Реальные цифры: рост цен на продукты. Итоги опроса зрителей ОТР

Гости
Сергей Илюха
консультант по работе с ритейлом, член правления Российской ассоциации экспертов рынка ритейла
Николас Коро
член совета Гильдии маркетологов
Михаил Беляев
кандидат экономических наук
Андрей Сизов
директор аналитического центра «СовЭкон»

Константин Чуриков: Ну что ж, на этой неделе мы просили вас присылать данные о том, сколько теперь у вас там, где вы живете, стоят продукты. И для опроса мы выбрали группу товаров ну самой первой необходимости, просто народного потребления, социальные группы: гречка, сахар, растительное масло, те, которые вот чуть что, сразу исчезают с прилавков, если что-то вдруг идет не так. Ну, молоко, картошка, мясо; добавили мы также туда яйца. И вся страна от Чукотки до Калининграда поучаствовала в нашем опросе.

Ну, больше всего, пожалуй, впечатляет то, в какой отрыв ушли цены на хлеб и картошку. Кое-где самый дешевый хлеб все еще продают по 15 рублей, но чаще от 46 до 60 рублей. Тут еще надо уточнить, какое именно конкретно наименование этого хлеба. Картофель по 40 уже не найти, все чаще встречается по сотне за килограмм, как будто его как-то к доллару подтянули.

Ну, понятно, что самые высокие цены там, где и всегда, на Дальнем Востоке. Вот, например, SMS из Чукотки, Билибино: «Сахар 220, яйцо 470. Люди разбирают все, что по старым ценам, продукты и бытовую химию».

Говядина. Говядина теперь – это от 450 до 1 000 рублей за килограмм, это вот такой разброс цен, судя по вашим сообщениям. Гречка наша любимая, наша народная: максимальная стоимость, по данным зрителей, от 200 до 400 рублей, и это за пачку 800 граммов. Сахар – примерно 180–220, молоко – 120 за литр. Ну, наш человек, конечно, не теряется, первыми спохватились пенсионеры в Орловской области, например: не только скупили сахар по 56 рублей, потом еще с ним вышли на рынок, теперь продают по 220 рублей за килограмм.

О нашей новой ценовой реальности прямо сейчас поговорим. Я приветствую в нашей студии Михаила Беляева, кандидата экономических наук. Михаил Кимович, здравствуйте.

Михаил Беляев: Здравствуйте.

Константин Чуриков: Ну, похоже, мы еще только вот открываем эту реальность. И конечно, главный вопрос, насколько вот эти товары народного потребления, продукты народного потребления останутся продуктами народного потребления. Не станет ли в силу каких-то недоработок, понимаете, каких-то министерств и ведомств то, что у нас, извините, и картошка, второй хлеб, станет недоступна?

Михаил Беляев: Ну да. Ну как? Это наименование, «лейбл» этот с них никто не снимет, потому что просто это товары, потому они и дорожают в первую очередь вот таким образом, потому что они фактически не имеют заменителей, т. е. это те товары, которые находятся в самой сердцевине, в самом центре потребления народа. И собственно, мы понимаем, что замены для этих товаров нет. И поэтому, собственно, и появляется такой ажиотажный спрос именно на эти товары.

И собственно, вот этот клубок, который тут, видимо, обсуждался неоднократно, т. е. появляется ажиотажный спрос, его, пожалуйста, готовы купить по повышенным ценам, розничные сети это тут же удовлетворяют, вот этот «запрос» со стороны населения, и, собственно, получается вот такой замкнутый круг: эти спрашивают – эти отвечают; эти спрашивают снова – эти отвечают, тоже есть хороший ответ.

Вот когда он прекратится, это сказать довольно трудно. Вообще, по идее, ну вот в таком теоретическом плане это тогда, когда он наткнется на платежеспособный спрос и платежеспособный спрос перестанет уже вот по этим ценам работать. Но мы видим, что, собственно, наверное, это еще произойдет не скоро, во всяком случае на несколько месяцев, судя по всему, запал еще остался, потому что у людей есть и сбережения, и какие-то там еще дополнительные источники и пр., пр., они будут держаться до последнего, собственно, как и торговые сети.

Константин Чуриков: Сейчас, наверное, самое такое сложное, самое узкое, тонкое место, потому что еще новый урожай не подоспел, мы живем старым. Как по-вашему, когда есть надежда, что в принципе вот такие сюрпризы уже будут менее возможны, скажем так? Хотя сейчас сложно загадывать...

Михаил Беляев: Ну, Константин, конечно, как мы тоже неоднократно говорили, когда у тебя торговая сеть устроена по такому монополистическому принципу, т. е. там, где участвуют крупные компании, они фактически диктуют цену рынку. И вот это вот такое идеалистическое представление о том, что на рынке цены устанавливаются в результате столкновения сбалансированного спроса и предложения, они подходят для такого рынка, где действуют равноправные продавцы. Там, где есть продавцы, которые доминируют, они, конечно, ориентируются на спрос и предложение, но в принципе они навязывают рынку свои цены. Это не рыночные отношения, это отношения монополистической структуры рынка.

Конечно, когда есть дефицит, очень удобно этим знаменем размахивать и под этим знаменем и лозунгом у них уже руки более свободны для всего этого, для изменения ценников, конечно. Когда придет новый урожай, тогда, конечно, это будет делать сложнее, и, видимо, рост цен, он слегка приостановится. Но говорить о том, что он остановится, наверное, довольно трудно, потому что вот, как, я повторю, устройство этого монополистического рынка – это навязывание своего видения со стороны монополий, как должны выглядеть цены, а они смотрят именно под таким углом зрения. И второе – естественно, есть этот ограничитель, когда у людей просто кончится платежеспособный спрос и они перестанут это покупать...

