких энтузиастов, как Юля и как все гости, и потихонечку превращались в действительно культурные пространства и для жителей, и для волонтеров.
Арина, я знаю, что у вас и в Тюменской области есть проект?
Арина Емелина: Да, есть. Это объект, который мы сейчас восстанавливаем.
Елена Афанасьева: А объект – это что?
Арина Емелина: Ну, дом, который восстанавливается. Дом принадлежал крестьянину.
Елена Афанасьева: Крестьянский дом?
Арина Емелина, соучредитель фонда «Том Сойер Фест – Наследие»: Да, крестьянский дом.Там тоже совсем крохотная деревня, и там местные люди восстанавливают его. Просто благодаря фонду собираются более большие средства. Ну, мастерам нужно платить за какую-то работу. В частности, мы собираем средства на восстановление печи и тоже на какие-то большие работы.
Елена Афанасьева: А в Тобольске какой проект у вас?
Арина Емелина: В Тобольске тоже похожая история. Там вообще дом, который был долгое время заброшен. И ребята тоже хотят, ну, как-то вдохнуть новую жизнь в это здание, хотят сделать там свою мастерскую.
Елена Афанасьева: Давайте посмотрим еще один сюжет.
СЮЖЕТ
Голос за кадром: Этот храмовый комплекс – уникальное произведение зодчества в стиле «классицизм». Двухярусная колокольня и Церковь Спаса Нерукотворного Образа были построены в XIX веке.
Отец Дмитрий: Там летний храм, а здесь был зимний храм. Ну, он в самом таком плачевном состоянии. Сейчас устанавливаем леса, потому что свод – ну, кирпичи падают просто на голову. Вот тут железная плиточка была, кто-то ее унес наполовину. В следующий раз еще половину. Белый камень унесли. Ну, мы дверь поставили, решетку вынесли.
То есть здесь, в общем, храм потихонечку приходил в упадок. Возникло очень большое желание спасти этот древний храм, тем более он связан с семейством Давыдовых, героем войны двенадцатого года. Он был закрыт, разрушен и разграблен во время хрущевских гонений.
Голос за кадром: С помощью отца Дмитрия храм присоединили к Тульской епархии. На ремонтные работы денег не было. Дела сдвинулись с места в 2016 году, когда исторический объект взял под опеку фонд «Белый Ирис» и открыл средств на его сохранение.
–Выяснили, что всего два таких храма в нашей стране. Один наш – Коленопреклоненного Архангела Михаила. И второй – в Санкт-Петербурге, где тоже храм венчает архангел.
Голос за кадром: Снаружи и внутри храма установили леса. В дальнейшем исторический объект ждут научно-исследовательские работы, и только после них начнется реставрация.
–Очень хорошо, что сохранились элементы деревянной резьбы. Когда будут производиться исследования и подробные обмеры, каждый элемент будет зафиксирован. И на основании этой подробной фиксации будет сделана докомпоновка резчиками, потом будет производиться золочение и так далее.
Голос за кадром: В конце прошлого лета в храме случилось чудо.
–Зашли… Не было крыльев, а кто-то принес. Значит, кто-то из селян принес, нашел осколки этих крыльев и принес.
Отец Дмитрий: Крылья того архангела, который на крыше.
Корреспондент: Да вы что?
–Да-да-да. Они сейчас там.
Отец Дмитрий: То есть крыльев у него нет. По разным версиям – то линемцы, то ли нехорошие наши богоборцы. Ну, тем не менее осколки крыльев мы нашли. И мы теперь знаем, как они выглядят.
Голос за кадром: Вот те самые обломки крыльев. Сейчас они бережно хранятся в сельсовете и ждут своего часа.
Елена Афанасьева: Ольга, а каким образом храм попал в ваше поле зрения?
Ольга Шитова: В 2016 году одна девушка, с которой мы уже были знакомы в социальных сетях, попросила нас рассмотреть этот храм и взять под свою опеку. Решили помочь.
Елена Афанасьева: Сколько времени, по-вашему, это должно занять, чтобы храм уже ожил?
Ольга Шитова, директор фонда «Белый Ирис»: На самом деле храм уже ожил, потому что там с 2017 года начали проводиться службы. В прошлом году уже была проведена первая божественная литургия. Можно сказать, храм уже начал полностью функционировать по своему предназначению. Кроме того, начиная с мая месяца по сентябрь каждые выходные приезжают туристы.
