Елена Афанасьева: Здравствуйте, это программа «За дело». Я Елена Афанасьева, и сегодня мы поговорим. В нашей студии сегодня педагоги с богатейшим опытом, специалисты, которые знают все о новейших и не только новейших методиках образования. И, быть может, то, что вы услышите сегодня в нашей программе станет настоящим глотком воздуха, если обучение вашего ребенка или внука вызывает в вашей семье стресс. Как и чему учить современного ребенка? Об этом и пойдет речь. Для начала давайте посмотрим сюжет. СЮЖЕТ Голос за кадром: Мальчик в домашней одежде в удобном кресле перед экраном монитора. Нет, у Василия не выходной, сегодня среда, учебный день. А он школьник и сидит на уроке в онлайн-кабинете. Василий: Любовь к своей родине, своей стране, родине – это патриотизм. Учитель: Совершенно верно. Молодец! Василий Кондратенко, учащийся онлайн-школы: И после шести – это уже начался прям очень профессиональный для меня спорт, я начал очень много тренироваться, и, соответственно, учеба, ну, оставалось меньше. Вот. Я пытался все это как бы натянуть, в начальных классах получалось, а уже старшие классы и много учителей, уже просто не успевал все делать. Вот. Поэтому целый год вот искали сильные школы, чтобы ты мог одновременно тренироваться и учиться. Вот мы нашли. Голос за кадром: Василий автогонщик. Сейчас он заводской пилот-испытатель одной известной российской картинг-команды. Из-за введения второй смены в обычной школе он вынужден был полностью покинуть ее и перейти на домашнее образование. В свои 13 имеет много титулов и наград, но считает, что знания стоят ничуть не ниже спорта и хорошо умеет совмещать эти вещи. Василий Кондратенко: Привлекает то, что я вообще люблю скорость, вот этот адреналин. Я любитель машин, гонять, вообще, что быстро ездит, быстро плывет, все. То есть картинг – это моя душа. Тренер: Сейчас стоит другой карбюратор в отличие от того, видишь, стоит два тросика, один, то есть заслонка плюс ускоритель, вот. Сейчас мы попробуем все остальное такое же как вчера. Попробуем максимально, показать максимально быстрое время. Василий Кондратенко: Как всегда. Светлана Кондратенко, мама Василия: Я очень строгий родитель. И мне нужно, чтобы он получил хорошее образование. Все-таки спорт, он дисциплинирует детей. В школе ребята, ну, скажем, так, это воспринималось немножко по-другому. Это был и буллинг очень сильный, это были и даже драки с ним. То есть такие соревновательные моменты. Мы очень сильно страдали от этого. Вот. Здесь нет, здесь ребята, во-первых, в школе, в основном, спортсмены, ну, в большей массе это спортсмены либо дети, которые уехали за рубеж. Голос за кадром: Образовательный процесс в онлайн-школе практически никак не отличается от классической школы. Ученики получают те же оценки, учат те же предметы, сдают Единые Государственные Экзамены и получают аттестат. Светлана Кондратенко: Образование сильное. У них идет, над ними идет очень сильный контроль. Самоподготовка, ты вечером должен подготовиться к уроку. При этом тебе и презентация, то есть тебе все разжевывают, рассказывают, а на уроке преподаватель уже с тобой как бы прорабатывает, что ты не понял. Это большой плюс. В школе у них немножко по-другому вся эта система. Обязательно домашняя работа. Если ты не сдал, зачет тебе не поставят. То есть ты обязан сдать. Тренер: Сейчас задача. Время круга. Как у детей. Большой – малый – большой. Большой – малый – большой радиус. Значит, сейчас уроки делаешь, тачку проверишь, коляску проверишь. Делаешь уроки и давай, выходим на время прошлой недели. Светлана Кондратенко: Знаете, как принято в обществе, что спортсмены, они немножечко, то есть они уходят в спорт, они не занимаются образованием, уже не получить хорошего образования, не получить хорошей профессии. И вот эта нам школа дает возможность доказать даже обществу, в принципе, что они ничем не отличаются, они и профессионалы и в одной стороне, там, да, в своих спортивных достижениях, и профессионалы в обучении. СТУДИЯ Елена Афанасьева: Основной аргумент родителей в ту пору, когда в пандемию было удаленное образование вынужденное, что дети будут не социализированные, они отучатся общаться в коллективе и тем самым плюс к этому потеряют какие-то важные знания. Наталья, насколько я знаю у вас дети были на домашнем образовании, почему так получилось? Наталья Миронова, основательница образовательной платформы Skills4u: Ну, у нас так получилось случайно, мы создали свое эко-поселение, переехали туда жить. Школ рядом не было, поэтому пришлось детей перевести на семейное обучение. Елена