Константин Чуриков: Деньги кончатся.

Михаил Беляев: Деньги кончатся. Но там, понимаете, еще можно, еще есть один резерв, это когда можно меньше есть, да?

Константин Чуриков: Ну уж не хотелось бы...

Михаил Беляев: Слегка, слегка.

Константин Чуриков: ...до такого резерва, хотя иногда и похудеть хорошо...

Михаил Беляев: Но этот резерв – это уже последний, так сказать, рубеж. А вот когда уже и деньги кончатся, и когда уже, так сказать, есть совсем будет... Мы же видим, что даже есть скрытая-скрытая инфляция, когда цены вроде бы стараются стабилизировать, но это уже давно этот трюк придумали, а пачка молока, допустим, пакет молока, он уже 900 с чем-то миллиграмм, а гречка уже, пакет продается по 800 грамм, хотя цена та же самая... Ну вот это такая превращенная, психологический такой заброс.

Константин Чуриков: Ну да, уменьшают порции.

Я, конечно, ни разу не маркетолог, я думаю, что сейчас надо маркетолога спросить и вас тоже по поводу... Видимо, раз у нас, скажем так, есть какие-то монополии, монополисты, те, кто доминируют на рынке, может быть, нам пришло время их как-то демонополизировать, чтобы у нас появились новые игроки? Но их надо вывести на рынок.

Давайте сейчас подключим к нашей беседе Николаса Коро, это член совета «Гильдии Маркетологов». Николас, здравствуйте.

Николас Коро: Доброго вечера.

Константин Чуриков: Добрый вечер.

Ну вот с тем же сахаром уже опять на те же грабли наступили. Понимаем, что, наверное, и производителей нам недостаточно на наших полках. Как нам сейчас быть, я имею в виду бизнесу, предпринимателям, легко ли им сейчас выйти на рынок, если они что-то новое запускают, новый вид, я не знаю, сахар, хлеба, продукции, т. е., отвечая вызовам времени, что-то производят?

Николас Коро: Да времена всегда непростые. Вообще не бывает для бизнеса простых времен. Но мы должны помнить о том, что любой кризис – это стартовая возможность для другого. Если кто-то уходит, то на его место могут прийти двое-трое, свято место пусто не бывает. И это не какое-то шапкозакидательство – это норма рыночных отношений. Если кто-либо долгое время, закрепившись на рынке, занимал эту позицию и уходит не очень красиво с точки зрения бизнеса, разрывает отношения, то на его место всегда могут прийти те, кто ютился на соседних, более мелких, более локальных рынках либо реализовывал себя в интернете, вот и все.

Константин Чуриков: Николас, они могут, они, конечно, могут прийти, но их могут не пустить в эти торговые сети, с одной стороны. С другой стороны, говоря об интернете, мы понимаем, что и интернет нынче изменился и те традиционные способы продвижения, которые были, уже не работают просто потому, что этой соцсети, этих соцсетей в нашей стране нет, они экстремистские, они запрещены.

Николас Коро: Давайте поэтапно. В первую очередь, действительно, не все то место пустует, если оно завешено табличкой с политкорректным «Временно закрыто». Дело в том, об этом просто не принято говорить по понятным причинам, потому что те, кто якобы ушел, опасаясь санкций и давления уже со стороны собственных правительств, из российских торговых сетей, ушел не просто так, а ряд из них – это ключевые бренды, крупные бренды – заплатили загодя на 2, 3, 4 месяца вперед, сохраняя за собой якорное место в торговом центре. То есть, с одной стороны, мы вроде бы как ушли, выполнили требования санкционных правительств, с другой стороны, мы никуда не уходим, не отдавайте наше место. И владельцы торговых сетей прекрасно понимают, что занавесочказанавесочкой, но денежка ежемесячная все-таки капает.

С другой стороны, есть действительно вакантные места, и в данном случае сети реально ожидают новых предложений от рынка. Но для этого любой производитель товара, это food или non-food, не важно, какой категории, должен ответить для себя на три вопроса: что я могу, кому я это адресую и что мне дадут. Причем самый последний вопрос, он очень интересен, потому что его ранее не было, потому что сейчас вслед за Москвой практически все главы областей, краев, все главы регионов обязаны и разрабатывают вслед за Москвой те преференциальные пакеты поддержки и замещения вакантных пустот в торговых сетях для собственных производителей. Просто все производители, ну честно говоря, за последние 5–10 лет вообще не захаживали в областные администрации, потому что считали, что это не для них, вообще это совершенно бессмысленно. А сейчас, пожалуй, пора идти в администрации, пора идти в торгово-промышленные палаты и узнавать, что мне дают, какая помощь мне будет обещана и гарантирована. И многие...

Константин Чуриков: Да там, может быть, вы знаете, есть подозрение, что большинство из них скажут, что у них одна помощь, они ждут одну помощь, чтобы их взяли на полку большого магазина. Потому что до сих пор им говорили: «Нет, вы мелкие, у вас объем не тот, вы нам не интересны, идите гуляйте, мы будем с большими игроками».

