Иркутск-наводнение. Вторая волна паводка
Наводнение - Иркутск В Иркутской области - вторая волна паводка. Подтоплены сразу 30 населённых пунктов. Продолжаем следить за ситуацией вместе с Владиславом Поляниным - заместителем директора института водных проблем РАН и нашим корреспондентом Анной Тарубаровой, которая на днях вернулась из командировки в пострадавший регион.
Ольга Арсланова: Сейчас к основным событиям подробнее. В Иркутской области вторая волна паводка. Подтоплены 30 населенных пунктов к этой минуте. Это более 500 домов, в которых живут почти 3000 человек.
Иван Князев: В Тулун направлены дополнительные силы Росгвардии. В начале июля город был, как мы знаем, полностью затоплен. Стихия унесла жизни 25 человек. В Тулун даже лично прилетал президент Владимир Путин.
Ольга Арсланова: Сейчас Тулунский и Нижнеудинский районы, наиболее пострадавшие во время первой волны паводков, получают получать гуманитарную помощь. К совместной акции Общественного телевидения России и Почты России присоединились люди со всей страны. Хотим напомнить, что во время телемарафона мы собрали 4 миллиона рублей, на эти деньги закупили часть и продолжаем закупать все необходимое – это и тепловые пушки, и помповые насосы, бытовая техника, в общем, все то, что в первую очередь понадобится жителям городов и других населенных пунктов. Всю гуманитарную помощь волонтеры распределяют и развозят в эти дни по населенным пунктам. И мы, конечно же, за всем этим будем следить в прямом эфире. И в прямом эфире будем уделять максимум внимания обстановке в Иркутской области.
Приветствуем наших гостей. Сегодня у нас в студии заместитель директора Института водных проблем Российской академии наук Владислав Полянин. Здравствуйте.
Владислав Полянин: Здравствуйте.
Ольга Арсланова: И корреспондент Общественного телевидения России Анна Тарубарова. Аня последние 2 недели провела бок о бок с пострадавшими от паводка.
Иван Князев: Расскажи, что увидела.
Анна Тарубарова: Я думаю, что нам не хватит эфира, для того чтобы рассказать. Но на сегодняшний день прошло 1.5 дня, как я вернулась. И каждый мой день, каждое мое утро начиналось с того, что я проверяла СМС-сообщения. Вернувшись в Москву, это продолжается. Люди пишут. Те, с кем мы познакомились, номера разошлись. Действительно, как сейчас в выпуске новостей сказали, очень низкая информированность населения. Люди не очень понимают, как им жить дальше.
Ольга Арсланова: У нас есть большой сюжет, который как раз Аня…
Анна Тарубарова: Как раз о тех людях, куда не доходит информация.
Ольга Арсланова: А дальше как раз все увиденное обсудим.
СЮЖЕТ
Ольга Арсланова: Владислав Олегович, что произошло? Почему люди оказались в такой ситуации? Почему к этому были не готовы? Почему это было допущено? Это какое-то уникальное явление для этого региона? Или можно было в принципе предусмотреть?
Владислав Полянин: До какой-то степени все можно, конечно, предусмотреть. Но в конкретном случае это уникальные атмосферные процессы, которые над этим региональном локально происходили. Это экстраординарное событие, экстраординарный дождевой паводок. За 180 лет наблюдений за этой территории ни разу не были превышены уровни воды. Это максимальный уровень воды, если говорить об отдельных реках, в частности, о реке Ии в городе Тулуне, два вот этих события, как говорят, первая волна дождевого паводка и вторая волна. Первая волна никогда не наблюдалась такого уровня. Вторая волна – был практически достигнут максимум, который здесь раньше наблюдался в 1984 году.
Ольга Арсланова: Владислав Олегович, смотрите, если первая волна – это действительно форс-мажор, и даже дамба была построена не под те показатели, то предусмотреть вторую волну, наверное, можно было уже по теории вероятности. Раз случилось, может повториться. Почему ко второй волне не были готовы?
Владислав Полянин: Здесь мы, опять-таки, говорим об уникальных явлениях. Это горные и предгорные территории. Выпало огромное количество осадков. За трое суток до 4 месячных норм осадков. Это практически тропические ливни над этой территорией. И, опять-таки, оценить вероятность этого события еще предстоит нам. Это надо проводить специальные исследования. Но, опять-таки, даже если бы мы были где-то готовы, все равно мы могли бы частично избежать жертв, которые там были, и социально-экономического ущерба, который там произошел. Но в целом даже при тех обстоятельствах, которые сложились, мы не то что были не готовы. Здесь вопрос не такой простой, готовы мы или нет.
