Елена Афанасьева: Здравствуйте! Это программа «ЗаДело». Я – Елена Афанасьева. И сегодня мы поговорим. А поговорим мы о проблеме, которая год от года становится только острее. Это производство и хранение продуктов питания – того, что мы с вами едим. Все ли продукты безвредны для человека? Или при их производстве для увеличения объемов и срока хранения используются те добавки, которые только отрицательно сказываются на нашем здоровье? Истина «мы то, что мы едим» давно известна. Но как разобраться в этом море «ОРГАНИК», «БИО» и других названий? Сегодня мы и обсудим это со специалистами. Давайте посмотрим сюжет. СЮЖЕТ Голос за кадром: ПП и ЗОЖ – или правильное питание и здоровый образ жизни – давно стали приоритетом для современного человека. Люди хотят жить и долго, и качественно, сохраняя силу и энергию до глубокой старости. Эту цель поставила перед собой и мама двоих сыновей Александра Бочар. Вот уже несколько лет она и ее семья либо покупают экопродукты, либо выращивают их сами. Александра Бочар: Я выращиваю микрозелень, проращиваю себе разные ростки. Это маш в данном случае, и он очень полезный. Это заменитель белка. Я сама лично не ем мясо, но дети у меня кушают мясо. Голос за кадром: Желание потреблять только натуральное проявилось у женщины после рождения первого ребенка, когда энергия и здоровье стали важнейшими ресурсами. Дети Александры унаследовали полезные привычки от мамы. Александра Бочар: Меня очень удивил результат. Когда мы, допустим, идем в парке, и я… бывает, мы идем, и, допустим, я говорю: «Сначала кушаем полезную еду. Ну, то есть мы едим какую-то обычную стандартную еду. А потом вы можете съесть что-то вкусное, сладкое. Выбирайте». И в какой-то момент я говорю: «Да ладно! Пусть едят, что выберут». Максим подходит и говорит: «Мама, давай сначала полезное поедим, а потом – вкусное». Мне кажется, что в Ташкенте была самая полезная еда, которую я ела. И когда мы переехали в другой город уже, здесь для меня, конечно, найти хороший молочный продукт или даже мясо то же самое… Ну, мне просто не вкусно есть. И поэтому, когда ты заказываешь именно фермерские продукты, то они, конечно, отличаются. Когда ты едешь к кому-нибудь там в область, даже здесь, ну, кто выращивает, свои животные, да, свои яйца, молоко и все остальное, – то это, конечно, большая разница. И по вкусу это отличается. Поэтому я тоже выбираю, отдаю предпочтение именно продуктам, которые фермерского производства. И это дает тоже… ну, просто это отражается на вкусе и, мне кажется, на здоровье тоже – вместе. Голос за кадром: Самое сложное в организации питания полезными продуктами – это их доставка. Александра сумела наладить логистику и теперь получает качественные продукты из разных уголков страны. Рыбу – из Карелии. Фрукты – из Краснодарского края. Овощи – из Ростовской области. Даже какао-бобы Александра покупают у проверенного поставщика. А десерты готовит сама. Александра Бочар: Я сама делаю шоколад, потому что десерт, ну, что-то сладкое хочется. И я делаю прямо из настоящих какао-бобов, из какао и какао-масла. Добавляю туда разные орехи и сухофрукты. Получается очень такой тоже полезный продукт, который я использую для того, чтобы… ну, просто как десерт. Пастила – это, опять же, тоже десерт, который тоже хочется периодически кушать. И, опять же, это полезно, это сытно и это дает возможность добавлять этот продукт к чаепитию. Ну, пастилу вообще мне делает бабушка, сестра делает. Они живут в Краснодаре, и у них это все под солнечным светом сохнет. Ну, в смысле – под естественным солнечным освещением. И для меня это на самом деле очень важно, потому что я стараюсь есть такие продукты и максимально брать из разных регионов. Голос за кадром: Еще одна сложность в питании экопродуктами – это их цена, которая иногда в два раза выше, чем у их аналогов из обычных магазинов. Правда, для Александры эта цена оправдана: в последние годы она стала гораздо реже обращаться к врачам, выглядит и чувствует себя лучше, чем десять лет назад. Александра Бочар: Для меня лично это больше энергии, это лучшее самочувствие. И для меня вот этот… Меня всегда спрашиваю: «Откуда у тебя столько энергии?» Для меня, мне кажется, еда, сон, физическая нагрузка – это то, что работает. Елена Афанасьева: В сюжете прозвучала такая фраза. Ваш сын вам говорит: «Давай сначала поедим полезное, а потом – вкусное». А это разница, две большие разницы – вкусное и полезное? Александра Бочар: Дети живут все равно в обществе, и они видят совершенно разные примеры. И когда они приходят на тренировки или в школе, то они, соответственно, конечно же, видят, как люди кушают и шоколад, и совершенно разные продукты, и разные бургеры, я не знаю… Ну, общем, разные продукты. Поэтому я не могу их полностью оградить от этого, когда они не со мной. Я даю им карманные деньги, для того чтобы они могли использовать их. Но при этом я стараюсь