Елена Афанасьева: Здравствуйте! Это программа «ЗаДело». Я – Елена Афанасьева. И сегодня мы поговорим. Сегодня у нас, казалось бы, самая мимимишная тема и наверняка самые необычные гости здесь, в студии. Животные в нашей жизни. Животные у нас дома. Почему мы берем их в свою жизнь и пускаем в свой дом? Например, в моей семье жизнь семьи самой в нашей квартире практически парализована второй месяц. Дочка нашла на лестничной клетке кота. Мы надеялись, что он домашний, его быстро найдут хозяева. Но хозяева не находятся, а в нашу жизнь нам трудно его ввести. Но это кот. А у моих сегодняшних гостей самые разные животные в доме. А уж каких только животных в жизни людей не бывает! Давайте посмотрим. Голос за кадром: По статистике, за последние пятнадцать лет в домах россиян поселились совсем не пушистые комочки, а настоящие дикие звери. Российская ассоциация любителей домашних животных отмечает, что привычных собак и кошек вытеснили тарантулы, хорьки, минипиги, ежи и даже еноты-полоскуны. Елена Афанасьева: Мы берем животных в дом по самым разным причинам. Тем более в трудные времена нам хочется помочь и самим себе, и чувствовать себя лучше, чувствовать себя более гуманными, ответственными, а также сделать доброе дело – приютить животное. Но очень часто мы бываем не готовы к тому, как звери будут вести себя у нас в доме. Давайте посмотрим. СЮЖЕТ Ирина: Это мои колготки. Отдай! Это мои колготки! У тебя чулки есть свои, черные. Отдай! Мадам, а вам очень вкусно? Вкусно? А кто разрешал? Даня в том числе под присмотром всегда, потому что лисы – истеричные очень существа. Нельзя! Голос за кадром: Лиса Есения – настоящая сорока, тащит к себе в нору все, что понравится, а нору сооружает из того, что придется. А хозяйка Ирина, кажется, к этому готова. Ирина: Оставлять одну нельзя ни при каких условиях в доме. Если забудешь какую-то вещь, кофту, еще что-то, то обязательно стащит. Пульт стащит. Самое забавное – это, наверное, она когда стырила мое нижнее белье. Голос за кадром: У Виктора Агафонова в подмосковной квартире живут необычные котята – маленький черный леопард и сервал. Виктор Агафонов: Сейчас мы заходим в святую святых нашего дома. Основной дом, то есть там у нее комплекс, мисочки, лоточек. Она вас смущается, потому что все-таки чужие люди, ей все-таки некомфортно. Она знает конкретно, кто ее семья. Любой другой человек – это, конечно, все воспринимается очень со сложностями. Она была очень пугливая, она была очень нервная. И несколько дней подряд мы заходили к ней – она падала на спину, она шипела, она кидалась. И не из-за того, что она дикая, не из-за того, что она не ручная, а из-за того, что она просто боится – боится того, что, возможно, с ней что-то будут делать нехорошее. Несколько дней нам потребовалось на то, чтобы объяснить ей и дать понять: мы тебя не обидим; дать понять, что все будет хорошо. Корреспондент: Вы как-то их дрессируете, чтобы они взаимодействовали? Виктор Агафонов: Я в принципе не дрессирую животных. Это чуть-чуть не то. Это максимум воспитание, так можно назвать, но это не дрессировка. Корреспондент: А почему они играют и ладят друг с другом? Виктор Агафонов: Потому что оба малыши, оба детеныши и правильно были совмещены, то есть постепенно. Но, как вы видите, все равно бывает, что она шипит. Ну, это такое доброе шипение. Голос за кадром: А у Ксении Михайловой из Санкт-Петербурга прямо в ванной плавает выдра. Ксения Михайлова: Это выдра, зовут его Выдрентон. Появился он у меня благодаря несчастному случаю с ним. То есть это малыш, который, видимо, тонул, скорее всего, его от матери просто снесло течением. И вот нашли рыбаки. Ну, почему я говорю, что он тонул? Потому что у него была пневмония. То есть он, видимо, хватанул воды, у него была легкая пневмония. Собственно говоря, через наших знакомых общих рыбаки узнали о нас и обратились к нам с малышом. Хотелось бы, конечно, найти ему самочку, потому что даже в зоопарках, в принципе, не очень много выдр. Ну, я имею зоопарки, где рожденные в неволе. Он меня как бы терпит, поэтому мы с ним гуляем. А к посторонним он, конечно, агрессивен. Это все-таки серьезный территориальный хищник. Он, допустим, пластиковые окна открывать умеет, причем он с одного раза научился. Он мне год назад чуть палец не отгрыз. Корреспондент: Может, да? То есть если пальчик сунуть туда, в дырку… Ксения Михайлова: Нет, мне он отгрыз не потому, что я сунула. Я-то могу совать, привыкаю. Елена Афанасьева: За время сюжета у меня появился прекрасный соведущий Пиф, Пифагор. Но одно дело – собака в доме, а другое дело – такие животные. Я смотрела, как Владислав смотрит сюжет – он не улыбался. То есть вам точно не смешно с вашими питомцами? Потому что сейчас Молли даже сидит в переноске, а не с