Афанасьева: Ваши дети что делали и в каком виде? Наталья Миронова: Наши дети не ходили в обычную школу, знания они получали дома, раз в полгода приезжали в обычную школу, сдавали экзамены, в течение двух дней сдавали все предметы за полгода. Елена Афанасьева: Это с какого по какой класс дети? Или всю школу? Наталья Миронова: Нет. Младший перешел на семейное обучение в третьем классе, старшие – в шестом классе. Елена Афанасьева: Кому такая форма обучения подходит? Наталья Миронова: Такая форма обучения подходит, по моему опыту, потому что у меня очень много родителей, у которых дети на семейном обучении, тем семьям, в которых родители готовы вкладываться в образование детей. Либо это вот такие целенаправленные детишки как спортсмены, потому что те умеют ставить цели и умеют их достигать. Елена Афанасьева: Что значит «родители готовы вкладываться»? Вот как вам нужно было вкладываться? Наталья Миронова: По моему опыту, опять-таки сам ребенок не может освоить школьную программу, если его не научить его осваивать. Елена Афанасьева: Не научить учиться. Наталья Миронова: Не научить учиться, совершенно верно. Младшие классы, в принципе, без родителей, скорее всего, ничего не смогут сделать. В старших классах нужен родительский контроль на какой-то период времени. И нужно, чтобы родители научили ребенка учиться. То есть привили ему определенную дисциплину, определенный подход к предметам. Только тогда ребенок сможет осваивать самостоятельно школьную программу, причем осваивать ее быстрее, чем обычный школьник, и намного эффективнее. Потому что мы посчитали с нашими детьми, они освоили школьную программу, осваивали в четыре раза быстрее, чем обычный школьник. Вот. Ну, по результатам получили золотые медали, хотя золотые медали не были целью, ну, так получилось из-за того, что у них был правильно был организован и школьный процесс, и процесс сам, непосредственно, тайм-менеджмент, то есть временной процесс, распорядок учебного времени. Елена Афанасьева: А кому, на ваш взгляд, такая форма образования категорически не подходит? Наталья Миронова: Если родители решили, что «мне не нравится школа, я считаю, что школа это зло, я переведу своего ребенка домой, и дома он будет получать знания», то в конечном итоге, мы с нашими коллегами пообщались еще до передачи, поняли, что такие дети приходят с нулевыми знаниями, то есть они не получают вообще практически никакого образования. И я считаю, что это нечестно по отношению к детям, не дать им возможность получить это образование. Елена Афанасьева: Виктория, какие, может бы вы нам сразу расскажете, какие формы обучения есть в правовом поле и вообще в нашем образовательном пространстве, кроме очного, что называется, в школе обычной и вот этого семейного? Виктория Волкова, завкафедрой медиакоммуникаций РГГУ: Форма обучения. Ну, можно, как уже было сказано, обучаться в образовательном учреждении, можно обучаться в не образовательном учреждении, здесь выбор за родителем, безусловно. С точки зрения законодательства родитель обязан предоставить право ребенку получить образование, ну, а вот дальше это уже различные форматы. Если, скажем, ребенок болен, то, как правило, говорят о такой надомной форме получения обучения, когда педагог приходит домой, проводит занятия с школьником, может быть, формат, как это вот сейчас было показано в небольшом ролике, когда ребенка определяют в некую такую онлайн-школу, он получает обучение в этой онлайн-школе. Сейчас, кстати, я промониторила перед тем, как прийти на передачу, сейчас очень много таких предложений по онлайн-школам, которые предлагают свои услуги. Есть вариант, когда включаются в эту работу сами родители, которые, ну, может быть, имеют образование, возможно, имеют желание, и они активно выстраивают вместе с педагогами школьными. Елена Афанасьева: Это как раз вариант Натальи, вероятно. Виктория Волкова: Да. Здесь мы должны сказать, что, даже обучаясь дома, родитель пишет, как я понимаю, заявление, он прикрепляется к определенной школе хотя бы для того, чтобы иметь возможность сдать промежуточную и итоговую аттестацию. В конечном итоге, ребенок должен получить тот самый документ, который позволит сказать, что обучение пройдено. Елена Афанасьева: Евгений Александрович, у вас в основе ваших методов всегда лежит индивидуальный подход к ребенку. Евгений Ямбург, директор ГБОУ г. Москвы «Школа №109», академик РАО, доктор педагогических наук: Есть великий Выготский, который доказал сто лет назад на весь мир, что обучение идет впереди развития. Второй момент, который. Понимаете, конечно, нельзя