показывать своим примером, чтобы они ели полезно. Поэтому я даю выбор всегда, потому что у человека должен быть выбор, даже у маленького. Елена Афанасьева: А какие из вот этих вкусных продуктов допустимы, а какие – табу? Александра Бочар: Ну, такого, чтобы я прямо сказала «нет», то это, наверное, всякие чипсы, газировка. «Давай мы попьем, сделаем морс, сделаем компот, сделаем вот так, попьем воду». Ну, то есть – сделать. Они на самом деле даже чай не пьют, потому что либо пьют травы, либо пьют воду. Елена Афанасьева: А чай-то чем провинился? Александра Бочар: Ну, чай тоже… Я не знаю. Если чай нормальный, если хороший чай, они пьют его, да. Но больше все равно пьют воду. Соки – это тоже процесс такой, который… Они не всегда пьют соки, не все соки они будут пить. Елена Афанасьева: То есть я так поняла из сюжета, что дети ваши с рождения на правильном питании? Александра Бочар: Я стараюсь, да. Они с рождения у меня едят овощи. То есть для меня это нормальный процесс. Когда я среди других мам, на самом деле я наблюдала и спрашивала: «Как ваши дети едят?» – они всегда спрашивали: «Как ты кормишь брокколи? Как они едят сухофрукты, вот этот чернослив, курагу?» А я это все время примешивала по чуть-чуть в питание, потому что я сама это ем, я им добавляла это в пищу. И у них эти рецепторы… Даже если сейчас они что-то не едят, кто-то ест одно, кто-то ест другое. Елена Афанасьева: Александра, а ради чего такие усилия? Доставка продуктов из разных регионов, покупка только полезного всего, приучение детей – ради чего вы это затеяли? Александра Бочар: Это дает действительно больше здоровья. Мои дети меньше стали болеть. Елена Афанасьева: Меньше стали болеть? Но они же у вас с самого начала на правильном питании? Александра Бочар: Да. Елена Афанасьева: Меньше по сравнению с чем? Александра Бочар: Ну, просто с каждым разом, получается, с каждым годом ты им даешь как будто больше всего этого, то есть погружаешь в это все. И они где-то переходят в одну фазу. Сначала они то едят, потом это не едят. То есть пытаешься подстроиться, потому что все равно ребенка нельзя кормить насильно, нельзя ему… Ну, как бы я очень аккуратна. Елена Афанасьева: Как вам удается вот в условиях нашего региона так поддерживать питание? Александра Бочар: Я с лета заготавливаю для себя заморозки. Это овощи и фрукты. Это из Краснодарского края, как это было в сюжете. Это действительно так. В Краснодаре, в Ростове. Мы туда ездим и берем оттуда. Елена Афанасьева: Сколько у вас морозильников? Александра Бочар: У меня две морозилки, да. Ну, понятно, что не хватает… Елена Афанасьева: На всю зиму, на двух растущих детей… Александра Бочар: Нет, конечно, не хватает. Ну, это просто часть. Это ягоды, какие-то такие продукты, которые самые любимые и, наверное, которые я могу… ну, я понимаю, что это хочу. А остальное – это здесь покупаешь. Просто ты выбираешь. Все равно есть выбор: купить либо просто в магазине, либо ты можешь выбрать у фермеров, купить, допустим. Елена Афанасьева: Тогда неизбежный вопрос: во сколько, на сколько, во сколько раз ваш бюджет увеличился, когда вы перешли на это правильное питание, а не на питание из магазина рядом с домом? Елена Афанасьева: Я сначала… Когда мне задали этот вопрос и когда в целом задают вопрос: «Сколько это стоит?» – на самом деле, когда ты начинаешь в это все погружаться, ты находишь, во-первых, возможности разные. Да, стоимость, если посмотреть сразу, допустим, продукты в магазине и продукты у фермеров, то это будет дороже. Елена Афанасьева: Намного дороже. Елена Афанасьева: Ну да, где-то в два с половиной раза получается, в два-три. Но если посмотреть на то, как ты начинаешь чисто питаться, то есть как ты начинаешь убирать лишнее. Потому что ты можешь… Если человек обычный, который… Ну, я сталкиваюсь с таким, что человек может съесть целую шоколадку, две шоколадки, три – ну, просто между делом, просто кушать. А когда ты начинаешь осознанно подходить к питанию, то ты не ешь между делом. Ты начинаешь понимать, что тебе столько не нужно. И по сути стоимость дороже, но съедаешь ты меньше продуктов. И получается, что ты тратишь меньше на лекарства. И получается примерно в бюджет тот же самый ты и выходишь. Елена Афанасьева: А что-то из промышленного производства продуктов в вашем рационе осталось? Или все заменено только на фермерского производства? Александра Бочар: Нет, ну бывает такое. Я просто много путешествую. Я не всегда даже успеваю закупить продукты какие-то. Или бывает, что по времени… То есть я это не делегировала, я это делаю сама. Для меня это все-таки… То есть если выбирать из каких-то магазинов, я выбираю больше какие-то… ну, которым я больше доверяю, скажем так. Елена Афанасьева: Дмитрий, что плохого в продуктах из обычного магазина? Дмитрий Валигурский: Ну смотрите. Вот представьте себе – бутылка молока. Через три дня она превращается в сыворотку, сметану и творог. Представьте – вторая бутылка молока, у который срок реализации – январь 2025 года. Это ультрапастеризованное молоко. Вкус другой, качество другой, срок реализации другой. Елена Афанасьева: Что из этого молока исчезло при ультрапастеризации, что оно стало вредным? Дмитрий Валигурский: Там исчез самый главный продукт, который связан с молоком. 