вами. Владислав Валетов: Да, потому что она с удовольствием сейчас разнесет всю студию, учитывая то, что она реально перевозбуждена немножко, и для нее это… Во-первых, мы дорогу проделали сюда. При этом здесь для нее, конечно, необычное явление, находиться в таком внимании. Елена Афанасьева: Давайте сразу скажем. Молли – это кто? Владислав Валетов: Молли – это енот-полоскун, классический, американский. Собственно, она у нас появилась не давно. Елена Афанасьева: По Интернету активно гуляют сюжеты о поведении енотов. Даже удивительно, как вы решились. Давайте посмотрим, как ведут себя еноты в доме. ВИДЕО – Кто там себе енота хочет завести? Никто больше не хочет? Я подарю своих несколько штук. Кто в дом пробрался? Жирная падлюка! Елена Афанасьева: У нас этот сюжет прошел под музыку. Я смотрел оригинал в Интернете. Думаю, многие тоже видели. Потому что то богатство русского языка, которое использовала хозяйка, увидев, что натворили еноты в ее доме, по телевизору показать нельзя. Владислав, у вас квартира в таком же состоянии? Владислав Валетов: Дело в том, что свою квартиру я спас – я их вывез на нейтральную, так скажем, территорию, которая готова для того, чтобы они там проживали. Когда они у меня жили в свое время, это была катастрофа. Елена Афанасьева: То есть все-таки в квартире они у вас успели пожить? Владислав Валетов: Они успели пожить. Во-первых, я их выкармливал в своей квартире. Иначе бы они не были ручными у меня, если бы я этим не занимался. При этом они потом, после того как я их выкормил, они, в общем-то, подросли уже, примерно до полугода прожили у меня, со мной вместе в квартире. И это было примерно два месяца – сколько я вытерпел. Потому что каждый день вот эти моменты, как с Илюшей этим. Я был уверен всегда, что что-то произойдет. Я возвращался домой, зная о том, что проблема случилась. Елена Афанасьева: Пока мы говорили до этого только о Молли. А вы говорите «они». Почему «они»? Сколько их? Владислав Валетов: Молли – это последний наш енот, которого нам привезли. Просто мы выручили людей и забрали его, чтобы в среде других енотов, так скажем, с адекватным общением и содержанием. А мои основные еноты, которых я просто сам себе купил… Я знал, что это будет нелегко. Но насколько это нелегко – я не догадывался. Действительно, я очень ошибся в свое время. Но теперь в том месте, в нашем контактном зоопарке, где мы их содержим, у меня такая миссия – объяснять людям, чтобы не повторяли моих ошибок. Елена Афанасьева: Что домой енота брать нельзя. Владислав Валетов: Мои ошибки, которые… Я уже пережил это все. Разнесенная полностью квартира, полностью уничтожено все. Я не знаю, не осталось ни одной не задетой какой-то части мебели или мышки компьютерной. Все эти провода, подзарядки, ноутбук – совершенно взрылы мне просто. Бублик, мой любимый енот, друг мой, вот именно он у меня ноутбук… Я помню, я еще так по-умному спрятал его, между подоконником и столом, там такая щель. И я думал, что вот там он выживет. Нет, никаким образом ничего не выживет в квартире этой. Уничтожена была очередная вещь просто, и все. Для него это развлечение. Елена Афанасьева: Может быть, Молли немного успокоилась и готова выйти к нам? Владислав Валетов: Конечно. Елена Афанасьева: Давайте попробуем пригласить и Молли, чтобы… Рискуя студией нашей, конечно. Вот она, красотка. Посмотрите – какая! Владислав Валетов: Она у нас любит выпрыгивать из шлеечки, конечно. Елена Афанасьева: Ну, на несколько минут, я думаю, она с нами пообщается. Евгения, а почему животные так ведут себя? Это типично для енотов? Почему еноты так себя ведут в доме? Евгения Баландина: Ну да, это естественное поведение для енотов. Елена Афанасьева: То есть их просто не надо брать в дом? Евгения Баландина: Дикое животное должно жить в дикой природе. Елена Афанасьева: А енот – дикое животное? Евгения Баландина: Да. Это не прирученное животное, не домашнее животное. Он не предназначен для того, чтобы жить дома. Елена Афанасьева: У нас есть какие-то специальные возможности, где людям объясняется, какие животные все-таки могут жить в доме, может быть, даже экзотические (змей иногда содержат), а какие-то – категорически не домашние? Евгения Баландина: Ну, вообще у нас есть список запрещенных к содержанию дома животных, он законом установлен. Елена Афанасьева: И еноты входят? Евгения Баландина:Нет. По-моему, нет. Но животные любые должны содержаться дома… Ну, если мы говорим про благополучие животных, то... Если они содержатся дома, то им должны быть созданы те условия, которые им нужны. Елена Афанасьева: Вероятно, Владислав… Все, уже на голову сели ему – в прямом и в переносном смысле. Наверное, и поэтому вы создали ту самую нейтральную территорию, о которой вы сказали. Что это за нейтральная