идти вперед головой, повернутой назад. И в этом смысле, нейросети, искусственный интеллект и онлайн-школы, все это реальность. Но давайте смотреть на вещи трезво, на самом деле. Для кого-то это годится, для кого-то не годится. Ну вот, коллеги образовали свой, так сказать, свое сообщество, и дай бог здоровья, но я, например, академик и доктор наук, не взялся бы своего ребенка обучать по всем предметам. У меня для этого квалификации не хватает, понимаете. Поэтому здесь сразу возникает масса проблем. Елена Афанасьева: Евгений Александрович, вы сколько лет занимаетесь темой образования? Евгений Ямбург: Ну я, я пятьдесят лет руковожу одной школой, понимаете. Столько не живут. Елена Афанасьева: Давайте жить дольше. Меня вот какой вопрос, Евгений Александрович, за эти пятьдесят лет и особенно в последнее время поменялись ли цели, что должно дать образование ребенку? Евгений Ямбург: Вы знаете, что? Вот и да, и нет. Амбивалентно все. Ну, понимаете, какая вещь. Вот мы говорим тоже, дистантное образование. Ну, ковид, это все было понятно, да. Но я вам хочу сказать, что вот эти современные гаджеты позволяют учителю сосредоточиться на главном – передаче ценности и смысла в культуре. Это в классе делается только глаза в глаза. Муха пролетит – слышно. Понимаете? И это никогда никто не отменит мне ни заповеди Моисея, ни нагорную проповедь Христа там, и так далее, и тому подобное. И в этой связи, я хочу сказать, что здесь вот действительно сочетание. Бабушки и дедушки недовольны. Я сам трижды дедушка, понимаете. Они недовольны. Проходит всего неделя в первом классе. И я даю открытый урок для бабушек и дедушек. Неделя прошла, да. Они уже чем недовольны? В советское время сидели дети спиной к задней стенке как солдатики. Елена Афанасьева: И вот так руки держали. Евгений Ямбург: Да-да-да. Его не спрашивают – он перегорел. А здесь сидят за квадратными столами, идет рабочий шум, уже неприятно. Ну, понятно, что раньше вода была мокрее и деревья были большими и девушки нас любили, а сейчас, увы, не любят. Время изменилось. Идет традиционный урок. Методике четыреста лет. Слоговое чтение. Тыльная сторона ладони здесь – ма-ма, ба-буш-ка, де-душ-ка. Когда у них псевдоноваторы, у которых устарело, я говорю, ребята, колесо еще старее, вы попробуете ездить без колеса. Но, с другой стороны, кроме машин появились дроны, самолеты и так далее. Нельзя идти вперед с головой, повернутой назад. Поэтому там есть, они работают группами, там есть свои корректоры, свои редакторы, потому что из слов складываются слова, из слов предложения, из предложений тексты. Идет коллективная работа. Это формирование метапредметной компетенции на птичьем научном языке. Потому что все сегодня открытия делаются командами. Елена Афанасьева: Да. Евгений Ямбург: Все бизнес-проекты делаются командами. Там есть творческая задача. Для того, чтобы не посадить детям глаза, плазма вот такая здесь, чтобы не было миопии, близорукости, две с половиной минуты начало мультфильма «Кота в сапогах». И жалуется главный персонаж коту. Всем что-то досталось, а мне-то облезлый кот. Чем я тебя буду кормить? Гаснет свет. Поднимает руку девочка – я не понимаю, делили наследство, где был нотариус? У нее мама нотариус. Так появляется новый персонаж. Вы понимаете, не или-или, это действительно два плеча коромысла. И здесь мастерство учителя. Елена Афанасьева: Отличная мысль. Давайте поговорим о современных подходах в педагогике и посмотрим сюжет об учителях. СЮЖЕТ Учитель: Сидите, сидите, сидите. Вы же знаете, что сделать. Шмур-мур-мур. И несколько котов. Голос за кадром: Несколько лет назад Сергей решил полностью поменять свою жизнь. Мужчина оставил журналистскую карьеру и принял участие в программе «Учитель для России». Он уже успел поработать учителем русского языка и литературы в Тамбовской области и в Санкт-Петербурге. Сейчас Сергей Юрьевич является директором школы в Дагестане. Сергей Ежов, директор МБОУ «Цмурская СОШ»: У нас же вроде нет пальм в Дагестане. Будет, будет. Когда я заканчивал школу, у меня было три возможных варианта развития событий. Мне запретили поступать на учителя, потому что говорили, семью ты не прокормишь и, вообще, учителя – это не завидная, скажем так, судьба. И я выбирал между актерским и журналистским факультетом, в итоге поступил на журфак. Наверное, на втором, на третьем курсе начал уже сразу же активно работать сначала в университете, потом в печатных СМИ, в интернет-изданиях, поработал какое-то время на телевидении. И понял, что все-таки журналистика мне не так близка, как