50% того полезного, что должно быть в молоке, кальций и другие – там нет. Понимаете? Вот это страшно. Но самое… Мы привыкли к этому. И это является нашей нормой. Это является нашей культурой потребления. Понимаете меня? Елена Афанасьева: При этом есть еще… Знаете, как говорят: «Это счастливые коровы, они дают счастливое молоко». И просто видно, что где-то на прекрасном зеленом лугу они дадут молоко, которое тебе даст иную энергию, чем они будут стоять где-то в загоне. Дмитрий Валигурский: Смотрите. Приходит покупатель и говорит: «Стадо коров. Я буду пить молоко из этой коровой». Я говорю: «Таня, почему?» – «У нее счастливые глаза». Елена Афанасьева: Ну вот, я об этом же. А может быть… Дмитрий Валигурский: Вот то, что я говорил. Понимаете? Вот вам и ответ. Покупатель – это тот человек… Елена Афанасьева: А как вы добиваетесь счастья конкретной отдельно взятой коровы? Дмитрий Валигурский: Смотрите. Дело в том, что начиная с мая и до зимы они гуляют на природе. Они видят солнце, они едят траву. Они в живой природе. Рядом Юра бегает, хранит их. Понимаете? Все в естественном порядке. И когда корова двигается, она сама себе лечит. Она не на привязи. Та дает 50–60 литров молока, но ее через два года отправляют… А моя 15 лет у меня. Понимаете? Она дает потомство нормальное. Вот это есть натуральный продукт, это натуральный творог и все остальная молочная продукция. Понимаете? И это действительно так. И я их не лечу, они сами себя лечат. Понимаете? Елена Афанасьева: Отлично. Дмитрий Валигурский: Вот это сочетание природы и продуктов питания. Вот и все. Елена Афанасьева: Кроме молока, какие еще есть продукты, которые вас категорически не устраивают в супермаркетах? Дмитрий Валигурский: Представьте картофель, который хранится в магазине год-два, не зеленеет, ростки не дает. Это что за картофель? Это картофель, который напичкан нитритами и нитратами, сделан согласно научным нормам, чтобы он хранился, чтобы кто-то на этом зарабатывал. Но не на нашем качестве жизни. Картофель не может быть таким. Понимаете? Елена Афанасьева: Где гарантия, если я… Все, я завтра в супермаркете не покупаю. Нашла я производителя, который мне говорит: «Я на подоконнике». А вдруг он купил в том же супермаркете и мне продал втридорога? Дмитрий Валигурский: Вы когда-нибудь чувствовали запах яблока? Елена Афанасьева: Ну, я давно на свете живу, из детства помню. Дмитрий Валигурский: «Антоновка» и другие, «Белый налив». В доме поставишь яблоки на два дня. Заходишь в дом – и запах! Это вкус. Елена Афанасьева: Запах может исчезнуть. Дмитрий Валигурский: По вкусу, по запаху. Ну хорошо. Нет запаха? Есть вкус. Я возвращаюсь к тому, что… Как вам сказать? Надо учиться. Надо посмотреть, что это за продукт, кто производитель, срок реализации и как часто этот продукт бывает на этом прилавке. Елена Афанасьева: Ну что, давайте, наверное, посмотрим сюжет про то, что такое действительно экопродукты и как их производят. И продолжим обсуждение. СЮЖЕТ Голос за кадром: В магазине на сегодняшний момент мы не можем получить те продукты питания, которые нас бы устроили на 100%. Мы как бы немножко не понимаем, из чего это сделано. То есть там может быть и химия, и гербициды, и пестициды. Александр Жеребцов: Мы находимся в биоэнергетическом комплексе, который мы построили 12 лет назад по идеям Владимира Ивановича Вернадского. Комплекс небольшой, здесь 100 квадратных метров. Вот эта конструкция – она как бы трехуровневая. Мы находимся на третьем уровне. На этом уровне есть помещения, где живут люди. Внизу, как мы видим, располагаются животные, птицы. Рыба у нас содержится в емкостях. В основном это клариевый сом. Лето может здесь уже не три месяца быть, а десять месяцев в году. Это практически оранжерея, теплица и такой зимний сад, в котором можно выращивать всю продукцию, которую, в принципе, мы видим на наших прилавках. Выращивать можно любую живность, которая подходит под температурно-влажностный диапазон. Минеральные удобрение применяю, но в ограниченном количестве. В основном все, что здесь выращивается – это на органических удобрениях. То есть это как бы безотходное производство – в прямом и переносном смысле слова. Продукты жизнедеятельности здесь становятся сырьем ля следующих технологических процессов. Внизу у нас есть такие вермикомпостеры, базовым элементом в которых является червь старатель. Если рассматривать, что это ваш дом, и как рабочее место, и как место жительства, то это рентабельно. То есть мы не просто здесь живем, а мы еще и выращиваем здесь