Николас Коро: А вот это как раз второй пункт, кто моя аудитория. Дело в том, что традиционная ошибка, которая была в последние годы, – «я захожу в торговый центр, потому что я хочу продаваться». При этом мало кто анализировал, а целевая аудитория того, что я выпускаю, и того, кто ходит в этот магазин, она одна и та же или нет? Действительно, обостренное какое-то маркетинговое безразличие было. Поэтому, прежде чем идти в торговый центр, нужно в первую очередь понять, моя продукция для аудитории этого торгового центра или нет. И если нет, то искать свою аудиторию своего торгового центра, а не просто потому, что по соседству этот торговый центр, он мне удобен.

Константин Чуриков: Да, хорошо, спасибо большое, спасибо, Николас. Николас Коро, член совета «Гильдии Маркетологов». Я думаю, что у сахара, у гречки, у хлеба, у картошки сейчас аудитория примерно одна и та же, ха-ха.

Михаил Беляев: Ну да, да.

Константин Чуриков: Это все мы...

Михаил Беляев: Хотя у сахара так больше, наверное, все-таки пенсионеры...

Константин Чуриков: 50+, да?

Михаил Беляев: Да, это 50+, потому что именно у них, они вооружены тяпками, именно они вооружены этими самыми, снабжены приусадебными участками, где там зреет смородина, яблоки, вот это все, надо варенье варить, компоты компотить, огурцы в банках солить и т. д. Молодежь, по-моему, сейчас этим меньше занимается, а вот пенсионеры, они все еще никак от этого... И для себя, и для детей, как говорится.

Константин Чуриков: Ну, теперь, нынче, когда TikTok уже не тот, понимаете, бабушка может и внуков попросить, и увидят, как это все делается, из чего все происходит.

Михаил Беляев: Ну да...

Константин Чуриков: Давайте сейчас вместе с нашими корреспондентами посмотрим, что творится в магазинах, сколько там стоят нынче гречка, сахар, яйца, растительное масло, молоко, картошка – в общем, все, о чем мы сегодня говорим. А потом вернемся в студию.

СЮЖЕТ

Константин Чуриков: Ну и также напомним, что президент поручил правительству проработать параметры повышения, внеочередного повышения МРОТ, минимальной зарплаты, промежуточного минимума, пенсий, выплат и зарплат бюджетников, но это тема одна. Другая тема – это, конечно... Вот сейчас мы видели сюжет, Михаил Кимович, но самое главное, мы не увидели пустот в магазине, да? То есть вот это привычное, то, что у нас так вот перещелкивает, конец 1980-х – начало 1990-х гг., когда вот приходишь и ничего нет. Вот слава богу, сейчас не так.

Михаил Беляев: Ну да, дефицита нет. Вот как раз это и свидетельствует о том, что у нас вот та структура торговли, о которой я только что говорил: дефицита нет, а цены растут, потому что рынку цены диктуют... Не вот складываются в результате спроса и предложения, предложение есть, а цены продолжают расти, потому что монополизированный рынок и участники этого рынка в виде продавцов, они свое дело знают очень, так сказать, уверенно и уверенно повышают цены.

Кстати, вот маркетолог когда говорил о том, что если кто-то уйдет с рынка, придет другой, – понимаете, другой-то придет, но от этого монополистическая структура рынка не изменится, от того, что один ушел, другой пришел. И это не важно, что ушел иностранец, а придет свой. Свой точно такой же капиталист, как и иностранец, и исповедует точно такую же идеологию, о которой в свое время писал Маркс и чуть-чуть Владимир Ильич Ленин.

Константин Чуриков: То есть нам... И нам в этой ситуации, в такие времена что делать?

Михаил Беляев: А нам... Это закон рынка, это закон рынка, причем...

Константин Чуриков: Нам ФАС подключать?

Михаил Беляев: Да, вот вы меня подводите, да, к этому моменту. За этим надо не мониторить вот эти вот цены, не правительство должно мониторить, а у правительства в составе, в структуре есть специальная... Правда, к сожалению, служба, у него ранг службы, а не министерства, т. е. на ранг ниже. То есть надо придать ему такие полномочия, которые бы могли ограничить... Сейчас я объясню...

Константин Чуриков: Так и назвать «спецслужбой»?

Михаил Беляев: Ну, «спецслужба», да. Нет, это министерство должно быть, потому что у министерства другие, более серьезные полномочия, чем у службы, служба – это на ранг ниже полномочия. И ограничивают не цены, не цены ограничивают, потому что тут же найдется охотник, не буду называть их фамилии, которые скажут, что мы не можем допустить управления ценами в ручном режиме, потому что это вызовет дефицит. Это действительно будет так. Но мы, на поверхности явлений это одно и то же, но мы ограничиваем не цены, а мы ограничиваем аппетиты монополий: мы выявляем их сверхприбыль и разрешаем, по идее, – ну, еще не разрешаем пока, но должны разрешать – получать им среднюю прибыль, среднюю отраслевую, но не получать сверхприбыль, которая получена за счет накрутки цен. Вот тогда все будет в порядке.

Константин Чуриков: Мы сейчас подключаем к нашей беседе Сергея Илюху, это член правления Российской ассоциации экспертов рынка ритейла. Сергей Александрович, здравствуйте.

Сергей Илюха: Добрый день.

Константин Чуриков: Вот мы сейчас говорим как раз, как себя, ну или как бы не самого себя, не самих себя, а вот ФАС разумно ограничит участников рынка. Что касается ретейлеров, вот как вы думаете, какой объем прибыли, скажем так, доля прибыли нормальна, а какая уже сверхприбыль и тут как раз надо ее отсекать?