территория? Владислав Валетов: Я их вывез, просто сняв помещение небольшое в Москве, для того чтобы спасти свою квартиру. Я совершенно не собирался каким-то образом приглашать гостей к нам. Но в итоге… Примерно полтора года прожили мои еноты на этой территории. Я понял, что экономически это тяжело вытягивать, конечно, содержание их с арендой, со всеми делами. Я стал приглашать гостей. Мы создали контактный зоопарк. И к нам приходят люди, чтобы как раз… кто хочет завести, чтобы им было… Ну, многие, как и я, совершенно… У меня хорьки до этого жили. Я почему-то думал, что хорьки – невоспитанные ребята, которые портят все. В итоге, как выяснилось, это ангелы по сравнению с енотами. Если и содержать кого-то дома из диких, если кто-то хочет экзотику, то хотя бы хорьков. Еноты – это кратко увеличенная возможность разнести все. Потому что хорьки хотя бы могут в клетке жить. Этих в клетке держать проблемно, потому что они сразу... ну, они дичают очень быстро. Елена Афанасьева: Ну, предлагаю все-таки, наверное, отпустить временно Молли в переноску, хоть в клетке ей и тяжело, потому что Владиславу сложно с нами разговаривать. Молли, спасибо тебе за участие. Давайте подождем здесь. О да, еще попробуй туда отправить Молли. Она не хочет. Ей понравилось быть звездой эфира. Да, Молли? Да. Ну, ты остаешься с нами. Высовывает лапку. А почему все-таки вы захотели взять енотов? Ну, не собаку, не кошку, не даже обезьянку или попугайчика. Владислав Валетов: Жена моя мечтала завести енота всю жизнь. Елена Афанасьева: Бог мой! Давайте посмотрим комментарий Майи Дзодзатти. Майя Дзодзатти, психолог, гештальт-терапевт: С чем это связано, с точки зрения психологии? Здесь есть три основные потребности, которые могут закрываться таким образом. Первая – это потребность в том, чтобы выделиться. То есть у человека, у которого есть достаточно высокий социальный статус, который имеет возможность себе позволить вообще содержать такое животное, за ним ухаживать, он делает это для того, чтобы подчеркнуть свою эксклюзивность: «Да, я вот так могу». На самом деле это делается далеко не всегда из любви к животному, это чаще делается из любви к своим собственным потребностям. Просто интересы животного могут даже не учитываться. Второй очень важный пункт – это потребность в этом инстинкте доминирования. Это еще такое очень важное чувство, когда ты понимаешь, что ты всегда что-то побеждаешь, то есть ты что-то победил, то есть ты как будто бы такой бесстрашный. И вот здесь мы с вами подходим к третьей потребности, которая может удовлетворяться данным поведением человека, – это потребность в постоянном проживании страха смерти. Это может быть сознательно либо бессознательно, но работает это таким образом. Когда мы находимся рядом с опасностью, мы испытываем определенное состояние, происходит выброс определенных гормонов, и человек погружается в определенные переживания. Елена Афанасьева: Майя говорит о том, почему люди берут именно неодомашненных, диких животных в дом. Владислав, все-таки интересно, почему вы мечтали именно о енотах? Вы, может быть, в детстве Крошку Енота любили, мультик? Или что? Владислав Валетов: Ну, не сколько я, а столько моя жена. Елена Афанасьева: А она почему мечтала? Владислав Валетов: Она милые. Если ты не знаешь, какие они на самом деле невоспитанные ребята, мягко говоря, то они завораживают, хочется с ними общаться. Вот все, кто ко мне приходят сейчас в контактный зоопарк, уверены, что это милые пушистики: «Мы сейчас придем к ним в гости, и они нас будут ублажать». Но в итоге выясняется, что у них есть характер, и не всегда хороший характер, причем зачастую даже очень… Они эгоисты. У них нет, честно говоря, как выяснилось, нет ни одного такого положительного качества, как у тех же собак. Елена Афанасьева: Это говорит человек, который держит шесть енотов. Владислав Валетов: Да-да-да. Ну, как выяснилось. Вот сейчас просто… Елена Афанасьева: «Положительных качеств нет». Владислав Валетов: Мои основные еноты – они уже и мои друзья, их никуда не денешь, они со мной, мы теперь до конца. Но сейчас еще просят люди уже, кто пытается пристроить своих каких-то енотов, просто звонят и говорят мне: «Спасайте!» Парень один позвонил… Вот друг Молли, кстати, он у нас появился чуть раньше, три месяца назад. Парень позвонил и сказал, что очень веселые друзья подарили ему енота. То есть я так понял, что или он проронил где-то: «Я бы завел енота». Они захотели сделать ему приятно. В итоге они действительно это сделали. И он сказал: «За два дня маленький трехмесячный енотик разнес мне всю квартиру. За два дня. Просто спасите! Заберите его, пожалуйста, как-нибудь!» Я говорю: «Привезите». Ну, потому что с маленьким проблем нет, он быстро социализируется. Иногда пытаются