Дмитрий Лысков: Необычная информация из Йошкар-Олы, вот какое видео прислали нам телезрители: с прилавков пропал... хлеб. Причем говорят, что перебои наблюдаются уже несколько дней. Вот обратите внимание на картинку, как раз мы и демонстрируем эти прилавки. Пустые. Оксана Галькевич: Может быть, это просто такое время было? Вот человек зашел уже вечером под закрытие магазина, а там ничего и нет. Дмитрий Лысков: Ты знаешь, я посмотрел местные сайты, и действительно сообщают, что перебои с хлебом имеют место. Оксана Галькевич: Ага. Дмитрий Лысков: Вот это не случайное видео, действительно не подборка какая-то. Оксана Галькевич: Ну да, нет смысла, конечно, подозревать неправду со стороны наших зрителей. Я еще вот на цены обратила внимание, 12, 44 рубля... Одновременно, вы знаете, жалуются не только жители Йошкар-Олы, что им хлеба не хватает, но жалуются производители макаронных изделий, говорят, что столкнулись с серьезным дефицитом пшеницы твердых сортов и резким ростом цен на сырье. Производители чипсов тоже недовольны, им не хватает картофеля. Они предупреждают о возможных перебоях с поставками. Поставками чего? – видимо, чипсов, да... Дмитрий Лысков: Ну, наверное, картофеля, который используется для изготовления чипсов. Оксана Галькевич: Картофеля, да-да-да. Дмитрий Лысков: И вот теперь попробуем выяснить, откуда этот дефицит, что происходит на рынке продовольствия. Вот будем разбираться прямо сейчас. К нам присоединяется Аркадий Гуревич, президент Российского союза мукомольных и крупяных предприятий. Аркадий Иосифович, здравствуйте. Оксана Галькевич: Здравствуйте. Аркадий Гуревич: Добрый день всем. Оксана Галькевич: Аркадий Иосифович, если можно, вот коротко в сторону зрителей фразу. Уважаемые друзья, звоните, пожалуйста, нам и пишите, мы в прямом эфире работаем, всегда это нелишне напомнить. Телефоны у вас на экранах, они бесплатные. Расскажите, у вас подорожал картофель, подорожал ли хлеб, есть ли он вообще в продаже, макароны? Что с ценами, что с наличием продукции? Дмитрий Лысков: Может, какие-то перебои опять же, да. Оксана Галькевич: Да. Пишите-звоните. Дмитрий Лысков: Аркадий Иосифович, ну вот объясните, это дефицит подступает? Что вообще происходит? Аркадий Гуревич: Сейчас попробую рассказать. История, в общем-то, стара как мир. Значит, несколько все-таки цифр для понимания. В Российской Федерации ежегодно производится порядка 1,5 миллионов тонн макаронных изделий, разных макаронных изделий, а пшеницы твердых сортов, то, что называется дурум, в Российской Федерации производится 600–650 тысяч тонн, и то благодаря усилиям в последние годы Министерства сельского хозяйства такая цифра достигнута, а до этого производилось 400, 450, 500 тысяч тонн. Из одной тонны зерна твердой пшеницы производится примерно 700–750 килограммов муки. И вы понимаете, что того количества зерна, которое производится в России, из которого часть уходит на семена, какая-то незначительная часть даже ухитряются экспортировать, произвести, будем говорить, высококачественных макаронных изделий в объеме 1,5 миллионов тонн никак нельзя. Поэтому твердая пшеница была, есть и остается всегда дефицитной, а не только в этом году. По оценкам, повторяю, по оценкам, потому что в открытых источниках статистических данных об объемах производства твердой пшеницы нет, пшеницы всего, мягкая пшеница как-то там выделяется, но о твердой разговора не идет, поэтому сложно сказать, сколько в этом году... Оксана Галькевич: Аркадий Иосифович, а почему такая неряшливость? (Я прошу прощения, пытаюсь вклиниться.) Почему такая неряшливость в статистике? Почему вот именно твердые сорта пшеницы не выделяются? Аркадий Гуревич: А это не ко мне вопрос, это не ко мне вопрос, это надо к органам статистики, кто ими управляет, им задать этот вопрос. Вообще-то ни одну проблему нельзя решить, особенно в продовольственной сфере, не имея конкретных балансов производства и потребления той или иной продукции. Поэтому если бы я отвечал за это, нескромно скажу, я бы, конечно, в первую очередь заставил разрабатывать полноценные балансы по твердой пшенице, и тогда бы мы знали, кому и как поручать, какие регионы. Ведь твердая пшеница – это не мягкая пшеница, ее где попало, в любом регионе не будешь выращивать. В России дай бог 7, ну 10 максимум регионов есть, где по природно-климатическим условиям можно выращивать твердую пшеницу... Дмитрий Лысков: Аркадий Иосифович... Аркадий Гуревич: ...