Сергей Илюха: Да вопрос вообще некорректный, какая нормальная, какая не нормальная.

Константин Чуриков: Нет, ну почему?

Михаил Беляев: Да как раз корректный абсолютно.

Константин Чуриков: Вполне корректный вопрос.

Михаил Беляев: Это просто уход от ответа на вопрос.

Сергей Илюха: А какая нормальная? Вы знаете, был мультфильм старый: пять кокосов – это куча? А девять кокосов – это куча?

Михаил Беляев: Да нет, ну это казуистика, это уход от ответа на вопрос просто.

Константин Чуриков: Нет, Сергей Александрович, давайте, вот какая прибыль сейчас в принципе показывается нашими крупнейшими, скажем так, в прежнее время, до специальной военной операции, какую прибыль они показывали, например, по итогам прошлого года.

Сергей Илюха: Чистая прибыль идет где-то в районе от 2 до 5% и не больше.

Михаил Беляев: Ну-ну-ну.

Сергей Илюха: Почитайте отчеты.

Михаил Беляев: Ну, отчеты составляются...

Константин Чуриков: Так, мы можем верить этим отчетам?

Сергей Илюха: Нет, если мы не верим отчетам, то чему мы верим? Вашей экспертизе «ой-ой-ой»? Ей я тоже не верю.

Михаил Беляев: Отчеты составляются, как мы знаем, в трех вариантах: первый отчет для руководства, второй для акционеров и третий для аудитора, это всем известно.

Сергей Илюха: Ну, с таким отношением, конечно, как можно с вами спорить, если всем известно.

Михаил Беляев: Нельзя спорить.

Константин Чуриков: Нет, секундочку, Сергей Александрович, у нас задача даже не поспорить, а разобраться. Хорошо, тем не менее возникают так или иначе, периодически возникают, да, претензии, и сейчас тоже в ряде областей, к крупнейшим ретейлерам у ФАС, и, видимо, неспроста. Мы хотим понять только одно, как со стороны ретейла можно было бы, скажем так, сбить цены, сделать так, чтобы они не очень сильно росли, вот и все. Чтобы не было дикого капитализма на гречке, на сахаре и на хлебе.

Сергей Илюха: Понимаете, какая ситуация, я считаю, что сбить цены можем только мы с вами, покупатели. Я вот на днях давал прогноз по рынку электронной техники. Электронная техника сейчас выросла в 1,5–2 раза в любом случае. Почему? Это рост идет на ажиотажном спросе, так же как и на продукты питания. Как только ажиотажный спрос пропадет, цены на электронную технику не уменьшатся...

Михаил Беляев: Они уже уменьшились.

Сергей Илюха: ...но сети опять начнут проводить акции и, соответственно, оптимизировать вот свои продажи, и в результате цена для покупателей снизится.

Константин Чуриков: Сергей Александрович, но мы сейчас больше...

Сергей Илюха: То же самое с продуктами питания.

Константин Чуриков: ...все-таки не про технику, как вы заметили, а именно о продуктах, техника-то бог с ней, ладно.

Сергей Илюха: Да. Тот же эффект будет и с продуктами питания. То есть сейчас завышают, поднимают цены, поднимают по всей цепочке. Вот меня больше всего «веселит» картофель: там и импортной составляющей нет, и упаковки нет, ничего нет – чего он растет? Он растет только на том, что его можно продать покупателю уже не 40 рублей, а за 60 рублей.

Михаил Беляев: Вот об этом и речь.

Сергей Илюха: Как только покупатель перестанет ее покупать за 60 рублей, ограничит свое потребление, для того чтобы поддерживать вот эту цепочку товаросбывающую, загружать логистику, избегать просрочки, т. е. порчи картофеля, его начнут продавать по 50, потом по 40.

Константин Чуриков: Сергей Александрович, вы знаете, вы меня немножко извините, но это напоминает то же самое, что у нас с авиацией, с ценами на билеты. То есть пока вы будете хотеть летать, не знаю, из Москвы в Сочи, цены на билеты будут высокие; как только вы не захотите летать, они упадут. Но здесь мы все-таки говорим не об авиабилетах, о товарах народного потребления. Да, про сахар давайте сейчас забудем, но в принципе хлеб нужен каждый день, молоко нужно каждый день – и что, каждый день повышать цены, поскольку это пользуется все время спросом?

Сергей Илюха: Нет, я говорю об ажиотажном спросе. И второе, как вы совершенно правильно сказали, нужно контролировать цепочку. То есть вот сейчас, вчера воронежский ФАС задал совершенно логичный вопрос «Магниту» и «Пятерочке», почему сахар по недорогим ценам не доходит до магазинов условно, почему они его придерживают, создавая искусственный ажиотаж. Потому что ажиотаж – это инструмент, для того чтобы продавать дорого.

Константин Чуриков: Вот.

Сергей Илюха: Как только нам всем вместе удастся победить ажиотаж, рост цен начнется по объективным причинам. Я вам скажу как, скажем так, ретейлер с большим стажем: когда у меня нет товара, я его куплю у поставщика по любой цене, для того чтобы у меня не было пустой полки. Когда у меня нет ажиотажного спроса, я начинаю выбирать между поставщиками и поставщики начинают конкурировать между собой. В первую очередь инструмент конкуренции между поставщиками – это цена. И в этом случае уже вся цепочка начнет возвращаться к вменяемому ценообразованию. То есть ажиотаж ведет к росту цен, что ни говорите, вот товарищ кандидат экономических наук, он подтвердит, что чем выше спрос, тем дороже можно продавать.