педагогика. И увидел программу «Учитель России», подал анкету, через несколько отборочных этапов мне пришлось пройти. И, соответственно, три года мне пришлось переобучаться. Алишер Сайфуллаев, учитель истории и обществознания: Ну, дети вообще от Сергея Юрьевича в большом восторге, потому что он очень близок к детям. Ребенок может запросто подойти с ним за руку поздороваться. Сергей Юрьевич там обязательно спросит, как у него дела. Ребенок может в ответ что-нибудь спросить у Сергея Юрьевича. Сергей Ежов: У меня есть свои, конечно же, фишки, есть подход к детям. Когда у меня появляется свободное время, либо это большая перемена, либо это после школы, я играю в футбол. Я обязательно играю в волейбол с детьми. То есть иногда вместе с родителями, с детьми, мы собираемся в спортивном зале и играем. У нас выстроена. Есть школа, образование, где, обычные стандартные уроки. А также у нас есть возможность у детей самостоятельно выбрать допобразование. То есть мы делаем для них индивидуальное расписание. И у них есть свобода выбора. Ну а здесь вот надписи, которые выбрали дети. Мы решили оформить вот так вот наш лестничный пролет. В этом году будем еще доделывать, вот там вот у нас осталось место. Я очень хочу, чтобы появилась цитата Расула Гамзатова, может быть, Сулеймана Стальского. Но опять же это будет зависеть от детей. Проголосуем, выберем. Заира Разванова, заместитель директора по воспитательной работе: Менталитет у нас дагестанский совсем другой. Честно, чуть-чуть надо построже. Я с первого дня предупреждала Сергея Юрьевича, что много детям воли давать нельзя. Сергей Ежов: Мне кажется, ребенок никогда не бывает виноватым. То есть виноватым может быть родители, виноватым может быть семья, родители, виноватым могут быть педагоги. Самое важное в процессе педагога – это прежде всего дети. Будущий здоровый счастливый взрослый человек – это есть, скажем так, миссия педагога. Не испортить, не навредить, главное, чтобы морально, физически этот человек был здоров. СТУДИЯ Елена Афанасьева: Александр Сергеевич, вы, как и герой нашего сюжета, насколько я знаю, также спрашиваете мнения о ремонте у ваших учеников? Александр Абрамов, директор МБОУ СОШ №18, г. Калуга: Да, спрашиваю. Потому что, также побывав на Кавказе, я удивился чистоте. Почему так чисто? – спросил я у местных жителей. Они сказали, потому что здесь каждый человек чувствует себя хозяином этого места. А хозяин никогда у себя дома не бросит бумажку мимо урны, а если увидит ее, то поднимет. Эта мысль меня поразила. И я был недавно назначен директором. И у меня была сложная девочка, я к ней подошел, спросил: «Почему ты не на уроке?» Она сказала: «Я ненавижу и вас, и вашу школу, и хочу отсюда уйти». Я ей сказал: «Ну пойдем, пойдем с тобой побеседуем в кабинете директора, что тебе не нравится?» Она мне сказала – мне не нравятся стены, мне не нравится мебель и так далее, и так далее. Я ей сказал: «Нарисуй, что ты хочешь. Нарисуй то, что тебе нравится. Измени, это твое место, сделай это». Ну, она нарисовала, принесла мне такой детский рисунок. Я ей сказал: «Нет, так дело не пойдет. Ты мне, пожалуйста, посчитай, сколько это будет стоить, мы с тобой поедем поищем человека, который нам предоставит деньги, кто нам сможет это сделать, все твои идеи, которые ты нам нарисовала на бумаге». Она посчитала, сделала, и потом, к сожалению, она испарилась. Она, сложное у нее социальное положение, она из детского дома. Но эту идею мы не оставили, да. И фонд «Новый учитель» помог, нашлись спонсоры, которые воплотили все ее идеи в нашей школе. Вот. Мы воплотили как. Мы собрали всех учеников со всех школ города Калуги у себя. И детей обучали, как делать мебель, детей обучали, как красить баллончиком, как делать пиццу, как веселиться и так далее, и так далее. Это было целое мероприятие, которое проходило три дня. И, когда все это закончилось, та девочка, с которой все начиналось, узнала об этом, решила посмотреть, вернуться. Она была в федеральном розыске, ее искали по всей стране. Она специально приехала для того, чтобы посмотреть, что получилось в школе. И воспитатели детского дома, когда ее увидели, они удивились. Елена Афанасьева: И какая была ее реакция? Александр Абрамов: Что-то, я не буду скрывать, что-то ей не понравилось, я сказал, давай будем менять то, что тебе не нравится. Елена Афанасьева: И сейчас девочка где? Александр Абрамов: Сейчас девочка заканчивает девятый класс, слава богу, она целеустремленная, я надеюсь, что у нее получится сдать экзамены. Елена Афанасьева: Но это были идеи той девочки. Как