пристроить взрослых енотов, которые уже дикие, они испорченные. От хорошего енота избавляться мало кто хочет на самом деле. Если кто-то справился… Елена Афанасьева: А бывают хорошие? Владислав Валетов: Ну, бывают, конечно. Елена Афанасьева: Вы же говорите, что нет положительных качеств? Владислав Валетов: Вот это прекрасный енот. Она… Елена Афанасьева: А, это прекрасный? А бывают хуже. Владислав Валетов: Прекрасный! Совершенно спокойный, очень ласковый енот. По сравнению с какими-то невоспитанными дикими енотами это просто ангел. Дикое животное, вот откровенно дикий енот, он бы стал кусаться сейчас, нападал бы на всех, он забился бы в дальний угол. И при попытке к нему приблизиться он просто стал бы защищаться. А тут она достаточно милая. Конечно, не так воспитанно она себя ведет, как маленькие обезьянки. Елена Афанасьева: Как Маша и Сема. Владислав Валетов: Они уже в возрасте у нас, да. Я так понимаю, что они все-таки… Если она, может быть, когда-нибудь станет более такой, скажем, возрастной барышней, может быть, она тоже успокоится. Елена Афанасьева: Маша и Сема великолепно себя ведут. Я даже слышала раньше, что обезьяны в доме тоже могут творить разные не очень хорошие вещи. Светлана, могут? Светлана Кропочева:Конечно, могут. Елена Афанасьева: Могут? Светлана Кропочева: Так же, как и все животные, без исключения. Как и коты. Как и собаки. Как и хомячки, и крысы. И обезьяны в их числе. Елена Афанасьева: Посмотрим, как живут у Светланы не только Сема и Маша, но и их друзья. СЮЖЕТ Светлана Кропочева: Доброе утро! Доброе утро! Не выспалась, Матреша? Голос за кадром:Квазик не отходит от своей хозяйки – не может отогреться. В семье он пару месяцев. За ним Светлана ездила в Воронеж. Светлана Кропочева: Вот такой вот старичок возвращается с нами в Москву. Если на него внимательно посмотреть, то зовут его Квазик, Квазимодо. Не бойся, не бойся, не бойся! Сейчас я тебе все отмою. Давай! Ой, ты мой сладенький! Не бойся, не бойся, заинька! Сейчас я тебя помою. Ручки давай. Вот они, наши рученьки. Давай мама тебе вот так сделает, головушку и личико давай. Посмотри, у тебя глазоньки, вот какие глазоньки грязные. Мальчик не мылся. Носик не мытый. Вот так мама вымотает аккуратненько. Давай я на головушку тебе… Через ручку, вот так, через ручку. Вот такой у нас будет чистюлька, красавчик у нас будет! Слушай, его так били, что у него и хвост, и прикус, и глаз – все в одну кучу. Голос за кадром: Квази, а не Квазимодо, жил в передвижном зоопарке. Обращались с ним жестоко. К заботе новых родителей пришлось привыкать. Светлана Кропочева: А у него слепота врожденная? Ветеринар: Нет. Катаракта приобретенная. Скорее всего, была травма. Светлана Кропочева: А с зубами что-нибудь надо делать? Вот здесь, смотри, обломанные, тут перелом. Ветеринар:Тут кариес, тут переломы. Ну, надо, конечно, много чего надо делать. Но это после стабилизации состояния. Светлана Кропочева: А переломы – это тоже следствие? Ветеринар: Скорее всего, да. Светлана Кропочева: Кошмар… Голос за кадром: Светлана не знала, что ее детская мечта иметь обезьянку приведет в ее дом не сказочных персонажей, которым нужна будет экстренная помощь. СветланаКропочева: Ну, ты всех-то не лови, оставь парочку. На самом деле, как сейчас я понимаю, мечта весьма дурацкая. Но тогда мы еще не знали о сложностях содержания, обо всем прочем. Таким образом, у нас появился наш первенец – Семен. Голос за кадром: Первым в доме появился Семен 14 лет назад, его купили по объявлению. Здесь он научился ходить, пользоваться столовыми приборами, носить одежду и листать книжки. Зяму в новой семье приняли. Семен заботливо перебирает шерсть нового брата и своего человеческого – Назара. НазарКропочев: Все в порядке? Ты в шоке, наверное, от того, что происходит, да? Голос за кадром: Это считается высшим проявлением нежности у обезьян. Светлана Кропочева: Вот у нас живет четверо постоянно проживающих, и один товарищ сейчас в гостях. Это прямо по-настоящему младшие и любые члены семьи. У нас всегда говорят «малышня», «давай, пора кормить детей». Или самое такое шуточное – это «мартыхи». Шкафчик закрыт на замок. Там у них памперсы, там у них средства гигиены и так далее и тому подобное. И еще у нас есть дополнительные спальные места, тоже такие, вот верхний ярус и нижний ярус. Нарядные платья для девочек, теплые кофточки и так далее, обувь, вот внизу сложена обувь, носочки, пинеточки и все прочее. Мы наслаждаемся общением с такими членами семьи нашей. Нам это доставляет удовольствие. Потому что пока я меняю подгузник, я сто пятьдесят раз поцелую. Пока мы идем умываться утром, мы двести раз посмеемся, посмотрим в зеркало, друг другу морды состроим. Никакой жертвенности тут нет. Да, моя хорошая! Маша подтверждает. Елена