Михаил Беляев: Ну...

Константин Чуриков: Хорошо, спасибо, Сергей Александрович. Сергей Илюха, член правления Российской ассоциации экспертов рынка ритейла. Михаил Кимович?

Михаил Беляев: Ну что? Собственно, это, на мой взгляд, уже появляется вопрос веры, а не вопрос знаний. Мы видим, что как раз иллюстрация-то, ну вот что, значит, спасение утопающих – дело рук самих утопающих? Давайте перестанем летать, давайте перестанем потреблять, давайте, вот когда мы объявим бойкот вот этим самым сетям, вот тогда, значит, и все это...

Константин Чуриков: Райкин говорил: «А давайте снизим наши потребности».

Михаил Беляев: Да. Но, понимаете, это разговор, который слышится совершенно неоднократно, и он даже... Его как-то критиковать неудобно.

Ну вот тут был пример с картофелем приведен, что, когда картофель начнет портиться, вот тогда, значит, будут снижаться цены. На самом деле еще классики политэкономии говорили, что вот по повышенным ценам лучше продать немножко меньше, но получить ту же самую прибыль, и прибыль даже еще больше получается, потому что меньше затратил хлопот на вот эту небольшую массу товаров, но ты их продал по той же цене и прибыль там даже, получается, по объему та же самая, а по норме даже больше получается. А то, что она уничтожена, какая-то часть сгнила, пропала, – это уже никого не волнует, и мы тому примеров знаем много из западного опыта. Так что это совершенно никакие не доказательства и совершенно не объяснение.

И ажиотажный спрос... Ну какой ажиотажный спрос на хлеб? Ну какой ажиотажный? Что, все покупают по 25 батонов, что ли, хлеба? Я понимаю еще сахар, это я могу еще понять, что его покупают...

Константин Чуриков: Ну, если там я котлеты готовлю, я там прикуплю еще полбуханочки...

Михаил Беляев: Да-да-да, на полк, на всех правнуков готовлю, покупаю кило мяса и 25 батонов хлеба по рецептам советского общепита, ха-ха. Но я себе не могу представить, как вот кто-то в здравом уме, если... А, кстати, если он корову не держит, при советской власти еще буханки черного хлеба покупали, потому что коров кормили этим самым делом. Никто в здравом уме и твердой памяти 25 батонов не будет покупать, так что с хлебом-то, наверное, вообще никакого ажиотажа нет, а цена там растет, и растет неудержимо. Так что тут все... Ну я говорю, тут даже неудобно, т. е. любое слово – это просто занимать время эфирное и слушателей.

Константин Чуриков: А как вы думаете, вот фактор курсов валют... Я понимаю, что сейчас там и доллар, слава богу, и евро подешевели...

Михаил Беляев: Да.

Константин Чуриков: Вот это как-то влияет на нашу отечественную продовольственную продукцию? Ну понятно, она там не целиком отечественная, упаковка там какая-то импортная. Вот фактор?

Михаил Беляев: Константин, дело в том, что вот когда мы имеем дело с повышением цен, это есть инфляция, кто бы ни поморщился, если даже кто-то поморщится при этом слове, ну ничего, придется пережить, инфляция. И вот когда есть повышение цен, такого не бывает, что на что-то цены растут, а на что-то они не растут, – они растут разнонаправленно. Вот представьте себе речку, речка течет она вся, где-то быстрее, где-то медленнее, но она течет вся, мы пренебрегаем омутами, уж если быть, кто-то там буквоед у нас особый и знает, гидролог хороший, течет все.

Поэтому, значит, если у нас курсовая разница вот эта вот рублевая влияет на повышение цен на какие-то товары, в данном случае мы видели всплеск цен на электронику, в т. ч. и включая ажиотажный спрос на компьютеры, на телефоны, еще на что-то, на бытовую технику, то, значит, вслед за ней подтягиваются и остальные цены, даже независимо от того, т. е. это вот поток пошел, вот вы сдвинули поток. Но курсовая разница, она образовалась вот от чего, что у нас, надо тоже это принять во внимание, сейчас очень модно приглашать комментировать экономические темы политологов. Они рассказывают понятно...

Константин Чуриков: И наоборот.

Михаил Беляев: ...доступно, но только неправильно, ну так, в силу своего политологического понимания, ничего не хочу о них плохого сказать, они, видимо, что-то знают, но не в области экономики, особенно валюты. Значит, курс валюты одной по отношению к другой зависит от общего состояния экономики. Вот по состоянию на 24–25 февраля у нас с экономикой ничего такого особенного не было, что могло бы указать на то, что рубль у нас должен упасть по отношению к доллару. Он должен был чуть-чуть удешевиться на плохих новостях, естественно, но не до такой степени.

И тут вдруг у нас случился феномен денежно-кредитного регулирования, ставка под 20% и ограничение, естественно, в целях стабилизации ситуации, естественно, в целях защиты вкладов граждан. Но граждане у нас, понимаете...

Константин Чуриков: Они не поняли, что это для этого.

Михаил Беляев: Они учебники по политэкономии, плохо все их изучали, и они поняли, что «хватай мешки, вокзал отходит», т. е. самое время, бегом, сахар куплен, гречка куплена, пора спасать валюту, пора спасать рубли...

Константин Чуриков: Но не в слитке же золота, вот действительно инвестировали в гречку.