регионами-производителями пшеницы твердой являются Оренбургская область, Саратовская, Самарская области и Челябинская область – вот это основные производители зерна. Оксана Галькевич: Как интересно. Аркадий Гуревич: Повторяю, чтобы не возникало вопросов, почему такое происходит. В этом году, наверное, произвели пшеницы твердой столько же, сколько и в прошлом, но общая тенденция: крестьяне на сегодняшний день придерживают ее, и, наверное, их в этом трудно обвинить, постольку-поскольку мировые цены растут, твердая пшеница во всем мире стоит намного дороже мягкой, ну примерно процентов на... Дмитрий Лысков: К сожалению, у нас некоторые проблемы со связью... Оксана Галькевич: Вот у нас оборвалась связь. Ну вот наши зрители возмущаются, они говорят, что слышали все про прекрасный урожай этого года. Он не рекордный, надо сказать, но очень хороший. Тем не менее люди думают, что, наверное, все это будет продано, экспортировано каким-то образом, вот наш эксперт подтвердил это косвенно, сказал, что крестьяне придерживают просто потому, что цены на мировом рынке растут, стало быть, им, конечно, выгоднее все это увозить. Но тем не менее все равно возникает вопрос: а почему не выполняется сначала, так сказать, некая продуктовая безопасность, цель продуктовой безопасности? Главное – это себя сначала накормить, свою семью. Дмитрий Лысков: Ну вот наши телезрители спрашивают из Костромской области: «Если пшеницы не хватает в своей стране, зачем ее экспортируют?» Вот нам подсказывают, что Аркадий Иосифович вернулся к нам на связь. Аркадий Иосифович? Аркадий Гуревич: ...погоды не сделают, поверьте мне. Но я еще раз называю: нам нужно 1,5 миллиона тонн произвести макаронных изделий, для которых требуется 1 миллион 600 тысяч тонн муки. Оксана Галькевич: Аркадий Иосифович, прошу прощения еще раз у вас. 1,5 миллиона тонн, вы называете не первый раз эту цифру... Аркадий Гуревич: Макаронные изделия. Оксана Галькевич: Да, я понимаю, макаронные изделия, 1,5 миллиона тонн нужно произвести. Это что за цифра, на которую вы ориентируетесь? Это примерное потребление... ? Аркадий Гуревич: Я ориентируюсь на... данные Росстата об объемах производства макаронных изделий в Российской Федерации. Оксана Галькевич: Я просто хочу сказать, вот попрошу сейчас графику наших режиссеров показать, что, вы знаете, рост цен на макаронные изделия будет таким ощутимым ударом по карману наших потребителей, потому что они очень важную часть в корзине потребления занимают. Вот декабрь 2019 года, крупы, макароны – это 87%, ну почти 87,5%, а май 2021 года – это уже 96,5%, то есть это существенно, это много. Мы не будем сейчас говорить о том, как это там на здоровье людей отражается, хорошо это или плохо, мы просто показываем цифры, это данные Росстата. Это много, то есть это будет ощутимым таким ударом. Дмитрий Лысков: Аркадий Иосифович... Аркадий Гуревич: Понятно. А я могу ремарочку сделать. Оксана Галькевич: Давайте. Дмитрий Лысков: Прошу вас. Аркадий Гуревич: В себестоимости муки твердых сортов стоимость сырья составляет 95%, 95%, там больше ничего нет, одна стоимость зерна. И если в августе стоимость зерна твердой пшеницы, крестьяне ее продавали на мельницу с доставкой, была 25–30 тысяч рублей за тонну, то сейчас цена доходит, я боюсь, что могу ошарашить такими цифрами, 45–47 тысяч рублей за тонну. Из такого зерна мука вообще-то не может стоить дешевле, вы сами понимаете, 70 тысяч рублей, в этом же все дело. Но вот мы говорим, а какая же все-таки, чем же снабжать население? Еще с советских времен существовал ГОСТ на макаронную муку и на крупку макаронной муки из мягких сортов пшеницы, и такая мука производится, и такая мука делается, и поэтому россияне не останутся без макаронных изделий. Другое дело, al dente, как говорится, не тот будет, но это отдельная тема, но макаронных изделий будет дос-та-точ-но. Дмитрий Лысков: Ну вот огромное количество