Иван Князев: В целом можно сказать – звезды, что ли, так сошлись?
Владислав Полянин: Сложились те обстоятельства, которые сложились в этих условиях. Здесь вопрос даже не в предсказании этого явления как такового. Мы можем говорить о том, что выпадут сильные дожди с грозами. Местами очень сильные дожди. Но это понятие «сильные дожди» и «очень сильные дожди» достаточно растяжимо. Мы можем говорить, что может выпасть 50 мм осадков, это подходит под эту категорию. А может выпасть до 300-400 мм осадков.
Иван Князев: Я хочу вопрос Анне задать. Анна, Пензенская область пишет: «Каждый год у нас страна переживает одни и те же наводнения, одни и те же пожары, одни и те же природные катастрофы». Москва и Московская область посмотрели ваш сюжет, народ пишет: «Господи, люди живут, как в XVI веке». Некоторые даже пытаются, насколько я понял, перечислять деньги, что сейчас делать не нужно. Номер 5445.
Анна Тарубарова: У меня есть контакты этих ребят.
Иван Князев: И вам, кстати, тоже привет передают. Есть СМС-ки. Я просто что хотел спросить? Лично у меня впечатление: какая-то дикая безысходность. При этом каждый день все средства массовой информации радостно рапортуют: «Туда приехал Мутко. Туда приехал президент. Сейчас все там хорошо». Но элементарно связи нет. И вообще непонятно, что эти люди будут делать дальше. А у нас опять вторая волна.
Анна Тарубарова: Знаете, я оттуда привезла не только репортаж, но и новое выражение, которое характеризует в принципе всю ситуацию, есть такое выражение: «А мне хоть матушку репку пой». Я стала копаться. Это мне ответил один из жителей на вопрос «вы то как живете?» Стала копаться, что это за выражение. Просто некогда было выяснять. Это выражение, обозначающее ощущение полной беспомощности. Люди так сейчас характеризуют то, что с ними происходит. Насчет второй волны. К ней готовились. Во всяком случае, в Тулуне мы с воскресенья мониторили то, что происходит там. Каждые 2 часа дается гидрометеорологическая сводка. И подъем воды шел поступательно: +15, +20 см. И уже в понедельник все понимали, что затопит. Но многие люди, как часовые. Заезжаешь в город – на дамбе, как часовые, стоят люди. Я подхожу, говорю: «А что вы ждете?» - «Смотрим, как вода прибывает. Прошлый раз тоже подходила – ну, подтопит, но ничего, по грудь вода была. Залезем на крышу, переждем». Тут же в 100 м от них военные красят забор, там, где месяц назад была вода, там уже высажены сосны, потому что это будет лесопарковая зона. Да. Она уже не жилая. Все разгребли достаточно быстро. Потому что ассистент оператора нашего коптера, когда была первая волна паводка, он говорит: «Очень хорошо все разгребли». Он мог оценить ситуацию, как там потрудились. Да, разгребли хорошо. Но был ли смысл что-то восстанавливать, сажать эти деревья, красить заборы, когда пришла вторая волна? Я не очень понимаю. Смотрите, такая картина. На дамбе, как часовые, жители ждут – поднимается вода. Следом пытаются что-то восстановить, сажают деревья. А тут самосвалы отваливают, отсыпают грунт, потому что будет 10 м вода. И, собственно, все прогнозы оправдались. Да, вода была 10 м. Чуть больше. Перевалило. И, естественно, была залита федеральная трасса «Сибирь».
Ольга Арсланова: Ань, скажи, пожалуйста, как сейчас идет выплата компенсаций и выдача сертификатов на новое жилье? Есть ли надежда на то, что все необходимое и все обещанное люди получат? Хотя вопросы об объемах тоже часто поднимаются.