восприняли остальные ученики? У них могли быть свои мнения по поводу ремонта и мебели. Александр Абрамов: Все правильно. Они сообща собрались, посмотрели то, что, какие есть предложения, и вместе решили, что, что им лучше сделать. Единственное, что меня, конечно, смутило, у меня технички, они такие, ну, старой закалки, когда все уехали, телевидение у нас было, нас снимало. Когда все уехали, они такие – ну что, теперь можно закрашивать? Я говорю, нет, ну что вы. Понимаете? Елена Афанасьева: Сергей Константинович, как вам кажется, такая демократия в средней школе – не чрезмерно ли? Сергей Комков, сопредседатель движения «Образование для всех», доктор педагогических наук, академик: Вы знаете, я думаю, что здесь надо говорить не о демократии вообще в средней школе. Суть заключается в простом. Вот мы говорим сейчас о семейном или так сказать о не семейном образовании. А надо говорить не об этом. Нам очень активно сейчас пытались последнее время, так, как говорится, говоря русским языком, вот впихнуть дистанционку. Учитывая то, что вот была система пандемии, нам активно пытались впихнуть дистанционное обучение. Специалисты Высшей Школы Экономики. Елена Афанасьева: Но есть те родители, которые вполне за, Наталья, как вам кажется. Сергей Комков: Я категорический противник дистанционной формы обучения вообще. Елена Афанасьева: Вот та дистанционка, против которой вы так активно выступаете, чем она отличается от того самого семейного, домашнего образования, о котором мы говорили с Викторией и Натальей? Сергей Комков: Это один из элементов дистанционки. Елена Афанасьева: Наталья не согласна. Сергей Комков: Я объясню, чем. Задача школы – это не только дать некоторый набор знаний и некоторый набор, так сказать, предметов, обучить предметам некоторым. Но это еще и социализация. Это попытка, так сказать, вести социальный, в социум. Елена Афанасьева: Наталья, вот когда ваши дети занимались не в школе физически, не присутствовали в классе, вам как маме заметно, что им не хватает социализации, не хватало? Наталья Миронова: Мы обеспечили им социализацию по максимуму. Елена Афанасьева: Каким образом? Наталья Миронова: Во-первых, они ходили, занимались музыкой в определенном круге детей, занимались самбо. Мы постоянно для них проводили лагеря этнографические, театральные и разные другие тематические лагеря. Плюс у нас всегда в доме, все лето у нас никогда не было меньше четырех детей, плюс недалеко у нас была деревня, в которой тоже они могли общаться. Елена Афанасьева: А у меня вопрос к Евгению Александровичу, вот когда ваши дети, которые занимаются дистанционно, я не знаю, как это правильно назвать, спортсмены, им хватает социализации? Евгений Ямбург: Ну, конечно. Я бы все-таки, я уважаю коллегу, но я алармистом здесь быть не могу и предсказывать конец света я не готов. Тем более всегда образование – это поле битвы. Я сейчас один текст, наверняка, коллега, он доктор наук, тоже знает. О том, что дети стали никуда не годные, не слушают родителей, ходят вдоль реки, бренчат инструментами, скоро конец света. Это вообще египетский папирус 13 века до нашей эры. Но конец света не наступил, на самом деле, и прочее, и прочее. Алармизм я нет, я это не принимаю. Безусловно, всегда бесконфликтного образования быть не может вообще. Ну, во-первых, потому что у нас фактически разный буквально бывает интерес у коллектива детей, у коллектива родителей, у коллектива педагогов. Тут не избежать трений на самом деле, нужно договариваться. Во-вторых, идеологически очень разные. В одном и том же классе учатся сторонники фундаментальных ценностей, православных, сторонники либеральных ценностей. У каждого свое представление о ребенке. Дальше. Трагедия – не трагедия в семье. Одна мама скажет, вы с моим построже. Елена Афанасьева: Как в сюжете про Дагестан. Евгений Ямбург: Она свои террористические функции передает учителю. Другая скажет, вы моего не трогайте. Вы ему психику не нарушайте. И так далее. И вот здесь, конечно, мастерство педагога. По той простой причине, что источником конфликта, вот коллега прав, в равной степени могут быть родители, могут быть неумные педагоги, могут быть директора школ, которые преследуют за цвет волос. Да какая мне разница? Мне главное, что в голове, а не какого цвета. Вы знаете, когда я начинал работать директором, ну, это была беда большая. Там стояли директора в вестибюле. Требовали. Короткое. Тогда было под Битлов. С девочек срывали серьги и так далее. Сегодня под Битлов ходят мои ровесники семидесятилетние. А модно быть лысым, понимаете. Пройдет