Елена Афанасьева: Добровольцы, которые участвуют в восстановлении, волонтеры – это кто? Это местные жители? Или они приезжают? Вы их находите как-то?
Ольга Шитова:Мы, как правило, анонсируем наши поездки на сайте, в социальных сетях. Мы собираемся такими группами по 15–20 человек, выезжаем. Как правило, у нас добровольческие поездки либо однодневные, либо двухдневные, на выходные дни. Но тогда у нас формируется добровольческий лагерь, мы едем в пятницу, возвращаемся назад в Москву в воскресенье.
Елена Афанасьева: Ольга, а что должно было случиться, чтобы вы захотели открыть фонд именно такой направленности? Что вас лично подтолкнуло?
Ольга Шитова: Меня лично подтолкнул Храм Казанской Иконы Божией Матери, который находится в селе Курба Ярославской области. С этим храмом я познакомилась в социальных сетях в 2014 году, он мне очень понравился. И как, в принципе, большинству из нас, мне подумалось: вот было бы хорошо, чтобы его кто-то спас.
Елена Афанасьева: Замечательная история!
Давайте посмотрим еще один сюжет, связанный с прекрасным объектом.
СЮЖЕТ
Голос за кадром: В тридцатых годах прошлого века в СССР интенсивно развивалась промышленность, нужна была электроэнергия. Приняли решение построить на Волге гидроэлектростанцию. Для этого пришлось создать искусственное водохранилище. Тогда ушло под воду много старинных городов и деревень. Среди них – село Крохино. Сейчас на его месте стоит Храм Рождества Христова – единственное уцелевшее строение. Четырнадцать лет назад доброволец Анор Тукаева решила возводить церковь и запустила волонтерский проект по сохранению Крохино. Анор сняла фильм об истории этого места, храма и волонтерских работах.
–Раньше покойников в церкви отпевали. Папа хоть и не очень верующий был, но возили его отпевать в Крохино. Тридцать седьмой год, она еще была действующая. Перед войной там уже клуб был.
–Перешли в церковь, танцы в церкви были. А потом уже в церкви сделали колхозное… не знаю что. Лен мяли, овес молотили. Мы бывали в церкви, когда я училась в школе, мы собирали колоски. По полям ходили, собирали колоски, и эти колоски мы носили в церковь, там сушили, а потом вымолачивали и куда-то там зерно…
–У меня телята стояли там, в церкви. В алтаре бык стоял.
–Я только помню, как мимо нее все время ходили, так в этой церкви была конюшня.
–Кстати говоря, на фотографиях церковь вообще не производит абсолютно никакого впечатления. Когда здесь оказываешься, очень хочется еще приехать как бы.
–Когда совсем отчаяние какое-то наступает или какой-то тупик, все время этот образ светлого храма у меня всплывает. И когда я сама себе задаю вопрос: «Ну что, можешь ли ты опустить руки и все бросить?» – я вспоминаю это видение светлого храма и понимаю, что это невозможно бросить, потому что невозможно никогда. То есть просто так надо, и все.
– Мне кажется, он просто корабль, причем он плывет ровно на восток.
– Главное – это, пожалуй, действительно любовь к Русскому Северу и желание сохранить память.
Елена Афанасьева: Я так понимаю, что некоторые из вас знают Анор, знакомы и про храм слышали, видели?
Дмитрий Андреев: Были.
Елена Афанасьева: И были. Какое впечатление производит храм, Дмитрий?
Дмитрий Андреев: Ну, сложное впечатление. Сложное, потому что ты понимаешь, сколько еще работы там. И хочется верить, что Анор найдет силы и люди будут всегда вокруг и храма, и Анор, и это будет проект с завершением. Пока он объединяет, он знакомит, он женит, у них там пары создаются. Ну конечно. То есть это про это. Но хочется видеть, да, вот тот маяк, который задумывался. Ну, это интересное место, это интересный вызов. И я всегда с удовольствием наблюдаю за тем, что делается там, на такой сложной территории, как место затопления.
Елена Афанасьева: У нас на связи по Zoom Анор. Сейчас мы… Анор, здравствуйте.
Анор Тукаева: Всем добрый день! Очень рада вас видеть.
Елена Афанасьева: Мы посмотрели сюжет про ваш храм. Как храм вас нашел?