вопросов от наших телезрителей. В частности, из Краснодарского края: «А куда деваются рекордные урожаи зерновых, которыми мы гордимся и которые мы поставляем на экспорт?» Может быть, это приписки какие-то? Аркадий Гуревич: Никаких приписок. Значит, мы говорим в основном о мягкой пшенице, о пшенице мягких сортов. В России производится огромное количество, и в последние годы объемы эти растут, и спасибо, как говорится, и партии, и правительству за то, что уделяют внимание развитию сельского хозяйства, но в основном это мягкая пшеница. Вот сейчас настало время обратить особое внимание, если мы хотим повысить качество макаронных изделий, чтобы все макаронные изделия у нас так же, как и в Италии, делались только из твердых сортов пшеницы, нужно пересмотреть, создать, наверное, какую-то госпрограмму по наращиванию производства пшеницы твердых сортов. Дмитрий Лысков: Есть такой вот момент. Советский Союз, насколько я знаю, как раз пшеницу мягких сортов в том числе экспортировал, в небольших, правда, объемах, но вот твердых сортов закупал, причем в значительных объемах. Сейчас у нас тоже такая ситуация, что мы экспортируем, получается, пшеницу мягких сортов, а твердую закупаем? Аркадий Гуревич: Значит, вы правильно ориентируетесь. Значит, мы при советской власти закупали пшеницу мягких сортов и пшеницу твердых сортов тоже закупали, а сейчас мы являемся №1 экспортером пшеницы мягких сортов, а пшеницы твердых сортов нам не хватает, поэтому мы ее стараемся максимально где можем подзакупать, в основном в братском Казахстане. Оксана Галькевич: Ага. Отлично. Спасибо большое, Аркадий Иосифович. Дмитрий Лысков: Спасибо огромное! Оксана Галькевич: Аркадий Гуревич, президент Российского союза мукомольных и крупяных предприятий, был на связи у нас. Я бы только добавила еще спасибо не только партии, правительству, но и крестьянам, а то партия и правительство у нас не сеют и не пашут, без спасибо все равно не останутся, люди все-таки... Дмитрий Лысков: Производители, конечно. Оксана Галькевич: Да, производители. Дмитрий Лысков: Ну а к нам присоединяется Андрей Сизов, директор аналитического центра «СовЭкон». Андрей Андреевич, здравствуйте. Оксана Галькевич: Здравствуйте. Андрей Сизов: Добрый день. Дмитрий Лысков: Вы специалист по агропромышленному комплексу. Вот с зерном мы вроде бы разобрались, а с картошкой-то что происходит? Производители чипсов негодуют, говорят, сырья нет. Андрей Сизов: Ну, я, строго говоря, больше уж специалист по зерну. Но то, что происходит с зерном, то же самое примерно происходит с картошкой. Что мы имеем в виду, что мы имеем в этом году? Это, во-первых, не лучшие погодные условия в России, никаких рекордных урожаев, я сейчас слышал, никаких рекордных урожаев близко нет, урожай будет ниже среднего, и это касается и зерна, это касается и картофеля. Картофель – была поздняя весна, местами залило, а потом местами, даже на большей части европейской России, на Урале, собственно, было очень-очень жарко почти все лето, и это негативно сказалось на новом урожае почти всего на свете. Оксана Галькевич: Слушайте, ну «показатели ниже среднего» звучит так, в общем, грустно, даже, я бы сказала, тревожно. Андрей Андреевич, ниже среднего... Но мы смотрели статистику по пшенице, в этом году, в общем, они не рекордные, но вполне себе приемлемые. Вы скажите, вы успокойте нас – нам хватит вообще прокормить страну-то? Андрей Сизов: Хватит прокормить страну, естественно. Оксана Галькевич: Но цены все равно будут... Андрей Сизов: У нас нет проблем с ценами, у нас нет проблем с прокармливанием страны. И у нас, вот я слышал, хорошо бы жить как в Италии – это все очень просто, чтобы жить как в Италии: нужны доходы как в Италии. У нас нет проблем высоких цен, у нас есть проблема низких доходов, и это основная проблема. И думаю, если бы у наших потребителей были доходы как в Италии или где-то еще, я думаю, они не очень бы сильно волновались за картошку, не подорожал ли хлеб на рубль, даже на 10 или 20 рублей, и это основная проблема. Оксана Галькевич: А вот то, что мы показывали в самом начале, видеоряд из Йошкар-Олы, где пропал просто хлеб с прилавков, – чем это может