овощи и фрукты. Стоит он не дороже обычного дома. Ну, вода здесь поступает из колодца, нагрев воды происходит автоматически. По сути, только при изначальном строительстве затраты. Здесь абсолютно гармоничная конструкция, то есть она позволяет создавать и молочные продукты, и в то же время позволяет получать зеленую продукцию. Елена Афанасьева: Ох, с каким удовольствием я бы кормила всю свою семью только такими продуктами! Но, к сожалению, у нас… Мы не первый раз затрагиваем тему, связанную с фермерством. Я после этого подписалась на социальные сети своих гостей и с огромным интересом наблюдаю, но понимаю, что тем, что они производят, накормить даже ближайший город, невозможно. Дмитрий Валигурский: Невозможно. Елена Афанасьева: Дмитрий, как ваше хозяйство устроено? Дмитрий Валигурский: Вот смотрите. Я 30 лет назад купил землю и начал заниматься фермерством. Сначала у меня была земля, картошка, картошка, «разбогатею». Я понял, что эта земля не для картошки, и начал заниматься… Как получается? Сегодня я занимаюсь молочным животноводством, да. У меня есть свой пруд, у меня есть своя пасека, больше ста деревьев сада, птичник. Я занимаюсь переработкой. И получается, что все вместе – это и есть сельское хозяйство, да? Оно друг друга дополняет. Это растениеводство, это животноводство, это ветеринария, это и переработка. И на территории у меня есть магазинчик. Произвели, переработали, продали. Продали, произвели, переработали. Как маленький агропромышленный комплекс. Почему? Поймите правильно, что 70% всех расходов берет на себя фермер. Продукты питания. 30% – переработка, 10% – торговля. А прибыль берет 50–70% торговля, 20–30% – переработка, и только 10% фермеру. Елена Афанасьева: Но не каждый потребитель доедет до вашего магазинчика, который далеко от города. Дмитрий Валигурский: Согласен, согласен. Я просто хочу сказать, что в данном случае нас мало. Но мы боремся, мы выживаем. И мы никогда не подводим вот такую девушку красивую, как Александра, потому что если… Мое доверие – это доверие к ней, к ее семье, к ее детям. Это очень важно. Качество, качество продукта, который мы делаем. Давайте скажу цифрами. Московская область еще 30 лет назад – 6 тысяч фермерских хозяйств. Сегодня 400 дают товарную продукцию. Еще 30 лет назад в России 250 тысяч крестьянских (фермерских) хозяйств, а сегодня 120 тысяч. Понимаете? Не каждый фермер выживает. Почему? Три вопроса. Где взять землю? Где взять деньги? Куда девать продукцию? Они остаются на повестке дня. Потому что сам фермер создает свою инфраструктуру. Он строит свое хозяйство. Он развивает животноводство. Он закупает технику. Понимаете, это маленькое предприятие в этом огромном рынке. И мало остается тех людей, которые могут сегодня выжить. Елена Афанасьева: Можно ли как-то отличить органическую еду, органические продукты от неорганических, Сергей? Сергей Коршунов: Ну, есть два момента здесь на самом деле. Про первый момент уже Александр и Дмитрий очень хорошо рассказали. Отличить очень просто – вкусом. Не нужно бояться пробовать – это первое. А второе – это то, о чем… Ну, как бы мы говорим именно органическом производстве. То есть мы как органические производители проходим процедуру дополнительного контроля, относительно стандартного контроля по безопасности. Мы проходим процедуру органической сертификации. Елена Афанасьева: А в чем дополнительно? Что за этапы этого контроля, которые плюс к обычному, чтобы получить сертификат органического продукта? Сергей Коршунов: Ну, все сельхозпроизводство, все производство продуктов питания у нас регулируется законами о безопасности производства этих самых продуктов питания. В органическом сельском хозяйстве у нас есть определенный набор дополнительных требований: мы не применяем синтетические минеральные удобрения, мы не применяем химические средства защиты растений, мы не применяем антибиотики в профилактических целях, если мы говорим про животноводство. Елена Афанасьева: Извините, Сергей. Это значит, что все остальные продукты – без «не» – применяют? Сергей Коршунов: Да, именно так. Елена Афанасьева: Химикаты применяют? Сергей Коршунов: Да. Елена Афанасьева: И все, что мы едим из масс-маркета – это, к сожалению, нам только обойдется дороже? Сергей Коршунов: Ну, это все будет содержать, конечно, да. Конечно, это все будет содержать. Елена Афанасьева: Я хотела бы уточнить. Если вы сказали, что все производство продукции попадает под закон о безопасности… Сергей Коршунов: Да. Елена Афанасьева: Но в большинстве этой продукции, которая не сертифицирована знаком «органическая», содержатся и химикаты, и все-все-все на свете? Это значит, что это нарушение нашей безопасности как потребителей? Сергей Коршунов: Нет, смотрите, это не нарушение безопасности. Елена Афанасьева: Нет? Значит, они безопасные, если это не нарушение? Значит, с химикатами продукты можно потреблять? Сергей