некоторое время, господи, кто вообще тапки адидас, тот нашу родину. Мы проиграли войны с тапками адидас. Мы проиграли войны с джинсами, сегодня даже старики носят джинсы, понимаете. Я никогда не забуду, женщинам запрещали брючные костюмы. Я молодой учитель, сижу в учительской. И подходит парторг, красивая женщина, с хорошей фигурой. А нужно было как Крупская, белый верх. И говорит, ну ради меня, снимите штаны, пожалуйста. Ну что это такое? Было смешно. Родители. Вы знаете, мне приходится заниматься во многих советах защитой учителей. Красивая молодая женщина на соревновании моржей снялась в закрытом купальнике с медалью. И родители – это эротизм, это развращение детей. Бедный директор поднял лапки, он ее уволил, дети бастовали. Ну и кто чего потерял? Она взяла сейчас лицензию, и она в пять раз больше получает как репетитор. Понимаете? Вы правы, дети ни в чем не виноваты. И виноваты, как правило, не умные взрослые. Елена Афанасьева: Абсолютно согласна. Евгений Ямбург: Это наша вина, взрослых людей. Сергей Комков: Здесь я бы знаете, еще что сказал. Здесь очень серьезная проблема у нас с подготовкой педагогических кадров. Евгений Ямбург: Вот. Это гениально то, что вы сказали. Потому что, я хочу сказать, главное – это квалификация педагога, потому что умный педагог видит пять-шесть шагов вперед, и он уведет от конфликта. Он заранее видит, с кем он имеет дел. Умный педагог. Елена Афанасьева: А давайте спросим у директора школы, тоже действующего, вы как подбираете умных педагогов? Вам хватает? Где золотая середина между теми педагогами с опытом и новыми кадрами? Александр Абрамов: Как Евгений Александрович сказал, должно быть и-и. Елена Афанасьева: Да. Александр Абрамов: Мне очень повезло, у меня очень хороший коллектив. Но не хватает молодых специалистов. Ну, это наверное не секрет, сейчас во многих сферах не хватает квалифицированных кадров, поэтому мы ищем наших будущих преподавателей в вузах. Наш министр образования Калужской области Александр Сергеевич Аникеев, он предложил, чтобы директора приходили на встречу с выпускниками и предлагали свои вакансии для того, чтобы они их посмотрели. И до чего там только не доходит. Директора обещают, чтобы учитель пришел к ним работать, и дом, и землю, один пообещал жениться. Елена Афанасьева: Женился? Александр Абрамов: Не знаю. История умалчивает. Но вопрос заключается в другом. Что сейчас молодой специалист, который приходит, он сталкивается с огромным количеством проблем. Дети изменились. Сейчас много заболеваний у детей. И молодой специалист должен быть и психолог, и дефектолог, и учитель. Елена Афанасьева: Александр Сергеевич, с кем больше проблем у молодого учителя – это с детьми или все-таки со старшими коллегами, у которых традиционные ценности? Александр Абрамов: Вы знаете, я стараюсь в нашем коллективе тоже создать такой рассол, чтобы огурец засолился. По тем специалистам, которые сейчас у меня работают, у меня пришла девушка работать, она работает в начальном классе, взяла первый класс, ее, вот знаете, как курочки-наседки, обхватили две преподавательницы-педагога, они ею занимаются, они ее, делятся методическими наработками, они приходят к ней на открытые уроки. Вот, вы знаете, я когда мимо прохожу, а я очень люблю наблюдать за тем, что происходит в классах, я считаю, что самое большое волшебство происходит именно на уроке. И когда ты заходишь в класс, где работает опытный педагог, там даже воздух другой. Елена Афанасьева: Энергетика. Александр Абрамов: Энергия. Там воздух. И я, когда захожу к этому молодому специалисту, вот у нас были открытые уроки. Первый класс. Я вот как-то коллегам сказал, мне пришлось замещать учителя в начальной школе на три дня. Я оттуда бежал, бежал оттуда, потому что это было очень страшно. Я сам историк, историю преподаю, обществознание, а тут в начальных классах, это было просто невозможно. А тут я пришел на открытый урок, девочка проработала полгода, дети ее все слышат. Все, что она говорит, выполняют. Они даже пробуют групповую работу. Прямо за полгода она научилась, почему? Потому что у нее прекрасные наставники. Елена Афанасьева: Еще один педагогический подход в нашем сюжете. СЮЖЕТ Театральная сценка. Алла Колесникова, директор вальдорфской школы «Путь зерна»: Эвритмия – это обязательный предмет в вальдорфских школах. В переводе с греческого – это «прекрасный ритм, прекрасное движение». Или еще называют эвритмию – видимая музыка и видимая речь. Ученики восьмого класса готовили эвритмическую композицию по повести Александра Сергеевича Пушкина и музыку Георгию