объясняться? Какая-то локальная ситуация, но все-таки причины какими могут быть? Андрей Сизов: Не знаю, не видел вашего сюжета. Но, естественно, никакого дефицита хлеба в России у нас нет и, слава богу, в обозримом будущем быть не может. Тем не менее, тем не менее, если будет продолжаться то регулирование, которое мы видим, грубые вмешательства в рынок, то грубое изъятие доходов сельхозпроизводителей, которое мы видим с 2021 года, то, естественно, мы в недалеком будущем увидим, во-первых, снижение конкуренции, во-вторых, снижение производства, и в каком-то уже не отдаленном будущем... К счастью, пока это не вопрос ближайшего времени. Оксана Галькевич: Андрей Андреевич, а что за изъятие доходов вы имеете в виду? Это что за продразверстка 3.0, 4.0, я уж не знаю как? Что вы имеете в виду? Андрей Сизов: Совершенно верно, вы используете совершенно правильные слова, это действительно все похоже на продразверстку. Были введены огромные экспортные пошлины, они остаются в силе, сельхозпроизводители теряют из-за них десятки процентов выручки. Нигде в мире развитом такого нет. То есть пока еще у них ситуация неплохая, у них есть запасы, скажем, жирок предыдущих лет, но этот жирок очень скоро начнет уходить, за чем последует падение производства. Оксана Галькевич: Андрей Андреевич, но пошлины ведь вводятся тоже не просто так. Может быть, они вводятся как раз для того, чтобы больше товара, больше продукции хлынуло на внутренний рынок? Есть какие-то, может быть, так скажем, еще незаполненные сферы, где нужна, просто ниша, где нужна пшеница на внутреннем рынке в первую очередь? Может быть, поэтому правительство действует таким образом? Андрей Сизов: Я, если честно, не очень понимаю, что значит «нужна». Советскому Союзу тоже была нужна пшеница, он был ее крупнейшим импортером, никакого экспорта в то время не было. Россия без всяких ограничений стала крупнейшим экспортером и цены на зерно в России были по мировым меркам низкие. Если не дай бог мы вернемся в какой-то перспективе в ситуацию Советского Союза, когда надо что-то там обеспечивать, внутренний рынок и мы будем импортерами, то цены будут очень-очень высоки. Рано или поздно при том регулировании, которое есть, при тех пошлинах, которые есть, мы к этому придем. Оксана Галькевич: Ольга из Москвы у нас на связи, наша зрительница. Ольга, здравствуйте. Дмитрий Лысков: Ольга, здравствуйте, слушаем вас. Зритель: Здравствуйте. Как-то по телевизору я слышала информацию о том, что в этом году большой урожай, очень высокий уровень подсолнечника. Обещали снижение цен. Но я недавно приехала из Гагарина, это город Смоленской области... Оксана Галькевич: Да-да-да, знаем такой. Зритель: ...и масло там растительное выросло в цене на 50%. Чем вы можете объяснить? Вместо 109 рублей стало стоить 155. Дмитрий Лысков: Давайте попробуем адресовать ваш вопрос Андрею Андреевичу. Андрей Сизов: Давайте. Рассказываю. Пока мы не Северная Корея, пока мы торгуем с остальным миром, цены у нас зависят от мирового рынка. Вот как мы будем Северной Кореей, так цены будут такие, как по указке партии. Пока мы торгуем с остальным миром, на нас очень влияют мировые цены. Мировые цены в мире выросли в долларах более чем в 2 раза на растительное масло. Еще раз повторю, это не проблема каких-либо цен, это проблема низких доходов. Если бы доходы у нас росли, не знаю, 5, 7, 10% в год, то никакой серьезной проблемы темп роста цен на овощи, на что-то еще не представлял. И вообще, высокая инфляция сейчас – это не какая-то уникальная российская история: цены растут на все в мире очень быстро. США недавно рапортовали о каком-то совершенно бешеном росте цен на картофель, чуть ли не 5% за один месяц, такого не было никогда. Но в США, если у вас тратится на продовольствие примерно 10% дохода домохозяйств, по большому счету домохозяйства это не очень заметили. К сожалению, в России ситуация не такая, тратится почти под 40%, и, естественно, когда растут цены, это бьет по потребителю и бьет по наименее обеспеченным слоям населения. Если мы не можем принципиально изменить бизнес-климат, чтобы начали расти доходы, давайте хотя бы целевым образом помогать наиболее бедному населению, чтобы