Анна Тарубарова: Судя по тому, как работает администрация, как работает губернатор, который, мне кажется, вообще не спит и объезжает все населенные пункты, общается с каждой бабушкой, которая рассказывает ему о своей беде, складывается ощущение, что все хорошо. Но во вторник мы были в администрации города Нижнеудинска. Холл администрации похож на вокзал. Там бесконечно снуют люди. Причем, что печально, очень много пенсионеров с ходунками, на костылях, с палочками. Бабушки приходят и целыми днями там сидят. Потому что то у них неправильно какой-то акт составили, то почему-то потерялся их документ, то не учли ребенка в многодетной семье. Просто как будто его нет. И поэтому на 100 000 меньше получит семья. То есть очень много неразберихи. И она связана еще с тем, что не хватает специалистов. Всего, я уточнила, 13 человек работают с документами. Они работают без перерывов, без выходных, вал бумаг. Мы заходили в кабинет.
Иван Князев: А сейчас люди на что живут? Те 10 000 им выплатили. Этого же, наверное, мало.
Анна Тарубарова: К сожалению, такую вещь я скажу. Многие, кто получил сразу 10 000, они просто сразу их потратили. Сами понимаете, на что. От горя.
Иван Князев: Их можно понять.
Анна Тарубарова: И они живут на гуманитарную помощь. На то, что им приносят.
Ольга Арсланова: Владислав, какие прогнозы сейчас? Сентябрь для этого региона – это уже практически зима, низкие температуры ночью. Будет ли жилье к этому времени у людей, не очень понятно. Многие будут замерзать. В общем, условия тяжелые. Понятно, что прогнозировать точно сложно. Но, тем не менее, обычно как климатически там все развивается в это время?
Владислав Полянин: Вы знаете, вообще лето для этого региона, июль-август – это самые многоводные месяцы. В этот период проходит по рекам основной объем воды. Поэтому август тоже относится к многоводным. То есть если вы посмотрите на гидрограф, изменение расходов воды во времени, то это такая пилообразная картина. Вы ее будете наблюдать в течение всего лета. Говорить, точно будет ли еще такой же паводок или, может быть, меньше, сейчас этого однозначно сказать нельзя. Но то, что август относится к многоводным периодам, многоводным месяцам, это мы говорить можем.
Ольга Арсланова: То есть расслабляться еще…
Владислав Полянин: Расслабляться еще рано.
Иван Князев: На местах понимают, что зима близко?
Анна Тарубарова: Да, люди очень этого боятся. Мнение уже связываются со своими родственниками, допустим, в Иркутске, чтобы там переждать, когда холода начнутся. Плюс еще не очень понятна ситуация, будут ли восстановлены детские сады и школы, которые пострадали. Там днем и ночью сейчас идет ремонт. Но не факт, что удастся просушить, притом, что прошла вторая волна, она тоже коснулась. Дожди продолжаются. В общем, тут непонятно, что будет через месяц.
Ольга Арсланова: Скажите, пожалуйста, есть ли какой-то протокол властей при таких случаях? Действия, которые в первую очередь должны выполняться, когда поступает вода, от которых нельзя отступать.
Владислав Полянин: Вы знаете, трагизм всей нашей ситуации в нашей стране в том, что мы начинаем задумываться о каких-то действиях и решать проблемы регионов только после того, когда там происходят какие-то катастрофические явления, в частности, связанные с водной стихией. Так было и в Крымске, так было на Амуре в 2013 году, когда там был исторический паводок. Для того, чтоб решать эти проблемы без наскока, после каких-то катастрофических событий, здесь вообще для решения этих проблем два блока мероприятий существует. Мы их называем «структурные мероприятия». Это все то, что относится к строительству перехватывающих водохранилищ, дамб, развития каких-то инфраструктур, дренажной сети, сети оповещения о таких возможных ситуациях. Это структурные мероприятия. И неструктурные мероприятия, которые основаны на разработке методов оценки вероятности и масштабов будущих наводнений, а также на улучшении и уточнении точности и увеличении заблаговременности гидрологических прогнозов. Вот эти неструктурные мероприятия являются основой для проведения структурных мероприятий. И иногда (даже очень часто) этими неструктурными мероприятиями пренебрегают, основываясь больше на инженерных каких-то, не всегда обоснованных с точки зрения безопасности. Вот размыв дамбы.
Иван Князев: У нас есть звонок. Нам дозвонилась Татьяна из Москвы.
Владислав Полянин: По крайней мере, уже два раза дамба размывалась – в 2006 году, когда был паводок, и сейчас. Она как раз иллюстрирует пример этих несоответствий.