Коршунов: Они не являются ядами. Я вот так скажу. Елена Афанасьева: А чем они являются? Сергей Коршунов: То есть, употребляя их, вы не умрете от отравления. Они не являются ядами, их можно употреблять. То есть от их употребления человек не отравится. Тем не менее, в них в пределах допустимых норм, в пределах ПДК могут содержаться вредные для здоровья человека микроэлементы, какие-то вещества. Елена Афанасьева: Так почему же их разрешают, если это вредные для здоровья? Сергей Коршунов: Потому что они в пределах ПДК. Ну, мы же считаем… Елена Афанасьева: А что вредного, если они в пределах? Сергей Коршунов: ПДК считается на разовое потребление. То есть вы, как бы разово употребив, в принципе, не отравитесь, да. Но что-то же накапливается. Елена Афанасьева: Но мы же не разово употребляем молоко, мясо и все, что продается в магазинах. Сергей Коршунов: Абсолютно точно. Здесь два момента. Первое – это все-таки наличие там… Допустим, вот когда мы говорим про детей (у меня их тоже немало), когда мы говорим про детей… То есть продукты, которые выращены натуральным образом, они более гипоаллергенны. Поскольку вот те же самые остатки химических средств защиты растений являются довольно-таки сильными аллергенами. То есть это как раз те самые пестициды, гербициды, инсектициды и так далее. Все это «циды» – то есть яды, ну, если как бы с латыни. Синтетические минеральные удобрения могут быть внесены. Вот как говорил участник, что он вносит строго ограниченно. Мы не вносим вообще. Тем не менее, есть те, кто вносят ограниченно. А могут быть внесены… Ну, недобросовестный попался производитель. Ну, очень хочется ему больше урожай. Ниже себестоимость, больше урожай – больше заработал, да? Они точно так же являются вредными вот теми же самыми нитритами и нитратами, которые раньше люди ходили и мерили. Сейчас не меряют. Ну, слушайте, большинство людей, идя в магазин, смотрят, что там с цветными ценниками продается, да? Елена Афанасьева: С чего мы и начинали разговор: если можно купить дешевле, а все дорожает, и продукты особенно, то человек невольно выбирает дешевле, а не органическое. Но – вопрос. Сейчас все-таки много людей задумываются, как и Александра, о правильном питании, о полезном питании для детей. Но могут ли производители органической продукции накормить весь мир? Сергей Коршунов: Наверное, сегодня не могут. Но здесь вопрос ведь не так должен стоять. Елена Афанасьева: А как? Сергей Коршунов: Он не к производителям органической продукции, а он прежде всего к потребителям. В какой доле вы можете, понимая, что правильное питание даст вам дольше жить и жить здоровее, в какой доле вы можете перейти на правильное питание, на органическую продукцию? Елена Афанасьева: Пожилая бабушка, у которой крошечная пенсия, она в магазине стоит. И она берет то, что дешевле с ценником, а не там, где Е написано, и все прочее. Сергей Коршунов: С чем я столкнулся? Ну, у меня много как бы пожилых родственников с совершенно разным социальным состоянием, социальным положением. Бабушки, как правило, гораздо более внимательны к этому, вот прямо гораздо более, потому что они очень четко чувствуют. Вот коллеги проводят обучение для детей. Я, например, не сторонник, потому что моим детям все равно. Они социализированы настолько, что… Ну, еще дома они как-то что-то воспримут. А так… Ну, я по себе знаю. Да какое там? В 20 лет, в 25 лет: что поел, что Бог дал – и погнал дальше. А бабушки внимательнее. Елена Афанасьева: Но мы с вами, как эти бабушки, еще помним вкус продуктов из детства. А дети, которые растут, особенно в городе, которые питаются продуктами, которые родители берут в супермаркетах, особенно если с дешевыми ценниками, они уже вкуса настоящих продуктов-то не помнят. Вячеслав, вы все время так иронично реагируете. Вячеслав Федюнин: Иронично реагирую по той простой причине, что красить в черный и белый цвет продукцию – из супермаркета она или с рынка, или фермерская – нельзя. Потому что как раз вопрос контроля качества на крупных производствах намного выше по уровню своему, чем, например, в мелких хозяйствах. Я не говорю про Дмитрия конкретно или про какие-то другие. Да, есть совесть, есть доверие, которое формируется, напрямую общение потребителя с производителем. А есть стандарты качества. И государство для того, чтобы сгладить ситуацию относительно массы потребителей, вводит определенные нормы (о чем и говорил Сергей), которые гарантируют нам, что продукция, которую мы покупаем будь то в магазине, на рынке или у фермера, она будет безопасна для нас в моменте ее потребления. Вопрос заключается в производителе, в их ответственности, в том, чтобы соответствовать требованиям – как общим требованиям, так и высоким требованиям. Потому что органика (то, о чем начал говорить Сергей) – это требования выше по качеству к той продукции, которая есть в обычном производстве. Елена Афанасьева: Чтобы