Свиридова. Голос за кадром: Вальдорфское образование – это альтернативная педагогическая система, основанная философом и педагогом Рудольфом Штайнером в начале прошлого века. Первая вальдорфская школа была открыта в 1919 году при фабрике «Вальдорф-Астория» в Штутгарте, отчего и получила свое название. Это выставка работ учеников школы «Путь зерна». С первого по одиннадцатый класс дети изучают определенную технику на уроке рукоделия, от вышивания до вязания, лепки и ковки. На каждом этапе обучения появляется своя техника. Алла Колесникова: Да. И это связано вот с тем, что в вальдорфской школе учитываются очень ярко и подробно возрастные особенности детей. И поэтому это связано, что работа все-таки соответствует именно определенному возрасту. Голос за кадром: В начальных классах нет оценок и учебников, вместо них вот такие тетради самих учеников. Вальдорфские педагоги считают, что человек – это инструмент познания, а учебники могут сформировать шаблонное мышление. Алла Колесникова: Начнем с того, что вроде бы у нас такая же классно-урочная система, да, у нас есть уроки, у нас есть классы, мы с вами стоим в помещении первого класса. Но, например, у нас каждый день есть такой урок, который называется главный или основной урок. Этот урок даже в первом классе длится полтора часа. Не сорок пять минут, как в обычной школе, а полтора часа. И, например, если на этом уроке математика, то в течение трех недель на этом уроке всегда математика, каждый день. Голос за кадром: Одни из главных принципов вальдорфской педагогики – это возрастосообразность и не опережение развития ребенка. Алла Колесникова: Учебный материал, он как бы немножко, не немножко, а вообще подстроен под возраст ребенка. Не просто там под каждого индивидуально, а именно под возраст. То есть вальдорфская педагогика считает, что для ребенка в определенном возрасте важны определенные вещи. Важно давать ему, я бы сказала, пищу такую для его развития. И школа является такой пищей. Но важно, чтобы эта пища была ребенку по зубам, да. Мы же не будем, ну не знаю, там, корову мясом мы же не начнем кормить. А ребенку почему-то иногда начать что-то такое запихивать, там, не знаю, ну я так условно, интегралы в третьем классе, в силу своего возраста. Голос за кадром: Вальдорфскую школу заканчивали писатель Михаэль Энде, актриса Дженнифер Энистон, автомобильный дизайнер Фердинанд Александр Порше. Список можно продолжать. Федор и Полина – выпускники разных лет. Сейчас студенты именитых вузов. Родную школу вспоминают с теплотой, считают, что она многое им дала. Полина Банникова, вальдорфская выпускница студент-психолог: Мне кажется, в вальдорфской школе всегда дается шанс попробовать себя в очень разных видах деятельности. То есть это от спектаклей, разных видов искусств до практик, поездок, где ты пробуешь себя в разных, даже можно сказать, профессиях, ролях, и это дает тебе возможность почувствовать себя уверенным и почувствовать, что ты со многим в жизни можешь на самом деле справиться. Первый год для меня это было такое очень важное место, куда я могу как-то прийти, пообщаться с людьми, которые могут меня поддержать. Федор Матицын, вальдорфский выпускник студент-юрист: Воспоминание у меня, когда я заходил на территорию, перед калиткой у меня была секунда, когда я немножко выдохнул, открыл калитку. Все равно воспоминания приходят. Школа без людей, ну это некие стены, в которых, по сути, может быть любое наполнение, она может быть как вальдорфской, так и не вальдорфской, как с хорошими воспоминаниями, так и не очень. А в данном случае, попались те люди, которые смогли как-то вдохновить, смогли нас наполнить этой какой-то энергией, чтобы мы полюбили эту школу. Ну на самом деле, это именно то, что вспоминается, когда думаешь о школе. Это знаете, как у Плутарха, ученик – это не сосуд, который нужно наполнить, а факел, который нужно зажечь. СТУДИЯ Елена Афанасьева: Виктория, раньше выбора-то не было, вот одна школа, один стандарт и все. Как сейчас родителям, бабушкам-дедушкам не запутаться в количестве методик, форм образования? На что им нужно обращать внимание? Виктория Волкова: На мой взгляд, это очень сложный вопрос, потому что я, честно признаюсь, как вузовский преподаватель, а я мама, у меня ребенок пойдет в первый класс. Елена Афанасьева: Тогда особенно вам актуально. Виктория Волкова: И я тоже пытаюсь разобраться и понять, что предлагают школы. Я понимаю, что, действительно, выбор очень большой. И, возможно, обычные родители, может быть, даже где-то сложно будет разобраться в методиках, это