Анна Тарубарова: Я добавлю, что эта дамба сейчас глиняная. Ты идешь по ней и по колено проваливаешься. Она размокла. Она ослабела.
Иван Князев: И, возможно, ее смоет?
Владислав Полянин: Есть технологии, которые позволяют эти процессы заранее рассчитать. Весь мир идет по пути развития информационно-моделирующих комплексов, которые состоят из физически обоснованных и развитых гидрологических моделей. Это в связи с геоинформационными системами, базами данных и инструментами для передачи этих данных между этими блоками.
Ольга Арсланова: Понятно. Послушаем наших зрителей. У нас Москва на связи, Татьяна. Здравствуйте.
Иван Князев: Здравствуйте, Татьяна.
Зритель: Добрый день. У меня вопрос представителю Института водных проблем. Я в газете «Аргументы недели» примерно 2 недели назад прочитала статью доктора, которая говорила о том, что, конечно, все это сложно предугадать, предусмотреть, но «у нас отсутствует система каких-то водохранилищ, которые бы собирали воду, а потом постепенно выпускали». Приводили пример Китая, сколько у них там таких устройств. Миссисипи в Америке. У нас пока не делается. Что вы на это можете сказать? Почему не делается? Будут ли делаться? Планируется ли это делать? Пожалуйста, скажите.
Владислав Полянин: Спасибо за вопрос. Я уже частично на него попытался ответить. Потому что прежде чем что-то делать, нужно основу для этих мероприятий создать. А основа для этих мероприятий – это как раз те методы и те модели, которые существуют, но, к сожалению, которые не везде успевают внедряться. Страна у нас очень большая. Не везде успевают внедряться в практику до того события…
Иван Князев: Это у нас часто такое бывает, когда не везде и не всегда.
Владислав Полянин: Я еще раз повторяю, что обсчитать даже высоту дамбы, необходимость строения водохранилища, объем этого водохранилища – все это можно заранее для отдельных конкретных участков.
Иван Князев: Давайте еще одного нашего телезрителя послушаем. Прошу прощения. Людмила, Краснодарский край. Здравствуйте, Людмила.
Зритель: Да, здравствуйте. Слушаю вас. Я как раз хочу сказать про дамбу, которая находится в Краснодаре. Она дышит на нас. Вся в трещинах. И никто ей не занимается. Не дай бог ее сорвет – она же весь город потопит. Какие колоссальные жертвы, убытки!
Иван Князев: Вся страна сейчас об этом переживает, об этом и думает.
Ольга Арсланова: Скажи, пожалуйста, может быть, были какие-то разговоры у местных жителей о том, как дамба строилась, какие были технологии, кто этим занимался.
Анна Тарубарова: Мне кажется, люди не очень обращают на это внимание. Во всяком случае, те, с кем я общалась, они больше были заняты тем, во что им одеться.
Ольга Арсланова: То есть претензии к властям, что плохо построили, непонятно какая организация и почему именно такой высоты – об этом…
Анна Тарубарова: Об этом ничего не говорится.
Иван Князев: Вероятно, сейчас не до этого.
Ольга Арсланова: Нам вот что пишут: «Именно дамба должна быть полноценным гидротехническим сооружением, а не примитивным насыпным бугром». И спрашивают: «Существующие водохранилища никак не могут остановить сейчас эту воду?»
Владислав Полянин: Дело в том, что этот паводок проходит на реках-притоках водохранилища. И, конечно же, водохранилища снижают вероятность затопления тех территорий, которые ниже по течению от плотины расположены. А снизить какие-то ущербы, как-то решить ситуацию на водосборной территории они не могут.
Ольга Арсланова: Мы продолжаем следить за развитием событий. Наша экспедиция продолжается. Сейчас ведущая Общественного телевидения России Оксана Галькевич, наша съемочная группа работают в Иркутской области. Так что следите за нашими эфирами, за репортажами. И, конечно же, вся помощь, которую мы собирали вместе с вами, куда нужно будет доставлена. Спасибо большое. У нас в студии была Анна Тарубарова, корреспондент Общественного телевидения России, и заместитель директора Института водных проблем Российской академии наук Владислав Полянин.
Владислав Полянин: Спасибо.
Анна Тарубарова: Спасибо вам.