Афанасьева: Маша, иди, будем вместе программу вести. Иди сюда! Ой, как хорошо цепляется. Прекрасно! Светлана, а у вас-то почему обезьяны вдруг? Вот у Владислава жена хотела енотов. А вы хотели всегда обезьян? Светлана Кропочева: Да, с самого детства. Первая обезьяна – это как раз исполнение детской мечты. Елена Афанасьева: Купили? Светлана Кропочева: Да, купили. Елена Афанасьева: Это нелегально? Светлана Кропочева: Конечно, конечно. Елена Афанасьева: Поговори, поговори… Светлана Кропочева: Все они с документами. Все они рожденные у частных заводчиков. Но тогда еще я этого не знала. Елена Афанасьева: А на самом деле они откуда? Светлана Кропочева: А на самом деле это, ну, контрабанда. Очень прибыльный бизнес. Елена Афанасьева: Привозят из других стран, контрабанда? Светлана Кропочева: Конечно, конечно. Елена Афанасьева: И мучают животных, пока везут? Светлана Кропочева: Совершенно верно. Набивают в большие ящики, закрытые, огромное количество. Елена Афанасьева: Да, волнуемся, конечно. Светлана Кропочева: Кто-то доезжает, а кто-то не доезжает, а кто-то приобретает травму, пока трясется там, как селедки в банке. Елена Афанасьева: Бедненькие… Светлана Кропочева: Там и сломанные пальцы, и покусы от других своих сородичей, и так далее. То есть все как обычно, все как в жестоком бизнесе. Елена Афанасьева: И сколько Семен стоил? Светлана Кропочева: На тот момент – это было 13 лет назад – Семен стоил 100 тысяч. Елена Афанасьева: Ого! А остальные откуда взялись? Светлана Кропочева: А вот остальные – это уже случайно. Мечта детства переросла в дело жизни. Нам случайно друзья позвонили и попросили забрать одну девочку из не очень хорошей… Ну как девочку? Это была уже «глубокая бабушка», при этом тяжелобольная. И мы поехали… Елена Афанасьева: А сколько? «Глубокая бабушка» для обезьяны – это сколько? Светлана Кропочева: «Глубокая бабушка» для обезьяны – это после 15 лет. В общем, уже можно так говорить, потому что в природе макаку двадцатилетнюю редко встретишь. Елена Афанасьева: И «бабушку» вы взяли, чтобы спасти ее? Светлана Кропочева: Да, «бабушку» мы взяли по просьбе знакомых, чтобы ее именно экстренно, срочно забрать. Но когда мы ее забрали, она оказалась в таком тяжелом состоянии, что две недели ждать, пока ее заберут, было просто нельзя. Мы, честно говоря, думали, что мы не довезем ее из Рязани в Москву, поэтому на следующий же день мы уже были в ветеринарке. И мы приступили к лечению. А когда мы уже не спали ночами, когда мы выпили… Елена Афанасьева: А что у нее за диагноз был? Светлана Кропочева: Ой, там было очень много диагнозов, там был «букет», их даже сейчас все не упомнишь. Это больное сердце, тяжелое состояние. Елена Афанасьева: Ее так запустили бывшие хозяева? Светлана Кропочева: Да. Там очень долгая история. То есть ее родная хозяйка ее очень любила, но, к сожалению, ушла она из жизни. Она осталась там с одними, с другими, с пятыми, с десятыми. В общем, в итоге она оказалась под кроватью с глубокими пролежнями, в тяжелом состоянии. Елена Афанасьева: Ой-ой-ой! Светлана Кропочева: И ела она то, что ей удавалось ночью украсть у собак. Никто ею там не занимался. Мы ее оттуда выволокли, из-под этой кровати, и, в общем, приступили к лечению. Елена Афанасьева: То есть «бабушку» вы спасли. И остальных тоже спасали? Или это другие истории? Светлана Кропочева: А остальные уже… Да, она у нас прожила, вот наша первая эта «бабушка» Катюша, около года, чуть поменьше. И она, к сожалению, умерла. Состояние было настолько тяжелое, что… Мы его как-то там пытались стабилизировать. Конечно, она стала намного лучше выглядеть и чувствовать себя, пожила нормальной жизнью. Но вот сердце не выдержало, и она ушла от нас. И для всей нашей семьи это было, ну, ужасающее горе. Я вообще себя не помню неделю. В общем, друзья в это время организовали сбор и выкупили тоже из условий не очень, скажем так, достойных вот эту даму. Елена Афанасьева: То есть Маша тоже намучилась? Светлана Кропочева: Да. Она была худая, она была ужасно агрессивная, кидалась на все, что шевелится и что имеет глаза. Елена Афанасьева: Маша, Машенька… Светлана Кропочева: И мягкие игрушки, и горшки были у нас в форме животных. В общем, это все подвергалось уничтожению моментально. И вот таким образом у нас появилась Маша. А дальше как-то неожиданно вдруг еще, еще, еще и еще. И мы начали уже ездить, нам стали писать зоозащитники. Из последнего приобретения – это год назад – Зяма. Мы ездили тоже за ним в другой город. Я уже даже не помню – куда. В Воронеж, да. А до этого мы ездили в Шахты. А до этого мы ездили в Салават. В общем, мы всю географию выучили, потому что мы везде их собираем, лечим, социализируем, воспитываем, приучаем к каким-то необходимым навыкам, к подгузникам и