Михаил Беляев: Да-да, пора спасать все вот это. И тут рубль, значит, рухнул по отношению к этому самому доллару и, собственно... А дальше мы получили уже, поскольку все эти компьютеры и телефоны в основном покупаются за рубежом, они пошли уже, вернулись 1990-е гг., ценники уже в у. е. там уже стоят, цены взлетели в 1,5 а то и 2 раза на некоторые модели. Собственно, это и определило вот этот ажиотажный спрос, а вслед за ним и, собственно, чуть-чуть остальное стало подтягиваться.

Кстати, сейчас, когда новостной фон уже стал нормализовываться и близок к нормальному, мы видим, что рубль стал откатываться на свои вот такие естественные позиции. Он, конечно, до 76 не дойдет, он остановится где-то на 80–82, может, чуть больше, потому что слишком сильное было падение и слишком длительное, восстановления полного не будет. Но мы видим, что...

Константин Чуриков: Нет, ну сам откат назад уже выглядит как маленькое чудо, согласитесь.

Михаил Беляев: А откат назад – это восстановление тех позиций, которые и были, но они были отклонены ажиотажным спросом. Это не чудо, это вот предсказание тех, кто разбирается в валютных курсах, это было предсказано.

Константин Чуриков: Для нас, обывателей, газ за рубли – это уже немножко чудо.

Михаил Беляев: Да, а это чудо, это чудо. И мы видим, что уже идет восстановление вот этих вот электроники, ITtechnologies, вот эта самая продукция. Но ожидать этого же от продовольствия я бы не стал. Вот продовольственные цены, я тут не раз озвучивал афоризм, который я очень люблю и им горжусь: цены, как пешки на шахматной доске, назад не ходят. То, что нам предлагают какие-то отдельные акции, отдельные там какие-то красные ценники, еще что-то, – это маркетинговые ходы, не более того, но не влияющие на общую инфляцию. Инфляция – это явление, и с ней надо бороться так, как борются с инфляцией.

Константин Чуриков: Давайте послушаем Андрея Сизова, директора аналитического центра «СовЭкон». Андрей Андреевич, здравствуйте.

Андрей Сизов: Добрый вечер.

Константин Чуриков: Я вас не буду спрашивать, что теперь надо покупать, вот, потому что это опять будет нагонять панику. Нет, давайте на самом деле просто расскажем как есть. Что сейчас вот из наших отечественных продуктов, скажем так, наиболее зависимо от вот этого проклятого курса доллара, курса евро, от какой-то импортной составляющей? Потому что мы же не до конца еще пока импортозаместились. Что вы скажете?

Андрей Сизов: Ну, пока мы являемся частью мирового рынка, пока мы не являемся Северной Кореей, все валютные курсы, естественно, на нас будут сказываться, являемся мы импортерами или являемся мы экспортерами, потому что все-таки мир торгует твердой валютой, если рубль упал, то у вас подорожало. Другое дело, что да, был большой шок, большое падение, о чем вы сейчас немного говорили, но потом пошло заметное укрепление рубля, и, я думаю, в ближайшие недели ситуация должна успокаиваться, если не будет новых шоков.

Константин Чуриков: Так, ну далеко не все мы можем произвести сами. Я понимаю, что есть, с одной стороны, такой экзотический для наших широт, но в то же время народного потребления продукт, как банан. И вот как сейчас устроены эти в изменившемся мире логистические цепочки? Все ли там в порядке?

Андрей Сизов: Ну, еще раз, дело не только в бананах. Если уж на то пошло, больше всего подорожал сахар, и мы полностью сахаром обеспечены, сахара достаточно.

Константин Чуриков: Это я наперед думаю, Андрей Андреевич, потому что у нас иногда бананы стоят дешевле моркови, так что да.

Андрей Сизов: Да. Ну давайте тогда начну с базовых вещей, из-за чего...

Константин Чуриков: Так...

Андрей Сизов: Несколько составляющих. Одна составляющая, основная – это резкое падение рубля. Вторая составляющая – это скачок спроса со стороны потребителей, в первую очередь на товары длительного хранения, вот гречка, которую вы показываете, крупы, сахар, соль, чай. И третья составляющая, да, это цепочка поставок. Были перебои, я думаю, они есть, но, возможно, не такие большие, как может показаться по заголовкам, поставки идут, пустых полок мы все-таки не видим. Действительно, они есть местами, но это просто разобрали сахар...

Константин Чуриков: Такие проплешины легкие, да.

Андрей Сизов: Да, легкие проплешины – это все-таки не то, что ничего нет, ничего не завозится. Нет, цепочки поставок хуже, но работают, поэтому каких-то совсем уж перебоев быть не должно. При одном важном условии – конечно же, если не будет какого-то регулирования цен, если не будет попыток их административно зафиксировать. Потому что тогда цены, конечно, будут приятные начальству, но на этих полках действительно ничего не будет, потому что продавать себе в убыток долго невозможно.

Константин Чуриков: Ну да, и в конечном итоге и начальству это, как вы говорите, будет неприятно. Андрей Андреевич, а как изменится, как вы думаете, ассортимент в ближайшее время? Я не знаю, ну сложно что-то планировать, прогнозировать, но тем не менее у вас аналитический центр, вы все знаете. Что нас ждет? Сужение спектра?

Андрей Сизов: Да. Ну, во-первых, скажем, по основным товарным группам мы в целом всем обеспечены, т. е. краткосрочно однозначно. Плодоовощная продукция – это то, что наиболее высока доля импорта, она продолжает поступать. Молочная продукция, где тоже относительно высока доля импорта, она продолжает поступать, ну и при этом, естественно, основной поставщик импортной молочной продукции – это Беларусь, т. е. там перебоев быть не должно каких-то серьезных.