разобраться с понятиями, давайте посмотрим сюжет о том, что значат маркировки. СЮЖЕТ Голос за кадром: «ЭКО», «БИО», «НАТУР», «ОРГАНИК» – что значат все эти модные и, кажется, одинаковые наклейки на продуктах? Существуют ли какие-то отличия между ними? Можно ли быть уверенным в том, что это не маркетинговый ход, что нам не подсунули обычный продукт, но с большой наценкой? Давайте разберемся. Вячеслав Федюнин: В 2020 году вступил в силу в Российской Федерации закон «Об органической продукции». Тема органики в нашей стране, к сожалению, малоизвестна, прежде всего для широкого круга потребления – в отличие от ряда других стран, я бы даже сказал, большого количества стран, где органика является такой движущей силой рынка. В соответствии с законом, Министерство сельского хозяйства Российской Федерации выпустило соответствующие документы, которые утвердили единственный знак, который позволяет маркировать сертифицированную органическую продукцию в Российской Федерации. Это зеленый листок либо на белом, либо на зеленом фоне – в зависимости от того, как и где он размещается. Голос за кадром: Если на упаковке продукта нет листка «ОРГАНИК», то это вовсе не значит, что этот продукт не органический, но гарантии иная маркировка не дает. Маркировка «БИО» и «ЭКО», вполне возможно, нанесена с учетом международной сертификации, которая также работает в России. Но – пока. Вячеслав Федюнин: Когда вы говорите о наименованиях «ЭКО», «БИО», «ОРГАНИК», вы знаете, для многих потребителей это действительно такое введение в заблуждение. Это некие маркетинговые решения, которые производители часто использовали и продолжают использовать для того, чтобы привлечь внимание, подчеркнуть экологичность своей продукции. Но это не совсем так. И с 1 сентября, точнее, с сентября текущего года закон, который вступит в силу, обяжет всех тех, кто наносит названия «ЭКО», «БИО», «НАТУРАЛЬНЫЙ» или «ОРГАНИК» (в разных транскрипциях или формулировках), проходить органическую сертификацию. Голос за кадром: Государственные стандарты создают требования к продукции. В ГОСТах четко изложены критерии, по которым можно определить, является ли продукция органической или нет. При сертификации проверка начинается с почвы, на которой растет будущий продукт, и с травы, которой питается скот. Вячеслав Федюнин: Соответствовать должна требованием, ну, таким, как я уже назвал. Отсутствие при их производстве, например при растительном сырье, применения пестицидов или гербицидов, которые запрещены. Не использовать генно-модифицированные организмы. Не могут использоваться при производстве мяса и молока антибиотики и гормоны роста. Нельзя использовать облучение, ионное облучение, которое тоже запрещено. То есть очень много тех запретов, которые в естественной среде, в природной среде, в принципе, не существуют. Голос за кадром: Именно столь жесткие требования к продукции и формируют ее итоговую цену, которая зачастую выше, чем у неорганических аналогов. Покупать или не покупать такую продукцию, доверять или не доверять – каждый делает свой выбор. Елена Афанасьева: Хочу подчеркнуть, что понятие «натуральный» никак законодательно не закреплено. Тогда вопрос: как же все-таки мне, покупателю, отличить, где это маркировка, и она гарантирует качество, а где это маркетинговый ход? Вячеслав Федюнин: Разница как раз в способе производства. Это то, о чем сказал Сергей. При производстве органических продуктов питания запрещено использовать определенные вещи, которые могут быть применены в традиционном сельском хозяйстве. Нельзя использовать минеральные синтетические удобрения, гербициды, антибиотики, гормоны роста и так далее, и так далее. Это целый набор установленных государством требований. Елена Афанасьева: Отлично! Я иду за органическими продуктами. Как мне не попасться в ловушку маркетологов и купить именно органические, а не те, где под органику выдают что-то другое? Вячеслав Федюнин: На все то, что производится и сертифицировано в российском поле, в российском законодательстве, есть знак, который был сейчас представлен. Этот знак наносится вместе с QR-кодом. QR-код позволяет современными средствами перейти в реестр Минсельхоза России и увидеть производителя и вид продукции, которая сертифицирована. Елена Афанасьева: То есть я в идеале навожу свой смартфон и проверяю: или это действительно QR-код, или это какая-то лажа? Вячеслав Федюнин: Да. Если этого нет, то, соответственно, вас вводят в заблуждение, обманывают. И это уже административная ответственность. Елена Афанасьева: Саша, а вы так проверяете? Александра Бочар: Нет, я так не проверяла. Елена Афанасьева: Это новая информация? Александра Бочар: Да, да, да. Я вообще сижу и восхищаюсь. Сергей Коршунов: Саша на самом деле сказала очень важный момент. Вот вы говорите: «Как я отличу? Как я буду покупать органические продукты?» А зачем вы их будете покупать? Вот цель? То есть – зачем? И когда говорили все мы вместе об осознанном потреблении, вы прежде всего… ну, вы не сразу должны во второй и третий этаж прыгать, на мой взгляд. Вот если бы я был потребителем, я бы пошел… Елена Афанасьева: Второй и третий этаж – вы имеете в виду полки в магазинах, где органическая продукция? Сергей Коршунов: Нет, познание. Елена Афанасьева: А, познание? Сергей Коршунов: Да. Все-таки начать интересоваться, то есть вот эти вещи. И только тогда, мне кажется, придет. Потому что если просто: «Ну, я теперь покупаю все с маркировкой», – хорошо, я прихожу в магазин, а ничего нет с маркировкой. И что, я теперь не ем вообще ничего? Елена Афанасьева: Интересный вопрос. Сергей Коршунов: Развернулся и ушел, да? Елена Афанасьева: Если у меня нет времени ехать в магазин, который далеко, или заказывать заранее, что же мне делать? А я уже хочу вступить на путь правильного питания. Сергей Коршунов: На рынок идите. Елена Афанасьева: А есть ли гарантия, что на рынке это все органическое? Сколько мы знаем историй, что на рынке стоят перекупщики. И не факт, что они продают органические продукты. Вячеслав Федюнин: Ну, благо, что сейчас есть интернет-торговля, которая позволяет решить эти вопросы. Просто органика (о чем говорят все) локальна по своему сроку годности. Она не может… Елена Афанасьева: То есть ее нельзя отправить на Дальний Восток откуда-нибудь с Юга? Вячеслав Федюнин: Можно. Почему нет? Можно. Сергей Коршунов: Ну, не все продукты. Вячеслав Федюнин: Да, не все доедут. Отправить можно. Можно отправить самолетом, но стоимость доставки будет… Например, бакалею вы можете купить на всей территории России без проблем. То же касается, например, и мясных продуктов, упакованных, где условия хранения соблюдаются. Они могут быть доставлены как рефрижераторным автомобильным транспортом, так и железнодорожным. Ну, про самолет я не говорю. Поэтому купить можно. Просто, например, полная корзина, сочетание всех продуктов питания, которые нам нужны, находится ближе к центру. Вот и все. Елена Афанасьева: Да, у нас, к сожалению, большая часть территории страны вообще вынуждена потреблять то, что производят южнее, мягко говоря. И так у них стоимость продуктов, особенно овощей и фруктов, высока. А если еще и обращать внимание на органичное, то, наверное, это уже будет вне бюджета? Вячеслав Федюнин: Да нет, я не могу так сказать. Елена Афанасьева: Нет? Вячеслав Федюнин: Конечно же нет. Потому что есть много позиций, по которым… Вот буквально мы с Сергеем разговаривали. Не буду называть крупного производителя российского, который занимается производством традиционных яблок. Он крупнейший в России. Кроме того, у него есть два сорта яблок, которые делаются как органические, и они продаются в нашей стране. Так вот, цена органического яблока в период торговли – осень и начало зимы этого года – была (ну, назвать цену здесь не проблема) 190 рублей за килограмм. Неорганические яблоки в магазине стоят 250 и 300 рублей. Пожалуйста, не органические. Этот вопрос как раз вот этого вкуса и гарантий, как раз контроля качества в органике значительно выше, чем в традиционных вещах. Александра Бочар: Вы знаете, вот для тех, кто хочет вообще… Вы действительно говорили о том, что если ты выбираешь путь здорового питания, ты понимаешь: «Вот так сейчас я не хочу, я хочу по-другому», – то ты начинаешь искать. Мы сейчас говорим о том, что «я не могу», «я не хочу», «это дорого» и так далее. То есть мы находим способы отказаться от этого. А когда ты выбираешь этот путь, то ты ищешь способы найти. И когда ты ищешь способы, ты говоришь: «Я хотела бы вот так питаться. Я бы хотела найти». И рядом люди начинают… Вокруг тебя, сто процентов, есть люди, которые что-то едят. Кто-то – орехи хорошие. Кто-то масло готовит. Кто-то что-то еще там. Каждый знает какого-то фермера. Я недавно ездила за город и нашла такую классную сыроварню! И я понимаю, что вот это классно же, когда ты можешь найти. И потихонечку эта логистика начинает выстраиваться. Просто не сразу все. Елена Афанасьева: Может быть, есть какие-то секреты, что можно сделать с продукцией из обычных магазинов без маркировки «БИО» или «ОРГАНИК», чтобы они стали менее вредными? Вячеслав Федюнин: Так они и не вредные. Понимаете? Вот когда мы говорим о вредности, о плохом продукте, мы сразу навешиваем ярлыки, которые не обоснованы, потому что вся продукция, которая продается в магазинах, для человека в современной действительности закона действующего безопасна. Елена Афанасьева: Но при этом продается тушка бройлера, которая стоит намного дешевле, а тут будет маленький цыпленочек продаваться, на котором будет написано, что он на натуральном… Вячеслав Федюнин: На зерновом откорме. Елена Афанасьева: Да. Вячеслав Федюнин: Но с теми же антибиотиками. Вопрос заключается в другом… Елена Афанасьева: И ценник в разы больше. Вячеслав Федюнин: Вопрос как раз к качеству