Анор Тукаева, основатель и директор благотворительного фонда «Крохино»: Это было в 2009 году, когда я его нашла и он меня нашел, зимой. Решили ехать в экспедицию в зимнее время, чтобы гарантированно попасть на храмовый остров по льду, потому что крайне мало было информации тогда, где это находится и как туда попасть, поэтому предприняли экспедицию зимнюю, чтобы не зависеть от лодок, от лодочников.
Ну, так получилось, что с первого взгляда, наверное, с первой встречи возникло какое-то такое очень теплое чувство к этому месту. Ну, не знаю, есть такое ощущение, что действительно душа места существует, и она, мне кажется, в какой-то момент с определенными людьми, с душами этих людей соединяется. Наверное, это такой паззл как раз про «Крохино». Мне кажется, предыдущая история в Корбе и история Ольги – это тоже, наверное, что-то такое очень близкое.
Елена Афанасьева: А как вы ощущаете эту душу места?
Анор Тукаева: На кончиках пальцев. Такие ощущения очень сложно описать на самом деле. Ты чувствуешь, что это твое место. Ты чувствуешь, что ты здесь счастлив. Наверное, можно так сказать.
Елена Афанасьева: То есть ваша душа отвечает душе места. Дмитрий нам сейчас сказал, что в вашем волонтерском окружении и пары создаются, и люди находят друг друга. То есть это тоже душа места сводит людей?
Анор Тукаева: Да. Мне кажется, что в таких местах люди становятся очень искренними. То есть те маски, которые мы иногда вынуждены одевать в тех или иных местах, в тех или иных ситуациях, они абсолютно теряют смысл. В таких местах, в таких условиях люди становятся очень открытыми, очень близкими друг другу, поэтому дружба и любовь – это очень естественно.
Елена Афанасьева: То есть семейные пары есть, которые создались во время работы с храмом?
Анор Тукаева: Ну, как минимум моя семья.
Елена Афанасьева: Отлично! То есть вы нашли свою любовь благодаря храму?
Анор Тукаева: Благодаря и вопреки. Ну, это долгая история.
Елена Афанасьева: Понятно. Скажите, пожалуйста… Судя по тому видео, которое мы видели, там очень много сложной профессиональной работы строителей и реставраторов. Что могут сделать и что делают волонтеры, которые не профессиональные строители?
Анор Тукаева: Сейчас очень много работы в кампусе волонтерском, который по-прежнему держится на волонтерах, потому что экспедиционный формат предусматривает большое количество ручного труда по-прежнему.
Елена Афанасьева: Анор, если вам сейчас кто-то захочет помочь, то куда обращаться? Как к вам присоединиться?
Анор Тукаева: У нас есть соцсети, мы всегда пишем о волонтерских экспедициях. Сейчас условия лагеря позволяют волонтерам приезжать в любое время и на любое количество дней, поэтому можно присоединиться и в индивидуальном порядке, не ожидая объявления волонтерской экспедиции, а просто написав через форму на сайте. Там у нас есть раздел «Помощь», и там есть анкета волонтера. Можно ее заполнить и, соответственно, приехать в любое время. Либо ждать такого общего волонтерского заезда, когда действительно много какой-то вполне определенной работы. Вот сейчас мы ожидаем баржу с пиломатериалами, вот на этот период совершенно точно будет нужна помощь.
Елена Афанасьева: Мы вам желаем новых прекрасных волонтеров, а нашим зрителям – найти ваш проект и почувствовать душу этого места. Спасибо за то, что вышли с нами на связь.
Анор Тукаева: Спасибо.
Елена Афанасьева: А давайте посмотрим, куда еще можно поехать этим летом и поучаствовать в этом замечательном волонтерстве.
СЮЖЕТ
Голос за кадром: Лето с пользой – это когда и отдых, и доброе дело на благо общества. Волонтеры помогают в национальных парках, заповедниках, усадьбах, принимают участие в восстановительных работах памятников архитектуры. Обычно работают по 4–6 часов в день, а остальное время – личное. Изучай достопримечательности, гуляй и общайся! Добровольцам предоставляют жилье, питание и, возможно, даже оплатят проезд.
Куда можно отправиться? В Кроноцкий заповедник на Камчатку. Смен много, каждая по три недели. Нужно расчищать тропы, принимать участие в хозяйственных работах, в погрузке и разгрузке вертолетов, в ремонте настилов, в строительстве мостиков. Подробности – в Интернете по запросу «добровольцы Кроноцкого».