пристраиваем, находим им хорошие семьи. Елена Афанасьева: Женя, как помочь животному, которое пережило тяжелую стрессовую ситуацию? Ведь оно же нам не расскажет. Евгения Баландина: Здесь все начинается со здоровья и помещения в безопасную среду. И после того как уйдет боль, как уйдет вот это ощущение, что нужно драться за еду, добывать еду непонятно какую, когда появится уверенность в том, что никто не будет тянуть руки, когда я не хочу, чтобы тянули ко мне руки, уже после этого мы начинаем. Как бы с минус единички мы приходим к нолику, когда все безопасно, есть еда, ничего не болит. И после этого мы начинаем через положительное взаимодействие с человеком учить какие-то бытовые навыки. То есть, например, та же смена памперсов – это не очень естественное, вообще-то, явление для обезьян в природе, но при этом дома она должна это делать, чтобы было комфортно ей существовать и нам. Елена Афанасьева: Вот Машу реабилитировали полностью. Она сидит спокойно с не знакомым ей человеком, ведет прекрасно вместе со мной передачу. Рассказывали, Светлана, что она была совсем нервная. Да? Светлана Кропочева: Ой, она была очень агрессивная, она на всех швырялась и кидалась. Иногда для реабилитации – больше даже моральной, психологической – нужно гораздо больше времени, чем реабилитации медицинской. Елена Афанасьева: Если Владислав теперь показывает на своем примере, что нельзя брать в дом енотов, это ужасно, то, посмотрев этот милый сюжет сейчас по телевизору, кто-то решит: «Ой, ми-ми-ми! Сейчас я тоже возьму обезьянку». Светлана Кропочева: Нет. Мы как раз еще занимаемся и тем, что всем желающим стараемся объяснить честно и доступно, чем вообще это может закончиться, к чему это приведет. Елена Афанасьева: А чем это может закончиться? Светлана Кропочева: Это может закончиться очень тяжелыми покусами. Потому что, например, можно посмотреть Семины клыки и сложить впечатление, какой укус оставит такая приятная моська, милая. Они могут быть очень агрессивными. Надо помнить, что обезьяны не любят детей в большинстве своем. Елена Афанасьева: Ревнуют? Светлана Кропочева: Ревнуют. И там много всего в комплексе. Ну, в первую очередь они воспринимают детей как своих соперников. Елена Афанасьева: Как конкурентов. Светлана Кропочева: Как своих друзей в стае по играм. Но они растут и стараются доминанту проявлять, в том числе по отношению к детям. А ребенок не сможет справиться с обезьяной, то есть у ребенка не хватит ни внутренних ресурсов, ни правильного поведения. Елена Афанасьева: То есть все равно нужно думать и не мечтать, что это так мимимишно? Светлана Кропочева: Это вообще не мимимишно! Это вообще не мимимишно! Мы очень много обезьян пристроили… Вообще у нас вот сейчас, получается, более 22 ребят, которых мы пристроили. И это не просто слова. Елена Афанасьева: А пристроили вы их в семьи куда-то? Или в какие-то другие условия? Светлана Кропочева: Да, да, мы пристраиваем… Нет, только в семьи. Потому что есть те, кого мы выкупаем у недобросовестных «контактников», у недобросовестных владельцев. И обратно их обрекать на это мы не можем. Мы пристраиваем только в семьи. Но мы всех сопровождаем, мы со всеми общаемся, мы поддерживаем отношения. Елена Афанасьева: А недобросовестные «контактники» – это контактные зоопарки? Или что? Светлана Кропочева: Недобросовестные «контактники» – это те, кто больше хочет заработать денег, а не создать условия для животных. Елена Афанасьева: Так, Маша заскучала у меня, возвращаем ее на место. Маша, иди, моя красавица. Светлана Кропочева: Садись. Елена Афанасьева: Ну, казалось бы, это обезьяны, еноты. Но вот собаки же – прекрасно. Любой ли человек может завести собаку, Анастасия? Анастасия Меньшикова: Абсолютно нет. Елена Афанасьева: Почему? Анастасия Меньшикова:Не любую собаку и не любой человек, к сожалению. Достаточно часто я встречаю тех людей, которые заводят даже маленькую собачку, с которой не могут справиться.Они не готовы дать ей то внимание, те условия, которые ей необходимы. И они сами пребывают в стрессе, когда собака начинает вдруг кусать за ручки, ножки, вдруг писать на свою лежаночку, на диванчик, на все что угодно. Собака испытывает стресс, потому что ее не принимают, особенно щенки, не принимают такой, какой она есть, со своими сложностями. А есть определенные сложности при воспитании собак, безусловно. Собака начинает нервничать и показывает еще хуже себя, с плохой стороны. Елена Афанасьева: Почему, Анастасия, у вас возникла потребность быть с собаками? Анастасия Меньшикова: Я таскала щенков с детства все время домой, мне какую-то живность надо притащить. Я была не права, я прошу прощения у родителей, там были ошибки молодости. Но когда я поняла, что у нас один просто пес дошел до того, что дети не готовы были его