хорошо, это замечательно. Но, на самом деле, вот мы возвращаемся к дистанту. Понимаете, вот я тоже преподаватель, кстати, у меня четыре поколения учителей в семье, моя дочь тоже учитель в школе. И перед моими глазами был опыт и бабушки, и мамы. И я хочу сказать, что для меня очень важно, кто преподает и как преподает. А что касается программ, мне кажется, ну, во-первых, родители могут сейчас посмотреть. У нас есть огромное количество ресурсов, которые подскажут. Они могут почитать. На мой взгляд, обязательно пообщаться с родителями и с ребятами, которые по этой методике уже выпустились, потому что это какая-то дополнительная информация, то же очень важно, полезно. Ну и потом, обязательно пообщаться с педагогическим коллективом, да, то есть узнать, побывать на дне открытых дверей, посмотреть презентации. Мне кажется, когда в совокупности ты получаешь очень много разной информации, у тебя сегодня, слава богу, есть очень большой выбор. И ты можешь этот выбор сделать, но еще раз повторюсь, мне кажется, самое важное все-таки не ошибиться с тем, кто будет тебя учить. Елена Афанасьева: Тогда у меня вопрос к Наталье. Вы так горячо поддержали этот тезис Виктории. Но получается у ваших-то детей, собственно, педагога нет? Это вы берете на себя функцию учителя? Или как? Наталья Миронова: Это не совсем так. Понимаете, в чем дело? У нас немножко другая система обучения была. То есть я пыталась выйти из функции педагога, оставаться тьютором для детей, то есть организовывать процесс их обучения, помогать посещать выставки, мероприятия и так далее. То есть моя задача была – собрав все, что можно, кстати, мы начинали вообще с методик Щетинина. То есть мы не то, что за основу, но мы отталкивались от них, то есть мы понимали, что существуют другие способы обучения детей. И дальше к ним уже прикрепляли то, те методики, которые, ну, ложились в нашу систему обучения, которые дети легко воспринимали. И поэтому у них получилось использование интеллект-карты, разные способы запоминания информации. Вот осваивать информацию практически самостоятельно, осваивать глубоко и переводить все из кратковременной памяти в долговременную. То есть если в школе учатся чаще всего, в обычных школах, я не беру хорошие школы, где дети живут в них, то школьник учит от урока до урока. Сдал – забыл, сдал – забыл. У нас была другая система, нам нужно было в течение полугода все это помнить, поэтому нам приходилось находить способы, чтобы запоминать информацию максимально долго. Елена Афанасьева: Вопрос такой. Как, что нужно учитывать в ребенке, какие черты его личности, характера, чтобы правильно подобрать ему форму обучения? Евгений Ямбург: Вы знаете, я еще раз говорю, это целый комплекс. Вот у нас, к сожалению, мы сначала разрушаем. Мы в начале 90-х, в конце 80-х создали медико-психолого-педагогические службы. Потом мы развели это по ведомствам. Что такое врач, который приходит раз в неделю, - это ни о чем. Что такое психолог, на котором 800 человек висит. Это вообще ни о чем, понимаете. Ну мне, худо-бедно удалось их сохранить, полузаконно, скажем так, с выговорами и так далее, и так далее. Теперь, когда у нас тяжелейшая ситуация с этими проблемами, мы начинаем возрождать медико-психолого-педагогические службы. На это уйдет минимум десять лет. Не готовы ни врачи, кстати говоря, ни педагоги. Потому что невролог, который бьет по коленке, это тоже ни о чем, и так далее. Значит, тогда, нужно обучать учителей. Они никакого права не имеют на дифференциальную диагностику, этим должны заниматься специалисты. Но они должны чувствовать, кто перед ними сидит. Они должны это чувствовать. А самое главное, вы не поверите, любить ребенка. Елена Афанасьева: Это замечательно. Евгений Ямбург: Вот, если вы идете в микрорайон, не надо вам в крутую школу Ямбурга, мы все знаем друг по другу, если там есть добрая Марья Ивановна, которая не отобьет охоту к обучению, сохранит мотивацию, ура Марье Ивановне, пусть она не владеет всеми кнопками. Елена Афанасьева: Спасибо! Спасибо большое за эту замечательную финальную точку в нашей программе. Любить ребенка – это действительно самое главное. Индивидуальные подходы к обучению существуют давно, их применяли к юным спортсменам, талантливым музыкантам, к больным детям. Сейчас вы можете выбрать любую форму обучения для вашего ребенка. Пожалуйста, смотрите, изучайте, главное, чтобы вашего ребенка там любили. Я – Елена Афанасьева, это программа «За дело», пишите нам, предлагайте свои темы для обсуждения, мы обязательно встретимся в этой студии для обсуждения и поговорим.