контроля. Понимаете? Я вам как раз и говорю о том, что система контроля качества разная. Почему вот мы говорим об органике? Это единственная отрасль в России, которая имеет специальное регулирование в виде государственных стандартов и закона. Вся остальная продукция традиционно производится в соответствии с законом о безопасном питании. Елена Афанасьева: Отлично. Я решила, что здоровье дороже, я потрачу больше денег. Куда мне идти, если я решила, что я за органикой пойду? Вячеслав Федюнин: Да идите в магазины, идите в интернет-торговлю, пожалуйста. Ее достаточно, она есть, купить ее можно. Я просто сейчас не называю адреса конкретных сайтов, магазинов и так далее. Это все присутствует. Вопрос в другом. Вот Сергей правильно сказал, что нужно понять, для чего вы это хотите сделать. Если вы не попадаете в число 85% людей, которые приходят в магазины и выбирают ценой, а не качеством… 85% населения России голосуют рублем, рублем: приходят, и цена для них является приоритетом. О цветных ценниках вы уже сказали сегодня. Поэтому если вы… Елена Афанасьева: Но не от хорошей жизни, к сожалению, они голосуют. Вячеслав Федюнин: Неважно. Поверьте, есть люди, которые сильно обеспечены, но при этом не обращают внимания и также голосуют рублем. Поверьте, вопрос не в цене. Вопрос в отношении, в осознанном поведении. Вот как раз культуру потребления необходимо формировать с детства. Дмитрий Валигурский: Культура потребления. Есть нормы, научно обоснованные нормы потребления человеком продуктов в год. Возьмем мясо – это 82 килограмма. Елена Афанасьева: Ну, Саша вообще не ест – значит, ее килограммы на нас с вами распределяются. Дмитрий Валигурский: Она другое ест. Есть количество яиц, которое человек должен съесть в год, – это 260. Кисломолочных продуктов – 360. Рыба – 20 килограммов. Но что самое страшное? Берем хлебобулочные изделия – 90 килограмм. А съедаем 130–140 килограммов. Елена Афанасьева: Вот Саша, судя по ее фигуре, не ест много хлеба. Дмитрий Валигурский: Подождите, подождите. Вот вам и культура потребления. Человек вместо того, чтобы есть мясо и рыбу, он ест хлеб и макаронные изделия. Овощи и фрукты – 120 килограммов, а он ест 50 килограммов. Елена Афанасьева: Так он же не по желанию ест, а потому что они в магазине намного дешевле, чем овощи и фрукты, эти макароны. Дмитрий Валигурский: Нет, мы просто говорим о культуре потребления и качестве жизни. Качество жизни с культурой потребления взаимосвязаны. И чем мы больше рассказываем, как вы, молодцы, мы говорим, тем люди становятся богаче от того, что они знают. Понимаете? Поймите правильно. Ну, 20 килограмм рыбы в год. Вряд ли кто съедает, да? А сколько яиц? Получается, что диаграмма идет не в сторону качества потребления и культуры, а что дешевле. Понимаете? Елена Афанасьева: Ну что же, давайте, наверное, по одному совету, по одному совету от каждого. Что нужно сделать, чтобы наше потребление продуктов в питании стало нам только на пользу? Дмитрий Валигурский: Во-первых, надо любить себя, беречь себя и понимать, что вы будете жить сто лет, когда у вас будет движение, питание и духовная жизнь. Елена Афанасьева: Саша, ваш совет один. Что делать, чтобы наше питание было полезным и счастливым? Александра Бочар: Если, допустим, о том, как выращивать, то мы живем в городе, в Санкт-Петербурге, и я просто заливаю ростки… в смысле, зерна, ну и проращиваю. Детям, во-первых, интересно на это смотреть. Они ростки в живом виде сейчас не едят, но я их добавляю в смузи. Таким образом они это каким-то образом едят. И потихонечку они привыкают к этому. Они видят, они говорят пока «не очень», но они это едят. И потом я говорю: «Вы это едите». Ну, то есть я им рассказываю, что это есть. И им это вкусно. Ну, я добавляю там ягоды, что-то еще добавляю. И я знаю, что им вкусно будет. Таким образом это дает возможность хозяйкам, ну, вообще всем женщинам и всем людям приучить детей и себя, опять же, если даже ты какой-то продукт не любишь, но он точно полезный. Елена Афанасьева: Вячеслав. Вячеслав Федюнин: Ну, прежде всего, конечно же, хочется пожелать людям, чтобы они формировали свои знания о еде, если они в этом заинтересованы. Если же это просто еда ради того, чтобы обеспечить себе калорийность, то и не стоит задумываться. А если же мы выбираем как раз слово «правильное» или «здоровое», то, конечно, нужно задуматься и разобраться, что вы делаете и как вы питаетесь. Елена Афанасьева: Спасибо всем за этот замечательный разговор. Очевидно, что сезонные продукты своего региона наиболее полезны для нас. Если вы их сами выращиваете – вообще прекрасно. Но не всем подходит. Главное – давайте думать, для чего мы едим. И думать о своем здоровье и том самом качестве жизни, ради которой мы живем. Я – Елена Афанасьева. Прощаюсь с вами до следующих программ. Пишите нам, предлагайте темы. Мы обязательно встретимся в этой студии и поговорим.