воспитывать… Ну, нам было 10–12 лет, мы притащили маленького щенка. Не готовы воспитывать, а родители работают, им некогда. В итоге пес вырос агрессивный, покусал всю семью. И после этого пса я уже решила, что следующие мои собаки, дальнейшие, они будут ответственно заведены, по всем правилам. Я обожаю людей, которые ко мне приходят заранее, которые спрашивают у меня: «Я хочу завести собаку. Какую породу мне завести? Какого щенка мне выбрать?» И мы все вместе… Это самые лучшие люди. Елена Афанасьева: Какую породу? Это надо, чтобы характер человека совпадал с породой, с характером животного. Так? Согласны, все согласны. Анастасия Меньшикова: Ну и характер, и условия проживания тоже. Для маленьких собачек достаточно квартиры, а… Елена Афанасьева: У кого-то маленькая квартира, а у кого-то загородный дом или дача, и собака может во дворе бегать. Анастасия Меньшикова: Да, совершенно верно. И время тоже. Елена Афанасьева: Анастасия, а всех ли собак надо дрессировать? Условно, я завела собачку просто себе. Я не собираюсь ее на выставки, я не собираюсь из нее делать защитника. Нужна ли всем дрессура или какие-то специальные навыки, которым вы обучаете? Анастасия Меньшикова: Абсолютно всем собакам, как и всем животным, нужно воспитание. И оно начинается с первого дня появления у вас дома. И кошкам, и всем абсолютно. Потому что правила поведения в доме – это, с одной стороны, не дрессировка, а с другой стороны, дрессировка. Смотря кто как это воспринимает. Например, нельзя прыгать на стол собаке – это дрессировка или воспитание? Что это? Елена Афанасьева: Ну а как каждый из вас относится к животным в цирке? Светлана Кропочева: Если вопрос ко мне, то я отношусь неплохо. Елена Афанасьева: Неплохо? Светлана Кропочева: Объясню. Я признаю, что плохие люди есть в любой профессии, в том числе и в цирке точно так же. Но я лично знаю несколько дрессировщиков, лично с ними знакома, которые горят своими животными в буквальном смысле, которые готовы спать с ними в клетках, таскать их домой, отдавать последнюю свою еду или рубашку, или яблоко, потому что для этих людей их животные – это партнеры, равноправные и равноценные партнеры, друзья. Они их ценят, они понимают. И у таких людей, кстати, очень интересные номера. А все вот это, на потребу толпе, вышел, хлопнул и ушел, при этом где-то получил по морде, извините, поводком или палкой – это не дрессировщик, это просто плохой человек. Елена Афанасьева: Если животные для них партнеры, то люди кто для таких животных тогда? Светлана Кропочева: Партнеры, друзья, семья. Я вам расскажу очень интересный случай. Кто-то, может, и не поверит, но я, кстати, это на себе испытала, именно после разговора с одним дрессировщиком. Мы посмотрели номер. Неплохой, но не сложный. То есть его выполняет обезьяна. Я знаю, что этот человек, у кого эта обезьяна, ее очень любит, у них действительно партнерские отношения, но немножко не такие, как у нас. То есть для него этот номер надо было поставить. Это требовало определенных усилий, определенного труда. Мы решили с Семой повторить этот номер просто с первого раза. Сын взял два стула, посадил Сему и сказал: «Сема, прыгни сюда». Сема прыгнул. Сын взял обруч и сказал: «Сема, прыгни сюда». И Сема прыгнул. В два обруча прыгнул. Потом прочитал книгу. Потом якобы выбрал что-то. И потом с подноса взял рюмочку и выпил, поставил рюмочку на поднос. Он не делал ничего, что бы потребовало усилий с нашей стороны. Он просто воспроизводил по просьбе то, что и так умеет. И ему это доставляло удовольствие. Мы радовались, как дурачки, хлопали: «Ой, Сема, ты такой умный, ты такой молодец!» Он просто наслаждался, он сидел и в этих лучах славы (пусть и своей семьи) купалсяискренне. Вот пожалуйста. И это ему понравилось. Елена Афанасьева: Евгения, а кто для животных люди? Вот особенно когда дикие животные оказываются в доме, то человек для них кто? Евгения Баландина: Зависит во многом от того, где росло это животное. У всех животных есть чувствительный период социализации, когда они, грубо говоря, познают устройство мира. Обычно это где-то до пяти месяцев. И вот если до пяти месяцев в их жизни нет человека, особенно нет человека нейтрального или дружелюбного, то в дальнейшем человек – это чужеродный элемент системы, это что-то неизвестное, незнакомое и потенциально опасное. Почему важно было этих молодых енотов держать с собой первое время? Чтобы они привыкли к тому, что человек рядом – это нормально, человек – это не угроза, человек – это компаньон как раз, с которым можно общаться. Именно поэтому дикие животные, не прирученные, не обученные, они должны бояться человека, потому что они его никогда не видели. Это нормальное поведение дикого животного. Если он с нами растет, он нас знает, и поэтому он