Можно найти себе занятие в Музее-усадьбе Льва Толстого «Ясная Поляна», там проходят волонтерские выходные. Задача – уборка мемориальных лесов комплекса после санитарной рубки. Бонус – знакомство с традициями семьи Толстых и усадебной культурой. Детали – в сообществе музейных волонтеров.
Ну а если душа лежит к восстановлению знаковых объектов культуры, исторических памятников, то ознакомьтесь с графиком экспедиций проекта «Общее Дело». Там занимаются сохранением от разрушения уникальных деревянных храмов и часовен Русского Севера. Маршруты и условия – на сайте организации «Общее Дело».
Елена Афанасьева: Милена, есть что добавить к этому сюжету?
Милена Богданова: Практически на все объекты, про которые сегодня мы говорили, мы организовывали поездки волонтеров по программе мобильности. И сейчас программа мобильности тоже на этот год – обширная программа. Прямо сейчас волонтеры отправились на Байкал создавать экологические тропы. К сожалению, по программе мобильности в этом году набор уже закрыт, на все лето смены распределены, потому что программа обеспечивает проезд, проживание, питание и создает волонтерам все условия для того, чтобы приехать в волонтерскую экспедицию и помочь.
Также здесь все коллеги, которые присутствуют, могут обратиться в программу мобильности для того, чтобы организовать такую поездку волонтеров со всей России именно к вам на объект и помочь.
Например, с 14 июля стартует смена по сохранению историко-культурного наследия Молодежного историко-культурного форума «Истоки». Это Псковская область, город Печоры. В прошлом году проходило десять смен. В этом году также на сайте Росмолодежи можно подать заявку, приехать и принять участие в сохранении Изборской крепости XIV века, можно попробовать помочь Свято-Успенскому Псково-Печерскому монастырю.
В прошлом году я сама участвовала в одной из таких смен, и мне досталась такая ответственная миссия – я помогала послушникам в погребе, где хранится вся пища, так скажем, все запасы еды на год.
Елена Афанасьева: И что там делать нужно было?
Милена Богданова: Банально, например, мы вместе с волонтерами в погребе помогали расформировать и освободить место для новых заготовок, помогали освобождать помещения и полки. То есть мы прямо эти баночки с солениями, с вареньями, с грибами перетаскивали, бережно хранили, расставляли. Ребята-волонтеры помогали прибить новые полочки. То есть, таким образом, нас впустили в такое, так скажем, место, куда не каждому прихожанину позволено и куда не каждый гость имеет доступ, не каждый турист.
То есть здесь еще волонтерская помощь уникальна тем, что ты имеешь доступ к таким местам, к которым никогда бы не смог прикоснуться. Если волонтер помогает, например, в музее, то он имеет доступ к фондам, к архивам, ну, естественно, под присмотром сотрудников музея, но тем не менее ты можешь ко всему этому прикоснуться.
То есть можно поехать в Псковскую область, в Печоры. Также можно сейчас подать заявку на Международный волонтерский лагерь, он будет проходить в Пермском крае, будет в этом году пять тематических смен, где можно себя попробовать и научиться сохранять культурное наследие народов России по пяти направлениям: это и музейное волонтерство, и инклюзия, и сохранение объектов культурного наследия. То есть уже на Международный волонтерский лагерь, например, можно посмотреть все смены и подать заявку на платформе «Добро.рф».
И в целом каждый желающий в своем городе может найти на платформе мероприятия именно в своем регионе и помочь в сфере культуры в своем регионе, откликнуться на одно из мероприятий.
Елена Афанасьева: Прекрасно!
Милена Богданова: Сейчас даже появились книжки волонтеров на Госуслугах, где ты можешь скачать свою книжку, заверить в МФЦ, и ты официально представляешься, что ты волонтер.
Елена Афанасьева: Оказывается, помогать, делать добро теперь гораздо проще. Можно найти единомышленников, тебя научат, помогут. Можно прикоснуться к истории, найти удивительных друзей (а кто-то даже любовь находит) и эту энергию родного места, которая возвращается тебе. Мне кажется, что все, что вкладываешь в такие проекты, возвращается тебе многократно. И мне кажется, что наше наследие в хороших руках. И теперь каждый может помочь своему краю, своему родному городу, селу. Давайте делать добро вместе!
Я – Елена Афанасьева. Это программа «ЗаДело». Пишите нам, предлагайте свои темы. Мы встретимся в этой студии и обязательно поговорим.