Что будет меняться? Будет меняться, в целом цены будут расти еще, думаю, несколько недель они будут расти довольно быстро, потом можно ожидать замедления. Что еще будет меняться? Это в целом меняться будет ассортимент, будет он у́же, будет он проще. Потребитель раньше мог прийти и купить, например, не знаю, наггетсы куриные, т. е. он зашел, дома поставил, минуту погрел, у него готов ужин – вот этого всего будет меньше. То есть будет меньше наггетсов, больше будет целой замороженной курицы, которую вы сами должны принести домой, разделать, обжарить и только...

Константин Чуриков: Да-да, связь...

Андрей Сизов: Такое упрощение, оно, конечно, будет. Ну и плюс еще будет что происходить – это упрощение... Будет происходить т. н. даунсайзинг, т. е. будут пытаться сглаживать для потребителя рост цены уменьшением постепенным упаковки. Был литр масла, потом будет 900 миллилитров масла, потом 800, потом 700, а цена будет не особо меняться вроде бы за бутылку. При этом, естественно, за литр масла цена будет расти.

Константин Чуриков: Да, а потом мы станем такими стройными, как вот когда-то были. Да, спасибо большое, Андрей Андреевич. Андрей Сизов, директор аналитического центра «СовЭкон».

Это вот в одной соцсети, ныне уже, так сказать, запрещенной, несуществующей, там такая группа есть, они старые фотографии выкладывают, и правда, многие поразились, насколько раньше все такие стройненькие, подтянутые, худенькие, то ли дело сейчас.

Михаил Беляев: Ну...

Константин Чуриков: Ну, посмотрим, как что изменится.

Хорошо. Михаил Кимович, значит, всем понятно, что ажиотажный спрос создают паникеры, не знаю, телевидение отчасти.

Михаил Беляев: Да.

Константин Чуриков: Ну, мы-то хотим разобраться, но отчасти тоже, да, люди смотрят, «ой, разговаривают о гречке, значит, надо бежать покупать».

Михаил Беляев: Ну да.

Константин Чуриков: Как этот, так сказать, ажиотаж, градус понизить?

Михаил Беляев: Ну, вы знаете, это уже вопрос веры, как я говорю, а вера, она не доходит, она коренится не в уме, а в сердце, а до сердца не достучаться. Конечно, есть, может быть, определенное разумное число людей, которые поняли и, может быть, они уже купили и из этих рядов ажиотажников выпадут. Но до конца сказать, что до нуля с ними, конечно, справиться не удастся, они будут присутствовать. Но их влияние, еще раз повторю, не столько сами вот эти вот люди, которые предъявляют ажиотажный спрос, а та реакция на них со стороны торговых сетей.

И вот Андрей Андреевич опять сказал, упомянул, что не надо допускать регулирования цен, потому что будет дефицит. Андрей совершенно прав. А я повторю, что регулируют не цены, не цены, а регулируют прибыль, сверхприбыль, которую монополия получает за счет своего диктата рынку. На поверхности явлений это все равно отражается в снижении цены, но механизмы воздействия на спрос и на дальнейшее производство и торговлю совершенно разные. На поверхности явлений одно и то же, снижение цены, а механизм, который включается при этом, совершенно разный. Когда вы ограничиваете цены, появляется дефицит; когда вы ограничиваете прибыль, механизм продолжает работать так, как он работает, только менее темпово строится коттедж предпринимателя.

Константин Чуриков: А когда... Ну, желательно уже... И вариантов нет, только в России, больше его теперь нигде не построить.

Михаил Беляев: Да.

Константин Чуриков: А когда, например, ограничиваются, может быть, не цены, а вот эта налоговая составляющая? Сегодня один из ваших коллег у нас в эфире предложил, например, стоимость литра солярки снизить.

Михаил Беляев: Константин, еще раз...

Константин Чуриков: Это бы помогло?

Михаил Беляев: Монополиям все равно, какой налог, какой там этот самый... Нет, им не все равно, но не в этом корень. Еще раз, корень зла – это в монополистической структуре, вот в чем корень зла, а не в том, что есть какой-то налог, спрос, предложение, количество проверок... Там еще чего-то можно придумывать сколько угодно. Для монополий, они знают свое дело базовое – повышать цены, вот и все, при любом удобном случае. И если вы снизите налог, то вы не снизите цену, вы увеличите прибыль монополий.

Константин Чуриков: Решение, значит, запретить экспорт зерна, ну знаете, да, приостановить, – грамотное? Что это нам даст?

Михаил Беляев: На мой взгляд, все-таки грамотное. Ну, тут Андрею Андреевичу было бы сподручнее ответить, но я вот как макроэкономист считаю, что в данном случае оно было правильное, грамотное, в т. ч. в том русле, при ответе на тот вопрос, который вы поставили, для того чтобы успокоить народ. Потому что у нас же народ четко связывает, что у нас чего-то нет, потому что это мы все продаем и помогаем развивающимся странам. Это вот тоже искоренить невозможно еще со времен советской власти, что у нас нет ничего, потому что мы всем все помогаем.

Константин Чуриков: Что мы каждый день им кредиты прощаем...