нас уже не боится. Елена Афанасьева: А что вы все-таки скажете тем, кто нас сейчас послушал и думал: «Нет, я все-таки хочу что-то такое экзотическое себе домой»? Владислав. Владислав Валетов: Ну, прежде всего мой опыт говорит о том, что лучше, естественно, не надо, потому что… Я даже знаю, что одному еноту в Питере просто квартиру пришлось снять. Елена Афанасьева: Отдельную квартиру еноту? Владислав Валетов: Отдельную квартиру, да, потому что… Ну, люди ответственно тоже подошли к этому, не выбросили его, каким-то образом не предали. Они ходят к нему в гости. Они сделали антивандальный ремонт там. Ну, я думаю, если ты тянешь это экономически, то вопросов нет. Хотя это тоже странно. Мне кажется, ему там может быть и одиноко все равно. Елена Афанасьева: Не то слово. Владислав Валетов: Он должен все-таки общаться, постоянно быть в социальной среде. Вот у нас они действительно… Постоянно приходят люди, они очень активны, они любят это общение. Когда была пандемия, они у нас прямо страдали без общения, я это заметил. Они очень скучали, когда как-то перестали к ним ходить. Я, естественно, ходил к ним каждый день. Я делал себе пропуск официальный. У меня было прямо написано: «Чтобы кормить животных». Я в любом случае каждый день с ним. И когда к нам опять стали приходить люди, они прямо аж расцветали. Они этого ждут, им это нравится. Это что-то новое. Они любят все новое – не только предметы, но и людей. У людей что-то в карманах бывает иногда. Что-то забрать из кармана, украсть. Они же вообще воры, так скажем, по сути своей. У индейцев было поверье, что всех воров в их племени боги превращают в енотов. И животное, мягко говоря, было не почетное. Ну, с такими красавцами приходится жить. И с ними, действительно, бывает нельзя находиться… Если даже в квартире своей ты попытаешься его завести, ему нужно выделить отдельную комнату, поставить какую-то крепкую дверь, чтобы он ее не вскрыл, и ходить к нему в гости. Если у тебя есть возможность избавиться от одной комнаты, выделив ее еноту, то – да. А если ты хочешь выпустить в остальную квартиру – пожалуйста, ходи за ним, просто как за маленьким ребенком, иначе он наведет шорох. Елена Афанасьева: Сема, как рассказала Светлана, получал удовольствие от номеров, которые он показывал. А Пиф получает удовольствие от того, что он умеет? Анастасия Меньшикова: Абсолютно точно. От любой работы с человеком он кайфует на все сто процентов. Вы сейчас сами это увидите. Молодец! Лежать, лежать. Пиф, лежать, лежать. Кувырк! Змей, змей, змей. Хорошо. Змей, змей, змей. Молодец! На, возьми. Прости, пожалуйста, мальчик, прости. Хорошо. Танцы, танцы, танцы. Хорошо. Возьми. Хорошо, поворот. Ты запутался. Молодец! Давай лапу, лапу, лапку. Лапу, давайте лапку. Хорошо. Другую. Тач, тач. Вот этой командой он очень здорово закрывает шкафчики. Я, например, достаю расческу из шкафчика, и он – тач, тач! – и тыкает носом, закрывает. Вот такой вот Пифагорчик. Елена Афанасьева: Но не все собаки такие чудесные и добрые, как Пиф. Бывают все-таки неприятные истории, когда собаки нападают на улице и на более маленьких собак, и на детей, и на людей. Что в таких ситуациях нужно делать? Анастасия Меньшикова: Самое лучшее, если на вас напрямую бежит собака, мимо вас, просто напрямую – чуть боком повернуться и сделать небольшую дугу по отношению к собаке. Когда собака делает дугу, она показывает другой собаке: «Я не хочу конфликтовать. Я сейчас не настроена». И не смотреть в глаза, то есть отворачиваться. И всячески стараться по дуге чуть-чуть обойти. Все. Елена Афанасьева: Спасибо за прекрасные советы. Я сразу вспомнила, как я была совсем маленькой и почему-то боялась собачек. У моей соседки появилась собака, и я ее от нее убегала. Та бежала за мной, я кричала в ужасе. Соседка пыталась объяснить: «Она с тобой играет». А я этого не понимала, что собака не так воспринимает реакции ребенка, как ребенок. Спасибо всем, что сегодня поговорили на эту важную тему. Мне кажется, несмотря на то, что был такой милый и чудесный разговор с такими необычными гостями в студии, многие сегодня задумаются о том, вообще какая ответственность лежит на каждом, когда мы принимаем животное в свою жизнь, любое животное: кошечку, собачку или тем более какое-то более грозное. Я дочке своей все время повторяю, что если она впустила кота в наш дом, даже надеясь на то, что его заберут, а его не забирают, то это теперь ответственность за живое существо. И мы, как бы нам трудно ни было, мы, взрослые люди, должны найти выход. Спасибо всем. Мы говорили сегодня о животных в нашей жизни. Пускай в нашей жизни будет больше тепла, добра и любви от этих замечательных существ, а мы поможем им. Это была программа «ЗаДело. Поговорим». Я – Елена Афанасьева. До новых встреч!