оно меньше чувствовало эту продовольственную инфляцию. Дмитрий Лысков: Ну вот мы, видимо, затронули все-таки действительно болезненный вопрос, потому что из Чувашии нам сообщают, Чебоксары: «В крупных сетях перебои с хлебом, благо мини-пекарни спасают». Но о другом немножко хотелось бы поговорить, о другом аспекте этой проблемы. У нас вот ряд сообщений совершенно разнонаправленных, о внутренней конкуренции говорят. С одной стороны, о каких крестьянских хозяйствах мы говорим, сплошные крупные агрохолдинги, получающие субсидии от государства, они, мол, все и выращивают, очень много вот таких вот жалоб. А с другой стороны масса сообщений тоже, что колхозы нужно восстановить, тогда всех накормим. Вот, уважаемые телезрители, а чем крупные агрохолдинги отличаются от колхозов, объясните мне, пожалуйста. Андрей Андреевич, есть ли вообще такая проблема в современном сельском хозяйстве? Андрей Сизов: Какая проблема? Дмитрий Лысков: Противостояния мелкого хозяина на деревне с крупными агрохолдингами. Андрей Сизов: Принципиально такой проблемы нет, и крупные агрохолдинги, они в первую очередь существуют в телевизоре. В реальности их доля в сельском хозяйстве довольно невысока. До недавнего времени сельское хозяйство оставалось высококонкурентным сектором, пока оно, слава богу, еще и остается. А вот те времена, когда у нас будут колхозы, как тут кто-то призывал возродить, когда у нас будет, не знаю, какое-нибудь Госзерно, Госмясо, Госмасло, вот тогда все будет очень плохо, тогда будут очень высокие цены, дефицит и прочее, прочее, прочее. Пока этого нет, конкуренция довольно высокая, никакой проблемы нет. Кстати, возвращаюсь к вашему вопросу по поводу хлеба и как раз госрегулирования. У меня вот, вы знаете, послушал, просто, вы говорите, уже несколько таких сообщений – вполне возможно, это последствия опять же госрегулирования. Вполне возможно, как мы знаем, региональные власти, многие власти всегда борются за низкие цены на хлеб, при этом предполагая, что каким-то волшебным образом производители хлеба, муки и далее по цепочке должны работать, и долго работать, себе в убыток. Когда у вас растут цены на зерно, когда у вас растут цены на муку, цены на хлеб не могут не расти. Но если их пытаться без конца регулировать, типа «цены, стойте, никуда не ходите», в убыток работать невозможно. И вполне возможно, с этим и связаны те перебои, если они действительно есть. Цены будут расти... Дмитрий Лысков: Андрей Андреевич, спасибо огромное. Андрей Сизов: ...производители... убытки. Дмитрий Лысков: Спасибо вам огромное за исчерпывающий комментарий! Андрей Сизов, директор аналитического центра «СовЭкон», был с нами на связи. Ну а у нас сейчас телефонный звонок, Людмила из Тюменской области. Людмила, здравствуйте. Оксана Галькевич: Здравствуйте, Людмила. Зритель: Здравствуйте. Я хочу сказать то, что меня глубоко возмущает то, что наше население жалуется, что у нас не хватает продуктов, у нас дорогой хлеб. Я считаю, что продукты у нас дешевые, хлеб у нас очень дешевый. Люди просто обнаглели. Вот я живу в сельской местности, люди ничего не хотят делать, картошку едут в соседний город покупать, даже сотки не садят. Молоко покупают, ничего не хотят делать. А хлеб, ну даже и 40 рублей булка, хлеб – но ты же его не десятками булок ешь! Ну а что будут товаропроизводители, если все урезать, хлеб дешевый совсем сделать? Кто его производить-то будет за копейки тогда, это зерно? По-моему, никто не будет. Ведь люди не говорят, что машина стала, автомобиль, 1,5 миллиона, берут ее в кредит и каждый день плотят проценты, не одну сотню рублей. Об этом никто ничего не говорит, все нормально. Дмитрий Лысков: Людмила, но, возможно, для кого-то жемчуг мелок... Оксана Галькевич: Не хватает на хлеб, слушайте, на еду какую-то... Дмитрий Лысков: Да, все же по-разному. Спасибо вам огромное за телефонный звонок. Оксана Галькевич: Ну, друзья, мы принимаем самые разные мнения абсолютно. Людмила, спасибо вам большое, что вы позвонили нам и высказались. Вы можете сделать ровно то же самое, написать нам на SMS-портал или позвонить в прямой эфир, все это бесплатно, телефоны у вас на экранах. Ну а мы меняем тему.