Михаил Беляев: Да, бумагу мы туда отправляем вот эту писчую, все что угодно. Ну, я шучу, конечно, но недалеко, мысль такая: мы всем помогаем, все отправляем туда, поэтому у самих ничего нет. Значит, это скорее такого не вот экономического свойства вроде бы такое действие, но сильное психологическое, а это тоже, психология – это один из факторов, который управляет экономикой.

Константин Чуриков: Влияет на экономику напрямую.

Михаил Беляев: Конечно.

Константин Чуриков: То есть мы себя сами загоняем в эту ловушку своей вот этой головой, которая нам говорит: «Ой, все плохо, все пропало»?

Михаил Беляев: Конечно, да. Нужно трезво подходить к этому самому, ко всем вопросам, ну и, может, почитать какой-нибудь учебник, уж не хочу навязывать свое, народ так напрягать, но...

Константин Чуриков: Ну давайте, напрягите, время есть еще, что почитать.

Михаил Беляев: Ну, если есть, но все-таки овладевать. Понимаете, хотим мы или не хотим, мы живем в рыночной экономике, мы живем в таких вот обстоятельствах...

Константин Чуриков: Многие уже не хотят, кстати.

Михаил Беляев: Нет, а уже пути назад нет. А что они хотят? Они хотят ввести плановую экономику?

Константин Чуриков: Подождите, у нас сейчас экономика перестраивается, Михаил Кимович, она перестраивается. Ну элементарный пример, у нас теперь вот, целые олигархи такие в прошлом, они сейчас вот сидят у себя в Лондоне и понимают, что, ну как в том фильме, ничего у тебя нет, ты голодранец, заплатить уборщице и водителю нельзя.

Михаил Беляев: Да.

Константин Чуриков: Означает ли это, что наша экономика (сейчас, пока есть время) перестраивается наконец-то не под них, а под нас, под обычных людей, которые здесь живут, здесь работают и зарабатывают?

Михаил Беляев: Константин, вы понимаете, это была, собственно, беда всех, итог всех абсолютно стран, которые шли по рыночному пути, и шли достаточно успешно. Мы их видели, вот сейчас они применяют санкции по отношению к нам. Они были успешны в 1960–1970-е гг. Почему? Потому что у них был на другом конце спектра социалистический лагерь, они его боялись не знаю как, в смысле чтобы у них не случилось то же самое. Поэтому они шли на социальные уступки своему, назовем это, рабочему классу, пролетариату, шли.

Как только ушел социалистический лагерь с арены, сразу проявилось вот это звериное лицо, клыкастое капитализма и у них пошел расти точно так же разрыв между богатыми и бедными. Правда, у них бедные так все-таки не очень бедные, но разрыв был колоссальный. Собственно, то же самое, что произошло и у нас, только у нас в такой более рельефной форме. И это поняли и они, и поняли мы, и вопрос-то об этом ставился давным-давно, только не знали, как это сделать.

А вот теперь, во всяком случае я не знаю, насколько в Америке и в Европе удастся это сделать, у нас это, наверное, все-таки какое-то смягчение вот этого разрыва произойдет. Я не знаю, насколько сами олигархи это поймут, но то, что вот будут выработаны какие-то механизмы сужения вот этого разрыва, это будет наверняка.

Константин Чуриков: Я имею в виду вот этот разворот, понимаете... То есть раньше мы здесь работали, это куда-то туда уходило, выводилось, и в принципе главный рынок-то был там, нам так казалось, вот вы совершенно справедливо заметили, все вывозят, у нас ничего своего нет. Теперь с нами наше продовольствие, тут мы импортозаместились, где-то еще будем пытаться это сделать, где-то не сразу что-то будет получаться. Но получается, что основной покупатель теперь мы? Подтвердите, да или нет?

Михаил Беляев: Ну да, ну да. Так это наконец-то и правильно, потому что у нас есть вот это вот наше колоссальное преимущество (их, на мой взгляд, два) – это обеспеченность базовыми ресурсами, и, кстати, не только ресурсами, но уже и производящими такими отраслями. Вот если бы было время, я бы чуть-чуть порассказал, что такое добывающие отрасли, что это совершенно не отсталая структура, а самые передовые, какие только можно придумать эти самые концерны, это первое.

И второе, что у нас не насыщенный внутренний рынок. И вот это вот, нам рынок этот насыщать, насыщать, насыщать и насыщать лет 10–15 вперед. И вот тогда, когда это все закрутится, вот тогда это будет действительно, по-настоящему все здорово и хорошо.

Константин Чуриков: А давайте про добывающие наши ресурсы, как вы выразились, через неделю как раз поговорим.

Михаил Беляев: Давайте. Пригласите, поговорим.

Константин Чуриков: Очень интересно. Тем более там все перестраивается тоже очень-очень бурно.

Михаил Беляев: Я сейчас на эту тему статью как раз пишу, увлечен этой темой большой.

Константин Чуриков: Очень хорошо. Тогда до следующей пятницы. Спасибо большое!

Михаил Беляев: Есть. Спасибо вам.

Константин Чуриков: Михаил Кимович Беляев, кандидат экономических наук, в нашем эфире.

На этом вечернее «ОТРажение» заканчивается. Хороших всем выходных. Кстати, «ОТРажение» будет теперь и по выходным, так что уже завтра с утра, и, кстати, детей тоже не забудьте привести к телевизору, «ОТРажение» детям, «ОТРажение» взрослым. В общем, еще будем с вами встречаться.

Михаил Беляев: «Отражаться».

Константин Чуриков: Да, «отражаться».

А впереди новости, «Итоги дня», Всеволод Нерознак. Пока.

Комментарии экспертов